Текст книги "Серия 3. Книга 1: Совсем не светлый герой (СИ)"

Автор книги: grvitaly

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

В общем, было явно видно, что для создания артефактов этот метод не подходил. Создать алмаз можно из чистого углерода, и ничего другого там не требуется. В моём случае нужны лишь чистый углерод на том месте, где были манопроводящие дорожки, и воздух, где их быть не должно. Рассчитав отдельный ритуал, который трансформирует только чистый углерод, я уже могла сэкономить 80% времени и магической энергии, но это был ещё не конец… о, нет.

Как оказалось, ещё быстрее я могла делать эти вещи, полностью пересчитав ритуалы, делая как бы три шага вперёд и шаг назад, и управиться со всем, вначале вырастив цельный алмаз первым ритуалом, а уже затем создать в нём необходимые по рисунку пустоты вторым ритуалом. Этот ритуал как раз специально предназначался артефакторами для создания вот таких сложных, высокоточных, многослойных артефактов.

Использовав этот ритуал, я бы не затратила столько времени и маны, и мои заготовки под големы были бы готовы чуть ли не за неделю. Нечто похожее раньше и делали, только использовали древние маги лишь один ритуал, ведь драгоценные камни они выращивать не умели, а вместо этого брали готовые, природные. В общем, что поделать, я конкретно сглупила, и вместо того, чтобы потратить на изготовление артефакта неделю, и это в худшем случае, я потратила чуть ли не год, настолько велика была экономия времени. Да и рисовать было несравнимо меньше.

Портреты изгалялись надо мной, как могли. А вот нечего считать себя умнее всех. Тот, второй ритуал, который впечатывал готовую структуру в природный кристалл можно было вообще взять без каких-либо изменений из книги, подсунув вместо природного алмаза выращенный мной. Разницы-то никакой. Мне даже не понадобилось бы считать всё лето на компьютере, то есть выходит, я потеряла не только весь учебный год, но ещё и лето на сидение за компьютером. А я ещё думала представить свой ритуал комиссии. Думала сделать из него работу на мастерство по ритуалистике и по артефакторике.

– Пха-ха-ха, – изгалялся портрет Ликориса Блэка. – Ты думала, самая умная, девочка. Заодно и работу на мастерство представила?

Все портреты уже по третьему кругу грохнули от смеха.

– Может, ты смогла бы получить мастерство… – заявила Вега Блэк, пышная дама в строгом платье викторианской эпохи. – Мастерство по тому, как сделать много бесполезной работы.

Портреты снова грохнули смехом, а мне всё это начало надоедать. Это ведь даже не души. Это слепки сознания. То есть они ведут себя так, как вели себя оригиналы при жизни на какой-то момент, когда эти слепки с них сняли, да и всё.

– ЗАТКНУЛИСЬ ВСЕ! – рявкнула я, раскрыв свою ауру.

Мои глаза светились зелёным, а волосы колыхались словно на ветру от потока маны, который я испускала.

– Вместо того, чтобы помочь в начале, когда я к вам бегала за советом, вы, куски тряпки, дождались, когда я разобью себе лоб об стенку, просто чтобы тупо поржать? – спросила я.

– А мы-то как должны были догадаться, чем ты занимаешься? По твоим разрозненным вопросам? Какие вопросы ты задавала, на те мы и отвечали, – чуть ли не в унисон вторили люди на картинах.

– Эх, ладно, – резко успокоилась я. – Ну сглупила, признаю. И нечего ржать, будто вы не маги, а кони какие-то.

Покидала я свой кабинет с портретами в немного расстроенных чувствах. Было обидно за такое количество убитого времени.

– Что случилось, Розочка моя? – спросила меня мама, заметив моё состояние.

Я густо покраснела и ответила:

– Ничего, мамочка, всё хорошо.

– Ох, что-то темнишь ты, хм-м? – улыбнулась мама. – Иди ко мне, расскажи, что случилось.

