Текст книги "Звездюля: рождённый разгибать (СИ)"

Автор книги: Грильяж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Без сомнений на такое могли быть способны либо маги, либо монстры.

Я следил за структурой женского тела, но никакой магии, никаких активных артефактов, только работа в рамках тела.

Неужели, она усилила себя «человеческим фоном»? Энергией, которую раньше было не принято трогать, чтобы не нарушить развитие волшебства.

Да не, бред, это же искажение, вредное для развития магии, души и самого тела… стоп. У неё вырвана магическая структура, так что один из минусов мог стать плюсом.

Вот только срок жизни оба фактора снижают слишком сильно, чтобы на это пошёл кто-то в здравом уме и добровольно.

Хм, секта? Культ? Явно замешаны какие-то фанатики. Или работорговцы.

Почему-то ненавижу обе категории. Хм, а точно, в сводке же сказано, что родился я в семье рабов. Впрочем, родителей не знал, а был продан в отряд наёмников на роль слуги. Какое-то время воспитывался на их базе в весьма суровых условиях, но выжил и проявил склонность к магии.

А маги – всегда ценный товар.

– А вы двое почему здесь? А ну работать! – возмутилась женщина, которая тащила тушу медведя. За ней в припрыжку бежало какое-то бежевое животное, радостно машущее хвостом. Чуть поодаль ещё одно.

Именно их пытался убить дикий зверь.

Хотя это животное в моей памяти отсутствовало. Волк? Лиса?

Похоже, стёр я чуточку больше, чем мне казалось раньше.

Возможно, стоило бы скопировать понятийные куски разума всех здесь присутствующих, но это дело слишком затратное. Пока мне не хватает энергии на все цели, а в приоритете только одна из них.

Да и потом после поглощения придётся какое-то время где-то сидеть и «переваривать» добычу. Это не скопировать языковой фрагмент, который мгновенно переносится. Ведь он уже практически чистое знание.

А вот осмотреть воспоминания кого-то разумного от начала до конца и найти что-то важное – дело не мгновенное. А я сейчас без тела, так что не только небыстрое, но ещё и несколько опасное.

День дальше длился без новых происшествий и открытий.

В любой непонятной ситуации я заваливался на землю и собирал энергию, но делал это в другой стороне, подменив себя одним из истуканов, которые считались «не активировавшимися».

Пока я предпочту вести себя осторожно.

Джель в теории была способна уничтожить моё текущее тело. А кто его знает, есть ли здесь где-то поблизости маги, которые способны меня поймать и загнать в новую клетку?

У меня есть память о том, что при жизни я имел восьмой из пяти известных рангов, у меня есть идеи о развитии силы, но при этом наверняка за минувшее время были магические гении.

А я, если верить сводке, додумался обучать людей. Часть из них потом пришлось убить в качестве мести, так что я себе оставил зарок: не брать учеников старше двадцати, не воспитывать чужих детей, не выигрывать гаремы.

Они могут предать, и придётся убивать.

Впрочем, главная часть этого текста была проста. Моя основная цель жизни: поиск бессмертия.

Как я могу оценить, прошлый этап моего существования был близок к цели, но что-то пошло не так, и я оказался низвергнут.

Причём упущением я считаю, что кого-то мог упустить из заговорщиков или просто не успел отдохнуть при возвращении в изначальное тело, после чего был просто похоронен, но меня всосал обелиск из болотного гранита. Собственно он был сделан заранее и по моему распоряжению. Так что есть вероятность, что я сам сделал себе тюрьму.

Так как более полных воспоминаний нет, сводка может что-то и недоговаривать. Я не удивился бы собственной попытке обмануть себя же.

Да что там говорить, когда я уставал от поиска решения в прогрессе волшебства или заходил в тупик, симулировал беседу с разных позиций и искал путь выхода. Иногда это удавалось. Чаще нет.

Но это не мешало самому с собой дискутировать и на совсем посторонние темы.

Получив какой-то итог, воспоминания стирались для освобождения к новому пути.

