Текст книги "Новогодний номер (СИ)"

Автор книги: Гениальный Идиот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– Акт общения, – повторила Сацуки с горькой усмешкой. – Звучит как-то слишком академично. Сухо и бездушно.

– Так ведь в этом давно уже нет души, – иронично проговорил Имаёши. – Вы же не вкладываете душу, когда едите или, скажем, ходите в туалет. Это инстинкт, если хотите. Необходимость, от которой мы пока не можем отказаться. Привычка, доставшаяся нам от предков. Так вот, робот-спутник жизни сможет утолить ту необходимость общения, при этом не оскорбив чувства человека. Он не станет грубить, не будет эгоистом, не поставит свои интересы выше ваших. Если, конечно, вы специально не заложите это в программу. Он сможет вас утешить, пожалеть, подбодрить, выслушать, даже посоветовать что-то. Он будет идеальным спутником жизни для людей, которых не устраивает современное общество.

– То есть это всё-таки не массовый продукт? – нахмурилась Сацуки, сделав несколько пометок в блокноте.

– Он по определению не может быть массовым, – отозвался Имаёши. – Есть несколько заградительных барьеров, которые никогда не позволят ему стать массовым. Во-первых, это цена. – Он развёл руками в извиняющемся жесте, мол, что тут поделать, Сацуки кивнула. – Она достаточно высокая и ещё долгое время будет оставаться таковой. Штучный продукт индивидуальной настройки, по-другому быть не может. – Он поправил очки. – Во-вторых, для того чтобы управлять роботом – менять программу, закладывать новые опции – нужен определённый уровень образования. Так что, возвращаясь к вашему вопросу, это эксклюзивный продукт, не предназначенный для широкой аудитории.

– А для себя вы сделаете робота? – вдруг спросила Сацуки, с любопытством изучая реакцию собеседника.

– Я планировал лично испытывать опытный образец, – подтвердил Имаёши.

– Я не об этом, – Сацуки покачала головой. – Одно дело – тестировать на себе опытный образец, и совсем другое – сделать робота для себя.

Пожалуй, впервые за все время разговора Имаёши в самом деле задумался, бросив взгляд в окно.

– Не знаю, – наконец сказал он. – В моём случае тяга к общению почти отсутствует.

– У вас нет этого инстинкта? Стремления быть в коллективе? Социализироваться?

– Нет, он есть, конечно, – ответил тот. – Просто я слишком хорошо представляю, чем всё это закончится и что от меня потребуется. Так что, сравнивая потенциальную выгоду с необходимыми для её достижения затратами, я выбираю в пользу отсутствия выгоды и, соответственно, затрат.

– Но в случае с роботом, – Сацуки подалась вперёд, облокотившись о стол, – затрат будет куда меньше. Я имею в виду, морально-психологических, ведь финансовая сторона дела вас не смущает?

– Финансы не будут помехой, – задумчиво протянул Имаёши. – Что же касается остального… Пожалуй, я ещё не решил для себя этот вопрос.

– Выходит, вы не до конца уверены в успехе вашей идеи. – Сацуки отстранилась от стола, фиксируя мысль в блокноте.

– Почему? – Имаёши прищурился, все черты его лица заострились. – У нас уйма предварительных заказов, даже несмотря на то что нет ещё даже опытного образца.

– Я неправильно выразилась, – проговорила Сацуки, отложив ручку и скрестив на груди руки. – Вы не до конца уверены в целесообразности идеи. Если бы сомнений не было, вы бы ответили на мой вопрос однозначно. Получается, – продолжила она, – что вы всё ещё надеетесь.

– Хм, – Имаёши удивлённо приподнял брови и снова иронично улыбнулся. – На что же я надеюсь, по вашему мнению?

– На то, что ваше изобретение не пригодится обществу. На то, что люди предпочтут общение друг с другом какому-то пусть и супер сложному, но всё-таки роботу. И все ваши разработки так и останутся необычным экспериментом, призванным всех нас чему-то научить. – Сацуки невольно улыбнулась, вдруг осознав, что угадала, даже если на лице собеседника не смогла прочитать подтверждение только что высказанной мысли. – А весь этот ваш сарказм и цинизм нужен, чтобы обмануть всех остальных и не допустить разоблачения ваших истинных стремлений.

