Текст книги "Уйти чтобы вернуться (СИ)"

Автор книги: Хель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

– Кого я вижу! – раздавшийся слева насмешливый женский голос заставил ее замедлить шаги. – Зена-Зена-Зена, одна и без охраны.

Зена поморщилась, глядя, как из стены валящего с небес снега выходит Вирджиния. Вот эта встреча ей сейчас была особенно необходима.

– Если тебе больше нечего мне сказать, то на этом можно попрощаться, – холодно сказала Зена и попыталась пройти мимо Джинни, но та заступила ей дорогу.

– Куда ты так торопишься, дорогая? – приторно сладким голосом пропела она, протягивая руку, словно собираясь коснуться Зены. Та невольно отпрянула назад, чем вызвала у блондинки взрыв смеха.

– Если бы я знала тебя чуть хуже, то подумала бы, что ты меня боишься, – сквозь смех проговорила она. Зена вскинула брови.

– И насколько хорошо ты меня знаешь?

– О, намного лучше, чем ты можешь представить, – ответила Джинни, пряча руки под пальто. – Тебе не холодно? Такая отвратительная погода.

– Ближе к делу, – процедила Зена. Джинни хихикнула.

– Только не говори, что ты торопишься домой. Какой кошмар, – искренне сказала она. – Зена, королева воинов, и дом. Две несовместимые вещи.

Зена нахмурилась. "Королева воинов..." Она уже где-то слышала этот титул. "Ну да, – вспомнила она, – это произнес Патрик перед смертью. Быть может, так называла себя та женщина из снов Габриэль. Но откуда Патрик мог знать об этом?"

– Грей говорил, что спрятал тебя далеко и надолго, – вслух сообщила она. Джинни обиженно надула губы.

– А я оказалась хитрее, чем он, – ее губы снова изогнула улыбка. – Так он все-таки не отказался от мысли переманить тебя на свою сторону? Ой, ну какой же он упорный!

Она продолжала говорить что-то еще, но Зена ее не слушала. Вместо этого она краем глаза наблюдала, как Джинни вытаскивает на свет тонкий кинжальчик, по виду напоминающий тот, которым разрезают бумагу.

– Зена, Зена, – вздохнула Джинни, – можешь не притворяться, я знаю, что ты прекрасно видишь, что я делаю. Ты всегда умела просчитывать мои ходы. Но и я от тебя не отставала.

Зена отступила назад, не зная, что может выкинуть эта психованная девушка в следующий момент. В каких бы расстроенных чувствах она не находилась, умирать ей пока не хотелось. "Твоим жертвам тоже не хотелось умирать," – тут же напомнил ей внутренний голос, и Зена стиснула кулаки.

– Куда же ты? – продолжала звать ее Джинн, пока не двигаясь с места. – А как же наша любимая игра в "догони и убей"? – она вдруг запрокинула голову и рассмеялась странным, до боли знакомым смехом.

– Я знаю тебя, – медленно, будто прилагая немыслимые усилия, выговорила Зена. Она сделала еще один шаг и замерла, почувствовав, что идти больше некуда: под ногами зияла какая-то пропасть. Откуда она здесь взялась, Зена выяснять не желала. В данный момент ее беспокоило то, что она действительно помнила Вирджинию. И совсем не потому, что они познакомились на ужине в доме Макбрайдов. Нет, она знает ее гораздо дольше. Несколько месяцев? Лет? Веков?

Последнее пришедшее на ум слово заставило Зену вздрогнуть. "Что за вздор!" И вдруг перед ее глазами мелькнула непонятная картина: белокурая девушка, точная копия Джинни, только с короткими волосами, склоняется над ней, лежащей на земле. Ее губы двигаются, и, хотя Зена не слышит слов, ей известно, кто это такая.

– Каллисто, – выдохнула Зена чужое имя, не понимая, откуда оно появилось в ее памяти. И в тот же момент быстрым размытым движением отпрыгнула в сторону: завизжав, Джинни бросилась на нее, выставив перед собой клинок. А потом наступила тишина.

Очутившись после прыжка в снегу, Зена какое-то время сидела, прислушиваясь и не порываясь взглянуть, как там ее противница. Но невовремя обострившееся чувство жалости все-таки уговорило ее подойти в краю провала.

