Текст книги "Бабочкой на свечу (СИ)"

Автор книги: Галина 55

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Александр умолк, но все вокруг загалдели. Катя подумала, что в такой ситуации нужно вызывать милицию. Но большинство кричали, что готовы предъявить свои сумки, и даже начали их открывать и показывать Саше. В конце-концов решили, что каждый по очереди будет подходить к Потапкину, тот будет осматривать сумки и по одному выпускать людей. Катя очень устала и очень хотела спать, а поэтому встала в очередь одной из первых.

Катюша почти уснула, пока Сергей Сергеевич обыскивал троих, стоящих впереди нее людей. Подошла ее очередь и Катя устало поставила свою сумку на столик, уже предвкушая, как сладко она сейчас уснет в троллейбусе.

– Александр Юрьевич, – закричал над ее ухом Потапкин и Катюша вздрогнула, – это не Ваш бумажник?

Воропаев подошел, схватил бумажник, открыл его, бегло оглядел содержимое.

– Все свободны. Воровка поймана с поличным, – с этими словами Сашка схватил Катю за руку и потащил к лифту. А Катя и не сопротивлялась. Даже если бы и хотела, не смогла бы. Была у Катюхи такая особенность, в момент наивысшего страха или волнения она стекленела, теряла способность думать и двигаться. Длилось это всегда недолго от тридцати секунд, до двух-трех минут. Но видно сегодняшнее потрясение было настолько сильным, что Сашке удалось притащить ее в приемную, потом затянуть в кабинет, потом о чем-то рассказывать Жданову все время тыча пальцем в нее, в Катю, а она все еще пребывала в состоянии близком к анафилаксии, даже губы начали у нее синеть, даже ногти. Казалось, что она даже забыла умение дышать.

Катю спас Андрей. Одним своим взглядом спас. Он посмотрел на Катерину с ужасом и этого оказалось достаточно, чтобы вернуть ей способность дышать, шевелиться и думать. С шумом и свистом Катенька втянула в себя воздух.

– Катя, скажите мне, это правда?

– Что?

– То, что вы украли бумажник, черт побери.

– Нет, это не правда. Но то, что бумажник нашли в моей сумке – это правда. И я подозреваю, что его туда подбросили. Андрей Павлович, я прошу Вас, вызовите милицию. Я все время была у Вас на виду, пока Александр Юрьевич находился в компании. Я просто физически не сумела бы этого сделать. – И тут Катя смутилась, она вспомнила, что не все время находилась на виду у Жданова, был момент, когда она вышла из конференц-зала в каморку за калькулятором. И портфель Воропаева стоял на кресле в кабинете президента. А зачем он оставил портфель? И это именно он, Воропаев, попросил ее принести калькулятор. О, Боже! Её подставили, ей отомстили.

Краска гнева залила лицо Пушкаревой. Но ведь Андрей не знал, что Катюша не краснеет от стыда, а краснеет только от гнева. А вот то, что она выходила из конференц-зала, он помнил.

– Мы не будем вызывать милицию и позорить фирму, Катя. – Очень тихо и очень грустно сказал Андрей, – И на скамье подсудимых я тоже не хочу вас видеть, Катя. Но и оставить все так, как есть я не могу. Вы уволены.

– Хорошо, Андрей Павлович. Пусть я уволена. Но и я жить с клеймом воровки не могу. Поэтому милицию вызываю я.

POV Катя Пушкарева.

Я сижу в обезьяннике и жду вызова на допрос и окончания экспертизы. Мне не страшно, моих отпечатков не может быть ни на бумажнике ни на купюрах, ни на кредитках. Я верю, что милиция во всем разберется. А потом, когда мое честное имя будет восстановлено, я просто уйду. Потому, что жить вдали от него не имеет смысла. А рядом быть уже никогда не получится.

– Пушкарева, на выход.

Я ничего не поняла и никуда уходить не собиралась, пока меня не оправдают. Пока меня безоговорочно не оправдают. Пока я не смогу снова идти с высоко поднятой головой, я никуда отсюда не пойду.

========== Человек без лица ==========

POV Андрей Жданов.