– Что ж, – Имаёши тоже отстранился от стола и тоже скрестил на груди руки. – Если, я повторяю, если, вы правы, тогда у вас нет материала для статьи. Писать об изобретении, в которое не верит даже сам изобретатель – хуже не придумаешь, – он прищурился, испытующе глядя на Сацуки.

– Как раз наоборот, – рассмеялась она. – Материала у меня предостаточно. И только что мне пришла в голову очень неплохая идея. – Сацуки убрала в сумку диктофон, блокнот и ручку и спрыгнула со стула на пол.

– И что же за идея? – вдруг спросил Имаёши и отправился следом за ней по коридору.

– Я напишу настоящую рецензию на ваше революционное изобретение, – не оборачиваясь, ответила Сацуки. – Остро социальную, – она усмехнулась. – Изложу все за и против, достоинства и недостатки. А в завершении будет самое интересное – мнение автора.

– И каково же мнение автора? – Имаёши прислонился к стене, пока она надевала пальто.

– Для того чтобы его узнать, вам придётся купить новогодний номер «Отоко». – Сацуки улыбнулась ему открыто и искренне.

– Это нечестный маркетинговый ход, – констатировал тот.

– Простите, но до тех пор, пока статья не выйдет в печать, она является коммерческой тайной, и я не могу её разглашать, вы же понимаете. – Имаёши кивнул. – Что ж, мне пора, – она остановилась перед дверью, сжав сумку обеими руками. – Спасибо большое за то, что уделили мне время, Имаёши-сан. За кофе и разговор. Было очень интересно. И ещё за то, что… – она засомневалась на долю секунды, – впрочем, не важно. Просто спасибо и хорошего вечера! Было очень приятно познакомиться.

– Всего хорошего, Момои-чан, – попрощался Имаёши, открыв перед ней дверь.

– Вы всё-таки запомнили моё имя, – усмехнулась Сацуки.

– Действительно, – Имаёши замер на несколько мгновений, смотря прямо перед собой, как будто обдумывая её слова, потом устремил цепкий взгляд на Сацуки. – Я куплю журнал. – Сацуки недоумённо приподняла брови. – Ну должен же я знать, что думает моя будущая жена о моём изобретении.

Комментарий к Часть 3. Спутник жизни (Момои и приглашённая звезда Имаёши)

Версия данной части повязана розово-серой ленточкой и отправлена kornblume

========== Часть 4. В погоне за целевой аудиторией (Мидорима и Такао) ==========

Из кабинета Акаши едва потянуло гарью, как Лео метнулся к шкафу и, выхватив огнетушитель, бросился в кабинет шефа.

– Ложная тревога, – успокоил его Такао, указав на быстро превращавшиеся в серый пепел листки бумаги на предусмотрительно поставленном на стол блестящем подносе. – Это всего лишь горит наша с Шин-чаном работа за последние две недели.

– Рукописи не горят, разумеется, – процедил Мидорима и бросил неприязненный взгляд на Акаши.

– Вы должны сказать мне спасибо за то, что я сжёг этот позор, – прокомментировал Акаши. – Более безнадёжного материала мне ещё не доводилось от вас получать.

– Это, по крайней мере, спорно, – вставил Мидорима.

– В самом деле, Шинтаро? – Акаши перевёл взгляд на Мидориму.

Лео с опаской оглядел стол шефа на предмет колюще-режущих и тяжёлых предметов, которые, он знал, Сей-чан умел метать в подчинённых с поразительной точностью, и бросил предупреждающий взгляд Куроко, который в полной боевой готовности дежурил перед «арсеналом», готовый прийти на помощь в любой момент.

– Вот, например, этот список фильмов, – Акаши неопределённо повёл рукой, побуждая присутствующих подсказать ему.

– Главные фильмы этой зимы, – вмешался Такао, подготовивший материал.

– Да, – кивнул Акаши. – Что там было?

– «Звёздные войны», «Стив Джобс» и «Наследие Рокки», – начал перечислять Такао.

– Не совсем понимаю, почему ты, Казунари, считаешь, что читатели «Отоко» будут это смотреть.

– Это же «Звёздные войны», Акаши! – возопил Такао. – Их все будут смотреть!

