Текст книги "Танец на волчьем берегу (СИ)"

Автор книги: Happy demon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Взгляд брюнета переместился на меня, и я невольно вздрогнула, чувствуя, как в груди все буквально переворачивается. Брать телефон было невыносимо страшно, словно это был отравленный паук, не меньше, и я даже представить не могла, что увижу на светящемся экране. Волчица заскулила испуганным щенком, прижав уши к голове, горячая рука Дерека легла мне на плечо, заставив шумно вздохнуть, и я, обхватив себя за плечи и изо всех сил сжав пальцы, медленно качнулась к Стайлзу, наблюдая за тем, как дрожит узкое запястье.

На мгновение смежила веки, боясь с неожиданно нахлынувшей паникой, а после решительно распахнула глаза, уставившись на фотографию, сделанную Стилински.

Внутри все буквально оборвалось, ухнув куда-то в пропасть, а по тому, как резко втянул сквозь зубы воздух Хейл, я поняла, что он уловил охватившие меня эмоции.

– Это его метка, – хрипло произнесла я, не в силах оторваться от изображения перевернутого треугольника, выцарапанного на деревянной стене чьими-то когтями. С силой закусив губу, я подняла помутившийся взгляд на альфу, чувствуя, как он почти до боли сжимает мое плечо, а после кашлянула, пытаясь прочистить горло от болезненного комка, мешающего дышать. – Это метка стаи Гордона.

В лофте повисла тяжелая тишина, прерываемая лишь моим хриплым дыханием. С силой сжимая в руке черный мобильный, от чего натужно поскрипывал пластиковый корпус, я всматривалась в столь знакомый символ, не в силах заставить себя поверить в то, что день, которого я так боялась, день, который все равно бы настал, как бы я этому ни упиралась…

Страх сковал грудную клетку, путая мысли в голове, и думать о чем-то другом я уже просто не могла.

Скотт и Айзек по-прежнему хмурились, поглядывая на Дерека с немым вопросом, Стайлз смотрел на меня неожиданно мягкосердечно, словно на смертельно больного человека, и я даже не заметила, как поближе подошла Малия, забросив свою книгу и решительно сложив руки на груди. Девушка поджимала губы, будто бы ожидая приказа, готовая сорваться в любой момент, а где-то за спиной тихо скрипнула металлическая лестница, когда со второго этажа показались встревоженные не меньше нашего Кира с Эрикой. За ними попятам следовала мрачная Лидия, и даже вечно доводящий меня до зубного скрежета Питер сейчас помалкивал, выглядя неожиданно серьезно.

За спиной своей истинной молчаливой статуей замер всегда спокойный и уравновешенный Бойд, так же, как и Малия, ожидающий приказа.

– Малия, звони Джексону, пусть приезжает немедленно, – громкий, решительный голос Дерека прозвучал, словно гром среди ясного неба. – Айзек, Эллисон это тоже касается, она нужна мне. Времени у нас не так много.

– Что ты собираешься делать? – несколько заторможено отозвалась я, повернувшись к альфе и заметив, как сверкнули алые сполохи в темно-зеленых глазах. От Хейла сейчас веяло такой силой и яростью, что невольно хотелось отступить и прижать к голове уши, поэтому я даже не удивилась, когда Малия и Айзек, коротко кивнув, тут же потянулись к своим телефонам.

– Я собираюсь защищать свою стаю, – произнес брюнет, вскользь взглянув на меня, а после оглянулся на остальных. – Готовность три минуты, потом выезжаем. Я хочу, чтобы к закату ни одного чужака на моей территории не было. Они совершили ошибку, когда решили, что я это спущу им с рук.

Возражений ни у кого не имелось, от холодного тона мужчины едва только не инеем покрывались стены, и члены стаи, даже не пытаясь вставить свое слово, деловито засобирались, коротко переглядываясь и общаясь, преимущественно, жестами. Рефлекторно положила руку на свой пояс Кира, горделиво хмыкнула Эрика, демонстративно полируя о футболку отросшие когти, многозначительно хмыкнул Бойд, от души похрустев шеей, и даже Питер, привычно закатив глаза, все равно отставил излюбленный стакан, набросив на плечи куртку и спускаясь по лестнице.

