Текст книги "Танец на волчьем берегу (СИ)"

Автор книги: Happy demon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– Не думаю, что все так просто, Тетти, – покачал головой Айзек, глядя на меня почти что с жалостью, и по телу пробежалась холодная дрожь, когда я запнулась, невольно сжав кулаки.

Кажется, я уже говорила, что их переглядывания мне не понравились?

– Ты его бета, ты принадлежишь своему альфе, и ты все еще являешься частью его стаи, – Скотт подошел на расстояние вытянутой руки, после чего осторожно, пытаясь не делать резких движений, чтобы не напугать, сжал пальцами мое плечо. Волчица в груди недовольно всколыхнулась, однако присмирела, когда я напряженно уставила в карие глаза оборотня, глядящего на меня сверху вниз. – А учитывая его интерес к тебе, учитывая то, для чего он держал тебя эти три года рядом с собой…

Парень умолк, многозначительно поджав губы, а я только шумно выдохнула, чувствуя, как в груди все медленно, но верно покрывается тонкой коркой льда. Виски сдавило болью, а в ушах зашумела кровь, когда мысли, которые эти дни я старательно отгоняла от себя, вдруг полностью заполонили сознание. С губ сорвался приглушенный писк, больше похожий на скулеж маленького щенка, я и до боли сжала руку в кулак, чувствуя, как отросшие когти впиваются в ладонь.

Не то, чтобы я не думала о подобном развитии событий, на которое сейчас намекал Скотт, однако…

Всего лишь на короткие мгновения я позволила себе обрести хрупкую надежду на то, что мой кошмар оборвется.

– Он придет за тобой, – совсем не жизнерадостно резюмировал Стайлз, поднявшись на ноги и хмуро глядя на меня, а в ответ я смогла только с силой сцепить зубы, дабы не сорваться на тоскливый вой.

Волчица в груди оскалила острые клыки, но тут же испуганно поджала хвост, забиваясь в темный угол…

========== Часть 2 ==========

Мотор ревел на полную катушку, из динамиков играла агрессивная, ритмичная музыка, отзывающаяся пульсацией где-то внутри, а за окном проплывал в вечернем сумраке некогда знакомый город. Прислонившись лбом к холодному стеклу, я почти равнодушно следила за сменяющимся пейзажем, бездумно теребя полу черной ветровки, в последний момент наброшенной мне на плечи Стайлзом.

Сам парень, сидя рядом на водительском сидении, что-то без умолку болтал, однако, к моему искреннему облегчению, вовсе не испытывал необходимости в благодарных слушателях, что позволяло мне большую часть его речи пропустить мимо ушей. Глаза отчаянно слипались, рот раздирала зевота, и я всерьез удивлялась тому, как после столь безумного дня Стилински удается сохранить необыкновенную бодрость.

Самой себе я казалась тающим на солнце мороженым, которое того гляди превратится в неприглядную лужицу.

После не слишком воодушевляющего разговора с местной стаей настроение было совсем ни к черту, Скотт и остальные поспешили разойтись по своим делам, оставив меня на попечение гиперактивного Стайлза, а тот, в свою очередь, уже спешно набирал номер своего отца, который оказался местным шерифом. Мне нужно было дать показания, рассказать властям о том, что случилось, и при этом желательно было врать как можно правдоподобней, потому что за подлинную историю вместо родного дома меня поджидали бы в психиатрической клинике с распростертыми объятиями.

К счастью, во многом благодаря вездесущему Стайлзу, который постоянно околачивался рядом, все прошло намного лучше, чем я могла бы ожидать. Испуганной настороженной девчонке в участке все сочувствовали, а шериф Стилински, неожиданно осведомленный о сверхъестественной стороне жизни в Бейкон Хиллс, подливал горячий кофе в большую кружку, смотря в глаза тепло и жалостливо, словно на смертельно больного человека. Не сказать, чтобы подобное мне слишком уж льстило, однако в данной ситуации было весьма кстати, – на деталях никто не акцентировал внимания, сбивчивый рассказ воспринимался, как должное, и все время я пребывала словно в каком-то полусне, мало запоминая, что плету.

