Текст книги "Клуб инженерных решений (СИ)"

Автор книги: Хаинц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Глава Шестая. Благодарность, бенто и совместный обед.

Амано Аманошита долго размышляла над способами отблагодарить Ицуки Кодо. Будь он типичным озабоченным подростком, она была готова пойти даже на такие крайние меры, как свидание. Сама мысль о том, что придётся вести себя неподобающе леди из семьи Аманошита, вызывала у неё отвращение – укоротить юбку, распустить чуть больше пуговиц на блузке, «случайно» уронить платок… От этих вульгарных приёмов, которые она видела в исполнении некоторых одноклассниц начиная со средней школы, её передёргивало, но долг есть долг. К счастью, можно было обойтись и более приличными способами – например, просто сходить в кафе. Публичное место, никаких двусмысленностей, просто позволить парню немного пофантазировать…

Будь он жадным, решение нашлось бы ещё проще. Семья Аманошита не бедствовала, и круглая сумма «в благодарность» или дорогой подарок решили бы проблему. Хотя такой путь и казался Амано несколько вульгарным – просто откупиться деньгами, будто её спасение можно было измерить в иенах! – но всё же это было бы лучше, чем… она снова почувствовала, как краснеют уши, вспомнив о первом варианте.

Если бы дело было в самолюбии, она могла бы подыграть его одержимости эффективностью. Специально попросить совета по оптимизации учебного процесса, восхититься его рациональным подходом к решению проблем, может даже предложить ему написать статью для школьного журнала о методах повышения эффективности. В конце концов, Амано была достаточно умна, чтобы оценить логику в его действиях, пусть даже не всегда с ней соглашалась. Да, если бы всё упиралось в самолюбие – она справилась бы, не роняя собственного достоинства. Хотя мать всегда учила её, что женщина из семьи Аманошита не должна никому льстить, некоторые правила можно чуть-чуть подвинуть. Совсем чуть-чуть. Ради благодарности.

Но Ицуки, насколько она могла судить, не страдал типичными пороками озабоченных подростков. Когда они общались, он всегда смотрел собеседнику в глаза, а не пялился, как многие парни, на другие части тела. Даже в той экстремальной ситуации, когда ловил её падающую с лестницы, он действовал максимально корректно – насколько это вообще было возможно в подобных обстоятельствах. Жадность и тщеславие, возможно, и не были ему совсем чужды, но проявлялись настолько слабо, что на них нельзя было сыграть.

Но вдруг вспомнив о его конфронтации с Тено-семпаем, Амано вспомнила, как в первые дни учёбы он спускался по верёвке к буфету, чтобы успеть купить особую булочку. И её внезапно осенило. Еда! Вот что действительно важно для Ицуки – он готов был идти на риск ради вкусного обеда. А что может быть лучшим проявлением благодарности спасённой девы, чем приготовленный своими руками бенто?

«Всего лишь бенто», – думала Амано, шагая домой после уроков. – «Что может быть проще?»

***

Дождавшись, пока в доме всё затихнет, Амано осторожно выскользнула из своей комнаты. Родители, как обычно, засиделись в кабинете отца – у того была важная онлайн-конференция с зарубежными партнёрами, и мать составляла ему компанию. Это было даже кстати – они вряд ли спустятся на кухню до глубокой ночи.

Амано совсем не хотелось объяснять, почему она вдруг решила готовить сама, когда в доме есть экономка, которая практически профессиональный повар. Мать наверняка заинтересовалась бы причиной такого внезапного интереса к кулинарии, а уж если бы узнала, что это для мальчика… Нет, лучше об этом даже не думать. К тому же, признаться в своей неспособности приготовить простой бенто в шестнадцать лет было бы слишком стыдно.

Эмилия-сан тоже могла стать проблемой – обычно экономка спала чутко, но сегодня Амано повезло. Та пожаловалась на сильную мигрень и приняла снотворное пораньше, получив от матери редкое разрешение оставить вечерние обязанности на завтра.

Решила начать с чего-то простого – сварить рис. На NewTube нашла рецепт, где для готовки требовалась обычная кастрюля – с рисоваркой связываться не рискнула. Долго искала подходящую посудину и наконец нашла что-то похожее на показанную в видео, хотя и заметно более лёгкую.

«Странно, почему эта кастрюля называется круглой? Она же явно продолговатая…» – недоумевала Амано, разглядывая найденную утварь. Но решила не зацикливаться на таких мелочах.

