Текст книги "Не с тобой (СИ)"

Автор книги: Gesiona

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Джейден остановился, обернулся.

– Да ты просто генератор ценных советов, Тай! – съязвил он. – Сам не пробовал им следовать?

– Я работаю над этим!

– И как? Успешно?

Тайлер молчал. Джейден развернулся и вышел прочь.

Глава 11

В доме было темно и тихо. Ничего удивительного – половина пятого утра, и Нолан не предупреждал о своем приезде. Со стороны гостиной раздались мягкие шаги. Орион настороженно остановился в дверях, но затем, узнав хозяина, со всех лап ломанул к нему.

– Т-с-с! – прошипел Нолан, обнимая пса за шею и одновременно уворачиваясь от ответных проявлений нежности. – Заключаем договор: я тебя сейчас внепланово кормлю, в благодарность ты не мешаешь моей личной жизни, окей?

Он бесшумно прошел на кухню, не включая света, наощупь насыпал в миску собачьего корма.

– Ешь – и досыпать! – строго сказал он.

Уладив дела с собакой, Нолан так же неслышно поднялся на второй этаж. Все в нем подрагивало от нетерпения. Толкнув слегка приоткрытую дверь, он вошел в спальню.

Приглушенный свет от уличного фонаря струился в щель между неплотно задернутыми шторами, вычерчивая узкую дорожку на постели, золотя розовую пятку, трогательно выглядывающую из-под одеяла. Подойдя, он сел на пол рядом с кроватью и, положив руку поверх простыни, опустил на нее подбородок. У него сильно и больно колотилось сердце. Казалось, еще немного – и она услышит этот стук. Пальцами он невесомо коснулся ее щеки. Щека была теплая, нежно-бархатистая, живая. Он вспоминал и узнавал ее всю: ее кожу, запах, звук дыхания, и от этого узнавания все внутри него скручивалось в тугой узел.

Алиса шевельнулась, но не проснулась, лишь дрогнули в едва заметной улыбке губы. Все связные мысли, которые еще оставались у него в голове, моментально оттуда улетучились. Быстро стянув с себя куртку, джинсы и футболку, он перетек к ней на постель. Его ощутимо трясло, он просто физически не мог больше ждать.

Алиса открыла глаза. В ее расширенных зрачках еще плавал туман ускользающего сна. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Потом она неуверенно дотронулась до его плеча.

– Ты мне снишься? – шепотом жалобно спросила она.

– Снюсь, – хрипло согласился Нолан, придвигаясь ближе и одним универсальным движением освобождая ее от коротенькой ночной сорочки.

Она податливо выгнулась, помогая ему. Теперь он чувствовал ее всю, сверху донизу, от взъерошенной макушки до маленьких прохладных пальцев на ногах. Она пошевелила этими пальцами, коснувшись его ноги, и он коротко выдохнул. Сердцу окончательно стало тесно в груди, по жилам побежала уже не кровь, а жидкое электричество. Он перекатился сверху, приподнялся на руках.

– Я не могу больше! – сквозь зубы извиняюще пробормотал он, коленом раздвигая ей ноги. – Просто не могу, – повторил он, одним плавным движением проникая в нее.

Алиса ахнула, сжимая пальцы на его запястьях, и коротко, со всхлипом выдохнула. Нолан замер, испугавшись, что причинил ей боль, но она, отпустив его руки, тут же обняла его за шею, притягивая к себе. Одновременно она заскользила ногами по его бедрам, тем самым оплетая его теплыми шелковистыми узами, нежными и прочными, и мягко подалась навстречу ему.

Все закончилось совершенно неконтролируемо, остро и ослепительно. Его стремительно накрыло этой волной, лишив и слуха, и зрения, и, похоже, сознания. Когда же ощущение реальности вернулось к нему, он обнаружил, что лежит, уткнувшись носом Алисе в шею, а пальцами все еще сжимает ее плечи. Слегка приподнявшись, он взглянул ей в лицо. Раз за разом облизывая и без того влажные и очень яркие от его поцелуев губы, она о чем-то сосредоточенно размышляла.

– Нет, это определенно не сон, – она серьезно качнула головой.

– Почему? – с тихим любопытством спросил Нолан, касаясь ее губ пальцами.

Алиса перевела на него взгляд.

