Текст книги "Новогодний номер (СИ)"

Автор книги: Гениальный Идиот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

– Тебе нравится папина профессия? Ты хотел бы стать журналистом? – продолжал беседу Куроко, и Касамацу невольно удивился, как его в общем-то замкнутый сын так быстро привык к стажёру и не застеснялся.

– Нравится! – воскликнул ребёнок. – А что нужно, чтобы быть журналистом?

– Нужно учиться грамотно и интересно писать, читать много хороших книг, – принялся перечислять стажёр, – а ещё быть талантливым.

– Как мой папа? – уточнил Ёширо, и сердце Касамацу предательски пропустило удар.

– Как твой папа, – подтвердил Куроко и, судя по звукам, закрыл коробку с конструктором. – А если бы ты мог написать папе вопрос, чтобы он на него ответил, то что бы ты спросил?

– Приедет ли он завтра, и пойдём ли мы на «Звёздные войны», – без запинки проговорил сын, и Касамацу невольно улыбнулся.

– Понятно, – в голосе Куроко тоже послышалась улыбка. – А если бы папа не узнал, что это ты, то что бы ты спросил?

Воцарилась тишина, так что Касамацу даже встал и по возможности неслышно подошёл к самой стенке и осторожно заглянул в соседний отсек. Ёширо сидел на стуле, опустив голову и теребя пальчиками завязки на толстовке. Куроко присел рядом на корточки и доверительно заглядывал ему в глаза.

– Спросил бы, что делать, если мама больше не хочет, чтобы у нас была семья, – выдал Ёширо, и у Касамацу неожиданно для него самого в горле появился болезненный комок. – Почему папа не приезжает со мной поиграть каждый день? Почему мама говорит, что нам скоро придётся переезжать из дома, потому что некому платить за него деньги? Почему когда дома что-то ломается, приходит чужой дядя, хотя папа мог бы это починить?

– Это очень смелые и взрослые вопросы, Ёширо-кун, – Куроко погладил мальчика по голове. – Нужно набраться мужества, чтобы их задать. И ещё больше – чтобы на них ответить.

– Папа бы смог, – покивал Ёширо, и, услышав эти слова, Касамацу почувствовал, как защипало глаза. – Папа очень смелый. Он самый лучший!

Куроко снова потрепал ребёнка по голове, а Ёширо слез со стула и, сказав что-то ему на ухо, побежал в сторону туалета.

– Знаете, Касамацу-сан, – сказал стажёр, продолжая сидеть на корточках и не оборачиваясь, – мой друг, Огивара-кун, любит говорить, что устами младенца глаголет истина. Не слышали о таком?

– Слышал, – буркнул Касамацу.

– Как думаете, только вас мучает проблема, как себя правильно и достойно вести, если ты разводишься? – уточнил Куроко. – Я думаю, многих. Вот только не у всех хватает смелости об этом спрашивать и это обсуждать.

– Вряд ли у меня хватит, – хмыкнул Касамацу.

– А вот Ёширо уверен в обратном, – покачал головой Куроко. – Ему я почему-то склонен верить больше.

***

Строки сочинялись удивительно быстро и складно, и Касамацу даже почти ничего не переписывал. Только прерывался пару раз. Один раз, чтобы попрощаться с уходившими домой Куроко и Лео, второй – чтобы усадить уже клевавшего носом Ёширо в такси к возвращавшейся от подруги Минори. Он не видел жену уже почти три недели – она старательно избегала встречи, даже когда он приходил к Ёширо. Минори похудела и выглядела немного уставшей, но по-прежнему серьёзной и непреклонной в своём решении. Ещё вчера его бы это, наверное, покоробило, но сегодня вечером Юкио почему-то чувствовал странную уверенность. В том, например, что он сможет вести себя как мужчина, несмотря на обиду и уязвлённое самолюбие. Сможет, потому что сын верит в то, что он справится. А это самое главное.

И вместе с пятьюдесятью правилами разведённого мужчины, которые он решил описать в ответ на выдуманный им же самим вопрос о том, как вести себя при расторжении брака, сами собой приходили и ответы на его собственные вопросы. Он не будет досрочно гасить ипотеку. Тогда не нужно будет продавать дом, где Ёширо провёл детство и где остались его лучшие детские воспоминания. И он больше не позволит Минори вызывать «мужа на час», если нужно будет что-то починить или ввернуть лампочки. И он обязательно будет видеться с сыном не реже, чем через день, чего бы ему это ни стоило.