Там, в метре от нее, на крошечном уступе стояла Джинни, судорожно вцепивщись побелевшими пальцами в почти отвесную скалу. Зена прищурилась, стараясь понять, как далеко до дна, но не смогла этого сделать, потом протянула руку.

– Хватайся! – крикнула она. Девушка посмотрела на нее, и в карих глазах заплясали безумные огоньки.

– Как в старые добрые времена, да, Зена? – высоким голосом произнесла она, не обращая внимание на предложение о помощи. И снова раздался ее неприятный смех. Зена свесилась чуть ниже.

– Держись за мою руку, – повторила она. – Я тебя вытащу.

Джинни повернула голову, глядя вниз.

– Знаешь, Зена, наверное, больно падать с такой высоты, – задумчиво сказала она. – Скоро я это узнаю.

– О чем ты? – Зена начала нервничать. Ей, наконец, удалось схватить кончики пальцев Джинни, и в это самый момент уступ под ногами девушки обломился, и Зена едва не свалилась вместе с ней, лишь каким-то чудом удержавшись наверху.

– Здорово, Зена, да? – захихикала блондинка, не шевелясь. Зена отчаянно старалась оставаться на месте, но тяжесть тела Джинни тянула ее за собой.

– Черт бы тебя, побрал, Каллисто! – снова закричала Зена, уже не думая о том, как называет девушку. – Сделай хоть один разумный поступок! Подтянись!

Она крепче обхватила пальцами тонкое запястье блондинки, никак не находя упор для своих ног: ботинки скользили по снегу.

Джинни ухмыльнулась.

– Умирать не так уж страшно, поверь мне, Зена. Я большой знаток этого вопроса. Здесь ты постаралась на славу, – она еще раз посмотрела вниз. – Отпусти меня, Зена.

– Что? – Зена не поверила ушам. – О чем ты?

– Ты ведь знаешь, что так будет лучше, – голос Джинни звучал так убедительно, что Зена тряхнула головой. – Отпусти.

– Нет!

– Ты помнишь тот день, когда я убила мужа твоей ненаглядной подружки? – внезапно спросила Джинни. Зена, хотя и не могла припомнить ничего такого, кивнула. Джинни усмехнулась.

– Я ведь хотела убить ее, ты знаешь. А потом смотреть, как горе съедает тебя. И, быть может, мы бы утешили друг друга.

Разум Зены вдруг захлестнула злость, такая сильная, что она едва не захлебнулась в ней. Она все еще сжимала руку Джинни, кое как зафиксировав себя на снегу.

– Ты ничуть не изменилась, Каллисто, – она не знала, почему говорит это, но слова сами вырывались из ее рта облачками белого пара. – Время не берется тебя лечить. Я бы тоже отказалась. Это бесполезно.

На губах Джинни расцвела улыбка.

– Ты вспомнила? – почти торжествующе шепнула она. – Отпусти...

И Зена разжала пальцы.

Раскинув руки, летела в бездну тонкая девичья фигура, и долго не затихал крик, метнувшийся эхом мимо Зены. Снова закружил снег, засыпая лежащий на земле оброненный кинжал.

Зена медленно поднялась на ноги, потом запрокинула голову, и из ее горла вырвался хриплый стон.

"Прощай. И... прости..."

* * * * *

Мужчина, стоящий около распахнутого окна и не обращающий внимания на задувающий ветер, удовлетворенно кивнул. Девушка, свернувшаяся в кресле, тревожно посмотрела на него.

– Что?

– Минус одна болтливая блондинка.

Лицо девушки покрыла мертвенная бледность, и она вскочила на ноги.

– Ты не посмел, так ведь? – ее голос сорвался на крик. Мужчина поморщился.

– Нет, твоя дорогая сказительница в полном порядке.

– Тогда кто же? – его сестра непонимающе мотнула головой, но через секунду ее тревога сменилась равнодушием.

– Каллисто, -бросила она, возвращаясь в кресло и протягивая руки к пылающему в разожженом камине огню. Мужчина удивленно вскинул брови.

– Ты не собираешься оплакивать ее?

Девушка пожала плечами.

– Это ты ей симпатизировал, а не я. Мои предпочтения тебе известны.

– Лучше, чем кому-либо другому, – проворчал он, плотно прикрывая окно и присоединяясь к девушке. Они оба замолчали, разделяя друг с другом то ожидание, которым наполнилась в последнее время их жизнь.

