Текст книги "И даже Смерть не разлучит нас (III) (СИ)"

Автор книги: Gota

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

– Сероскал знает демонический язык. Он знаком с его тайными магическими диалектами. Сероскал пытался и меня околдовать им. – пояснила суккуба.

– Как ты противостояла ему? Ведь демонический язык беспрепятственно довлеет над волей любого демона, – поразилась Хезер.

– Всё дело в её душе, – встрянул в разговор Сущий. Затем он поглядел на юношу, в чьих глазах, вновь обращённых к нему, по-прежнему читалось презрение к древнему созданию. Хоть и не столь откровенное. – Пусть я и заслужил укор с твоей стороны, Иккинг, но мой совет в этом вопросе пригодится тебе и твоим друзьям. Не сомневайся.

– Хорошо, – сухо кинул слово Иккинг. – Что ты хочешь этим сказать?

– Человечность – вот секрет сопротивления демоническому языку. – властным, но слегка хриплым тоном пробасил Сущий.

Дару вмиг осенило. В словах Неприкаянного звучала столь очевидная логика. Она мгновенно осознала – все демоны, что окружали её на поверхности – все до единого либо теряли рассудок, как подчинённые Салеоса, от которых тот благополучно избавился; либо были как их Герцог – жестокими, лишёнными человеческих качеств. То же относилось и к Аде. И к Бахэйру. Хотя, он обладал человечностью большей, чем те, кому он служил.

– Выходит, волшебство рунного языка не причинит тебе вреда, – Дара указала ладонью на Хезер, которая не успела вникнуть в суть сказанного суккубой. Демоница заметила это и решила пояснить. – То, что ты сейчас с нами, а не до сих пор с Салеосом или Адой… То, что ты отправилась к Беззубику, отрешившись от себя. Понимая, что можешь умереть от лап и дыхания драконов после нападения на Утопию, ты сознательно вернулась в Измерение, чтобы вручить Беззубику чешуйку его матери. Ты помогла нам отыскать тайное убежище Неприкаянных, Беззубику вернула его мать. Всё это говорит, что ты совсем не такая, какой тебя считали многие. Беззубик… – она поглядела на дракона, – … увидел в тебе отчаявшуюся душу. Душу, которая нуждалась в любви и поддержке. И дракон дал её тебе. Стал тебе братом. Ни один демон не смог бы испытывать подобных чувств к дракону, учитывая многолетнюю вражду между двумя древними силами. И ты ради него устремилась в самое пекло событий. Самый замечательный пример человечности! Я более чем уверена, что власть рун не сможет повелевать тобой, – затем, она посмотрела на Иккинга. – А тобой, Хэддок, никак не сможет управлять. Ты – пусть и смертный, но ещё и внук Неприкаянного. Кровь Абстрагируса течёт в твоих жилах. Кровь ангела. А над ангелами демонические руны также не властны. Не зря Меч «потянулся» к тебе. – улыбнулась Дара. Хезер вмиг просекла: «Меч чувствовал перемены в душе Иккинга. Ощущал опустошение… Энергия клинка, должно быть, исцелила его. А оружие тянулось к нему, словно котёнок, что ложится на больной участок тела своего хозяина (живот, ногу и т.д.).

– А разве над Ночными Фуриями, в которых проникнет частичка души Дэтомоны, демонический язык не будет иметь власти? – забеспокоился Беззубик.

– Нет. Ибо Дэтомона – суть Лилит. А Лилит, как бы демоны не владели демоническим рунным языком, никогда не подчинялась ему. Именно поэтому никто из Князей и Герцогов не обладал властью над ней. Ибо в Лилит заключалась божественная власть, что была её проклятьем. – разъяснила Дара.

– Это обнадёживает, – уверенно произнёс Иккинг. Он отошёл немного от кшатрии, вновь вооружившись мерцающим клинком. – Тогда давайте приступим к задуманному. Только на этот раз мы исполним не во имя «добра». Не во имя спасения Ада. И уж тем более не ради предотвращения Конца Света.

– А ради чего мы будем всё это совершать, Иккинг? – искренне поинтересовался дракон. – Ты уверен, что месть – лучший мотив для борьбы с врагом?

