Текст книги "Свон и Миллс (СИ)"

Автор книги: Хель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Комментарий к Дело о нежеланной влюбленности. Часть 1

ЗЫ. А автопубликация не работает))

Свон проснулась в собственной постели, сладко потянулась и не менее сладко зевнула. Посмотрела на часы – уйма времени до подъема. И спать совершенно не хочется, чудеса какие-то. Можно еще поваляться тогда, спешить-то некуда.

Вчерашний вечер прошел очень даже хорошо. Свон не напилась – трудно напиться с одной бутылки вина, – сумела поддержать все темы, поднятые Региной, и не выяснила ничего такого, что помогло бы проиграть спор. Регина совершенно очевидно не имела на нее никаких видов. Имела ли она вообще виды на кого-то – вот большой вопрос! В доме не обнаружилось ни одной фотографии – ни с Региной, ни с кем-то другим. Наводящие вопросы Свон были проигнорированы или поняты неверно, а повторно их задать значило себя выдать. Свон не очень-то и старалась, ведь ее как раз такое положение вещей устраивало.

О прошлом Регины они тоже не говорили. Свон помнила, конечно, что рассказал Джонс, но справедливо рассудила, что у них с Региной еще не такая близкая стадия товарищества, чтобы обсуждать подобное. Может быть, потом. Если кто-то из них захочет. А пока и так неплохо.

Свон зажмурилась, вспомнив, что в холодильнике ее ждет лазанья, остатки которой Регина вчера буквально силой заставила взять. Сказала, мол, что все равно пропадет, а Эмме, судя по всему, она понравилась. Свон действительно осталась в полнейшем восторге и даже пошутила, что будет теперь чаще напрашиваться к Регине в гости. А в каждой шутке, как известно…

Лазанью она зажевала уже парой минут спустя, потому что, вспомнив о ней, уже не смогла отделаться от искушения. Ха, Регина-то, наверное, завтракает чем-то более изысканным. На ум Свон из изысканного пришли только устрицы, и она поморщилась, вспоминая, как однажды пыталась их попробовать. Гадость редкостная! Никогда больше!

Закинув последний кусочек лазаньи в рот, Свон со вздохом принялась собираться. Хочешь-не хочешь, а на работу надо. Если не пойдет, с Хантера станется заявиться сюда. Вот уж где она его точно наблюдать не желает! Хм, а приглашала ли она вообще кого-нибудь в гости?

Свон выдавила немного пасты на зубную щетку и нахмурилась.

Выходит, что нет. Не принято у них в участке по гостям ходить. Вот в баре посидеть – это нормально. В боулинг можно сходить, в какое-нибудь кафе на худой случай, а домой… Слишком личное, что ли. Почти интимное. А вот Регина этим личным без проблем поделилась.

Свон чистила зубы и думала, что, получается, несмотря на всю свою отстраненность, Регина даже более общительна, чем она сама. Занятно.

О Регине, к слову сказать, думалось только хорошее. После вчерашних признаний, откровенность которых Свон с удовольствием оценила, не хотелось расценивать Регину как возможного соперника или даже врага. Может быть, им даже действительно удастся подружиться. Во всяком случае, Свон была очень даже не против этого.

В участке Хоппер перехватил Свон почти сразу.

– Пойдем-ка со мной, – велел он, привел к себе в кабинет, усадил в неудобное кресло и велел: – Рассказывай.

Свон поерзала, пытаясь устроиться поудобнее.

– Чего рассказывать-то? – пожала она плечами.

Хоппер снял очки и принялся протирать стеклышки.

– Давай серьезно, – попросил он. – У тебя на глазах твоему напарнику руку отрубили. Тут без психологической травмы не обойтись.

Свон снова пожала плечами. Ей было даже как-то неудобно говорить, что с ней все в порядке. Да, она знала, что подобные вещи бесследно не проходят, но ей на самом деле не о чем было рассказывать. Ну, отрубили. Ну, напарнику. Да, она вчера переживала малость. Но Джонс-то жив! И это не ее рука, в конце-то концов. Чего горевать?

– Слушай, – Хоппер дотер, наконец, свои очки и водрузил их на место. – Это все серьезно. Если ты ничего не скажешь по этому поводу, тебя могут отправить на более серьезную экспертизу и даже найти у тебя какие-то психические отклонения. Ненормально так реагировать.