Материал был готов около полуночи. Оставалось придумать только последнее, пятидесятое правило, и концовку. Касамацу крутанулся на стуле и закинул руки за голову. Вроде бы, он вспомнил и обдумал всё, при этом сумев неплохо разобраться в себе. Последнее правило не желало придумываться, и он уже всерьёз рассматривал вариант, вопреки любви журналистов к круглым числам, прервать список на пункте сорок девять, когда в отсек поскрёбся закутанный в тёплое пальто и шарф Сакурай.

– Доброй ночи, Касамацу-сан. Я прервал творческий процесс, извините, – проговорил он, мельком глянув на экран. – Я хотел спросить, будет ли завтра к утру статья. Акаши-сан поставил срок завтра к обеду, мне…

– Я почти закончил, завтра утром будет, – ответил Касамацу. – Извини, что заставил ждать.

– Ничего страшного, я всё равно работал с материалом Кисэ-сана, – добавил он. – Я ещё хотел сказать, что ваш сын на вас очень похож. И вы очень хорошо с ним рядом смотритесь. Я даже зарисовал. Извините… – Сакурай протянул ему лист бумаги, на котором карандашом был нарисован он сам с Ёширо на руках. – Извините, если позволил себе лишнее.

– Ты хорошо рисуешь, – оценил Касамацу. – Я не знал.

– Ходил в художественную школу, – смущённо пробормотал Сакурай.

– Спасибо, – поблагодарил Касамацу, положив рисунок рядом с компьютером, и взгляд упал на цифру пятьдесят в списке.

И теперь он точно знал, какое правило было самым главным. То, которое он уже, к сожалению, не сможет выполнить, потому что в его сумке уже лежали документы на развод. Касамацу дописал одну простую фразу, в которой было больше смысла, чем во всём, что он когда-либо советовал в своей рубрике, сохранил документ и тут же отправил его по электронной почте на корректуру.

– Не хочешь пойти выпить, Сакурай? – спросил Касамацу, надевая куртку.

– Я не пью, Касамацу-сан, – ответил тот, неловко улыбнувшись, – извините.

– Понятно, – кивнул тот и выключил свет над рабочим столом. – Молодец. А вот я, кажется, уже пью.

========== Часть 7. Выйти из зоны комфорта (Химуро, приглашённые звёзды Хьюга и Рико) ==========

Химуро стоял у расстрельной стены, опустив взгляд и как будто абстрагировавшись от всего происходящего. Искорка интереса зажглась в единственном видимом из-под длинной чёлки сером глазу только когда дело дошло до уничтожения бумажной версии его многострадальной статьи. Лео тоже вытянул шею и с любопытством заглянул в кабинет, даже непробиваемый Куроко покосился на шефа с тенью интереса в больших голубых глазах. Да и не мудрено, ведь к этому моменту изобретательный главред «Отоко» исчерпал почти все разумные способы уничтожения бумаги и теперь ему предстояло проявить фантазию или пуститься по кругу. Акаши не моргнув глазом поднялся и подошёл к большой кадушке, в которой гордо красовалась приличных размеров пальма – единственное растение, сумевшее выжить в таком близком соседстве с подавляющей аурой всемогущества и при почти полном отсутствии воды. Воткнув в сухую плотную землю нож для писем, Акаши в считанные минуты сделал ямку и сунул туда скомканные листки, щедро присыпав сухой землёй. Лео мысленно сделал заметку – не забыть полить несчастное растение.

– Ты ходишь по кругу, Тацуя, – выпрямившись и бросив взгляд в окно, проговорил Акаши. – Всё то же самое я читаю в твоей колонке в каждом номере вот уже почти год. Практически слово в слово. Ради интереса я даже записал свои предположения о содержании твоей статьи, – он вынул из внутреннего кармана пиджака свёрнутый втрое листок. – Хочешь узнать, насколько они оправдались? На восемьдесят процентов. – Он сделал многозначительную паузу. – Ты пишешь только о том, о чём привык. О том, что хочешь видеть. – Он сел в кресло и сцепил руки в замок. – Предсказуемо. Пусто. Скучно. Переписать. Срок – неделя.

