Текст книги "Городские истории (СИ)"

Автор книги: Fricked

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Старший в группе охраны невесело усмехнулся, опуская взгляд перед Геннадием, который за второе полнолуние подобрался вплотную к тройке первых альф по силе.

– Боюсь, что нашего гостя ожидает немного другое… угощение. Простите.

Пока Геннадий подбирал наиболее цензурные слова для своего вопроса, спокойно расположившемуся в кресле Сергею принесли два стакана с водой на подносе и поставили рядом с ним на столик.

– Ты сам объяснишь, что это за хрень или мне спросить? – Старший альфа склонил голову под откровенным рычанием в голосе человека, которому проиграл в поединке в прошлом месяце.

– Это протокол, Геннадий Михайлович. На людей-слуг не действует серебро, как на нас. Серебряные браслеты их не сдержат, если что. Вода с ионами серебра – другое дело. Мы не можем себе позволить держать здесь человека-слугу Княгини города, с полным комплектом меток, без ограничителей.

– Мне выпить оба стакана? – Застывший, отрешённый взгляд на посеревшем лице полковника заставил пошевелиться волоски на шее у Геннадия.

– Да что это за херня, блядь, по-русски объясни!

– Это аналог наручников, Геннадий Михайлович, – от надтреснутого, безжизненного голоса полковника веяло какой-то мёртвой безнадёжностью. – Это ваша территория и ваши правила. Я принял вашу власть, когда согласился на это. Уточните, пожалуйста, мне выпить оба стакана сразу?

– Во втором просто вода, – старший альфа отряда охраны, нахмурившись, не мог заставить себя встретить прямой, безжизненный взгляд своего добровольного пленника. – Если нужно будет…

– Спасибо. – серьёзно кивнул Сергей. – Мне позволено будет воспользоваться телефоном?

– После, – поморщился охранник. – Давай уже.

Прежде, чем Геннадий успел слово сказать в этом диалоге двух знающих что за хрень происходит вокруг нелюдей, Сергей, чуть дрогнувшей рукой, взял один из стаканов, и, резко выдохнув, выпил залпом прозрачную жидкость.

Геннадий едва успел подхватить скорчившегося полковника у самого пола. Пару секунд он судорожно пытался сделать вдох, перед тем как с мучительной судорогой выгнуться назад и потерять сознание. Без единого звука из прокушенных до крови губ.

– Что. Это. За. Херня. Блядь. Сейчас. Была?!

Готового сорваться в звериную форму генерала прервал звонок телефона.

– Кому что надо?! – рявкнул он в трубку, укладывая бесчувственное тело Сергея на уютный диванчик в казавшейся довольно милой комнате.

– Что с ним? – От незнакомого, ледяного женского голоса с едва уловимым акцентом веяло почти неприкрытой угрозой.

– Жив, – с тяжёлым вздохом ответил Геннадий, ни секунды не сомневаясь, кто это ему позвонил. – Тут перестраховщики некоторые перестарались. Стакан воды с ионами серебра. Других наручников у нас для ваших не нашлось, как-то мало общались, простите…

– Madame… Je vais bien, Madame. C’était obligé… – сипло прошептал Сергей, не открывая глаз, и попытался отвернуться к стене, прикрывая лицо рукой.

– Эй, давай ты хоть воды нормальной попьёшь? Или чем вам ещё помочь… Мадам?

– Воды, – после секундной паузы ответили в трубке. – И не давайте ему это… больше. Он в вашем распоряжении… для всего, кроме смерти. Четыре метки, Геннадий. Я отдала вам того, с кем разделила жизнь. Кровь. Память. Часть себя. Я прошу только оставить ему жизнь. Хотите… боли – ваше право. Но вот такое – слишком близко к грани…

– Господи, я понял. – Геннадий неприязненно посмотрел на стушевавшегося начальника охраны. – Я не знал, что это так действует. Я бы не допустил такого… – короткие гудки прервали необходимость подыскивать нужные слова. Всех леопардов-охранников смело из комнаты под напряжённым взглядом генерала.

– Всё в порядке, – генерал чуть не вздрогнул от этого слабого, безжизненного голоса. – Я всё понимаю. Это было необходимо. Моя госпожа… просто не сразу почувствовала, что я ещё жив. Иначе не побеспокоила бы вас. Вы в своём праве.

– Да заткнись ты уже! – сплюнул Геннадий, со всего маху разбив кулаком штукатурку на стене. – Самопожертвователь, блядь, херов. Права он мне, блядь, разъяснять будет. С больничной койки.

Номер Шурского ответил служебным «Абонент недоступен», а жаль, услышал бы много о себе и далеко идущих распоряжениях. Когда так же сорвалась попытка дозвониться до Давыденко, Геннадий с раздражением отбросил бесполезный телефон в сторону и провёл руками по лицу.

*

– Когда-то это было довольно распространено, – тихий голос полковника уже не казался таким надтреснутым, но с кушетки, куда его положили, он даже привстать не мог, водой его пришлось Геннадию лично поить. – Серебро, даже в такой концентрации, смертельно для вампиров. Были времена, когда охотникам на нечисть доставляло удовольствие казнить пойманных вампиров таким способом. Их помещали в одну камеру с людьми, которых поили такой водой. Одного глотка крови было достаточно для мучительной, неминуемой смерти…

– Ни черта не понимаю, ты же человек! Ну пусть человек-слуга, физически-то человек! Что тебе эта вода может сделать?

