Текст книги "Размытые линии (ЛП)"

Автор книги: habitual_lady

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Невидимая защита, блять, – бормочу я, тщетно вытирая пятно рукой.

Он кивает головой в сторону заднего сиденья.

– В моей спортивной сумке есть полотенце.

Я бросаю на него подозрительный взгляд.

– Чистое, – уточняет он.

– Наверное, оно чистое потому что я его постирала, – бормочу я, поворачиваясь и отстегивая ремень безопасности, чтобы дотянуться до заднего сиденья и порыться в его сумке.

Первое, что нащупывают мои пальцы, – это маленький, квадратный предмет из фольги. Я трясу презервативом у него перед носом.

– Неужели?

– Никогда не знаешь наверняка, – он пожимает плечами.

– Видишь, вот что я имела в виду, когда сказала, что мне нужно быть больше похожей на тебя, – говорю я, поворачиваясь и бросая презерватив в его сумку. – Готов к сексу в любое время и в любом месте. Даже в спортзале.

– Спортзал – лучшее место, милая, – говорит он.

Я снова отстраняюсь.

– Неужели?

Он кивает, не отрывая глаз от дороги.

– Ты что, шутишь? Все эти потоки крови и пот? Ты хочешь сказать, что никогда не возбуждалась после хорошей тренировки?

– Ну, конечно, – говорю я, наконец найдя полотенце и плюхаясь обратно на свое место. – Но где ты это делаешь?

– Что?

– Ты понял, – говорю я, указывая на полотенце, которое, к счастью, кажется чистым. – Ты пошел поднимать железяки. Какая-то горячая штучка на бросается в глаза… И что дальше?

– Нам обязательно об этом говорить? – он морщится.

– Да! – я встряхиваю полотенце. – Я же сказала, что начну делать то же, что и ты. Случайный секс.

– Хорошо, во-первых, люди, которые называют это случайным сексом, абсолютно не должны этого делать. Во-вторых, я надеялся, что ты либо не помнишь своего безумного заявления, либо скажешь, что это была плохая идея, продиктованная вином.

Я яростно тру пятно от дезодоранта.

– Это неплохая идея.

– Плохая.

– Но ты же сам так делаешь.

– Да, но я…

Он замолкает, но я поднимаю глаза, прищурившись.

– Что ты?

– Ничего, – бормочет он.

– Ты хотел сказать, что ты же парень?

Моя память о той ночи расплывчата, но я, кажется, помню, как он играл в то же самое дерьмо с двойными стандартами, и это выводит меня из себя. Он думает, что это нормально для него, но не для меня.

– Закончи предложение, – требую я.

– Эм, нет, – говорит он. – Ты просто хочешь поссориться.

– Наверное, ты прав, – я поджимаю губы.

– Я определенно прав, – говорит он, подъезжая к кампусу, где мы оба работаем. Мы работаем в разных зданиях, и он останавливается перед моим, чтобы высадить меня.

– Девушки тоже любят секс, знаешь ли, – говорю я, беру свой клатч и рабочую сумку.

– Да, Блэнтон, я знаю, что ты современная женщина. Можешь заниматься сексом, где захочешь, – Джастин закатывает глаза.

– Даже в спортзале? – спрашиваю я.

– Даже в спортзале.

Я прыгаю.

– Ладно, серьезно, где? Ничего личного, да? Там есть душевая, но никто никогда не будет—

Я замолкаю, видя, как он морщится, пытаясь скрыть это, но безуспешно.

– Нет! – говорю я в шоке. – Ты делаешь это в душе?

– Поверь мне, это не так странно или необычно, как ты думаешь.

– Но-

Он покачал головой.

– Нет. Поговорим об этом позже. Иди на работу. Позже я расскажу тебе о всех тонкостях секса в спортзале. Если ты будешь хорошо себя вести, я даже объясню, как это делается в душе.

– О Боже, – бормочу я, открывая дверцу машины. – У тебя наверное ноги как у атлета.

Он нетерпеливо жестикулирует, чтобы я закрыла дверь, и я делаю это. Когда он отъезжает, я достаю свой пропуск.

Через несколько минут я устраиваюсь в своем кабинете, мои мысли тянутся в двух направлениях, хотя, к сожалению, ни одна из них не связана с презентацией, которую я должна сдать через сорок минут.