Закрыв за собой дверь в кабинет шефа, Химуро тяжело вздохнул и сдул с лица чёлку.

– Чайку? – сочувственно поинтересовался Лео.

– Не поможет, – покачал головой Химуро. – Он что, с цепи сорвался? – спросил он, кивнув в сторону кабинета.

– Да нет, – Лео пожал плечами, – всё как всегда. Разве когда-нибудь Сей-чан был доволен качеством материала?

В ответ Химуро тоже пожал плечами, снова вздохнув.

– Я-то надеялся, что статья про этот старт-ап прокатит, и я смогу спокойно заняться отъездом, – с сожалением проговорил он. – А теперь придётся ещё на это тратить время.

– Отъездом? – Лео недоумевающе поморгал. – Ты улетаешь на Рождество к родным?

– Я улетаю, – подтвердил Химуро. – Но не на Рождество, а насовсем.

– А как же Алекс? Едет с тобой?

– Алекс остаётся, – опустив взгляд, проговорил он. – У неё контракт. Да и интересно ей здесь.

– А вам не интересно? – вдруг вступил в разговор Куроко, а Лео бросил на него настороженный взгляд.

– Мне? – Химуро поразмыслил немного. – Мне думается, моя карьера в Штатах пойдёт в гору. А здесь… – он развёл руками. – Здесь я не вижу перспектив для роста.

– Вы имеете в виду карьерного роста? – уточнил Куроко.

– Разумеется, – Химуро прищурился. – Я хочу быть успешным, как и любой мужчина. Зарабатывать достаточно, чтобы содержать семью. Чтобы было интересное дело, которым можно было бы заниматься. Я не собираюсь прозябать здесь и выслушивать весь этот бред, – он снова кивнул на кабинет Акаши. – И чем ему не понравилось? Обычная история успеха. Ребята учились вместе в универе, придумали идею, как только закончили обучение, решили воплотить её в жизнь. Молодые, успешные, интересные мужчины. Чем не пример для подражания?

– Действительно обычная. Ты такие в каждый номер пишешь, – рассеянно пробормотал Лео, но, заметив возмущённый взгляд Химуро, тут же добавил: – Я имел в виду…

– Акаши тоже так сказал, мол, предсказуемо и заезженно, – перебил Химуро. – Только что я могу поделать, если таких историй сотни? Мне что, придумать что-то самому, только чтобы удовлетворить его императорское величество?

– В прошлом семестре мой друг Огивара-кун задал своим студентам небольшое исследование по социологии, – начал Куроко, и Лео, услышав имя Огивары, несколько напрягся. – Как раз на тему карьеры и профессионального роста. Так вот, выяснилось, что карьерные амбиции женщин принципиально не уступают мужским.

– Это ты сейчас к чему? – переспросил Химуро, нахмурившись.

– К тому, что, может быть, вам стоит в качестве главного героя выбрать женщину?

– Женщину? – недоверчиво переспросил Химуро.

– Ну да, – Куроко смотрел на него немигающим взглядом.

– Феминизм четвёртой волны, – пропел Лео, сладко улыбнувшись Химуро. – Тебе пойдёт. Уж точно нельзя сказать, что ты ходишь по кругу.

– Целевая аудитория нашего журнала – мужчины, – возразил Химуро.

– Я помню, – отозвался Куроко. – Но у этих мужчин есть жены, сестры и дочери. Исследования Огивары-куна и его студентов показали, что зачастую девушки изначально программируют себя на менее успешную карьеру, чем их сверстники мужского пола, потому что такой стереотип принят в обществе. Такую программу им закладывают в детстве, в том числе, их отцы.

– Эм, – Химуро растерянно оглянулся, – это не стереотипы, это традиции. Так заведено, так всегда было. Мужчина приносит мамонта, женщина следит за огнём в пещере. Что в этом плохого?