Свон вздохнула. Она знала. Хоппер уже говорил ей об этом. Но ведь работа у нее такая! Конечно, умри Джонс, она бы и поплакала в подушку, и вообще, но он-то жив. Почему надо что-то придумывать и говорить, как сильно переживаешь?

– Слушай, ну напиши сам что-нибудь, – предложила она недовольному Хопперу. – Как я страдаю, плачу ночами и вообще.

– Не знаю, что с тобой и делать, Свон, – буркнул Арчи.

Свон хмыкнула.

– Можно подумать, я тут одна такая.

– Да если бы! – в сердцах кинул Арчи и махнул рукой. – Ладно, свободна. Потом принесу на подпись.

– Да ну, какое свободна, – Свон скрестила руки на груди и откинулась на спинку кресла. – Мне у тебя полагается полчаса минимум сидеть. Раз уж затащил сюда, то терпи.

Хоппер закатил глаза, но согласился. Не дело это для психолога – беседовать с пациентом меньше минуты.

У Хоппера был скучный кабинет. Книжки да компьютер. Никаких тебе картин, цветов или еще чего-то, за что можно было бы уцепиться взглядом. Свон успела подремать, даже невзирая на неудобство кресла. Очнулась, когда Арчи мягко потряс ее за плечо.

– Эмма, вставай. Работать пора.

– Вот всегда работать, – зевнула Свон, потянулась и решила, что день начался не так уж плохо. Еще бы от разговора с Хантером отвертеться… Но, как назло, тот поймал ее на выходе из кабинета Хоппера.

– Детектив Свон.

– Агент Хантер, – Свон едва сумела удержаться от еще одного зевка. – Что-то вы рано.

Хантер взглянул на часы.

– Вы думаете? Половина десятого.

Свон удивленно присвистнула. Неужели Арчи дал ей поспать? Вот молодец какой! Остается надеяться, что она не храпела.

– Заработалась, – бодро соврала Свон и потерла руки. – Ну, что? Пойдем, обсудим вчерашнее?

Она не видела смысла в том, чтобы оттягивать неизбежное. Лучше уж сразу со всем покончить, так будет удобнее.

Голд предоставил им свой кабинет для такого важного дела, и Свон не могла не позлорадствовать на этот счет. «Вот тебе, хромой портняжка, – мстительно подумала она. – Не будешь потом мне всяких агентов назначать в кураторы!»

Хантер вежливо пропустил Свон вперед себя и аккуратно прикрыл дверь. Предложил сесть и сам уселся на место Голда. Достал из кейса ручку, бумагу и какие-то документы. Свон, небрежно развалившаяся в кресле напротив, ждала, что следом появится нетбук или планшет, но, кажется, Хантер все еще действовал по старинке. Сама Свон, впрочем, технике тоже не особо доверяла. У них с ней были… ммм, ну, можно сказать, взаимные разногласия.

– Итак, Эмма, – Хантер положил перед собой чистый лист. – Расскажи мне все.

– Я всего не знаю, – пошутила Свон. – Я не настолько умная.

Зря она это сделала. Хантер и раньше-то особым чувством юмора не отличался, а сейчас и вовсе смотрел на Свон так, будто та на его глазах проглотила кактус. Или еще чего похлеще.

Поняв, что шутка не прошла, Свон тяжело вздохнула.

– Что рассказывать-то? Поступил вызов от Руби. Мы с Джонсом на него поехали. Ты присутствовал, кстати, сам помнишь. Приехали. Джонс побежал первым, на него и напал этот ненормальный. Я выстрелила. Попала ему в левое плечо. Он бросил нож и побежал. Я выстрелила снова. Не попала. Бросилась следом, но тут меня подрезала чья-то машина. Водитель еще такой полноватый мексиканец. Ну, я оценила, что мне преступника уже не догнать, и пошла помогать Джонсу. Сделать там я ничего не могла, надо было ждать медиков, так что я отправилась в дом, где увидела Руби. Она мне и сообщила о смерти Виктора Вэйла.

Свон проговорила все это монотонно и на одном дыхании. Хантер покивал и скрупулезно записал. Потом поднял глаза.

