Текст книги "Сердце для падшего Ангела (СИ)"

Автор книги: Хастлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

 – Иди на хрен, дебил.

 – От такого слышу, – в голосе явный смех. – Это же надо додуматься до такого. Сказать, что мы пара…

 – Я слышу, что ты там бурчишь себе под нос! – Я тоже улыбаюсь. Всё-таки легко с ним.

 – А может я специально бурчу так, чтобы ты слышал. Мойся уже чудовище, нас ребята ждут.

 – Где? – На последнем звуке вода попадает в рот и получается нелепый бульк.

 – В Караганде. У ворот все торчат. В тачке Олега. Я был послан проверить жив ли ты…

Последнюю фразу он произнёс таким тоном, что я откровенно заржал, опять наглотавшись воды и закашлявшись.

Всё-таки классный он друг, Егор.

* * *

Из оставшихся в моём гардеробе вещей, подходящих для зимней прогулки, нашёлся только мамин свитер и темно синие джинсы простого покроя и без всяких там нашивок и карманов. Я надевал их всего раз, и с тех пор они просто валялись без надобности. Ну вот и они пригодились, не зря значит покупал.

 – Ты бы бошку прикрыл, и так дурак, а ещё если простудишь… – Егор скорчил рожу, видимо желая мне продемонстрировать как я буду выглядеть, когда буду с простуженной головой. Нда… все толстовки с капюшонами ушли в мусор, а шапки у меня и не было никогда.

 – На, чудовище. – Достаёт из кармана своей необъятной куртки свою шапку и кидает в меня. Вот гад, специально в лицо целился.

 – А ты? – Шапка мягкая и тёплая, а ещё пахнет Егором.

 – А у меня с недавних пор волос на голове побольше, чем у некоторых. – Демонстративно оттягивает один из своих дрэдов. – Пошли уже. Пока у твоего родственника не созрели мысли о моём расчленении. Чем быстрее уберёмся отсюда, тем больше шансов у меня выжить.

 – И кто из нас дурак?

 – Ты конечно! – Шутя обнимает меня за плечи и тут же отскакивает, как только я начинаю шипеть от боли. – Вот же, инвалид… на голову.

 – На обе… – ляпаю не подумав.

 – Я и не спорю. – Ехидно ржёт мне в спину, подталкивая по лестнице и усердно делая вид, что боится внезапного появления моего брата. Вот артист…

Настроение поднимается прямо с невероятной скоростью. И я уже благодарен ему, что он так нагло выгнал меня из тёплой постели. День обещает быть приятным.

====== Май: Ворошить прошлое иногда просто необходимо! ( часть 1 ) ======

Только конец мая, а на улице жарит как в июле. Благо хоть в машине спасает кондиционер.

Сквозь лобовое стекло смотрю на шумящую толпу у здания школы. До чёртиков радостные школьники в нарядных рубашках и блузах и такие же радостные родители, видно школа поднадоела им не меньше чем их отпрыскам.

Большие свежие букеты в руках, и уже осыпавшиеся лепестки на сером горячем асфальте. Это 11 класс. Класс моего мальчика. Выпускники.

Странно, но за эти почти полтора года я так и не перестал в мыслях называть его своим. А ещё я иногда обращался к нему «мой малыш», жаль только то, что тоже только мысленно. Хотя мой малыш и не такой уж малыш.

Немного вытянулся и теперь ниже меня всего на пол головы. Плечи стали шире, но фигура так и осталась мальчишеской. Глупые майки и рваные джинсы давно сменились на рубашки и брюки, а волосы ежемесячно подвергаются стрижке. Но всё же для меня он остался тем же.

Иногда я наблюдаю за ним, конечно когда он этого не замечает, и тогда я улавливаю в его поведении отголоски того прежнего Эмиля. Эмиля, которому было плевать что думают о нём другие, который жил для себя. Этот новый Эмиль иногда пугал меня своей серьёзностью и обдуманностью поступков. Я видел как он взвешивает каждое слово, прежде чем сказать его. Как обдуманно и по-взрослому ведёт себя в школе и дома. И возможно другой на моём месте радовался бы такому. Парень взялся за ум, повзрослел, не скандалит, не вытворяет ничего запрещённого, слушает меня и отца. Но я не радовался. Я чувствовал – это не он настоящий.