Ничего не хотелось, только напиться вдребезги и ни о чем не думать. Потому, что если начать думать, то обязательно нужно будет делать выводы. А они в любом случае ужасны. Поэтому проще всего было все-таки напиться. Благо в баре всегда стоит односолодовый. Я достал бокал, налил виски на два пальца и жадно выпил. Что же я наделал-то, Господи? Она никогда мне этого не простит. Того, что я поверил, пусть на мгновение, но поверил, что она могла взять чужое. И, сколько бы я потом не объяснял ей, что уволил только из желания защитить, уволил только для того, чтобы не дать Сашке вызывать милицию, она мне не поверит.

Я еще налил виски, теперь уже полный бокал, снова выпил. Теперь я понимаю, что произошло. Четко и ясно. Кира получила щелчок по носу и расплатилась за это Катя. Могу голову дать на отсечение, что еще вчера она братцу все инструкции дала. Поэтому сегодня и на работу не вышла, чтобы не дай Бог на нее не подумали. Ну уж нет, дорогие мои Воропаевы, ничегошеньки у вас не получится. Завтра прямо с утра пошлю адвоката к Катюше. Сам его оплачу, из своего кармана. А, собственно говоря, почему же завтра?

Меня начало трясти. Господи, ей же придется провести ночь в КПЗ, вместе с бандитками. Нет… я законченный идиот. И предатель. Я быстро набрал номер Семена Аркадьевича, вкратце обрисовал ситуацию, сказал куда ехать. Затем схватил ключи от машины и рванул в отделение милиции.

Андрей приехал как раз к тому моменту, когда Сенечка закончил разговор со следователем.

– Ну, что там, как дела?

– Андрюша, там херня какая-то. Еще два часа назад, после того, как Пушкарева потребовала возбудить дело о защите чести и достоинства, Воропаев забрал свое заявление, а она вцепилась в решетку и не выходит из камеры. Требует провести какую-то экспертизу и кричит, что пока ее честное имя не восстановят, она отсюда не уйдет. Следак сказал, что отцепить ее от решетки пара пустяков и пинком под зад выпроводить тоже. Но она на грани нервного срыва и следак боится, что если они ее выпрут, то она и под машину сигануть может. Собираются бригаду из психушки пригласить.

– Семен Аркадьевич, а Вы можете договориться, чтобы меня к ней пустили?

– Да пара пустяков. Они приплатить готовы тому, кто эту бешеную, не смотри на меня так, это не я сказал, это следак назвал ее бешеной. Так вот, он приплатить готов тому, кто ее отсюда уволочет.

Сенечка о чем-то пошептался со следователем и Жданова повели по коридору.

POV Андрей Жданов

Боже мой, что же мы все натворили! Это была не Катя! Я не знал эту страшненькую девушку с мертвыми глазами, вцепившуюся в прутья решетки мертвой хваткой и смотревшую в одну точку. Да лучше бы она плакала, билась в истерике, проклинала бы меня и Воропаевых, чем вот так безучастно и отрешенно сидеть.

– Катя, – осторожно позвал я, – Катенька, – никакой реакции. Тогда я подошел, опустился перед ней на корточки, заглянул в лицо. Мне стало страшно, это было пустое лицо, просто «Человек без лица» Альфреда Бестера.

– Катя, – почти закричал я. Она медленно повернула голову и посмотрела на меня ничего не видящими глазами. И я не выдержал, схватил ее на руки, прижал к себе, и, сам не понимая, как это получилось, поцеловал ее. По настоящему, раздвигая языком ее губы, потом зубы, а потом и исследуя каждую клавишу ее брекетов. Удивительно, но мне было не только не противно, не только не неприятно, мне было удивительно, волшебно хорошо. Катя начала отвечать на мой поцелуй и я понял, что достучался. Она реагирует. С большим трудом я заставил себя оторвать свои губы от ее губ.

– Прости меня, пожалуйста прости. Я все тебе объясню, слышишь? Поехали отсюда, Катенька. Поехали ко мне.

– Я не могу, – прошептала она, – я вначале должна доказать, что я не воровка.

– Кому? Кому ты собираешься доказать это? Мне? Я и так это знаю.

– Всем! Я должна доказать это всем.

– Катюша, я даю тебе слово, я клянусь тебе, что я сам всем докажу, что тебя подставили. Пойдем отсюда, а?

Я видел, что она плохо соображает, что очень хочет спать, наверное, голодна и я повез Катюшу к себе домой.