– Значит, оставила напарника в критическом состоянии?

Свон едва удержалась от восклицания: «Я так и знала! Знала, что к этому сведется!»

– Я ничем не могла ему помочь, – с нажимом повторила она. – Я не умею пришивать руки. А в доме кто-то мог быть в более критическом состоянии. У преступника мог быть сообщник.

Хантер снова покивал.

– Значит, тебя не остановило то, что Джонс мог истечь кровью.

Свон скрипнула зубами.

– Медики были уже близко, – процедила она. – Я слышала сирены.

– Это могли быть пожарные сирены, – возразил Хантер.

Свон подскочила и треснула кулаком по столу так, что лежащие там предметы на мгновение зависли в воздухе.

– Это были нужные сирены! И никто не умер!

– Виктор Вэйл умер, – прищурился Хантер.

Свон шумно выдохнула и попыталась успокоиться. Нет, она сейчас ему врежет. Со всей силы. А потом ее отстранят от работы, и она сможет отдохнуть. Съездить куда-нибудь. Поваляться на пляже. Попить коктейли.

– Виктор Вэйл, – прочеканила она, – умер до моего прихода. Ему выстрелили в голову. Я этого знать не могла, но я могла предполагать – и предполагала! – что кому-то живому в доме может потребоваться помощь.

Хантер какое-то время смотрел на нее, не мигая, потом произнес:

– Ты могла наложить Джонсу жгут.

– И потерять время на то, чтобы спасти кого-то в доме, – не собиралась сдаваться Свон.

– Но там некому было помогать.

– Но я не могла этого знать.

Свон искренне боялась, что этот разговор затянется. Она не собиралась вешать на себя неоказание помощи – за такое дрючили слишком сильно, даже в их участке. А Хантер – гнида! – вел именно к этому. Можно было и вчера догадаться, что не зря он показал себя таким добреньким.

К счастью, Хантеру позвонили. Он отвлекся и минут пятнадцать обсуждал что-то с мужчиной по имени Кэрри – Свон не прислушивалась. Свои пятнадцать минут она потратила с толком: быстро написала показания, поставила дату, подпись и подтолкнула бумагу Хантеру, когда тот закончил разговор.

– Либо так, либо будем сидеть здесь до вечера, – поставила она условие.

Хантер широко улыбнулся.

– У меня много времени.

– У меня тоже, – пожала плечами Свон. И это была чистая правда: куда ей торопиться? Она все равно приписана к Хантеру, на все вопли Голда она спокойно скажет, что находилась со своим куратором, а следовательно, выполняла его задание.

Хантер долго молча перечитывал написанное, потом недовольно вздохнул и подписался.

– Это все мое хорошее к тебе отношение, Эмма, – счел он нужным донести. – Не будь его…

– Ты бы подвел меня под статью? – понимающе кивнула Свон. Потом перегнулась через стол и заговорщически прошептала:

– Не знаешь, как лучше мне отомстить, Грэм, да?

Взгляд Хантера беспокойно дернулся. Свон улыбнулась: попала в точку.

– Наши отношения… – начал Хантер, и Свон его перебила:

– Наши отношения давно закончились. Я их закончила, да. И ты до сих пор не можешь мне этого простить.

Она махнула рукой, видя, что Хантер собирается возражать.

– Я не хочу об этом разговаривать! Лучше скажи, что за нож такой был у этого психа? Как он умудрился оттяпать Джонсу руку за один удар?

– Это не нож, – нехотя втянулся в деловое обсуждение Хантер. – Эксперты установили, что это нечто вроде короткого меча или тесака. Очень и очень хорошая заточка лезвия. А центр тяжести расположен так, что при ударе получается максимальное воздействие, способное перерубить кость. В общем-то, нападавшему крупно повезло: обычно кисть отрубить, а, тем более, отрезать не так-то просто. Сложилось воедино множество факторов. Почему мы расстались, Эмма?

Свон, внимательно слушающая про нож, который почти меч, не сразу поняла, что тема разговора вновь сменилась. А когда поняла, то раздраженно вздохнула.

– Слушай, Грэм, – очень медленно проговорила она, – давай не будем. Если ты приехал сюда только для того, чтобы попытаться как-то воссоединить нас, то не получится. Сразу тебе говорю.

