Текст книги "Сердце для падшего Ангела (СИ)"

Автор книги: Хастлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

 – Не наигрался ещё в правильного?

 – Скорее переиграл в неправильного.

 – Я же знаю, у тебя нет никакой девушки. Неужели оно того стоит? Ходить монахом и облизываться на задницу младшего брата?

 – Он здесь не при чём.

 – Вот как раз он и главная причина. Я не дура, Май. Может наш малыш и не подозревает, что ты имеешь на него свои планы, но именно он и виноват во всём.

 – Майя прекрати. Мы это обсуждали много раз. Неужели так необходимо повторяться, чуть ли не у него над головой? – Отодвигаю её, делая вид, что ищу что-то в шкафу, а сам мельком смотрю на кровать, не проснулся ли мелкий.

Пиздец! Это чудо совершенно осознанно смотрит в нашу сторону своими припухшими со сна глазами. Но как только Майя оборачивается, смотря в сторону кровати, он захлопывает веки, продолжая притворяться спящим. Интересно, и давно?

 – Ну, не над головой. Да и вообще, он спит. – Сестра отходит к окну, а я в спешке ищу туфли. Чем скорее из комнаты свалю я, тем быстрее уйдёт она.

 – Что с договором? Ты подписал?

Меня аж подкидывает, и я с опаской смотрю на черноволосую голову на подушке. Пора убираться отсюда.

 – Нет. Сегодня.

 – Почему так тянете? Отец же привёз бумаги ещё на той неделе?

 – Майя, давай обсудим это в другом месте… – Я готов был выскочить из комнаты прямо с развязанными шнурками.

 – Страшно? – Она оборачивается от окна и улыбается.

 – Я же говорю, не место и не время это обсуждать. – Наконец-то шнурки завязаны. – Я тороплюсь.

Открываю дверь из комнаты и взглядом предлагаю сестре последовать за мной. Идёт сексуально виляя бёдрами и, не видя, как карие глаза с моей кровати сверлят ей спину. Уже закрывая дверь, вижу, как мелкий ободряюще мне улыбается, и незаметно улыбаюсь в ответ. Я ещё не ушёл, а уже скучаю по нему…

* * *

 – Ну что же сын, не густо, но ты добился некоторых успехов.

 – Ты о чём? – Лениво перелистываю листы в папке с бумагами.

 – Я о твоём младшем брате и моём сыне. Есть сдвиги.

 – Например? – Я мысленно обдумываю в чём же поменялся мой мальчик.

 – Ну во-первых, он красится только изредка. Хотя раньше делал это как твоя сестра – каждое утро.

 – Твои люди до такой степени копали под него? Даже время когда он красится? – Я хмыкаю, и в который раз зависаю глазами на восьмом пункте договора… Самом сложном для меня.

 – Конечно. Я не мог впустить в свой дом…

 – Мой дом… Ты впустил его в мой дом.

Отец поднимает на меня глаза и некоторое время смотрит изучающе.

 – Не важно. В общем ты понял, мне пришлось собрать нужную информацию. Мальчик мог оказаться наркоманом, например.

 – Да я понял. К чему ты ведёшь?

 – Ты неплохо на него влияешь, Май.

 – Да неужели? – Я закрываю папку и кидаю её на стол. – А по мне, так он и не особо изменился. В школу красится, как и раньше. Хамит. Никого не слушает…

 – Он слушает тебя, Май.

 – Не…

 – Май, не думай что ты переиграешь меня. Не дорос ещё. Я прекрасно видел, ты можешь им управлять. Чего только стоило то, как он утих после пары твоих слов. А ведь готов был лицо мне разбить, и подозреваю даже не побоялся бы после этого на улице остаться.

 – Отец. Это действует только в редких случаях. – Я опять открываю злосчастную папку, только чтобы спрятать взгляд в строчках печатных букв.

 – Но действует. Значит может быть и лучше. Я хочу, чтобы он стал таким, как ты.

 – Этого нет в договоре. – Я опираюсь руками на стол и смотрю ему прямо в глаза.

 – В договоре нет. Это моя личная просьба. Ты вырос таким, каким должен быть, как я хотел. А сейчас я хочу, чтобы он взял от тебя самое лучшее.

«Или самое худшее. Это смотря с какой стороны посмотреть»

 – Я постараюсь сделать всё, что в моих силах, отец. – Слегка склоняю голову, подтверждая свои слова, хотя уверен на все сто, что следовать своему обещанию не буду.