***

– Ты понимаешь, что теперь будет, Кира? Ты понимаешь, что мне пришлось отдать бумажник на экспертизу? Ты понимаешь, что ее пальчиков там не найдут, а найдут пальчики Клочковой. А уж Викуся за милую душу сдаст меня. И что мы будем тогда делать?

– Хватит паниковать. Сейчас главное всех успокоить. Отпечатки же еще ни у кого не снимали. Верно? Значит нужно отправить Вику куда-нибудь подальше, отдохнуть. А когда все уляжется, она и вернется. Клочковой что важно? Деньги. Ну, так дадим ей денег.

– А что? Это мысль. Но знаешь, что меня поразило во всей этой истории? Пушкарева! Вот уж не мог подумать, что она сама настоит на вызове милиции. А ведь кажется такой тихой серой мышкой.

– Вот именно, Сашенька. Теперь-то ты понял, что это страшный человек?

Ах, Кира Юрьевна, Кира Юрьевна… не наблюдательны Вы, и ничего-то дальше собственного носа не видите. А если бы посмотрели в этот момент на Александра, да захотели бы увидеть, то еще сильнее Катерину возненавидели бы.

Сашка и сам пока понять не мог, что с ним происходит. Но то, что эта страшная и нелепая женщина, Пушкарева Екатерина Валерьевна, вызывает в нем глубокое уважение, это было несомненно. И ее ум, и ее знания и ее чувство собственного достоинства вызывали у него просто восторг! Он таких никогда прежде не встречал.

========== В заключении… ==========

Еще подъезжая к дому, Андрей понял, что ему не стоило везти Катю к себе домой. Получалась какая-то двусмысленность. Он очень тепло к ней относился, очень нежно и трепетно, но это его отношение было как к младшей сестре, как к той девочке, которая плакала у кадки с фикусом. Да он поцеловал Катю, но только для того, чтобы вывести ее из ступора, а не потому, что ему так уж хотелось ее поцеловать. А то, что ему это было приятно, стало неожиданностью для него самого. А теперь она может все неправильно понять.

Да им нужно поговорить, очень нужно, но, наверное, не сейчас, когда она такая измотанная и голодная, а когда она отдохнет. Только сможет ли она отдохнуть, если с нею не поговорить. Так ничего и не решив, Андрей припарковал машину.

– Катенька, пойдемте? – Спросил он и увидел, что спрашивать было некого, она крепко спала. Это было самое лучшее, что могло произойти. Осторожно, словно ребенка, Андрей взял Катю на руки и понес в дом. Уложил на кровать, укрыл теплым, легким одеялом. Пошел на кухню, заварил ароматный чай и налил его в термос. Поставил на поднос чашку, термос, стакан с водой и тарелку, на которую положил бутерброды. Затем отнес все это в спальню, поставил поднос на прикроватную тумбочку оставил ночник включенным и ушел в гостиную. Ему предстояла еще одна непростая миссия. Нужно было позвонить Катиным родителям, волнуются, небось.

На другом конце провода трубку сняли после первого же гудка.

– Катенька! Ты где?

– Доброй ночи. Это не Катя. Меня зовут Андрей Павлович, я Катин начальник.

– Здравствуйте Андрей Павлович. А я Елена Александровна. Что-то с Катей? Что с ней случилось?

– Нет, нет, успокойтесь, пожалуйста. С Катериной все в порядке. Просто сегодня был очень тяжелый день. Все очень устали, все руководство приехало ко мне домой и мы здесь продолжали совещание. Вы же знаете, что Катя почти не спала две предыдущие ночи, работала. Вот в какой-то момент и уснула. Елена Александровна, у меня рука не поднимается ее будить. Пусть уж она здесь поспит, ладно?

– Что Вы, Андрей Павлович, если Валерик узнает, что она ночевала в доме у мужчины, ни мне, ни ей, ни Вам не поздоровится. Так что Вы уж будите ее, а мы за ней к Вам подъедем.

И тут Андрей взорвался, да как, если бы не спящая Катюша в соседней комнате, услышала бы Елена Александровна всю мощь Ждановской лужёной глотки, а так пришлось орать шепотом.

– Да Вы что, издеваетесь что ли? Вы считаете, что я могу воспользоваться ситуацией? Или Вы не доверяете дочке? Спит человек, пусть себе спит. И не подумаю ее будить. Я взрослый человек, я уважаю свой дом и своих гостей. И из-за Вашего недоверия не собираюсь мешать Кате спать. Спокойной ночи, – и повесил трубку.

