Текст книги "Не с тобой (СИ)"
Автор книги: Gesiona
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
Спустя неделю после знакомства она перебралась в снятую для них Ноланом квартиру. Квартира была настолько крошечной, что обстановку единственной комнаты составлял лишь разбитый поколениями предыдущих постояльцев диван и колченогий столик. Ни стульев, ни шкафа, ни тем более телевизора. Они этого даже не заметили. Какое значение мог иметь скудный набор мебели, если они были здесь вдвоем!
Итоги сексуального марафона длиной в несколько месяцев были неутешительны. Алиса, одна из лучших студенток курса, едва не завалила первую сессию, а Нолана отчислили из школы актерского мастерства за систематические прогулы. Это несколько отрезвило Алису и ровным счетом никак не повлияло на Нолана. Он вообще испытывал стойкую неприязнь к разного рода учебным заведениям. Однако на жизнь нужно было как-то зарабатывать, и Нолан с утра до вечера мотался по кастингам, пока его, наконец, не пригласили в рекламу йогуртов. Эти йогурты он потом вспоминал со смехом и невольной теплотой. Благодаря им началась его актерская карьера.
А жизнь Алисы превратилась в иллюстрацию знаменитой ирландской поговорки: «Три вещи приходят без спросу: страх, ревность и любовь». И все три этих чувства, глубоких и всепоглощающих, были связаны отныне только с ним.
Глава 4
Дублин, июль
Звонок поймал ее на подъезде к госпиталю.
– Ты где? – без всяких приветствий спросил Марк.
– Пытаюсь припарковаться, – ответила Алиса, высматривая свободное место на служебной стоянке. Это было нелегко.
– Эли, пристраивайся где-нибудь и поднимайся! – в голосе Марка прорезалось нетерпение. – У нас тут почти форс-мажор.
– Какой? – поинтересовалась Алиса, втискиваясь в узенькую нишу между двумя машинами и прикидывая, как будет открывать дверь
– Миссис Уолш.
– Началось? Когда?
– Схватки полным ходом.
– Тогда почему ты мне раньше не позвонил? – возмутилась Алиса. – Фиона – моя пациентка.
– Ты во сколько вчера домой пришла, трудоголик? Толку с тебя было бы, если бы ты засыпала на ходу, – проворчал Марк.
Алиса приоткрыла дверцу машины и, втянув живот, выбралась наружу.
– Ладно. Допустим, – выдохнула она, признавая его правоту. – А в чем форс-мажор?
– В Патрике, – обреченно ответил Марк.
– А это не есть хорошо, – пробормотала Алиса, осторожно закрывая дверцу. – Как он себя ведет?
– Паникует.
– Понятно. Своди его, что ли, кофе попить.
– Уже водил. Три раза. Последний раз он, по-моему, что-то заподозрил.
– Марк, ты же понимаешь, что толку от него во время родов не будет никакого, – сказала Алиса, направляясь к служебному входу. – Не хватало еще и его реанимировать. Поэтому сделай что-нибудь.
– И что я могу сделать? – совсем расстроился Марк. – Он отчаянно трусит, но полон решимости выстоять до конца.
– Осел упрямый! – в сердцах бросила по-русски Алиса.
– Что?
– Я сейчас буду.
За свой, пусть и недолгий, срок работы в родильном отделении Алиса твердо усвоила, что трепетные мужья, готовые мужественно сопровождать обожаемую супругу до родильного кресла, суть зло. А со злом, как известно, надо бороться. И Алиса боролась всеми доступными ей средствами, пуская в ход не только целый арсенал аргументов, но и чисто женское коварство. Зато количество регулярно грохающихся в обмороки будущих папаш во время так называемых партнерских родов значительно сократилось естественным путем. Она обеими руками приветствовала присутствие мужа рядом с роженицей в первый период родов, когда будущей маме просто необходима была поддержка. Но в родильном зале мужчине, по ее мнению, делать было нечего. Лицезрение некоторых специфических моментов действовало на нежные создания вполне предсказуемо. И нередко кому-либо из персонала приходилось, тихо матерясь, отвлекаться от своих прямых обязанностей, чтобы привести в чувство впечатленного до прозелени, тихо сползающего по стеночке страдальца.