– Лидия, отвезешь Тетти домой, – коротко бросил Дерек, направившись к двери вслед за остальными. – Убедишься, что все будет в порядке.

– Эй, я еду с тобой! – тут же вскинулась я, мгновенно придя в себя. Телефон в руке вновь обрел свой вес, вернулись звуки и чувства, и я с шумом втянула в легкие воздух, чувствуя, как страх, удавкой сдавивший горло, немного отступает. Решительно качнулась за Хейлом, и тут же замерла, когда он резко обернулся ко мне, сверкнув глазами.

– Нет!

Голос, сорвавшийся с губ мужчины, был больше похож на рычание яростного зверя, и я почти не удивилась, когда члены стаи поспешили покинуть лофт, оставляя нас с альфой наедине. Взгляд Дерека буквально пригвоздил меня к полу, заставив отступить на шаг, однако тут же смягчился, когда мужчина шумно вздохнул. Приблизился ко мне, положив руку мне на затылок и прижав к своей груди, а после поцеловал макушку, взъерошив теплым дыханием волосы. Чувствуя, как бурлит в груди целая буря эмоций, я изо всех сил сжала пальцами тонкую ткань пуловера, пропитавшегося терпким запахом моего истинного.

– Мне будет гораздно спокойнее, если ты останешься подальше от всего этого, – негромко произнес Хейл, по-прежнему не позволяя отстраниться. На мгновение с силой смежил веки, словно бы сражаясь с чувствами, а после меня с головой накрыла волна исходящего от него спокойствия и уверенности. – Мы справимся, ты же знаешь. Наша стая сильная.

– Просто будьте осторожны, – жалобно попросила я, чуть отстранившись и перехватив направленный на меня взгляд альфы. Подняла руку, коснувшись ладонью колючей щеки, и дернула уголком губ в жалком подобии улыбки, чувствуя кончиками пальцев приятное, знакомое тепло. – Надерите им зад и за меня.

Волчица согласно заворчала в груди, изогнув спину и подставляя голову под горячую руку.

– Разумеется, – на полном серьезе кивнул Дерек, а после, набросив мне на плечи снятую с вешалки куртку, потащил за собой вниз.

На улице было холодно, промозглый, яростный ветер сыпал в лицо острыми снежинками и рвал одежду, заставляя сильнее натягивать воротник. Небо затянуло тяжелыми тучами, день уже клонился к вечеру, и темнело в это время быстро. Мысленно оценив рассклад сил, я пришла к неутешительному выводу, что погода стае не слишком благоволит. Впрочем, здесь они были на своей территории, они знали эти места, как свои пять пальцев, и я очень надеялась, что хотя бы это небольшое преимущество будет на их стороне.

Хмурые, необыкновенно деловитые и собранные ребята уже рассаживались по машинам, при нашем с Дереком появлении завела двигатель своего автомобиля Лидия, решительно кивнув в ответ на мой вопросительный взгляд, а я почти привычно вздрогнула, когда совсем рядом заревел мотор внедорожника Стайлза. Дождавшись, пока Бойд и Эрика займут свое место на заднем сидении его джипа, парень захлопнул за ними дверцу, переглянулся со Скоттом, стоящим у машины Киры, а после в ожидании уставился на Дерека, вышедшего вслед за мной.

– Эллисон заберет Джексона, они приедут вдвоем, – уведомил альфу Айзек, высунувшись из автомобиля Питера, где сидел вместе с Малией и старшим Хейлом. – Мы договорились встретиться у выезда из города.

– Отлично, тогда не будем задерживаться, – решительно кивнул Дерек, после чего на мгновение оглянулся, пытаясь быстро сориентироваться в ситуации. – Скотт, поедете первыми, ты уже знаешь запах, мы за тобой, – мужчина дождался согласного кивка МакКолла, а после оглянулся на меня.