Вместо этого я разрываюсь между созерцанием логистики секса в тренажерном зале и желанием погрязнуть в том, что меня бросили.

Высокая худая блондинка появляется у входа в мой кабинет и протягивает бумажный стаканчик.

– Кофе. За мой счет.

– Тебе не следовало этого делать, – говорю я, с благодарностью принимая чашку кофе, который бесплатно подают всем сотрудникам. Я протягиваю руку, и она бросает мне на ладонь две коробочки сливок и пакетик сахара.

– Спасибо, Боуман, – говорю я, добавляя сливки и сахар в милую кружку в горошек, которую Лэнс подарил мне, когда я впервые получила эту работу.

На секунду я начинаю сомневаться, стоит ли выбрасывать кружку в мусорное ведро. Я наливаю сливки, прежде чем, наконец, повернуться к моей подруге, которая листает что-то на своем телефоне.

Лори Боуман – моя лучшая подруга по работе, но не в том смысле, что мы просто друзья, потому что работаем вместе. Она крутая. Язвительная, как чертенок, но и первый человек, который обнимает меня, когда босс злой.

– Я только сейчас поняла, что у меня проблемы с подмышками, – говорю я ей, делая глоток кофе.

– А? – говорит она, поднимая глаза.

Я указываю на свою футболку.

– Дезодорант.

– Купи который невидимый.

– Это он и есть. Он не работает, потому что помнишь, на прошлой неделе у меня были большие мокрые пятна под мышками, как у бездомного?

– Может быть, ты просто забыла нанести дезодорант в тот день, – сказала она.

Я показываю на нее пальцем.

– Видишь? Вот что я имею в виду. Мой дезодорант либо весь на рубашке, либо не работает. Это проблемы с подмышками.

Лори наблюдает за мной, делая глоток своего кофе из бумажного стаканчика, потому что она не странная, и не пьет его в собственной кружке, как я.

– Паркс, сегодня утро понедельника, вчера я весь день тусила, и я не понимаю… Ты действительно говоришь о подмышках? Или это кодовое слово для чего-то другого?

Вот так я и сдуваюсь.

– Мы с Лэнсом расстались.

Ее глаза вылезают из орбит.

– Нет. Вы ребята были… Или вы… Нет.

– Да.

– Сладкая, – она издает болезненный звук и протягивает руку, чтобы погладить меня по голове, как собаку, но на самом деле это довольно мило. Неудивительно, что собакам это нравится.

– Что случилось? – спрашивает она.

Я сглатываю и смотрю на свой кофе. Знаете чувство, когда ты не плачешь до тех пор, пока не заговоришь об этом? Это оно.

Лори сразу все понимает.

– Не говори больше ни слова. Только после собрания. Ты выглядишь потрясающе, а красные глаза и потеки макияжа все испортят.

Я киваю

– Поговорим о чем-нибудь другом, – задумчиво произносит она. – Помнишь того парня, с которым я встречалась в пятницу?

– Тот, что заказал столик в «Эль Гаучо»?

Лори и я были поражены тем фактом, что ее свидание вслепую привело ее в один из самых дорогих стейк—хаусов в городе. Она ждала этого уже несколько дней, и мы потратили смешное количество времени, планируя ее наряд.

– Ага, – говорит она, усаживаясь на мой стол. – Этот самый. Угадай что. Он «забыл» свой бумажник.

– Да ладно, – меня отвисает челюсть.

– Да. И ничего не говорил до конца ужина, после того как заказал долбаный портерхаус с хвостом Омара.

– И что ты сделала? – я рукой прикрываю рот, и начинаю смеяться.

Она театрально вздыхает.

– А что я могла сделать? Я заплатила. У меня теперь вообще нет денге.

– Ты думаешь, он сделал это нарочно?

Она пожимает плечами.

– Не знаю. Он извинялся, и сказал миллион раз, что вернет мне деньги «в следующий раз», но даже если будет следующий раз, не хочу идти. Он неплохой парень, если не считать забывчивости насчет бумажника, но я ничего не почувствовала.

Я застонала.

– Теперь ты не даешь мне большой надежды на свидания.

– Я не собираюсь лгать тебе, Блэнтон. Там очень суровый мир. Меня бесит, что я хочу парня, но у меня не было серьезных отношений больше года, и я скучаю по этому, понимаешь?

Я отвожу взгляд, и она хлопает себя по лбу.