Акаши смерил Такао недоверчивым взглядом и изрёк:

– Я, положим, могу себе представить, что наши читатели захотят сходить на фильм про Стива Джобса, – начал Акаши. – Хотя мне совершенно непонятно, почему количество фильмов о нём растёт в геометрической прогрессии год от года. Но вот всё это остальное: «Омерзительная восьмёрка», «Образцовый самец – 2», «Гордость, предубеждение и зомби»? – Акаши прищурился. – Вы это серьёзно?

– Я не имею к этому никакого отношения, разумеется, – подчеркнул Мидорима, не выдержав испытующего взгляда шефа.

– Предатель, – с досадой цыкнул Такао, бросив разгневанный взгляд на напарника.

– Ну а ты, Шинтаро? – Акаши перевёл взгляд на Мидориму. – Из всего твоего списка меня заинтересовали разве что «Научные открытия уходящего года». Но название этого мероприятия настораживает, – продолжил Акаши.

– Что может настораживать в «Научных открытиях, которые удивляют, восхищают и ужасают»? – недоумевал Мидорима.

– Я тебе подскажу, Шин-чан, – захохотал Такао. – Последнее слово.

– Идиот, – отозвался Мидорима, поджав губы.

– Сколько раз я говорил, что до тех пор, пока вы будете писать каждый о своём, ваша колонка не будет вызывать интереса у читателей? – спросил Акаши, на мгновение прикрыв глаза. – Если вам нужна дополнительная мотивация, то я могу сказать следующее: этот материал, – он кивнул на горстку пепла, которая всё ещё сохраняла форму смятых черновиков, – должен пойти в новогодний номер. А что такое Новый год? – Он сделал секундную паузу, в течение которой все присутствующие успели только открыть рот, чтобы ответить. – Это семейный праздник. А ваша целевая аудитория пока состоит исключительно из безбашенной молодёжи и повёрнутых на науке «мужчин, которым за». – Он помолчал немного, оценивая эффект произнесённой речи на подчинённых. – Разрозненно. Примитивно. Уныло, – поставил он диагноз, каждое слово подчеркнув театральной паузой. – Переписать.

***

– Да что он вообще знает о целевой аудитории?! – возмущался Такао, успевая при этом прихлёбывать кофе из пластикового стакана. – Он что, социологическое исследование проводил? Все мои знакомые собираются пойти на «Звёздные войны». И многие из них любят фильмы про зомби. И даже несмотря то что в основе этого фильма лежит какой-то сопливый девчачий роман про любовь в длинных платьях, они собираются на него пойти.

– Это потому, что все твои знакомые попадают в категорию «безбашенная молодёжь», разумеется, – отозвался Мидорима, открывая крышку ноутбука.

– Между прочим, Ооцубо уже тридцать пять, и он большой начальник в банке Мизухо, у него семья и ребёнок, но он всё равно пойдёт на «Звёздные войны», – обиженным тоном пробормотал Такао, тоже усаживаясь за свой стол. – А вот все твои приятели точно предпенсионного возраста. Ну, или задроты и ботаны.

– К примеру, Мияджи всего двадцать пять, он работает в эвент-агентстве, и он намерен посетить лекцию о размножении ленточных червей в Национальном музее природы и науки, – ответил ему Мидорима, гордо вскинув подбородок.

– Ладно, нам надо продержаться только до конца этого месяца. А дальше каждый будет делать то, что пожелает, – сдался Такао. – Ты – читать лекции в своём музее чёрт-знает-чего, а я – ди-джействовать на радио. Так что стиснем зубы и родим уже то, что устроит этого напыщенного чванливого осла.

– Разумеется, – согласно кивнул Мидорима, сверля взглядом пустой лист на экране монитора.

– Не желаете попробовать новое творение Мурасакибары-сана? – у входа в отсек незаметно появился стажёр.

– Не откажусь, – расплылся в улыбке Такао. – С чего вдруг такая забота?

– Мне показалось, что вы немного расстроены разговором с Акаши-саном, – проговорил Куроко, пристраивая на краю стола небольшую коробку. – И я решил принести вам чего-нибудь для поднятия боевого духа. К тому же, мой друг, Огивара-кун, говорит, что ничто так не помогает сплотиться, как чашечка чая с десертом.

