Текст книги "Квартирный вопрос (СИ)"

Автор книги: Иккинг1879

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Встрепенулась только, когда в дверь ванной требовательно постучали.

– Астрид, ты там?

– Ты меня потерял? – не слишком любезно осведомилась я.

– Я есть хочу. Тут запахи такие, а ты спряталась.

Я невольно заулыбалась.

– Я уже выхожу.

– Так выходи.

Мне показалось, что я слышала, как хлопнула дверь спальни, закрываясь, и поэтому из ванной комнаты вышла совершенно спокойно, завёрнутая лишь в полотенце. Увидела Артёма и застыла поражённая.

– Ты что здесь делаешь?!

Хэддок, правда, на меня не смотрел. Стоял перед зеркалом и с удовольствием себя разглядывал. Грудь выпятил колесом, и по всей видимости, сам себе нравился. Пока Хэддок себя созерцал, я сдёрнула с крючка халат и накинула на себя поспешно.

– Ну, как тебе? – поинтересовался он.

Я поначалу нахмурилась непонимающе, а потом догадалась, что Артём демонстрирует мне новый костюм. Оглядела его внимательнее и благосклонно кивнула.

– И это всё? – усмехнулся он.

– Тебе идёт.

– Чёрствая девушка, ничем тебя не проймёшь.

Я отвернулась, чтобы спрятать от него свою улыбку. Выглядел он на самом деле хорошо. Чёрный, по фигуре, костюм, бледно-голубая рубашка, расстёгнутая у ворота, цвет подчёркивал пронзительность взгляда. Вот только ухмылочку самодовольную с лица убрать, тогда выглядел бы более солидно. Но об этом я ему говорить не буду.

– Ты никак на свидание собрался?

– Что-то вроде того. Обедать будем?

– Когда ты успел оголодать?

– У меня жизнь тяжелая, есть надо, когда возможность появляется. Впрок то есть.

– Всё так грустно?

Хэддок привалился спиной к шкафу, сложил руки на груди и на меня уставился.

– Я бы не стал этого утверждать.

Его взгляд мне не понравился.

– Ты почему так смотришь?

– Ты такая румяная.

– Что? – Я в первый момент ахнула, и тут же указала ему на дверь. – Вон отсюда! – Он продолжал стоять, и тогда я повторила, но тон на этот раз был куда более серьёзный. – Я сказала – уходи.

Он отлепился от шкафа и из комнаты вышел.

– Не злись на меня, – попросил Артём, когда я появилась на кухне. Он уже переоделся и даже на стол накрыл. Как умел, конечно. Ни тебе салфеток, ни стаканов, к этой скатерти подходящих, а плетёнка с хлебом прямо посередине стола – главное украшение. Я всё быстренько переиначила по-своему, стаканы поменяла, тарелку с салатом из холодильника достала, и всё это под настырным взглядом Хэддока. – Астрид.

– Никогда так больше не делай.

– Да я ничего и не сделал!

Я остановилась и на него посмотрела.

– Артём, я тебя не знаю. Ты появился в моей квартире вчера, наплёл мне с три короба, а теперь ещё взял в моду появляться в моей спальне, когда тебе заблагорассудится, да ещё намёки какие-то мне делаешь.

Он едва слышно хмыкнул.

– Я просто отметил твой румянец. Это не намёк.

– Правда?

Нет, конечно, мысленно ответила я себе вместо него. Артём так показательно отвёл глаза, что и слов никаких не надо.

– Мой румянец тебя никак не касается, запомни это, пожалуйста.

Он рассмеялся.

– Астрид, я всё понял. Давай забудем, хорошо? Ценитель твоего румянца у тебя имеется, больше объяснять ничего не надо.

Я кивнула.

– Именно. Мы найдём твою жену, решим возникшее недоразумение и расстанемся. Раз и навсегда. Всё так, Артём?

Секундная пауза, а потом мне подарили очаровательную широкую улыбку.

– Так.

========== Глава 10. ==========

– Ты помыл машину, – умилилась я, замерев перед его джипом.

Хэддок обжёг меня взглядом, но дверь мне открыл. Пришлось принять его помощь, чтобы сесть в машину. Узкое платье, высокие каблуки… Артём поддержал меня под локоток, а я, вместо того, чтобы поблагодарить, пожаловалась:

– Зачем ты заставил меня так вырядиться?

– Мы едем в ресторан. Что здесь удивительного?