– Пожалуй, нет. – Сущий еле заметно улыбнулся, услышав слова юноши. – Мы будем биться с Сероскалом и его ордами ради Астрид, – медленно произнёс юноша, глубоко вздохнув: – Ради её памяти. Ибо, потерпев поражение, мы предадим то, за что она вместе с нами была готова сражаться. Ради того, во что она поверила. Ради её бесстрашия и отчаянного безумия.

Сказанные слова, как нож сердце, исполосовывали душу Беззубика. Хезер же ощутила, как совесть пожирала её изнутри от слов Иккинга. Ведь, как она себя ни пыталась убедить, что в смерти блондинки виноват был Сущий, ощущала тяжкий груз вины на своих хрупких плечах. Из друзей сложнее всего смириться с произошедшем приходилось суккубе. Ведь предначертание в её Книге Судьбы заключалось именно в этом. И, хотя, Дара до конца не осознавала, зачем Сущему понадобится смерть Астрид, она незамедлительно исполнила то, что должна была сделать. А именно – в нужный момент, в нужный час, произнести слова на демоническом наречии. Впервые Дара тогда узнала, что Рай, как и большинство Междумирий Ада, обладало рунической надписью. Но она также помнила – на этом её роль в Аду не заканчивалась. Ибо в Книге Судьбы ей предстояло исполнить ещё одно предписание. Предписание, что определит её дальнейшую судьбу в посмертной жизни.

И Дара знала – как бы ни терзали её муки совести, как бы она ни желала скинуть с себя неподъёмный груз вины, прежде всего перед Иккингом, – ей ни в коем случае нельзя рассказывать юноше о том, что именно её слова вытолкнули душу Астрид Хофферсон из Ада. И насильно отправили в Рай. Не стоило даже представлять, что Иккинг способен сделать с ней, узнав эту страшную тайну. И совесть, что разрывала суккубу изнутри, ровно как и грядущее исполнение предначертания в Книге Судьбы, не позволяли Даре отступать. И сейчас, когда её друзья так сильно нуждались в ней, нельзя было трусливо покидать их, как бы душевные муки и инстинкты демона не стремились ей в этом поспособствовать. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула. Сделала выдох. Отринула от себя мысли о бегстве. Ради Иккинга, ради искупления перед ним своей вины, она, так же, как и Беззубик с Хезер, согласилась на опасную авантюру. Не ради мира в Аду. Не во имя добра. И уж тем более не из-за исполнения каких-то слов в синей ветхой книжонке Неприкаянных. Она решилась на это ради памяти Астрид.

Беззубик прилёг на землю, чтобы Иккинг спокойно забрался ему на спину. Левой рукой юноша крепко вцепился за гребень, в другой сиял серебристыми переливами древний Меч. Дара и Хезер расправили свои крылья. Спустя пару секунд, все четверо покинули Святилище Неприкаянного, вновь устремляясь в непроницаемое облако чёрной, как космос, тьмы.

Комментарий к Глава 10. Переосмысление Надеюсь, глава получилась хорошей) Она – промежуточная, но при этом является неотъемлемой составляющей. Важной составляющей)

Понравилось – ставьте лайки, кликайте “Жду продолжения”. И комментарии тоже)

Следующая глава выйдет 30 октября в 6 утра по московскому времени!

P.S.: Поздравляю читателей-школьников с наступлением каникул!)

====== Глава 11. О прошлом и грядущем ======

Из всего отряда, на чьи плечи была возложена последняя, но ключевая миссия, только Беззубик выпускал из пасти фиолетовые, звуковые волны, чтобы уверенно двигаться и не заблудиться в чёрном тумане. Однако на этот раз с ними присутствовала суккуба, что могла озарять огнём всё вокруг. Для Иккинга, как смертного, и Хезер в получеловеческом облике кшатрии это являлось приятным обстоятельством. Впервые, пролетая сквозь мрак Бездны, им не приходилось всячески оглядываться и прислушиваться к опасностям, что подстерегали их в глубоких клубах беспросветного дыма.