– Ужасно мило, – Такао сунул нос в коробку. – Что тут у нас?

– Это очень вкусный двухслойный торт: внизу шоколадный корж, а сверху – тыквенный мусс, – рекламировал Куроко, бережно открывая коробку.

– Жаль, – сник Такао. – Терпеть не могу муссы. Тем более, тыквенные.

– А я не люблю шоколад, – отозвался Мидорима.

– Удивительно, – тихо проговорил Куроко, скрыв лёгкую улыбку.

– Что удивительно? – настороженно прищурился Такао, изучая живым взглядом лицо стажёра.

– Удивительно, как гармонично вы дополняете друг друга, – Куроко пожал плечами, – даже в части десертов.

– Акаши с тобой не согласился бы, разумеется, – возразил Мидорима.

– Да уж! – поддакнул Такао. – Уж каким только словами он нас не называл, но вот про гармонию ничего не было.

– Возможно, это потому, что вы никогда на самом деле не пробовали работать вместе, – предположил Куроко.

– Что значит не пробовали?! – возмутился Такао. – Да мы вместе уже больше года работаем!

– Извините мою назойливость, но за те две недели, что я тут работаю, я видел, как вы работаете одновременно, параллельно, рядом, – проговорил Куроко. – Но не вместе.

Такао хотел что-то возразить, но так и замер с открытым ртом, развернувшись к Мидориме. Некоторое время они внимательно смотрели друг на друга, как будто увидев впервые.

– Не-ет, – протянул Такао, рассмеявшись и покачав головой. – У нас вообще нет ничего общего.

– Мы не сможем написать общий материал, разумеется, – нахмурился Мидорима.

– На самом деле у вас не так и мало общего, – задумчиво проговорил Куроко. – Вы оба любите свою работу. И оба хотите, чтобы ваш материал показался читателю интересным и в то же время чему-то его научил.

– Это да, – не стал отрицать Такао, – но на этом общие черты заканчиваются. И это не так уж и много.

– Может быть, – в свою очередь согласился Куроко, – но мне кажется, этого вполне достаточно, чтобы написать хорошую статью для семейного новогоднего номера. Прошу прощения, меня ждёт Мибучи-сан.

Кивнув на прощание, Куроко покинул их отсек. На углу стола Такао сиротливо осталась коробка с десертами.

***

– Куда мы идём? – поинтересовался Мидорима, шагая в ногу со спешившим куда-то Такао.

– Нам надо всё обдумать, Шин-чан, – ответил тот, сунув руки в карманы, подняв воротник короткого пальто и ёжась на промозглом холодном ветру. – А думать в редакции в последнее время становится просто невозможно. В конце концов, одна из причин, по которой я стал журналистом, – это возможность беспрепятственно отлучаться из офиса в рабочее время. – Он усмехнулся и подмигнул Мидориме, ускорив шаг, чтобы успеть перейти улицу, пока горел зелёный.

– Подразумевается, что ты отлучаешься по делу, разумеется, – уточнил Мидорима. – Чтобы собрать материал или взять интервью.

– Так и мы по делу, – отозвался Такао. – У нас с тобой деловой обед, Шин-чан. Не переживай.

Такао первым дотянулся до ручки двери забегаловки и распахнул её перед напарником, картинно согнувшись в поклоне, словно дворецкий. Мидорима фыркнул и вошёл внутрь. Устроившись за столом и сделав заказ, Такао бросил задумчивый взгляд в окно.

– Я вот всё думаю над словами Акаши, – пробормотал он.

– Про зомби? – уточнил Мидорима, невозмутимо поправив очки.

– Да нет, – отмахнулся Такао. – Помнишь его последнюю фразу?

– «Переписать»? – Мидорима приподнял брови, напряжённо припоминая, что именно говорил им Акаши.

– Шин-чан, временами ты бываешь просто непробиваемым, – Такао улыбнулся почти ласково. – Он сказал: «Это семейный праздник». И Куроко тоже говорил что-то про семью.

– Он сказал: «этого вполне достаточно, чтобы написать хорошую статью для семейного новогоднего номера», – процитировал Мидорима.