– Абсолютно ничего, – не моргнув глазом, ответил Куроко. – Кроме того, что рост и развитие возможны только вне зоны комфорта, то есть за пределами рамок привычного. Разве не так? – он подождал несколько мгновений, Лео восхищённо уставился на него, краем глаза заметив, как Химуро беззвучно открывал и закрывал рот от возмущения. – Получается, вы готовы лишить общество перспектив роста только потому, что традиции и стереотипы диктуют нам определённые рамки? – Ответом ему была тишина. – Кстати, – снова заговорил стажёр, – я недавно видел сообщение о крупной сделке слияния: сеть фитнес-клубов Айда купила компанию по производству спортивного питания и пищевых добавок.

– Это-то тут причём? – не выдержал Лео, поморщившись, словно Куроко смазал весь эффект от произнесённой ранее речи.

– Объединённой компанией будет руководить Айда Рико – перспективный и успешный менеджер. И что самое главное: Айда-сан молодая женщина, – ответил Куроко.

Химуро не ответил, только бросил задумчивый взгляд на кабинет шефа и отправился в свой отсек. Проводив несчастного колумниста долгим взглядом, Лео засуетился с лейкой для полива пострадавшей от бурной фантазии Акаши пальмы.

– Ох уж этот Огивара-кун, – притворно вздохнул он. – Всё-то он знает, всем интересуется. Эрудит и интеллектуал. – Он встал из-за стола, прихватив лейку, и остановился на пороге кабинета Акаши, уже занеся руку для того, чтобы постучать. – Похоже, без него мы ни одной статьи для новогоднего номера не сможем написать, – добавил он, бросив лукавый взгляд на стажёра, тот только едва заметно улыбнулся в ответ.

***

Айда Рико оказалось не только молодой женщиной и перспективным и успешным менеджером, но и до крайности занятой особой. Дозвониться до неё Химуро не удалось, ассистент также пресекала все попытки назначить встречу за обедом. Но после восьмого звонка, бесконечного потока комплиментов и направленной ей лично корзины цветов всё-таки смилостивилась и втиснула Химуро в плотный график своей работодательницы, сообщив, что журналист может рассчитывать на интервью в машине, пока Айда-сан будет ехать из офиса домой. Такого приёма Химуро ни разу не удостаивался, что изначально настроило его на скептический лад. Даже самые занятые деловые мужчины, с которыми ему пришлось общаться за без малого год работы в «Отоко», всегда умудрялись выкроить часок на ланч, в течение которого и давали интервью.

Айда-сан оказалась невысокой миниатюрной женщиной около тридцати пяти с большими живыми карими глазами, подвижными чертами лица и непослушными каштановыми волосами, которые она поминутно заправляла за ухо. Кроме того, она была беременна, что ещё больше озадачило Химуро.

– Прошу простить за такой приём, Химуро-сан, – на западный манер пожав журналисту руку, произнесла она. – Надеюсь, вас это не смутит, – она кивнула на машину. – Перед Новым Годом столько дел. Вам пришлось долго ждать?

– Нет-нет, что вы, – отмахнулся Химуро, открывая перед ней дверь машины и припоминая два часа проведённых в приёмной её офиса под бдительным взором ассистентки. – Рад, что вы смогли выкроить для меня время. Предновогодний период – и в самом деле очень загруженное время.

– Да. – Айда устроилась на заднем сидении, погладив округлый живот тонкими руками. – Вы, вероятно, хотели поговорить о сделке?

– Я веду колонку про истории успеха в ежемесячнике «Отоко» и хотел бы написать о вас и вашей компании, – отозвался Химуро.

– «Отоко»? – переспросила она, слегка наморщив лоб, как будто припоминая что-то. – Мой муж регулярно читает этот журнал. – Она вздохнула, собираясь с мыслями. – Что ж. Компанию основал мой отец. Начинал он с одного спортивного зала, постепенно появилась сеть фитнес-клубов. Отец уже немолод, и все эти биржевые игры, слияния и поглощения – довольно нервное занятие, ему стало сложновато. Тогда я сменила его на посту генерального. И вот, собственно… – Она замялась и улыбнулась немного виновато. – Не сказала бы, что наша история – история быстрого и ошеломляющего успеха. Отец посвятил своему делу всю свою жизнь сразу после окончания университета, а это без малого сорок лет. Да и я уже не первый год генеральный. Так что, честно говоря, я не совсем понимаю, почему мы вызвали у вас интерес. Обычно в таких колонках пишут про успешные старт-апы, – она посмотрела на него, ожидая ответа.