Фиона и Патрик Уолш были особой парой. Несмотря на то, что возраст обоих приближался уже к сорока годам, это был их первый ребенок. Первая доношенная беременность Фионы. После девяти попыток ЭКО.
Хорошо представляя себе механизм ЭКО и все манипуляции, ему предшествующие, Алиса невольно поражалась, откуда брались силы у этой хрупкой застенчивой женщины, чтобы вновь, раз за разом проходить через стимуляцию и пункции, через процедуру переноса эмбрионов, через томительное ожидание и горькое разочарование после вердикта – «не прижился». И так на протяжении нескольких лет. Каким же неистовым должно было быть желание иметь собственного ребенка, чтобы не опустить руки, не сдаться, а всякий раз находить в себе мужество начать все сначала.
Поэтому ничего удивительного не было в том, что при любом, даже малейшем недомогании Уолши во весь дух мчались в больницу. Эта беременность была выстрадана ими и потому слишком драгоценна, хотя и протекала вполне заурядно, скучно, как любил выражаться Марк.
– Ну что там? – спросила Алиса, встретив Марка возле ординаторской.
– Думаю, максимум – минут сорок, а то и полчаса, – ответил тот.
– Ты разговаривал с Патриком?
– Я полночи только этим и занимаюсь, – пробурчал коллега. – Он твердит, что Фионе нужна его поддержка, и они пройдут через это вместе.
– Ладно, Бог с ним, – махнула рукой Алиса. – Ты домой?
– Останусь. Должен же кто-то приводить его в чувство.
Алиса благодарно улыбнулась ему. Это были далеко не первые роды, которые ей предстояло вести, однако присутствие Марка всегда добавляло ей уверенности.
В комнате роженицы царил полумрак и целый коктейль ароматов. Супруги были явными сторонниками альтернативных способов обезболивания. Фиона, тихонько поскуливая, раскачивалась на огромном фитболе. Рядом с ней маялся Патрик.
– Доброе утро! – поздоровалась Алиса.
– Доктор! – обрадовался Патрик.
– Как настроение?
– Все отлично! – через силу прошептала Фиона. Было видно, как ее корежит, но она держалась молодцом.
– Давайте, я вас осмотрю, – сказала Алиса.
Марк оказался прав, оставалось совсем немного.
– Все идет замечательно. Скоро будем рожать, – бодро сообщила Алиса, снимая с живота Фионы датчик КТГ.
Та закусила губу, пережидая очередную схватку.
– Доктор, – выдохнула она. – Могу я поговорить с вами наедине?
Алиса удивилась:
– Да, конечно, – и она оглянулась на Патрика.
– Патрик! – тихо, но внушительно попросила Фиона.
Тот поколебался несколько секунд, переводя подозрительный взгляд с жены на врача и обратно, но все же вышел.
– Элис, пожалуйста, – умоляюще проговорила Фиона, едва только за мужем закрылась дверь, – уговорите Патрика не присутствовать на самих родах. Он так волнуется! Я боюсь, что предстоящее испытание ему не под силу.
«Я тоже!» – едва не брякнула слегка ошарашенная Алиса.
– Мне будет так спокойнее, понимаете?
– Очень хорошо понимаю, – с энтузиазмом согласилась Алиса. – Вот только что мы скажем Патрику? Похоже, он настроен очень решительно.
– Может, отправить его за чем-нибудь? За водой, например.
Алиса задумчиво посмотрела на почти полную бутылку воды, стоящую на столике возле кровати.
– Ну или… – тут Фиона сдавленно застонала и, сползя с кровати, наклонилась и уперлась в нее лбом, – или за шоколадом, – закончила она, переводя дыхание. – Могу же я потом захотеть шоколада?
– Отличная мысль, – согласилась Алиса, массируя ей поясницу.
–…Давай-ка, детка, сосредоточься. Ты должна ему помочь, – уговаривала роженицу спустя полчаса Асия, толстая, добродушная пакистанка, лучшая акушерка в отделении.
Алиса любила с ней работать. Движения ее мягких, полных рук были уверенными и филигранно отточенными. Она все время что-то приговаривала, порой переходя на родной урду, словно читала мантру, и это действовало на рожениц почти магически.
– Не ему – ей, – просипела совершенно обессиленная Фиона. – Нам сказали, что это девочка.