Поужинав, приняв душ и расстелив себе на диване, Андрей решил зайти в спальню, чтобы посмотреть, все ли у Кати в порядке. И слава Богу! Катя металась во сне, что-то бормотала, щеки у нее горели. Жданов подошел поближе, приложил руку к ее лбу. Да у нее жар. Он что-то слышал про такое. Кажется термоневроз называется.

Первым делом нужно было измерить Катюше температуру. Анрей аккуратно, стараясь ее не разбудить, поставил Кате термометр. Так и есть 39,4. И что теперь делать? А что делать? Врача вызывать!

***

Скорая помощь приехала очень быстро, Андрей мелочиться не стал и вызвал платную. Вовремя надо сказать вызвал, температура упорно ползла вверх. Катю хотели забрать в больницу, но Андрей не дал, договорился о медсестре для Катюши, которую обещали прислать через четыре часа, когда нужно будет снова делать уколы. Врач еще усмехнулся:

– А вы лучше круглосуточную медсестру оплатите, так будет намного дешевле, чем каждые четыре часа делать вызов медсестры. – Но Андрею не хотелось постоянного присутствия в доме постороннего человека и он решил, что ухаживать за Катюшей будет сам. По крайней мере пока.

Это была удивительная ночь. Андрей строго выполнял все рекомендации врача, ухаживал за Катюшей так, как не всякая профессиональная сиделка смогла бы. Забыл про брезгливость, про стыд, да про все он забыл, кроме одного – Кате плохо, в этом есть и его вина и он должен, нет он просто обязан спасти девочку. Трижды Жданову пришлось ее переодевать, она резко потела и рубашки становились насквозь мокрыми, радовало одно, то, что Катюша была в бессознательном состоянии и никогда об этом не вспомнит. С большим удивлением Жданов обнаружил, что под ворохом одежды скрывалась изумительная фигура – точеная тонкая талия, высокая упругая грудь, красивая, бархатная на ощупь кожа. Нет, он не рассматривал ее, не ощупывал, воспользовавшись моментом, он просто делал свою работу, переодевал ее, но не отметить столь интересный факт он не мог, все-таки он был мужчиной.

«Зачем она уродует себя? Зачем носит эту нелепую одежду? Эти ужасные очки, » – думал он. Сейчас, без очков, даже с закрытыми глазами лицо Кати не было некрасивым, оно было даже, он бы сказал, симпатичным.

Только к шести утра, уже после повторного посещения медсестры, температура у Катюши спала и она перестала бредить. О бреде Катеньки нужно поговорить отдельно. Не здесь и не сейчас. Сейчас Катюша пришла в себя.

– Андрей Павлович, где я? Что происходит?

– Вы у меня дома, Катюша.

– Как я здесь оказалась? Я же была в тюрьме, а Вы меня уволили за кражу, почему я здесь?

– Катя, а вы не помните, что я приехал за вами, что забрал вас из КПЗ, что сказал вам, что я не верю в вашу вину и сделаю все, чтобы восстановить ваше имя?

– Не помню. А почему я здесь? Почему не дома? О, Господи, Андрей Павлович, мне срочно нужно позвонить, родители сходят с ума.

– Катенька, успокойтесь, я вечером звонил вашей маме. Я не стал ей рассказывать о краже, КПЗ и о том, что вы заболели. Зачем волновать родителей? Просто сказал, что у меня в доме было совещание и вы нечаянно уснули.

– И папа не приехал на танке, чтобы забрать меня? – вдруг улыбнулась Катюша – Видно Вы умеете вызывать доверие у людей. – Она помолчала, – Андрей Павлович, а где мои очки, я почти ничего не вижу?

Вот чего Андрею хотелось меньше всего, так это уродовать ее лицо этими нелепыми окулярами, сейчас, когда Катюша смотрела на него своими огромными, выразительными красивыми карими глазами, он просто любовался девушкой. Но делать было нечего и он подал ей её очки.

– Андрей Павлович, – вдруг смутившись сказала она, – а кто меня переодел.