– Ты тяжелый, – сказала она с удовольствием. – Ты такой тяжелый, что не даешь мне дышать!

Нолан засмеялся и перекатился на бок. Притянув ее к себе, он сдул у нее со лба непослушный завиток и легонько поцеловал место, где тот только что находился.

– Но даже если это и сон, он слишком хорош, чтобы просыпаться, – пробормотала она куда-то ему в шею.

– Я здесь, я прилетел. И это не сон. У меня есть целых четыре часа, чтобы доказать это.

– Почему четыре? – подняла она голову.

– Потому что через четыре часа… нет, уже… – он повернул голову и взглянул на часы, – через три часа тридцать восемь минут у меня обратный рейс.

Алиса смотрела на него, широко раскрыв глаза.

– Ты сумасшедший! – жалобно прошептала она и, зажмурившись, прижалась к нему еще теснее.

– Наверное, – согласился он. – В любом случае, не будем терять время зря.

И они его не теряли. О цели своего столь неожиданного визита Нолан вспомнил лишь после того, как за Алисой закрылась дверь ванной. Вскочив с постели, он заметался по спальне, пытаясь найти среди разбросанной одежды нужную вещь. «Я идиот! – мелькнула паническая мысль. – Не хватало только потерять где-нибудь по дороге!» Искомое обнаружилось там, где и должно было быть – в кармане куртки. Чтобы избежать тягомотной процедуры таможенного оформления дорогостоящего ювелирного изделия, Нолан провернул многоходовую комбинацию, поставив на уши все свое ирландское семейство. В результате заветная бирюзовая коробочка Tiffany&Co ждала его в сейф-ячейке аэропорта Дублина.

Весь перелет он самым добросовестным образом изучал доступный контент на тему «Как сделать предложение руки и сердца. 55 лучших идей». Идеи были хороши, плохо только одно – на подготовку и воплощение ни одной из них у него не было времени. Поэтому он решил пойти путем импровизации.

Запрокинув голову и закрыв глаза, Алиса стояла под упруго бьющими струями. Почувствовав его присутствие, обернулась.

– Нолан! – покачала головой.

– Т-с-с!

Он задвинул за собой дверцу душевой кабины и привлек девушку к себе. Она расслабленно выдохнула, откинула голову назад ему на плечо, прижалась всем телом. Он нежно скользнул губами по ее шее, мимолетной ненавязчивой лаской коснулся груди, спустился ниже. Алиса мягко запротестовала:

– Мы точно опоздаем!

И тогда, завладев ее левой рукой, он надел ей на безымянный палец кольцо. Алиса замерла, не в силах отвести взгляд от ослепительной игры света в гранях бриллианта.

– Просто… – Нолан почувствовал, как от волнения у него перехватывает дыхание, – скажи «да»!

Она развернулась в его объятиях, подняла к нему лицо с широко распахнутыми глазами и прошептала:

– Да!

* * *

– На нас все смотрят!

– Ага. Более того, нас еще и фотографируют! Веди себя естественно.

– Я не могу естественно. Я чувствую себя как под микроскопом!

– Привыкай. Мы не можем шифроваться вечно. Или ты собираешься, как настоящая мусульманская жена, семенить на приличном расстоянии позади меня?

– Нет, на расстоянии я не хочу. Я хочу рядом с тобой… Всегда…

– Ты и так всегда рядом со мной. В моем сердце… Не дергайся. И не делай квадратные глаза – я признаюсь тебе в любви!

– В аэропорту?!

– Это имеет значение?

– Пожалуй, нет. Продолжай.

– Что именно?

– Признаваться.

– В чем?

– Я тебя сейчас укушу!

– Кусай.

– Ты бесчувственный и подлый тип! Я не выйду за тебя замуж!

– Ладно. Отдай кольцо.

– Еще чего! Даже не подумаю! И не сопи мне в ухо, мне щекотно!

– Щекотно, хм… А если так…

– …Ты ненормальный! Все уже шеи посворачивали, еще бы – бесплатный цирк!

– Я не могу поцеловать свою невесту?

– Через несколько минут все это будет в сети!

– Не-а.

– Что – не-а?

– Думаю, это уже в сети.

– Ты сведешь меня с ума!

– Печально. Мне казалось, я уже давно сделал это.