 – Вот и постарайся, сын. А сейчас думаю, самое время ехать домой. Ты закончил свои дела? – Отец выжидающе посмотрел на документы передо мной.

 – Да. – Я покрутил ручку в руках и размашисто подписался под последним напечатанным листом.

Вот и всё, я это наконец-то сделал. И по сути ничего страшного, просто бумажка, подтверждающая мои права на фирму после достижения Эмилем совершеннолетия. Просто договор, где старший брат обязуется обеспечить младшему защиту, кров и финансирование. Вот только почему так тошно внутри? Как будто я подписал себе смертный приговор.

====== Эмиль. Счастливого Нового года. ======

Дверь за ними закрылась, и улыбка сошла с моего лица. Вот это поворот… Я чуть было не схватил руку, поправляющую мне волосы, и не притянул её хозяина на себя. Вернее хозяйку. Майя была бы удивлена – это уж точно. А Ангел молодец, быстро про фильм сообразил. Я даже улыбнулся в подушку так, чтобы они не видели. Правда улыбка быстро сошла, когда моя сестричка полезла к нему целоваться. Даже мне с кровати, (а смотреть было действительно неудобно) было это понятно. Но мой Ангел поступил именно так, как я от него и ожидал – проигнорировал её попытку. Нет, конечно где-то в уголке скреблась неприятная мысль: «А вдруг?». Ведь он думал, что я сплю, не вижу и всё такое, но потом мне самому стало стыдно за такие домыслы. Хотя стыд стыдом, но неприятный осадок от утреннего посещения Майи остался.

Я ещё долго валялся в кровати после того, как услышал звук отъезжающей машины Ангела, а через минут десять уехала и Майя. Куда это интересно в такую-то рань? Да ну и ладно. Зато я могу позволить себе подольше поваляться в его комнате и в его кровати, утыкаясь носом в подушку, всё ещё хранящую его запах. Вернись она сюда после отъезда Ангела, такой возможности у меня бы уже точно не было. А я ставил пятьдесят на пятьдесят, что всё же вернётся.

Солнце было уже высоко, когда я наконец-то выполз из тёплого кокона Ангельской постели и завалился к себе. Моя кровать, девственно заправленная ещё вчера утром, героически дожидалась своего хозяина. Но хозяин думал уже о другом.

Наша компания собиралась отмечать Новый год вместе, и естественно я был в числе первых приглашённых. Компания – это почти весь наш класс и несколько ребят, с которыми мы катались в парке. Конечно по-нормальному, предполагалось празднование с семьёй, но так как из всех близких семьёй я считал только своего Ангела, а он то как раз и будет занят гостями, которых с лихвой пригласила Майя… Короче, я отпросился отпраздновать с классом, а к часам двум Ангел обещал слинять с семейного сборища и свозить меня в какое-то особенное место, какое именно, он правда не упомянул.

Так вот, выходя из душа я подметил, что уже почти два часа дня, а я обещал ребятам (вернее обещал Егору и Машке), что подтянусь после обеда. Они собирались ставить ёлку в специально снятой для праздников трёшке почти в центре города, которая обошлась нам в целое состояние по меркам девятиклассников. Конечно на квартирку для гулянки скидывались все, а вот ёлку на себя взял Егор. У него дядя где-то в каком-то лесничестве работал, и под Новый год приторговывал этими зелёными красавицами в городе. Вот Егор и выпросил у него за бутылку коньяка самую красивую.

Внизу уже вовсю сновали слуги, (большинство я вообще видел впервые) наряжая лестницу и холл. Краем глаза в гостиной я заметил высокую ель, под которой стояли два больших ящика с виднеющимися оттуда игрушками.

В воздухе пахло хвоей и мандаринами. Прямо как дома, когда мы с мамой… Стоп…

Зажмуриваю глаза, смахивая выступившие слёзы, и глубоко вдыхаю в себя воздух. Несколько глубоких вдохов и медленных выдохов, и глаза перестаёт предательски щипать. Зато желудок начинает возмущённо урчать, напоминая мне, что ночь была бурная, а покормить молодой организм никто даже не подумал.

На кухне тоже приятно пахнет. Только совсем по-другому – специями и выпечкой. Ольга колдует у плиты, строго что-то объясняя девушке помощнице.