– Мы едем добывать сведения, это совсем другое дело.

– Как ты сказала? Сведения добывать? – Он рассмеялся. – Тоже мне, Мата Хари. Мы едем в ресторан, ужинать. Что может быть лучше, чем провести вечер в обществе красивой девушки?

Я не позволила ему захлопнуть дверь.

– То есть, ты меня в ресторан пригласил? А как же Наташка Дроздова?

– Астрид, ну почему ты всегда всё усложняешь? Приедем туда и посмотрим.

Пока Хэддок обходил машину, я одёрнула платье, а колени прикрыла сумкой.

– Мне всё это не нравится, – проворчала я, когда Артём уселся рядом. Он скрипнул зубами и посмотрел на меня так, как муж смотрит на опостылевшую за двадцать лет брака сварливую жену. Этот взгляд на меня подействовал, и я послушно замолчала.

Гостиничный комплекс «Райский сад» встретил нас оживлением и мерцающими огнями. Артём оставил машину на стоянке, а когда мы оказались перед крыльцом, остановился и закинул голову, чтобы посмотреть на внушительное здание.

– Давно я тут не был.

– Да? Большие перемены?

– Есть некоторые. Ну что? Пойдём?

– А если столиков нет свободных?

Хэддок вдруг обнял меня за талию и притянул к себе.

– Расслабься, наконец. Хватит думать о неприятностях. Ты когда-нибудь отдыхаешь?

– Я не могу отдыхать, находясь под угрозой выселения.

– Очень даже можешь, я тебе докажу. Сыграть хочешь?

– В смысле?

– В смысле, в рулетку. Пойдём. И плечи расправь, – сказал он, когда мы вошли в просторный холл. Я удивлённо посмотрела и тут же почувствовала его ладонь между своих лопаток. Рука надавила, я невольно выгнулась, а Хэддок довольно ухмыльнулся, хотя даже взглядом меня в этот момент не удостоил. – Вот так.

Я, признаться, занервничала. Вдруг осознала, что делать мне здесь, по сути, нечего. А уж тем более под руку с человеком, которого я не знаю практически, и который ведёт себя достаточно подозрительно. Я на Артёма покосилась, оценила его сосредоточенное лицо, взгляд с прищуром, и откровенно затосковала. Какого чёрта я здесь делаю, да ещё вырядившись, как на самый важный праздник в жизни?

В казино Артём меня всё-таки затянул. Мы совсем недолго посидели за столом, выпили вина, а потом он потащил меня «играть». По пути Хэддок постоянно оглядывался, словно выискивая кого-то глазами, я решила, что высматривает он ту самую Наташку Дроздову и очень надеялась, что он её вот тут же увидит, мы с ней поговорим и спокойно поедем домой, потому что ужинать здесь мне совершенно не хотелось.

– Сыграешь? – поинтересовался Артём, протягивая мне фишки.

– Я не играю в азартные игры, – нравоучительно проговорила я.

Хэддок ко мне наклонился и шепнул, обдавая мою щёку горячим дыханием.

– И чем же ты занимаешься в свободное время?

По коже побежали волнующие мурашки, и я поспешила от него отодвинуться.

– У меня не бывает свободного времени, я художник.

– Как всё запущено, – тихо рассмеялся он, и его ладонь снова оказалась на моей спине. – Пойдём.

Я попыталась незаметно толкнуть его локтем.

– Прекрати меня лапать.

Он обиженно на меня посмотрел.

– Да я даже не начинал.

– Вот и не начинай.

– А ты не сутулься. Что ты зажалась?

Я гордо отвернулась, но плечи расправила.

Первые минут пятнадцать я ещё с интересом наблюдала за игрой, за горкой фишек, которая то росла перед Хэддоком, то убывала. Артём же выглядел ко всему безразличным, даже когда перед ним осталась сиротливо лежать всего пара фишек, он и бровью не повёл, а я мысленно прикидывала, сколько же он за этот вечер спустил. Выходило не мало. И это заставило меня взглянуть на своего неожиданного соседа по-иному. Опять появилось чувство, что меня за нос водят.

Мужчина за столом, сидящий рядом с Хэддоком, вдруг громко вскрикнул, хлопнул в ладоши и жадно огляделся, не зная, с кем разделить свою радость. Увидел меня, скромно стоявшую за спиной Артёма, схватил за руку и поцеловал в раскрытую ладонь.

– Удача сегодня на моей стороне!

Я руку свою отняла и незаметно вытерла её о платье.