– Ты просто невыносим! И перестань меня тискать! Ты что, думаешь, если делать это под курткой, никто ничего не заметит?

– Никто. Ничего. Не заметит.

– … Регистрацию объявили.

– Да.

– Мне пора.

– Да.

– Отпусти меня. Пожалуйста…

– Сейчас.

– Нолан…

– Я люблю тебя, кошка…

– Я знаю…

* * *

В аэропорту Лос-Анджелеса его встречала Клодин.

– Как прогулка? – неприветливо поинтересовалась она, усаживаясь за руль.

Нолан рухнул на сиденье рядом. Он отлично выспался в самолете и, несмотря на двукратную смену восьми часовых поясов, чувствовал себя вполне отдохнувшим.

– У меня для тебя новость, – объявил он. – Я женюсь! Эли сказала да!

– Поздравляю!

– Слушай, – Нолан повернулся к ней, – я хочу официально объявить о помолвке. Эли, конечно, против, волнуется, что ее спокойной жизни придет конец. Правильно, в общем-то, волнуется. Но нельзя же прятаться всю жизнь. Займешься этим, Кло?

– Конечно, – кивнула Кло и задумчиво побарабанила пальцами по рулю. – У меня для тебя тоже новость. Сегодня ты стал папой. Так что… мои поздравления еще раз.

Нолан молчал, переваривая информацию.

– У тебя сын, – сказала сестра, не дождавшись его реакции. – Восемь фунтов, рост – двадцать дюймов. В общем, стандарт. Другие антропометрические данные интересуют? Цвет волос там или глаз?

– Тебе Ким позвонила? – наконец выдавил вывалившийся из прострации Нолан.

– Да. Я навещала ее сегодня.

– И … ты видела его?

– Конечно, я его видела, – с непонятным раздражением произнесла Клодин. – Нолан, ты чего ждешь? Что я скажу – ах, он полная твоя копия! Или наоборот – он совершенно на тебя не похож! Какой вариант тебя устроит больше? Он красный и сморщенный, как и положено младенцу нескольких часов от роду. Кстати, Ким интересуется, не будешь ли ты против, если она назовет его твоим именем?

– Что?! – опешил он.

– Не ори! – поморщилась Клодин. – Твоим вторым именем. Кристофер.

– Пусть называет, как хочет! – Нолан зарылся рукой в осветленные лохмы.

Некоторое время Кло смотрела, как он ерошит волосы. Он всегда так делал, когда был расстроен или возбужден.

– Ладно, поехали, – вздохнула она. – Я отвезу тебя на твою ферму. Пока пропажи не хватились.

Всю дорогу они молчали. Кло гнала машину по пустынному шоссе, Нолан упорно смотрел в окно. И только свернув на дорогу, ведущую к ранчо, Клодин произнесла, не поворачивая головы:

– Ты должен рассказать все Эли. Нельзя больше тянуть.

– И как, по-твоему, это будет выглядеть? – горько произнес Нолан. – Я только что сделал ей предложение. И что теперь? Я заявлюсь к ней и скажу: извини, дорогая, есть один маленький нюанс, на днях у меня родился ребенок, но это ровным счетом ничего не значит, потому что получился он в результате однодневной интрижки. Так, что ли? Кло, я даже представить не могу, как она отреагирует! Точнее, наоборот, слишком хорошо представляю!

Клодин устало потерла переносицу.

– Как долго ты собираешься молчать? – вздохнула она. – Ну невозможно же скрывать это вечно! Рано или поздно правда все равно всплывет.

– Лучше поздно, – он сжал зубы, дернул головой. – Я боюсь, Кло. Я мучительно боюсь ее потерять, потому что чувствую, что сейчас, как никогда, близок к этому.

Глава 12

Санкт-Петербург

Говорят, что надо преодолеть ровно половину пути, чтобы переключиться мыслями на пункт назначения. Ничего подобного. В ее случае сей феномен дал сбой. Даже после пересадки в рижском аэропорту Алиса, не переставая, думала о Нолане.

Слишком неожиданно все получилось. Слишком ошеломляюще быстро. У нее вновь и вновь перехватывало дыхание, спазмом сжимая горло, при одном лишь воспоминании о том, как, открыв глаза, она обнаружила его рядом и, спустя бесконечность, поняла, что это не сон.