Я – огромная душа, которой и обелиск был не таким уж просторным. Зато не так давно я снова делал уборку. Так что истукан пока меня устраивает, но стоит найти тело, придётся освобождать.

Наконец!

Стоило зайти солнцу, как нежить вышла из своей могилы, куда я не мог полезть. Кроме своего местонахождения, она была защищена стандартным способом защиты от мародёров.

– Кто ты такой?! – заунывно произнесло приведение старичка, чей хвост ментальной энергии уходил в сторону могилы с барельефом.

Глава 3

Я проигнорировал иллюзию, которую создавало основное тело нежити. Фантом был всего лишь проекцией, нет смысла реагировать на эту глупость.

Я отправился к остальным истуканам и подставил сферу лунному свету, как и остальное стадо.

– Я повторяю свой вопрос, кто ты такой?! – произнёс призрак, но подлетел не ко мне.

Хм? Неужели я переоценил его навык слежения?

Я постарался вспомнить всё, что знал о нежити и понял, что «магическая слепота» подтверждала моё первое предположение о природе обитателя могилы.

Души видят души. Фантомы могут и не распознать, если есть такая стильная скорлупка, как голем-ремесленник.

Ранее я изучал округу и сумел увидеть только пять душ, но потом две уехали, осталось три.

Если нежить представляет собой нечистую душу, которая преобразуется во что-то иное, она всё равно останется видимой. Даже из-под земли будет пробиваться специфичная оранжевая аура стихии разума.

Моя душа не самая чистая, так что обнаружить её было бы возможно, если сравнивать истуканов.

Между тем призрак докапывался то до одной куклы, то до другой.

Ближе к утру, когда я точно мог сказать, что все три человека в усадьбе крепко спят, прошёл мимо призрака и подошёл к могиле.

Я высунул часть души наружу:

– Ну, и что ты хотел мне сказать? – спросил я в пустоту.

Призрак за моей спиной развеялся, а новый выплыл из могилы.

Внешне это был старик, рисунок которого был и на барельефе. Буквально один в один.

А вот это уже было штрихом достаточно странным. Ведь фантом, даже созданный нежитью, будет исключительно таким, каким был на момент смерти. Одежда, внешность и характер не меняются до искажения в злого духа и прочих монстров.

Кроме того на барельефе имелись специфичные руны, которые не должны были пустить бродячего духа в покойного.

Теперь вопросов не оставалось. Ловушка для нечисти не дала бы сделать тело старика одержимым, но оно без сомнений было.

– Теперь будешь меня в ответ игнорировать? Какой обидчивый фантом, – проворчал я, – ладно, раз нет дела, я пошёл.

Я развернулся.

Призрак обогнул меня и оказался передо мной.

– Стой! Ответь: кто ты такой? – снова с тем же вопросом обратилась нежить.

– Знал бы, может, и ответил бы, – соврал я. – ну, так что надо?

– … так ты не знаешь?

– Да.

– На твоём барельефе указано, что ты – Кварцевое Небо! Я давно заприметил тот обелиск, чтобы использовать эту редкую породу, но я опасался, что она впитала душу. А «небом» назывались императоры Каменной Империи. Ты точно не помнишь, кто ты и кем был? – повторил призрак явно не свои слова. Кажется, он играет роль?

– Точно-точно, ну, так зачем тебе я? – проворчал я.

– Мне нужны знания или услуга, – медленно произнёс мой собеседник, проплывая на фоне луны.

– А можно побыстрее? Какие знания, зачем, что мне за это будет?

– …

– Бесплатно работать точно не стану, – усмехнувшись, заявил я.

– Тогда для начала ответь на вопрос, что ты видишь вокруг? – после ещё одной паузы заявил призрак.

– Дом, магический фонарь, колодец, непонятные деревья, стихию смерти, двух женщин и мужчину, бездушное дитя… что-то нужно дополнительно или ещё обсудим вон тот холм, могилку, из которой ты вещаешь, а ли красоту ясного неба и звёзд? – проворчал я.