* * * * *

– Как ты думаешь, что нам подарят на Рождество? – Марта, наматывая на палец золотую нить, посмотрела на сидящую рядом с ней Дороти. Та пожала плечами.

– Никакого представления. Лишь бы не очередную лошадь.

Девушки залились веселым смехом. Пламенная любовь отца близняшек к чистокровным арабским скакунам была известна всему городу, и он пытался привить такую же любовь и своим дочерям. Но те, в принципе не любившие животных, морщили нос, проходя мимо конюшен. Это не могло не расстраивать папочку, однако он не оставлял попыток.

Габриэль, вполуха слушающая разговор кузин, рассеянно водила кисточкой по картону. Леди Кларисса все-таки уговорила ее принять участие в подготовке к Рождеству, и вот теперь она сидела рядом с Роми, старательно изображая бурную деятельность. Пока все шло не так уж плохо: никто к ней не приставал с расспросами, допытываясь, почему она все время молчит. Комнату наполнял густой аромат хвои, который источала установленная посреди помещения большая елка. Габриэль вдохнула приятный запах, надеясь, что он поможет ей взбодриться, но все было бестолку.

Входная дверь со стуком распахнулась, и глаза присутствующих обратились к зашедшей Зене. Роми ахнула.

– Зена, ты же окоченела!

Зена разлепила посиневшие губы и выдавила улыбку.

– Все нормально, малышка, – просипела она, вытряхивая снег из слипшихся мокрых волос. Ей не удалось сделать это с первого раза, и Габриэль с ужасом поняла, почему так получилось: у Зены дрожали руки. И не просто дрожали, а тряслись. Габриэль вскочила, намереваясь подойти к женщине, которая была ей небезразлична, но леди Кларисса ее опередила.

– Девочка моя, разве можно выходить в такую погоду практически без всего? – она ахнула, ощупывая куртку Зены. – Да ты вся промокла! Я не удивлюсь, если ты схватишь грипп. Ну-ка, Роми, быстренько наполни ванну. Только не делай ее слишком горячей.

– Ага, – Ромэна умчалась в мгновение ока. Габби тоже встала.

– А мне чем помочь?

– Ничем, – не оборачиваясь, отозвалась Кларисса. – Заканчивай то, что начали. Давай, Зена, снимай куртку, – она помогла Зене разоблачиться и осторожно повела ее наверх.

Габби смотрела им вслед, и в душе ее бушевали противоречивые чувства.

Уже на лестнице Зена повернула голову, и их взгляды встретились. Габриэль вздрогнула: глаза Зены были пусты.

* * * * *

Буквально через полчаса Зена уже сидела рядом с ними, закутавшись по настоянию леди Клариссы в три кофты, и помогала Роми клеить фонарики. Они о чем-то весело болтали, и Габриэль внезапно ощутила укол ревности. За прошедшее время Зена ни разу не обратилась к ней, не сказала даже полслова, будто Габриэль не существовало вовсе. Или как если бы они не были знакомы.

Габриэль печально посмотрела на Зену. Она знала, что в сложившейся ситуации виновата только она. Их разговор тяжелым камнем висел над ее душой, и девушка не знала, как загладить свою вину. Она чувствовала, как все больше отдаляется от Зены, хотя ей хотелось этого меньше всего на свете. А сны не желали оставлять ее в покое.

– Где ты была? – внезапно спросила она. Зена вздрогнула, как от удара, хотя и не перестала заниматься делом.

– Там, где я была, меня уже нет. – спокойно ответила она. Все остальные разговоры в комнате стихли, но Габриэль это не волновало.

– Могла бы предупредить, что задержишься, – девушка понимала, что не имеет права так говорить с Зеной, но ничего не могла поделать с собой. Спина Зены напряглась.

– Мне показалось, что тебе это будет неинтересно.

Дороти склонилась к Роми, спрашивая о чем-то, но девочка отмахнулась от нее. Ее внимание было отдано сестре и Зене. Что-то назревало.

– Ты же знаешь, что это не так, – Габби опустила глаза.

– После Рождества я уеду, – будничным тоном сказала Зена, не глядя на Габриэль. Ромэна выронила из рук стеклянный шар, и он разбился, усеяв пол тысячами осколков. Она с испугом посмотрела на сестру, увидев, как та резко побледнела.