– Прости, прости. Я такая стерва. Ладно, больше никаких разговоров о парнях. Давай обсудим, сколько пассивно-агрессивных комментариев Эрин сделает во время презентации.

Через полтора часа презентация закончена, выпито еще две кружки кофе, и, несмотря на то, что Лори и еще один друг (которому я написала о разрыве во время вчерашнего похмелья) безостановочно пишут мне, пытаясь отвлечь меня не связанными с бойфрендами темами, я не могу остановить свои мысли. Но, как ни странно, я не так уж сильно скучаю по Лэнсу. Возможно, это будет позже.

Я ловлю себя на том, что думаю о сексе.

Я в основном шутила, когда допрашивала Джастина о сексе в спортзале, потому что меня не волнует, как он трахается с длинноногими красотками, я просто не из тех девушек, которые делают это в душе, в спортзале или где еще Джастин и его крысы занимаются этим.

Но я не шутила насчет своей вылазки на поле игры. Нет, я не хочу переспать со всем городом или что-то в этом роде, но мне уже за двадцать. Мое либидо вполне здоровое. Я просто хочу немного секса.

Я сохраняю таблицу, на которую слепо пялилась последние пятнадцать минут, и направляюсь к кабинету Лори в дальнем конце офиса.

– Паркер!

Мои шаги немного замедляются, и я молча ругаю себя, когда осознаю свою ошибку, идя в другую сторону. Я натягиваю на лицо улыбку и останавливаюсь перед кабинетом другой коллеги.

– Что случилось?

Я уверена, что Эрин Грейдинг – хороший человек.

Она просто почти никогда этого не показывает. По крайней мере, на работе. О, конечно, она может быть милой, когда захочет, обычно, когда наш босс рядом. Но иногда она говорит такие вещи, и все, что ты можешь сделать, это смотреть на нее и молча задаваться вопросом, что она несет, черт возьми.

Эрин сидит за своим столом, так что я возвышаюсь над ней, но я все равно выше ее, даже когда она стоит. Не потому, что я очень высокая, просто она полторашка.

– Привет, как дела? – спрашивает она.

– Прекрасно! – чирикаю я, терпеливо ожидая истинной причины, по которой она остановила меня.

– Хорошо поработала сегодня над презентацией, – говорит она, накручивая на палец прядь своих сверхдлинных волос.

– Спасибо, – я переминаюсь с ноги на ногу, гадая, где же это «но».

– Но…

Вот оно.

– Я просто подумала, что ты захочешь знать, что твой слайд по проекциям на первую четверть был немного забит. Мне было трудно читать его из конца комнаты. Я уверена, что Мишель была немного разочарована.

Мишель – наш босс, и, учитывая, что она уже сказала мне, что презентация была безупречной, я даже отдаленно не беспокоюсь.

– Надеюсь, ты не поймешь меня неправильно, – говорит она.

– О, боже, нет, это было очень мило с твоей стороны, – говорю я, уже отходя. – Раз уж мы обмениваемся советами без обид, может, в следующий раз сядем в первом ряду? Похоже, ты немного в шары долбишься.

Я отодвигаюсь, пока она не придумала какой-нибудь пассивно-агрессивный ответ, и направляюсь прямиком к столу Лори. Она разговаривает по телефону, поэтому я запрыгиваю к ней на стол и терпеливо жду, пока она закончит.

– Пошли куда-нибудь сегодня вечером, – говорю я, как только она вешает трубку.

Светлые брови Лори поползли вверх.

– Сегодня понедельник.

– И когда это тебя останавливало?

– Но это ты любишь, чтобы тебя укладывали спать к девяти вечера в будние дни.

Я поднимаю вверх палец.

– Девушка Лэнса никуда не ходила по будням. Но одинокая Паркер хочет пойти на пару коктейлей.

– Хорошо, – говорит она слегка настороженно. – Что будем делать?

– Пикапить мальчиков, – говорю я, слегка стуча каблуками по ящику ее стола.

– Черт возьми, рикошет Паркер двигается слишком быстро, – одобрительно говорит она.

Рикошет Паркер. Мне нравится.

– Но, милая, – говорит она, щелкая пальцами по моему колену. – Ты же не собираешься нырять в чужие отношения, правда? Тебе нужно время.

– Не волнуйся. Мои потребности более… физические.