– Спрошу конкретнее: что ты скажешь обо мне, древняя душа? – уточнила нежить.

– Твой хозяин – полоумный дед, основатель этого нищего клана. Ты, судя по всему, какой-то фамильяр или вообще бродячий дух, которого сбрендивший старик засунул при жизни в своё тело, чтобы затем сохранять силу и по чуть-чуть её передавать в неродившегося наследника, точнее твой вид мог бы сказать, убивая. Надо? И я не про этот мираж твоего хозяина, а про его одержимое тобой тело.

– … всё верно. Но это уже третий ребёнок или десятый с учётом девочек, – пробормотал призрак.

Страх? Моя угроза была брошена наугад. Духи не боятся смерти, значит, он разумная нежить или какое-то ментальное создание?

– Да хоть сотый. Здесь без вариантов: душа в этой атмосфере не задержится. Нужна или очень сильная, или наоборот ослабленная, которой деваться будет некуда, и она вцепится в это тело с момента переноса круговоротом душ. Слабых душ куда меньше сильных. Да и выдержать здесь опять же сможет только со склонностью к стихии смерти, – заявил я.

– … а ты весьма знающий, кем бы ты ни был, – произнёс призрак и превратился в простой шарик с хвостом. Похоже, экономит энергию. Либо просто уже не видит смысла в маскараде.

– Ну, так что тебе надо и что ты можешь за это предложить? – спросил я.

– Хозяин оставил мне задание: помочь вырасти наследнику или умереть. Я предпочту первый пункт. А в методах меня не ограничивали… – заявил этот шар с хвостом.

– Слушай, давай коротко и быстро уже, а то я ведь могу и раскопать тебя, а моя душа может забрать твоё существование в качестве платы за потраченное время, – произнёс я и выбросил щупальце энергии из своего временного тела в сторону шарика. Часть меня, которую можно было бы назвать «ладонью», коснулась скопления маны. – А ты вкусный!

Конечно же, я врал, вкуса я не ощущал. Но вот энергия была в доступном и легкоусвояемом виде, так что сфера несколько уменьшилась.

– А-а? Ты что творишь? – взвизгнул мой собеседник и взмыл выше.

– Будешь тянуть время, будет хуже, – проворчал я и каменным телом коснулся хвоста, протянувшегося от могилы ввысь. Для этого пришлось подпрыгнуть, но можно было просто приблизиться к подземной части.

Хм, а нить не пострадала, рука прошла сквозь неё.

Я уставился на каменную конечность. То есть душе она угрожает, а «дикой энергии» нет?

Я задумчиво подошёл к нити грудью и выпятил ядро.

Нить связи призрака и нежити начало притягивать.

– Стой! Нет-нет-нет-не-надо! Я всё скажу! – заверещал шарик.

– Ну? – протянул я. В принципе, мой эксперимент прошёл успешно, так что угрожать собеседнику дальше в планах не было. Конечно, если он перестанет тянуть время.

– У тебя сильная душа. Если ты согласишься вселиться в тело, тебе перейдут все секреты и имущество моего хозяина! Он был очень сильным человеком, который создал больше сотни новых заклинаний! – протараторил хвостатый шар.

– … – я разочарованно выдохнул, – ты серьёзно?

– Да! Он был очень умным. Он сумел подчинить меня, а я пятой ступени! – гордо заявил этот пузырь.

– Ты в курсе, что ребёнок не только лишён души, но и всех чувств, а его волшебный фон исчезающе мал? – возмутился я. – Да и номинально наследник-то есть. Пусть этот старик из усадьбы вместе с жёнами переедет в другое место, там может породить здорового малыша.

Наступила пауза.

– Граф не может покидать владений, иначе мгновенно умрёт. Подобно своим детям у него нет части чувств, мой хозяин создал их своему потомку. Это в том числе входит в предлагаемую мной плату, – неуверенно заявил шар, спрятав хвост под себя.