Ободряюще кивнул, на мгновение крепко сжав мою ладонь, после чего, уже не отвлекаясь ни на что, направился к своему Camaro. До боли закусив губу и все еще не решаясь садиться в автомобиль Лидии, я наблюдала за тем, как ярко вспыхивают фары блестящей черной машины, как медленно Дерек выруливает на дорогу, и как примеру своего альфы следуют остальные. Взгляд зацепился за Стайлза, который на мгновение замешкался, оглянувшись на меня, и я лишь крепче сжала в кулак руку, едва слышно прошептав:

– Удачи.

Стилински коротко кивнул, улыбнувшись своей привычной, озорной улыбкой, а после поспешил занять место водителя, рванув с места и поднимая в воздух белый снег. Я рефлекторно прикрылась ладонью, и лишь шумно вздохнула, вслушиваясь в шум отъезжающих машин. На сердце было неспокойно, волчица металась в груди загнанным зверем, и от собственного бессилия хотелось выть в голос. Будь у меня побольше храбрости, я бы наверняка сейчас бросилась вслед за своей стаей, только вот холодная дрожь, волнами пробегающая по коже, удерживала меня на месте.

Я могла врать ребятам, но не могла врать себе.

Сердцем я понимала, что боюсь, как никогда раньше.

– Поехали, не стоит мерзнуть, – негромкий голос Лидии раздался совершенно неожиданно, заставив вздрогнуть, и я взглянула на девушку, словно впервые ее увидев. – Я отвезу тебя домой, все равно это займет не несколько минут, уж точно.

Признавать правоту банши не хотелось, однако спорить с ней не было толку, и я лишь согласно кивнула, сев в машину и чувствуя, как покалывают замерзшие пальцы. Волна теплого воздуха взъерошила волосы, моментально прогрев до самого сердца, тихая ненавязчивая мелодия полилась из проигрывателя, а легкие моментально заполнил приятный запах женского парфюма, когда Лидия устроилась на соседнем сидении, уверенно переключив передачу и медленно вырулив на дорогу.

Как и всегда, девушка была спокойна и непоколебима, она не истерила, не кричала и не срывалась на бесполезное заламывание рук, словно бы и вовся не волнуясь, однако я видела, как крепко она сжимает пальцами руль, как сосредоточенно всматривается в лобовое стекло и как сильно хмурит брови, превращая пухлые губы в тонкую полоску. Для меня рыжеволосая всегда была образцом выдержки и хладнокровия, но на самом деле, как и я, оставалась простой девушкой, беспокоящейся за своих близких.

И своего истинного.

К тому моменту, как мы подъехали к моему дому, на улице уже совсем стемнело, по всему городу зажглись фонари, однако наручные часы равнодушно подсказывали, что прошло всего лишь несколько минут, и что поволнолноваться мне придется изрядно. Губы были искусаны в кровь и от постоянного повреждения уже не заживали, однако боль немного отрезвляла и позволяла не сойти с ума.

– Мне остаться? –поинтересовалась Лидия, покосившись на меня, и я, с силой разжав сведенные судорогой челюсти, лишь качнула головой, нацепив на лицо улыбчивую маску.

– Не стоит, у тебя наверняка есть свои дела. Я подожду, пока Дерек не приедет. Они ведь не будут надолго задерживаться, правда?

Скептически изогнутая бровь подсказала мне, что в мою наигранную бодрость Мартин ни на мгновение не поверила, а пронзительный, внимательный взгляд пробрал до дрожи, заставив почувствовать себя несмышленой дурой. Девушка глубоко вздохнула, покачав головой, а после вдруг улыбнулась, искренне и открыто, заставив меня замереть в изумлении.

– Не беспокойся, все с ними хорошо будет, – тепло проговорила она, и от уверенности, прозвучавшей в ее голосе, невольно присмирела мечущаяся в груди волчица. – Я знаю Дерека и знаю, на что он способен. Тем более, когда рядом с ним стая. Они сильные и могут постоять за себя, – взгляд Лидии подернулся дымкой и скользнул по темной улице, всматриваясь в пустоту. – Их так просто не победить, уж поверь мне. Они и не из таких передряг выбирались.

Не зная, что сказать, я лишь удивленно смотрела на сидящую рядом банши, чувствуя, как быстро колотится сердце. С этой самочкой я никогда особо не общалась, она внушала мне опаску и уважение, и держалась сдержанней, чем остальные члены стаи, однако в такой ситуации, когда мне больше всего нужна была чья-то поддержка, именно она оказалась рядом, именно она нашла нужные слова, и в груди буквально защемило от горячей волны благодарности, испытанной к этой девушке.