Хантер встал, подошел к копиру, прогнал через него показания Свон, отдал ей копию, а оригинал убрал в кейс. Потом сел и сложил руки перед собой. Светлые глаза его были очень серьезны, когда встретились с глазами Свон.

– Я все еще люблю тебя, – сказал он как-то печально. – Надо с этим что-то делать.

Свон поскучнела.

Действительно. Что-то делать.

– Погоди секунду, – попросила она, достала телефон, открыла контакт «Регина Миллс» и быстро настрочила смс-ку: «Позвони мне. Срочно. Прямо сейчас!» Потом выключила экран и снова посмотрела на терпеливо ожидающего Хантера.

– А если ничего не получится сделать? – поинтересовалась она, так, на всякий случай.

Хантер поднял брови.

– Я думаю, стоит попытаться.

Он был очень уж настойчив. И это вкупе с тем, что он являлся куратором Свон, практически пугало ее. Мог ли он испортить ей карьеру? Еще как. За этим сюда и явился. Надавить своим положением и заставить Свон действовать так, как нужно ему. Ощущение от всего этого было премерзкое. Свон даже передернулась. К счастью, в этот момент зазвонил телефон.

– Да! Слушаю! – радостно сказала в трубку Свон.

– Ты просила позвонить. Что-то случилось?

– Вы в морге? – торопливо спросила Свон.

– Да, у меня вскрытие, а что…

– Тогда бегу, уже бегу! – еще более торопливо прокричала Свон, быстро отключилась и вскочила.

– Извини, Грэм, но сам видишь, вызывают, – она старательно развела руками, скорчив огорченную гримасу, мол, ей тоже жаль, но работа такая работа.

– Кто вызывает? – недовольно поднялся со своего места Хантер. – Мы не закончили.

Но Свон была уже возле двери.

– Ты получил мои показания? Получил. Большего сделать пока не могу. Пока!

И она пулей выскочила из кабинета, бегом направившись вниз, в подвал, где располагался морг, надеясь, что Хантер за ней не последует. Надо же, что удумал! Вернулся, чтобы начать все сначала! Ага, а ее спросил? Если бы она хотела остаться с ним, она бы и тогда осталась!

Свон бежала по полутемному коридору, пропахшему лекарствами, и думала, а не стоит ли обвинить Хантера в сексуальных домогательствах? Это, конечно, затянется, но с самой подачи заявления он к ней и подойти-то не посмеет. Плохо будет только, если докажут, что никого он не домогался. Диктофоном воспользоваться, что ли? На разговор его будет вывести несложно.

Регина стояла в прозекторской, спиной к Свон, когда та вошла. И очень недовольно сказала, поворачиваясь:

– Я же просила меня не… А, это ты. Что случилось? Что за срочность?

Она запястьем поправила прозрачную маску. В руке у нее был скальпель. Свон невольно перевела взгляд на труп за спиной Регины, лежащий на каталке, и мгновенно ощутила ударивший в нос отвратительный запах. Господи, как она могла забыть, где находится!

Прикрывшись рукавом, Свон закашлялась, мотая головой. Регина полезла в карман халата и достала оттуда маленький флакончик. Подойдя, она протянула его Свон.

– Вдохни.

Продолжая надсадно кашлять, Свон поднесла флакончик к носу. Аромат каких-то сладких духов перебил вонь разложения.

– Ужасно, – простонала Свон, возвращая Регине флакон. – Никогда не пойму тех, кто по собственной воле этим занимается.

Брови Регины взлетели над маской.

– Да, – кивнула Свон. – И тебя никогда не пойму.

Она оглядела Регину, понимая, что впервые видит ее в медицинском халате. И тут тоже сплошная строгость. Никаких развратных вырезов. Не то чтобы Свон хотела их лицезреть, просто отметила как факт.

– К этому привыкаешь, – свободной рукой Регина стащила маску и отложила ее в сторону. – Так все же, что случилось?

Она поправила волосы.

Свон, стараясь глубоко не дышать, улыбнулась.

– Ты меня спасла.

– Правда? – удивилась Регина. – Что ж, я рада. Могу ли спросить, от кого?