– Вот именно, – оживился Такао. – Они оба говорили про семью. Наверное, нам надо отсюда танцевать.

– Ну тогда мы обречены, разумеется, – констатировал Мидорима. – Ни про семью, ни про танцы, ни ты, ни я ничего не знаем. Так что нет смысла даже начинать обсуждать.

– Вот вечно ты так: рубишь все мои идеи на корню! – Такао обиженно выпятил губу и отвернулся.

За окном налетел очередной порыв ветра, заставивший прохожих сжаться под его напором. Дверь в кафе открылась, запустив внутрь кусачий холодный воздух, Такао поёжился, а Мидорима обернулся на звук голосов. Четверо взрослых, две женщины и два мужчины, с детьми ввалились в помещение и остановились на пороге. Одна из молодых женщин тут же принялись расстёгивать комбинезон державшегося за её ногу четырёхлетнего карапуза. Девочка лет восьми, вошедшая в кафе за руку со второй женщиной, придерживавшей пустую коляску, стянула с головы шапку и спрятала в карманы пальто перчатки. Один из мужчин расстегнул объёмную куртку, под которой оказался рюкзак-кенгуру со спящим малышом в смешной шапке с помпоном. Мальчишка-подросток, вошедший предпоследним, обвёл кафе скучающим взглядом, так и не вытащив из ушей наушники, на его плече лежала рука отца. Девушка-официант тут же подошла к ним и предложила расположиться за просторным столом в углу зала, куда не доставал ветер из открывавшейся двери. Компания поблагодарила и, шумной толпой проследовав через зал, разместилась в отведённом месте.

Такао пил кофе, время от времени бросая взгляды то на пришедшую компанию, то на сосредоточенно поглощавшего ранний ланч Мидориму.

– Слушай, Шин-чан, – наконец не выдержал он. – Как думаешь, они читают «Отоко»?

Он кивнул в сторону компании, Мидорима осторожно проследил за его взглядом.

– Судя по всему, этих мужчин можно отнести к категории среднего класса, – постановил он спустя некоторое время, посвящённое наблюдениям.

– Вот прям так легко? – Такао недоверчиво прищурился.

– Разумеется, – проговорил Мидорима, отвернувшись от компании и поправив очки. – Ты совершенно не уделяешь внимания социологическим исследованиям населения Японии. А меж тем, изучение подобной аналитики позволило бы тебе без труда сделать вывод о принадлежности этих мужчин среднему классу.

– Для изучения исследований и аналитики у меня есть ты, Шин-чан, – отозвался Такао, спрятав улыбку за ободком чашки. – Надеюсь, ты снизойдёшь и всё-таки объяснишь мне, почему так решил.

– В каждой семье двое детей, – начал перечислять Мидорима. – Что б ты знал, дети – удовольствие недешёвое, разумеется.

– Не сомневаюсь, – кивнул Такао. – Поэтому и не завожу семью.

– Затем стоит обратить внимание на одежду, предметы обихода, манеру общения и поведения исследуемой группы, – продолжил Мидорима, проигнорировав выпад коллеги.

– Предметы обихода? – Такао фыркнул.

– Коляска, например, – пояснил Мидорима. – Это довольно дорогая зарубежная модель. К тому же, детская одежда…

– Не продолжай! – прервал его Такао. – Ещё немного и я стану думать, что ты живёшь двойной жизнью. И на самом деле у тебя есть жена и полдюжины зеленоглазых детишек. Это порвёт мою картину мира.

– Идиот, – беззлобно констатировал Мидорима, сделав глоток из своей чашки.

– Да ладно тебе, – примирительно пробормотал Такао, не отрывая взгляда от сидевшей неподалёку компании. – То есть, если верить твоим заключениям, – Такао усмехнулся, заметив возмущённый взгляд Мидоримы, и добавил, – которым я безоговорочно верю, эти мужчины принадлежат к так нежно любимой Акаши целевой аудитории нашего журнала.

– Акаши хочет думать, что именно они составляют её костяк, – подтвердил Мидорима.

– Ага, – Такао лукаво прищурился и жестом попросил официантку повторить им обоим кофе.

– Время, отведённое на обед, уже закончилось, разумеется, – возразил Мидорима, – нам надо возвращаться.