Красивая. Лет двадцать. Вижу её впервые, и как только на меня бросают мимолётный взгляд – улыбаюсь. Девушка замирает в нерешительности, наверное не может понять кто я такой, да ещё и в таком виде.

Кстати о виде. Пару дней назад я случайно наткнулся глазами на классную чёрную кенгуруху с рисунком подвыпившего Деда Мороза на всю грудь, и просто грех было не надеть её сегодня. Картину дополняли узкие джинсы кровавого цвета и бордовые утеплённые кроссы. Жаль, конечно кеды нельзя таскать круглый год, как по мне – самая удобная обувь. Но скорее даже не это поразило девушку, а моё накрашенное лицо и многочисленные серёжки.

 – Ой, Эмиль! – Ольга увидела меня и приветливо улыбнулась. – Проголодался?

 – Ещё бы… Привет, тёть Оль. – я плюхаюсь на высокую табуретку у края стола и перевожу взгляд на девушку.

 – Это кто? – слышу её шёпот.

 – Людочка, это наш младший хозяин, Эмиль, – потом уже громче мне. – Эмиль, это Людочка,она будет теперь мне помогать на кухне.

 – Людмила… – тяну я и улыбаюсь.

Девушка перестаёт выглядеть удивлённой и тоже слегка улыбается мне, но улыбка выходит какая-то не настоящая, что ли. Видно решила, что богатенькие детки сходят с ума каждый по-своему.

Эх Людочка, я богатый всего то без году неделя и то… Не я, а мои родственнички. И я бы тебя Людочка… Хотя нет, как-то даже и желания нет. А раньше я бы шанса не упустил, девушка очень даже симпатичная, и пофиг что старше.

 – Ты бы переоделся, не злил отца, сынок. – Ольга ставит передо мной тарелку с чем-то мясным и офигительно пахнущим.

 – Я не буду дома праздновать, тёть Оль. Я с классом. – мясо прямо тает во рту, или это я такой голодный?

 – А как же… А что же Эдуард Алексеевич скажет? Они же семьёй…

 – Тёть Оль, Анге… Май разрешил и сказал сам обо всём договорится с отцом. – Продолжаю загружать в себя обед, краем глаза ловя любопытные взгляды Людочки.

 – Ну раз Май Эдуардович разрешил. Ты кушай-кушай. До ночи ещё долго. Проголодаешься. – Ольга садится напротив и подпирает ладонями подбородок. – Знаю я эти ваши вечеринки с классом. Одна выпивка и никакой закуски.

 – Ну что вы… – я делаю невинный вид.

 – И не спорь. – Ольга машет на меня рукой и одобрительно кивает головой, когда я запихиваю в себя последние кусочки.

 – Не спорю. Спасибо. – Отодвигаю тарелку и довольно жмурюсь. – Было как всегда очень вкусно. А что много гостей будет?

 – Майя Эдуардовна просила накрыть на тридцать человек. Но я же знаю, что как всегда будут лишние рты. – Кухарка подмигивает мне, совсем как девчонка и ставит передо мной большой стакан свежевыжатого апельсинового сока. – Ты точно не дома?

 – Не-е-е… куда я такой и среди гостей. Отца удар хватит.

Людочка хихикает в ладошку, а Ольга с опаской смотрит на дверь.

 – Ну и правильно. С друзьями оно веселее, – наконец-то выдаёт она.

 – У вас уже веселье?

В двери стоит нарядная Майя. Белые локоны уложены в замысловатую причёску. Тело обтягивает блестящее серебристое платье в пол, каблуки такой высоты, что сам чёрт ногу сломает.

 – Добрый день, Майя Эдуардовна. – Ольга заговорчески смотрит на меня и отворачивается к плите.

 – И вам, Ольга добрый. – Людочке она только кивает на приветствие и переводит взгляд на меня. – А ты куда это малыш собрался?

 – Праздновать. – Молча глотаю её «малыш» и выползаю из-за стола.

 – С дружками своими?

 – И с подругами тоже… – блин, ну почему она иногда бывает такой…

 – Погоди малыш. – Хватает меня за руку почти у двери. – Сбегай принеси папочку у меня на столе. Красненькую такую. Я совсем забыла.

 – А сама что?

 – Малыш, мне ещё полночи на этих каблуках бегать. Ну что, тебе трудно?