– Обычно так и есть, – сознался Химуро. – Но «Отоко» стремится выйти за рамки обычного и предложить своим читателям действительно интересный материал. А женщины в бизнесе занимают всё более значимые посты, играют всё большую роль. Так что это закономерно, что рано или поздно о них будут больше писать. И наш главный редактор хочет, чтобы мы были одними из первых, – он слегка развёл руками.

– Хорошо, – кивнула Айда, после небольшой паузы, в течение которой она изучала лицо собеседника внимательным взглядом. – Вы можете задавать вопросы.

– Мир бизнеса – довольно жестокое место для женщины, – дипломатично проговорил Химуро. – Как вы справляетесь? Особенно в вашем положении.

– Мир вообще жесток, и очень часто именно женщине приходится сталкиваться с самыми невеселыми его сторонами, а бизнес – это лишь одна из сторон жизни. К тому же, отец всегда говорил мне, что если правда на твоей стороне, то рано или поздно успех тоже придёт.

– Так и говорил? – Химуро черканул в блокноте.

– И до сих пор говорит, – подтвердила Рико. – А ещё: делай то, что должно, и будь, что будет. – Она улыбнулась, взглянув в окно. – Отец – просто кладезь житейской мудрости. А что касается беременности, – она бросила взгляд на живот, – то она у меня третья, так что почти не обращаю внимания.

– Третья? – Химуро искренне удивился.

– Старшему семь, среднему четыре, – призналась Рико.

– Сыновья? – уточнил Химуро, улыбнувшись в ответ на мягкую улыбку на губах собеседницы.

– Да, – усмехнулась та, – и этот тоже. Представляете? Какая уж тут теория вероятности!

– Но как вам удаётся совмещать? – Химуро помотал головой, явно давая понять, что, в его понимании, трое детей и карьера лежат абсолютно в разных плоскостях.

– Я бы ни за что не справилась, если бы не поддержка мужа, – честно ответила Айда. – Джунпей замечательный, он обожает детей и с удовольствием занимается их воспитанием.

– Я не совсем понимаю, – насторожился Химуро, всем корпусом повернувшись к собеседнице.

– Мой муж не работает, – пояснила Рико. – Он занимается домом и детьми с тех пор, как мне пришлось заменить отца на месте генерального.

– Это… это… – Химуро не мог подобрать слова.

– Это странно, вы хотите сказать?

– Не совсем то слово… – промямлил Химуро, отведя взгляд.

– Да нет же, как раз то, – она звонко рассмеялась. – Не смущайтесь, это действительно странно. – Она посмотрела на него, и в темноте машины сверкнули озорные искорки в её глазах. – Мы привыкли к такой реакции. Но для нас так и в самом деле лучше. – Она сцепила пальцы в замок и снова расцепила, взглянув на собеседника. – Знаете, я, например, совершенно не умею готовить. И «не умею» в данном случае означает, что вы можете отравиться, попробовав мою стряпню. А вот Джунпей – просто гуру кулинарного искусства, я каждый раз боюсь язык проглотить за ужином, – она снова весело засмеялась. – К тому же, мальчишки его боготворят, не только сыновья, но и соседские. Недавно он организовал детскую команду по баскетболу. Тренирует нашего старшего сына и его школьных приятелей, даже собираются выступать на каких-то соревнованиях.

– Это удивительно, – честно резюмировал Химуро. – Но как же он решился отказаться от карьеры? Ведь мужчины часто… очень большое значение придают профессиональной сфере жизни.

– Я не стану вам врать и говорить, что это было простым решением, – ответила Айда. – Когда я только возглавила компанию, мы не были такими уж большими, Мамору, наш старший, ему было два года. Киндаичи ещё не было и в проекте. Так что мы как-то справлялись. Хотя уже тогда муж брал на себя все заботы по дому в дополнение к работе. Но потом, – она слегка нахмурилась, – когда родился второй сын, мне пришлось выйти довольно рано на работу, чтобы не потерять всё то, что удалось наработать за предшествующий год. Компания требовала всё больше времени и сил. И тогда мы решили попробовать. – Она помолчала немного, Химуро не стал перебивать, переваривая её слова. – Не самый стандартный выход из ситуации, конечно. Но мы приняли это решение вместе и были готовы к тому, что о нас станут говорить. Если хотите, мы сознательно вышли из зоны комфорта, как сейчас модно говорить. – Она улыбнулась, посмотрев на собеседника. – И по прошествии пяти лет, точно могу сказать, что мы не прогадали.