Да, был убийца, да, он пробрался в дом и лишил меня родителей, да, он забрал меня с собой, да, все это время он держал меня взаперти в собственном доме и да, сбежать мне удалось абсолютно случайно, когда внезапно напившийся преступник просто забыл закрыть дверь в подвал, в котором я находилась.

Ни деталей, ни названий, ни каких-либо ориентиров.

Главное было почаще запинаться и время от времени всхлипывать, Стайлз подкинул замечательную идею о том, что можно списать забывчивость на воздействие наркотиков, на которых меня держали все это время, и сострадательный отец моего нового друга легко проглотил и эту ложь тоже, вновь посочувствовав несчастному ребенку с поломанной судьбой. По крайней мере, со стороны все выглядело именно так, – то и дело тяжело вздыхающий шериф Стилински, которому его сын свистящим шепотом рассказал настоящую версию событий, обрадованным таким поворотом дел не был, словно подобное происходило с ним довольно часто. Бумажная волокита заняла почти весь день, я подписывала какие-то бумаги, я монотонно отвечала на идентичные вопросы, мысленно желая, чтобы все это поскорее закончилось, и в тот момент, когда по желтоватому листу исписанного мелким почерком протокола, наконец, хлопнула тяжелая печать, я почти валилась с ног от усталости. От любезного предложения шерифа Стилински подвести меня домой мне удалось отмазаться, околачивающийся рядом Стайлз поспешно заверил отца, что он сам сопроводит меня, и после, попрощавшись с мистером Стилински, я, наконец, смогла покинуть участок.

Впереди меня ждала долгожданная, много лет бывшая лишь мечтой встреча с домом, и так же сильно, как я хотела вернуться, столь же сильно я этого боялась.

Вот такой вот глупый парадокс.

– … спросим его, – ворвался в мысли громкий голос Стайлза, и я вздрогнула, рефлекторно моргнув и повернувшись к парню. Лениво придерживая одной рукой руль и внимательно уставившись на дорогу, ложащуюся под колеса, брюнет по-прежнему болтал без умолку, перекрикивая даже грохочущую музыку, однако, судя по тому, как он на мгновение бросил на меня вопросительный взгляд, впервые за все это время ему понадобилось мое непосредственное участие в разговоре.

– Прости, я, кажется, немного отвлеклась, – виновато пробормотала я, выровнявшись на сидении и попытавшись принять более подобающий вид.

Или, хотя бы, не уснуть прямо на ходу.

– Я сказал, что Скотт успел связаться с Дереком, пока мы были в участке, – на удивление терпеливо повторил парень, по-прежнему не отводя взгляда от дороги. – Он должен приехать завтра, самое позднее – послезавтра, и тогда мы вместе решим, что нам делать. Если твой психованный альфа действительно придет за тобой сюда, это будет значит, что он вторгся на территорию чужой стаи. А если он вторгнется на территорию чужой стаи, это значит, что он развяжет войну. И тогда это будет уже не твоей проблемой, это будет оскорблением, нанесенным всей стае в общем, и альфе в частности.

– А Дерек, это… – протянула я, задумчиво прикусив губу.

– Это альфа Скотта и остальных ошивающихся тут оборотней, – пожал плечами Стайлз, после чего закатил глаза. – Оборотней, которых, собственно, он здесь и развел, желая всем продемонстрировать, насколько он крутой и сильный. Характер у него паршивый, вечно злой и хмурый ходит, будто собрался получить награду в номинации «Самая хмурая рожа Бейкон Хиллс». Лично мне кажется, – доверительно сообщил Стилински, чуть наклонившись ко мне, – что после того, как все его беты обрели своих истинных и вошли в полную силу, он стал хмуриться еще больше, если это вообще физически возможно. Думаю, это довольно унизительно, как считаешь?

В ответ я только пожала плечами, вновь обратив свое внимание на улицу, проплывающую за окном. Истории об истинных меня заботили мало, поначалу я вообще считала все это лишь глупой романтической сказкой для маленьких девочек, эдаким утешением, смягчающим тот факт, что я превратилась в непонятную, чужую и безумную тварь. В конце концов, для обычных, нормальных людей это не имело никакого значения, они даже не видели этих чертовых татуировок, словно живущих своей собственной жизнью.