Свон очень не хотелось отвечать на этот вопрос. Она понимала, что Регина вряд ли будет допытываться дальше, если сказать ей честно, но вообще просто не хотелось касаться этой темы. Поэтому Свон ответила вопросом на вопрос:

– Слушай, а ты не в курсе, на оружии отпечатки нашли?

Можно было спросить у Хантера, но кто-то слишком быстро от него сбежал.

Регина покачала головой.

– Ни одного.

Вот так новость! Свон не смогла скрыть удивление.

– Как так? Я же видела, что он был без перчаток. На рукояти должны были остаться.

Да и пистолет тот псих вряд ли успел протереть.

– Он мог свести отпечатки, – предположила Регина. – Сжечь подушечки, например, случайно или специально.

– Бррр! – Свон аж передернулась. – Специально сжечь себе пальцы?

Выражение лица Регины не изменилось. Она по-прежнему была очень спокойна. И разговор про самосожжение на фоне вскрытого трупа ее никак не волновал.

– Люди могут пойти на многое для достижения цели. Или чтобы помешать другим достигнуть своей.

Она отвернулась, занявшись разбором инструментов, лежащих на лотке.

Свон хотела сказать, что все равно этого не понимает, но случайно кинула взгляд на прозрачную дверь, отделяющую прозекторскую от коридора, и увиденное ей не понравилось совершенно.

Хантер шел сюда. Она видела, как сведены его брови и поджаты губы. Твою ж мать, какого черта он сюда приперся?! И как понял, что она здесь?

Свон закусила губу, лихорадочно прикидывая, что же делать. Снова говорить с ним о прошлом не хотелось. С ним вообще не хотелось говорить ни о чем!

Решение пришло внезапно, и, будь у Эммы время, она бы обязательно обдумала его как следует. Но времени не было, Хантер приближался.

Как там Регина сказала? Пойти на все, чтобы помешать другим добраться до цели? Окей!

Свон резко развернулась к Регине, все еще перебирающей свои инструменты.

– Поцелуй меня! – трагически прошептала она, делая умоляющее лицо. – Быстро!

Как ей такое пришло в голову? Она бы сама не объяснила. Может, позже. Много, много позже.

Регина посмотрела на нее через плечо.

– Сделать что, прости? Зачем?

Кажется, она очень удивилась. Так, что забыла положить скальпель в лоток.

Времени на светские беседы и объяснения у Свон не было. Хантер был совсем рядом. Следовало действовать.

Выдохнув, Свон схватила Регину за лацканы белоснежного халата, резко развернула, притянула к себе и, зажмурившись, припала губами к ее губам, надеясь, что это поможет.

Обязано было помочь!

========== Часть 2 ==========

Это был самый странный поцелуй в жизни Свон: она испытывала угрызения совести. Впервые в жизни – из-за поцелуя! Нет, конечно, совесть грызла ее не потому, что приходилось обманывать Хантера. Из-за Регины, невольно вовлеченной в такое вот. И, наверное, поэтому поцелуй получался каким-то механическим: простое касание губ. Ладно, очень длительное касание. С напором.

Пытаясь решить проблему с совестью, Свон, тем не менее, нашла возможность отметить, что губы у Регины мягкие, а помада безвкусная. Это должно было что-то значить? Возможно.

Обычно Свон так не целовалась. Обычно вообще все происходило по-другому! Она машинально попыталась языком приоткрыть Регине губы, однако не преуспела в этом и смирилась с неудачей. В принципе, и так было приятно. Очень даже ничего. Хм.

Регина вела себя смирно, но не подыгрывала. Просто позволяла Свон делать то, что она делала. Они целовались еще какое-то время, потом Свон рискнула и отпустила и халат Регины, и ее губы. Тут же метнула опасливый взгляд на дверь, но Хантера в коридоре уже не было. Видел? Не видел? Видел и ушел? Видел и упал в обморок? Проверять не хотелось.

– Свалил, – выдохнула она и утерла практически реальный пот со лба.

Регина, подумав, кивнула, опустила, наконец, руки, которые так и держала поднятыми, отложила скальпель и, чуть отойдя в сторону, взялась за сумочку. Свон расслабленно прижалась к стене, наблюдая, как из сумочки появляются зеркальце и тюбик помады.

– Спасибо, – искренне сказала она.

Регина, подкрашивая губы, снова молча кивнула.