– Ей, конечно, ей, – согласилась Асия. – Она старается. Девочки, они вообще старательные. Не то, что лентяи мальчишки. Вот мы с тобой сейчас ей поможем. Мы с тобой сейчас потужимся, и все у нас будет хорошо.
Фиона по-звериному зарычала, тужась.
– Хорошо, – сказала Алиса. – Фиона, вы умница. Осталось немного.
– А теперь мы отдохнем, – нараспев произнесла Асия. – Водички попьем, перекурим.
– Косячок забьем, – в тон ей продолжил бездельничающий Марк.
Его подопечный где-то рыскал в поисках шоколадки для жены.
– Это позже, – не поведя и бровью, согласилась пакистанка.
Вторая акушерка смочила губы Фионы. Та обессилено откинулась на спинку кресла.
– Не могу больше, – прошептала она.
– Сможешь, – успокаивающе погладила ее по руке Асия. – Мы с тобой уже вон сколько всего сделали, осталось…
– Кончить, – вновь влез Марк.
– Выгоню юмориста, – прошипела сквозь маску Алиса. – Ты там точно кофе пил?
– Точно, – проворчал он. – Я его за смену не меньше литра выцедил, а потом еще и Патрика спаивал. То есть, угощал.
– Чем угощал? – подозрительно спросила Алиса.
– Как чем? Кофе, конечно.
Отдых затягивался, и Алиса стала легонько пощипывать живот роженицы, стимулируя родовую деятельность.
– Во-во-во! – обрадовалась Асия, видя результат и обращаясь к Фионе: – Мы сейчас на схватке с тобой попробуем глубоко вздохнуть и выдохнуть попой. Слабо?
Та не то всхлипнула, не то хихикнула, но загадочное указание выполнила в точности. Она, вообще, была очень исполнительной и дисциплинированной. Мечта, а не роженица.
Последующий процесс занял несколько минут. И вот уже розовато-синюшный младенец, огласив негромким, почти кошачьим писком родильный зал, был пристроен у груди свежеиспеченной матери. Фиона дрожащей рукой дотронулась до слипшихся волосенок дочки и тихо заплакала.
– Ну вот видишь, – улыбалась Асия. – Я же говорила, что родим, а ты – «не могу больше». Сейчас мы с тобой еще разок потужимся, и это будет уже все.
– Ладно, дамы, – заявил Марк. – Пойду-ка я нашего изгнанника осчастливлю. Наверняка шоколадку уже нашел. Будете шоколадку, миссис Уолш?
Фиона медленно кивнула, не сводя зачарованного взгляда со своего ребенка.
Спустя полчаса, наложив последний аккуратный шов, Алиса устало разогнулась и поводила головой, разминая затекшую шею. Хотелось кофе. Да и от какого-нибудь сандвича она тоже не отказалась бы. Оставалось надеяться, что в ближайшие полчаса рожать никто не надумает. Переодевшись, она двинулась в сторону ординаторской, представляя, как сейчас войдет, включит чайник, насыплет в свою большую белую кружку кофе и растянется в предвкушении на диване. И… пусть весь мир подождет.
Она открыла дверь и ошарашенно застыла на пороге. Вся комната была увешана воздушными шариками, на жалюзи были вкривь и вкось прицеплены разноцветные буквы, которые хоть и с трудом, но все же складывались в знакомое слово Happy Birthday. А по центру с улыбками до ушей выстроилась в полном составе вся дежурная смена, возглавляемая перебежчиком Марком, который торжественно держал на вытянутых руках огромный торт.
– С днем рождения! – слаженно гаркнули они.
Алиса непроизвольно попятилась и сглотнула.
– Эй, ты чего? – удивился Марк, видя ее растерянность.
– Ребята, – прошептала Алиса и закрыла ладонями лицо. – Я забыла. Вчера помнила, а сегодня забыла.
– О своем дне рождения? – на всякий случай уточнила Асия.
Алиса лишь молча кивнула.
– Иди сюда, блаженная, – вздохнул Марк, ставя торт на стол и из-под него же извлекая бутылку шампанского. – Будем лечить твою амнезию.
Надпись на подаренной футболке «В декрет не уйду! Рожу на работе!» походила на провокацию. И автора сего перла вычислить было не сложно.