– Поздравляю, – промямлила я. Артём на меня обернулся, оценил комичность ситуации и засмеялся, за что и получил кулаком в бок.

– Что, продул? – немного злорадно поинтересовалась я, когда он, наконец, поднялся из-за стола.

– Конечно, продул, – спокойно отозвался Артём. – А всё ты виновата.

– Я?!

– Упёрлась взглядом в мой затылок… Я так думать не могу.

– Да что тут думать? – пренебрежительно фыркнула я.

– Заноза, – шепнул он и положил мою руку на свой локоть.

Мы отошли в сторону и остановились, неторопливо оглядывая зал. Со стороны, наверняка, казались респектабельной семейной парой, пришедшей развеяться сегодняшним вечером, отвлечься от семейных дел. Артём для полноты картины прикрыл мои пальцы своими, и вот так мы и замерли, с фальшивыми улыбками на губах.

– Как она выглядит?

– Её здесь нет.

– Ты всех успел разглядеть?

– Конечно.

– Так это ты у нас Джеймс Бонд.

– А ты сомневалась? Я даже похож на него. Красивый, решительный и под руку с красоткой. Чем не шпион?

Я прыснула от смеха и отвернулась.

– Между прочим, я тебе комплимент сделал.

– Когда это?

– Я назвал тебя красоткой.

– Артём, прекрати болтать глупости и смотри по сторонам. Если мы здесь не найдём эту Дроздову, где мы её искать будем? Как она хоть выглядит?

– Ну, она такая… видная.

– В каком смысле?

– В смысле, роковая женщина. Высокая брюнетка с четвёртым размером. – Последние слова он проговорил с особым благоговением, а я насмешливо на него уставилась.

– Вот это ты забыть не мог точно, да?

– Да ладно. Не комплексуй.

– Ах ты гад.

И всё-таки он меня веселил. Злил, конечно, тоже, из себя своим самодовольством порой выводил, насмешничал, но кровь у меня рядом с этим человеком бурлила, в этом сомневаться не приходилось.

Мы вернулись в ресторан, сели за стол и Хэддок снова принялся оглядываться. А когда подошёл официант, спросил:

– Вы не подскажите, мы можем увидеть Наталью Дроздову?

– Наталью Викторовну?

Артём довольно громко засмеялся и кивнул.

– Ну да… Викторовну.

– Натальи Викторовны сегодня не будет, к сожалению.

Я смотрела на Артёма и замечала, что он всё больше мрачнеет.

– А как мы можем её увидеть? – настаивал он.

Официант призадумался.

– Вы можете поговорить с управляющим, возможно он…

– Позовите управляющего, – важно потребовал Артём.

– Позовите управляющего, – передразнила я его, когда официант отошёл от нашего стола. Но Артём на мой сарказм внимания не обратил и задумчиво хмыкнул.

– Видно, птичка наша на самом деле неплохо устроилась. Викторовна, надо же.

– Может, её повысили?

– Ну, конечно. Интересно, что за должность у неё была?

– Тебе лучше знать. Артём, что нам теперь делать? Мы же не можем каждый день сюда ходить, в самом деле!

– Придумаем что-нибудь. Не переживай.

Я презрительно фыркнула.

– Я не за себя переживаю, а за тебя. Если мы будем ходить сюда каждый день, ты спустишь в казино все деньги.

– Так ты всерьёз за меня волнуешься?

– Вот ещё…

Он покачал головой.

– Почему ты всегда всем недовольна? Мы с тобой сидим в ресторане, музыка играет, рядом с тобой мужчина, можно сказать, что неотразимый, а ты всё равно возмущаешься.

Я улыбнулась.

– Неотразимый мужчина – это ты погорячился, конечно.

– Ладно, – усмехнулся он, – ты у нас сегодня более неотразима, я сдаю позиции.

– У меня такое чувство, что эта погоня за неизвестностью никогда не кончится. И как я могла вляпаться во всё это? Ведь в моей жизни никогда ничего не происходит.

– Совсем ничего? – поразился Артём. – Тогда тебе повезло, что я тебе встретился.

– Очень в этом сомневаюсь.

– Вина тебе ещё налить?

– Немного.

– Ты боишься опьянеть?

– Я боюсь, что ты этим воспользуешься.

– Это в каком же смысле? – Хэддок уставился на меня настолько поражённо, моргнул и замер с бутылкой в руке. Я, конечно же, покраснела, а этот гад расхохотался, нисколько не заботясь о том, что привлекает к нам внимание.