Я подозревал, что таким «правильным» он старается быть только со своей семьёй, с нами. А там в компании со своими друзьями, с Егором – он другой, прежний Эмиль. Я завидовал этим ребятам. Ещё больше я завидовал Егору. Всё время заставлял себя не думать о том, что их связывает, но не мог. Каждый раз, когда этот странный парень с неизменными дрэдами, появлялся на пороге нашего дома, меня скручивало от злости и ревности. И хотя я ни разу не видел ни одного проявления их чувств на публике, я изводил себя мыслью о том, чем они могут заниматься наедине. И мне даже иногда казалось, что я тоже жду момента, когда Эмилю исполнится восемнадцать и он уедет. Может тогда мне станет легче. Когда я не буду знать с кем он, не буду видеть его каждый день, не буду чувствовать его запах на кухне по утрам, не буду слышать его голос…

 – Ты собираешься оттуда выходить? – Майя легонько стучится наманикюренными пальчиками в окно машины.

 – Да. Прости, задумался.

 – Знаем мы ваши задумался. – Сестра подхватывает меня под руку и тащит в толпу жмущихся у клумбы родителей выпускников.

Краем глаза ловлю фигуру в белой рубашке и темно серых брюках. Мой…

– Эй! Хватит пялиться! – шипит беззлобно и тянет сильнее.

Ну да, ей проще. Она переросла. Она забыла. Конечно она по-прежнему любит меня, но теперь больше как брата, чем бывшего любовника. Прошлым летом на отдыхе она подцепила какого-то парня, на десять лет старше её самой, и как ни странно, но секс на одну ночь перерос у них в довольно крепкие и серьёзные отношения. В последнее время она даже не ругается и не кидается на меня, когда я шучу по поводу их свадьбы.

– Май, да что ты заторможенный такой сегодня? – Берёт меня за ладонь и мы пристраиваемся в кучке «родственников» – 11-Б.

– Жарко очень… А где твой распрекрасный Артур? – Глубоко вдыхаю горячий воздух, хорошо хоть в тени стоим.

 – Он подкинул меня к школе и уехал по делам.

 – Подкинул? А твоя машина где?

 – Нууу… Я планирую ещё посидеть с девчонками, поэтому я дальше на такси. – Загадочно улыбается.

 – Есть повод?

 – Конечно! Вот например, наш мальчик вырос. Чем не повод?! – И никакой злобы, действительно рада.

 – Ну допустим, до вырос ещё почти пол года…

 – Да не будь же таким занудой. Я не о совершеннолетии говорю, – смешно морщит носик. – Посмотри на него. Разве он не стал большим? Разве он не стал таким, как мы хотели? Как хотел отец?

А я смотрю… Смотрю…

 – Май… Я сказала посмотри, а не сожри его глазами… – чувствую как сильнее сжимает мою ладонь. – Когда же ты успокоишься…

 – Не знаю. Может когда он уедет. Я надеюсь, что тогда мне будет легче.

 – Найди себе уже кого-нибудь. Для этого не нужно ждать отъезда Эмиля.

 – Я и нахожу…

 – То, что ты находишь – просто одноразовый трах.

 – Майя! – шиплю на неё и оглядываюсь по сторонам. – Не тут.

 – О-ххх…

 – Сама-то давно остепенилась? – выдавливаю улыбку, стараясь пошутить.

 – Я люблю.

 – Я тоже…

 – У меня есть будущее с Артуром, а у тебя с ним нет… Ой, смотри, смотри!

Реагирую на её окрик и поворачиваюсь в сторону школьной площадки.

Выпускники стоят по парам. Мальчик —девочка. Эмиль с Машей. Странная у них вышла пара, он – такой строгий и задумчивый, и она – всё с теми же голубыми волосами, которые теперь плавно переходят в розовый ближе к низу и с радостной улыбкой во все тридцать два.

Начинается медленная мелодия, вальс в какой-то современной обработке, и пары начинают двигаться. Наблюдаю за ним, ловлю каждое движение, каждый поворот головы, каждый взгляд. Вот на мгновение его глаза встречаются с моими и тут же прячутся под густыми ресницами. В следующую секунду он смотрит уже на Машу.

В кармане звонит телефон, и я нехотя достаю его. Отец.

 – Да. – Стараюсь прикрыть ладонью трубку, чтобы он услышал.