Яркий свет от Адского Пламени, кольцом окружающий Дару и ребят, позволял им сориентироваться на случай внезапного нападения. Заметить всполохи плазмы раньше, и попытаться уклониться, а если что – ответить огнём. Лететь вверх оказалось куда тяжелее, чем подумалось вначале. Беззубик, Дара и Хезер прилагали немало усилий, чтобы совершить простой взмах крылами, чтобы устремляться в самую гущу чёрного полога. Каждый последующий взмах давался им всё тяжелее. Словно кто-то выкачивал кислород из лёгких летунов и утяжелял крылья. Глубина Бездны оказывала на них такое действие или нечто совсем другое… трудно разобраться… Было нечто ещё, что привлекло их внимание.

Чем больше ребята углублялись во мрак, тем более яркими переливами серебра сиял клинок. Бело-серые, почти лунного цвета волны скользили от золотого эфеса по лезвию до его кончика. Затем, часть сияний устремлялась обратно. Чем выше они поднимались – тем учащённее, словно биение сердца при нарастающем волнении, усиливалась скорость сияний, скользящих по лезвию. Меч внезапно завибрировал в руке Иккинга. В отличие от ничего не подозревающих спутников, он ощущал присутствие вокруг себя других созданий. Иккинг шепнул друзьям, чтобы они остановились. Все начали пристально вслушиваться в окружающие звуки. Происходящее казалось всем непонятным наваждением. Но клинок упрямо продолжал вибрировать в руке юного Хэддока. Донести мысль до друзей решила Хезер:

– Странно. – произнесла она, внимательно оглядываясь. – Я не слышу ни одной Ночной Фурии. И лететь так трудно. – тяжело дыша, говорила кшатрия. – Словно поднимаешься на Эверест, как начинающий альпинист.

– Беззубик, ты их чувствуешь? – также пристально осматриваясь вокруг, тихо спросил юноша.

– Да. – кивнул дракон. – Они повсюду… Скрываются внутри облаков дыма. – неожиданно, Беззубик непроизвольно навострил сначала правое ухо. Затем левое. Потом оба. – Слышу хлопанье их крыльев. Но, почему-то драконы не ревут. Не атакуют нас. – после этих слов, вдруг серебристые сияния стали нарастать. Лезвие засветилось лунным светом, и с каждой секундой, мощь излучений нарастала в своей силе. Все четверо стали щуриться из-за сияний клинка. – Почему он так ярко сияет? – зажмурился Беззубик.

– Я не знаю. – сам находясь в недоумении, произнёс Иккинг, устремляя взор куда-нибудь в сторону от клинка, чтобы не ослепнуть. – Наверное, он тоже чувствует их приближение. Или… – не успел он договорить, как Дара усилила мощь огненного кольца, которым окружила ребят во время взлёта, дабы избежать случайных атак со стороны сородичей Беззубика. Неожиданно, сквозь огненный треск, все разом услышали взмахи десятков крыльев.

– Они приближаются! – прохрипела Дара. Все нервно задёргались. Но обороняться не представлялось возможности. Дневной свет, исходящий из лезвия клинка, слепил им глаза. Однако охваченные Белой Хворью драконы так же не издавали рёва. Взмахи слившихся с туманом крыльев учащались и становились громче, заглушая шум огненного защитного кольца. Дара прикрыла рукой глаза и заметила, как покрытые белыми, ветряными, вздувшимися волдырями по всему телу драконы, чьи очи сияли пугающим белым светом, медленно приближались к клинку, словно бабочки, заворожённые сиянием лампы.

– Меч будто приманивает их! – указала пальцем Хезер на Ночных Фурий, что находились всего в нескольких метрах от Иккинга, в чьей руке клинок уже сменил цвета сияния. На те цвета, которыми «пылали» кошачьи глаза заражённых Ночных Фурий.

– Что происходит? – нервно задёргался дракон. Иккинг коснулся влажной от напряжения ладонью затылка дракона, говоря полушёпотом:

– Беззубик, спокойно. Не паникуй. Хезер права – Меч Неприкаянных привлекает их своим сиянием. Думаю, оно не позволяет им ни увидеть, ни услышать нас.

В смертельной близости от ребят к Мечу подобрались четыре Ночных Фурии. Пребывая под гипнотическим влиянием древнего оружия, драконы лишь слабо урчали, устремляя свой взор лишь на клинок. Иккинг вытянул руку вверх, направляя остриё Меча вверх, держа его над своей головой.