Свон моментально стало неловко. В том числе, и за собственные слегка дрожащие ноги. Чего это они? Она даже потопала ими, чтобы сбить дрожь, но получилось не сразу. Пришлось взглянуть на едва прикрытое мертвое тело, чтобы мгновенно ощутить приступ тошноты и отвлечься.

– Слушай, извини, – пробормотала она. – Тут такое дело, понимаешь…

Она замолчала, не зная, что и сказать.

Регина поправила лацканы халата, смятые пальцами Свон, и сказала как-то суховато:

– Это было неожиданно, мисс Свон.

Вот дела!

Совесть вгрызлась в мягкие ткани еще более активно, так, что даже вонь прозекторской почти перестала ощущаться.

– Настолько, что ты забыла, что мы перешли на «ты»? – огорчилась Свон. – Я так плохо целуюсь? – попыталась она перевести все в шутку. В самом деле, над таким лучше посмеяться.

Регина немного нервно поддернула воротник халата.

– Простите… прости, Эмма. Я слегка удивлена и еще больше нервничаю. Обычно я не целуюсь с женщинами рядом со вскрытыми трупами.

Она зачем-то принялась поправлять волосы, хотя вот их Свон точно не трогала. Она отлично это помнила.

– А как ты обычно целуешься с женщинами? – мгновенно прицепилась к словам Свон. В голове у нее тут же закрутилось пари, заключенное с Джонсом. Неужели он все же выиграет?

Регина покачала головой и отвернулась, снова берясь за скальпель. В какой-то момент Свон искренне поверила, что сейчас ее этим самым скальпелем и вскроют. Но Регина, подержав его в руке, просто положила обратно и повернулась.

– Могу ли я теперь спросить, что происходит?

Свон обреченно кивнула. Да уж, теперь уйти от ответа не получится. Некрасиво.

– Этот агент… Хантер…

Свон отлипла от стенки, сделала пару шагов к Регине, снова почуяла запах и предпочла отойти обратно.

– Вы с ним знакомы, как я понимаю? – прозорливо поинтересовалась Регина. Она скрестила руки на груди и стояла теперь перед Свон немым укором. Заново подкрашенные губы выглядели идеально. Свон невольно вспомнила, какие они мягкие, и снова ощутила дрожь в ногах. Да ладно!

– Мы знакомы, да. Встречались пару лет назад. В смысле, спали.

Регина поморщилась.

– Я в состоянии различить нюансы в данной ситуации, даже учитывая то волнение, в которое вы меня ввергли.

Она снова перешла на официальный тон, но Свон не рискнула ее поправлять. У каждого свои способы справиться со стрессом, в конце-то концов.

– В общем… – она набрала воздуха в грудь. – Я с ним рассталась. Не очень хорошо. Так сложилось, что не складывалось у нас.

Слова как-то трудно подбирались. Свон недоумевала, почему так. Что может быть неудобного в том, чтобы рассказать Регине правду?

Регина стояла незыблемой скалой и ждала продолжения. Свон на ее месте тоже было бы интересно, поэтому пришлось продолжать:

– Там трудно все было. Он эмоциональный очень. Плаксивый даже. Я сначала не знала, а потом… В общем, не мой тип. Я ему об этом и сказала, мол, хочу, чтобы мужчина был мужчиной, а не плакал над Бемби. Он обиделся, все дела. Я предложила разойтись на время, мол, мне надо подумать, а сама решила, что под шумок свалю. Но он понял, видимо, и так разволновался, что схлопотал инфаркт.

Брови Регины взлетели в немом удивлении. Свон покивала.

– Я же говорю – очень эмоциональный тип. Ладно, в общем, хорошо, что я рядом была, отвезла его в больницу. Но вообще все это только больше меня убедило, что не пара мы. Короче, я сбежала.

Теперь ей было стыдно еще и за свое прошлое. Но Регина вроде не осуждала. Хотя по ее молчанию хрен поймешь.

– Как-то так, – вздохнула Свон. – И вот теперь он снова тут, и он мой куратор, и он начал нести эту чушь про то, что надо снова попробовать, а мне это сильно не понравилось.

Регина нахмурилась.

– Это домогательство со стороны вышестоящего.