Я тяжело вздохнула и забралась к маме на колени. Рассказ много времени не занял, а я заметила, как у мамы пробегают весёлые эмоции, и она всеми силами старается не улыбаться и не рассмеяться. Я грозно насупилась и посмотрела на неё в упор, взглядом, полным обвинения.

– Ну ты хоть по зельеварению ничего такого глобального не придумала? – спросила она, улыбаясь. – Какое-нибудь всемогущее зелье?

– А вот не скажу! – отвернулась я, сложив руки на груди.

– Пха-ха-ха! – рассмеялась она. – Ну не дуйся, – обняла она меня, прижав к себе, и начала гладить, успокаивая.

– Ой, ну и подумаешь, а у меня теперь есть копия просто громадной библиотеки с десятого века и по сей день. Даже раньше, потому что там даже то, что основатели когда-то приволокли из своих путешествий и набегов, но раз вам смешно, значит, вам, наверное, неинтересно, и показывать не надо, так? Хотя там есть и по зельеварению много всего, и по чарам, но раз вы не хотите… – хитро прищурилась я.

– Ой, лиса, ой, хитрая, – умилилась мама, взъерошив мне волосы. – И что, много там всего?

– Ох, тонны, просто громадные залежи! – с жаром проговорила я. – Вот смотри.

Я не двинулась с места, но перед нами зажегся огонёк. Потом вокруг нас возник щит металлического доспеха, и на полу закрутился вихрь ветерка. Появился ещё один огонёк и ещё, и так я пыжилась до тех пор, пока нас не окружала целая гирлянда светящихся, разноцветных огней.

– Всё, остальные заклинания, что я изучила, нам дом разнесут. Лучше я пока воздержусь.

– Это как это? – удивилась мама.

– Беспалочковая магия. Полностью без всяких концентраторов и каналов в теле. В общем, я не задействую никаких вспомогательных устройств, а колдую напрямую, своим ядром. Так колдовали друиды до того, как на эти земли пришли другие народы, а до этого – возможно, даже в древнем Шумере, и я могу так делать с любым заклинанием, структуру которого запомню.

– Покажешь?

– Ну ты ведь смеёшься надо мной, – протянула я, делая вид, что раздумываю.

– Ну всё, всё, уже не смеюсь, – обняла она меня и поцеловала в щёку. – О великая и всемогущая магесса, сжалься над своей недостойной матерью, – сказала она, начав хихикать.

– Ну я подумаю над твоим поведением. Решение сложное, конечно. Это надо всесторонне обдумать. Всё взвесить. Сжалиться или нет. Мало ли… вдруг лучше не показывать и ещё время потянуть.

Она подняла вверх указательный палец, заставив меня напрячься, и вдруг, набросившись на меня, начала щекотать.

– А-ха-ха-ха, я не поддамся на, ха-ха грубую, силу! А-а-а нет, ха-ха-ха, ни за что.

– А так? – спросила она, начав щекотать меня сразу двумя руками.

В комнату вошёл Сириус, заставший всю картину, а я, дико хохоча, окуталась защитным экраном, не давая маме доступа к телу.

– Эй, что такое? – спросила она, упираясь в преграду.

Я показала ей язык и сформировала заклинание щекотки.

– А-ха-ха-ха, нет, нет, нет, ха-ха. Нельзя нападать на собственную мать, а-ха-ха-ха.

Сириус стоял в сторонке, улыбаясь, прислонившись плечом к косяку.

– Трепещите, несчастные! Великая кара ждёт вас!

– Эй, великая покарательница, Тини уже приготовила обед, – сказал Сириус. – Ты кушать собираешься?

Я тут же сбросила все заклинания, погасив огоньки и убрав щекотку.

– Конечно, собираюсь, – обрадовалась я. – Где еда, нормальная еда, нормальная, нормальная еда! Никакой овсянки. Сжечь всю овсянку! И пироги с почками – ересь, и убегающие шоколадные лягушки, и конфеты с ушной серой, и… и.. вообще, – сдулась я.

– Ты чего, Хогвартс вспомнила? – спросил меня Сириус.