– Дара, Хезер! – полушёпотом окликал их смертный. – Никаких резких движений! И, тем более, никаких атак!

Хезер боялась даже шелохнуться. Мимо неё пролетали больные драконы. Один за другим устремлялись к лезвию. Даже дыхание на небольшие мгновения прерывалось. Дара чувствовала себя посмелее. Увереннее. Она молчаливо наблюдала за неторопливо проносящимися мимо неё чёрными драконами. Обе отчётливо услышали наказ Иккинга.

– Летят они к клинку, а что дальше? – тихо спрашивал Беззубик, ощущая всеми чешуйками нарастающее беспокойство. Никто не скажет, было это лишь совпадением… или же Сущий знал, что парень сообразит, что в нужную секунду предстоит сделать. Внезапно Иккинг громко заговорил, когда около двух десятков умиротворённых Ночных Фурий уже парили вокруг него с Беззубиком:

– Вы находились в плену длительное время! В плену мрака, что утаил вас от ваших братьев и сестёр! В объятиях болезни, что сковала ваш разум и волю! Именем Принцессы Ада, Дэтомоны, дочери Лилит… – клинок ещё сильнее слепил четвёрке глаза. Прикрытие руками и лапами уже не позволяло взирать на происходящее. – … Именем Ночной Фурии, Беззубика, сына Трёхкрылки… – казалось, лезвие сейчас треснет от напора скрытой в нём энергии, излучающей белоснежное сияние. – Я освобождаю вас от проклятия! От болезни! От безумия!

Меч словно ожидал повеления своего владельца. Он воспринял это, как сигнал к действию. Неожиданно, клинок в руках юноши нетерпеливо завибрировал. Он едва не выскользнул из крепко сжимавших его пальцев шатена. Вобрав окончательную мощь, Меч высвободил из себя светящийся белоснежный шар. Из него во все стороны последовали длинные, прорезающие непроглядный мрак лучи. Их энергия просачивалась в плоть драконов, наполняя их силой двух душ. Никто из поражённых драконов не сопротивлялся, не устремлялся обратно в черноту. Спокойно маша крыльями, Ночные Фурии безмолвно повисли в воздухе на несколько минут, показавшихся ребятам целой вечностью.

Как только белоснежный шар, парящий над кончиком лезвия Меча, по-прежнему направленного остриём вверх, уменьшился до крохотного сгустка, размером с указательный палец. Каждая из них ощутила ласковые потоки тепла, наполненные жизнью… эмоциями, коими они когда-то владели… Пронеслись воспоминания в головах поражённых драконов. Различные: о доме, друзьях… О Последней Войне… обо всём… Как вдруг Иккинг, несмотря на всё такие же слепящие глаза лучи, узрел, что на чешуйках одной из Фурий волдыри стали лопаться. Из них стекала по чешуйкам дракона, в самую пропасть, густая, молочного цвета слизь. Один за другим здоровенные пузыри, вызванные Белой Хворью, исчезали с его тела. Внезапно, белые зрачки дракона вернули свои привычные краски: солнечно-золотистые. Он резко задышал, жадно поглощая кислород вокруг себя… Дракон мотнул головой вверх и грозно завопил. Никто из ребят не дрогнул. Затем последовало освобождение других Ночных Фурий от Белой Хвори. Постепенно, одна за другой, согретая белоснежными лучами, стремительно пробуждалась от многолетнего сна.

Издав оглушительные вопли, Ночные Фурии стали оглядываться. Все, как одна, пустили звуковую волну из своих пастей. Некоторым, кто находился неподалёку от огненного кольца Дары, это не потребовалось. Как только последняя Ночная Фурия исцелилась от Белой Хвори с помощью энергии двух душ, белоснежный шар растаял в клубах густого мрака. Симметричное лезвие Меча вновь стало переливаться серебристыми, мерцающими бликами. Иккинг опустил клинок, не вынимая его из правой руки. Другой рукой он покрепче взялся за гребень на спине Беззубика.