– Давай больше данных, я затем обдумаю, – заявил я, потом быстро добавил, – сколько лет этому «графу»?

– Ему сто сорок семь лет. Моему хозяину было во много раз больше! Три тысячи. Нет, четыре! Он достиг пика нашего мира: пятого ранга! – ударив хвостом в грудь, заявил сгусток маны.

А вот это сильно повышало мой интерес, но я этого не показал.

– Всего-то? Я при жизни был восьмого, – развёл я в руки стороны душой и каменным телом, показывая своё разочарование. – А захватить я могу куда как более выигрышное тело. Если есть чем заинтересовать, выкладывай сейчас, иначе я пойду отдыхать.

– Да что тебе ещё надо? Тело! Знания! Ресурсы! Всё есть! – заявил наглый шарик.

– Имение в упадке, тело ущербно, ресурсы… сомнительны. Ты без сомнений солгал про возраст своего хозяина и, возможно, его ранг, но про графа нет. А ведь он не маг, но 147 лет это для человека очень много, – сказал я. – Говори правду и ничего лживого, а ещё заинтересуй меня!

– … хозяину было восемьсот сорок, ноя не вру, он достиг пятого уровня. Но был очень умным! Он очень… СЛИШКОМ дотошен в ритуалах, а потому столь слабый… ш-ш-ш… смог поработить меня, чтобы достигать силы пятого уровня. Он хотел поглотить знания этой проклятой земли, но истощил свои силы и умер. Маркиз обманул его! – шарик стал куда эмоциональнее, даже зашипел в какой-то момент.

Я не стал снова спрашивать, а побрёл в сторону лежбища для стада истуканов.

– Ты сильный! Ты умный! Ты сможешь получить всё, что не сумел хозяин! – полетел вслед за мной фамильяр мёртвого мага.

– Ты не смог меня заинтересовать. У тебя месяц, пока я раздумываю, потом я отправлюсь отсюда искать себе тело. Куда проще найти взрослое тело, близкое к смерти, чтобы его использовать, – произнёс я. – Умирать очень неприятно, так что добровольно поместиться в приговорённое тело отважится только глупец.

– … я подумаю, как тебя привлечь, – буркнул шарик и начал лететь в сторону усадьбы.

– Если ты дашь скопировать все твои знания, я подумаю о твоём предложении, – произнёс я в след.

– … – шар промолчал, но ускорился в сторону дома.

Я усмехнулся.

Внутри обелиска я очень много соображал, как бы стоило развиваться, но не хватало кусочка мозаики от монстров.

Ведь разумных сложно найти, а скопировать всю память можно только при добровольном согласии цели, либо в виде души. А вот после смерти у меня, как я понимаю, были иные дела. Не было времени охотиться на драконов или других существ с интеллектом на уровне человеческого.

Человеческая нежить в этом плане не подходила.

А шарик по всем параметрам кто-то с хвостом. При этом поделиться памятью, наверно, согласится далеко не каждый.

Хм? Зачем он двинулся к той, которая не беременна?

Хотя да, я её осматривал только днём, так что это состояние могло измениться после её веселья с графом.

Однако в шарике начала нарастать энергия явно не для поддержания жизни.

– Эй, ты что творишь? – удивился я.

– Женщина не может быть наследником, – заявил сгусток энергии, у которого нарастала аура стихии плоти и попутно намерение убить.

– Стоп. Не убивай, тогда, если ребёнок будет жив, я увеличу срок своего присутствия здесь на три-четыре месяца, – произнёс я.

– Не понимаю, зачем тебе это?

– Если удастся помочь ей с рождением, то удастся и мальчику, – не стал скрывать я, что меня интересовали знания.

– А-а-а, – похоже, что понял по-своему шарик и довольно поставил хвост столбом и начал им подрагивать, – но учти, если придётся ждать нового мальчика, это долго. В вашем мире девочки рождаются куда чаще.

– Я тебя услышал.

На этом моё первое общение с фамильяром прошлого хозяина этой земли завершилось.