– Не спеши, Шин-чан, – остановил его Такао. – Как ты там говорил? Нам ведь можно отлучаться по делу? Например, чтобы собрать материал. – Мидорима кивнул. – Так вот, знаешь, что? У меня появилась одна идея, которая поможет нам написать потрясную статью. Что если мы немного понаблюдаем за тем, как наша целевая аудитория проводит своё свободное время, так сказать, досуг?

Серые глаза Такао светились азартом, сам он нетерпеливо ёрзал на стуле и всё время косился в сторону так интересовавшей его компании. Каким-то шестым чувством Мидорима понимал, что это не может предвещать ничего хорошего, но тем не менее послушно подвинул ближе принесённую официантом новую чашку кофе и принялся наблюдать.

***

– Нет, серьёзно, как вам такое в голову могло прийти? – Лео брезгливо покосился на разделявшую их решётку, прежде чем подойти ближе и посмотреть сперва на понуро возвышавшегося в полутьме камеры Мидориму, а потом опустить глаза, чтобы взглянуть на Такао.

– Это было вдохновение! – не растерялся тот. – Вы нам все уши прожужжали про «семейный праздник», – он изобразил кавычки пальцами, скривив при этом губы, – а мы с Шин-чаном холостые, чтоб ты знал! – Серые глаза сверкали возмущением.

– И поэтому вы решили устроить слежку за мирными гражданами? – Лео закатил глаза.

– В тот момент это показалось логичным, – тихо проговорил Мидорима, презрительно отвернувшись.

Такао, очевидно, не рассчитывавший на поддержку и слегка удивлённый тем, что на этот раз Мидорима решил не вешать на него всех собак, восхищённо уставился на напарника.

– Логичным? – степень удивления Лео перешла все разумные границы, и его голос сорвался в верхний регистр, Мидорима и Такао синхронно поморщились. – Ладно. Я не хочу вникать в вашу извращённую логику. Вдруг это заразно. – Он помотал головой, растрепав волосы. – Вот только одного не пойму: за что мне все эти приключения? Я что-то не припомню, чтобы в моих должностных инструкциях значилось, что я должен вызволять из кутузки маниакально настроенных коллег. Я, в конце концов, сотрудник редакции, а не адвокат и даже не нотариус.

– Сотрудник может привлекаться для других работ по распоряжению руководства, – вставил Куроко, в результате чего все трое мгновенно и несколько удивлённо обернулись к нему, как будто только что вспомнили о его существовании. – Так пишут во всех должностных инструкциях, – добавил тот с нечитаемым выражением лица и, чувствуя, что не находит взаимопонимания, уточнил: – Даже в моём договоре о стажировке есть такой пункт.

– Вот именно, – поддакнул Такао, помотав головой и снова сконцентрировавшись на Лео. – Наверняка это Акаши велел тебе спасти нас от необоснованных и несправедливых обвинений и забрать из полицейского участка.

– Во-первых, – начал Лео поучительным тоном, отчего Мидорима возмущённо засопел, – обвинения, может быть, и были несправедливыми, но уж отнюдь не беспочвенными. Вы почти пять часов таскались по городу, – он сверился с выпиской из протокола задержания, которую сжимал в руках, – за семьями Ямамура и Киришима, которые совместно проводили свой законный отгул с детьми по случаю дня рождения одного из малышей. И надо сказать, никто из них не рассчитывал, что станет объектом домогательств двух, – Лео снова смерил коллег взглядом, – подозрительных типов. – Заметив, что Мидорима собирается возразить, Лео добавил: – Так значится в протоколе. Во-вторых, – он закрыл глаза и вздохнул, – нас действительно прислал Сей-чан. Но спасать я должен не вас, а репутацию журнала. И, наконец, в-третьих, – он обернулся к Куроко, – в соответствии с указанием дражайшего Акаши-сана, стажёр находится в моём распоряжении. Поэтому, если нет ярко выраженного желания до конца своей стажировки бегать за кофе и булочками, я бы на твоём месте изучил основы политкорректности и принцип лояльности руководству.

– Простите, Мибучи-сан, – потупился Куроко.