Господи, каким же сумасшедшим надо быть, чтобы преодолеть более восьми тысяч километров, проведя в самолете почти половину суток – и это только в одну сторону! – и все ради чего? Ради четырех часов, которые у них оставались между рейсами. Четырех часов непрерывного террора в постели, который он ей устроил. И как завершающий аккорд – кольцо на ее пальце. Чего уж там скрывать, робко и тайно желаемое, и в то же время такое сокрушительно внезапное.

– Я знаю, какого цвета твои глаза в момент, когда тебе становится очень хорошо, – прошептал он, крепко прижимая ее к себе.

– Какого? – завороженно спросила она, замерев.

– Расплавленное серебро. И я хочу быть единственным, кому доступна эта тайна.

Он всегда умел найти слова, которые заставляли трепетать от переполнявших ее чувств.

Алиса задумчиво взглянула в иллюминатор. Под крылом самолета простиралась круто взбитая пена сплошной облачности, похожая на ледяные пейзажи Антарктиды. А над облаками сияло чистой весенней голубизной яркое, словно умытое, небо. Как странно, небо над облаками. Все наоборот.

Они даже ни о чем не успели поговорить. Она не расспросила его о подготовке к съемкам, а он не поинтересовался ее предстоящей поездкой. Им было некогда. Они были очень заняты. Быть может эти безумные несколько часов уже нашли отклик в ее теле. Как счастлива была бы она, если бы это было на самом деле так. Да и Нолан, она была уверена в этом, не станет упрекать себя за проявленную неосторожность. Разве может существовать на свете более прочный залог любви, чем зачатый в страсти ребенок?

В Пулково ее приехала встречать бабушка. Алиса не сразу узнала Викторию Андреевну в толпе. И вовсе не потому, что та так уж изменилась за последние тринадцать лет, что они не виделись вживую. Ее просто сбила с толку невысокая фигурка, которая цеплялась за бабушкину руку.

– Ну, здравствуй, моя хорошая! – Виктория Андреевна распахнула объятия.

– Бабулечка! – Алиса растроганно сунула нос ей куда-то в район воротника.

– Дай-ка, я на тебя посмотрю! – бабушка немного отстранилась. – Какая ж ты у меня красавица, а как…

– Выросла! – в тон ей добавила Алиса, которая не отличалась высоким ростом.

– И это тоже! – согласилась Виктория Андреевна.

– Она же и так большая, куда ей расти! – послышалось снизу.

Алиса опустила глаза. На маленьком человеке было розовое пальто колоколом и забавная белая шапка с длинными ушами, из-под которой настойчиво лезли очень знакомые непокорные кудри пепельного цвета.

– Привет! – улыбнулась Алиса. – Давай знакомиться? Я – Алиса. Твоя сестра.

Серые глаза смотрели пристально и изучающе. Потом, словно что-то решив для себя, девочка серьезно кивнула и протянула руку:

– А я Дарья. И я тоже твоя сестра.

Алиса глянула на бабушку. Та лишь пожала плечами.

– Она хотела тебя встретить.

Алиса едва не свернула себе шею, разглядывая из окна машины улицы города. Петербург изменился за тринадцать лет, и она никак не могла решить для себя, нравятся ли ей эти перемены. С некоторой опаской она ожидала встречи с домом и вздохнула с облегчением, обнаружив, что с ним-то как раз все в порядке. Дом был все таким же – с кованой узорчатой решеткой на высоком фундаменте в качестве ограды, огромным садом, в глубине которого виднелись ее старые качели, с разросшимися кустами сирени возле крыльца. На крыльце, кутаясь в пуховый платок, стояла невысокая пожилая женщина с собранными в пучок волосами.

– Алечка! – всплеснула она руками и засеменила навстречу выбравшейся из машины Алисе.

– Соня, вот чего ты раздетая на улицу выскочила? – возмутилась бабушка, глядя на бессменную вот уже в течение тридцати лет домработницу. – Пневмонию схватить хочешь?

– Ну, как же, Вика, Алечка же приехала!

– Так ведь если приехала, на улице ночевать не останется, – проворчала Виктория Андреевна и покосилась на Алису. – Я надеюсь, в город тебя сегодня не понесет?