– Да, это же кошмар какой-то. Ну нельзя же каждый день одно и то же. Сколько можно? Где они столько куриных почек набрали? И столько овсянки… просто тонны овсянки… Каждое утро – овсянка, буэ-э-э… Только Тини меня понимает.

В комнате с хлопком появилась моя помощница.

– Хозяйка звала Тини? Тини пришла.

– Ты же моя маленькая, – подскочила я к домовушке, начав обнимать её тельце, передавая свою магию. – Ты большую часть учебного года спасала меня, заменяя мою противную овсянку на яичницу с беконом или ещё что-то нормальное.

– Тини счастлива служить молодой хозяйке.

– Говорят, ты уже приготовила что-то вкусненькое? – хитро прищурилась я, глядя на домовушку.

Ушастик счастливо замотала головой вверх-вниз, подтверждая готовность накормить свою хозяйку.

– Давай скорее покушаем, ты вроде куда-то должна была бежать? – произнёс Сириус.

Я тут же погрустнела. Вспомнилось то, куда и зачем я должна была бежать.

– Что случилось солнышко? – чутко уловила смену настроения мама.

– Мне сейчас надо будет идти отчитываться перед мистером Густавсоном, – повесила я голову. – Уж этот мерзкий, склочный старикашка не упустит такую замечательную возможность повалять меня в перьях и облить помоями.

Именно так всё и произошло, и всё это продолжалось часа два. Мерзкий старикашка даже за живот держался, так ему было смешно. Задавал унизительные наводящие вопросы на тему, как я пришла к такому “гениальному” решению уже тысячу лет как решённой проблемы? Старый, противный, гадкий… ух, я ему… да ничего я ему не сделаю. Когда надо мной ржёт, как конь, Грандмастер артефакторики, у которого я учусь, остаётся только стоять, молчать и обтекать. В общем, в конце он сказал, что, когда я снова захочу… э-э-э, заниматься сексом, стоя на лыжах и в гамаке, потому что я не ищу лёгких путей, чтобы я так больше не делала. Я сильно покраснела и сбежала от него домой. Ну кто вообще такие пошлости говорит двенадцатилетней девочке, это же некультурно?

А я говорила, что он старый, мерзкий и противный? Я пришла домой и побежала в свою комнату плакать. Ну да-да, сознание-то имеет знания взрослого, вот только это лишь знания и умения. Умом я всё понимаю, но тело и эмоции-то у меня частично детские. Не на 100%, конечно, но обидно было до слёз, и главное сама ведь дура. И никого не обвинишь, хотя вот с портретами я попыталась, но это просто управляющие големы. Там даже духов нет, одни чистые знания, записанные на кристалл, установленный в раму. На них ори-не ори – без толку, но хоть душу отвела, хотя удовольствие так себе… на любителя.

***

После того, как я скопировала всю библиотеку Хогвартса на три оставшиеся заготовки, я смогла наконец расслабиться. Одну болванку я положила в свой сейф, одну положила в дом к Сириусу. Там защита такая, что никто не пролезет, одну оставила маме и Сириусу под клятву о неразглашении. Такие книги и такие знания надо защищать по максимуму, а особенно знания о том, что у нас вообще есть эти знания. Под клятвой они не проговорятся даже в пьяном угаре. Книг и учебного материала у меня теперь хватит на целую жизнь, а уж останавливаться на достигнутом я не собиралась.

Моя учёба продолжилась, и я углубилась в ритуалистику и артефакторику, осознавая, как надо делать правильно, а методов было много. Начиная от специального заклинания, которое могло скопировать физические дорожки с оригинала в точности или с уменьшением. Такие заклинания применялись в производствах, позволяя тиражировать артефакты тысячами. Ох, какая замечательная вещь. Ещё одно очень полезное заклинание позволяло задавать нужный рисунок на плоскости, с расчётом, что он будет перенесен в кристалл.

Продвинутые темы в артефакторике включали в себя артефакты с нестандартными носителями, к примеру, артефакты из мёртвой плоти и даже артефакты из живой плоти. Были похожие вещи и в ритуалистике, вот, например, татуировки. Да та же чёрная метка, которую Волдеморт ставил всем направо и налево, это она и была.