– Медсестра. Она приходит каждые четыре часа, делает вам уколы и переодевает вас, если нужно, – не моргнув глазом соврал Катин бывший шеф, – Катюша, а вы чего-нибудь хотите? Давайте я вам чаю сделаю и кашку какую-нибудь, – Андрей быстренько постарался увести разговор от скользкой темы.

– Я… я хочу… я…

– Пойду поставлю чайник, – Андрей повернулся, чтобы уйти, – вот балда! Совсем забыл. Катенька у этой комнаты есть отдельный душ. Давайте пока я приготовлю нам завтрак, вы ополоснетесь. Вон двери слева, видите? – И вышел.

«Какой же он тактичный», – подумала Катерина.

***

А потом они пили чай, завтракали и говорили. Говорили долго и обстоятельно. Обо всем.

– Катя, вы простите меня, пожалуйста. Да, на какую-то долю секунды я поверил, что это вы взяли бумажник Воропаева. Мне стало очень больно и горько, что я ошибся в Вас. Но даже в эту секунду я не мог позволить Сашке посадить вас в тюрьму. Поэтому и уволил, чтобы защитить.

– Андрей Павлович, я ничего не брала. Я никогда ничего чужого в жизни не брала, – и тут Катя снова смутилась, вспомнив, что однажды она-таки взяла чужое, стащила фотографию Андрея у подслеповатой Светланы Марковны.

Андрей Катиного смущения не заметил, или сделал вид, что не заметил. Сейчас было важно другое.

– Катя, мне нужна ваша помощь в двух вещах. Во-первых, помогите мне восстановить ваше имя, во-вторых, возвращайтесь, пожалуйста на работу. Нет, нет, не отказывайтесь, – поспешно и даже чуточку взволнованно сказал Андрей, заметив, что Катерина отрицательно машет головой, – вы выйдете на работу, только тогда, когда ваше имя будет очищено от грязи. А пока, пока вы могли бы помогать мне в работе отсюда?

– Отсюда? Из Вашего дома? Андрей Павлович что вы такое придумали? Это невозможно. Во-первых, мои родители.

– Катенька, я уже все придумал. Для родителей мы отправим вас на двухнедельные курсы по… какая разница, ну скажем по тенденциям моды, потому, что я хочу, чтобы по возвращению с курсов вы заняли должность моего личного помощника.

– Вы шутите?

– Нисколько. Отсюда на работу вы придете, как мой личный помощник. Вы сказали, что у моего плана есть несколько «но». Первую проблему мы удачно разрешили. Слушаю вас дальше.

– Ваша невеста, вряд ли ей понравится, что я буду проводить в Вашем доме дни и ночи.

– А Кира Юрьевна ничего и знать-то не будет, – Андрею не хотелось говорить сейчас Кате, о том, что он практически расстался с Кирой, еще испугается или неправильно все поймет, – о том, что вы здесь будут знать всего три человека вы, я и Роман Дмитриевич. Он нам очень нужен, ведь мы одна банда, – Андрей расхохотался и напряжение спало. – Катенька и еще, вы видите, у меня несколько комнат, ваша вполне автономна. Ни вы не будете мне мешать, ни я вам. Я обещаю вести себя прилично.

«А жаль», – подумала Катерина, но вслух сказала, – из заточения я никогда еще не работала. А что? Это может быть забавно. Ну, что же давайте попробуем.

На том и порешили. Жаль только, что они так легкомысленно сбросили Киру со счетов…

========== Но продуман распорядок действий… ==========

POV Катя Пушкарева.

Это сон, это просто волшебный сон. Стоило пережить вчерашний кошмар, чтобы увидеть его, этот прекрасный, фантастический сон. Как бы мне хотелось никогда не просыпаться. «А что, может устроиться потом в семью Ждановых домработницей? Я варила бы ему обеды, убирала бы его комнаты и была бы прекрасной гувернанткой его детям. Так я смогла бы видеть его каждый день и помогать ему, – грустно подумала Катюша, и сразу пришла другая мысль: – «Ну, уж нет! Наблюдать, как другая будет с ним счастлива, это выше мои сил».

Сегодня был день чудес. После того, как мы с Андрюшей договорились о главном, начали происходить чудеса. Вначале я позвонила домой и нарвалась на папу.

– Папочка, только, пожалуйста, не кричи. Я…

– Да ладно, Катенька, ну, что такого случилось? Ушла на работу пораньше и не попрощалась со мной. Ну, подумаешь. Ничего страшного. Плохо только, что ты совсем не отдыхаешь. Не бережешь ты себя, доченька.