 – Понаобувают копыт, а ты бегай… – Я показываю ей язык, и она показывает мне в ответ. – Ладно, сейчас.

В комнате Майи на столе целых три папки. Две стоят сложенные ровно в уголке стола и одна, неаккуратно брошенная, раскрытая с неровно собранными листами. Как раз эта и была красной.

Я подскакиваю к столу и начинаю в спешке ровнять распечатанные бумажки, чтобы сгрести всё в кучу, и тут вдруг цепляюсь глазами за своё имя.

Всматриваюсь внимательнее. Перечитываю ещё раз. Потом второй. Ещё не верю и читаю в третий раз, специально обдумывая и взвешивая каждое написанное слово.

Первое, что всплывает в голове – это «Может я не так понял?». Потом осознаю, что понял я как раз правильно и как надо. Не нужно быть умником, чтобы правильно прочитать и понять всего шесть строчек маленьких чёрных букв. Всего шесть строчек, всего один пункт…

Лихорадочно переворачиваю листы. На каждом прописаны условия договора. Всего двадцать два пункта, на двенадцати листах, в двух экземплярах каждый… И на каждом внизу размашистая подпись Ангела… Моё имя встречается только однажды…

На последнем листе приписка: Пункт один и восемь являются обязательными условиями выполнения договора, при несоблюдении хотя бы одного из них, строительная фирма полностью и навсегда переходит во владения Эдуарда Алексеевича, то бишь отца. Первый пункт я так и не не прочитал, там не было моего имени, да и перед глазами уже поплыло.

Я не верю… Он не мог так со мной поступить. Он не мог так притворяться. Никто бы не смог. Нельзя сыграть такие чувства… Нежность, заботу, любовь в конце концов… Или можно?

Я закрыл папку, но так и оставил её стоять на столе. Я уже забыл зачем приходил сюда. Хотелось поскорее уйти. Из этой комнаты, из этого дома. Точно! Меня же ждут друзья. Машка. Егор.

К чёрту всяких пернатых лжецов. К чёрту эту долбанутую семейку. Я не позволю испортить мне праздник!

Через минуту я уже в своей комнате накидываю тёплую куртку и распихиваю деньги по карманам.

Звонит телефон, брошенный на кровать.

Ангел. Смотрю не мигая на дисплей, пока вызов сам не завершается. Протягиваю руку, чтобы тоже положить его в карман, но в последнюю минуту передумываю. Не хочу с ним говорить. Ни сейчас, ни потом. Мне нужно переварить всё это. Нужно понять. Нужно поверить в то, как жестоко всё это время я обманывал сам себя.

Странно. Я даже не злюсь на Ангела. Я его понимаю. Я бы наверное тоже сделал всё, чтобы получить в своё пользование бизнес, в который вложил всего себя. Он заслужил это. Пусть соврал. Пусть притворялся. Наверное по-другому просто не знал, как удержать меня рядом. Как научиться управлять мной. Как сберечь меня для дела эти два года.

Вспомнился день, когда Ангел нашёл меня на остановке. Он сам тогда искал по городу. Не доверил шофёру. Вот значит почему – боялся потерять фирму. И тогда в школе…

Я вдруг понял, почему он старался всегда сам отвозить меня в школу и забирать. Даже иногда заезжал за мной к друзьям, и мы вместе ехали домой… Он просто не доверял никому, только себе, ведь на кону было так много. Подстраховывался значит.

Телефон опять заиграл, а когда на звонок не ответили, дзынкнула смска.

«Паршивец, почему трубку не берёшь? Надеюсь вы там ещё не пьянствуете? Буду на месте после двух ночи, заберу тебя. Не напивайся сильно, а то интим с мёртвыми телами не моё: -))). И помни Мелкий, я люблю тебя! »

 – Нет Ангел… Это я тебя люблю. – Бросаю телефон обратно на кровать.

Выхожу и через пару минут возвращаюсь с красной папкой, в которой уже аккуратно сложены все документы. Листик к листику.

Кладу папку рядом с телефоном на кровать.

Нет. Я не собираюсь сбегать из дома. Ведь идти мне некуда.

Я не собираюсь истерить и выяснять отношения. У меня просто не хватит сил на это.