Ее голубые глаза широко распахиваются.

– Ты хочешь потрахаться?

– Определенно. Ну, наверное, – поправляю я. – Но я уже давно вышла из игры. Думаю, мне нужно немного потренироваться, вспомнить, каково это – флиртовать.

– Милая, с такой внешностью, как у нас, нам не нужно флиртовать. Немного блеска для губ и обтягивающая майка, и они будут умолять отвезти нас домой.

Я улыбаюсь нескромности Лори. Я всегда считала себя симпатичной, но Лори великолепна, и она это знает. У нее длинные шелковистые светлые волосы и эти супер-голубые глаза, которые она подчеркивает идеально нанесенным темным макияжем. А еще, она высокая и стройная, и у нее потрясающее чувство стиля.

– Как насчет таверны «Уайтхолл»? – спрашиваю я.

Она поджимает губы и задумывается.

– Хорошая тренировочная площадка.

– Тренировочная площадка? – спрашиваю я, хотя мне совсем не нравится, как это звучит.

– Эй, это ты сказала, что тебе нужна практика. И кто лучше покажет тебе, что к чему, чем охотница за свиданиями из Портленда?

– Мне казалось, ты только сегодня утром сказала, что хочешь постоянного парня, – фыркаю я.

– Да. Но это не значит, что я плохо играю на поле. Повторяй, мой юный ученик.

– Хорошо, – говорю я, спрыгивая с ее стола. – Встретимся в семь?

– Отлично, – говорит она. – Эй, ты приведешь Джастина?

Я бросаю на нее взгляд.

– Я думала, мы уже говорили на эту тему.

Она смотрит на меня невинным взглядом.

– Ну, я просто думаю, что перспектива парня здесь не повредит.

– Я в курсе, – сухо отвечаю я. – И я твердо намерена сделать его своим вторым ведомым. Но только если ты пообещаешь мне, что не будешь таить свою страсть.

– Я не влюблена в него.

Я поднимаю бровь, и она стонет.

– Просто он великолепен, Паркс. Ты этого не видишь, потому что у вас обоих есть эта странная слепота друг к другу, но поверь мне. Джастин Бибер – именно тот тип мужчины, с которым каждая девушка должна переспать хоть раз.

Я указываю на нее пальцем.

– Нет. Обещай мне. Никаких приставаний к Джастину.

– Почему? – губы Лори складываются в гримасу.

– Потому что, несмотря на всю твою болтовню охотницы за свиданиями, я знаю, что ты хочешь чего-то настоящего, – говорю я ей, стараясь говорить мягко. – И я люблю Джастина до смерти, но этот парень не создан для обязательств.

– Может быть, он просто не встретил подходящую девушку.

– Ты не первая девушка, которая так думает.

Лори вздыхает.

– Я просто не хочу, чтобы ты потом страдала, – говорю я.

– А если я просто хочу использовать его прекрасное тело?

– Я видела, как ты слишком громко смеешься над его шутками. Ты уже на полпути к полной влюбленности, и не только в его бицепсы.

– И все же он никогда не понимал намеков, – говорит она, постукивая себя по губе. – Разве я не в его вкусе?

Я закатываю глаза. Лори определенно в его вкусе. Лори – это вкус каждого парня. Но я дала ему точно такое же предупреждение. Не только о Лори, но и обо всех моих подругах. Это одно из домашних правил:

Не приставай к моим подругам.

Не то чтобы я думала, что каждая девушка по уши влюбляется в Джастина или что-то в этом роде, но если кто-то из них влюбляется и потом страдает, я боюсь принять чью-то сторону. И боюсь потерять друга.

– В семь часов, – повторяю я, пятясь от нее. – Я приведу Джастина, если ты пообещаешь не трогать его.

– Я обещаю. Но только потому, что сегодня вечером я тебя отдам в руки сексу, а не себя.

– Тссс! – шиплю я, оглядываясь по сторонам.

Она смотрит на стену своего кабинета.

– Крис, ты там?

Никто не отвечает, и Лори одаривает меня дерзкой улыбкой.

– Видишь? Он сейчас обедает. Никто не услышит о том, как одинока твоя вагина.

– Я ухожу. Больше никаких разговоров о моих женских качествах, пока я не выпью хотя бы три стакана.

– Хорошо. Но надень красивые трусики! – говорит она вслед. – На всякий случай!