– А что? – совершенно невинно спросил Марк, на всякий случай отодвигаясь к противоположному краю дивана. – В отношении тебя это даже не прикол. Сухая констатация факта.
– Ну спасибо, – хмыкнула Алиса. – Это что, воспринимать, как пожелание?
– Воспринимай, – охотно согласился Марк. – Я бы сам поспособствовал на старте, но боюсь недопонимания заинтересованных сторон.
Способствователь был уже года три, как прочно и вполне себе счастливо женат, поэтому для опасений имел все основания. Подзатыльник все-таки настиг его, и, ойкнув, Марк втянул голову в плечи.
– Я, между прочим, от чистого сердца! – возмутился он.
– Я тоже, – искренне ответила Алиса.
Среди других подарков обнаружились: крайне полезная подушка-подголовник, представлявшая собой изогнувшегося буквой С отчаянно косящего зеленого кота с надписью на хвосте «Я все вижу!», коврик для компьютерной мыши, повторявший очертания мыши настоящей, коллекционный брелок для ключей в виде фигуры Дарта Вейдера («Звездные войны» были слабостью Алисы с детства) и горшок с деревцем бонсай.
От избытка чувств Алиса готова была расплакаться. Она не ожидала от коллег такого внимания.
– Пододвинься! – Асия с куском торта в одной руке и кружкой в другой легонько толкнула мощным бедром колено Марка.
– Женщина! Вот где твое передовое мусульманское воспитание? Где уважение к мужчине – господину и повелителю?
– Ну, во-первых, ты не мой господин и повелитель, так что особо не возбуждайся, а во-вторых, я к тебе со всем уважением, поэтому и ПРОШУ пододвинуться.
– Пакистан – страна победившего феминизма, – проворчал, вставая, Марк.
– Твой-то тебя уже поздравил? – спросила Алису Асия, энергично жуя.
Об их отношениях с Ноланом знали только Марк и Асия. Тайну эту они свято блюли, с расспросами не приставали и в личную жизнь деликатно не лезли, за что Алиса была особенно благодарна.
– Не знаю, – пожала плечами она, – у меня телефон разрядился. К тому же в Штатах сейчас глубокая ночь.
– Сколько вы не виделись?
– Больше трех месяцев, – вздохнула Алиса.
Асия перестала жевать и оценивающе посмотрела на надпись на футболке.
– Да, – протянула она, – и как ты с такой частотой совместной жизни собираешься воплощать лозунг в жизнь?
– Собственно, пока никак. Мы с Ноланом даже не разговаривали об этом.
– А чего тут разговаривать? – искренне удивилась Асия. – Разговорами дети не делаются. Для этого другим заниматься надо. Подсказать?
– Да уж сами как-нибудь сообразим. Я имела в виду, мы никогда не обсуждали саму возможность, – поправилась Алиса.
– Вы, европейские женщины, как-то извращенно подходите к такой простой и естественной вещи, как рождение детей. Готовитесь к зачатию годами, просчитываете все опять же на годы вперед, и в результате рожаете первого ребенка после сорока, потратив кучу денег на восстановление фертильности. Это, по-твоему, нормально?
– Наверное, нет, – согласилась с ней Алиса.
– Все надо делать во-вре-мя! – внушительно произнесла Асия. – Вот тебе двадцать пять?
– Двадцать пять, – с улыбкой согласилась Алиса.
– Пора. Уже давно пора. В твоем возрасте у меня их было трое.
– Еще бы, ты же двойню родила!
– Это уже частности, а я об этой, как ее? Концепции! Так что думай, Эли. А лучше не думай, а действуй. Хватай своего красавчика и тащи в постель.
Алиса только вздохнула.
– Доктор Muromtseva! – просунула голову в дверь медсестра с поста. – Роженица в приемном покое!
– У нас что, опять громкая связь не работает? – удивилась Алиса.
– Так еще вчера заглохла, – пожал плечами Марк. – И когда починят – неизвестно.
– Каменный век, – вздохнула Алиса и поднялась. – Я спускаюсь, а вы сворачивайтесь здесь.
Асия кивнула и, допив чай, мощно возвестила:
– Так, бездельники, дожевали, проглотили и за работу. У нас следующая на подходе. Вас, господин наркотизатор, это, между прочим, тоже касается, – обратилась она к анестезиологу, который, присев за рабочий компьютер, азартно резался в какую-то игрушку.