Я вообще не хочу, говорить об этом с ним, особенно с ним. Но я хочу, чтобы он понял – я знаю. Знаю и больше не верю его словам. Не верю в его чувства ко мне… А сам? А сам всё так же люблю…

Уже выскакивая на улицу, поднимаю лицо к тёмному небу, с которого как в сказке, сыпятся крупные хлопья снега. Воздух такой холодный, что слишком поспешный глубокий вдох вызывает боль в груди. Или болит совсем по другой причине?

 – Мама… Мамочка, что же мне делать? Как я теперь… без него?.. – шепчу поднимая лицо навстречу снежинкам, но в ответ только тишина.

Снежинки налипают на лицо и тают, стекая по коже. И я уверен, что это вода, а не слёзы, потому что я не плачу. Мне так больно, что даже на слёзы не хватает сил. Просто жжёт и давит где-то внутри, просто хочется кричать, пока не охрипнет голос, просто хочется быть отсюда очень далеко…

====== Май. Новогодняя ночь пахнет тобой. ======

От приторно вежливых лиц и искусственных улыбок рябило в глазах. Большинство из приглашённых были либо партнёрами отца, либо моими. Несколько человек были не связаны с нашим бизнесом, но видимо отец рассчитывал сотрудничать с ними в будущем, иначе их бы тут не было.

Майя как всегда блистала своей красотой и необычной (я же её знаю!) воспитанностью, лавируя между разодетыми и надушенными телами. Атмосфера в доме царила праздничная, даже прислуга тихонько снующая мимо – улыбалась.

А меня мучает странное чувство. Нервно кручу в руках телефон, хотя подсознательно догадываюсь, что он не перезвонит. Уже одиннадцать. Всего каких-то два-три часа и я увижу его, но какая-то деталь не даёт мне покоя. И то, что он молчит… Набираю уже наверное в двадцатый раз и краем глаза вижу подходящего ко мне отца. Вот же…

 – Май, что-то случилось?

 – Нет пап, всё нормально. – прячу телефон в карман брюк и оборачиваюсь к отцу.

 – Ты весь вечер пытаешься кому-то дозвониться. Кому? – отец отпивает со своего бокала и хмурит брови.

 – Эмилю.

– Ты слишком его опекаешь. Конечно я понимаю твоё рвение в выполнении сделки…

 – Да причём тут это?! – как не вовремя он напомнил мне о мучившем меня вопросе. – Просто он не отвечает на звонки. Я беспокоюсь.

 – Май, сегодня мне нужны твои мозги для других дел. Вот например: тот солидный мужчина в коричневом костюме – это Рыбак Виктор Васильевич, в будущем надеюсь, что мой партнёр. И только у тебя получится расписать всё в таких тонах, чтобы он спал и видел нашу совместную с ним работу.

 – Я понимаю…

 – Вот и славно, сынок. – отец хлопает меня по плечу и устремляется к трём мужчинам у окна, что-то увлечённо обсуждающим.

Вот и всё. Разговор сына с отцом сводящийся к бизнесу. А Эмиль? Неужели отцу всё равно? Зачем тогда этот фарс с условиями? Странные отношения…

Странный праздник… С половиной из этих людей я едва знаком, некоторых вообще вижу впервые. Когда же это семейный праздник успел стать деловым сборищем?..

Наверное после смерти мамы… С тех пор больше мы не праздновали семьёй. По-настоящему. Как в детстве. С подарками под ёлкой и…

Кстати о подарке. Сюрприз для Эмиля всё ещё лежит в кармане моего пальто в комнате наверху. Не уверен, что ему понравится, хотя очень на это надеюсь.

Я выучил его за последнее время, но по большей части только в кровати. Чем он живёт я представлял только косвенно. Да, я знаю его друзей, почти всех. Знаю где он проводит время, когда не проводит его со мной. Знаю об успеваемости в школе. И на этом всё…

А мне хотелось участвовать в его жизни не только в пределах его или моей спальни. Хотелось знать о чём он мечтает, о чём думает. Что творится в его прекрасной взъерошенной голове, когда он задумчиво сидит на диване с телефоном в руках, но глаза не смотрят на экран, а мысли его витают где-то далеко.

На втором этаже было спокойнее. Звуки голосов и приятной фоновой музыки доносились не так отчётливо. Опять достаю из кармана телефон. Скоро двенадцать. Ну почему же ты молчишь, мелкий?!