Я улыбаюсь и ухожу. Поскольку сегодняшний вечер – это скорее возможность разогреть мои навыки флирта, чем полноценный секс, я уверена, что никто не увидит мои трусики.

========== 6. Джастин ==========

Теоретически, провести вечер понедельника в модном баре с двумя горячими девушками – мечта каждого парня.

Но когда одна из этих девушек – моя неприкасаемая лучшая подруга, а другая – ее столь же неприкасаемая подруга по работе, реальность не совсем соответствует моему лучшему сценарию.

Тем более что они тоже нарядились просто потрясно, а это значит, что девушки, с которыми я захочу познакомиться, скорее всего, будут держаться на расстоянии.

И все же я ни за что не позволю Паркер заниматься этим странным сексуальным преследованием в одиночку. Ее широкая улыбка и громкий смех не обманывают меня ни на секунду. У девушки два дня отпуска после разрыва долгих отношений. Она очень хрупкая.

И ей нужна эта ночь. Я это понимаю. Нужно натянуть обтягивающее черное платье и высокие каблуки и сделать сексуальный макияж, чтобы стряхнуть жало отказа. Но у нее нет практики в этом, и я не уверен, что она сможет отсеять придурков.

Вот тут-то я и вмешиваюсь. А если мне еще удастся запикапить какую-нибудь девушку на ночь… Бонус.

– Еще выпьете? – спрашиваю я Лори и Паркер.

– А как насчет этого? – спрашивает Паркер, игнорируя мой вопрос и делая глоток водки с тоником. – Парень в синей рубашке.

Я следую за ее взглядом.

– Эта голубая рубашка из денима. Так что нет.

– Поддерживаю Джастина, – говорит Лори. – Джинсовые рубашки подходят для техасских ковбоев, но в Портленде – фу.

– Значит, я не могу даже поговорить с ним, потому что вам двоим не нравится его рубашка? – спрашивает Паркер.

– А как насчет этого? – говорит Лори, указывая пальцем. – В черной? У которого широкие плечи.

Мы с Паркер оба поворачиваем головы, чтобы посмотреть.

– Но он уже с кем-то, – говорит Паркер. Мы с Лори недоуменно переглядываемся. – Та рыжая, с которой он разговаривает…? – говорит Паркер, глядя на нас так, будто мы тупые.

– О, они не вместе, – говорит Лори.

– Откуда ты знаешь? – Паркер недоуменно хмурится.

– Потому что он пришел со своими приятелями через несколько минут после того, как мы зашли, – терпеливо объясняет Лори.

– И рыжая была здесь до этого, – добавляю я.

– Откуда вы знаете? – Паркер озадаченно смотрит на нас.

Лори протягивает руку и похлопывает ее по руке.

– Вот для чего ты привела нас, милая.

– Чтобы я научилась выслеживать людей? Мне нужна была помощь в подборе парней, а не обучение в ЦРУ.

– Это не так уж и отличается, – объясняю я.

Паркер бросает на меня взгляд.

– Нет, он прав, – говорит Лори. – Это немного похоже на шпионаж.

Я благодарю Лори и она улыбается в ответ, не сводя с меня глаз. Я отвожу взгляд, чтобы Паркер не заметила. Лори горячая штучка, и в любой другой ситуации я бы точно взял ее еще несколько месяцев назад.

Но, как ни странно, я отчасти понимаю, почему Паркер так решительно настроена не позволять мне приставать к ее подругам. В идеальном мире мы с Лори могли бы перепихнуться и двигаться дальше. Но, несмотря на сексуальные флюиды Лори, Паркер рассказывает мне про все ее свидания.

Настоящие свидания, а не перепихоны.

А этого мне вообще не нужно.

– Так, подождите, – говорит Паркер, делая еще один глоток своего напитка. – Хотите сказать, что я должна… обследовать это место?

– Абсолютно, – отвечаю я, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица. – Не забудь захватить с собой пистолет.

Она протягивает мне стакан через стол.

– Ладно, умник. Я отвергаю твой сарказм, но принимаю твое предложение выпить. И Лори тоже.

– Окей, одна водка с тоником, один Джек, – говорю я, выбираясь из кабинки. – И еще, Паркс? Смотри и учись.

Я игнорирую ее недоумение, и направляюсь к бару, намеренно располагаясь по другую сторону от рыжеволосой, которая разговаривает с парнем в черной рубашке.