– Папочка, а у меня новость. Хорошая новость. Меня хотят назначить личным помощником президента «Зималетто».

– Вот видишь, Катенька, не зря ты так усердно трудишься. Вот начальство тебя и приметило. Мать, слышишь? Катю повышают. Знай Пушкаревых, это такая фамилия, что против нее не попрешь!

– Папа, только мне нужно на две недели в Питер ехать, на курсы по тенденциям моды.

– Катенька, а зачем тебе, экономисту, мода какая-то нужна?

– Папа, но ведь меня ставят на должность помощника, личного помощника президента модной компании? А я ничего не понимаю ни в тканях, ни в моде. Папочка, Андрей Павлович так меня ценит, что даже и курсы, и дорогу, и проживание в гостинице компания берет на себя, – Кате стало на секунду стыдно. Она за всю свою прошлую жизнь не врала отцу столько, сколько за этот короткий разговор.

– Мать, ты слышишь, Катенька на две недели уезжает. Ладно Катюша, пойду маме все расскажу. Пусть за тебя порадуется, соберет тебе чего-нибудь в дорогу.

– Папочка, а попроси маму пирожков мне с собой испечь.

– Хорошо, доченька. Договорились. Ты когда дома-то будешь?

– А я часа в четыре заеду, возьму чемодан и на вокзал. И не надо меня провожать. Папочка, это так грустно, прощание на вокзале. Мы лучше дома попрощаемся, а компания пришлет такси. И потом… я буду звонить вам по нескольку раз в день. Все, папочка, до вечера.

Даже предположить не могла, что так просто все пройдет. Катька, да ты становишься авантюристкой! И если честно, то мне это нравится. Наконец-то в моей жизни начались приключения! А еще, спасибо, маме, что не сдала меня.

Первый пункт можно было вычеркнуть из списка дел. Я пошла на кухню, открыла холодильник. Да уж, в доме живет холостяк-одиночка, спасибо еще, что мышь не повесилась. Пришлось залезть еще и в шкафчики. Ха! Сплошные консервы. Ладно, сегодня я что-нибудь придумаю из того, что есть, а уж потом надо будет составить список продуктов, пусть покупает.

Удивительно, но никакого неудобства, хозяйничая в квартире Андрюши, я не испытывала. Словно вернулась домой, после отдыха или командировки – это пожалуй самое точное ощущение того, что со мной происходит.

Ой! Я совсем забыла сказать, увлеклась делами по хозяйству. Так вот, Андрей, поспав всего пару часов, отправился на работу и мы предварительно разработали с ним план действий, по моей реабилитации. Вот так я и осталась одна в доме. Теперь можно рассказывать дальше. Итак…

Мне удалось приготовить куриный бульон с лапшой, благо в морозильнике лежал покинутый всеми и забытый судьбой куренок, и кубики зелени – укропа и петрушки. На второе я умудрилась испечь блинчики, потом обрезала мясо из вытащенного из бульона куренка, нет, я не все мясо обрезала, в бульоне тоже оставила. Так вот, я обрезала мясо, прокрутила и обжарила на сковородке, для сочности, вареный фарш, а затем начинила им блинчики. Ура! У меня получился вполне себе приемлемый домашний обед. Второй пункт списка дел был зачеркнут.

Я приступила к пункту третьему, наименее любимому, но необходимому, а если Андрей у меня спросит зачем я убирала, то отвечу ему, что не собираюсь две недели жить в хлеву. Странно, но даже такой ненавистный мне вид домашней работы, как уборка, я делала здесь с удовольствием. Включила музыку и закружилась по квартире в ритме классического джаза! Третий пункт зачеркнут. Уррррра!

Кстати, я посмотрела коллекцию дисков. Это поразительно, но у нас абсолютно совпадали вкусы в музыке. Он тоже любит Моцарта, вон, полное собрание в записи берлинского оркестра. И он тоже любит классический джаз и блюз. Факт совпадения вкусов меня так обрадовал, словно мы уже стали ближе друг другу на целую милю.

Медсестра пришла точно в назначенное время, сделала мне укол и ушла, и я снова была свободна еще на четыре часа. Теперь можно было приступить к работе. И я засела за расчеты, каталоги поставщиков и антикризисные мероприятия. А то, что компания начала входить в кризисную фазу, мне было ясно еще позавчера.