Плита у неё была индукционная, без открытого огня как в ролике, но ведущий уверял, что это не имеет значения – главное, использовать небольшой огонь. «Единичка на регуляторе – это ведь совсем мало, правильно?» – рассуждала она, включая конфорку.

Ведущий также предупреждал, что если переварить рис или добавить слишком много воды, он станет клейким и невкусным. Поэтому Амано, испугавшись именно такого результата, поспешила снять кастрюлю с огня и слить воду, как только та начала закипать.

Следующим этапом надо было добавить специи. «В онигири всегда кладут нори, значит, это беспроигрышный вариант», – решила она и щедро насыпала измельчённых водорослей. Но рис всё равно казался каким-то бледным – в ресторанах он часто выглядел коричневатым. После недолгих поисков в кухонных шкафчиках она нашла какую-то коричневую пряность с приятным запахом. Судя по одинаковому запаху, была та на кухне в двух видах – молотая и в виде палочек-трубочек.

«Если одна хорошо, то две – ещё лучше!» – решила Амано и добавила в рис и порошок, и по палочке в каждую порцию. Гордо оглядев результат своих трудов, она выдохнула: «С рисом закончено. Что бы ещё придумать?»

Риса получилось как-то слишком много, и она решила сделать несколько онигири. Однако рис почему-то плохо слипался. «Наверное, нужно добавить что-то липкое… Мёд подойдёт!» После этой «гениальной» идеи рисовые колобки начали намертво прилипать ко всему, к чему прикасались. Пришлось обильно обсыпать их кунжутом.

Сделав несколько таких «улучшенных» онигири, Амано вдруг поняла, что совсем забыла про начинку. В холодильнике нашёлся кусочек сырого тунца – она кое-как измельчила его ножом и использовала как наполнитель. Один из онигири при формировании неудачно разломился. В другое время она бы его переделала, но усталость брала своё – Амано просто добавила побольше кунжута, кое-как поправила края и оставила как есть. Слишком поздно уже было придираться к форме.

Времени прошло уже довольно много, и она решила закончить приготовления чем-нибудь простым, но питательным – омлетом тамагояки. Открывать NewTube для поиска очередного рецепта уже не было сил, но она вспомнила, как повара готовили его в ресторанах – часто прямо перед посетителями, играючи сворачивая тонкие слои омлета в изящный рулет.

«Если они могут делать это просто на глаз, то и я справлюсь», – решила Амано, выливая в миску несколько яиц. На глаз добавила бульон, который нашла в холодильнике. Включила плиту на максимум – девятку, чтобы побыстрее закончить. В конце концов, это же просто яичница, что тут может пойти не так?

Омлет получился толстоват, и свернуть его красивым рулетом, как делали повара в ресторане, не получилось совсем. Раздосадованная неудачей, Амано решила просто вырезать из него несколько кружочков и треугольников – геометрические фигуры всегда выглядят аккуратно. Разложив фигурки по коробке для бенто, она критически оглядела результат. Выглядело… ну, по крайней мере, симметрично.

«Вполне прилично, – убеждала она себя, глядя на геометрически правильные фигуры в коробке. – Главное – аккуратность и порядок».

Решив, что дальнейшие эксперименты могут только ухудшить результат, Амано бережно уложила обе коробки бенто в холодильник. Оставила записку «Не трогать!» (и на всякий случай добавила восклицательный знак), отправила сообщение, чтобы ей не готовили обед в школу, и наконец смогла отправиться в ванную и спать.

К своему удивлению, спала она в ту ночь крепко и спокойно. То ли от усталости после первого в жизни кулинарного опыта, то ли от тихой радости, что хоть что-то сделала своими руками.

***

Ицуки больше не спускался из окна за своей любимой булочкой – вероятно, из-за обещания, данного Даро-сенпаю. Перехватить его в коридоре казалось несложной задачей, тем более что учились они в одном классе. Вот только Амано знала – медлить нельзя. С его маниакальным стремлением к эффективности каждая упущенная секунда означала потерю выгодной позиции в очереди в буфет.

Изначально Амано составила два плана. Можно было поймать его в каком-нибудь тихом месте и предложить пообедать наедине. Или наоборот – дождаться момента, когда вокруг будет много свидетелей, чтобы все сразу поняли: это просто благодарность за спасение, ничего больше.