– Ты права, – несколько растерянно кивнула я, а после, перехватив взгляд Лидии, улыбнулась куда искренней, нежели в первый раз. – Большое тебе спасибо.

– Не за что, Тетти, – ответом мне стала такая же теплая и располагающая улыбка.

Попрощавшись с Лидией, я выбралась из машины, вновь чувствуя, как забирается под одежду яростный ветер, и отступила на несколько шагов, повернувшись к машине и ожидая, пока она отъедет. Мартин, подмигнув мне на прощание фарами, рванула с места, опять подняв целый снежный вихрь, и стоило только габаритным огням исчезнуть за первым поворотом, как я тут же почувствовала, что былой страх возвращается с новой силой, подавляя мнимое спокойствие.

Волчица, тоскливо завыв в груди, ненавязчиво предложила к ней присоединиться.

В доме, который за эту неделю почти насквозь успел пропитаться терпким запахом Дерека, легче не стало, в каждой комнате я чувствовала его незримое присутствие, и это лишь сильнее давило на сознание, заставляя буквально метаться по всему дому в тщетной попытке хоть как-то отвлечься. От громко работающего телевизора почти сразу разболелась голова, попытка приготовить для Дерека ужин закончилась двумя разбитыми тарелками, и, в конце концов, я просто уселась в гостинной на диван, нервно постукивая пальцами по колену.

Старинные большие часы, чудом не разгромленные в драке с оборотнем, показывали, что с того момента, как стая уехала, прошло не больше получаса.

– Это напоминает паранойю, – сказала я самой себе, однако натолкнулась на стену равнодушия, выстроенную упрямой волчицей, и лишь послушно потянулась к ней, пытаясь сосредоточиться.

Зверь недовольно мотнул головой, прислушавшись, словно на охоте, а после безапелляционно заявил, что Дерек в нескольких милях от меня, он почти спокоен, немного раздражителен и уверен в себе, всматривается в снегопад за окном и нетерпеливо постукивает по рулю, с силой сжимая челюсти. Мужчина в порядке, он жив, он здоров, и это заставило меня облегченно вздохнуть.

Время, кажется, тянулось мучительно медленно, я то и дело посматривала на часы, следя за минутной стрелкой, которая, как мне казалось, почти не двигалась, и невольно задумалась о том, не сломан ли механизм. Разобрала чертовы часы до последнего винтика, чувствуя, как дрожат руки, и, в итоге, лишь сломала их окончательно, испытывая желание швырнуть чем-то в стену. Кровь бурлила в крови, ожидание изматывало, и я загнаным зверем металась по гостинной, чувствуя, как голова просто раскалывается.

Собственные чувства эхом отдавались где-то в груди, эмоции Дерека, за которыми я пристально следила, изрядно фонили, и в какой-то момент я накрутила себя настолько, что даже не смогла разобрать, где заканчивается мое сознание и начинается сознание Хейла. От перенапряжения потемнело в глазах, а из носа вниз к губам скатилась капля крови, которую я зло стерла тыльной стороной ладони, злясь на себя за беспомощность.

Волчица все громче выла в груди, разрывая когтями грудную клетку, боль в висках усиливалась, и в то мгновение, когда, наконец, раздался долгожданный стук в дверь, я не сдержала облегченного стона. Мир перед глазами пару раз перевернулся, заставив пошатнуться, а после я бросилась открывать, едва не зацепившись о ворсистый ковер.

– Тетти, прости, что так поздно! – воскликнул шериф Стилински, стоящий на крыльце, и я резко застыла, словно натолкнувшись на невидимую стену. Увидеть здесь отца Стайлза я уж никак не ожидала.

– Шериф, – глухо пробормотала я, почувствовав, как горло вновь сжимает мерзкий спазм. Шумно вздохнула, пытаясь скрыть отчаяное разочарование, а после даже смогла кривовато улыбнуться. – Чем обязана столь позднему визиту?