– Вот и я о чем! – оживилась Свон, радуясь, что, кажется, заимела поддержку. – Да и в любом случае, мне эти отношения не нужны. Я сбежала от него сюда, но он как-то понял, где я, и поэтому получилось вот так… – она смешалась и развела руками, принимая как можно более виноватый вид.

Регина поджала губы.

– Что ж, мне жаль, что у вас сейчас такое положение, детектив, но это не давало вам права использовать меня без предварительного согласия.

Свон вжала голову в плечи, покорно принимая отповедь. Все верно. Она поступила не очень красиво, но у нее было так мало времени! Что еще она могла сделать? Спрятаться под стол? Притвориться трупом? Дать Регине себя вскрыть?

Запах снова ударил в нос, Свон задержала дыхание и прогундосила:

– Извини. Правда.

Она надеялась, что раскаяния в ее голосе достаточно.

Регина кивнула.

– Я принимаю ваши извинения. А сейчас мне нужно работать.

И она отвернулась, всем своим видом показывая, что ничего она не принимает, но из вежливости делает вид, будто все в порядке.

Свон сникла окончательно. Кажется, дружба накрылась. Из-за какого-то поцелуя! Черт дернул ее поспорить с Джонсом! Если бы не это, в голову бы никогда не пришло такое!

Свон уставилась в спину Регины, будто надеясь, что пристальный взгляд заставит ее развернуться. Ничего подобного. Вот ведь кремень!

Свон снова вздохнула.

– Извини, – проблеяла она еще раз и вышла из прозекторской.

Грустно как-то. А ведь во всем Хантер виноват! Нет, она однозначно напишет на него докладную.

Пройдя с десяток шагов, Свон остановилась, зачем-то потрогала губы и обернулась. Нет, Регина вслед ей не смотрела. Можно было не рассчитывать.

Огорченная и раздосадованная, Свон вернулась в участок и плюхнулась за свой стол. Пару минут посидела без дела, потом подорвалась и позвонила в больницу. Новости ее расстроили: врач без прикрас сказал, что пока все не очень хорошо, появились опасения, что рука не приживется обратно. Свон спросила, почему, но четкого ответа не получила. «Так бывает», – скупо пояснил врач. Так бывает, ха! Врачи они или нет?! Что за дела вообще!

Джонс без руки – это хреново. Это реально хреново. Вот теперь Свон приуныла, Хоппер остался бы доволен. Ладно еще, что левая, но все равно…

День явно не задался, хотя утро ничего такого не предвещало. Может, стоит поработать, и все само собой рассосется? Тем более что бумажная работа есть всегда, и когда-то ею нужно озадачиться. Вот Свон и озадачилась.

Озадачивалась она аж до самого вечера, так что когда подняла голову, то увидела, что в участке остались только она, Белль да Руби, которая откровенно скучала и бросала в мусорную корзину скомканную бумагу. В основном, промахивалась.

– Тухловато как-то, – протянула Свон, понимая, что заработалась.

Белль приподняла голову из-за своей конторки.

– Есть, что предложить? – улыбнулась она немного смущенно. Впрочем, она всегда так улыбалась, тип лица у нее такой был, что всегда казалось, будто Белль смущается. Свон это даже нравилось: такая наивная невинность. Или невинная наивность, кому как. Вон Голду, вроде, тоже нравилось.

Руби скомкала очередной лист, прицелилась, бросила, попала, победно вскинула руки и предложила:

– А не накатить ли нам, подруженьки, в честь прекрасного окончания этого не менее прекрасного дня?

Сарказм звучал в каждой букве.

Свон подумала и согласилась. Белль приподняла стопку документов и покачала головой. Руби хмыкнула, встала и подошла к ней. Взяла эту самую стопку, открыла ящик и запихнула ее туда. Без следа.

– Смотри-ка, – с деланным удивлением сказала она. – Было, а теперь нет. Чудеса.

Белль хихикнула и кивнула.

– Тогда я сейчас, только в туалет сбегаю.

– В туалет можно, – милостиво разрешила Руби и проводила Белль долгим взглядом. Потом повернулась к Свон, натягивающей куртку.

– Как думаешь, удастся у нее выпытать что-нибудь по поводу Голда? Охота посплетничать!