Гудки в моём телефоне и медленная роковая композиция на немецком за дверью спальни Эмиля…

Вот же придурок! Трезвонящий телефон я замечаю сразу, брошенным на кровать. Ну как можно было его тут забыть?! Или может мелкий уже дома? Втихаря проскользнул мимо гостей… Нет. Он не дома – понимаю это по тишине в комнате.

Поднимаю его чёртов мобильник с кровати и только тогда обращаю внимание на вещь, которая вообще тут быть не должна. Красная папка. Перевожу взгляд на телефон, где мой последний вызов отсвечивает двадцать третьим пропущенным. В папке с смс все сообщения прочитаны, значит он видел моё. Прочитал.Но не ответил. И на звонки до смски тоже не ответил.

Медленно опускаюсь на кровать рядом со злополучной папкой, всё ещё надеясь, что это не ТА САМАЯ. Глупо. Я ведь знаю, что это именно она. И её присутствие тут означает только одно. Эмиль читал содержимое договора. И телефон он забыл преднамеренно.Хотя почему забыл? Он его оставил тут, не желая со мной разговаривать.

Господи. Только бы ничего не случилось. Пусть он ненавидит меня, только бы с ним всё в порядке.

Лихорадочного листаю список его контактов выискивая одно имя. Вот он. Егор.

Гудки… Не дозвонившись набираю опять. И почти сразу в ответ:

 – Да, слушаю.Тебе что лень коридор перейти? – голос довольно трезвый на первый взгляд.

 – Егор, здравствуй. Это Май.

 – Май… Ты когда приехал? И почему я тебя не видел? И вообще… – похоже он не такой трезвый как я думал вначале.

 – Егор, погоди. Я из дома звоню. Эмиль там?

 – Эмиль?.. – на той стороне добрую минуту переваривали информацию, а я вслушивался в шумные звуки веселья. – Да. Он тут. Где же ему ещё быть. – голос стал вдруг серьёзным.

 – С ним всё нормально?

 – Ну если не считать…

 – Что?!

 – Послушай, Май. – голос Егора дрогнул и он прокашлялся. – Я не буду ходить вокруг да около. Скажу только, что я в курсе.

 – Кто бы сомневался… – устало тру глаза, мне почему-то стыдно перед этим малознакомым мне пареньком. Я не уточняю в курсе чего именно он и так знаю. – Я сейчас приеду и заберу его домой.

 – Не нужно. Будет лучше если он переночует у меня.

 – Кому лучше?! – срываюсь почти на крик, и на той стороне хмыкают.

 – Вам обоим. Не нужно торопить события, дай ему остыть… и сам остынь. – кто-то рядом с ним окликает его по имени и я слышу приглушенное «Отвали я занят». – Я обещаю, что не дам ему натворить дел.

 – Я приеду… – голос разума затихает, я просто хочу его видеть, обнять, объяснить…

 – Да, блять, приезжай! Я тебе рожу прямо тут начищу! И не посмотрю, что у тебя бабло и связи…

Я ошарашенно молчу в трубку, от такой наглости, а Егор продолжает уже спокойнее:

 – Да пойми ты, придурок переросток, Эмиль сейчас не в том состоянии, чтобы нормально с тобой разговаривать. Вы же подерётесь… Так давай уж лучше я вместо него… – и тихий смешок.

 – Сильно пьян? – я отмираю, даже не собираясь возмущаться тому, как со мной разговаривает этот малолетний дружок, ведь где-то он даже прав.

 – Ну как сказать… Ещё в сознании. Ему сейчас это нужно… Понимаешь?

 – Наверное… – Господи как же разболелась голова.

 – Ну вот и договорились. Я за ним присмотрю. Не боись. Он мой друг… Настоящий. Я тоже за него волнуюсь.

–Хорошо… – бросаю взгляд на электронные часы на столике «23.49» – Хорошо вам отпраздновать… И передай ему, что я волнуюсь… С Наступающим вас…

 – Передам. И тебя с Наступающим. Бывай.

Телефон уже молчит, а я всё ещё держу его у уха. Опускаюсь спиной на кровать и наконец-то отпускаю бездушный молчащий аппарат на покрывало. Внизу слышится приглушенный шум возни, весёлые голоса. Музыки уже не слышно, видно убрали звук, чтобы каждый мог толкнуть маленькую предпраздничную речь.

А я вдруг понял, что мне не нужно всё это без него. Деньги, бизнес, деловые партнёры, даже красавица Майя… Всё отошло на второй план, когда я понял что могу потерять Эмиля. А может я уже его потерял?