– У меня для тебя сюрприз, – мужчина тепло, как-то по-отечески улыбнулся, глядя на меня своими добрыми, карими глазами, и я невольно ощутила, как сердце защемило. Как же давно я не испытывала подобного. – Угадай, кто решил приехать к тебе на Рождество, узнав, что ты жива и здорова? Я подскажу – это близкий родственник твоей матери, ее младший брат.

– Дядя Сэм?! – громко ахнула я, удивленно округлив глаза и чувствуя, как в груди все встрепенулось. Волна горячей дрожи пробежалась по всему телу, заставив судорожно вздохнуть, и я даже не заметила, как губы, не смотря на все беспокойства и страхи, растягивает широкая улыбка.

Ну, конечно же, я прекрасно знала дядю Сэма!

– Он самый, – довольный произведенным эффектом, шериф Стилински повернулся к своей машине, припаркованной на подъездной дорожке, и махнул рукой в приглашающем жесте.

Не обращая внимания на ветер и холод, я шагнула вперед, на крыльцо, всматриваясь в темноту и чувствуя, как захлебывается сердце. Дверца служебного автомобиля распахнулась, на улице показалась статная фигура мужчины в черном пальто, и я, ловко обогнув отца Стайлза, в два прыжка преодолела крыльцо, спрыгнув на дорожку.

– Дядя Сэм! – сорвался с губ радостный вопль, а мужчина, захлопнув дверцу, повернулся ко мне лицом, глядя прямо в глаза.

Сердце гулко ударилось о грудную клетку, покрывшись тонкой коркой льда и буквально застыв.

Захлебнулась яростным воем волчица, почуявшая альфу.

– Тетти, моя дорогая, – негромкий, вкрадчивый голос холодной дрожью прошелся по окаменевшему телу, коснулись плеч теплые руки, прижимая к широкой груди и обжигая подобно каленому железу, а я даже пошелохнуться не смогла, чувствуя, как сковали сознание и тело крепкие цепи искреннего, животного ужаса. – Ты просто не представляешь, как я рад тебя видеть, девочка.

Знакомый, морозный запах наполнил легкие, заставив задохнуться, злой ветер растрепал тщательно уложенные темные волосы, а прямо перед моим лицом сверкнули знакомые льдисто-голубые глаза, окончательно парализуя и лишая воли. Тонкие сухие губы мазнули по щеке, заставив вздрогнуть, и я смогла лишь судорожно вздохнуть, произнеся побелевшими от страха губами ненавистное имя:

– Гордон…

========== Часть 16 ==========

Голова раскалывалась так, будто по ней до одури колотили тяжелым молотком, в горле пересохло до такой степени, что каждый тяжелый вздох наждачкой скреб по сухому небу, заставляя задыхаться, а тело при малейшем движении сковывала такая боль, что становилось тошно. Мерзкая слабость расплывалась по мышцам, которые больше напоминали растекшееся на солнце желе, шевелиться решительно не хотелось, и даже приглушенный стон, с трудом прорвавшийся сквозь слипшиеся губы, получился совсем уж тихим, почти неслышным.

Где-то в стороне послышался приглушенный скрип и чье-то хриплое дыхание.

С трудом сумев совладать с собственным сознанием и телом, однако, по-прежнему не открывая глаз, я мысленно потянулась к притихшей в груди волчице, которая почему-то не подавала признаков жизни. Непривычная пустота разливалась где-то внутри, отчаянно пугая, и на несколько мгновений мне показалось, что я сойду с ума…

Но вот где-то возле сердца шевельнулось что-то приятно-знакомое, горячий вздох наполнил легкие, давя на ребра изнутри, а спустя мгновение я вновь шумно вздохнула, почувствовав, как несколько осоловелая, отчаянно пытающаяся сбросить с себя наваждение волчица медленно поднялась на дрожащие лапы, потряхивая головой и недовольно скаля зубы. Рыкнула, потерев острый нос передней лапой, а после вскинула голову, уставившись на меня внезапно прояснившимся взглядом лазурных глаз.