А я видела. Видела хитроумное переплетение черных линий на тонком запястье, и буквально ненавидела спящего, пока спящего, волка, которому однажды суждено будет открыть глаза для того, чтобы наделить мою истинную пару силой. Из-за этой татуировки я стала пленницей безумного оборотня, из-за этой татуировки моя жизнь полетела под откос, и я была бы безумно счастлива, если бы у меня была возможность стереть, содрать черные линии с бледной кожи, но…

Но в том холодном и мрачном подвале волк стал моим единственным другом и единственной надеждой, рисунок отдавал теплом и успокаивал при каждом мимолетном прикосновении, и спустя долгие, невыносимо долгие дни я настолько привыкла к волчьей морде на собственном запястье, что перестала думать об ее предназначении.

Волчонок стал частью меня самой, и это было единственным, что меня волновало.

– Слушай, ты же… ты же эти татуировки видишь, правда? – тон Стайлза внезапно изменился, став каким-то неуверенным, и я удивленно изогнула бровь, вновь повернувшись к парню. Нервно простучав пальцами по рулю, брюнет поджал губы, словно бы раздумывая о том, правильно ли поступает, спрашивая меня об этом. – Я хотел сказать… То есть, ну, ты понимаешь… Я думал, что нашел… Но сначала Лидия признала Питера, а потом, когда мы нашли Малию, внезапно появился Джексон, и она тоже… Я знаю, что для людей это не имеет никакого значения, все равно ведь не видим татуировок, но…

Стилински приглушенно чертыхнулся, словно жалея о том, что вообще начал этот разговор, однако сделанного было уже не вернуть, и я, обернувшись к брюнету всем корпусом, внимательно следила за тем, как сменяются на его лице эмоции. Раздражение, надежда, какая-то детская обида, недоверие и разочарование, которые легко мог не заметить обычный человек, но никак не сверхъестественный зверь вроде меня.

– Я не говорил об этом с другими, просто не хотелось показаться… Ну, ты понимаешь. Есть ли у меня… – Стайлз нервно передернул плечами, после чего шумно вздохнул. – Нет, знаешь, ничего не говори. Забудь, это было глупо. Абсолютно…

– Волчица, – перебила я парня, протянув руку и легко коснувшись рисунка под темными жесткими волосами. Стилински вздрогнул от неожиданности, едва не потеряв контроль над машиной, и лишь шумно вздохнул, когда я осторожно провела подушечками пальцев по узкой морде воющего на луну волка. – Это будет сильная самка, я уверена. Просто подожди немного, и все образуется, вот увидишь.

– То есть, это не…. Это не ты, да? – парень взглянул на меня и дернул уголком губ, когда я приглушенно засмеялась, покачав головой.

– Сомневаюсь, что я такая уж хорошая пара, учитывая все произошедшее. Но ты прав, это не я.

Получив пищу для размышлений, Стайлз умолк, задумчиво всматриваясь в лобовое стекло, а я, вновь оказавшись наедине со своими мыслями, следила за тем, как машина проносится по знакомым, пусть и давно забытым улочкам. Вот маленький магазинчик, в который я заходила каждый день после школы, чтобы купить на ужин чего-то вкусненького, вот разлапистое дерево, с которого я свалилась в лет семь, кажется, вот белый заборчик у дома миссис Уолтер, которая сидела со мной, когда родители были на работе, и которая пекла замечательные кексы.

Я знала каждый уголок этой улочки, каждое деревце и тайник, и пусть за три года что-то могло неуловимо поменяться, однако это все еще была та самая знакомая улица из давно забытого прошлого.

Яркий свет фар выхватил из темноты небольшой двухэтажный домик из серого камня, выглядящий необыкновенно запустевшим, давно нежилым. Старое дерево на заднем дворе осыпалось желтыми листьями, зарешеченное окно на восточной стене было разбито, а двор почти полностью зарос сорняками и высокой травой. Машина Стайлза, скрипнув тормозами, остановилась на подъездной дорожке, а я шумно вздохнула, внезапно почувствовав себя не в своей тарелке.