 – Май, ты дома?

 – Нет. Я в школе. У твоего младшего сына, сегодня последний звонок, между прочим.

 – Последний звонок, не выпускной. Мне нужно, чтобы ты привёз мне кое-какие бумаги из дома.

 – Из твоего?

 – Да.

 – Это очень срочно? Или подождёт час– полтора?

 – Через час жду тебя с бумагами у себя в офисе…

 – Хорошо. Я наберу тебя, как подъеду к дому, – сбрасываю вызов, даже не дослушав. Ну почему он такой безразличный…, а я ведь тоже был таким раньше… как отец.

 – Что там? – Майя не отрывается от танцующих пар, но всем видом показывает, что ждёт от меня ответа.

 – Отец просил кое-что привезти.

 – Сейчас?

 – Ну, дал час.

 – Поедешь?

 – Поеду…

 – Чёртова фирма. Скорей бы всё это закончилось. Тогда тебе не придётся бегать по первому его зову.

 – Вот как? Чёртова? Тебе она не нужна что ли? – Тоже обращаю взгляд на танцующих, выискивая глазами ЕГО.

 – Нам с Арти хватит его денег, чтобы не сдохнуть с голоду… – и тут же поспешно закрывает рот и делает невинное лицо.

 – Вам с Арти?! Так свадьба всё-таки будет? – мне даже улыбку не пришлось выдавливать, она сама появилась.

 – Только это секрет! Понял! Папе ни слова. И вообще никому, – подмигивает мне.

 – Понял. Секретная ты моя.

Оставшуюся часть линейки мы стоим молча, каждый думая о своём.

За минут десять до окончания я нехотя теряюсь в толпе и пробираюсь к машине. И конечно Эмиль видел, что я уехал. Я чувствовал его прожигающий взгляд, когда садился в авто, но против отца не попрёшь. Пока что. Осталось совсем немного.

*

Я очень давно не был в его доме. Идеальный порядок и идеальная пустота. Каждая вещь на предназначенном ей месте, как будто здесь никто не живёт.

В комнате отца тот же эффект: идеально заправленная кровать, книги на полке скорее для интерьера, нежели для чтения, странные современные картины на стенах.

Нужные бумаги нашлись в верхнем ящике стола. Я уже взял нужную папку в руку, и тут во мне взыграло любопытство. Неужели всюду такой порядок? Открыл нижний ящик. Почти пустой, только чистые листы и диски в ещё не распечатанной упаковке. Ещё один ящик – альбом. Старый потёртый альбом. Я помню его ещё по детству.

Аккуратно достаю его и усаживаясь на рядом стоящее кресло, открываю. Тут же укутывает приятным теплом.

Наши детские фотографии. Вот мы с Майей в детской надувном бассейне, у меня огромные не по размеру очки для подводного плавания, а на Майе дурацкий купальник в жёлтых цыплятах. Вот мы с мамой перед входом в зоопарк. Вот одна из редких фотографий, где с нами отец, даже улыбается немного. Перелистываю старые картонные листы улыбаясь про себя.

Ещё одна страница, и на пол падает старое фото с надорванным уголком. Изображением вниз и надписью вверх. Мелкий, но красивый почерк. «Любимому брату от сестрички Тани и малышей»…

Незатейливая надпись, расплывшаяся и затёртая местами, но почему-то я боюсь поднять это фото и посмотреть кто на нём.

Минута, две. Пересиливаю себя и непослушной рукой поднимаю фото. Переворачиваю… На меня смотрит молодая девушка: белые волосы струятся по плечам, яркие голубые глаза, худые плечи.

Первая мысль: «Майя?». Но нет, это не она. Очень похожа, но причёска другая и ямочки на щеках… На коленях у девушки двое малышей. Близнецов… Малыши совсем маленькие: год или может меньше, но я узнал их. Вернее узнал нас с сестрой.

Ещё раз переворачиваю фото и перечитываю надпись. Потом опять всматриваюсь в лица девушки и детей. Какого чёрта?! Кто эта девушка? Я вижу её впервые, но судя по надписи на фото, дети на её коленях – её дети…

====== Май: Ворошить прошлое иногда просто необходимо! ( часть 2 ) ======

Дорога до офиса заняла почти час. Все вокруг как будто сговорились именно в это время выехать из дома на авто, и пробки ближе к центру были огромные. Отведённое отцом время уже давно вышло, и на мой телефон, лежащий рядом на пассажирском сидении, уже было два звонка с его номера. Трубку я конечно не брал. Рискованно. Отец будет в ярости, но я просто боялся сорваться. Не был уверен, что смогу сдержать себя и не высказать все те догадки, что были у меня в голове.