– Ты невыносим, – пожаловалась я и уткнулась взглядом в свою тарелку.

Когда появился управляющий, Артём поднялся из-за стола, и они вместе отошли и заговорили о чём-то. Я украдкой за ними наблюдала, но понять, о чём они говорят, было невозможно. Управляющий, пухлый нервный коротышка, к Хэддоку приглядывался с подозрением, постоянно кивал, видимо, в такт истории Артёма, а после руками развёл и что-то затараторил.

Я взяла бокал, отпила вина и окинула взглядом зал ресторана. Заметила парочку знакомых и с тоской подумала о том, что моё появление здесь в обществе незнакомого парня, незамеченным, конечно, не останется. Потом объясняться придётся – кто это и что ему надо от меня. Эта мысль развеселила. А что Хэддоку от меня надо? Денег за квартиру? Так ведь не поверит никто.

– Ну что? – спросила я, когда Артём вернулся.

Он выглядел надутым и недовольным немного. Пожал плечами.

– Мне выдали номер телефона, по которому можно связаться с Натальей Викторовной.

– И что же тебя так злит? – поинтересовалась я, поднося к губам бокал с вином.

– Я не злюсь. Просто удивляюсь, как можно было за год подняться от певчей птички до Натальи Викторовны. – Подмигнул мне. – Ты видишь, как люди карьеру делают?

– Такой карьеры я не хочу. Я уж как-нибудь… поскромнее.

Артём улыбнулся.

– И это правильно.

– И что мы делать будем?

– Завтра позвоню, может нам назначат аудиенцию. – Весело хохотнул. – Нет, мне даже любопытно!..

– Завтра своё любопытство удовлетворишь. Пойдём домой?

– Зачем?

– А что здесь делать? Мы узнали, что хотели.

– А отдохнуть? Хорошо сидим, Астрид.

– Что за дурацкая присказка?

– Надо же, всё оказалось намного запущеннее, чем я думал.

– Вот почему мне совсем не хочется знать, что ты сейчас имеешь в виду?

Хэддок широко улыбнулся.

– А я всё равно скажу.

– Не сомневаюсь.

– Почему ты постоянно выпускаешь колючки? На любое моё слово? – Я молчала и тогда Артём с улыбкой добавил. – Мне очень приятно провести этот вечер с такой красивой девушкой.

Он старался говорить проникновенно, а глаза смеялись. Наверное, поэтому я не вспыхнула от смущения, как обычно, когда услышала комплимент, и не разозлилась, потому что его взгляд, несмотря на насмешку, был вполне добродушным.

– Ты болтун, – пожаловалась я.

– Да почему болтун-то? Сказать девушке приятное, без всяких намёков на что-то большее… Почему нет?

– Артём, что тебе от меня нужно?

Он вздохнул.

– Чтобы ты расслабилась, наконец. Сидишь здесь с таким видом, словно я тебя к стулу привязал. А я просто хочу провести вечер в приятной атмосфере. У меня слишком давно этого не было.

– Не пугай меня. А может, сделаем проще? Я поеду домой, а ты продолжишь развлекаться. И найдёшь себе другую… ту, что с удовольствием выслушает твои комплименты.

– А почему они тебе удовольствия не доставляют? Ты не воспринимаешь меня всерьёз? Или себя?

– А ты, оказывается, не только неотразимый мужчина, но ещё и психолог хороший?

– – Джеймсов Бондов этому учат, – с таинственным видом сообщил он.

Я легко отмахнулась от него.

– Ладно, Артём, давай оставим эту тему. Вообще не понимаю, почему тебя так заботит моя персона. Дай бог, уже завтра всё выяснится и мы…

– Расстанемся раз и навсегда. Я помню.

– Я хотела сказать, что мы снова сможем жить спокойно.

– А, ты в этом смысле?

– Именно. И прекрати придираться к тому, что я говорю.

– Может, ты мне просто улыбнёшься?

– Обойдёшься.

– Чёрт, всё-таки испортила аппетит. Но учти, дома тебе придётся меня кормить.

Я спорить не стала и с радостью встала из-за стола.

Проходя по холлу, Артём меня остановил и развернул к огромному зеркалу на стене.

– А мы неплохо смотримся. Как тебе кажется?

Он запросто обнял меня за талию и прижал к своему боку. А я, вместо того, чтобы его оттолкнуть, рассмеялась.