Народ послушно дожевал, проглотил и поплелся исполнять свой врачебный долг.
У роженицы, к которой вызвали Алису, это был четвертый ребенок, поэтому родила она почти мгновенно, развеселив всю бригаду тем, что после каждой потуги деловито спрашивала:
– Ну, как там?
– Там полный порядок, – неизменно заверяла ее Алиса.
Ребенок выскользнул из нее, похоже, не причинив ей особого дискомфорта.
– Мальчик! – объявила Асия, поднося орущего младенца к теперь уже четырежды мамаше. – Вот, можете убедиться!
– У меня – минус пять с половиной, – невозмутимо сообщила та. – Я и ребенка-то с трудом вижу, не говоря уже о таких мелких деталях. Верю вам на слово.
День пролетел незаметно и без эксцессов. Алиса торопилась к своей машине, предвкушая, как сейчас приедет домой, вытащит из холодильника вчерашнюю пиццу, откупорит бутылку вина и выберется с книжкой на террасу. Впереди ее ждали два выходных дня.
Усевшись за руль, она на несколько секунд замерла, прикрыв глаза. Три месяца, три невыносимо долгих месяца она была одна. Лишь слышала его голос по телефону, не имея возможности увидеть его, прикоснуться, обнять. Она отчаянно, до боли, тосковала по нему. Брала дежурство за дежурством, только бы не быть одной, не тонуть в воспоминаниях о его глазах и улыбке, о его руках и о его теле. Обо всем том, что заставляло сердце проваливаться куда-то в пятки, а ладони – покрываться испариной.
В разговоре с Асией Алиса слукавила. Нет, они с Ноланом действительно никогда не заговаривали о возможности завести ребенка. Это казалось неуместным – Алиса училась, Нолан снимался, они гораздо больше времени проводили порознь, чем вместе. Однако в последнее время, может быть, под влиянием специфики своей работы, она все чаще и чаще задумывалась о том, каким мог бы быть их малыш. Иногда, замечтавшись, она ясно видела его. У него были карие глаза и темные волосы Нолана. Будучи честной сама с собой, Алиса отдавала себе отчет в том, что желание иметь ребенка в большей степени продиктовано эгоистичным стремлением хоть как-то компенсировать ее тоску и одиночество, заполучить в свое безраздельное владение частицу любимого мужчины. Маленького Нолана. О том, что дети бывают и противоположного пола, она почему-то забывала. Это должен быть только мальчик. Их сын.
Алиса устало провела руками по лицу, отгоняя непрошеные мысли. Улыбнулась своему зеленому коту со смешно съехавшими к носу глазами.
– Ну что, поехали? – предложила она, заводя машину.
Дом, купленный Ноланом два года назад, находился в Дан Лэри, южном пригороде Дублина. Добираться от больницы домой и обратно приходилось через весь город, но это не являлось таким уж утомительным хотя бы потому, что Дублин, в отличие от других европейских столиц, был на редкость компактным городом. А новый дом нравился Алисе. Здесь она чувствовала дыхание моря.
Поленившись сразу заезжать в гараж, Алиса съехала с пустынной проезжей части и приткнула машину вплотную к тротуару. Выбравшись наружу, она некоторое время размышляла, как бы половчее в один заход захватить все вещи. В конце концов, прижав к себе горшок с карликовой сосной одной рукой, а пакет с продуктами другой, она бедром эротично захлопнула дверцу автомобиля. Взгляд ее рассеянно скользнул по фасаду дома и … Алиса обомлела. На узенькой терраске первого этажа маячила чья-то фигура. Судорожно сглотнув, Алиса попятилась и юркнула обратно за машину. Целый табун мыслей в одну секунду промчался у нее в голове. «Грабители? Или наркоманы? Не может быть, здесь, в Дан Лэри?! Среди бела дня… Дом же на сигнализации! Не сработала? И что теперь – звонить в полицию?»
Алиса осторожно выглянула из своего укрытия. Нет, какова наглость! Этот лысый тип даже не думает шифроваться! Стоит себе у всех на виду, вольготно опершись спиной на ограждение террасы. Еще и курит, гад! От возмущения Алиса встала в полный рост с твердым намерением отвоевать свои владения. Лысый тип обернулся.