О-о-о… А мыслей по этому поводу было много. А так же с десяток разных вариантов течения событий.

Самое первое и самое страшное, что пришло мне в голову – это то, что мы с Майей дети брата и сестры, то есть моего отца и его сестры Татьяны, о которой я почему-то не слышал ни разу за всю свою жизнь. И я на личном опыте знал, что такое вполне реально.

Потом мне подумалось, что возможно мы просто гостили у тёти этой, Татьяны, и нас там сфотографировали вместе с ней. А ещё нереальная схожесть этой девушки с фото Майи вводила меня в ступор.

В какой-то момент все мои идеи по поводу фотографии смешались в голове, приведя меня в полнейший раздрай со своими мыслями, что совсем не улучшило ситуацию.

Вот и здание фирмы. Большое, новое, в пять этажей.

Найдя свободное место, быстро паркуюсь. Вход, едва уловимый кивок охраннику. Не дожидаясь лифта перескакиваю через ступеньки, несясь на третий этаж. Карман моей рубашки выжигает как углём старое потёртое фото.

У кабинета замечаю только побледневшее лицо секретарши, когда я без стука влетаю к отцу и с грохотом закрываю за собой дверь.

 – Что с тобой? Ты пьян? – отец хмурит брови и всматривается мне в лицо.

Странное первое заключение… Хотя может я действительно сейчас выгляжу как пьяный?

 – Со мной всё нормально, – голос мой слегка охрип от бега с препятствиями на лестничной клетке, и рубашка неприятно прилипла к спине.

 – Тогда скажи мне, Май, какого чёрта ты врываешься в мой кабинет?! И почему ты не берёшь телефон, когда я тебе звоню?! Ты знаешь, что ты опоздал? Не на пять минут, даже не на десять. Ты опоздал почти на два часа! – отец не просто зол -он в ярости.

 – Я знаю, что приехал позже. Меня задержали обстоятельства, – перевожу дыхание, вот-вот сейчас я у него спрошу.

 – Позволь поинтересоваться, какие такие обстоятельства? Из-за которых ты ставишь под угрозу дела фирмы?

 – Вот эти обстоятельства, – достаю фото из кармана и кладу перед ним на стол.

Отец замолкает и удивлённо смотрит на кусочек бумаги с изображением девушки и детей, а я смотрю на его лицо. Жду, что он мне скажет. Вопросы тут излишни, он должен и так всё понять. Но отец молчит. Молчит долго. Вижу как бледнеет его лицо и выступает испарина на лбу. Он зажмуривает глаза несколько раз, и потом снова взгляд на фото, со стороны кажется что не дышит, вон даже губы побледнели… Смотрю в упор. Жду. И вдруг понимаю, что-то тут не так. С ним, с его лицом, с его дыханием.

 – Отец?.. – наклоняюсь ближе.

 – Скорую… – успеваю разобрать шёпот сквозь рваные, болезненные вдохи.

* * *

Кажется этот день никогда не закончится… Стою в приёмной больницы и вяло кручу в руках горький и странно пахнущий кофе из автомата. Сквозь тонкий бумажный стаканчик жжёт пальцы, но я практически не чувствую этого.

Напротив в кресле сидит Майя, бледная и в слезах. Она только перестала всхлипывать, и я боюсь сделать даже движение, чтобы её истерика не началась опять.

У окна, оперевшись ладонями на подоконник и устремив задумчивый взгляд во двор больницы, стоит Эмиль. Скорей всего он уже праздновал с ребятами, когда его отвлекли звонком. Майя тоже успела повысить градус с подругами, прежде чем я ошарашил её новостью об отце. Как говорится с корабля на бал.