Я слишком долго мечтала о том, чтобы вернуться, но теперь, когда у меня, наконец, была такая возможность, мне стало страшно.

– Ну, вот, ты и дома, – Стилински заглушил двигатель и повернулся ко мне всем корпусом, чуть склонив голову набок. Я рассеянно кивнула, опустив взгляд на маленький ключик, зажатый в руке так крепко, что на бледной коже остались следы. На мгновение смежила веки, справляясь с накатившим волнением, а затем глянула на парня с неожиданной мольбой.

– Ты же пойдешь со мной, верно?

– Разумеется, куда же я денусь, – Стайлз закатил глаза, а после решительно выбрался из машины, громко хлопнув дверцей. Я последовала его примеру, на секунду задержавшись у машины, а после, в пару шагов нагнав Стилински, невольно сжала его руку холодными пальцами, настороженно всматриваясь в очертания темнеющего в ночном сумраке крыльца. Подняться наверх было страшно, и я продолжала неловко топтаться в траве, собираясь с мыслями.

Брюнету это надоело первому, и он решительно потащил меня за собой, заставив преодолеть расстояние в пару метров и шагнуть на деревянные ступени, тихо скрипнувшие под ногами. Неуверенность захлестывала волнами, накрывая с головой, и если бы не теплые руки Стайлза, по-прежнему стоящего рядом со мной, я бы, наверное, сбежала отсюда так быстро, как только могла. Запястье чуть подрагивало, когда я поднесла ключ к замку, а чувствительных слух уловил едва слышный скрежет отпирающего механизма.

От легкого толчка дверь медленно распахнулась, заскрипев дверными петлями.

– Ладно, признаюсь, это довольно жутко, – громкий голос Стилински заставил вздрогнуть и позволил убедиться, что я все еще не одна. По телу прокатилась холодная дрожь. – Может быть, ты сегодня переночуешь у меня, а завтра утром мы вернемся сюда? Ну, знаешь, при дневном свете.

– Давай, бояться будет кто-то один из нас, – решительно предложила я, нервно закусив губу. – В конце концов, парень здесь ты.

– Но сверхъестественное создание здесь ты, – мигом перевел на меня стрелки Стайлз, демонстративно шагнув мне за спину и подталкивая вперед. Я смогла лишь закатить глаза, а после, справедливо рассудив, что в холодном чужом подвале было куда страшней, решительно шагнула прямо в непроглядную темноту, чувствуя, как вскидывается в груди волчица, сверкая лазурным огнем хищных глаз.

Казалось, будто бы время в этом доме остановилось, и лишь плотное серое покрывало пыли на полу и мебели напоминало о том, что прошло целых три года. Терялись в неверном лунном свете, пробивающемся из окон, очертания уютной гостиной, где мы с родителями любили вечером посмотреть какой-то интересный фильм или просто посидеть вместе, едва слышно поскрипывала от созданного сквозняка дверь, ведущая на темную кухню, где теперь уже никогда не будет пахнуть сладкими банановыми оладьями, которые мама готовила каждое утро, а на маленьком столике с резными изящными ножками неожиданно не хватало свежей хрустящей газеты, которую отец всегда читал перед работой.

Горло сдавило невидимыми тисками, и я хрипло вдохнула через сцепленные зубы порцию необходимого кислорода, отозвавшегося болью где-то в легких. Глаза защипало, словно бы их припорошили песком, а в голове образовался глухой вакуум, поглощающий все звуки и мысли. Я попыталась взять себя в руки, хоть как-то справиться с эмоциями, но вместо этого лишь бесполезно обхватила себя за плечи, будто бы надеясь, что это поможет.

– Тетти, ты в порядке? – голос Стайлза доносился словно через плотную стену воды, и мне понадобилось несколько мгновений, чтобы отреагировать хоть как-то. Кажется, заторможенный неуверенный кивок встревожил парня еще больше. – Может, нам действительно стоит прийти сюда в другой раз?