Увидев возле себя крылатых девушек, Ночные Фурии всполошились. Большинство мгновенно оскалилось, принимая команду их освободителей за врагов. Сузив глаза и угрожающе зарычав, они приготовились к молниеносной атаке. Одни собирались поразить суккубу и кшатрию зарядами плазмы, другие – вцепиться с ними в ближнем бою. Как, неожиданно для драконов, один единственный их сородич, на спине которого сидел молодой юнец, прикрыл девушек собой, издав ответный рёв, содержащий неподдельное возмущение, сопряжённое с оттенками гнева и ярости. Ярость, которая обрушится на любого из драконов, кто посмеет бросить им вызов. Так он по-драконьи дал понять собратьям (и сосёстрам), что если они против крылатых дев у него за спиной – значит, против него. И, хотя девушки сами были не промах, обе про себя улыбнулись. К тому же, сражаться с драконами они не собирались, но это не означало, что отбиваться от них не станут.

– Почему ты закрываешь собою наших врагов?! – подлетел фиалкоглазый дракон, по своим размерам который был чуть больше Беззубика и остальных Ночных Фурий. Столь же гордый, чёрный, как густое покрывало ночи, сородич, окидывал девушек злобным взглядом, словно доберман, стерегущий территорию.

– Древолом, подожди! – окликнула его одна из Ночных Фурий позади. Через секунду, она, вылетев из-за спин своих собратьев, предстала перед Беззубиком и его друзьями во всём блеске. Эта Фурия крайне отличалась от остальных. Она была, словно красивая ласточка среди стаи гордых и грозных, чернокрылых орлов. В отличие от вспыльчивого сородича, что обратился к Беззубику, Фурия спокойно вглядывалась в каждого из четвёрки. Среди давно пропавших Ночных Фурий, Белые, исключительно редкие, Дневные Фурии обладали даром провидения – чтения истинных мыслей через глаза созданий. Минуту никто не нарушал тишину, позволяя ей проникнуть в мысли каждого из друзей Беззубика. Затем, она вгляделась в кошачьи изумруды сородича, пребывавшего в столь не обычной компании. – Они пришли не навредить нам. Они здесь, чтобы помочь нам.

– О чём ты говоришь, Белина? – не сводя пытливого взора с собрата, которого он уже записал в «предатели».

Так звали красивую Фурию, чьи чешуйки, в отличие от её собратьев и сосестёр, блистали молочным сиянием. Беззубик, казалось, загляделся немного на неё. Он безмолвно подумал про себя: «Воды Драконьей Жизни сотворили действительно нечто прекрасное». Белина заметила слегка прикованный на себе мечтательный взгляд Ночной Фурии, но виду не показала, сосредотачивая своё внимание на более насущном деле.

– Они пришли от Неприкаянного! Сущий послал их, чтобы они исцелили нас. Он разыскал способ исцеления нашего рассудка. – твёрдо произнесла она. Взгляд голубых глаз будто проникал в разум каждого из четверых спутников. Возникало ощущение, что Белина видит их судьбы. Подобно Неприкаянному. Другие драконы довольно заревели. Многие доверяли ей, ибо провидение она не использовала в личных целях. Древолом, несмотря на своё невыносимое упрямство, немного умерил пыл, недовольно фыркнув в адрес Беззубика. Тот безразлично отнёсся к этому.

– Сколько же лет мы пребывали в забвении? – взволнованно спросила одна из других Ночных Фурий.

– Двести лет… – печально произнёс Беззубик. Драконы между собой начали перешёптываться. Зрачки почти у всех Всех до одной волновал один единственный вопрос: – Что происходило за прошедшие годы?

– Надо рассказать им обо всём. – шепнула Беззубику Дара. – Они – последние, кто могут помочь нам в нашей миссии. Стать нашими верными союзниками.

– Ты права, Дара. – поглядел он на неё, кивая в ответ.

– О чём она тебе шепчет? – презрительно спросил Древолом. – Неужели, ты не знаешь, сородич, что никому из демонов нельзя доверять?! – возмутился он, на что другие стали сердито поглядывать на Дару.

– Если вы действительно хотите знать, что произошло за последние две сотни лет, я поведаю вам. При условии, что никто из вас не причинит вреда моей… – Беззубик неожиданно резко осёкся и произнёс: – … подруге. – Дара удивлённо посмотрела на него, но времени разбираться в мыслях дракона не было. Она промолчала.