Город – это Питер, где у родителей была квартира. Бабушка жила в Петергофе. Алиса улыбнулась, отрицательно покачала головой.

– Приютишь? – спросила она.

Бабушка только хмыкнула.

– Идемте, идемте, – заторопилась Софья Даниловна. – У меня давно уже все готово, осталось только на стол накрыть.

Старая детская Алисы давно перешла в распоряжение Дарьи, поэтому теперь ей досталась гостевая. Приткнув чемодан возле кровати, она подошла к стеклянной двери, ведущей на балкон, и распахнула ее. Сырой холодный ветер тут же забрался ей под тонкую водолазку, отчего Алиса поежилась и обхватила себя за плечи руками. В Дублине набухали почки, вовсю щебетали птицы, здесь же еще властвовала зима. Даже не зима, а затяжное питерское межсезонье с его ветрами, дождями и слякотью.

Балкон выходил в сад, большой, голый, унылый и неприветливый в эту пору года. Весной и летом плотная резная зелень полностью перекрывала обзор, сейчас же Алиса ясно видела за хаотично разбросанными черными деревьями вязкую стылую гладь Финского залива. Там, в глубине сада в невысокой ограде была калитка, через которую они с дедом втайне от бабушки убегали купаться. Бабушка, конечно, все узнавала и страшно сердилась, потому что на берегу всегда было ветрено, а вода в заливе никогда не прогревалась до комфортной температуры. Купался, разумеется, дед, а Алиса бродила по берегу, поджидая, пока он всласть наплавается и выберется из воды, весело отфыркиваясь, как тюлень, и поводя широкими плечами. Он был атлетом, ее молодой дед, когда-то даже участвовал в Универсиаде в составе молодежной сборной СССР по плаванью. И умер в сорок девять лет от банального инфаркта. Невероятная насмешка судьбы – талантливый кардиохирург, спасший сотни чужих жизней, он не смог помочь себе.

– … Алиса, спускайся, мы только тебя ждем! – позвала снизу бабушка.

– Иду! – крикнула Алиса, закрывая балконную дверь и приглаживая разлохматившиеся волосы.

За стол, плотно уставленный разнообразными блюдами, можно было усадить человек десять и еще столько же дополнительно накормить до отвала.

– Ну, вы даете! – покачала головой Алиса.

– Знаю я, что вы там по заграницам едите! – замахала руками Софья Даниловна. – На одних салатах, небось, сидишь?

– Я же не вегетарианка! – усмехнулась Алиса, усаживаясь.

– Ну, за твой приезд! – бабушка подняла бокал с шампанским. – Сподобилась-таки за столько лет. Спасибо этой твоей конференции, а то может еще лет десять тебя не увидели бы.

– Я думаю, все-таки гораздо раньше, – серьезно сказала Алиса.

– Я тоже хочу из бокала! – встряла Дарья, отодвигая от себя кружку с компотом.

Бабушка молча перелила компот в бокал, тем самым на время удовлетворив запросы вредной дитяти.

– Кстати, отец звонил, просил прощения, что не встретил. У них там какие-то накладки в оргкомитете. В общем, они с матерью завтра приедут, – сообщила нейтрально Виктория Андреевна.

И по этой нейтральности Алиса поняла, что те прежние натянутые отношения между родителями и бабушкой так никуда и не делись. У родителей всегда на первом месте была наука, а потом семья, и подобные приоритеты бабушка не могла принять, хоть и искренне старалась. Поэтому и старшей внучке она ненавязчиво внушала постулаты о том, что женщина должна в первую очередь реализоваться, как жена и мать. Алиса взглянула на свое матово посверкивающее кольцо. Бабушкино воспитание дало обильные всходы – именно женой и матерью ей сейчас хотелось быть больше всего.

– Да ешьте вы уже! – взмолилась Софья Даниловна.

После ужина расположились в библиотеке. Неторопливо листали фотографии на ноутбуке Алисы, обсуждая едва ли не каждую. Потягивая чай из полупрозрачной фарфоровой чашки, Виктория Андреевна с неудовольствием заметила:

– Ты по-русски стала говорить с акцентом. Ты сама чувствуешь это?

– Разве? – удивилась Алиса.

– Да, и в этом я не вижу ничего хорошего.