Бумажный пакет с продуктами и горшок с драгоценным растением выскользнули из ее внезапно ослабевших рук.
– Кошка, ты что? – обеспокоенно воскликнул Нолан, сбегая по ступенькам и в несколько шагов преодолевая дорожку, ведущую к дому.
Привалившись боком к автомобилю, она молча, во все глаза смотрела на него. Сердце трепыхалось где-то в горле.
– Ты что? – почему-то шепотом повторил он, приближаясь.
Алиса протянула к нему руки и, осознав, что он не плод ее разыгравшегося воображения, вцепилась пальцами в его футболку и с мучительным полувздохом-полувсхлипом уткнулась лицом ему в грудь.
– Ну что ты, малыш! – севшим голосом пробормотал он, крепко прижимая ее к себе. – Чего ты испугалась? Это же я. Подними глаза, посмотри на меня, Эли!
Но она, зажмурившись, лишь молча трясла головой. Тогда он принялся покрывать легкими поцелуями ее волосы, висок, скулу, щеку, приближаясь к губам. Достигнув цели, он надолго приник к ее рту.
Наверное, со стороны они были похожи на жадных бесстыжих подростков, потому что отрывались друг от друга только затем, чтобы перевести дыхание. Ее тело вспомнило его первым, разум включился значительно позже. И то только затем, чтобы родить одну-единственную коротенькую мысль: он приехал.
– Ты напугал меня, – прошептала Алиса, поднимая, наконец, глаза к его лицу, чтобы сразу же впасть в очередной ступор.
Закусив губу, она нерешительно потрогала его гладко выбритый череп, который ввел ее недавно в заблуждение.
– Что с твоими волосами? – жалобно спросила она.
Нолан широко ухмыльнулся.
– Тебе не нравится? – он поймал губами ее пальцы.
Нравится ли ей? Даже лысый, как бильярдный шар, даже с этой своей пижонской бородкой он был красив. Никаким парикмахерским экспериментам было не под силу изуродовать его.
– Мне нравится, – очень серьезно ответила Алиса. – Мне все нравится.
Нолан легонько потянул ее за руку.
– Идем, кошка, у меня для тебя сюрприз. Я думаю, ты останешься довольна.
Глава 5
– Нет, с сюрпризами на сегодня пора завязывать! – пробормотала Алиса, в изумлении рассматривая свою уютную лужайку за домом.
Жизнь здесь била ключом. Лужайка была полна народу.
– Именинница! – завопила Александра и ринулась к ней, широко раскинув руки.
Секунду спустя она обхватила Алису за шею и, чмокая ее в обе щеки, закружила вокруг себя:
– С днем рождения, подруга!
Алиса засмеялась, пытаясь устоять под ее напором. День сегодня, определенно, удался.
– Тай! – крикнула Александра, даже не обернувшись. – Ты куда подевался?
– Да здесь я, – проворчал Тайлер, отрываясь от барбекю и направляясь к ним.
– Вот же медведь неторопливый! – прошептала по-русски Александра.
– Привет, Эли! – сдвигая неизменные темные очки на макушку, краешками рта улыбнулся Тайлер. – Мы тут начали хозяйничать, не возражаешь?
– Не возражаю! – весело ответила Алиса.
Он решительно сгреб ее в охапку:
– С днем рождения!
– Ты меня задушишь! – пискнула она, смеясь.
Тайлер слегка отстранился, изогнул и без того выразительную бровь.
– А в губы можно? – серьезно спросил он.
– А в лоб? – тут же любезно поинтересовался Нолан, спускаясь по ступеням террасы.
Тайлер удовлетворенно захохотал и легко коснулся губами щеки Алисы.
– О, а мы подарки в доме сгрузили! – вдруг вспомнил он и посмотрел на Александру. – Я ж говорил, надо было в беседку тащить.
– Ну не все же такие непредусмотрительные, как ты, – раздался негромкий голос у них за спиной.
– Джей! – прошептала Алиса и обернулась.
Он изменился. Волосы приобрели вызывающе платиновый цвет, сама прическа стала короче, челка длиннее, закрывая почти пол-лица, и только в глазах по-прежнему плескалась чистая весенняя синева.
– С Днем рождения, Алиса! – он произнес русский вариант ее имени очень чисто, почти без акцента.