– О чем ты говоришь? – дрожащим голосом спросила Габриэль. В комнате стало так тихо, что было слышно, как падает снег за окном. Зена грустно улыбнулась.

– Помнишь, я говорила тебе про то, что боюсь нашего будущего?

Девушка кивнула, не в силах отвечать. Зена опустила голову.

– Ты рассказала мне про своего воина, а я не могу избавиться от снов о светловолосом барде.

Роми, с ногами забравшаяся в кресло, напряженно слушала разговор, понимая, что происходит что-то важное. Остальные во все глаза смотрели на Зену с Габриэль.

Габриэль обхватила себя руками, словно ей было холодно.

– Но ведь это же я тот бард, – она поразилась тому, как умоляюще прозвучали эти слова. Зена внимательно взглянула на нее.

– А я тот воин, но ты говоришь мне, что любишь ее больше, – она с трудом заставляла себя оставаться спокойной. Все равно поздно что-либо менять. Их отношения не выдержали испытания временем. И самое обидное было то, что помешали им в этом они сами.

Габриэль ощутила, как обреченно застыло сердце, отказываясь биться.

– Не уезжай, – вымолвила она помертвевшими губами, и на ее глазах появились слезы. Зена хотела броситься к ней, но разум подсказывал ей, что лучше этого не делать.

– Мне жаль, – она постаралась придать своему голосу бодрые нотки. – Но я так решила. У тебя все будет хорошо, Габби. Я тебе не нужна. Больше нет.

Она хотела добавить что-то еще, но вместо этого стремительными шагами вышла из комнаты.

Габриэль закрыла лицо ладонями. Ну почему все так плохо? Что ей теперь делать? Она знала, что не сумеет убедить Зену остаться. И она поняла, как больно было Зене, когда она поведала ей о той женщине из снов.

– Габби, – Ромэна осторожно потрясла сестру за плечо, – о чем говорила Зена? Кто эти воин и бард?

Габриэль пустыми глазами посмотрела на девочку, потом обвела взглядом застывших в ожидании подруг.

– Она покинула меня, – девушка заплакала. – И воин никогда не будет со мной. Я потеряла их обеих.

Она съежилась в своем кресле, не зная, как следует поступить. Видя ее состояние, Роми вывела из комнаты всех девушек и, последовав за ними, аккуратно притворила дверь.

* * * * *

Абсолютно без сил, Зена прислонилась к стене и медленно сползла вниз. Ноги отказывались держать ее, и она, в принципе их понимала. Пережить столько всего за один день... Она взглянула на свои руки. Они все еще дрожали, хотя и не так заметно, как час назад. "Странно, что я пока не сошла с ума, – мрачно подумала Зена. – Или Грей был прав, и мое место рядом с ним?"

– Как ты можешь! – раздался гневный голос, и Зена нехотя посмотрела на остановившегося рядом брата.

– О чем ты? – вяло спросила она. Джастин мотнул головой.

– Не притворяйся! Ты бросила Габриэль!

Зена рассмеялась.

– Я? А мне казалось, что все совсем наоборот.

– Не паясничай, – мужчина встряхнул ее за плечи. – Это ты сбила ее с толку!

– Да, конечно, – Зена освободилась от его рук и встала. – Вали все на меня, я не против. В конце концов, мне не следовало отбивать ее у тебя. Кто знает, быть может, вы стали бы отличной парой!

С этими словами она развернулась и пошла по коридору, зная, что Джастин стоит и смотрит ей вслед. Но что она могла ему сказать?

* * * * *

"Лучше бы я осталась ужинать в своей комнате," – думала Ромэна, разглядывая хмурые лица окружающих ее людей. Сидящая справа Габриэль гоняла по тарелке кусочек хлеба с самого начала трапезы. Зена бокал за бокалом пила красное вино, тоже почти не притрагиваясь к еде. Леди Кларисса, пытавшаяся было завязать разговор, махнула на все рукой и ушла куда-то, дабы заняться своими делами. Больше за столом не было никого: отец, герцог и Джастин уехали за подарками к Рождеству. И, честно говоря, Роми ждала их с большим нетерпением. Ей начинала надоедать атмосфера, воцарившаяся в доме.

В дверь постучали.