Кажется, Руби отошла от смерти Виктора. Ну и правильно, кем он ей был? Сутенером? Пфф!

Свон хотела ответить, что это зависит от того, сколько Белль выпьет, но в этот момент из-за угла показалась Регина, и Свон поскучнела. Теперь уже у нее получился долгий и тоскливый взгляд, брошенный вслед Регине, которая даже кивком головы их с Руби не удостоила. Так и ушла, не прощаясь.

– Мымра, – припечатала Руби. – Мне она не нравится.

– Не, она ничего такая, – уныло сказала Свон. – Просто… с характером.

Ну и чего уж там скрывать, причины злиться у Регины были. Так что Свон даже возмущаться не пыталась. Сама виновата.

Руби прищурилась, хотела что-то ответить, но тут вернулась Белль, и стало уже не до Регины. До бара они добрались быстро, так же быстро осушили по стопке текилы, и Свон тут же заказала себе привычное пиво, пусть даже от такого сочетания у нее начинало шуметь в голове.

Столик они выбрали недалеко от барной стойки, так что далеко бегать не приходилось. Не надеясь на официантов, Руби то и дело сама делала заказ и все приносила и приносила новые стопки. Свон опрокидывала их через раз, чередуя с пивом, и очень быстро добилась знакомого состояния нестояния. Впрочем, она сидела, так что упасть было проблематично.

В какой-то момент Белль снова убежала в туалет, Руби ушла к бару за новой порцией, и Свон осталась сидеть одна. Настроение, искусственно поднятое было выпивкой, вернулось к прежнему уровню, и было очень грустно перебирать в голове утренний инцидент. Эх, вот сейчас бы с Региной поговорить! Извиниться как следует! Может, еще что-то сделать!

Кто-то тронул Свон за плечо. За секунду она успела обрадоваться, что это Регина, испугаться, что кто-то подслушал ее мысли, и огорчиться, потому что перед ней стоял Хантер.

– Слушай, – Свон нахмурилась, не желая давать ему сказать ни слова. – Уйди, а? Я тебе уже все разззззъ..яснила.

Надо же, даже язык почти не заплетался.

Откуда он вообще тут взялся? Следит за ней, что ли? Лучше бы Регина, вот серьезно.

Хантер, между тем, уходить не собирался. Напротив: даже присел рядом. Свон это взбесило. Она подумала, что будет, если разбить ему о голову кружку с пивом. А ничего не будет: ни кружки, ни пива. Черт.

– Эмма, – Хантер чуть наклонился вперед, явно пытаясь звучать громче толпы, заполняющей бар. – Я видел тебя. Вас.

Свон икнула. Или рыгнула. В любом случае, она сделала это от неожиданности и поспешно прикрыла рот ладонью, но было поздновато.

– Прости, – пробормотала она, слабо понимая, что ее не слышно. Мотнула головой и громко произнесла:

– Не понимаю, о чем ты!

Сердце совершенно неожиданно ушло в пятки. И даже не потому, что служебные романы не приветствовались в участке: Голд относился к ним спокойно. Вот ему за Белль было ухаживать сложнее, все-таки он оставался ее боссом. А с Региной, если что, Свон на одном уровне. Но тут не надо если что! Если что не будет! Хантеру бы только не проболтаться.

– Эмма, – Хантер сочувственно взял Свон за руку. – Тебе надо было раньше мне сказать. Я ведь не знал. Я бы все понял.

– Сомневаюсь, – пробормотала Свон, потому что и сама ничего толком не понимала. Что бы он понял? Что Свон – по девочкам? Так она не по ним. Иначе бы ей как раз подошел мужчина-плакса.

Хантер сжал ее безвольную руку.

– Желаю тебе большого счастья, Эмма.

Он хотел добавить что-то еще, но вместо этого просто кивнул, поднялся и ушел.

Свон потрясла головой. Ей показалось или у него и правда глаза были на мокром месте?

– Что за дела?

Свон подпрыгнула, когда поняла, что Руби сидит рядом и заинтересованно смотрит на нее.

– Ты давно тут? – она лихорадочно принялась перебирать в голове только что случившийся разговор, стараясь понять, не сказала ли чего-то лишнего.

Руби ей подмигнула.

– Достаточно, чтобы выяснить, что у тебя кто-то завелся. Колись!