– Вы меня заинтриговали, – усмехнулся в ответ Химуро, пытаясь прогнать возникшее в голове сомнение, а считает ли так же её героический муж.

– Неужели? – Айда чуть приподняла брови.

– Ужасно хочется познакомиться с вашим мужем, который так легко ломает стереотипы.

– Что ж, я думаю, это не так уж и трудно организовать, – она достала из сумки телефон и через некоторое время подтвердила, что всё их семейство будет счастливо увидеть его за столом сегодня вечером.

***

После ужина в доме Айды Рико Химуро сразу поехал в редакцию. Таксист петлял по украшенным огнями улицам, а Химуро всё прокручивал и прокручивал в голове состоявшийся разговор. Он вынужден был признаться, что навязался на ужин и задавал все эти вопросы только для того, чтобы убедиться, что отказавшийся от карьеры Хьюга Джунпей глубоко несчастен. Что его гложут сомнения, что он жалеет о том решении, которое принял пять лет назад. Что его попытка сломать привычный ход вещей провалилась с треском. Тогда Химуро смог бы убедиться в незыблемости своей системы координат. Но он был посрамлён, пусть никто из хозяев дома не ставил перед собой такую цель.

Джунпей оказался высоким подтянутым мужчиной с серьёзным взглядом и крепким рукопожатием. В доме он был непререкаемым авторитетом и, вопреки всему, в переднике смотрелся мужественно, а когда брал в руки поварёшку и сверкал суровым взглядом, призывая всех немедленно усесться за стол, – даже воинственно. Айда-сан нисколько не преувеличила, сказав, что мальчишки его боготворят. Они смотрели ему в рот, ловили каждое слово, и «папа» всплывал в их рассказах с завидным постоянством всё чаще при описании каких-то приключений. Братья наперебой рассказывали про велосипедные прогулки, ночёвку в палатках, про рыбалку, про уроки плавания, про баскетбольный клуб, который теперь ведёт в школе их отец, про то, как они вместе делали макет солнечной системы для школьного проекта и как выращивали кристаллы соли в стеклянной банке зимой за окном. Джунпей краснел, нахмурив брови, и бубнил себе под нос что-то невнятное, а Рико улыбалась, глядя на мужа с нежностью и безграничным восхищением.

Они провожали Химуро, как закадычного друга, собравшись на небольшом крыльце всей семьёй и отчаянно маша руками. От внимательного взгляда Химуро не ускользнуло, как мимоходом, почти незаметно, Джунпей прижался губами к волосам жены, как обнял её за плечи, давая опору и согревая на морозном воздухе, как Айда-сан положила руки на макушки сыновей, и они тут же задрали головы, ответив ей влюблёнными взглядами. Прижавшись к окну такси, Химуро улыбался и махал рукой в ответ.

В редакции было темно и пусто, только в приёмной шефа ещё горел свет.

– О, Химуро! В ночную смену? – поприветствовал его Лео, махнув рукой с верхнего этажа.

– Хочу написать статью по свежим следам, – отозвался тот, снимая пальто.

– Вам удалось встретиться с Айдой Рико-сан? – Химуро вздрогнул от неожиданности, обернулся на голос и почти столкнулся нос к носу со стажёром.

– Да, – подтвердил он. – Увлекательная получилась беседа. Спасибо за наводку.

– Не за что, Химуро-сан, – поклонился стажёр, – рад, что смог помочь.

– Значит, ей всё-таки удалось произвести на тебя впечатление? – продолжил допрос Лео, выключив настольную лампу, сняв с вешалки пальто и направившись вниз по ступеням винтовой лестницы.

– Гораздо большее впечатление произвёл её муж, – отстранённо проговорил Химуро, оглядев задумчивым взглядом пустовавший этаж.