– Вот, учись, – встряла Александра, толкая плечом Нолана. – А то ты за семь лет Алискино имя одолеть не можешь.
– Способностей к языкам нет, – невозмутимо ответил Нолан, отлично говоривший по-французски и вполне сносно – по-немецки.
– Эй, бро, что ты там говорил насчет предусмотрительности? – ехидно поинтересовался Тайлер. – Где подарок-то?
Джейден почему-то посмотрел себе под ноги, все остальные уставились туда же.
– Только что был здесь, – растерянно проговорил он.
В эту же самую секунду со стороны беседки раздался звон падающей посуды и негодующий вопль сестры Нолана Клодин:
– Кто его отпустил?!
– Нашелся, – констатировал Тайлер.
– Кто? – Алиса заинтригованно переводила взгляд с Джейдена на Тайлера.
– Сейчас увидишь.
Из беседки стремительно выкатился и, что было духу, помчался в сторону дома маленький коричневый шар.
– Стой! – заорал Джей и азартно ринулся наперерез. Млеющая от любопытства Алиса – за ним. Остальная компания, хихикая, наблюдала за погоней.
Изловленный в результате хаотичных метаний по двору неопознанный объект оказался щенком лабрадора густого шоколадного окраса. Утомленный беготней, он покорно повис в руках Джейдена, вывалив розовый язык и зажав куцый хвостик между короткими толстыми задними лапами.
– Шустрый какой! – перевел дыхание Джей.
Алиса зачарованно глядела на щенка.
– Это мне? – тихонько спросила она, поднимая глаза на Джейдена.
– Собственно, это и есть подарок, – улыбнулся он. – Я навел справки у Нолана, он сказал, что ты с детства мечтала о собаке.
Алиса осторожно взяла песика на руки. Открыв зажмуренные глаза, он лизнул ее в лицо и тоненько тявкнул. Чувствуя себя подростком, получившим давно желаемое, Алиса засмеялась.
– Спасибо, Джей! – восторженно проговорила она. – А как его зовут?
– О, тут есть небольшая проблема, – Джейден почесал кончик носа. – Дело в том, что по документам у него имя длиннее, чем у всех нас вместе взятых. Так что тебе придется придумать его самой.
– Конечно, Джей обежал едва ли не все питомники Лондона, прежде чем нашел этого аристократа, – заявил, подходя Тайлер. – Надо было слышать, с каким непередаваемым апломбом он рассуждал о вещах, о которых не имеет ни малейшего представления. Заводчики ему прямо в рот глядели.
– Это личное обаяние, – отрезал Джейден. – Тебе не понять, Тай.
– Куда уж мне! – сокрушенно развел руками Тайлер.
Алиса с нежностью рассматривала щенка.
– Как же тебя назвать?
– Может Скотчем его назовем? – предложил Нолан. – Вон и окрас подходящий.
Тайлер хмыкнул и одобрительно хлопнул его по плечу:
– Поддерживаю.
– Не, а чего, давайте уж тогда сразу Виски или Бренди! – возмутилась Александра. – Тоже окрас подходит.
Внезапно она замолчала и принюхалась.
– Тайлер! – закричала она. – По твоей милости мы останемся сегодня голодными!
– Ой-ё! – и Тайлер гигантскими прыжками понесся к оставленному без присмотра грилю.
Алиса сидела, расслабленно привалившись к плечу Нолана. После длинного рабочего дня, богатого на впечатления, и плотного ужина ее одолевала дремота. Все тосты были сказаны, гастрономические аппетиты удовлетворены, и народ, сыто отдуваясь, откинулся на спинки скамеек. Алиса почти выпала из неторопливой ленивой беседы. Нолан рассказывал о съемках марвеловского «Бесшабашного», которые и явились причиной столь радикальной смены имиджа. Не особо вслушиваясь в слова, она просто наслаждалась самим звучанием его голоса, близостью его большого сильного тела, теплом его руки, которая уверенно обосновалась на ее бедре. Время от времени она прикрывала глаза, и тогда голоса сливались в негромкий отдаленный гул, а через несколько секунд она понимала, что в очередной раз проснулась. Ей становилось неловко, и какое-то время она добросовестно следила за общим разговором, пока не начинала снова съезжать в дрему.