– Нет, – резко ответила я, встрепенувшись. Оглянулась на брюнета, прекрасно видя, как его испугал безумный синий огонь в глазах, после чего вновь скользнула взглядом по лестнице, ведущей на второй этаж.

Туда, где все и случилось.

Пальцы легко коснулись витых перил, оставляя длинный след на пыльной поверхности, а под ногой знакомо скрипнула первая деревянная ступенька. Я знала об этом доме все, изучила каждый уголок, и даже закрыв глаза, все равно смогла бы видеть то, что было вокруг. Вот сейчас чуть погромче скрипнет вторая ступенька, мягко зашелестит потрескавшийся лак на третьей, все такой же едва слышный скрип раздастся на седьмой и восьмой, а после…

Послышался тихий, почти незаметный треск, и я с легкой улыбкой распахнула глаза, прекрасно зная, что лестница осталась позади. Последняя ступенька всегда немного потрескивала.

Взгляд пробежался по длинному коридору, где за счет больших окон было немного светлее, чем на первом этаже. Дверь в мою комнату была чуть приоткрыта, в спальню родителей и ванную комнату – плотно закрыта, а еще на полу не хватало серого ковра с коротким ворсом, который частенько любил драть наш кот.

– После того… что случилось, здесь побывала сестра твоего отца, она убрала все, что тут творилось, но не захотела оставаться в этом доме, вернулась обратно во Флориду, – неловко произнес Стайлз, поднявшись вслед за мной. Я вновь только кивнула в ответ, в упор глядя на непривычно-голые деревянные доски пола, где в тот вечер…

Вязкая темная жидкость заливает весь пол, пачкая светлый ковер и чернильными пятнами оставаясь на босых ногах, а безумный крик застревает в горле при виде бесформенной темной груды, лежащей впереди. Широко открытые пустые глаза смотрят в потолок, а рот распахнут в немой мольбе, и растекается по уже неподвижной груди алая кровь…

Воздуха катастрофически не хватало, на мгновение мне показалось, будто я задыхаюсь, а пол внезапно куда-то ушел из-под ног, заставив покачнуться. Прикрыв глаза, я схватилась рукой за стену, пытаясь справиться с накатившей паникой, а хриплое дыхание Стайлза послышалось ближе, когда парень подвинулся ко мне, встревожено положив ладонь на плечо и пытаясь заглянуть в лицо. Почувствовав, как Стилински взял меня за руку, я изо всех сил сжала его пальцы, понимая, что причиняю боль, но не сумев совладать с охватившими меня чувствами.

Стайлз даже не поморщился.

– Отца я нашла здесь, – прошептала я, облизав мгновенно пересохшие губы. Выровнялась, чувствуя, как быстро колотится сердце, и едва удержалась, чтобы не завыть на пару с волчицей, беснующейся в груди. – Он погиб первым, когда вышел посмотреть, что шумит в коридоре.

Парень молчал, явно не зная, что ответить на мои слова, однако мне это было совсем не нужно. Справившись с приступом паники, но все равно не отпуская теплой руки, сжимающей мою ладонь, я на подгибающихся ногах подошла к закрытой двери, ведущей в комнату родителей. Прикоснулась к светлому дереву, на мгновение прижавшись к нему лбом, а после нажала на металлическую ручку. Заскрипели дверные петли, в лицо дохнуло пыльной затхлостью застоявшегося помещения, и я, почувствовав, как зачесалось в носу, громко чихнула, от чего в ушах зазвенело.

Взгляд наткнулся на большую двуспальную кровать без постельного белья и матраса, и вместо звона в ушах эхом отдался истошный крик.

Тело колотит, словно в припадке, а громкий вопль, бьющий по ушам, ни на мгновение не стихает, заставляя буквально сходить с ума от боли. Яркий свет разбитой лампы мигает перед глазами, расплываясь кругами, кожу стягивает темная чужая кровь, и голос срывается на дикий визг, когда крик обрывается коротким булькающим звуком, с которым когтистая рука вырывает горло…

В груди заклокотало глухое рычание, оборвавшееся жалобным скулежом, и Стайлз все-таки болезненно зашипел, когда я слишком сильно сжала его руку, невольно выпустив острые когти, от чего по бледной коже скользнуло несколько капель крови.