– Да, цвет моего платья удачно гармонирует с твоей рубашкой.

– Ты заметила, да?

Я упёрлась ладошкой в его бок, пытаясь отодвинуться, но со стороны это, наверное, казалось некоторым кокетством. Рука Артёма сжалась сильнее, ухмыльнулся, готовый продолжить словесную битву, причём с удовольствием, а прямо за моей спиной раздалось язвительное восклицание: – Надо же, какая встреча!

Я обернулась, позабыв оттолкнуть руку Хэддока, и застыла, с приклеенной улыбкой на губах.

Передо мной стояла Димкина жена, и взгляд её не предвещал ничего хорошего. Наши предыдущие встречи тоже приятных воспоминаний не вызывали. Для меня самым ужасным во всей этой ситуации было то, что эта девушка прекрасно знала, что я любовница её мужа. Их отношения с Йоргенсоном мне понятны до конца никогда не были, она знала о его изменах, о его увлечениях, и, видимо, терпела или смирилась. Димка оправдывал это не столько их личными взаимоотношениями, как ребёнком и финансовыми интересами. Но это он так говорил, а жена его ревновала. Ревновала сильно, страстно и весь её гнев выливался на меня, что, по моему мнению, было справедливо. А уж теперь, когда Йоргенсен решил развестись, виноватой, естественно, осталась я.

Меня смерили многозначительным взглядом, обратили внимание на Хэддока и чрезвычайно удивились.

– Правильно говорят, в тихом омуте черти водятся. Или ты, наконец, успокоилась? Получила, что хотела и вся любовь прошла?

– Здравствуй, Рая, – проговорила я притворно-равнодушным тоном и руку Хэддока со своей талии, наконец, скинула.

– Здравствуй, – сладко улыбнулась моя соперница. Она, не стесняясь, разглядывала меня и Артёма, который выглядел несколько обескураженным, а вот я на её спутника только один взгляд кинула и тут же отвернулась, но и это без внимания не осталось. Рая развела руками. – Да, вот такой у нас Димочка несчастный. Уехать, бедняжка, не успел, а жена с любовницей, уже замену ему подобрали. Ты как, довольна?

Стало нестерпимо стыдно. Не из-за того, что она говорила, гадостей от Раи я наслушалась в избытке, но сейчас, было особенно стыдно. За спиной стоял Артём и с некоторым удивлением наблюдал этот спектакль. А ещё я взгляд его чувствовала и…

– Пойдём, – попросила я и, не дожидаясь его ответа, направилась к выходу.

Бегом спустилась по широким ступеням и остановилась, глупо озираясь, и не зная, в какую сторону дальше бежать. Артём догнал меня и схватил за плечи.

– Эй, эй, ты куда собралась?

– Отстань, – всхлипнула я.

– Ты плачешь, что ли? Астрид. Из-за этой крашенной стервы?

– Отстань, сказала. – Ладонью вытерла слёзы и попыталась выскользнуть из-под его руки. – Ты ничего не понимаешь…

– Может, и не понимаю, – не стал спорить он, – но стоять посреди улицы и реветь – глупо. Тебе так не кажется? Пойдём. Ты же домой хотела.

Я хотела домой, действительно, хотела. И была очень Артёму благодарна за то, что с вопросами не полез. Даже не смотрел на меня, видимо, чтобы не смущать. Я глядела за окно, на знакомые улицы, на огни, которых теперь в нашем городе ночью было в избытке, и думала, почему же я такая дура? Почему снова промолчала, почему ни слова в свою защиту не сказала, почему к чёрту её не послала, в конце концов? Сколько можно чувствовать себя виноватой? Почему Димка своей вины перед женой не ощущает, а я за нас обоих переживаю и терплю. Почему Рая его давно не выгнала, раз ей так надоели его измены… и я.

========== Глава 11. ==========

Дома Артём сразу отправился к холодильнику, а я ушла на крышу и присела на маленький топчанчик. На улице заметно посвежело, ветерок прохладный подул, и вскоре я почувствовала озноб. Зябко поёжилась и вздрогнула, когда хлопнула балконная дверь. Артём принёс мне плед, я закуталась, а он уселся напротив и протянул мне тарелку с куском яблочного пирога.

– Не хочу, – отказалась я.

Хэддок лишь плечами пожал и откусил сам. Он жевал, я смотрела на тёмное небо, и оба молчали. Потом Артём всё-таки спросил:

– Вина хочешь? Или ты не держишь алкоголь в доме?