– Опять станешь писать про мужчину? Сей-чан вряд ли погладит тебя по голове за это, – Лео остановился рядом с Химуро и сунул руки в рукава.

– Акаши вообще вряд ли погладит по голове, – усмехнулся тот. – Меня или кого-либо другого. Хоть за что-нибудь.

– Тоже верно, – согласился Лео, улыбнувшись. – Но ты выглядишь как-то… иначе после этого интервью. Судьбоносный разговор, который заставляет переосмыслить всю свою жизнь? – Лео наигранно удивлённо приподнял брови.

– Не то чтобы, – протянул в ответ Химуро. – Скорее, просто задуматься.

– О! Это крайне опасное занятие, – назидательно проговорил Лео.

– Я знаю, – удручённо вздохнул Химуро, безнадёжно покачав головой и, тем не менее, усмехнувшись.

– Кстати, тебе звонила Алекс, – тут же сменил тему Лео. – Четыре раза.

– Шесть, – уточнил уже успевший надеть куртку Куроко. – Гарсия-сан сказала, что не может дозвониться вам на мобильный и волнуется. Я сообщил ей, что вы на выездном интервью.

– Спасибо, – поблагодарил Химуро, достав из кармана мобильный и набрав номер Алекс.

Лео и Куроко пошли вдоль этажа, расставляя по местам брошенные в творческом беспорядке стулья и проверяя, выключены ли настольные лампы в отсеках журналистов.

– Привет, – поздоровался Химуро, едва Алекс ответила на звонок, – извини, был занят. Что ты хотела?

– Хотела сказать, что не смогу сегодня уйти раньше, – взволнованно проговорила та, на фоне послышался скрип кроссовок и стук баскетбольного мяча о площадку. – Прости, я помню, что мы собирались побыть вместе, но… – Она ненадолго замолчала, а потом посторонний шум смолк, вероятно, Алекс вышла из зала. – Марукава растянула лодыжку, и до завтрашнего матча надо натаскать другого разыгрывающего.

– Ничего страшного, я сегодня тоже задержусь, – отозвался Химуро, проходя к своему месту и включая ноутбук.

– Есть подвижки со статьёй? – оживилась Алекс.

– Да, кое-какие намётки, – отозвался Химуро. – Интервью оказалось очень полезным.

– Похоже, ты воодушевлён, – нерешительно проговорила Алекс.

– По крайней мере, мне хочется написать эту историю, – уклончиво ответил Химуро. – И именно этим я и планирую заняться сегодня, раз уж выдался свободный вечер.

– Прости, что так вышло, я действительно собиралась уйти пораньше и провести с тобой время, – вновь принялась оправдываться Алекс.

– Правда, не стоит так переживать, – Химуро отчего-то невольно улыбнулся, хотя ещё вчера подобный разговор вызвал бы у него только раздражение. – Давай перенесём на завтра? Я сдам материал, вы отыграете свой матч…

– Он не закончится раньше восьми вечера, – расстроенно произнесла Алекс.

– Значит, я буду ждать тебя дома. Приготовлю ужин.

– Ты? Ужин? – с сомнением проговорила Алекс.

– Ну да, – Химуро пожал плечами, сам удивляясь, насколько непринуждённо говорит и чувствует себя. – Мне сегодня подсказали простой рецепт вкусной пасты, с которым справится даже такой профан, как я. – В голове неожиданно дословно всплыл способ приготовления пасты с мясными фрикадельками, о котором за ужином так вдохновенно вещал Хьюга Джунпей.

– Правда? – снова переспросила Алекс. – Тогда я буду с нетерпением ждать твоего кулинарного дебюта.

– Только не надо завышенных ожиданий, – хмыкнул Химуро.

– Я трезво оцениваю твои возможности, – в её голосе слышалась улыбка. – Ну всё, я побежала, а то они без меня ещё кому-нибудь из первого состава что-нибудь повредят. Пока, Тацуя. Целую.

– Алекс? – остановил её Химуро, на том конце была полная внимания тишина. – Хотел сказать, что люблю тебя.

– И я тебя, – в звенящем голосе Алекс вновь прозвучала счастливая улыбка.