– Бабуль, ну с кем мне там разговаривать по-русски? Нолан знает от силы пять слов, и те исключительно нецензурные, – Алиса скосилась на пригревшуюся рядом Дарью, но та не обращала на них никакого внимания, поглощенная разглядыванием кольца на ее левой руке.

– Я боюсь, что и мой английский тебя не удовлетворил бы, – улыбаясь, добавила Алиса.

Когда-то английскому в его классическом британском варианте ее учила бабушка, всю жизнь занимавшаяся литературными переводами и потому владевшая языком лучше, чем многие его коренные носители. Прожив десять лет в Дублине, Алиса быстро обзавелась соответствующим акцентом, который сама начинала чувствовать, лишь попадая в англоязычную среду за пределами Ирландии.

– А оно золотое? – вдруг спросила Дарья, дотрагиваясь пальцем до кольца, которое, похоже, целиком заворожило ее.

– Золотое, – подтвердила Алиса.

– А почему белое?

– Потому что это белое золото.

– А камешек?

– А камешек – бриллиант.

– И это тоже бриллианты?

– Тоже, только маленькие.

Дарья подняла к ней лицо, усеянное светлыми конопушками.

– Это тебе жених подарил? – спросила она.

– Жених, – кивнула Алиса. Губы сами собой расползались в улыбку.

– Этот? – и Дарья указала пальцем на фотографию Нолана на мониторе.

– А ты откуда знаешь? – лукаво спросила Алиса.

– Мне папа его по телевизору показывал, – рассеянно ответила сестра, явно занятая какими-то своими мыслями. – А все женихи дарят невестам такие кольца?

– Не все, – вмешалась бабушка. – Кольцо Алисы стоит столько, сколько весь наш дом. Так что ее жених – самый настоящий принц.

Алиса рассмеялась. Принц Нолан, прищурившись, смотрел с фотографии.

– И когда событие? – деликатно поинтересовалась Софья Даниловна.

– Мы еще не определились, – пожала плечами Алиса. – Нолан до осени занят на съемках. Возможно, в начале следующего года. Но вы можете готовить наряды.

И она легонько щелкнула Дарью по слегка вздернутому носу. Та машинально почесала нос, потом взглянула на экран, на котором появилась фотография со дня рождения Алисы, где улыбающийся Джейден обнимал за плечи ее и Александру. Внимательно рассмотрев изображение, ребенок серьезно поинтересовался:

– А у него есть невеста?

– Насколько мне известно – нет, – так же серьезно ответила Алиса.

– Дарена, да ты никак замуж собралась? – изумилась бабушка. – А как же Мишка из второго «Б»?

Дарья надолго задумалась. Все ожидали, затаив дыхание.

– Нет, – наконец решила будущая невеста. – Мишка рыжий. Этот красивее. А он подождет, пока я вырасту? Я же не могу выйти за него прямо сейчас, – рассудительно заключила она.

Алиса млела от этого разговора. Неведомый Мишка проиграл по всем статьям Джейдену Россу. Решительности серьезной девушки Дарьи можно было только позавидовать.

– Подождет, куда ж он денется.

– И он тоже подарит мне такое кольцо? – уточнила практичная особа.

– Может быть, даже лучше, – и Алиса поправила распушившуюся пепельную косу.

– Ну вот, и тебя пристроили, – бабушка подперла щеку рукой, чтобы скрыть улыбку.

– А как его зовут? – вдруг вспомнила о таком немаловажном факте Дарья.

– Джейден. Его зовут Джейден.

* * *

Четыре дня конгресса пролетели, словно один. Как Алиса и опасалась, она оказалась самым молодым оратором среди всех выступающих, что напрягало ее до чрезвычайности.

– Смотри на меня! – настраивал ее перед выступлением отец. – Я буду сидеть в первом ряду. Просто смотри на меня.

И Алиса смотрела. Ровно первые пять минут, пока голос не перестал вибрировать, и к ней не вернулась ее обычная спокойная уверенность. Так же уверенно она отвечала на последовавшие после доклада вопросы, на которые были особенно щедры улыбчивые, безукоризненно вежливые и до крайности настырные японцы. Чувствуя, что все получается еще лучше, чем она сама ожидала, Алиса была близка к состоянию эйфории. Все в ней ходило ходуном, когда она спускалась со сцены и шла к своему месту рядом с отцом.