– В холодильнике водка есть.

Он хохотнул.

– Серьёзная девушка. Налить тебе водки?

Я, наконец, оторвалась от своих мыслей и на него взглянула удивлённо.

– Зачем?

– Может, тебе полегчает?

– Артём, я тебя прошу…

– Да ладно тебе расстраиваться. Что ты слёзы льёшь? Было бы из-за чего.

– Что ты знаешь о моей жизни?

– А что тут знать-то? Всё и так ясно.

– Неужели? – огрызнулась я.

– Я проницательный.

– Замолчи и катись отсюда. Дай помучиться в одиночестве.

Он дожевал пирог, вытер руки о кухонное полотенце, которое было перекинуто через его плечо, и сказал:

– А по какому поводу мучиться? Гордись.

– Это чем, интересно?

– Ну как… Мужа у этой стервочки увела. А у таких трудно что-то вырвать, они зубастые, вцепятся – и, считай, конец. А ты её за пояс заткнула, вот она и бесится.

– О Господи, великая мужская логика! Это не соревнование, Артём!..

– Именно соревнование. Как же иначе? За ценный приз. Приз-то, кстати, ценный?

– Не твоё дело.

Он усмехнулся.

– Ясно… Ну, такие, как она, за неудачников замуж не выходят, так что, думаю…

– Ты заткнёшься или нет?

Артём замолчал. Мы посидели в тишине, внизу шумели машины, а мы молчали.

– Иди спать, – сказал он, когда заметил, что я ещё плотнее закуталась в плед.

– А тебе не холодно?

– Нормально. Брось его.

– Что? – я непонимающе посмотрела.

– Если ты несчастлива с ним, если тебе сложно, тогда брось его. И мучиться не придётся.

– Всё так просто, да? – не удержалась я от язвительности.

Артём уверенно кивнул.

– Конечно. Если радости никакой, а одни неприятности, то какой от них толк?

– Почему ты думаешь, что никакой радости?

Он странно посмотрел, а потом легко поднялся, и на меня уже взглянул с улыбкой.

– Действительно. Это тот мужик с фотографии? Презентабельный.

– Какой мужик? – нахмурилась я.

– На книжном шкафу фотография, я видел. С тобой в обнимку.

– А-а, – я от облегчения даже рассмеялась. – Нет, это дядя мой. Они с Хедер в отпуске сейчас.

– А Хедер кто такая?

– Подружка моя.

– Как интересно, подружка с дядей, ты мужа уводишь… А говоришь, что в твоей жизни ничего не происходит.

Я разозлилась, как посчитала, совершенно справедливо, поднялась и подхватила края пледа, а на Хэддока взглянула с таким достоинством, словно была, как минимум, царственной особой.

– А кто тебе дал право говорить о моей жизни в таком тоне? – Артём выразительно закатил глаза, а я заявила: – Я иду спать!

– Самое время, – согласился он и в спину мне поинтересовался: – Спокойной ночи?

– Иди к чёрту!

– Замечательное пожелание на сон грядущий, – вздохнул он.

Наутро мы с Димкой поругались. По телефону, то есть. Он позвонил рано утром, за что я уже на него разозлилась. Потому что почти до утра проворочалась с боку на бок, в ожидании его гневного звонка. Почему-то мне казалось, что он непременно позвонит сразу, как только узнает… а узнать, по моим предположениям, должен был сразу, как только мы с Раей расстались в ресторане. Но ничего этого не произошло, и отзвонился Йоргенсон только утром. И сразу начал с обвинений. Я пыталась ему объяснить, пробовала перебить, но у меня, как всегда, ничего не получалось. А у Димки выходило так, что я чуть ли не предательница. Хотя, при чём тут – чуть? Совсем не чуть. Я вдруг, в один день, превратилась в коварную изменщицу. Кто бы мог подумать?

Димка всё спрашивал – кто он, кто он? А мои доводы и объяснения до него вроде бы и не долетали, я даже со злостью уставилась на телефон, который, кажется, работал только в одном направлении – я Йоргенсона слышу, а он меня нет.

– Ты поэтому отказалась ехать в Москву? Потому что у тебя кто-то появился?

Я стояла на крыше, ветер дул в лицо, а я смотрела на серый, какой-то неприветливый этим утром город.

– Дима, ты меня не слушаешь… Это просто мой знакомый!