Всё-таки я хорошенько прочувствовала и осознала необходимость систематического обучения. К примеру, сам Волдеморт, как видно, нахватался всего по верхам, но вот глубоких знаний в каждой области – не имел. Его тёмная метка считалась бы верхом артефактного искусства, если бы я не знала, что он лишь слегка видоизменил уже готовую рабскую печать, описанную в одном египетском свитке.

Теперь я сама стремилась учиться и обдумывать свои шаги получше. Прежде чем принести мой следующий проект артефакта на мастерскую работу по ритуалистике и артефакторике на суд своих учителей, я очень долго думала.

То, что я хотела сделать, был гибрид управляющего голема, компьютера, плеера и искусственного интеллекта. Я купила множество магловских книжек по электронике и микрочипам, математике, физике для ВУЗов, пытаясь в конечном итоге построить многопоточный искин, способный к подбору алгоритмов и решению задач по программированию в кратчайшие сроки.

В дополнение к этому я обучалась палочковому и беспалочковому исполнению заклинаний. Порядок был такой: вначале я махала палочкой, пока не получала наиболее оптимальную структуру заклинания, которую успевала запомнить, рассматривая её магическим зрением, после чего продолжала рисовать его в своём разуме уже самостоятельно.

К концу дня маленькая, невесомая волшебная палочка начинала казаться большим металлическим ломом. Даже если она маленькая и легкая, за это время рука начинала отваливаться, а метаморфизм не помогает от усталости. А вот вы бы сами попробовали так помахать палкой несколько часов подряд!

Рябиновый отвар, которым смазывала свербящее запястье, я варила самостоятельно литрами. В общем, несмотря на то, что: “Ух ты! Я же занимаюсь магией. Магией, Карл!”, это всё постепенно превращалось в рутину и в тренировки. А тренировки это как раз то, что совсем не хочется делать.

Июнь и июль пролетели почти незаметно, и в начале августа я спустилась в гостиную, готовясь к завтраку.

– Доченька, – сказала мама, у которой в эмоциях проскакивало беспокойство и сильное волнение.

– Что, мамочка? – спросила я, напрягаясь.

– Мы хотели тебе сказать, что мы с Сириусом решили создать семью.

У меня отлегло от сердца.

– Ну, наконец-то. И надо было столько ждать и мотать всем нервы? Давно бы уже женились и не морочили всем голову, – хихикнула я. – Вы любите друг друга, у вас даже есть все признаки давно созданной семьи. Думаю, вы любили друг друга и раньше, – рассмеялась я уже более активно.

– К-как раньше? – удивилась мама, расширив глаза.

– Ну так раньше, ещё до того, как ты за Джеймса вышла замуж, э-э-э.

Мама вдруг побелела и начала заваливаться в сторону, а я мгновенно подхватила падающую мать телекинезом и, бегом вскочив, стартовала к ней. От дикого вброса магии в каналы мышц, моя скорость была такой, что стул за моей спиной взорвался щепками, а я оказалась рядом с мамой за доли секунды, схватив повисшую в воздухе женщину. Подхватив её, аккуратно переместила и нежно уложила её на кушетку, стоявшую тут же в гостиной, наколдовав разряжённый дождик, омывший её лицо.

– Аура в порядке, болезней нет, Сириус, что это с мамой? Э-э-э, Сириус?

Сириус сидел со стеклянным взглядом и смотрел в одну точку.

– Вот, бля! – выругалась я.

– Не смей ругаться, доча! – хрипло прикрикнула очнувшаяся мать.

– Ох! – я мгновенно развернулась и зачастила: – Мамочка, с тобой всё в порядке? Нигде не болит? В глазах не двоится? Сколько пальцев? – я показала ей три пальца.

– Всё нормально, я просто переволновалась, ведь это то, что… ну, в общем, об этом никто не знал.

– Так ты что, действительно… – пробормотал очнувшийся Сириус и вновь залип в коматозном состоянии.

– Ты чего меня пугаешь? – спросила я у мамы.