Я же стал тем, кто тоже с интересом начал следить за развитием детей, попутно изучая взрослых и всё вокруг.

Если мальчик был полон ущербности, но имел и некоторые плюсы, о которых я умолчал в общении с наивным монстром, то девочке я сумел несколько раз помочь. Спустя неделю в ней зародился «якорь души», которого у мальчика не было и теперь не могло появиться.

То есть шанс на то, что ближе к родам этой девочки перенесётся сама душа, уже не мал. Впрочем, шансов на успешное рождение не так уж много. Даже с поддержкой монстра из могилы и меня ребёнок развивался плохо.

Однако следил я всё-таки в первую очередь за псевдонежитью.

Когда фамильяр говорил о пятой ступени – не врал.

В моей памяти есть пометка, что драконы сообщали о двенадцати уровнях у монстров. При этом объект общения был на шестой или седьмой ступени, поэтому мог ошибаться.

Люди, если не считать меня, были гораздо слабее, но умели выживать.

Ранее я столкнулся с каменной нежитью и медведем, но только последний являлся номинально первой ступенью. Стражи из песка или «камни», как их здесь называли, не были монстрами, но были сравнимы с нулевой ступенью. Да и взрослому не особо угрожали.

Моё текущее тело «Звездюли» тоже относилось к нулевой ступени.

Уже через месяц я заметил, что некоторые истуканы начали местами трескаться. Я уже начал мысленно прощаться с этим телом, но, к некоторому моему удивлению, старик приказал своим женщинам починить стадо.

Для этого были использованы куски старых истуканов, валявшиеся у подножия холма.

Их измельчили в пыль, затем смешали с кровью монстров, после чего покрыли каменные фигуры.

– А на этом ни трещинки, – произнесла в какой-то момент Чари, разглядывая меня.

– Лодырь, наверно, – усмехнулась Таля. – Трещинки возникают у усердных работников. Но у этих истуканов износ начался позже обычного. Это всё равно странно. Какая же умница наша Джель!

– Да, молодец девочка!

Я мог только усмехнуться. Меня окружают наивные и радостные создания.

Если бы они протирали сферы истуканов от пыли и грязи, они бы собирали ману достаточно хорошо, чтобы не портиться.

Я же понял это только сейчас.

В истуканах не было функции самосбережения.

Следующей ночью я немного порылся в «мозгах» №10, то есть Лапули.

Алгоритм был не таким уж примитивным, но он содержал ряд различных ремесленных технологий, послушание хозяину и прочий бред.

Места свободного при этом было раз в сто больше.

Местное магическое письмо я узнал только благодаря кусочку языковых знаний, полученному от лысой девчонки, но большинство рун мне были знакомы и без этого.

Впрочем, я успел скопировать и сопоставить его с остальными тремя местными жителями. Дополнительно получил только пару языков, да и то без письменности и весьма с куцым словарным запасом.

Похоже, хозяин фамильяра был очень щепетильным. Алгоритмы работы для истуканов он создал с тройным дублированием и самокопированием при утрате, главная часть, которую он выделял была простой: никакого боевого режима, не сражаться, слушаться хозяина.

И в этом плане всё понятно. Истуканы изначально – големы. То есть боевые создания из камня.

Достаточно примитивную версию помню и я сам. В моей памяти было, что достаточно подготовленный маг мог создать версию на одну, две или даже три ступени сильнее себя.

Три, правда, можно было поднять только при жертвовании своей жизни, а максимум был пятой ступенью, но это всё равно очень серьёзно. С таким чудищем можно стереть неподготовленный к обороне город или даже небольшое государство.

Так что обитатель могилки был мне достаточно интересен.

Текущее тело по фактической силе я мог сравнить максимум с первой ступенью. Точно не знаю нынешнего деления, но раньше её разделяли на три уровня: восход, зенит и закат.

Так вот мой истукан позволял мне быть только на восходе. Душа же была восьмой ступени, вот только шугать безнаказанно я могу только кого-то с ментальной стихией.