Звуки салютов отдавались громким гулом в ушах и блики от летящих огней иногда освещали кровать. Кровать Эмиля. И меня завёрнутого в одеяло, которое ещё хранило запах его шампуня и лёгкую примесь его личного запаха – сладкого молока.

Я так и уснул, в брюках и рубашке, завёрнутый в одеяло как в защитный кокон, сжимая в руке телефон Эмиля.

Комментарий к Май. Новогодняя ночь пахнет тобой. Очень большой перерыв между главами(( Но это всё работа, от которой как говорят кони дохнут... Но мы наверное выносливее, этих самых коней)... Обещаю к выходным ещё пару глав)

====== Эмиль: Дружба дороже секса. ======

На балконе было прохладно, но ночной мороз ещё не успел проникнуть под толстовку и только слегка покалывал лицо. Внизу во дворе шумной толпой суетились ребята, расставляя фейерверки, толкая друг друга и тут же крепко обнимаясь. В который раз подумалось – какие же всё-таки хорошие ребята в моём классе.

Пытаюсь разглядеть в суетящейся толпе Егора. Но глаза то и дело цепляются за длинные, почти синие в неярком цвете, волосы. Машка веселится и орёт наравне со всеми. Егора там нет.

 – Как ты?

Не оборачиваюсь, уже знаю, что он у меня за спиной.

 – Нормально. Отлично даже. Почему ты не со всеми?  – Я с тобой… – облокачивается на железные перила рядом, почти касаясь моего плеча своим.

Отворачиваюсь от бегающих внизу ребят, они уже вовсю забрасывают друг друга снегом, и прислоняюсь спиной к холодному железу. Пытаюсь разглядеть лицо Егора, освещённое первыми вспышками яркого новогоднего безумия.

Всё таки он красивый… Правильные черты лица и яркие глаза. Я бы мог влюбиться в него, как многие мои знакомые девчонки и возможно даже мальчики, кто его знает. Я знаю, мне было бы хорошо с ним, я почти уверен в этом. Но к сожалению, я люблю не его. Но разве для секса нужна любовь? Ангелу вот не нужна… А мне?

 – Поцелуй меня.

Егор улыбается не поворачивая головы в мою сторону, а я смотрю на его губы и кажется действительно хочу, чтобы он меня поцеловал. Смотрит в ночное небо, и я вижу в его глазах отблески салютов.

 – Ты опять за своё?  – Считай, что это моё новогоднее желание.  – Я не Дед Мороз, Эмиль.  – Побудь им для меня сегодня…  – А завтра?  – Что завтра?  – Завтра ты не пожалеешь о своём новогоднем желании?  – Это уже моя проблема.  – Думаешь?

Вместо ответа притягиваю его за ворот свитера и первый накрываю его губы своими. Что это? Алкоголь в моей крови? Или просто я уже не тот мальчик, который выпрашивал поцелуй несколько недель назад в тёмном парке?

Сейчас я сам могу взять то, чего хочу. И я хочу попробовать, как это не с ним, не с Ангелом. Может быть это глупо, но мне плевать, что я буду думать об этом завтра. В голове полный бардак и наводить там порядок вообще не хочется.

Но если сейчас Егор оттолкнёт меня, я остановлюсь. Просто переведу всё в шутку и мы оба вместе посмеёмся над этим. Ведь посмеёмся же?

Но, Егор не отталкивает. Он просто не двигается и всё же позволяет моему языку проникнуть между его тёплых, слегка потрескавшихся губ. У него вкус мандаринов и шампанского. Позволяет шарить прохладными руками по горячей коже под его свитером. Но когда мои пальцы слегка цепляют и оттягивают ремень на его джинсах, он не выдержав, сам прижимается ко мне и с протяжным стоном начинает отвечать на мой поцелуй. Минуты две мы просто тонем друг в друге, пока он не отстраняется и тяжело дыша упирается своим лбом мне в висок.

 – Ты придурок. Останови меня сейчас…– его шёпот обжигает мне ухо.  – Даже не подумаю, – мой ответ тонет в громких взрывах и визгах ребят во дворе.

Возможно сейчас нас видно оттуда, со двора. Две фигуры, сплетённые в разноцветных отблесках огней. Но мне по херу. Пусть. Я устал прятаться.

 – Пошли… – Егор как будто прочитал мои мысли и потянул меня с балкона в уютное тепло квартиры.