Андрей звонил мне каждый час, спрашивал о моем самочувствии, настаивал, чтобы я не вставала с постели. Я безбожно ему врала. Нет, чувствовала я себя очень и очень неплохо, видно за время стресса отдохнула хорошо. Но вот то, что я лежу и даже не приподнимаю голову – это… а ладно, не убьет же он меня.

Господи! Какой же Андрей замечательный, как он все здорово придумал. Он не бросил меня, не предал. Андрей Жданов! Я люблю тебя.

***

Гул затих. Я вышел на подмостки.

Прислонясь к дверному косяку,

Я ловлю в далёком отголоске

Что случится на моём веку.

На меня наставлен сумрак ночи

Тысячью биноклей на оси.

Если только можно, Авва, Отче,

Чашу эту мимо пронеси.

Я люблю твой замысел упрямый

И играть согласен эту роль.

Но сейчас идёт другая драма,

И на этот раз меня уволь.

Но продуман распорядок действий,

И неотвратим конец пути.

Я один, всё тонет в фарисействе.

Жизнь прожить – не поле перейти.*

Андрей успел вовремя. Собрал всех сотрудников управленческого аппарата в демонстрационном зале. А когда все вошли, то с обратной стороны всех дверей и выходов из него, незаметно для присутствующих в зале, появились крепкие бравые молодцы.

– Прошу минуточку внимания, – начал Андрей и гул затих. Вчера у нас в компании произошло ЧП. Я прошу тишины, – Андрей повысил голос, оглядел зал, как бы невзначай задержал взгляд на Вике, она побледнела, затем перевел глаза на Киру и ему не понравилось то, что он увидел. В глазах Киры Юрьевны не было испуга, только злость и вызов. Андрей понял, сейчас его невеста предаст свою подругу. – Так вот, вчера кто-то подбросил бумажник Александра Юрьевича в сумку моей секретарши.

– А с чего Вы взяли, что бумажник был подброшен? – крикнула с места Клочкова.

– А с того, Виктория Аркадьевна, что ни на бумажнике, ни на банкнотах, ни на кредитных карточках, нет отпечатков пальцев Екатерины Пушкаревой, но зато там есть другие пальчики и я намерен выяснить чьи они. Да! О законности процедуры можете не волноваться. По факту возбуждения уголовного дела о защите чести и достоинства госпожи Пушкаревой проводятся официальные, подчеркиваю – официальные – мероприятия снятия отпечатков пальцев. Если кто-то готов сам признаться в содеянном, это избавит нас всех от многочасового и нудного занятия. И вот еще что, если преступник сознается сам, Катерина Валерьевна готова отозвать свое заявление из милиции. Все ограничится только позором внутри этой комнаты. – Краем глаза Андрей видел, что Клочкова с мольбой посмотрела на Киру и та кивнула.

– Ну, я подбросила, – выкрикнула Викуся.

Комментарий к Но продуман распорядок действий…

* Б. Пастернак. “Гамлет”

========== И дымящаяся тарелка с супом… ==========

Операция «Москва-Питер-Москва» прошла, как по маслу. Андрей привез Катюшу к дому, посидел 20 минут в такси, даже задремывать начал, тут она и спустилась. И они поехали к Жданову домой.

– Ну, что, Катенька, как все прошло.

– Замечательно, Андрей Павлович. Родители страшно горды мною и отпустили на курсы, – Катюша улыбнулась.

– Катя, простите мне этот нескромный вопрос, но я не могу его не задать.

– Конечно, Андрей Павлович. И халат, и тапочки мама мне тоже положила с собой.

– Да я не об этом, – Жданов даже смутился, – представив, Катюшу в халатике и тапочках в своей холостяцкой квартире. И, как ни странно, ему очень понравилось то, что он увидел. Ну, не чудак ли? Да Кате в самых смелых снах не снились такие халатики.

– А о чем?

– Чем у вас так вкусно пахнет из сумки?

– Есть хотите? До дома не потерпите? Очень не хочется, чтобы Вы аппетит перебили. Но если очень хочется, то вот, – Катюша протянула Жданову сумку с мамиными пирожками. Он достал один, понюхал, расплылся в улыбке.