Точно не знаю, чем я занимался при жизни, но по сводке я старался достигнуть «святой сущности бытия», то есть укреплял душу культивацией, добрыми делами и просвещением.

А вот после смерти я мстил и карал, но жертвоприношений для укрепления души всё равно не совершал, иначе мог бы материализоваться.

Сейчас же мне требовалось тело.

Я потихоньку продолжал накапливать энергию благодаря сфере, но эффективность этого дела была, конечно, так себе. Даже слабый маг способен делать это быстрее и эффективнее, попутно ещё и становясь сильнее.

Однако я не спешил менять оболочку.

Ведь захват взрослого тела всё-таки был не только некоторым риском проиграть душе, что было маловероятно, но ещё и потенциальным взрывом культивируемого волшебства с сопутствующей смертью организма. Ведь развитие это по сути эффект от синхронизации плоти, души и так называемого астрального тела.

Если временно захватить, просто подавив аборигена оболочки, но не вышвыривать его, то проблем нет.

А вот при «грабеже» с вышвыриванием души, что произойдёт автоматически через несколько дней или недель, если родная душа очень сильная, астральное тело может начать вхождение в резонанс с шансом ранить всего ментального меня.

Поэтому я допускал получение столь ущербного тела, которому помогал фамильяр мёртвого графа.

Именно для максимальной выгоды я ждал, ведь требовалось загнать цель так, чтобы у неё не было выхода, кроме соглашения на мои условия. А мои аппетиты росли.

Через несколько месяцев сложились идеальные условия, когда сразу два события привели к кризису в этой местности, но затем случилось третье, и всё полетело вскачь, а план пришлось менять.

Глава 4

С нарезки моего обелиска на кучу истуканов прошло три месяца.

За это время никаких особых изменений в местном быту я не заметил.

Старик граф всё ещё был жив, но его поведение больше походило на ежедневное повторение прошлого. Разнообразие ему вносили только супруги: готовкой и ночными визитами той (Чари), кто не был в курсе своей беременности.

Я же потихоньку, пока другая женщина (Таля) спала, проводил манипуляции с мальчиком.

На это уходило немало маны, зато я сумел добыть для него слух, вкус, обоняние и осязание, да и чувство баланса.

Однако слепоту я и не подумал убирать, это потребовало бы просто чудовищного уровня вмешательства, которое сложно не заметить, да и с большой дистанции такого не провести. Пришлось бы подходить истуканом практически вплотную. Со зрением поработаю, если вселюсь.

А обе дамочки на удивление сильны. Теперь я даже знаю причину: словно магию, они развивали тело.

Вот только их знания, как память и волшебная структура тела, были искалечены. Поэтому получить из них достаточно ответов не получилось.

Зато я знал источник проблемы: Орден местной религии богини Альфии, которой поклонялась большая часть континента как единственной богине или части пантеона божеств.

В моей памяти ни намёка на подобное не было, то ли информация малозначимая, то ли это божество появилось позднее.

Про религию, собственно, я вообще ничего не помню, так что, похоже, я не видел в этом чего-то важного.

А вот для местных Орден был, похоже, на уровне власти маркиза, являющегося местным монархом, хотя номинально над ним ещё стоит король. За счёт религиозных магов граф Клён Пустынный получил свой титул и земли, но подписал контракт на передачу части своих разработок и два поколение потомков женского пола.

Последний пункт был стандартным для Альфии, и без него с Орденом иметь дел было невозможно.

Впрочем, деда его фамильяр называл умным. Он сумел уговорить противную сторону до одной девочки из поколения, но обязательно.

Вот только судьба сделала свою насмешку, у него не оказалось иных наследников кроме одного мальчика. Так что спустя полторы сотни лет после заключения контракта там был использован мелкий шрифт, чтобы надавить на графа. Но тот обошёл этот момент, уговорив пару сироток под своим покровительством вступить в Орден.

В других странах делали ещё проще: покупали девочек для откупа, но в этом королевстве рабство было официально под запретом, поэтому люди откупались удочерёнными детьми.