– …Э-э, кошка, да ты совсем спишь!
Нолан коснулся пальцами ее щеки. Алиса открыла глаза и обнаружила, что все смотрят на нее.
– О, простите, – смущенно пробормотала она.
Нолан встал и потянул ее за собой.
– Так, дамы и господа, вы тут развлекайтесь, а я уложу ребенка.
Алиса покорно поднялась.
– Идем, дорогая, я спою тебе колыбельную.
– Она и без твоей колыбельной уже того, – сочувственно проговорила Александра.
Выбираясь из беседки, Алиса споткнулась. Нолан легко подхватил ее на руки и понес к дому.
Войдя в спальню, он не стал включать свет. Осторожно опустил ее на кровать, быстро, со сноровкой, выдававшей богатый опыт в этом деле, снял с нее майку и шорты, не менее ловко избавил от белья. Раздевшись сам, скользнул к ней на прохладную простыню. Дрожь возбуждения волнами пробегала по его телу.
Сквозь дремоту Алиса чувствовала, как его пальцы нежно скользят по бедру, пробегают по изгибу талии, медленной невесомой лаской касаются груди.
– Нолан, – виновато пробормотала она, – я так устала!
– Я знаю, – шепнул он. – Спи, кошка.
Благодарная за то, что он не стал настаивать, она потянулась, тесно прижимаясь к его рельефному телу и забрасывая ногу ему на бедро. И как-то так получилось, что их тела сами собой заполнили все выемки и пустоты, словно элементы пазла. Нолан коротко выдохнул.
– Спи, – повторил он, зарываясь губами в ее волосы.
Алиса уснула мгновенно. Положив голову на руку, Нолан рассматривал ее усталое лицо, легонько перебирая пальцами тугие кудряшки. Только теперь он до конца понял, как долго они не виделись и как же сильно он соскучился по ней. Неожиданно Алиса нахмурилась во сне и, приглушенно вскрикнув, рывком села на постели. Широко раскрытыми глазами она слепо вглядывалась в темноту.
– Нолан! – отчаянно прошептала она.
– Тише, я здесь. Иди ко мне!
И он одним плавным движением привлек ее к себе.
– Страшный сон?
Вцепившись ему в плечи, она кивнула.
– Когда ты уедешь? – вдруг спросила она, тревожно заглядывая ему в лицо.
– Вот тебе и раз! Я уже успел тебе наскучить?
– Когда? – настойчиво переспросила Алиса.
Нолан отвел волнистую прядь с ее лица и поцеловал в лоб.
– Через неделю.
Алиса удовлетворенно вздохнула и теснее прижалась к нему.
– Это так восхитительно долго! Целая маленькая жизнь, – пробормотала она.
Было видно, что приснившийся кошмар унес с собой и весь ее сон. Он чувствовал ее легкое дыхание на своей щеке. Она прикоснулась к его груди, пальцы ее затрепетали, целеустремленно скользя ниже. На опасном рубеже Нолан перехватил ее руку.
– Внесем ясность, – шепнул он. – Ты уже передумала спать?
Алиса потянулась к нему губами, отыскивая его губы, касаясь их вначале робким, а затем все более настойчивым поцелуем. Он охотно подчинялся ей, хотя и знал, что это ненадолго. Их горячее дыхание сливалось воедино, растекаясь по венам блаженным теплом, туманя разум. И только когда дышать не осталось никакой возможности, они оторвались друг от друга.
– Сочтем это положительным ответом, – усмехнулся Нолан.
Он ловко опрокинул ее на спину, перекатываясь сверху и возвращая себе доминирующий статус молодого и самоуверенного самца. И чувство, близкое к восторгу, охватило его, когда он услышал, как стучат в нетерпении ее зубы, как изгибается в ожидании ее истосковавшееся тело, как вся она жадно тянется к нему, нежная, податливая, покорная.
– Моя голодная кошка, – глядя прямо в лихорадочно блестевшие глаза, прошептал он.
…Подперев голову рукой, Нолан смотрел, как, свернувшись уютным клубком, спала Алиса. В неверном свете луны ее лицо выглядело расслабленным и удовлетворенным. На припухших от поцелуев губах играла мечтательная улыбка. Когда-то, много лет назад, он оказался заворожен этими губами.