Подойдя к так и сидящему с расфокусированным взглядом Сириусу, я пощёлкала пальцами у него перед глазами. Тот наконец-то сфокусировался и перевёл свой взгляд на меня.

– Это точно? Малышка, ты уверена? – обратил он внимание на меня.

Я щёлкнула пальцами, за моей спиной возникло кресло, в которое я и упала. Такие простые твёрдые иллюзии из раздела трансфигурации я наловчилась легко создавать невербально и без палочки.

– Ну это уже у вас надо спрашивать. Любовь – это такое дело, очень и очень индивидуальное. Я просто предположила, что Сириус как истинный джентльмен уступил даму другу, потому что видел, как тот влюблён в неё. Но это всё не точно… ух, ну и напугали же вы меня.

– Но как? – снова вперился в одну точку Сириус.

– Что как? Ты какой ответ от меня хочешь получить? Что я не против вашего брака? Так я благословляю вас, дети мои, – хихикнула я, изобразив торжественные взмахи руками.

– Вот ведь балаболка, – сказал Сириус, отмахнувшись от меня.

– Я просто рада, я уж думала, что-то серьёзное случилось.

– А разве создание семьи это не серьёзно?

– Ой, да какое создание? Создать они семью решили… тоже мне… да вы её уже давным-давно создали, я же постоянно наблюдаю ваши ауры, и они всё больше и больше сливаются. Такое происходит только у любящих людей, так что вы уже давно семья, с чем вас и поздравляю.

Заметив странные взгляды, я поспешила вскочить со стула. Щелчок пальцев, и стул пропадает.

– Так, я тут вспомнила, мне же очень срочно надо бежать… да, бежать, ну, в общем, я вас поздравляю и всё такое, – говорила я, отступая к двери.

– А ну стой! – воскликнула моя мать.

– Ой, я побежала, – рванула я к двери, на автомате ставя беспалочковое Протего, в которое врезалось какое-то заклинание.

Забежав за угол, уже из коридора я крикнула в гостиную:

– Сириус, так теперь я наконец могу звать тебя папой? – и не дожидаясь ответа, юркнула в открытую дверь.

***

Окончание каникул выдалось более спокойным. Свадьбу они решили сыграть в августе и пригласили почти двести магов из знакомых нам. Всё, что я могу сказать об этом событии, это то, что свадьба прошла… остального я не помню. Помню, как меня одевали, как я танцевала, как здоровалась с незнакомыми мне людьми, но, в основном, в голове был туман. Мы втроём как-то слишком уж сильно переживали, и на следующий день я даже не помнила, что же там было, и кто, что говорил.

Сразу после этого мероприятия мы решили поехать в отпуск. Медовый месяц устраивать уже слегка поздновато, а вот отпуск – в самый раз. На этот раз Грейнджеры решили отдыхать отдельно от нас. Винить их в чём-то бесполезно, но осадочек всё же остался. Я их дочке жизнь спасла, причём трижды. Что же… запомним. Не делать никому одолжений и уж тем более не ожидать за это нормальной реакции. Сама Гермиона относится ко мне весьма лояльно и без сомнений является моей подругой, но пока она на 100% зависима от своих родителей, не стоит без клятвы показывать и рассказывать ей слишком многого, чего не хочешь, чтобы узнали её родители. Просто чтобы не шокировать.

В этот раз мы решили прогуляться по магической Франции, отдохнули на лазурном берегу и уж делать такую глупость, как покупать официальные порт-ключи в министерстве, мы не стали, взрослые перенеслись сами, при помощи трансгрессии, а меня перенесла Тини. Полагаю, я уже давно достигла мощности ядра, при котором я сумею самостоятельно телепортироваться. Осталось научиться ставить астральный щит, о котором забывают все взрослые. Именно поэтому их так мутит после переноса. Потому что одной палочкой сразу и щит, и телепортацию наколдовать очень трудно. Что же, вот и ещё одна цель для тренировок на следующий учебный год.