– Ты молодец! – нисколько не стесняясь проявления родственных чувств, он обнял ее и легко поцеловал в висок. – Я тобой горжусь!

Алиса довольно потерлась щекой о его плечо.

– Нам надо поговорить, – шепнул он ей. – Нет-нет, не сейчас, в перерыве. Пока смотри. Это стоит увидеть.

На огромном экране конференц-зала в режиме реального времени развернулась интерактивная видеотрансляция из операционной Института, где демонстрировалась одна из новейших методик операции по восстановлению репродуктивной функции. И хотя подобные операции лежали вне профессиональной компетенции Алисы, она с удовольствием наблюдала за отточенными движениями неведомого хирурга и слаженной работой всей команды.

– Погоди, – Алиса внимательно присмотрелась к лицу хирурга, скрытому маской и очками. – Это что, мама что ли?

Отец ухмыльнулся и довольно кивнул.

– Папа, – потрясенно зашептала Алиса, – тебя уволят за кумовство!

– Не уволят. Потому что она – лучшая, – и многозначительно добавил. – Пока.

После окончания трансляции он решительно заявил:

– Все, сейчас ничего интересного не будет. Пошли обедать.

– Так о чем ты хотел поговорить? – поинтересовалась Алиса, когда они устроились за столиком в ожидании заказа.

– Да ты и сама, наверняка, догадываешься, – прищурился отец.

Алиса по старой детской привычке покусала губы.

– Ты была в институте. Ты все видела, – коварным тоном змея-искусителя произнес отец. – Мы богаты. У нас шикарная база. У нас много чего есть, а будет еще больше.

– Пап! – протянула Алиса.

– У нас интересно, – продолжал он. – И нам чертовски нужны молодые, энергичные и амбициозные сотрудники. Я все сказал.

Он откинулся на спинку стула, ожидая реакции. Алиса молча покачала головой.

– Дочь, – отец вновь наклонился вперед. Этой своей манерой постоянно менять позу во время разговора он напоминал ей Нолана. – Ты талантлива. Это я говорю тебе не как твой отец, а как ученый. У тебя большое будущее. К чему хоронить себя в заурядной клинике? Здесь ты сможешь реализовать весь свой потенциал, а он у тебя немалый. Поверь, я знаю, о чем говорю. Идем со мной, Алиска.

Алиса вздохнула.

– Папа, это невероятно заманчиво, – она замолчала на секунду. – И, наверное, отказ действительно выглядит глупо. Подожди, – она подняла руку, видя, что он собирается что-то сказать, – я договорю. Я не знаю, поймешь ли ты меня. В свое время вы с мамой сделали свой выбор, абсолютно очевидный для вас. Вы выбрали карьеру, и это решение было для вас верным. Я тоже сделала свой выбор и, так же как и вы когда-то, абсолютно в нем уверена. Мне нравится моя, как ты выразился, заурядная клиника, считаю, что там я на своем месте. Но не это главное. Главное то, что я не готова пожертвовать своим женским счастьем ради карьеры. Семья с любимым человеком для меня важнее научной степени. Прости, если разочаровала тебя.

За столом воцарилось молчание. Отец складывал бумажную салфетку. Пополам, еще пополам. Когда от нее остался совсем уж негнущийся столбик, он бросил его на пустую тарелку.

– Ну что ж, – произнес наконец он. – Я вижу, что ты все давно обдумала, потому не стану уговаривать тебя не торопиться с решением. Видимо, это бесполезно. Просто мне казалось, что ты будешь рада вернуться сюда. Домой.

– Конечно я буду рада, папа. Только вот домой… – Алиса мягко накрыла своей ладонью его руку, – домой я вернусь завтра. В Дублин

Глава 13

Дублин – Марракеш, лето

– «…Марокко – идеальное место для начала путешествия по Африке, поскольку сюда очень легко добраться из Европы. Рынки на открытом воздухе, разбросанные по всей стране, предлагают различные сувениры, начиная от ковриков ручной работы, и заканчивая изделиями из дерева и драгоценных металлов…»

Свесив загорелые ноги через подлокотник кресла, Александра с выражением читала путеводитель. Алиса задумчиво стояла посреди гостиной, прикидывая, все ли она взяла, а если не все, то, что именно забыла. Ведь что-то явно позабыла и обнаружится это, как всегда, только после отъезда.