– Мама умерла здесь, прямо в постели, – сипло, давя из себя каждое слово, произнесла я, указав рукой на деревянный каркас. – Наверное, она бы даже ничего не заметила, если бы папа не закричал.

– Так, ладно, Тетти, это уже совсем не весело, – Стайлз, решительно повернув меня к себе лицом, легонько встряхнул меня за плечи и заставил взглянуть ему в глаза. – Давай-ка мы сейчас просто уедем отсюда. Ты устала, ты многое пережила, и тебе нужно отдохнуть. Мы можем вернуться сюда завтра, будем решать проблемы по мере их поступления.

– Со мной все хорошо, Стайлз, правда, – я с усердием растянула губы в улыбке, попытавшись выглядеть как можно уверенней. Подняла руку, чувствуя, как медленно втягиваются когти, а голубое свечение исчезает из глаз, после чего ласково потрепала брюнета по спутанным волосам, заметив, как он нахмурился в ответ. – Мне просто… нужно все переосмыслить, понять, что делать дальше. За это время со мной произошло слишком многое, и я не успела свыкнуться с мыслью о том, что все изменилось, что все не так, как прежде. Что я свободна, в конце концов.

– Ты уверена, что все будет в порядке? – недоверчиво спросил Стилински, чуть склонив голову набок, и я в ответ вновь улыбнулась, чувствуя, как расплывается в груди неожиданное тепло. Этот паренек совсем не знал меня, но все равно беспокоился обо мне, словно я была его другом, и такое отношение необыкновенно удивляло.

Он не был обязан заботиться обо мне, но все равно оставался рядом, когда мне понадобилась поддержка.

– Конечно, – заверила я юношу, для наглядности похлопав его по плечу, после чего решительно встряхнулась, сбрасывая накатившее напряжение. Стайлз прав, мне просто нужно отдохнуть. – Пойдем, я проведу тебя, а то шериф Стилински не обрадуется, если ты из-за меня вернешься домой поздно.

– У отца ночное дежурство, – брюнет закатил глаза, беспрекословно позволив увести себя из комнаты. – К тому же, он уже давно привык, что я поздно возвращаюсь домой или вообще ночую у Скотта. Знаешь, когда твой лучший друг оборотень и когда все вокруг тоже сплошь оборотни, как-то забываешь о такой вещи, как распорядок дня. Тут уж куда важнее шкуру свою спасти, а не спать вовремя лечь.

Вот так, болтая обо всякой ерунде, мы и спустились на первый этаж, к входной двери, которую, оказывается, во всем этом мраке позабыли закрыть. Впрочем, сомнительно, что кто-то попытался бы влезть сюда, зная о том, что произошло, тем более, учитывая, какое гнетущее впечатление справлял некогда теплый и светлый дом, сейчас кажущийся таким чужим. Кажется, мне действительно нужно было привыкнуть к тому, что все изменилось.

– Мы со Скоттом приедем утром, – заявил Стайлз, выйдя на крыльцо и обернувшись ко мне. – Если повезет, захватим с собой еще и Дерека. До следующего полнолуния чуть меньше месяца, так что полагаю, проблем возникнуть не должно.

– Спокойней, Стайлз, – хмыкнула я, прислонившись плечом к дверному косяку. – Я, может, и сверхъестественное существо, но никак не сумасшедшая зверюга, собирающаяся порешить всех подряд. Тебе не нужно беспокоиться, обещаю.

– Почему-то когда эту фразу говорит кто-то из оборотней, всегда происходит что-то совершенно паршивое, – парень покачал головой, однако дальше спорить не стал, прогулочным шагом отправившись к своему джипу. – Спокойной ночи, Тетти.

– Спокойной, – улыбнулась я, глядя Стилински вслед. Вот парень сел в машину, со второго раза завел двигатель, тихонько чертыхаясь себе под нос, а после лихо вывернул на дорогу, рванув вперед по темной, пустынной улице.