Я снова готовилась с тройным запасом заготовок и чертежей, на этот раз посоветовавшись со своими учителями по поводу идеи, возникшей у меня. Расчёты я выполнила заранее, но всё остальное подготовлю уже в Хогвартсе. Когда подойдёт время создания артефакта, он будет готов за неделю, не то, что мой гримуар, который я теперь постоянно таскала на себе в виде милого кулона с бриллиантом.

Как обычно, переместившись камином в кафе “Чайный пакетик Розы Ли”, я прошла в Хогвартс, пропустила распределение первогодок и ужин, а затем пошла спать.

Сентябрь пролетел, как обычно, в подготовке первокурсников, а я получила у нашего декана освобождение от занятий, исполнив все заклинания третьего года в беспалочковом варианте.

– Мисс Поттер, я не стану спрашивать вас, где вы так научились, но скажите, вы бы не хотели стать моей личной ученицей? Возможно, в будущем получить звание мастера чар? – заинтересовался наш маленький профессор.

– Очень хотела бы, профессор, однако честно вам признаюсь, я банально боюсь сдохнуть от перенапряжения. На мне и так висят три мастерства, на которые мне надо сдать как можно скорее. Взвалить на себя ещё и четвёртое… у меня и так ни на что времени не остаётся.

– Хе-хе, это уж точно. Видя, как вы носились в прошлом году… – маленький профессор хохотнул и прервался на полуслове.

Я слегка покраснела, вспомнив, на что я убила весь прошлый год. В этом году я надеялась закончить мастерство по артефакторике и ритуалистике одновременно, ведь мою работу проверили мои наставники. То, что результаты моих трудов украдут, либо они пойдут гулять по рукам после защиты, я не боялась.

Система клятв при принятии личного ученика не даст такому случиться. Маги, в основном, жили гораздо дольше обычных людей и за тысячи лет своей истории придумали множество ограничителей на такие случаи. Права и обязанности как учителя, так и ученика были закреплены магическим договором, в котором оговаривалось практически всё.

Когда маги занимали почётное место в экзаменационной комиссии в магических гильдиях, они клялись судить честно и непредвзято, а также не могли похитить придуманный соискателем новый вид ритуала или артефакта, иначе приёмная комиссия могла бы воровать все новые разработки любых соискателей, и в такую гильдию никто бы не шёл. Естественно, у самой гильдии оставалось приоритетное право покупки патента, однако все всё понимали и цену предлагали достойную, сообразную пользе изобретения.

– Я надеюсь в этом году завершить работы на мастерство по артефакторике и ритуалистике, тогда в следующем году у меня может появиться побольше свободного времени. Возможно, именно тогда я смогу принять ваше предложение.

Задумчивая, я шла обратно в свою спальню, здороваясь с проходящими мимо учениками. В магическом мире предложение личного ученичества не делали первому встречному с бухты-барахты. Такое предложение также считалось почётом и для ученика, и для учителя, потому взять и просто отказать учителю на ровном месте считалось дурным тоном.

Мой отказ был правильно замотивирован сложностью моей учёбы, и то, я оставила для себя лазейку к продолжению диалога. Из опыта, я знала насколько сложно учиться на мастера, ведь в среднем учёба может занимать между тремя и четырьмя годами. Получение мастерства в гильдии было сродни получению диплома о высшем учебном образовании в обычном мире. Это всё, не считая моего аттестата в программировании из моей прошлой жизни, знания о котором я не стерла из своей памяти.

Можно было бы, конечно, заняться бизнесом тут. Начать создавать какие-нибудь аналоги Гугла, Ютюба и Фейсбука, вот только проучившись магии много лет, я уяснила для себя: либо учёба, либо бизнес. Либо магия, либо обычные науки. Либо прогрессорство и продвижение собственного бизнеса, либо постижение высот в магии. Совместить обе эти дисциплины вместе у меня не выйдет никак, это просто утопия, такого не бывает.

Бизнес точно будет поглощать 100% моего времени, и уж на магию не останется ни секунды. Да ни на что другое не останется. Зато вот магия… теперь, когда я знаю, как можно перерождаться, не теряя воспоминаний, и имею возможность делать это во всех последующих моих жизнях, упустить возможность научиться этому, променяв магию на какой-то там бизнес в этой жизни, было бы преступлением. А вдруг в следующий раз я попаду в мир, где никакой магии научиться не выйдет?