– С которым ты ходишь по ресторанам и обнимаешься у всех на глазах!

– И что? Я же с ним не целовалась у всех на глазах!

– Ас, ты меня удивляешь, – глухим, безжизненным голосом пожаловался Димка, а я вдруг усмехнулась, причём довольно громко.

– Правда?

– Да! Я здесь… я всё для нас делаю, ночей не сплю, можно сказать!..

– И чем же ты занят? – поинтересовалась я.

Повисла тяжёлая пауза. Стало не по себе, и пока я пыталась придумать, как ситуацию разрулить, как попытаться Димке объяснить, а может и быстренько с ним помириться, Йоргенсен заявил:

– Я всё бросил ради тебя, сначала начал, а ты ведь об этом совсем не думаешь, правда?

Стало стыдно. Я закрыла глаза и ногой с досады топнула.

– Дима!..

– Ну что? – Его печальный вздох на другом конце провода окончательно меня доконал. – Не думал я, что у нас с тобой когда-нибудь возникнет такой разговор.

Сказывалась нервозность, которой в последние дни мне перепало с лихвой, наверное, поэтому трагизм в Димкином голосе всё-таки больше злил, чем пугал. Откликнуться на его боль я не пожелала, извинений моих ему почему-то упорно не хватало, видимо, я должна была перекреститься в знак того, что говорю ему правду и только правду, но Йоргенсен, по понятным причинам, видеть этого не мог, и оттого верить не спешил. В общем, разругались в пух и прах и Димка, в итоге, отключился первым. Я в сомнении, но продолжая кипеть от негодования, посверлила замолчавшую трубку взглядом, всё ещё ожидая, что Йоргенсон всё-таки перезвонит. Ведь есть же у него совесть? Хоть немного… Но телефон молчал, и вот тогда я разозлилась уже по-настоящему. Решила, что сама ему звонить не буду, ни за что.

Вдруг поняла, что это первая настолько серьёзная наша с Димкой ссора. Подумать только, почти за два года!.. А я от злости даже расстроиться по-настоящему не могу. Ногой топнула, ожидая, что рыдания всё-таки подкатят и можно будет от души пореветь, себя пожалеть и, возможно, тогда легче станет. Но вместо рыданий в квартире вдруг грохнула музыка, я вздрогнула от неожиданности и обернулась. Сквозняк пузырём выдувал на улицу новую штору, а с кухни нёсся знакомый каждому в нашей стране голос, который пел про розовый вечер и предлагал послать нерадивого возлюбленного куда подальше.

Квартирант проснулся. Интересно, просто проснулся или подслушивал? Судя по выбранному музыкальному сопровождению – точно подслушивал. Гад.

Артём высунулся из кухни и улыбнулся мне уж чересчур жизнерадостно.

– Сок будешь?

Я молча указала на ящики с цветами у стены.

– Ты зачем туда лазил?

Хэддок сначала на меня глаза вытаращил, потом на цветы уставился.

– Я туда не лазил.

– Артём, давай ты меня не будешь злить, – попросила я и нахмурилась сильнее. – Ящик с красными петуньями должен стоять в середине, а фиолетовые вокруг. И не смотри на меня, как на идиотку! Я про цветы говорю…

Он смотрел очень серьёзно, снова кинул быстрый взгляд на цветы, затем испытывающе взглянул на меня, и вдруг рассмеялся.

– Сам дурак, – проворчала я, проходя мимо него.

За завтраком Артём постоянно на меня поглядывал. Я, пытаясь выпустить пар, напекла оладий, а чтобы хоть чем-то Хэддоку досадить, добавила в тесто тёртой моркови. Но он даже бровью не повёл, лопал оладьи и на меня посматривал.

– Да ладно, не переживай ты так, – сказал он наконец.

Я приподняла одну бровь и посмотрела на него якобы непонимающе. Артём усмехнулся и вытер руки салфеткой.

– Хорошо, я молчу.

– Вот и молчи, – согласилась я.

Он выразительно закатил глаза, шлёпнул на тарелку ложку сметаны и снова занялся едой. Я начищала чайник, тёрла блестящий бок специальной тряпочкой и хмурилась. По идее должна была думать о Димке, о его недоверии ко мне, о проблемах, которые неожиданно свалились на наши плечи, о трудностях и несчастьях, но вместо этого всё чаще поглядывала на Хэддока. Тот мирно жевал, даже на меня больше не смотрел, видимо, надоело ему это дело, с шумом отхлёбывал горячий кофе из большой кружки, раскрыл газету и уставился в неё, отыскав что-то для себя интересное. Он настолько злил меня своим умиротворённым видом, что слов не было, а доставалось всё несчастному чайнику, бок которого уже не просто сверкал, а грозил обзавестись дыркой.