По телу пробежалась горячая дрожь, и я приподняла подрагивающие веки, пытаясь справиться с подкатившей к горлу тошнотой. Взгляд бездумно скользнул по темному, мрачному потолку, давящему на сознание, плеч коснулся неприятный холод, пробежавшийся мурашками по коже, а тонкий слух уловил тихие, приближающиеся шаги.

Последние воспоминания всего произошедшего наотмашь ударили по лицу, сердце гулко ударилось о грудную клетку, причинив боль, а в следующее мгновение я, подчиняясь обострившимся инстинктам, резко вскинулась, готовая устранить опасность, если таковая имелась. С губ сорвалось безумное рычание, мир вокруг завлекла лазурная пелена, а когти сжались на тонком нежном горле, погрузившись в податливую кожу и вырывая из хрупкой груди испуганный вскрик.

Чужая спина до хруста в костях приложилась о холодную стену, раздразнил тонкий слух звон тяжелой цепи, и я, щелкнув зубами, уставилась на противника, находящегося напротив.

Испуганная девчонка, совсем еще ребенок, смотрела на меня широко распахнутыми карими глазами, в которых плескался искренний ужас. Кудрявые рыжие волосы с широкой кричаще-алой прядью у левого виска обрамляли узкое бледное лицо с тонкими, правильными чертами, на левой щеке ярким пятном выделялся старый, давно зарубцевавшийся тонкий шрам, а пухлые, искусаные губы кривились от испытываемой боли.

Маленькая ручка с обломанными под корень ногтями бесполезно пыталась разжать мою руку, по узкому запястью из неглубоких, но болезненных ссадин на тонкой шее катились алые капли, и перепуганный, отчаянно сопротивляющийся ребенок почему-то даже не пытался превратиться в волка, которого я чуяла где-то внутри нее.

– Ты кто такая? – грубо спросила я, лишь сильнее сжав когти на шее девочки. Я чувствовала ее боль, чувствовала ее страх, но сейчас мне было не до благородства или жалости. Тут бы свою шкуру защитить, а уже потом о других думать.

– Кайли, – с трудом прохрипела волчица, все еще не оставляя попыток избавиться от моей хватки. Она шумно дышала, изо всех сил пытаясь вырваться, но в больших карих глазах все равно плескался искренний страх, а по бледным щекам катились крупные слезинки. – Гордон… Он велел оставаться с тобой и доложить ему, когда ты придешь в себя.

– Нашел себе новую собачонку, пока меня не было? – в горле зарокотала ярость, сорвавшаяся на гортанное рычание, и я невольно оскалилась, чувствуя острую потребность выплеснуть свою злость наружу. Окинув быстрым взглядом помещение, я лишь судорожно вздохнула, узнав знакомый подвал, а после вновь повернулась к девчонке, почти бессильно трепыхающейся в моей хватке. Она напоминала маленькую, пришпиленную за крылья бабочку, искренне плакала от охватившего ее ужаса, и я вдруг почувствовала, как в груди защемило.

Черт возьми, что Гордон со мной сделал?

Это же просто ребенок, маленький, напуганный ребенок, которому больно, которому страшно, и который уж точно не виноват в том, что происходит.

– Он сказал, что я смогу с тобой справиться, – пролепетала рыжеволосая, не сдержавшись и громко всхлипнув, а я словно пришла в себя, удрученно тряхнув головой. Глубоко вздохнула, чувствуя, как наполняет легкие знакомый, пропитанный пылью и затхлостью запах, а после поджала губы, ощущая, как стихает лазурный огонь в глазах.

– Нет, – отрывисто произнесла я, утихомиривая ярящуюся в груди волчицу, которая покорно отступила, а после медленно разжала руку, пряча когти. Отступила на шаг, рассматривая тут же съежившуюся у стены девочку, которая дрожащими пальцами зажимала кровоточащие ранки на шее, а после горько усмехнулась, дернув уголком губ, – тебя просто не жалко.

Неприятный, давящий на уши перезвон вновь послышался совсем близко, заставив поморщиться, и я резко повернулась, пытаясь найти источник. Отступила на шаг, почувствовав прикосновение чего-то холодного к бедру, а после опустила глаза, уже догадываясь, что могу увидеть. Реальность в виде толстой цепи, тянущейся ко мне от массивного крепления в стене, заставила буквально задохнуться, и я, все еще не веря собственным глазам, поднесла руку к шее, искренне надеясь, что все это лишь дурной сон.