Эмиль… Прямая тонкая спина, закатанные по локоть рукава праздничной рубашки, расстёгнутые верхние пуговицы. Из кармана брюк виднеется кончик скомканного и спрятанного туда галстука. Не вижу его лица, но знаю что взгляд пуст по-прежнему. Он приехал сюда. Возможно даже переживает как-то по своему. Но по сути они с отцом так и остались чужими. Эмиль ждёт совершеннолетия, чтобы исчезнуть из нашей жизни. И его спокойствие и покорность – это только для вида, для меня и отца и может быть для Майи. Всех нас он считает чужими. Или может я ошибаюсь? Может быть что-то осталось? Где-то там внутри него. Ко мне…

 – Где же этот доктор… – Майя раздражённо шмыгнула носом и достаёт зеркальце из сумочки и морщит нос глядя на своё отражение.

«Да сестричка, тебе бы впору в фильмах про зомби сниматься, с твоей размазанной тушью и помадой».

По инерции опускаю взгляд себе на грудь, где ранее чистая рубашка теперь в чёрных и красных пятнах её косметики.

К слову, я был крайне удивлён её реакцией. А уж слёзы… Такое бывает очень редко. Мне всегда казалось, что она непробиваемая как отец. И единственный кто хоть как-то смог забраться за стену её холодности – это Артур. Даже со мной когда-то она была расчётливой холодной стервой.

Наверное всё-таки это алкоголь, поэтому я уже битый час наблюдаю её слёзы и сопли в прямом смысле этого слова.

Лично мне плакать не хотелось. Возможно, потому что я мужчина. Конечно мне было жалко отца, конечно я переживал, но рвать себе волосы и устраивать истерики не позволил бы себе никогда. И да, не спорю, я чувствовал свою вину в случившемся, но что толку убиваться, если это уже ничего не изменит?

 – Как он?! – Майя вскочила навстречу вышедшему доктору.

 – Успокойтесь. С вашим отцом уже всё хорошо. Вовремя скорую вызвали. Сердечный приступ – дело такое, – и видя как Майя недоверчиво хлюпает носом, добавил. – Отлежится несколько дней и будет как новенький. Перестаньте плакать… Идите к медсестре, пусть вам накапает…, а то ещё вас придётся госпитализировать. – И когда Майя скрылась за поворотом коридора, уже мне. – Сейчас вашего отца прокапают, сделают некоторые анализы и вы можете к нему зайти.

 – Да, конечно… Спасибо… – я растерянно смотрел вслед доктору.

* * * План родился сам собой и был не совсем честным по отношению к отцу, но единственно верным решением на данный момент. Я подождал пока из палаты отца выйдет медсестра и, пройдя за ней по коридору, поймал её в маленькой комнатушке. Девушка только поставила чайник и видимо собиралась худо-бедно пообедать в пару минут перерыва. А тут я собственной персоной, да ещё с таким предложением.

Прав был тот, кто сказал что в нашем мире деньги решают всё. Ну по крайней мере, большую часть этого всего точно решают.

Мне понадобилось всего пятнадцать минут, чтобы уговорить её, а ещё три сотни долларов, куда же без этого? Клиника частная, и молодая девушка побаиваясь за свою практику, заломила такую «компенсацию – вдруг что». Но деньги меня волновали меньше всего на данный момент. Мой план шёл по намеченному пути, и я как никогда был уверен в своих действиях.

Спустя каких-то пол часа в моём кармане была заветная пробирка с кровью отца. Теперь дело оставалось за малым, сделать анализ ДНК. Конечно было бы правильно вначале зайти к отцу, но я так загорелся этой идеей, что в первую очередь решил навестить лабораторию и сдать этот тест.

Но и тут меня ждал огромный такой сюрприз… В лаборатории мне объяснили, что если предполагаемые родители близнецы, то их ДНК одинакова. И тест просто покажет, что кто-то из них является одним из моих родителей. А вот тут я как раз боялся, чтобы этими родителями не оказались оба…

Тест я всё-таки сделал. Не потому, что было жалко потраченных на медсестру денег, нет. Вариант того, что мой отец и эта девушка на фото, являются просто братом и сестрой с некоторой разницей в возрасте, тоже рассматривался мной. А ещё я очень надеялся, что из них двоих только один в конечном итоге окажется нам матерью…или отцом. Результаты должны были быть в течение недели, и за это время мне нужно было узнать, какими именно братом и сестрой они являлись. Естественно сообщить об этом мог только отец, но исходя из его состояния, я боялся, что спроси я его лично, будет только хуже.