– Хорошо. – сказала своё слово Белина, не позволяя вступить в перепалку с Беззубиком. Другие драконы также немного остыли, слушая мудрую Белую Фурию. – Если ты расскажешь, почему тебя сопровождают суккуба, смертный и кшатрия. – драконы согласились с её позицией.

– Разумеется. – кивнул Беззубик.

Он принялся рассказывать сородичам о последних событиях. Драконы внимательно слушали каждое слово своего собрата. Беззубик рассказывал им о том, что происходило после Последней войны. Что она окончилась поражением драконов. Многие понимали, в чём заключалась истинная причина – Белая Хворь. Затем, Беззубик принялся вкратце рассказывать о своём изгнании на пятьдесят лет. Дракон повествовал о том, как подружился с Хезер, с кшатрией, что парила по левое крыло от него в данный момент. Как внимательно следил за событиями в Аду, за планами Салеоса. Услыхав знакомое демоническое имя, Ночные Фурии рассвирепели. Однако Беззубик и Белина в один яростный рёв тут же отрезвили их. Драконы, успокоившись, продолжили слушать собрата.

Дальнейшее его повествование коснулось его встречи с Дарой. Слушая рассказ Беззубика, она удивилась, сколь многие детали их первой, неожиданной встречи в Предвратности, он помнил. Да, драконы ничего не забывают. Их память не стареет с годами, как у прочих обитателей Трёх Миров. Но тот факт, что он с теплотой в сердце рассказывал о её личности, вызывал в суккубе смущение на пару с благодарностью.

Далее, история Беззубика подошла к более мрачным, не столь давним событиям. Как в руки Герцога попала Астрид Хофферсон – кшатрия, в чьём теле пребывала душа наследной принцессы Ада, Дэтомоны. Как она по большой любви последовала в Ад с Герцогом ради спасения возлюбленного, Иккинга. Дракон также представил им юношу, что сидел на его спине в эти минуты. Затем он рассказал об их побеге, как сам помог им бежать. И как, благодаря Даре, суккубе-волшебнице, они покинули дворец Салеоса и отправились на поиски Сущего. Ибо идея, обратиться за помощью или хотя бы за советом к Неприкаянному, принадлежала Даре. Заслышав это, драконы с удивлением переглядывались то друг на друга, то на Дару с Беззубиком. Некоторые из них, не взирая на то, что она демон, зауважали суккубу.

Беззубик вкратце рассказал об испытаниях, которые они проходили, чтобы добраться до Сущего. Как он, Дара и Иккинг преодолевали ловушки, устроенные Неприкаянным. А дальше, Беззубик поведал им о пророчестве Неприкаянного и о том, как они втроём забросили Астрид во временные потоки через Врата Ада в Предвратности. Как ожила Дэтомона и сама девушка – носитель души Принцессы.

Дальнейшее повествование коснулось Измерения Драконов. Беззубик не упускал ни одной значимой детали. Он рассказал о реакции Парящего на то, что привёл с собой демоницу, кшатрию и нефилима Иккинга. Тут поспешил ему возразить Древолом:

– Я не чувствую в нём души дракона. – грубо отметил он. – Парень смертен. Он не должен находиться здесь.

– Не прерывай Беззубика! – возразила сородичу Белина. Она вновь вгляделась в изумруды юного Хэддока, выискивая правду или неправду по данному вопросу: – Иккинг действительно был нефилимом. Нефилимом-драконом. Я это вижу по глазам Беззубика и самого юноши. Он не лжёт, Древолом. – на что крупный дракон угрюмо фыркнул. Она посмотрела на Беззубика и сказала: – Продолжай, Беззубик.

Дракон почтительно кивнул и продолжил. Вкратце, он поведал о планах Парящего и Дэтомоны. Как, после переговоров, они вместе объединились. Как Парящий намеревался высвободить душу принцессы Ада и помочь ей разрушить «порядок», установленный демонами после Мирового Бунта. Но не смог из-за вероломного нападения войск Салеоса на Утопию Драконов. Защитники понесли небольшие потери. Они выстояли против полчищ демонов. Но всё это оказалось хорошо замаскированным, отвлекающим манёвром. Пока драконы бились с врагами, Ада, приближённая Салеоса, разрушила Круг Менгиров – святыню драконов. От услышанного Ночные Фурии пришли в неистовое бешенство. Однако дальнейшая часть рассказа повергла их сердца в ужас, в одночасье остудив пламя.