– Я открою, – радостно крикнула девочка и выскочила из-за стола. Зена мрачно проследила за ней взглядом и снова потянулась к графину с вином.

– Ой, а вам кого?

– Зена здесь?

Услышав этот голос, Зена так сдавила бокал, что он лопнул у нее в руке, и по ладони побежали тонкие струйки крови.

– Я слышал, ты помогла Каллисто покинуть этот негостеприимный город, – Грей, во всей его красе, стоял на пороге. Габриэль удивленно посмотрела на тяжело дышащую Зену.

– Кто это? – спросила она. – И кто такая Каллисто?

Мужчина приложил ладонь к груди.

– О, нас ведь не представили, – не дожидаясь приглашения, он шагнул в дом. – Грей. А вы Габриэль, так ведь?

"Грей?" Габриэль побледнела.

– Да, – вздохнул незваный гость, – вижу, вам про меня уже наговорили всякого. Но не верьте слухам, они нагло врут.

– Что ты здесь делаешь? – Зена поднялась из-за стола. Грей протянул ей платок.

– Вытри, – он кивнул на ее окровавленную руку. Зена отбила его ладонь.

– Выйдем, поговорим, – она направилась к выходу. Грей, пожав плечами, последовал за ней. Габриэль, немного подумав, тоже решила послушать, о чем они будут говорить.

Очутившись на улице, Зена не стала медлить и схватила мужчину за грудки.

– Как ты посмел заявиться сюда?

– Осторожно, – он вырвался, – это эксклюзив. Таких больше не делают. Я пришел узнать, что ты решила.

– Решила? – вмешалась подошедшая Габриэль. Зена обернулась к ней.

– Тебя это не касается.

Грей поднял в воздух указательный палец.

– Как раз касается, – он тоже взглянул на девушку. – Дело в том, дорогая, что Зена намеревается работать со мной в будущем.

– Я не верю, – напряженно сказала Габриэль. Она искала в глазах Зены подтверждение тому, что говорил мужчина, и не находила.

– Из-за тебя умерла Диана. Зена никогда тебя не простит.

Грей засмеялся.

– Не говори о том, чего не понимаешь. Зена суждено быть со мной. Это я создал ее.

Вокруг них потихоньку собирались привлеченные громким разговором соседи и просто прохожие. Зена снова посмотрела на Габриэль.

– Не верь ему.

– И не собираюсь. Зена, прости меня, – внезапно всхлипнула девушка. – Тогда, утром, я сама не знала, что говорю. Зачем мне какой-то воин, когда у меня есть ты? – она вскинула залитые слезами глаза.

Зена осторожно коснулась ее руки.

– Мы можем попробовать еще раз, ведь так?

Габриэль счастливо засмеялась, видя, как улыбается в ответ Зена.

Сзади раздались проклятия.

– Да что же это такое! – Грей раздраженно топнул ногой. – Почему все мои планы рушатся в последний момент? – он хотел сказать еще, но в этот момент что-то пришло ему в голову. Что-то, заставившее его ухмыльнуться.

Он склонился к застывшей Габриэль.

– Ты ведь помнишь, блондиночка, не так ли?

Габриэль хотела плюнуть в это усмехающееся красивое лицо, вцепиться ногтями, оставляя кровавый след, но вместо этого она шагнула назад, слыша, как смолкает вокруг нее шум толпы. Что-то холодное прошло сквозь нее, и словно ледяная рука сжала ее сердце. Моментально стало нечем дышать, и Габриэль, судорожно хватая ртом морозный воздух, упала на колени. А потом пришла тишина, которая обручем сдавила голову. Страшная, мертвая тишина. Кажется, Габриэль пыталась кричать, но не слышала ни звука. У нее из носа потекла кровь, и она, обхватив руками виски, рухнула лицом вниз, на равнодушную холодную землю.

Глава 12

Габриэль почувствовала, как чьи-то руки переворачивают ее на спину, и уставилась в небо, на огромное багровое солнце, уже почти перевалившее за горизонт. Тишина исчезла, наполнив ее сознание звуками, а сердце продолжало сжиматься. Она лежала и слушала ветер, и редкие снежинки, медленно кружась, опускались на ее лицо. Она вспоминала...