– Нет-нет-нет-нет, – прошептала едва слышно, чувствуя под подушечками пальцев прохладу широкой стальной пластины, плотно обхватившей шею, а затем, не в силах сдержать бурлящих в груди эмоций, яростно взвыла, ощущая, как дерет сухое горло каждый громкий звук. Боль, страх, злость и неопределенность буквально сводили с ума, и я даже не заметила, как подогнулись ноги. Спина болезненно приложилась о холодную стену, однако этого я не почувствовала, по-прежнему бесполезно дергая ошейник и раскачиваясь со стороны в сторону, словно безумная.

В этот момент я невольно подумала о том, что в этом чувстве мы с Кайли очень даже похожи.

Девочка, все еще глядящая на меня с разумной опаской, вдоль стенки отошла в сторону, опустившись в мягкое кресло, стоящее в дальнем углу, и невольно потерла уже успевшую зажить шею. Подсыхающая кровь темнела бурыми пятнами на бледной коже, несколько капель запачкали воротник светло-серой рубашки, однако, кажется, юная волчица совсем не обращала на это внимания. Вместо этого, чуть нахмурившись и поджав губы, она внимательно изучала меня, гипнотизируя большими карими глазами, и я едва сдержала злой смешок, готовый сорваться с губ – неужели за то время, которое я провалялась здесь без сознания, она не успела меня рассмотреть?

– Сколько я уже здесь? – хрипло спросила я, вспомнив об этой немаловажной детали. Кайли удивленно моргнула, совсем не ожидая вопроса, а после на мгновение призадумалась, подсчитывая в уме.

– Дня три, – уверенно ответила она, подтверждая слова кивком. – Гордон принес тебя, одурманенную аконитом, заковал в ошейник, – девочка с видимой опаской покосилась на мой дикий аксессуар, заставив меня тихо хмыкнуть, – а после велел следить за тобой. Кажется, он был сильно не в духе.

– Почему? – я изогнула бровь, покосившись на самочку, а та в ответ дернула подбородком, безошибочно выхватив взглядом темнеющую на моем запястье татуировку.

– Потому что у тебя есть твой истинный.

Глаза нарисованного на бледной коже волка горели алым пламенем, кажется, еще ярче, чем обычно, а потянувшись к невидимой, но прочной связи, установившейся между нами с Дереком, я почувствовала, как разливается в груди безумный жар. Волчица, недовольно мотнув головой, оповестила меня, что Хейл где-то далеко, что она почти не чувствует его, но ощущает слабые отголоски ярости и злости, которые дрожью пробежались по моему собственному телу, заставив судорожно вздохнуть и смежить веки.

Мимолетный страх, сковавший сердце, тут же отступил под волной теплой уверенности. Это ничего, что он сейчас далеко, ему просто нужно время. Он найдет способ вытащить меня из этой клетки, он умный, он сильный, он альфа.

Он ведь не оставит меня, я знаю.

Нужно просто подождать.

Где-то совсем близко послышались тяжелые шаги, а волчица в груди резко вскинулась, сверкая лазурными глазами и скаля острые клыки. Судорожно вздохнув и позабыв буквально обо всем, я изо всех сил вжалась в знакомый, изученный до каждой трещинки угол, кубарем скатившись с кровати на пол и чувствуя, как заходится в панике глупое сердце. Дыхание перехватило, невольно выпущенные когти до крови впились в ладонь, и лишь краем глаза я заметила, как вскочила на ноги Кайли, побелев подобно полотну и почти слившись по цвету со своей рубашкой.

Заскрежетал старый, крепкий замок, скрипнули дверные петли, давно требующие смазки, а после мне показалось, что в подвале потянуло холодом – на пороге моей скромной обители появилась высокая фигура мужчины в черных брюках и темно-синем пуловере. Пугающие, льдисто-синие глаза без промедления нашли мое сжавшееся в углу тельце, а по тонким губам скользнула тень холодящей кровь улыбки, от которой я лишь сильнее вжалась в стену. Взгляд скользил по знакомым крупным чертам, по тяжелому подбородку и темным прядям обрамляющих бледное лицо волос, а сердце билось колотушкой, заставляя буквально задыхаться.