– «Климат Марокко – субтропический, весьма разнообразный. Летом в отдалённых от моря и океана районах очень жарко, даже душно из-за пустынных ветров. Температура воздуха днём составляет до +30-40. При этом по ночам воздух стремительно остывает до +20 градусов…» Ничего себе остывает, – Александра выразительно посмотрела в окно, за которым моросил дождь. Столбик термометра показывал 19 градусов. Ирландия, конец июля.

– Ты все собрала? – спросила Алиса.

– Я ничего и не распаковывала, – беспечно пожала плечами подруга, прилетевшая накануне из Нью-Йорка. – Ну что, двигаем?

Алиса смущенно взглянула на Александру.

– Саш, тут такое дело… Я тебе раньше хотела сказать, только все как-то не выходило… То есть я не думаю, что это будет такой уж проблемой. В общем…

Алекс подозрительно смотрела на нее:

– Алиска, чего ты мямлишь? Говори уже, наконец!

– В Париже к нам присоединится Тайлер, – быстро произнесла Алиса, с беспокойством ожидая реакции.

– Не, ну хорошо, что сейчас предупредила, – помолчав, сказала Александра. – А не в Париже.

– Шурик, он сам предложил скооперироваться. Я как-то не нашла причин отказываться, – виновато проговорила Алиса.

– Успокойся, – осадила ее Александра. – Все в порядке. В конце концов, мы расстались вполне цивилизованно. Почему мы должны до конца жизни бегать друг от друга.

Судя по тону, убеждала она скорее себя.

– Такси, – сообщила Алиса, бросив взгляд в окно. – Идем?

Шикарную идею провести неделю отпуска в Марокко подкинул Нолан.

– Экзотика. Берберы, верблюды, барханы, пальмы, – скороговоркой перечислял он. – Сафари, – добавил менее уверенно и с явным отвращением заключил: – Солнышко. Песочек.

Алиса хихикнула. За два месяца в Марокко и солнышком, и песочком Нолан был сыт по горло.

– У тебя работа, – напомнила она. – Я буду тебе мешать.

– Будешь! – радостно оживился он. – А уж как я тебе буду!

И Нолан мечтательно причмокнул.

Через несколько дней позвонила Александра.

– Марокко, говоришь? – задумчиво протянула она. – В Марокко я еще не была. Когда вылет?

За два дня до вылета, безмерно удивив Алису, объявился Тайлер:

– Где пересадка? – поинтересовался он после приветствия.

– В Париже, в «Шарль де Голль», – ошарашенно проговорила она.

– Отлично. До встречи. Ах да, ты, надеюсь, не против моей компании? – вспомнил он напоследок.

– Ну что ты! – искренне ответила она, мучительно размышляя над тем, как это будет выглядеть.

Надо сказать, что расставшись с Тайлером, Александра с энтузиазмом переключилась на объект своей давней страсти. Объекту оставалось только посочувствовать. С опытной, смелой, по-женски коварной и, самое главное, влюбленной Александрой у него не оставалось никаких шансов. Что и подтверждал довольный и необычайно умиротворенный вид всегда энергичной подруги. Алиса уже начинала подумывать, что не одной ей ходить в невестах. Впрочем, для этого Сашке для начала надо было бы разобраться со своим странным браком. Голова шла кругом от такой ее насыщенной личной жизни. А тут еще и Тайлер.

Всю дорогу до аэропорта Алекс была непривычно задумчива. Алиса терзалась смутным чувством вины.

– Ладно, пусть так, – неожиданно загадочно заявила Александра, словно продолжая вслух какой-то внутренний монолог.

– Это ты о чем? – осторожно спросила Алиса.

– О том, – отрезала Алекс и бодро зашагала ко входу в терминал, волоча за собой похожий расцветкой на шотландский килт чемодан.

Через два часа они уже были у стойки регистрации в аэропорту Шарля де Голля. Ушлый путешественник Александра забронировала билеты с минимальной потерей времени между рейсами.

– Ну, и где он? – поинтересовалась Алекс у Алисы так, словно та несла личную ответственность за явку Тайлера Росса. – Регистрация через двадцать минут заканчивается.