Бармен меня не видит, но я не спешу ловить его взгляд. Мне нужно преподать урок.

Чувак в черной рубашке говорит рыжей на ухо про футбол. Большая ошибка. Но его ошибка облегчит мне работу.

Я поднимаю руку, чтобы привлечь внимание бармена. Бесполезный жест, потому что татуированная блондинка стоит ко мне спиной, и она вытряхивает черт знает что из какого коктейля, но это мне и надо.

Мой локоть едва касается рыжеволосой, которая стоит справа от меня.

Я касаюсь ее предплечья в знак извинения, когда она поворачивается ко мне.

– О, мне так жаль, – говорю я.

Мои пальцы задерживаются на ее предплечье, когда она поворачивается ко мне, удивление мелькает на ее лице. И лицо у нее симпатичное. Я думал, у нее глаза будут карими или черными, но они голубые.

– Ничего страшного, – говорит она, и медленная улыбка скользит по ее лицу. Это хищная улыбка немного отталкивает, но мне же не жениться на ней, так что пофиг.

– Купи мне выпить, и мы квиты? – говорит она.

– Хорошо, – легко говорю я девушке. – Что будешь пить?

Она пододвигает ко мне почти пустой стакан.

– Белое вино. Хоть какое, я не придирчива.

– Понял, – говорю я, прежде чем бросить взгляд на парня в черной рубашке, который только сейчас, кажется, понял, что здесь происходит. Я краду его цель.

– А ты что будешь? – спрашиваю я его, чтобы смягчить удар.

Я не полный придурок. Мне нужно, чтобы он остался. Если повезет, Лори поймет, что я здесь делаю, и каким-то образом выведет Паркер на след этого парня. Не потому, что у меня есть намерение отпустить ее домой с каким-то парнем, но она сказала, что хочет попрактиковаться, и этот парень безвреден.

– Эм, пиво? – говорит он.

Я прячу гримасу. В таверне Уайтхорс подают больше двадцати сортов пива, причем некоторые из них чертовски хороши. Я собираюсь спросить, какое именно, но запах знакомых духов привлекает мое внимание. Паркер брызгается Шанель Шанс. Я знаю, потому что покупаю их для нее каждое Рождество. Это дорого, но беспроигрышно, потому что она визжит от восторга каждый раз, и мне не нужно ничего придумывать.

Я оборачиваюсь и вижу, что она смотрит на меня с раздражением. Она показывает на стаканы, стоящие передо мной.

– Ты забыл наши напитки.

– Я не забыл, – говорю я, многозначительно глядя на нее.

Она в замешательстве наклоняет голову, явно понимая, что я пытаюсь ей что-то сказать, но не понимая, что именно. Господи. Я оглядываюсь в поисках Лори и вижу ее в кабинке, занятую разговором с каким-то хипстером. Я сам по себе.

– Паркер, это…

Я поворачиваюсь к рыжеволосой, пользуясь возможностью узнать ее имя.

– Терри, – осторожно произносит она, окидывая Паркер не очень дружелюбным взглядом.

Вот почему я обычно не пытаюсь подцепить цыпочек, когда рядом лучшая подруга. Она всех отпугивает. Сегодня вечером она особенно хорошо выглядит, одетая в обтягивающие джинсы и простую белую футболку.

– Паркер, – говорит она, протягивая руку. Я надеюсь, что дружелюбная улыбка Паркер успокоит рыжеволосую, но ее глаза только сужаются, и я мысленно вздыхаю.

– Моя кузина, – говорю я Терри.

Я не смотрю на Паркер, но чувствую ее неодобрение. Она терпеть не может, когда я вру, да и сам я не любитель. Но сегодня это необходимо, потому что рыжая определенно думает, что Паркер – это конкуренция.

Терри улыбается моему новому (ложному) откровению, и это хорошо, но еще лучше то, что туповатый парень в черном тоже встает по стойке смирно. Его взгляд скользит по Паркер, такой же оценивающий, как и у Терри, но с совершенно другой целью. Он слегка ухмыляется, и это заставляет меня стиснуть зубы, но Паркс сама этого хотела…

Я многозначительно прочищаю горло, прежде чем повернуться обратно к бару, на этот раз изо всех сил стараясь привлечь внимание бармена. Мне нужно выпить.