– Прекрасно! – Лео сделал медитативный вздох. – Теперь, когда мы выяснили все спорные моменты, я направлюсь к комиссару и приложу, как изволил выразиться Сей-чан, все усилия, чтобы нивелировать конфликт. Куроко, ты остаёшься здесь и следишь за тем, чтобы эти двое ещё чего-нибудь не натворили.

***

Когда Лео вернулся от комиссара в сопровождении дежурного офицера, Такао и Мидорима нетерпеливо вскочили со своих мест и подошли к решётке, ухватившись за железные прутья и жалобно посмотрев на своего спасителя. Сидевший на местах для посетителей Куроко, тоже подошёл ближе. Лео выдержал театральную паузу, насладившись гремучей смесью неуверенности и надежды на лицах вверенных ему журналистов, после чего кивнул офицеру и заговорил:

– Вам просто несказанно повезло, что люди, написавшие на вас заявление, с пониманием отнеслись к побочным эффектам творческой профессии журналиста и всё-таки не стали требовать расправы, – вещал Лео, пока полицейский открывал камеру и выпускал задержанных. – К тому же, комиссар оказался постоянным читателем «Отоко». И, что уж совсем невероятно, мне удалось убедить Сей-чана опубликовать в новогоднем номере небольшую заметку о том, как доблестно работает полиция Токио.

– Вы обещали комиссару заметку в обмен на свободу Мидоримы-сана и Такао-сана? – переспросил Куроко.

– Именно так, и напишешь её ты, – подтвердил Лео, поблагодарив офицера и направившись к выходу.

– Боюсь, Акаши-сан не позволит пустить в печать материал стажёра, – возразил Куроко, опустив голову.

– Не надо передёргивать, – бескомпромиссно поднял руку Лео. – Ты напишешь черновик, я добавлю юмора, и отдадим Сей-чану. Ты записал имя комиссара?

– Да, конечно, – Куроко коснулся рукой висевшей через плечо сумки, в которой лежал блокнот для записей.

– Вот и хорошо, – успокоился тот, распахнув входные двери.

Уже давно стемнело, ветер немного стих, а улицы загорелись цветными гирляндами огней. Не сговариваясь, они все вместе пошли в сторону метро и поехали в редакцию. Всю дорогу Такао неприлично сиял улыбкой и сверкал глазами, а Мидорима был задумчив и сосредоточен. Уже войдя в лифт в здании редакции, Лео смерил их обоих недоумённым взглядом.

– Мне пришлось вернуться в редакцию, чтобы отчитаться перед Сей-чаном о проделанной работе по вашему спасению и забрать оставленные здесь вещи. А вы зачем приехали сюда? Рабочий день давно закончен.

– Не поверишь, – начал Такао, подмигнув Мидориме, – мы хотим как можно быстрее зафиксировать результаты нашей слежки.

– Наблюдений, разумеется, – поправил Мидорима, многозначительно взглянув на Такао.

– Да-да, – торопливо согласился тот.

– В камере нам с Такао пришла в голову одна идея для статьи, – закончил мысль Мидорима.

– И у меня прямо руки чешутся начать писать, – Такао едва ли не прыгал на месте.

– И что же за идея? – прищурился Лео.

– Просто суперская идея, – засиял Такао. – Сногсшибательная, фердипердозная, очешуенная!

– Можешь не продолжать, – вскинул руки Лео. – Я в предвкушении с того самого момента, как ты произнёс «суперская».

– И я, – вставил Куроко. – Но только с момента, когда Мидорима-сан сказал «нам с Такао».

Двери лифта открылись под мелодичное пение сигнала, Куроко неспешно вышел, за ним выплыл хмыкнувший на прощание Лео, а Такао с Мидоримой так и остались стоять в кабине, недоумённо переглядываясь.

Комментарий к Часть 4. В погоне за целевой аудиторией (Мидорима и Такао)

Поздравляем всех католиков с Рождеством! А кое-кого – с Днём Рождения))

А ещё часть предназначена для Nyako-sensei…))) Перевязанная зелёно-оранжевой ленточкой)))

А также для kornblume)))

========== Часть 5. Загадочный модельер (Кисэ, Хаяма в эпизодах) ==========

Дверь кабинета главного редактора по традиции была оставлена открытой. Лео уж и не знал, делал ли это всяк туда входящий намеренно, чтобы сохранить хотя бы тонкую спасительную ниточку наружу, или же корреспонденты «Отоко» просто-напросто забывали обо всем на свете, отправляясь на импровизированный эшафот. Прежде чем зайти, Кисэ нацепил на лицо самую очаровательную улыбку, сложил за спиной пальцы крестиком и стиснул во второй руке несколько листочков со статьёй.