Если уж искать виноватого, то виноват Хэддок, решила я после недолгих раздумий. Ему, конечно, на это абсолютно плевать – какое ему дело до моей рухнувшей личной жизни? – но разве я не просила его вести себя поскромнее? А ему, видите ли, шика захотелось, чтобы платье моё по цвету к его рубашке подходило!.. Эстет хренов!

– Астрид, прекрати. У меня такое чувство, что ты мне макушку трёшь, а не бок чайника. Мозг уже кипит от твоих взглядов. Я ни в чём не виноват.

– Совсем в этом не уверена!

– Ладно. – Хэддок сложил газету, потом отодвинул от себя тарелку и поднялся. – Пойду Наташке позвоню. Надеюсь, она мне обрадуется больше, чем ты.

– Если у неё есть хоть капля ума…

– Нету, – успокоил меня Артём и вышел на крышу.

– Нету, – передразнила я его, бросила тряпку, отставила чайник и устроилась за столом. Очень трудно жить, когда не ждёшь от жизни ничего хорошего. Подумала немного, затем придвинула к себе блокнот и взяла карандаш. Самый верный способ успокоиться – что-нибудь нарисовать.

– Рога ему ещё нарисуй, – посоветовал Артём, заглядывая через моё плечо. – И копыта.

Я повнимательнее присмотрелась к своему дракону и неопределённо качнула головой. А после поинтересовалась:

– Ну что? Дозвонился?

– Дозвонился. Она с нами встретиться. Точнее, со мной, ты можешь остаться дома.

Я подняла голову и взглянула на Хэддока с подозрением.

– Почему это?

– Потому что у тебя отвратительное настроение. Зачем ты мне?

– Значит, я тебе нужна, только когда улыбаюсь? – Попыталась съязвить, а вышло так себе, да к тому же с каким-то неприличным намёком. Пока я это осмысливала, Артём негромко хмыкнул и пожал плечами.

– Я над этим всерьёз не задумывался, но когда ты это сказала… Хочешь комплимент услышать?

– Обойдусь, – буркнула я и попыталась проскользнуть мимо него, почуяв опасность. Сделать это было не так просто. Хэддок нависал надо мной, упираясь рукой в стол, и мне пришлось вспомнить те два занятия йогой, на которые Хедер сумела меня затащить, замысловато изогнулась, и соскользнула со стула, стараясь ни в коем случае Артёма не коснуться. Этот гад даже усмешку не старался скрыть, а я одарила его гневным взглядом и, гордо вскинув подбородок, отправилась в спальню переодеваться. Сердце всё ещё колотилось неровно, скачками, щёки горели, а я вдруг вспомнила, что сегодня разругалась с Димкой вдрызг и он даже не звонит, не предпринимает ни единой попытки помириться. Я об этом вспомнила… А забыла когда?

Нет, со всем этим нужно что-то делать. Нужно решить вопрос с квартирой и выставить за дверь Хэддока. Он причина всех моих несчастий, это уже точно.

– Астрид, так ты едешь со мной?

– Конечно, еду! Я же не сумасшедшая, чтобы тебя одного отпустить, – намного тише добавила я.

Встреча была назначена в хорошо знакомом мне кафе в самом центре города. Мы с Хедер частенько сюда захаживали, сидели подолгу, наслаждаясь покоем и самым вкусным в городе кофе, здесь его варили по какому-то особому рецепту, который держали в строжайшей тайне. Это было особое для меня место, почти родное, и поэтому я совсем не ожидала очутиться здесь в компании Артёма и какой-то непонятной Наташки Дроздовой. По моему мнению, здесь нужно было проводить время в полном покое и если говорить о чём-то, то обязательно о хорошем, а не о проблемах и деньгах. Но жаловаться мне было некому, Хэддок выглядел очень деловитым и, кажется, ему не терпелось встретиться со старой знакомой. Я бы даже сказала, волновался и меня вдруг очень заинтересовали причины такого всплеска его эмоций. Но спрашивать я ничего не стала. Какое, собственно, мне до этого дело? Если эта девушка на самом деле в состоянии нам помочь, я ей только спасибо скажу.