Волчица в груди, позабыв о ярости и воинственности, прижала уши к голове, заскулив побитым щенком.

– Тетти, – надавил на слух знакомый, хрипловатый голос, от которого по коже пробежались мурашки. Отчаянное желание оказаться куда подальше отсюда обожгло грудную клетку раскаленным железом, однако единственное, что я могла сделать, это лишь скулить от осознания собственной беспомощности. – Ты даже не представляешь, как я рад, что ты, наконец, вернулась домой.

– Это не мой дом, – хрипло отозвалась я, чувствуя, как горло перехватывает резкий спазм. От нехватки воздуха на глазах выступили слезы, и я невольно поджала губы, чувствуя, как они дрожат.

Нет, Тетти, ты должна держать себя в руках, ты не должна показывать, как тебе страшно. Он не должен знать, как быстро бьется твое сердце.

– Мне очень жаль, что ты так считаешь, – Гордон легко, почти с искренней удрученностью покачал головой, медленно пройдя вглубь подвала и привычно заложив руки за спину. Все было… знакомо, абсолютно привычно, как и три долгих предыдущих года, и на какое-то мгновение мне показалось, будто этого сумасшедшего, но такого счастливого месяца, проведенного в Бейкон Хиллс, и вовсе не было.

Подобная пугающая мысль вспыхнула в сознании и тут же исчезла, когда я судорожно сжала руку на правом запястье, чувствуя тепло темнеющей на коже татуировки. Так было легче, и страх отступал, позволяя дышать свободнее.

– С первого дня нашего знакомства я искренне пытался сделать свой дом твоим, – продолжил альфа, остановившись напротив меня, однако рассматривая стену напротив. От его близкого присутствия становилось не по себе, и я с такой силой вжималась в стену, что мне казалось, будто собственные кости натужно хрустят. Кайли, сжавшаяся за спинкой кресла и не подающая признаков жизни, смотрела на мужчину с искренним ужасом, а ее взгляд, украдкой брошенный на меня, был исполнен сочувствия. – Я пытался обезопасить тебя, Тетти, хотел подарить тебе возможность жить счастливо и ни в чем себе не отказывать, а взамен просил лишь самую малость, – в непринужденном голосе Гордона скользнула сталь, и я задержала дыхание, буквально физически чувствуя, как напускное спокойствие уступает место злости, тщательно подпитываемой на протяжении того долго времени, которое я провела вдали от него. – Я подставил тебе свою спину, а ты при первой же возможности вонзила в нее нож.

Тяжелый взгляд, напоминающий холодное острие закаленной стали, впился в мое лицо, и на какое-то мгновение мне показалось, будто Гордон сейчас набросится на меня, хотя этого и не случилось. Он был слишком горд и слишком самоуверен для подобного поведения, а еще прекрасно знал, что наказать меня именно таким способом у него вряд ли получится. После свежего глотка свободы, вскружившего мне голову и заставившего вздохнуть полной грудью, боялась я отнюдь не боли, как раньше.

– Забавно, я целых три года пытался добиться от тебя хоть какого-то ответа, – словно бы удивляясь своим собственным словам, мужчина склонился надо мной, словно хищник над добычей, и мне стоило больших трудов взглянуть на него в ответ с вызовом. Волчица внутри взбунтовалась, демонстрируя злой оскал, и мне на мгновение показалось, что в синих глазах напротив я вижу алые всполохи, – а какой-то вшивый пес заполучил мое сокровище за какой-то несчастный месяц.

Я не заметила, как оборотень подался вперед, увидела лишь смазанную тень, заставившую резко отшатнуться, а в следующее мгновение с губ сорвался испуганный вскрик, смешанный с болезненным стоном, когда острые когти вспороли нежную кожу на предплечье. Громко зазвенела сталь, тело взвилось над полом, заставив меня беспомощно засучить ногами, а перед глазами померк свет, когда горло вдобавок к тяжелому ошейнику сжала сильная рука, перекрывшая доступ кислорода.