Пять минут спустя все стаканы были полны, и Паркер, по-видимому, разгадала мой план игры, потому что она прислонилась спиной к бару, опершись локтями о дерево, и смеялась над чем-то, что говорил мистер черная рубашка. Я должен думать, что ее смех фальшивый; чувак кажется мне скучным, но это не похоже на ее фальшивый смех.

Со своей стороны, я пытался завязать разговор с рыжеволосой Терри. Она не капризная, но какая-то злая. Да, можно было бы не обращать на это внимания, ради одной ночи, но эта девушка изматывает.

– Я просто не понимаю, чего они от меня ждут, – говорит она. – Типа, взять один из дней моего отпуска, чтобы я перевезла своего дедушку туда и обратно между его девятью миллионами приемами врачей? Но если я скажу «нет», значит, я сука, верно? Мама чуть не откусила мне голову, когда я предложил взять такси.

– Угу, – уклончиво отвечаю я, хотя едва понимаю, о чем она говорит.

Что-то о том, что у ее дедушки диагностировали какое-то заболевание, и все члены семьи по очереди возили его на различные приемы.

Я не могу не вспомнить, когда маме Паркер поставили диагноз рака груди, но Паркер бросила все, чтобы помочь с химиотерапией. Черт, и я тоже.

Мое внимание снова ускользает от Терри, когда я смотрю на черную футболку, чье имя Тэд серьезно? дотронулся до бедра Паркер.

Умница.

Возможно, ей понадобится небольшая помощь, но очевидно, что у нее есть ходы, чтобы заманить его в ловушку. Я встречаюсь с ней взглядом, и, конечно же, она незаметно смотрит на меня так часто, как только может, и когда наши взгляды встречаются, ее глаза слегка расширяются.

Я прячу улыбку. Итак, очевидно, что нам придется обучить ее изящному уходу. Я мысленно перебираю длинный список оправданий, когда перед нами появляется Лори.

– Извините за плохие новости, но уже одиннадцать, – говорит Лори, указывая большим пальцем через плечо на дверь.

– Ну и что? – стервозно спрашивает Терри, окидывая Лори тем же взглядом, что и Паркер.

Лори едва смотрит на нее, сосредоточившись на растерянном Тэде.

– Мы с Паркер заключили договор. Нам нужно вернуться домой к одиннадцати, у нас завтра собеседование в восемь утра.

Паркер на секунду морщит нос, и я подозреваю, что она собирается сказать, что у них нет завтра никакой встречи. И я точно знаю, что ранее не обсуждался одиннадцатичасовой комендантский час, но Терри и Тэду это знать не обязательно.

Я отодвигаюсь от стойки.

– Хорошо, хорошо, – говорю я, выуживая из бумажника несколько банкнот в качестве чаевых для бармена. – Но в следующий раз, давайте пойдем в пятницу, – говорю я и подмигиваю Терри.

Она хмурится.

– Ты уезжаешь?

– Я их сопровождающий, – я пожимаю плечами.

Лори фыркает, но я действительно так думаю. Мы с Паркер живем примерно в десяти минутах ходьбы от бара, а Лори – в пятнадцати, и я ни за что не позволю им уйти домой в одиночку, даже если это просто спокойный вечер понедельника в еще более спокойном Портленде.

Лори дает Паркер около тридцати секунд, чтобы пробормотать что-то успокаивающее Тэду, прежде чем протянуть руку и схватить ее за запястье.

– Надо идти.

Когда мы выходим из бара, Паркер резко останавливается и смотрит на нас обоих. – Подождите, это все? Мы закончили?

– Ты сказала, что хочешь попрактиковаться, – пожимает плечами Лори. – Ты все поняла.

– Да, но…

– Ты ни за что не пойдешь домой с этим чуваком, – говорю я ей, хватая ее за локоть, когда она слегка покачивается на своих высоких каблуках.

– Да. Нет, я… Ладно хорошо, – говорит она. – Он все время говорил о футбольных матчах. Но как насчет вас, ребята? Я не хочу, чтобы ваш вечер прошел впустую только потому, что моя первая попытка перепихнуться была неудачной.

– О, не совсем, – говорит Лори, ухмыляясь, выуживая из заднего кармана визитную карточку и показывая ее Паркер. – Я раздобыла номер телефона одного парня, совладельца того дома в Нью-Мексико на двенадцатой улице.