Беззубик поведал, как он, Иккинг и Хезер отправились к Сущему за советом. И обнаружили стянутые войска Салеоса к Лесу Зловещей Тишины. Вместе с Первым Нефилимом они бились с Сумеречными Тенями. Большинство слушателей Беззубика раскрыли рты от удивления. Ибо многие драконы, как и демоны, считали Первого Нефилима не более, чем красивой легендой Ада. Но Беззубик развеял их сомнения, когда в подробностях описал нападение на Чёрную Тайну. Как Тени отчаянно сражались с полчищами демонов. Как они прикрывали его, Хезер и Иккинга внутри Междумирья. Далее он поведал им о втором разговоре с Неприкаянным. Как он упомянул о Ночных Фуриях, что до сих пор находятся в Долине Обречённых. Каждый из слушателей вмиг вспомнил причину того, что произошло с ним – эликсир Абстрагируса. Тот самый, что стал ядом для тела и разума большинства Ночных Фурий, до последнего защищавших Долину.

– Выходит, мы до сих пор находимся в Долине Обречённых? – поразилась одна из Ночных Фурий.

– Да. Но, увы, ваше пребывание здесь не закончилось излечением от Белой Хвори. Возникла серьёзная угроза. Над всеми нами.

Беззубик продолжил повествовать, как Сущий повелел ему и его друзьям отыскать секрет, охраняемый, Ночными Фуриями. А, вернувшись в родное Измерение – обнаружил его сожжённым, разрушенным полностью. Всех слушателей из числа драконов это ввергло в беспредельное отчаяние и искренний шок. Никто не подозревал, что герцог Адских Просторов проявит столь неведомую ранее злобу… или гнев… Драконам не хватало слов и сил из-за переполняемых их эмоций. Такой вспышки гнева и безумия, чтобы сжигать всю плодородную мягкую почву их Междумирья… Слова Беззубика были кинжалом, исполосывающим сердца сородичей. Дракон рассказал, что все их соплеменники были убиты демонами. Пока он с друзьями разговаривал с Неприкаянным, Салеос умудрился со своим войском вторгнуться в Измерение Драконов. А слова, что Парящий-над-Демонами мёртв, заставили слёзы проступить на глазах драконов против собственной воли. Никто из них не ожидал подобных поворотов событий. Кануть в забвение на две сотни лет, чтобы затем очнуться и узнать, что твой дом был сожжён заклятым врагом? Ничего уже не могло казаться хуже… Так сперва решили драконы.

Продолжая свой рассказ, Беззубик упомянул о том, как они втроём погнались за уцелевшими малочисленными отрядами Салеоса, направляющимися в Проход-под-Равниной. Он поведал о том, что им всем едва удалось уцелеть в Проходе. Рассказав, кто выжил в результате встречи с проклятыми стражами ущелья, драконы немножко обрадовались. Каждый из них думал про себя: «Хоть без войска мерзкий демон теперь остался. Когда встретимся с Салеосом —обязательно разделаемся с ним!»

Дальнейшую часть рассказа он позволил рассказать суккубе. Драконы принялись внимательно слушать её. Она известила их о присутствии в Драконьем Капище призраков Ночных Фурий. И о странном драконе, что сначала помогал им. Оборонял Долину от вторжения других демонов.

– В одиночку? – поразились слушатели. – Но, каким же могуществом он должен обладать, чтобы противостоять несметным легионам демонов?

– Он владеет знанием о рунном языке демонов. Я самолично лицезрела, как своими заговорами он подчинил атакующий отряд глухозаров. – все пришли в неописуемый восторг и трепет. Поначалу. – А драконы-призраки подчинялись ему беспрекословно. Как по его командованию, они наносили стремительные атаки, оглушали их воплями баньши, расплавляли их в выдыхаемом нежитью белоснежном тумане. Когда первая волна атакующих была разбита, а часть её подчинена, я посчитала, что у нас появилась надежда. Ибо с такой силой, этот дракон мог остановить надвигающуюся войну между Раем и Адом. – затем она выдохнула, глядя куда-то в сторону. – Как же я ошиблась.