...Вечер. Закат. Боль, проникающая в самые дальние уголки души, боль не физическая, но от этого она еще сильнее. И понимание того, что все кончено. Больше ничего не будет, как раньше. Она больше никогда не обнимет ту, что дарила ей радость, не почувствует ответное прикосновение сильных рук, которые могут быть такими нежными. Ей некому будет устраивать розыгрыши, и никто не будет будить ее рано утром. Бард сжимает в руках маленькую урну, последнее, что осталось от той, кого она так любила и продолжает любить, не взирая на то, что смерть разлучила их. Она смотрит на небо, и ей кажется, что откуда-то свысока ей улыбается та, встречи с которой она будет ждать. Ее любимая... Ее воин... Ее Зена...

Пальцы Габриэль сжались, загребая в ладонь колючий снег. По ее щекам текли слезы, но у нее не было сил, чтобы остановить их. И она не хотела их останавливать.

– Что ты сделал с ней, мерзавец? – Зена яростно взглянула на ухмыляющегося Грея. Она поддерживала голову Габриэль, в то время как леди Кларисса пыталась кружевным платочком стереть кровь с лица дочери. Женщина выбежала из дома на шум и, с несвойственной ей силой протолкавшись сквозь толпу, с ужасом увидела, как Габриэль корчится на земле, а Зена пытается привести ее в чувство. Естественно, она не могла уйти.

Грей небрежно пожал плечами.

– Она стала собой. Теперь твоя очередь, моя дорогая.

Зена хотела броситься вперед, схватить мерзавца за горло и не отпускать, пока остатки этой кривой усмешки не сойдут с его лица, но не смогла, потому что через мгновение съежилась рядом с Габриэль, тщетно стараясь укрыться от боли, завладевшей ее телом. Она вспоминала...

...Море. Корабль. Воин стоит за плечом той, что была смыслом ее жизни и останется им даже там, за гранью реальности. Она поворачивается к ней, улыбается, сжимая в руках маленькую урну, и сердце воина готово разбиться на тысячи осколков, когда она видит, сколько усилий девушка прикладывает, чтобы не плакать. Воин хочет обнять ее, утешить, но знает, что тогда будет еще сложнее расстаться. Их вечность оказалась такой короткой. Когда-нибудь они снова будут вместе, а сейчас надо вынести боль, сделать усилие, чтобы не согнуться под ее тяжестью. Когда-нибудь девушка с зелеными глазами снова обнимет ее и прижмется светлой головой к ее плечу. Воин медленно растворяется в воздухе, и ей кажется, будто откуда-то издалека доносится звонкий смех той золотоволосой девочки, встречи с которой она всегда будет ждать. Ее любимая... Ее бард... Ее Габриэль...

– Кто вы такой? – спросила леди Кларисса, стараясь смотреть прямо в глаза высокому красивому мужчине, даже не делающему попыток помочь. Он будто с интересом ожидал, что произойдет дальше, не реагируя на вопрос. Леди Кларисса со вздохом огляделась по сторонам. Толпа так и не расходилась, и женщина прекрасно знала, что завтра сплетницам будет что обсудить. Но ее это почему-то не волновало. Она вновь склонилась к дочери и с радостью увидела, что та окончательно пришла в себя и встряхивает головой, пытаясь сесть.

– Мама! – откуда-то донесся голос Ромэны, и девочка вдруг очутилась рядом. Вместе они помогли Габриэль подняться на ноги.

– Девочка моя, что случилось? – заботливо сказала леди Кларисса, но Габриэль не слышала ее. Ее взгляд был устремлен на медленно встающую Зену. На женщину, которую она любила тогда и которую она любит сейчас, спустя тысячелетия.

– Как ты могла? – эти слова вырвались у нее помимо ее воли, и плечи Зены, прекрасно расслышавшей их, дрогнули.

– Как ты могла? – уже громче произнесла Габриэль, не обращая внимание на притихшую толпу, старающуюся разобрать каждое ее слово. Они не понимали, что происходит между светловолосой девушкой, многим из которых она была знакома с детства, и высокой дочерью герцога МакКуина, но им очень хотелось это узнать.

– Габриэль, пожалуйста... – попыталась Зена, протягивая руку.

– Нет! – Габриэль попятилась назад, стараясь сохранить расстояние между ними. – Не подходи ко мне!

Леди Кларисса изумленно смотрела на свою старшую дочь, губы которой дрожали, а на глазах блестели слезы.

– Дорогая, что происходит?