Мы как во сне поспешно прошли все комнаты и я очнулся только в ванной, прижатый горячим телом к кафельной стенке. Мне жарко, и я подозреваю что это не только из-за выпитого. Кровь бешено стучит в висках. И, возможно, я бы подумал что не стоит, но мои мысли попрятались по углам. Не хочется думать. Не хочется вспоминать. Есть только сейчас. Есть я и Егор. Эта Новогодняя ночь, эти руки по моей коже. Боже, какие же горячие у него ладони, как будто это не он только сейчас с улицы.

 – Эмиль…  – Заткнись, иначе я прямо тут дам тебе в глаз… – зачем он говорит, я не хочу слышать, я хочу только чувствовать.

Тихий смешок мне в шею, и мурашки разбегаются по телу, вызывая тягуче-приятное чувство внизу живота. Я хочу его… Не Ангела… Я хочу другого, такого близкого и горячего.

Стараюсь прижаться выпуклостью под тесными джинсами к животу Егора посильнее. Сейчас мне всё равно, он меня, или может я его… Хм, было бы забавно.

 – Потерпи, глупый… – Егор запускает пальцы мне за пояс и торопливо растёгивает пуговицу и молнию.

Хочется ответить ему какой-то колкостью, как я обычно делаю, но слова застревают в горле, когда его пальцы обхватывают мой член и слегка сжимают.

 – Так лучше?.. – слышу весёлые нотки в его шёпоте.  – Немного…  – Ну ты и… – кусает меня за кожу на шее, а я придвигаюсь ещё ближе. К его губам, к его руке в моих штанах. Я знаю, это то, что мне сейчас нужно. И он именно тот, кто нужен.

Просто закрываю глаза и отдаюсь чувствам. С меня снимают толстовку и тонкую футболку, и даже прохлада плитки не убавляет огня, растекающегося у меня внутри. Улавливаю звон пряжки, и мои джинсы сползают почти на пол. Да я готов… Ко всему…

Но у Егора похоже совсем другие планы. Чувствую его ладони у себя на бёдрах и тут же его губы на своём животе.

 – Не так… – пытаюсь оттолкнуть его.

Я не хочу, чтобы со мной нежничали. Я хочу, чтобы меня трахнули. Чтобы я больше не принадлежал тому, которого люблю.

 – А вот теперь ты заткнись. – Меня с силой прижимают к стенке и больно удерживают руками, впиваясь пальцами в кожу. Расслабляюсь и откидываю голову назад, упираясь затылком. Пусть… И тут же хватка ослабевает, руки начинают медленно гладить меня по животу и ягодицам. Зажмуриваюсь, когда его губы проложив дорожку по вздрагивающему животу, обхватывают меня и медленно, очень медленно насаживаются почти полностью. Жар его языка срывает крышу, и хочется толкнуться сильнее, но я боюсь сделать Егору неприятно, поэтому отдаюсь ласке в том ритме, который диктует он. Господи, почему же он такой горячий? Его язык, его рот, даже его губы обжигают меня там. Я крепко зажмуриваю глаза, стараясь не опозориться и не кончить, продержавшись всего пару минут.

Странно, но в голове пусто, а на сердце уже не так больно. Закрадывается одинокая потерявшаяся мысль «Ангел…», и назло ей я обхватываю ладонями голову Егора и вталкиваюсь в него сильнее. Уже не думаю о нём, не думаю ни о чём, кроме жара разливающегося по мышцам и пустоты расползающейся внутри меня.

Вот чёрт… Я всё-таки сдался. Слишком жарко. Слишком горячо. Пытаюсь отстраниться, но теперь держат уже меня, до предела насаживаясь на мой член, и все текущие по телу волны собираются внизу. Мне кажется я даже отключился на несколько секунд, потому что когда я вновь открываю глаза, я сижу на полу, на своей же заботливо кинутой Егором, толстовке и упираюсь головой ему в грудь, а его руки едва уловимо гладят меня по волосам.

 – Я хотел не так… – пытаюсь оттолкнуть его, но он просто сжимает обнимающие меня руки так, что мне становится даже трудно дышать.

 – Я знаю. Я бы тоже хотел по-другому, но…

Замираю на секунду. А потом, пока его руки держат меня, мои руки опускаются ниже и накрывают до предела возбуждённую плоть, прямо поверх его штанов.