– Не ты одна, Дара. – поддержал её Беззубик. – Мы тоже. Все оказались обманутыми. Он даже провёл Сущего.

– Гремучий Сероскал… – рыкнула Белая Фурия. – Я слышала легенду о нём… Опаснейший из всех обитателей Ада. Но, признаться, я не думала, что он обладает ТАКОЙ властью.

– Что произошло на поверхности Долины? – взволнованно спросил Древолом.

– Он действительно собирался остановить войну. Но не ради блага Ада. – пояснила Дара. – Его цель проста, а методы безупречны. Захватить власть в Аду, самому управлять толпами демонов. Впрочем, именно по его совету Салеос сжёг ваше родное Междумирье. – Ночные Фурии едва сдержались, чтобы не ринуться ввысь, стремительным воздушным прыжком, и не разнести настоящего врага на куски.

– Чтобы драконы не были ему угрозой. – промолвила про себя Белина. – Ведь демонический язык не действует на драконов.

– Очевидно действует. Поскольку с его помощью он поднял души неживых, обратив их в свою армию… – высказала догадку Дара. Затем, её осенило настолько, что она едва не побелела от ужаса: – КАК ЖЕ Я РАНЬШЕ НЕ СООБРАЗИЛА!!! – воскликнула суккуба. Драконы непонимающе посмотрели на неё.

– Ты о чём, Дара? – Иккинг не на шутку испугался. Беззубик и Хезер насторожились.

– Иккинг, пока мы здесь мило беседуем, он не только околдует демонов других Междумирий!!! Над нами целое Кладбище из драконьих костей! А это значит только одно… – Иккинг в спешке озвучил ужасную мысль:

– Он призовёт души ВСЕХ погибших драконов, что покоятся в Долине… – Белина и Древолом мгновенно смекнули, насколько это плохо при нынешних обстоятельствах. Сначала древний дракон, окружённый духами Ночных Фурий и тысячью глухозаров. Затем, он околдует остальные легионы без труда. И только сейчас дошло, что он сосредоточил всю оборону вокруг Капища не просто так. Это ведь прекрасный источник для пополнения армии из неживых драконов. Точнее, их призраков, отнюдь не бессильных.

Беззубик осознал, что Сероскал просчитал несколько ходов наперёд. Столь грамотный расчёт не предвидел никто.

– Он знал, что нам удастся освободить Дэтомону. – заговорщицки сказал он.

– Что вы под этим подразумеваете? – спросил Древолом.

– Когда мы отправились сюда, чтобы разыскать секрет – пояснял Беззубик. – то вновь наткнулись на Сущего. Он стал Хранителем Тайной Библиотеки Неприкаянных.

– Святилища, где хранятся все написанные Книги Судьбы каждого, кто попал в Рай или Ад? – уточнила Белина.

– Да. – кивнула Дара.

– Но как? Абстрагирус погиб? – удивился Древолом.

– Да. Белая Хворь одолела ваш разум и вы, сами того не подозревая, погубили Неприкаянного. – с грустью отметил Беззубик. Печальный ор драконов пронёсся сквозь густой мрак Бездны. – Наш создатель мёртв…

– Но это ещё не всё. – вступил в разговор Иккинг. Едва не запинаясь от волнения и печали, он продолжил: – Моя мать должна была занять его место. Её звали Валкой. Она была дочерью вашего создателя…

– Так ты, получается, не простой смертный?! – поразилась Белина, расширив синие, словно сапфир, зрачки до предела. – Ты – внук Неприкаянного! – драконы ахнули от удивления. Но, что случилось с Валкой?

– Она отправилась сюда, чтобы найти вас и помочь вам исцелиться. Но не дошла. Её убили демоны, что были в Долине. – горестно отметил Иккинг. – Всё, что мы знаем, она теперь находится в Отколовшемся Междумирье. – Ночные Фурии пришли в ужасающий экстаз.

– Если это так, то ныне она является одним из высших Ангелов-Воителей… Серафимов… – вслух размышляла Белина.

– Моя мать – Серафим? – обалдел шатен, едва не выронив меч из руки.