– Ты бросила меня! – голос Габриэль дрожал, но она продолжала: – Ты ушла! Ты обещала, что даже смерть не разлучит нас, и ушла!

– Разве я не вернулась?

Слова Зены прозвучали особенно громко в наступившей внезапно тишине. И таким же громким оказался звук пощечины, оставившей красный след на щеке воина. Толпа ахнула.

Зена даже не покачнулась, когда Габриэль ударила ее еще раз. И еще. Только горечь все сильнее разгоралась в голубых глазах.

– Какой пассаж! – насмешливо произнес мужчина, до сих пор молчавший. – Продолжай, Габриэль, мне всегда было интересно смотреть на то, как вы ссоритесь.

Зена повернула к нему голову, и на ее лице расплылась гримаса отвращения.

– Арес!

– К твоим услугам, – он изящно поклонился, потом повернулся к барду: – Ты меня тоже помнишь?

– Такое сложно забыть, – мрачно отозвалась Габриэль.

– Я польщен, – Арес скрестил руки на груди и принял горделивую позу. Толпа, с неподдельным участием следившая за происходящим, насторожилась. Дело принимало интересный оборот.

Взгляд Зены снова обратился к Габриэль.

– Родная...

– Не говори со мной, Зена, – предупредила девушка, прячась за спину Ромэны. – Не надо.

Руки воина бессильно опустились. Она не знала, что надо сделать, чтобы вернуть свою Габриэль. Она чувствовала вину. Те 40000 душ, за которые она умерла... Как можно было поступить так с Габриэль? С единственной настоящей любовью всей ее жизни? Сейчас тот давний поступок казался Зене абсолютно нелепым, но было поздно.

– Габриэль, прости меня.

Габриэль быстро зажала уши руками.

– Не желаю слушать!

Леди Кларисса, поняв, что от дочери добиться внятного объяснения не удастся, посмотрела на Зену.

– Быть может, ты поможешь мне разобраться в ситуации?

Арес выступил вперед.

– Это сделаю я, мадам.

И в тот же момент леди Кларисса поняла, что уже не стоит на лужайке перед собственным домом.

...Впереди, насколько хватает глаз, раскинулась широкая равнина, поросшая зеленой травой. А справа от замершей в удивлении женщины чуть пофыркивает большая лошадь золотого окраса.

– Ты отвезешь меня туда? – произносит звонкий девичий голос, и леди Кларисса знает, кому он принадлежит. Она поворачивается и видит свою дочь. Она странно одета: короткая коричневая юбка и зеленый топик, оставляющий открытыми плечи и часть спины. Ее волосы не собраны, как обычно, а распущены, и женщина находит, что ей это очень идет. Рядом с ней находится кто-то, кого леди Кларисса узнает не сразу, а, узнав, шумно вздыхает от изумления. Высокая, закованная в доспехи черноволосая женщина держит в объятиях ее дочь и улыбается. "Зена!"

– Я отвезу тебя, куда ты только захочешь, любимая, – леди Клариссу смущает нежность, звучащая в низком, почти мужском голосе воительницы. Она чувствует себя так, будто вмешивается во что-то, чего ей не следует знать. Но ее никто не видит. Габриэль тихо смеется, проводя ладонью по загорелому лицу Зены.

– Великая королева воинов ждет приказаний?

Она хочет добавить что-то еще, и в этот момент губы воина накрывают ее рот в мягком поцелуе. Леди Кларисса беспомощно вскидывает руки, но картинка вдруг меняется, и вот она уже не на просторной равнине, а в темной пещере. Посередине ее – большой чан с водой, а рядом – три женщины, прядущие что-то.

Женщины – дева, мать и старуха – задумчиво смотрят на целующихся Зену и Габриэль, чьи отражения колеблются на поверхности воды.

– Они счастливы... – замечает дева.

– У них впереди будет еще много всего, – вторит ей мать.

– Горечь потерь и разлук, – говорит старуха.

– Радость встреч, – возражает дева.

– Жизнь, – добавляет мать.

– И смерть, которая разделит их, – говорит старуха.

– Но ведь сейчас...

– Они счастливы,– заканчивает старуха и обрывает нить...

Леди Кларисса тихо вскрикнула, когда поняла, что вновь находится у своего дома.