Да, сложно, да, я променяла своё детство на учёбу, но я пошла на это сознательно.

До середины октября всё было тихо, я, как обычно, получила освобождение и от ЗОТИ, а на зелья я и так не ходила. Из дополнительных занятий я без колебаний выбрала арифмантику и руны, а потом также подошла к профессору Вектор, продемонстрировала свои кольца, сделала при ней парочку сложных расчётов и получила очередное освобождение.

Теперь я могла уделить время ритуалистике и артефакторике, штампуя искусственные алмазы под заготовки для моих будущих артефактов, заодно разгребая завалы на свалке комнаты по желанию.

В основном, 99% находившегося там было хламом, но изредка попадалось что-то стоящее, либо имеющее историческую ценность. Нет, никаких залежей золота и драгоценностей там не было, да и откуда бы они там взялись, разве найдётся много идиотов, готовых выбрасывать драгоценности, но иногда попадались бронзовые астролябии, книги, котлы и очень редко – артефакты. В основном, такие, к которым очень не хотелось прикасаться. Их я просто уничтожала.

Хорошо, что на этот раз у меня была моя помощница, которая могла разгрести завалы, а заодно и накормить уставшую хозяйку.

***

– …а у нас хоть один Хэллоуин может обойтись без сюрпризов? – спросила я в пространство, читая ежедневный пророк, который мне с утра принесла Тини.

– Что случилось? – поинтересовалась у меня одевающаяся Гермиона.

Я молча передала газету ей и продолжила есть утреннюю яичницу с беконом. Громадная статья на весь разворот от одной известной скандальной журналистки украшала первую полосу.

“Питер Петтигрю и Беллатрикс Лестрейндж сбежали из Азкабана”, и тут же под ним более мелкими буквами был подзаголовок: “Министерство магии скрывало этот инцидент в течение двух недель”.

Тини я позвала тут же, расспросив, что происходит в доме. Домовики могут приходить в Хогвартс, но только на зов своего хозяина. Тини сказала, что чары Фиделиуса на моём доме родители подняли и стараются перемещаться камином, либо при помощи аппарации.

В течение дня сенсационная новость обрастала слухами, но у меня был прямой доступ к официальным новостям из министерства. Сьюзен Боунс была моей подругой и имела прямую связь при помощи сквозного зеркала со своей тётей, Амелией Боунс, руководителем всего ДМП. История была странной, запутанной и попахивала чем-то нехорошим. То, что там происходило на самом деле, никто не знал, но по свидетельствам авроров, которые дежурили в Азкабане, побег был каким-то сумбурным. О большей части никто ничего не знал, но то, что авроры смогли узнать и то, что не было секретно, мне поведала Сьюзен.

Во время одного из обходов, которые проводят авроры, они обнаружили обезображенный труп одного из своих в камере, где был заточён Питер Петтигрю, а дальше – больше, у этого аврора отсутствовала палочка, которую у него отнял Питер. По случайности палочка ему неплохо подошла, и он сумел вырваться из своей камеры. Дальше он превратился в крысу (его камера была оборудована специальными чарами, не дающими анимагу совершить превращение, а вот в коридоре таких чар не было).

Дальше – идёт полнейшая спекуляция. Зачем-то он выпустил Беллатрикс Лестрейндж и убил Рудольфуса и Рабастана Лестрейндж. Как и зачем он это сделал – непонятно, и никто ничего не видел. Дальше Питер проводил разведку в виде крысы, после чего за ним спешила Беллатрикс. Судя по нескольким оглушённым аврорам, на пути к выходу у них случились ещё две мелких стычки, так что их путь примерно известен. После этого их никто не видел и не слышал, а замалчивало эти новости министерство в надежде найти беглецов до возникновения паники.

Они бы и дальше всё замалчивали, вот только пронырливая журналистка каким-то образом разузнала об этом, выпустив статью.