Лео следил за происходившим внутри с замиранием сердца, лишь временами косясь на сидевшего напротив Куроко, чтобы проверить, не вызвал ли он у наблюдательного стажёра ненужных подозрений и вопросов. Впрочем, Куроко ситуация, казалось, совсем не занимала, он лишь единожды внимательно посмотрел на Лео поверх монитора, а затем вернулся к каталогизации архивов, которой Лео его занял, поскольку более бесполезной работы в редакции не нашлось.

Закончив чтение, Акаши поднял на Кисэ тяжёлый взгляд разноцветных глаз, сложил только что прочтённые листки в стопочку, постучал ими по столу, выравнивая. Затем, не отрывая взгляда от расширившихся в священном ужасе глаз Кисэ, принялся их рвать. Каждое движение бледных пальцев отражалось на лице Кисэ нечеловеческим мучением, Лео просто не мог этого вынести и обречённо кусал губы.

– Плоско. Заезженно. Обыкновенно, – вынес вердикт главный редактор, бросив обрывки прямо в лицо Кисэ. – Очередная коллекция очередного всемирно известного дизайнера. Скучно так, что сводит зубы.

– Но Акаши-чи! – вспыхнул Кисэ. – Ведь это модный дайджест. Я ведь и должен писать о новинках подиумов и всём таком…

– Да, ты пишешь о моде. А главная отличительная черта моды – погоня за новизной. – Акаши прищурился, наблюдая, как Лео ползает на карачках попой кверху, собирая разлетевшиеся по всему кабинету клочки бумаги. – А в твоей, с позволения сказать, статье, нет ничего нового. Абсолютно ничего. Даже стиль написания в очередной раз скопирован.

– Я изучал статьи Таками Кошуна и подумал, что могу попробовать… – Кисэ замялся.

– До каких пор я буду получать копии, Рёта? Ты ни на что не способен самостоятельно? – Акаши поднял идеальную бровь. Кисэ сглотнул. – Быть журналистом – это не копировать постоянно чужие стили, а найти свой, – Акаши отвлёкся, взглянув на загоревшийся экран мобильного. – Я жду новый материал через десять дней. И очень надеюсь увидеть что-нибудь менее банальное. Это всё.

И он поднёс телефон к уху, давая понять, что аудиенция окончена. Кисэ вздохнул и вышел из кабинета, за ним ретировался оказавшийся в этот раз бесполезным Куроко, а замкнул процессию ещё раз убедившийся, что не пропустил ни одной бумажки, Лео, прижимавший к груди руки с обрывками статьи Кисэ.

– Держи, – Лео бережно свалил бумажки на свой стол кучкой, едва они вышли из кабинета, прикрыв за собой дверь. – Могу склеить скотчем, если хочешь. Будут немножко помятыми и блестящими, но…

– Да выброси, – отмахнулся тот. – В них всё равно нет толку. Он никогда меня не признает.

– Сей-чан-то? – Лео покосился на закрытую дверь. – Ты так говоришь, как будто он кого-то другого признаёт.

– С того момента, как меня приняли на место Хайзаки, он ещё ни разу меня не то что не похвалил…

– Сей-чан никого не хвалит, – пожал плечами Лео, опустив грустный взгляд на горку обрывков, – таков уж Сей-чан.

– Я думал, что он взял меня потому, что разглядел потенциал, – вздохнул Кисэ. – Выходит, просто посчитал меня полезным журналу из-за моих связей в модельном бизнесе.

– Мы все для него – пешки на доске для шоги, – Лео с сомнением посмотрел на печального и задумчивого Кисэ. – В любом случае…

– В любом случае, не стоит унывать, – улыбнулся тот, однако это была одна из тех улыбок, в которых Лео безошибочно видел фальшь. – Я, в конце концов, и так собирался уходить.

– Уходить? – вскинул брови Лео, незаметно сжав кулаки. – Куда?