– Так пахли пирожки бабушки Светы, – сказал и осекся, а ну, как начнет вспоминать, проводить параллели? И, чтобы скрыть смущение, откусил сразу пол пирожка. И даже зажмурился от удовольствия. Кате показалось, что он сейчас мурлыкать начнет и она засмеялась. – Простите, Катенька очень уж вкусно, а я ужасно голодный.

– Я больше все равно не дам. Через пять минут приедем, и буду Вас кормить. Я ж Ваша секретарша, обязана заботиться о начальнике.

– Кать! Не секретарша, а личный помощник.

– Тогда тем более, обязана лично помогать. Андрей Павлович, а как все прошло на работе?

– Расскажу, все расскажу, но только за еще один пирожок.

– Тогда расскажете дома.

Удивительно, как им было легко и весело болтать ни о чем. И даже неловкости Катя не испытывала. Дома Андрей первым делам отругал Катюшу. Не помогло даже то, что она заявила, что не собирается жить в хлеву.

– Значит нужно было сказать мне, а я бы вызвал домработницу.

– Я поняла, извините меня, Андрей Павлович, что расхозяйничалась в Вашем доме, больше этого не повторится.

– Катюша, Вы меня неверно поняли. Мне очень приятно, что в дома стало чисто и уютно. Но ведь у вас ночью был жар, Вам отдыхать нужно, а Вы работаете. Простите, если невольно обидел Вас.

– Я очень хорошо себя чувствую. Идите мыться уже и за стол, мне не терпится услышать рассказ, а Вы не рассказываете без пирожка. А пирожок я не дам без душа, а в душ Вы не идете. Какая-то сказка про белого бычка получается.

Кате снова удалось разрядить обстановку. Андрей представил, какой скандал сейчас закатила бы Кира на месте Кати и даже поежился. Быстренько нырнул в душ. Катя накрыла на стол, ей хотелось и отсервировать его и в тоже время, чтобы не дай Бог не было похоже на романтический ужин. Нет, она, конечно умирала, как хотела, чтобы это был романтический ужин, но чтобы инициатива шла от него, ее любимого.

Через десять минут Андрей стоял в проеме двери и чуть не плакал от умиления. Сколько баб перебывало в его квартире, сколько раз и Кира здесь была и никогда этот дом не казался таким уютным, таким жилым. Никогда на этом столе не дымилась тарелка с супом, не пылали жаром румяные блинчики и не пахло пирогами. Горло сковало спазмом. Жданов не мог вымолвить ни слова. «Да когда же она все успела? И приготовить обед, и убрать?» – подумал Андрей. И это он еще не знал, что в кабинете на его столе лежит антикризисный план и ждет своего часа. И только одно омрачало эту замечательную картину – мешковатый халат на Кате и стоптанные ее тапочки…

Утолив первый голод, а Андрей утолял его причмокивая и нахваливая кулинарку, так, что Катюша даже зарделась, от удовольствия, Жданов начал свой рассказ:

– Представляете, Катя. Фу, надоело. Надоело мне «выкать» тебе. Ты еще маленькая, можно я на «ты»? – Катя кивнула, и даже очень обрадовалась, можно, можно, конечно можно, «ты» – это же еще на милю ближе. – Представляешь, я сделал все, как мы с тобой распланировали. В демонстрационном зале собрал весь управленческий штат, и все слышали, как Вика созналась, что это она подбросила бумажник. Так, что теперь твое имя абсолютно очищено от скверны. Но я бы не хотел, чтобы ты пока приходила на работу.

– Почему? – Катя вскинула голову, – Значит Вы меня увольняете?

– Дай же мне договорить! Увольняю? Не дождешься! Ты не видела глаза Киры, когда Вика созналась, а я видел. И я хочу разобраться со всем до конца, чтобы не дай Бог еще раз тебя под удар не подставить. Ну, или себя. Сейчас Кира думает, что ты уволена, и мне легче будет раскрутить весь клубок. Ладно слушай. Значит привел я Вику в свой кабинет, спрашиваю кто, мол, дал тебе указание подбросить бумажник? Никто, – говорит. Я ей, – скажи правду, тогда не уволю, – она на секунду задумалась и снова, – никто! Тогда я ей сказал, что она уволена, она в слезы. Прости, – говорит, – больше такого не повторится. Но я был непреклонен. А около часа дня, ко мне зашла Кира.