Собственно Таля (Тальяна) и Чари (Шарена) были теми самыми двумя девочками, что вступили в Орден в качестве платы. Обе были из крестьянских семей, живших в пустыне по соседству.

Практически в то же время наследник деда (нынешний старик) женился в двенадцатый раз. В этот раз его супругой стала женщина с ребёнком. Родилась девочка, которая должна была стать платой Ордену, вот только эта проклятая стихией смерти земля быстро привела обеих в лапы смерти.

Плата была уже обещана, так что дед быстро нашёл выход: его сын удочерил другую девочку, буквально случайную сиротку в ближайшем городке.

Ею стала Джель.

Для демонстрации иного статуса к ней наняли в служанки девочку чуть старше. Это была Кали.

В первое время в Ордене приёмной дочери помогали её «тётушка» и самозваная «матушка», но затем срок их «службы» Альфии истёк, и их буквально вышвырнули на улицу, сокрушив волшебное развитие, стерев память о быте и жизни в этой секте.

Конечно, далеко не всех лишают развития. Для спасения требовалось заплатить выкуп, но с памятью и магическим уровнем всё равно пришлось бы распрощаться.

Бывшие адепты Ордена живут обычно не так уж долго: 40-50 лет. А выгоняют их в 30.

Нынешняя территория графа ранее перешла Ордену от одного из дворян после его смерти, а дед выкупил её за какие-то неимоверные деньги, после чего купил себе титул в обмен на поставки местного ресурса по фиксированным ценам.

Наследник семьи купцов спустил все деньги на титул, давший возможность вести переговоры с Орденом на равных.

Мечтателем был этот Клён Пустынный и тоже искал бессмертие. Вот только не там. На смертном одре ему захотелось оставить след на этой земле несколько больше: внука.

Приказ был отдан одновременно фамильяру духу лиса и нынешнему старику-графу.

Половая принадлежность не была чётко задана, но упоминалась формулировка «наследник крови», так что для местного патриархального устройства подходил исключительно мальчик.

Парадокс в том, что по какой-то причине на 1 мальчика в среднем рождалось 11 девочек. А кроме этого королевства и ещё нескольких государств весь остальной континент либо светский, либо матриархальный.

Это определённо было ненормальным. Кто-то вмешался в природу самого мира. Однако конкретно в этих гиблых местах распределение оставалось несколько иным: 3 к 7, если верить глупому духу, что пытался сопроводить уже далеко не первую и не вторую беременность.

Это была малополезная информация, но она была логична.

Земли кладбища у Города Камней, бывшего когда-то столицей, были наслоением множества волшебных эффектов, а потому магия в округе работала изолированно от остального континента.

Среди нагромождения моей памяти это было сохранено, в частности и приём, что выполнил я сам, блокировал всю внешнюю магию стихии разума. Но он не затрагивал душевные атаки, чтобы здесь могли рождаться дети.

Так что штука весьма ограниченная. Однако я знаю её строение, а потому было бы неплохо забрать её себе, вот только в данный момент я был на другом краю этой территории. При этом далеко не вся она принадлежала графству Пустынного.

Да и без тела на третьей ступени это делать рано.

Впрочем, как показал приезд «гостей» аристократом ни Орден, ни люди маркиза старика не считали.

Первым приехали двое из секты Альфии: высокий и мускулистый мужчина сопровождал миниатюрную старушку. Оба адепта богини плодородия были побриты налысо.

– Доброе утро, наместница! – хором поприветствовали Чари и Таля старушку.

– Да-да, доброе, – еле слышно произнесла женщина, но её взгляд был стремительным и цепким. – Новые истуканы?

– Нет, наместница, они из посмертной партии прошлого графа, – произнёс вышедший на крыльцо граф. – Мой батюшка сказал вывести их только через год, когда там какой-то процесс у ядер сработает. Как Вы можете видеть, они отличаются от стандартных: материал другой.