К вечеру, когда я добрался обратно к больнице, вспомнив что я пока что всё ещё сын моего отца, который по моей вине теперь прикован к постели, состояние моё тоже было близко к приступу, только нервному. Голову нещадно ломило, в желудке неприятно мутило от единственного одинокого кофе из автомата за весь день. А мысли путались так, что я просто махнул рукой на всё и решил подумать над этим завтра. Я сейчас просто зайду к отцу, спрошу его о самочувствии и уеду домой.

Войдя в приёмную я вспомнил как начинался этот день. Школа. Букеты цветов и вальс. Интересно, Эмиль уехал домой или к друзьям? А Майя? Поехала ли к Артуру или обратно к подругам? Я так был занят убившей меня новостью, что даже не думал о них до сих пор. Наверное стоит позвонить…

Первой решил набрать Майю.

 – Да… – послышалось сонное.

 – Сестрёнка, ты там спишь что ли?

В трубке непонятный треск и бормотание и потом мужской хрипловатый голос.

 – Май, это ты?

 – Да, Артур. Привет.

 – Что там у вас случилось? А то по её пьяному бормотанию я практически ничего не понял.

 – Отец в больнице после сердечного приступа.

 – Всё так серьёзно.

 – Не знаю. Врач говорит обошлось.

 – Ну и хорошо, что обошлось. А чудо моё почему так наклюкалось, не знаешь? Я понимаю ситуация не очень, переживает и так далее, но не так же…

 – Сильно?

 – Я выносил её из такси на руках… Хорошо хоть водиле сказала адрес, прежде чем отрубилась.

 – Ну что же… Видно теперь твоя очередь наблюдать её редкие, но очень обременительные встречи с подружками. Терпи мужик. – Я улыбнулся и услышал как на том конце хмыкнул Артур.

 – Ты сам как, Май?

 – Нормально. Сейчас заскочу к отцу на пару минут и домой спать.

 – Ну тогда передай скорого выздоровления ему от меня.

 – Конечно…

 – Давай. До встречи.

 – До встречи.

Осталось позвонить Эмилю, но я так и не решился. Пусть. Приеду домой и сам увижу там он или остался ночевать у кого-то из друзей. При мысли о том, что мой мальчик мог остаться у Егора, в груди неприятно кольнуло.

Отец не спал. И даже не лежал, как любой другой бы на его месте. Отец смотрел новости, полусидя на больничной кровати.

 – Я думал не придёшь, – голос у него стал каким-то замученным и глухим.

 – Прости, я задержался… Как ты?

 – Жить буду, если тебя это волнует. – Отец сделал вид, что занят происходящим на экране.

 – Зачем ты так?.. Я беспокоился.

 – Что ты знаешь? – я вскинул брови, но ко мне так и не повернулись.

 – Ничего. Кроме этого фото…

 – Это моя младшая сестра Таня…

 – Намного младше? – вырвалось у меня и я тут же увидел, как нахмурился отец.

 – На пять лет… – он наконец-то посмотрел на меня – Сядь… Если ты хочешь услышать что-то, не перебивай меня.

 – Отец… Может в другой раз? Ты болен…

 – Я здоров как бык! Хватит меня жалеть! Слушай, пока я не передумал.

Я сел в мягкое кресло и только теперь почувствовал, как у меня гудят ноги и болит всё тело, как будто весь день я провёл в спортзале. Я выслушаю его. Жаль конечно, что я в начале помчал делать анализы, а потом пришёл послушать, сэкономил бы триста баксов, но во всём есть свои плюсы. ДНК тест потом просто подтвердит или опровергнет его слова.

–… Таня всегда была слабой здоровьем. Ещё в школе классе во втором у неё диагностировали астму, и с каждым годом положение дел не становилось лучше. Врачи говорили, что перерастёт, не переросла… Конечно по мере взросления приступы стали реже и легче, но всё же.

После школы она вышла замуж. Влюбилась в какого-то болвана из своего класса и рыдала по ночам, обещая убежать из дома, если ей не разрешат быть с ним. Естественно я, как старший брат, встретил его пару раз в тёмном переулке, но…это привело только к тому, что со мной она вообще перестала общаться.

Уговоры родителей не давали никаких результатов, и между учёбой, перспективным будущим и просиживанием в четырёх стенах в качестве прачки кухарки и поломойки, она выбрала второе. Отец тогда помню сильно разозлился. Не знаю что у них там произошло, но когда я вышел на звуки скандала на кухне, Таня уже собирала вещи.