Улыбка тут же слетела с моих губ, сменившись шумным вздохом, и я медленно закрыла входную дверь, вновь зловеще скрипнувшую требующими смазки петлями. Прижалась к темному дереву спиной, обессилено сползя на пол, а после вновь окинула хмурым взглядом темный дом. Что-то мне подсказывало, что уснуть здесь я сегодня не смогу.

Волчица, свернувшаяся в груди, поддержала меня тоскливым воем…

========== Часть 3 ==========

Как я и предполагала, уснуть мне не удалось – всю ночь я провертелась на жестком матрасе, постоянно взбивая неудобную подушку и пытаясь найти положение, в котором было бы удобно. Из груди наружу вырывался негромкий, какой-то истерический смех – подумать только, гораздо удобней мне было в том чертовом, но привычном подвале, на узком топчане, ставшем моей постелью на долгих три года.

В те краткие мгновения, когда уснуть, все же, удавалось, вместе с благодатным сном приходили ночные кошмары, от которых я вздрагивала в холодном поту. Под утро это начало изрядно утомлять, смутные образы и громкие крики давили на виски тупой, ноющей болью, и когда за окном, наконец, начал сереть рассвет, я вздохнула почти с облегчением. Совершенно разбитым и больным существом я сползла с кровати и, шлепая босыми ногами по холодному полу, направилась в ванную, надеясь, что свежий душ взбодрит и позволит смотреть на мир куда оптимистичней.

Погода радовала неожиданно ярким солнцем и приятным теплом, где-то в соседнем доме громко орал телевизор, вещая утренние новости, а на улице громко и усердно пели птицы, и к тому моменту, когда я спустилась на первый этаж, жмурясь от солнечных лучей, бьющих по глазам, отчаянное желание удавиться несколько поутихло. Часы показывали половину седьмого утра, ждать Стайлза в такую рань было бы глупо, поэтому я, не желая сидеть без дела и вновь брезгливо поморщившись при виде плотного покрывала пыли, укрывающего и пол, и мебель, решила потратить время с пользой и хоть немного придать давно пустующему дому обжитого вида.

Уборка неожиданно увлекла, под ногами при каждом шаге привычно и совершенно знакомо поскрипывали половицы, приводя в почти неописуемый восторг, и за своими наблюдениями я даже не сразу заметила, как сначала второй, а потом и первый этаж начали преображаться. Поднятая в воздух пыль искрилась в солнечных лучах, от чего неимоверно хотелось чихать, из распахнутых настежь окон тянуло ненавязчивым осенним теплом и терпким запахом леса, а врывающийся ветер игриво трепал собранные в хвост волосы и мурашками пробегался по коже. Откуда-то издалека доносились приглушенные трели ритмичной музыки, и в какой-то момент я даже начала приглушенно мурлыкать себе под нос.

Громкий, требовательный стук стал для меня полнейшей неожиданностью, и я оступилась, запнувшись о свернутый ковер и едва не влетев ногой в ведро с грязной водой. Нахмурилась, прислушавшись к ритмичным перестукам двух сердец, раздающимся откуда-то с крыльца, после чего, отбросив тряпку в сторону, направилась открывать, попутно одергивая сбившуюся футболку. Взгляд скользнул к приветливо распахнутому окну, и я только удивленно изогнула бровь, заметив, что солнце успело уже подняться выше, чем я ожидала.

Кажется, времени прошло гораздо больше, чем могло показаться на первый взгляд.

– Доброе утречко, – проорал широко улыбающийся Стайлз, стоило мне только открыть дверь. Не успела я сориентироваться, как меня довольно неучтиво отпихнули с дверного проема, успев сунуть в руки объемный бумажный пакет и подставку с тремя одуряюще пахнущими стаканчиками. – Мы заскочили в булочную на углу улицы, взяли тебе кофе и круасаны на завтрак. Не знали, что именно ты любишь, поэтому брали всего и побольше. В конце концов, если не съешь ты, у нас здесь целая стая прожорливых волков обретается, их прокормить – гиблое дело.