Он соврал. Как я понял, Джель провела свой ритуал незаконно.

– Да… – определённо не очень поверила дамочка, – ладно, я здесь для получения оговорённого урожая, веди и показывай «граф».

Старик впервые показывал столь быструю работу своего ума и холодный взгляд.

Впрочем, он съел растение под названием «Пуяль», которое временно насыщало организм энергией разума, но имело побочное воздействие на магические способности. Да и было достаточно сложным в выращивании, как я понял.

Все пять человек отправились в усадьбу, а там спустились в подвал и прошли по лестнице в подземную оранжерею.

Здесь было множество растений, но они росли в каких-то изолированных друг от друга сосудах.

Кроме того воду, свет и дополнительные удобрения им регулировали магические устройства.

Я не мог детально изучить это пространство, так как моё тело туда попросту не могло пройти из-за своей громоздкости. А вот проследить проблемой мне не казалось. Да и заметить это было бы сложно, учитывая окружающую атмосферу смерти, а в оранжерее ещё и других самых разных типов энергии.

Так что обнаружения я не опасался, а энергии на магические глаза у меня было прилично.

– Целых три хрустальных кнута? – удивилась старушка, глядя на какую-то траву.

– Да, наместница, изобретению Батюшки удалось произвести не один экземпляр, – снова соврал старик. Утром он приказал отсадить двенадцать похожих цветов в другое место, которое сейчас было зашторено.

– Оплата вырастет втрое, как и мы и договаривались. Что с пуялью?

– Тринадцать растений, но созрело всего пять. Их можем продать, но разве Вас интересовала эта трава? – вклинилась в разговор Чари, но сделала это только по сигналу графа. Не зря же они провели несколько репетиций чуть ранее.

– Не встревай. Граф Пустынный понимает, что эта трава требуется старикам для подобных разговоров. Включим в сделку, но неофициально, – смотря на аристократа своими глазами-пуговками, произнесла представительница Ордена Альфии.

– Простите, – произнесла вмешавшаяся в разговор женщина и отошла в сторону.

Далее они двинулись в сторону, куда я не мог направить магический глаз из-за какого-то препятствия, но это не мешало слышать разговоры волшебным ухом, но ничего интересного пока не происходило.

А вот после оплаты за растения, когда люди поднялись наверх, старушка произнесла:

– Пустынный, я готова купить у тебя двух истуканов и двенадцать волшебных огородов. Я выплачу три магических монеты.

– Нет. Я уже говорил, артефакты не продаются, – холодно произнёс старик.

– Я готова отпустить твою девчонку в обмен на эти товары.

– Не калекой? – сузил глаза мужчина.

– Ты знаешь правила. Это не в моей компетенции, но даже за всё твоё имущество и земли вряд ли удалось бы получить на это разрешение, – произнесла старушка.

– Тогда нет смысла продолжать.

– Ремесленники – не артефакты. Я готова выкупить трёх за одну монету. Это последнее предложение, иначе не будет нового договора о поставке, – определённо пошла на блеф женщина.

Да чем ей эти каменные куклы приглянулись? Неужели она видит все их изменения? Да быть такого не может, её развитие не отличается от лысой девчонки десяти лет! Да и сферы ремесленники не заряжали. Отличие от прошлых только в камне.

Но память этой старушки стала мне интересна. Надо бы попробовать её скопировать. Проблема в здоровяке, её сопровождающем: он тоже третьей ступени, но увешан кучей артефактов, которые искажают волшебство. Да ещё он странно посматривал в сторону могилы прошлого графа.

Впрочем, познавательно было просто изучить ауры этих представителей новой эпохи волшебства. Ведь третья ступень это всё-таки очень высокое развитие до сих пор.

Орден тем и силён, что делает своих адептов практически мгновенно третьей ступенью, в то время как для обычного мага требуется век или чуть меньше при наличии хоть какого-то таланта.

Если честно, я всё больше удивлялся. Аура старушки и её артефакты практически не отличались от имеющихся у Джель.