Химуро нажал «отбой», бросил телефон на стол, закинул руки за голову и уставился в потолок, блаженно улыбаясь. Мягкое тепло, растекавшееся в груди в момент прощания с семьёй Айды-сан, теперь заполнило его целиком. Казалось, что за спиной выросли крылья, а руки так и чесались начать писать.

– Доброй ночи, Химуро-сан, – прозвучал совсем рядом голос Куроко, Химуро дёрнулся и чуть не свалился со стула, резко взмахнув в воздухе руками. – Простите, – тут же проговорил стажёр, потупившись.

– Не стоит извиняться, – рассмеялся Химуро, садясь ровно. – И доброй ночи.

– Я думаю, у вас получится интересная история. – Куроко замер ненадолго в дверях.

– Не знаю, как насчёт истории, – отозвался Химуро. – Скорее, версия. И уж точно что-то такое, чего раньше я не писал.

– Акаши-сан будет доволен, – кивнул Куроко.

– Ещё бы! – усмехнулся Химуро. – Я же вышел из зоны комфорта.

– Ну, значит, скоро будет рост, – улыбнулся Лео, также заглянув в ячейку. – Доброй ночи!

========== Часть 8. Скелеты в шкафу (Ханамия, приглашённая звезда Киёши) ==========

Ханамия был единственным из сотрудников, кто позволял себе сидеть в процессе «экзекуции». Акаши официально не требовал от сотрудников непременного вертикального положения, однако негласно оно предполагалось, поэтому абсолютно все, кроме Ханамии, считали более безопасным стоять. Главный же скандалист всея «Отоко» вальяжно располагался в кресле напротив, закинув ногу на ногу, и внимательно следил за главным редактором, пока тот читал материал. Вот и сейчас Лео и Куроко затихли в ожидании и временами поглядывали на мерно покачивавшуюся ногу Ханамии в щегольском блестящем ботинке.

– Очередное грязное бельё, – брезгливо поморщился Акаши, взяв листки двумя пальцами. – Читать противно.

– Но я не виноват, что заместитель министра окружающей среды оказался настоящим негодяем, – невинно поморгал Ханамия. – Я был просто уверен, что наконец-то нашёл человека без скелетов в шкафу. Удивился даже, когда он отказался от интервью, ведь у него безупречная репутация. Образцовый семьянин, примерный сын, известный благотворитель, – сокрушённо покачал головой он. – Кто же знал, что, будучи студентом, он бессовестно бросил свою беременную подругу, так что та всю жизнь растила ребёнка одна и скатилась вниз по социальной лестнице, бедняжка, – он картинно вздохнул, страдальчески прикрыв глаза.

– И как это называется? – спросил Акаши, комкая листки с характерным хрустом. – Ты никогда не думал, что писать подобное, – спокойно проговорил главред, крепко сжав кулак со статьёй и едва заметно брезгливо поморщившись, – слишком мелко для тебя? Это не интервью.

– Боюсь, что ничем не могу помочь, – вздохнул Ханамия. – Предполагаемая звезда номера в очередной раз отказалась от участия. Ведь не все так хорошо умеют прятать свои маленькие секреты, как мы с вами, Акаши-сан, – подчёркнуто вежливо произнёс он, поглядывая на скомканную в кулаке главного редактора статью. – Вот мне и пришлось выходить из положения и писать без, собственно, ответов. Переделывать я не намерен, – закончил он, сложив руки на груди.

Лео присвистнул и, подперев рукой подбородок, принялся с интересом ожидать продолжения, а стажёр неслышной тенью переместился ближе к «арсеналу».

– Либо ты сейчас же забираешь и переделываешь это бумагомарательство, предназначенное разве что для третьесортной бульварной газеты, либо я заставлю тебя его съесть, – Акаши поднялся из кресла и обошёл стол, отрезая Ханамии пути к отступлению и вертя в бледных пальцах бумажный шарик.

Ханамия сглотнул, встретив недвусмысленный взгляд разноцветных глаз, и поджал губы, очевидно, понимая, что последняя фраза главного редактора отнюдь не была речевым оборотом, а Куроко тем временем распахнул створки «арсенала» в поисках чего-нибудь, подходящего ситуации.