Потом просто оказалось, что тогда она была беременна. вами…

Я закрыл глаза и сглотнул ком в горле… Значит я прав, девушка на фото – наша с Майей мама… Как странно звучит. Я всю жизнь называл и считал мамой совсем другого человека.

… – она ушла и не связывалась с нами больше двух месяцев, – продолжал отец. – Потом как-то мать встретила её в магазине уже с животом. Деваться было некуда и свадьбу всё-таки сыграли, чтобы хоть не такой позор перед соседями и родственниками. Хотя лично я тогда считал, что быть невестой на восьмом месяце – тоже не совсем прилично.

Она уехала с мужем в деревню. Как оказалось, его бабушка оставила ему там какой-то дом. А я ударился в учёбу. Тогда как раз заканчивал последний курс, и мне было не до неё и её благоверного…

Вы с Майей родились там же в деревне. Больница была древняя, как и доктора в ней, и во время родов вашей матери занесли какую-то инфекцию. Вылечится она вылечилась, но после этого её здоровье значительно ухудшилось.

Раз в два-три месяца она приезжала погостить к родителям в город, ну и ко мне конечно… На тот момент я только встречался с… с вашей другой мамой. Но мы уже планировали наше совместное будущее и даже собирались покупать квартиру. А потом… – отец закашлялся и потянулся за стаканом с водой. – Сиди, – рявкнул он, видя что я привстал, намереваясь помочь ему.

 – Я просто хотел…

 – Да знаю я, что ты хотел. Только я не инвалид. Не нужно делать за меня то, что я могу пока сделать сам.

 – Хорошо. – Я откинулся на спинку и закрыл глаза. Боже как же я устал, какой безумно длинный день…

 – Однажды утром в квартиру родителей постучали, – голос отца стал глухим, и если бы я его не знал, то подумал бы, что он сдерживает слёзы. – На пороге стоял горе папаша с вами на руках и сумкой ваших вещей…

 – А Таня?.. – я почему-то не смог назвать её мамой.

 – А Таня умерла от приступа астмы за три дня до этого… Нам даже не сообщили… Мы даже не были на похоронах.

 – Как же так?

 – Вот так сынок… – я дёрнулся всем телом, не часто услышишь такое в свою сторону от отца. – И если бы не моя мама, твоя бабушка, я бы тогда убил его. Ей тогда удалось меня оттащить и кое-как успокоить. И ещё были вы… Ты был таким маленьким, но уже тогда таким сильным. А Майя испугалась нашей драки и криков и орала не своим голосом. А я… Я тоже тогда испугался, я не мог поверить что её больше нет. Моей принцессы которую я всегда защищал в школе и во дворе, которой помогал с уроками, и которую водил в парк. Я вспоминал как был занят собой и своими делами, и совсем забыл о ней после её замужества, и от этого мне было больно вдвойне.

 – Ты взял нас из чувства вины? – я замер в ожидании ответа и уже чувствовал накатывающую боль от осознания.

 – Нет. Я вообще не думал тогда о вас. Вернее думал, но только как о свалившейся на нашу семью обузе. Я только выучился. Родители в разъездах.

Забрать вас решила моя девушка, потом ставшая мне женой и мамой вам. Тогда-то она и призналась мне, что через травму полученную в детстве, не сможет иметь детей в будущем и убедила меня, что взять вас будет самым лучшим решением. Хотя согласился я тоже не сразу. Мы почти разошлись из-за её недоговорок о своём здоровье, но в конечном итоге… Я любил её. И решил, что смогу принять и вас, если она вас любит.

 – О Боже… ты хоть когда-то, что-то чувствовал к нам?

 – Сын, – он запнулся, но потом продолжил увереннее. – Я любил вас как своих. Вначале я любил только жену, но видя какое счастье вы приносите ей своим присутствием, начал привязываться к вам тоже. Возможно я не идеальный отец, но я выражал свою любовь так, как умею.

 – Ты в этом не очень большой мастер, отец, – я улыбнулся вымученно и встал разминая затёкшие ноги.

 – Я знаю, – его губы тоже дрогнули в подобии улыбки. – Но какой есть. Май?