И даже если бы она хотела выбирать, Ицуки двигался к столовой настолько быстро и эффективно, что выбора ей просто не оставил. Те несколько уединённых мест, где его ещё теоретически можно было перехватить и поговорить, он пролетел существенно быстрее отягощённой грузом двойного бенто Амано.

Перед Амано Аманошитой встал серьёзный выбор (уже не в первый раз за последние несколько недель, к слову). Она могла отказаться от своей идеи, сдаться и пойти в одиночку в какой-нибудь дальний угол, пообедать одним бенто и выбросить второе так, чтобы никто не видел. Или она могла сделать то, что практически никогда не делала – нарушить правило. В частности, правило, запрещающее бегать по коридорам.

Или соблюсти школьное правило, или наплевательски отнестись к благодарности, как если бы она была похожа на Тено Мори-семпая, который даже в её спасении искал возможность и хоть какой-то формальный повод задеть Ицуки Кодо. Хотя если бы Ицуки действительно был озабоченным извращенцем, как его пытался представить Тено-семпай, то ей было бы проще с «благодарностью». Ицуки почти исчез из поля зрения, и Амано осознала, что ещё совсем немного – и ей не придётся мучиться сомнениями, потому как Ицуки окажется совсем вне её досягаемости. Его спина исчезла за очередным поворотом, и Амано Аманошита приняла решение.

– Кодо! Кодо Ицуки! – крикнула она, ускоряя шаг.

Он замер на долю секунды, но потом, видимо решив, что ему послышалось, двинулся дальше. Амано стиснула зубы. Была не была! Она побежала, стараясь не думать о том, что скажет классный руководитель, или любой другой учитель, если увидит её сейчас.

– Кодо-сан! Остановись, пожалуйста! – на этот раз к её голосу добавился звук быстрых шагов, и Ицуки наконец остановился.

– Аманошита-сан, – он развернулся, и по его лицу было видно, что он мысленно уже пересчитывает потерянные позиции в очереди, – Я спешил в буфет, я опаздываю, и наш разговор неэффективен.

Амано не стала ждать благодарности – она и не ожидала её от человека, для которого любая не направленная на конкретный результат вежливость была «неэффективной». Вместо этого она улыбнулась и произнесла достаточно громко, чтобы услышала проходящая мимо группа второгодок:

– Сейчас будет вполне эффективно, Кодо-сан.

Амано ещё раз огляделась, подмечая, как много любопытных глаз наблюдает за ними. Что ж, публичность – так публичность. По крайней мере, не будет двусмысленных слухов. Амано чуть тряхнула головой, сосредотачиваясь, и чётко, даже немного громче обычного, произнесла:

– Ицуки Кодо-сан, в благодарность за своё спасение я хотела бы угостить тебя собственноручно сделанным обедом!

Взгляды окружающих стали ещё пристальнее – казалось, половина спешащих в буфет учеников остановилась, чтобы посмотреть на представление «красавица и задрот». Ицуки это тоже осознал – на его лице промелькнуло что-то похожее на панику, но переживать из-за толпы зевак было неэффективно, а есть всё-таки хотелось… Шансы купить что-то приличное в буфете таяли с каждой секундой, и он решил согласиться:

– Это будет… немного эффективно, – выдавил он из себя.

Ицуки явно пребывал в некотором шоке от ситуации «симпатичная девочка зовёт вместе пообедать», пусть даже просто из благодарности. Но стоять столбом было неэффективно, да и чем дольше они торчат посреди коридора, тем больше привлекают внимания. К тому же, заставлять Аманошиту-сан таскать две увесистые коробки с бенто тоже было бы крайне неэффективно.

– Отлично, – удовлетворённо кивнула Амано, но не успела она продолжить, как Ицуки сделал шаг к ней и протянул руку:

– Аманошита-сан, давайте я понесу бенто, это будет… – он слегка замялся, но всё же договорил, – правильнее.

– Эффективнее, вы хотели сказать, Кодо-сан, – чуть улыбнулась Амано.

В этот момент она поняла, что улыбается совершенно искренне и ото всей души, так, как не улыбалась уже давно.

***

На них глазели отовсюду – с диванчиков во внутреннем дворе школы, со стульев у буфета, даже из распахнутого окна на третьем этаже. Кто-то пялился сидя, кто-то пялился лёжа (нашлись оригиналы, решившие, что ранняя весна – отличный повод поваляться на едва проклюнувшейся траве), кто-то пялился чуть ли не стоя на голове.