– Ну конечно, – говорит Паркер со снисходительным вздохом, прежде чем повернуться ко мне. – А как насчет тебя? Эта рыжая точно подавала тебе сигналы.

– Ах, Паркс, – говорю я, обнимая ее за шею и таща в направлении дома. – Я знаю.

– Но…разве ты не хочешь…ты обычно…

Подражая движению Лори всего несколько секунд назад, я выуживаю из кармана салфетку с записанным на ней телефонным номером. Паркер тупо смотрит на него.

– Как…когда?

– Она сунула его мне в карман, когда мы уходили, – объясняю я, засовывая салфетку обратно в карман, хотя и не собираюсь звонить ей.

– Мне так много нужно узнать, – печально вздыхает Паркер.

– Для этого мы здесь и собрались, – говорю я. – Скоро ты станешь моей женской версией. Просто не такой красивой.

Она толкает меня в бок, и я ухмыляюсь. Но, провожая девочек домой, я не могу избавиться от самой странной, самой мучительной мысли.

Я не хочу, чтобы Паркер стал моей женской версией.

========== 7. Паркер ==========

Полтора года назад мама позвонила мне в среду и спросила, не хочу ли я выпить кофе. Это была странная просьба. Не потому, что я не люблю кофе, и не потому, что я не люблю свою маму. Мои родители живут в пригороде.

Так что не было абсолютно никакой причины, по которой она должна была быть в центре города в среду, но почему-то мой мозг не регистрировал тревожные звонки.Так и было.

Рак.

Мы с ней просидели в кафе почти два часа, но когда я ушла, то запомнила только несколько слов. Третья стадия. Химио. Излучение. Мастэктомия.

Последующие месяцы были ужасными, как и следовало ожидать. Я плакала. Очень часто. Хуже того, папа плакал. Моя мама никогда этого не делала, и это почти все усугубляло, потому что она была больна, но она была намного сильнее любого из нас.

Она потеряла свои волосы. Она была больна и слаба, но никогда не слабела духом. Я навещала ее по меньшей мере три раза в неделю, обычно чаще, и даже в самые тяжелые дни она неизменно встречала меня с улыбкой.

Я хотела побрить голову, чтобы поддержать ее, но она и слышать об этом не хотела. Я унаследовала от нее свои густые, темные, волнистые волосы. Так много вечеров мы тихо сидели в гостиной с чашкой чая, слушая ее любимых джазовых музыкантов, когда она заплетала мне волосы по-французски, я на полу, она на диване позади меня.

Стало еще хуже, прежде чем стало лучше. Мрачные назначения врачей, где прогноз давал нам лишь нить надежды, и не более того. Двойная мастэктомия, где она храбро удалила грудь.

А затем… А затем маме стало лучше.

У нее уже пять месяцев ремиссия, и, несмотря на то, что она полна жизни, кажется, что прошли годы с тех пор, как мы получали хорошие новости.

Волосы у нее по-прежнему короткие. Ее тело становится сильнее с каждым днем. Настолько, что в следующем месяце мы вместе запустим 5K-сбор средств для борьбы с раком груди, где она с гордостью приколет к своей рубашке нагрудник выжившего.

Я горжусь ею.

Когда я плакала, было уже поздно ночью, когда вокруг никого не было. Ни Лэнса, ни даже Джастина, хотя он знал, что я плачу. Я знала, что он знает, потому что иногда по утрам я обнаруживала его спящим у двери своей спальни, как будто он разбил там лагерь, чтобы охранять меня.

Лэнс тоже был рядом со мной все это время.

Но именно Джастин помог мне пережить это ужасное время.

Джастин, который горевал вместе со мной, как будто мои мама и папа были его родителями.

Я несколько раз встречалась с родителями Джастина. В родительские выходные, на выпускной и так далее. Однажды летом я даже целую неделю гостила у его отца и мачехи, когда ездила к ним в гости. Они были милыми.

Его мама тоже хорошая, в каком-то сдержанном, напряженном смысле.

Но мои родители? Они потрясающие. Мой дом был таким домом, куда другие дети хотели прийти, чтобы сделать домашнее задание, и моя волейбольная команда всегда хотела проводить у меня пижамные вечеринки. Не потому, что они говорили «делайте все, что хотите, дети!», но потому что они говорили со мной и моими друзьями, как со взрослыми, а не как с детьми.