 – Да? – я подошёл к окну и приложился лбом к прохладному стеклу.

 – Ты и Майя всегда будете для меня моими сыном и дочерью.

 – А ты всегда будешь для нас отцом… И мама-мамой…

Я замолчал и отец тоже затих. Он понял меня. А я принял его. Такого какой он есть. С его строгостью и кажущимся безразличием. Потому что я не верю в то, что человек без каких-либо чувств будет растить и воспитывать чужих детей… И любить их, по-своему, но всё же…

 – Не говори Майе, пожалуйста.

Я повернулся. Отец просит? Неужели это так подкосило его?

 – Не скажу. А Эмиль?

 – Что Эмиль?

 – Он твой?

 – Да. Он мой сын.

 – Единственный…

 – Май!

 – Прости. Это просто констатация факта, не более.

 – Всё останется как было. Ничего не изменится, – голос его стал уверенней.

 – А эта фирма. Моя фирма. Зачем такие условия? Я должен был заслужить её? – в горле предательски запершило.

«Дурак, должен и за это спасибо сказать, ты ему вообще не родной, мог бы оставить на улице».

 – Нет. Ты должен был научиться уживаться с братом. Фирма была просто стимулом.

«Стимулом… Знал бы ты отец, к чему это привело… И как потом обернулось».

 – Давай на сегодня завершим этот разговор. Прости, но мне нужно переварить это всё. – Тру виски и на пару секунд зажмуриваю уставшие глаза.

 – Я надеюсь мы больше к нему не вернёмся. Всё будет как раньше. Да, Май?

Смотрю на его морщины, которые стали вдруг глубже за этот день, на седину в его волосах, на его тусклый взгляд.

 – Да. Отец. – И я действительно надеюсь, что так будет.

====== Эмиль: Что это было? ======

Мне было его жалко. В одно мгновение видный мужчина превратился почти что в старика. У него потускнели глаза и пропали волевые нотки из голоса. Он стал самым обычным. Не страшным. Не ненавистным. Просто больным и старым.

Стою у его кровати и не могу понять, что я тут делаю. Зачем я здесь? Для галочки? Что бы кто-то, где-то поставил в свою воображаемую тетрадь плюсик за хорошее поведение? Как же надоело это всё… Подстраиваться, молчать, когда хочется послать в ответ, отворачиваться, когда хочется ударить в лицо.

И вот он – человек, которого боятся все подчинённые, который поставил условие моему брату, что я должен быть идеальным, лежит сейчас бледный и слабый передо мной.

 – Пап, как ты? – Майя держит его за руку, вытирая вновь пробившийся поток слёз.

 – Хорошо милая. Не плачь. Я же не умер.

 – Пап! Ну что ты говоришь такое! – смешно хлюпает носом.

 – Эмиль, как дела в школе?

«Неужели спросил?»

 – Отлично. Ты же знаешь.

 – Ты способный парень. Я рад, что у меня такой сын.

Не могу понять, что в его глазах. Ожидание? Он ждёт, что я скажу, как рад, что у меня такой отец? Но я не скажу. Я это знаю. И он это точно знает.

 – Пап, Эмиль так классно танцевал сегодня. И девочки у них в классе все такие симпатичные. – Майя поворачивается ко мне и сквозь улыбку выдаёт, желая видимо разрядить гнетущую обстановку. – Столько красивых девушек под боком, а он всё один.

 – Успеет ещё… Девушку. – Отец пытается сесть на постели, и я на автомате помогаю ему. Не потому что так хочу. Просто так надо. Наверное…

В последнее время я только и делаю то что надо, а не то, чего мне хочется. Например, сейчас я бы с удовольствием оказался дома, подальше от всех, но надо быть тут и я тут.

Или вот утром – так хотелось просто подойти и хотя бы постоять рядом с Ангелом, варящим кофе, но надо сдерживать себя и я сдерживаю. Я наверное давно бы наплевал на гордость, и может быть как-нибудь после дозы вискаря для храбрости, сам бы пришёл к Маю в спальню, как когда-то. И плевать, что он не любит. Главное, что я люблю. Но я сдерживаюсь, потому что мы братья и так надо, чтобы братья были только братьями. Я так много запрещаю себе в последнее время, так старательно играю роль, что мне кажется, что я на самом деле становлюсь тем, кого я изображаю.