В министерстве, аврорате и Визенгамоте прошла волна паники, и там не придумали ничего лучше, чем прислать дементоров на защиту Хогвартса. Вот зачем, а? Кто им сказал, что на Хогвартс решит кто-то напасть? Уж точно не Питер, ведь он – трусливая крыса и сбежит в первую же секунду. Ну что же, придётся этот вопрос как-то решать. Мне как раз Белла была нужна для извлечения последнего крестража.

Дементоры появились на следующее же утро, и их присутствие было ни с чем не спутать. Давление на мой псионический щит сразу возросло. Не настолько, чтобы вообще было невозможно жить, но заметно. Несмотря на то, что летали они за стенами, но всё равно их противная всему живому аура разложения, затхлости и безнадёжности распространялась по всему замку.

Да, их периодически отгоняли приставленные к ним чиновники, однако те выполняли свою работу весьма халатно, да и сами не горели особым желанием лезть к тварям слишком уж часто.

Подходил к концу ноябрь, а настроения в замке были совсем похоронными. Авроры, приставленные к дементорам, отсиживались в Хогсмите, выпивая и заигрывая с местными жителями, и, что естественно, дементоры стали всё ближе и ближе подбираться к тем, у кого есть чем поживиться. Детям… обладателям чистых, активных душ. Душееды уже чуть ли не облепили Хогвартс, стараясь приблизиться к тем, кого так вожделели. Детям стали сниться постоянные кошмары, а настроение у всех было подавленным. Даже Гермиона захандрила и во сне переживала своё похищение из раза в раз, не смотря на то, что я спала с ней рядом.

Мне это всё осточертело, я оделась и под мантией-невидимкой пошла на астрономическую башню. Выйдя на ночную прохладу, даже в свете луны я заметила крутящиеся вокруг тени, которые тут же устремились к лакомой добыче. Повредить мне они не имели права, вот только вред с их точки зрения и вред с моей точки зрения – это разные вещи. Ведь они же никого не убили, а то, что дети переживают кошмары, ну так бывает.

Ментальное давление возросло, но всё равно для меня это было не больше, чем обычно, а дементоры начали окружать мою фигуру, пытаясь всеми силами наслать на меня ужасы, переживания и вытащить на поверхность самые плохие воспоминания, а мои щиты начали напрягаться. Тварей слеталось всё больше и больше. Со всех сторон подлетали новые и новые балахоны. Синюшная кожа со струпьями и худющими, костлявыми пальцами, прерывистое, громкое и сиплое дыхание, отвратная вонь, холод, пронизывающий всё тело. Твари даже начали пытаться накинуться на мою душу, вот только куда им против истинного мага смерти?

Телекинетические щупальца взлетели одновременно и пробили тварей насквозь. Ментальный визг был ужасен, и я даже пошатнулась. Собрав всех тварей в комок, я изо всех сил дёрнула души всех магов, которые до сих пор удерживались в этих тварях.

Колоссальный запас обглоданных обрубков бывших душ, давным-давно пошедших на перерождение, удерживаемый внутри дементоров потянулся ко мне. Всё это я забрала, сжимая в два огромных комка. Личностей там уже не осталось, и никаких мыслительных процессов не происходило. Души отбросили свои тяжелые оболочки, уйдя на перерождение, а мне перепал материал от нескольких сотен магов, наработанный годами, который теперь пойдёт на моё усиление. Я вскинула палочку, с ненавистью посмотрев на чёрных, визжащих тварей и произнесла: “Адеско Файер”, вложив всё своё отвращение к этому потустороннему ужасу, желая их не просто убить, а развоплотить окончательно, без возможности восстановления.

Волна синего пламени поглотила вырывающихся тварей, мгновенно превратив всех их в пепел. Ещё минуту я покоряла управляемый адский огонь, придавив его своей псионикой, сжав до состояния маленького уголька, который погас и сам, сдавшись на милость сильнейшего, пропал из этого мира. Теперь адское пламя подчинится мне везде. Я покорила младшего духа огня, который на самом деле и пришёл на зов.