От громкой спешной тирады закружилась голова, я моргнула, пытаясь сориентироваться в происходящем, а после как-то жалобно взглянула на куда более спокойного Скотта, скромно топчущегося на пороге. Заметив легкий намек на тронувшую меня контузию, парень только сочувствующе улыбнулся и похлопал меня по плечу.

– Не беспокойся, однажды ты к этому привыкнешь, – пообещал он, войдя в дом и прикрыв за собой дверь. – В конце концов, все привыкают. Кстати, доброе утро.

– И вам того же, – кивнула я, все еще борясь с шоком. Бумажный пакет в руках пах сдобой так, что я едва ли не слюнки пускала, а живот громко урчал, требуя немедленного завтрака. В конце концов, махнув рукой, я решила принять помощь, после чего отправилась на кухню, чтобы разложить привезенную парнями еду на тарелки.

С появлением Стайлза и Скотта дом почти мгновенно преобразился, наполнился звуками и шумом, а за счет врывающихся в окна солнечных лучей стало необыкновенно тепло и светло. Знакомые с самого детства комнаты уже не справляли такое гнетущее впечатление, как вчера вечером, Стилински опять без умолку болтал, умостившись на диване, Скотт развалился в кресле, с интересом рассматривая множество фотографий и наград отца за игру в лакросс, стоящих на каминной полке, а я, притащив с кухни маленький деревянный столик на колесиках, сноровисто поставила перед парнями тарелку с большой горкой угощений и все еще парующие стаканчики с кофе.

Сама же устроилась на диване возле Стайлза, подобрав под себя ноги и чувствуя, как кошмары и тяжелые мысли, одолевавшие меня всю ночь, постепенно растворяются в солнечном свете.

Волчица уютно свернулась в груди, лениво помахивая пушистым хвостом.

– Дерек звонил, – сообщил мне МакКолл, с аппетитом треская круасан. Прожевал, вытерев оставшиеся на губах крошки, после чего пожал плечами. – Он уже в городе, мы ему ситуацию кратко обрисовали, поэтому он будет ждать нас сегодня. Позавтракаем, и можем ехать.

– Зачем вообще твоему альфе вмешиваться во все это? – нахмурилась я, не донеся до рта стаканчик с кофе. Скотт удивленно изогнул бровь, чуть склонив голову набок. Рядом так же вопросительно покосился на меня Стайлз. – То есть… Не поймите меня превратно, но мои проблемы ведь вас совсем не касаются, у вас и своих, наверное, хватает. А тут… Незнакомая девчонка со своими тараканами, у которой на хвосте безумный садист с манией величия и остатки стаи, беспрекословно этому самому садисту подчиняющиеся. Вот зачем это вам и вашему альфе?

– Потому что ты попала в беду, – авторитетно заявил Стилински, толкнув меня в плечо. Я удивленно оглянулась на парня, и смогла лишь поджать губы, когда подал голос сидящий напротив Скотт.

– Не так давно меня и самого превратили, вся моя жизнь полетела к чертям, – вздохнул оборотень, покачав головой. – Я прекрасно знаю, что это такое, и как тяжело может быть в такой ситуации. К тому же, сейчас ты осталась одна, без стаи и поддержки, а омеги в одиночку просто не выживают. Ты в этом совсем не виновата, – парень перегнулся через столик и заботливо сжал мою руку, легко проведя большим пальцем по нежной коже на запястье. Я шумно вздохнула, потупив взгляд и чувствуя себя совершенно неловко.

За последнее время я успела забыть о том, что такое чужая забота, и теперь от осознания этого было невероятно горько. В горле неприятно запершило.

– Плюс ко всему, любой альфа на чужой территории, это уже угроза, – присоединился к нашему разговору Стайлз, прикончив четвертый по счету круасан. Допил свой кофе, с сожалением рассмотрев стаканчик, после чего решительно хлопнул в ладоши. – Посмеет явиться, и его просто на части разорвут. В конце концов, последний, кто угрожал стае… – парень многозначительно закатил глаза, и я лишь кривовато улыбнулась в ответ, понимая, что настроены эти ребята вполне серьезно.