– Что это было? – тихо прошептала она, поднимая трясущуюся руку и опираясь на плечо взволнованной Ромэны. Арес улыбнулся, и в его карих глазах заплясали золотые чертики.

– Это была их жизнь, – он кивнул на притихших Зену и Габриэль, которые тоже видели это, – до того, как вмешались Судьбы.

Зена сжала кулаки.

– Судьбы? – хрипло спросила она. – Но при чем здесь они?

Арес кивнул головой.

– Я тоже долго спрашивал себя, при чем здесь они. Оказалось, очень даже при чем. Эти три сумасшедшие тетки решили позабавиться. Они выбрали себе пару жертв – и игра началась. А когда им показалось, что все уж слишком хорошо, они... – тут он поднял руку и сделал такой жест, словно обрезал что-то невидимое. – Надеюсь, всем понятно?

Габриэль снова заплакала. Вся ее жизнь, ее любовь и смерть – все это всего лишь забава Судеб?! Все ее мучения, слезы, боль – прихоть равнодушных зрителей? Почему именно она?

Зена стиснула зубы. Она чувствовала, что тогда, в Японии, что-то происходит. Она ощущала неестественность собственного решения уйти. И вот ее опасения оправдались.

– Но, – продолжал Арес, – я, разумеется, не мог все так оставить. Ты, Зена, можешь отрицать это, но я люблю тебя. Возможно, иначе, чем она, – он указал на барда, – но настолько, что я 2000 лет уговаривал Атропос отдать мне ваши души. Да, – усмехнулся он, видя удивленный взгляд воина, – они оказались такими собственниками, эти Судьбы. Не хотели, чтобы вы отправились в свои следующие жизни. Уж не знаю, как мне удалось их уломать. Однако, у меня получилось, и вот вы здесь.

– Зачем? – только спросила Зена. Арес пожал плечами. Он старался казаться бодрым, но в его глазах мелькнула горечь.

– Я долго не мог смириться с твоей смертью и с тем, что ты любила не меня. Но быть богом тем и хорошо, что попытку можно повторить. Я ждал, что в этой жизни все будет по-другому. Спрятал душу твоего ненаглядного барда подальше. Нет Габриэль, нет вечной страсти, – он отступил назад, видя, как темнеет лицо Зены. – Спокойно. Моя сестренка Афродита тайком выкрала ее. Она, видите ли, считает, что такая любовь должна существовать вечно. И вот все началось заново, – он вдруг усмехнулся. – Ну, ничего страшного. У меня в запасе еще есть пара-тройка тысячелетий, чтобы добиться желаемого, – он погрозил пальцем Габриэль. – И не надейся, что я отступлюсь. Когда-то и мне должно повезти.

Он расправил плечи, кивнул своим невесть откуда взямшимся соратникам, зовя их за собой, и совсем было собрался уйти, как вдруг остановился.

– Да, Зена, почти забыл. Не плачь больше по Диане. Ее душа спокойна. Я позаботился об этом.

Толпа расступилась, позволяя пройти этому статному мужчине-богу с грустным взглядом искристых карих глаз, который через века пронес свою любовь к женщине, завладевшей его сердцем. И он будет всегда ждать ее.

Зена смотрела ему вслед. Она могла столько ему сказать, но ее губы лишь шептали "спасибо" единственному богу, который не пожалел вечности, чтобы зеленоглазая девочка снова могла взять за руку своего воина. Хоть он и рассчитывал на другой результат.

Леди Кларисса глубоко вздохнула. Она не совсем поняла, о чем говорил тот мужчина – "И почему он назвал себя богом?" – и то, каким образом она заглянула в другую жизнь, но одно ей было ясно: ее дочь не выйдет замуж за Джастина МакКуина, как бы этого не хотелось им с мужем. Душа Габриэль принадлежала высокой красивой женщине, так естественно смотревшейся в древних доспехах. И леди Кларисса вдруг от всего сердца пожелала им счастья. Пусть люди шепчутся за их спинами (а в том, что они будут шептаться, сомнений не было), их любовь чиста.

Габриэль тоже смотрела на уходящего Ареса. Кто бы мог подумать, что в нем столько любви? И девушка почувствовала благодарность к своему вечному сопернику, который, сам того не ведая, исполнил то заветное желание, что шептали немеющие губы барда в ее последнюю ночь на Земле 2000 лет назад.