Амано Аманошита оставалась безмятежной, как небесное поле под небесами – как можно было бы написать кандзи её имени. А вот Ицуки чувствовал себя мягко говоря неловко, и обычное его «это неэффективно» уже не помогало, слишком много было взглядов вокруг.

«Первое. Каким должен быть идеальный конечный результат?» – Ицуки подумал буквально пару секунд, откинул возможности послать Аманошиту-сан далеко и надолго, как и забиться в какую-то дыру поглубже, и пришёл к простому выводу – идеальный результат это не чувствовать себя неловко под кучей взглядов. «Техническое противоречие: взгляды существуют, но не должны вызывать дискомфорт. Физическое – нужно замечать взгляды для оценки социального взаимодействия, но не испытывать от них стресс. Возможные решения…»

Тут Ицуки ненадолго завис, но кое-что вспомнил: «Вариант первый. Принцип инверсии – обратить ситуацию, представить, что все смотрят не на тебя, а мимо». Ицуки огляделся. «Нет, не прокатит».

Он снова оглядел пространство вокруг и продолжил размышлять: «Вариант второй. Принцип посредника – создать что-то между собой и взглядами. Забиться в уединённую нору не получится, вряд ли Аманошита-сан согласится, да и слухи будут ещё хуже. Мы на виду, мне страшно представить, какие слухи пойдут, а если мы окажемся наедине и кто-то это заметит – так вообще… Физическая преграда отпадает, попробуем воображаемую – например, мысленный защитный экран».

Ицуки представил вокруг себя прозрачный купол. Взгляды, пронзающие его, вроде бы стали ощущаться слабее, но полностью дискомфорт это не убрало. «Этот вариант немного лучше, но всё ещё не то».

Ицуки потёр виски, всё ещё не решаясь открыть бенто. «Вариант третий. Принцип подготовки – использовать что-то уже сделанное заранее, что-то, способное показать бессмысленность этих пронзительных взглядов. Например, уверенную позу и осанку». Он выпрямил спину. «Уже лучше, но недостаточно»…

«Вариант четвёртый. Принцип другого измерения – перестать быть собой, стать кем-то другим, для кого такие взгляды не страшны, потому что он видит их сотни раз в день. Иначе говоря, войти в режим актёра, отыгрывающего образ. Тогда взгляды будут направлены не на меня, а на персонажа, а ему на взгляды пофиг».

«Шаг первый: представить себя на сцене. Шаг второй: вообразить характер уверенного персонажа. Например, Брайт Ноа. Подошёл бы и Минамото-но Ёсицунэ из пьесы театра Но «Ацумори» – его манера поведения хоть и аристократична, что мне бы помогло, но слишком старомодна. Лучше вспомнить манеры Брайт Ноа и его умение держаться. Шаг третий: слиться с образом. Шаг четвёртый: действовать от его лица».

Ицуки выдохнул и улыбнулся. «Вот оно!»

– Ты боишься попробовать моё бенто? – Несмотря на все метания Ицуки, Амано терпеливо ждала, пока он начнёт есть, чтобы присоединиться. Казалось, Амано совершенно не замечала направленных на них взглядов – и любопытных, и завистливых, и откровенно недобрых. А может, просто долго и упорно училась не обращать на них внимания.

– Конечно нет, Аманошита-сан, – Ицуки открыл коробку. – Приятного нам аппетита.

Ицуки вытащил палочки, открыл коробку и попробовал рис. Через мгновение он понял, что ему понадобится всё умение Брайт Ноа в вежливости и его оптимистичная манера держаться. С другой стороны, он посмотрел на также открывающую свою коробку Амано с очень похожим содержимым – врать смысла не было, как и пытаться её остановить. Впрочем, кое-что он мог сделать.

– Я слышал, – начал он разговор как раз в тот момент, когда Амано подносила палочки с рисом ко рту, – что в северном Китае и северо-восточнее от него в рис добавляют корицу, как сделали вы, Аманошита-сан, но никогда не пробовал.

Уже попробовавшая рис с добавлением корицы и нори Амано от этого комментария захотела провалиться сквозь землю, но Ицуки ещё не закончил говорить.

– Мне много раз было интересно попробовать, как это, и спасибо вам, Аманошита-сан, за такую возможность. Нехорошо, конечно, называть незнакомые народы варварами, но корица в рисе – это по-варварски сильный перебор.

«Корица, значит. Так вот как называется тот коричневый порошок и трубочки», – с одной стороны, Амано хотелось провалиться сквозь землю, с другой – никакие уроки лишними не бывают. Она попыталась съесть ещё немного риса, но смешанный с корицей сильный вкус водорослей нори не дал ей такой возможности. Амано смогла не выразить отвращение на лице, но на большее её уже не хватило.

Она сейчас от всего сердца пожалела, что выбрала для попытки своей благодарности общественное место, место с таким диким количеством народа вокруг. Она сейчас от всего сердца пожалела, что выбрала для попытки своей благодарности общественное место, место с таким диким количеством народа вокруг. И такой неудачный способ. Будь они в одиночестве, она могла бы хоть в догэдза упасть и попросить прощения. О том, что она будет делать, когда Ицуки перестанет есть, проблюется и скажет, что её благодарность отвратительна, Амано старалась не думать. Со страхом на грани ужаса она подняла глаза, опасаясь того, что должно вот-вот произойти.

Возможно, если бы Ицуки не взял образ Брайт Ноа, или если бы перевоплощение не удалось, он бы вёл себя в этой ситуации как-то по-другому. А может и нет – в конце концов, это был первый раз, когда симпатичная девушка пригласила его вместе пообедать, да ещё собственноручно сделанной едой. Которую, судя по всему, попробовала приготовить впервые в жизни.

Ицуки тем не менее продолжал есть. Съев ещё немного риса, он потянулся за онигири, сжевал один, потом другой – без лишнего восторга, но отвращения на его лице, как этого сильно опасалась Амано, не появилось.

– Кодо-сан, – нерешительно начала Амано, – Кодо-сан, простите меня, пожалуйста, и не надо заставлять себя есть.

– Не понимаю, о чём вы говорите, Аманошита-сан. Не есть приготовленную красивой девушкой еду – это преступление…

– Кодо-сан, не надо… Я же сама сейчас…

– И потом, – не давая ей договорить, всё ещё находящийся в образе Ицуки добавил уже от своего имени, – не есть готовую еду – это неэффективно… – И слегка улыбнулся.

Амано смотрела на него во все глаза… Но он всё продолжал есть.

– Тем более, – наконец продолжил Ицуки, примеряясь к омлету тамагояки и отправляя первый кусочек в рот, – когда это подано в такой форме.

Амано посмотрела внутрь коробки и покраснела сильнее, чем от всех предыдущих кулинарных провалов – нарезанные ею из омлета круги и треугольники после тряски от переноски сложились в сердце.

Амано лицо держать умела, но впервые за этот довольно нервный обед её манера держаться отказала.

– К-к-кодо-сан, – немного заикаясь произнесла она, – я… я не…

Ицуки как раз подцепил палочками один из треугольников и с явным удовольствием съел.

– Отлично получилось, Аманошита-сан, и порезано хорошо, удобно палочками брать, даже не надо как-то делить на кусочки.

Тут сам Ицуки посмотрел на коробку, на место, где был последний треугольник и два кружочка, и тоже покраснел.

Амано же попыталась его остановить:

– Спасибо, Кодо-сан, но не стоило…

Вот только вошедший в образ Брайта Ноа Ицуки был неудержим.

– Попробуйте сами, Аманошита-сан, или вы хотите, чтобы я вас покормил?

Амано сделала отрицательный жест головой и всё-таки попробовала собственный омлет. Получилось неплохо, а если сравнивать со всем остальным – так вообще замечательно.

– И правда…

– Аманошита-сан, – решил поднять беспокоившую его тему Ицуки, – у вас ведь просто не совсем получилось? Вы же не хотели, как думал Тено-семпай, мне так отомстить за неподобающее спасение?

– Просто хотела отплатить… Но… Не так, всё хорошо, вы меня спасли, только у меня не получилось.

Ицуки поразмыслил и решил, что ещё одной такой попытки отблагодарить едой может и не пережить. А остановить «госпожу правильность» он вряд ли быстро сможет, и не факт, что сможет вообще. И на этот случай был ещё один метод – «Обращение вреда в пользу» или «Принцип управления»: если процесс или явление нельзя предотвратить, нужно сделать его управляемым и полезным. Иначе говоря, если процесс «благодарности» нельзя предотвратить, надо его возглавить.