Сергей поднял на раздраженного генерала болезненный взгляд и криво усмехнулся.

– Серебро смывает вампирские чары: гипноз, внушение, даже первые две метки может смыть. Но, как и любое очищение – через боль. Это как жидкий огонь, который сжигает изнутри. Нити связи у людей-слуг, если больше двух меток, не сгорают полностью, только опаляются. Ослабевает связь с вампиром, наложившим метки. Мы перерождаемся почти полностью после четвёртой метки, Геннадий. Кровь, кости, плоть – всё наполняется вампирской силой, регенерацией. Блокируются процессы старения, мы становимся дневным продолжением наших мастеров-вампиров. Серебро не может причинить нам физический вред, потому что мы живые. Только ослабляет и заставляет чувствовать боль от сгорающих нитей связи.

– Чертовщина какая-то, – поморщился Геннадий, отходя к окну и прикуривая сигарету. – А ты давно это… человек-слуга?

– Если считать с первой метки, шесть лет, – Сергей бездумно смотрел прямо перед собой, пытаясь восстановить дыхание. – Это не быстрый процесс, – он бледно улыбнулся, переводя взгляд на генерала. – Вампирам некуда торопиться, и такие вопросы никогда быстро не решаются. Четвёртую метку моя госпожа разделила со мной в прошлом году.

– Знаешь, у меня очень смешанные чувства к вампирам. Ты в курсе, все наши ваших недолюбливают, мягко говоря. В этом городе. – Сергей молча кивнул, подтверждая слова Геннадия.

– Знаю. Я отчасти удивлён, что вы так быстро согласились на мою просьбу. И очень вам благодарен за это. Это действительно важно, для всех нас…

– Я всегда думал, что это придурь – ненавидеть какую-то группу людей, из-за того, что там есть пара-тройка отморозков. Но недавняя поездка в Москву, как ты можешь догадаться, развеяла немного мои иллюзии. Я бы никогда в жизни не согласился ни на что, что будет предложено от этих… – Геннадий брезгливо скривился, не в силах подобрать нужных слов. – Упырей. Высокомерные, циничные, бесчувственные твари, упивающиеся чужой болью, унижением и беспомощностью. – Геннадий прямо встретил болезненный взгляд полковника, в котором промелькнуло какое-то загнанное выражение, и с глухим рыком затушил почти докуренную сигарету.

– Да успокойся ты! Если бы все вампиры были такими, то мало кто бы согласился добровольно иметь с ними такую связь. Даже из людей. Там, в Москве, был волк, у которого такая связь с сибирскими вампирами. Добровольная. Не видел бы своими глазами – не поверил бы. А ты к этой своей Княгине добровольно пошёл?

– Конечно. Это великая честь, удостоиться такого статуса, для человека. К этому не принуждают. Мы разделяем с ними жизнь. Как и они с нами. Я желал этого всем сердцем.

– Она тебя, такого драгоценного, так просто отдала нам, в полное распоряжение! Без ограничений! Тебя хоть спросили, перед тем как сюда послать? Даже в Москве можно какие-то условия поставить, – Геннадий скривился, сплюнув в сторону. – А здесь она даже не пошевелилась!

– Три условия можно ставить, когда посылаешь дары в другой город… В уплату за одолжение. – под спокойным, понимающим взглядом полковника Геннадий сам почувствовал, как начинает уходить его раздражение. – Сейчас ситуация другая. Экстренная. Предложить своего человека-слугу в заложники – это наивысший жест доверия и открытых намерений. Условие здесь только одно – не убивать. Вы можете вымещать на мне все свои неприятные чувства к вампирам, всю свою злость и ненависть, я в вашей власти. Но её выслушайте, не как врага и без предубеждений.

– Ты действительно думаешь, что мы тут на тебе какую-то злость вымещать будем?! Я ни хрена не знаю, зачем Шурский тебя сюда притащил, но не путай нас с Москвой!

– Не путаю, – бледно улыбнулся Сергей. – Я тоже там был, Геннадий Михайлович. Ваше гостеприимство сложно спутать с московским.

– За эту воду – честно, прости! – нахмурился генерал, – Я поговорю с Шурским, с королём нашим, со всеми! Не дело это – живодёрством заниматься!

– Геннадий Михайлович, – Сергей грустно улыбнулся, – для меня такая боль гораздо предпочтительнее самого учтивого гостеприимства Князя Москвы. Мы оба это понимаем. Я ни в чём вас не упрекаю.

– Считай, что мы сами упрекнулись. – ворчливо отозвался Геннадий, и уселся в кресло, приказав стоявшему в коридоре охраннику принести чего-нибудь поесть. – Ты знаешь, что там за срочная информация и опасность, из-за которой мы тут внезапно все собрались?

Сергей, задержав дыхание, с трудом приподнялся на кушетке, сел прямо и посмотрел на генерала.

– В наш город приезжает Совет вампиров. Через неделю.

Под очень серьёзным, тяжёлым взглядом полковника, генерал медленно поднял бровь.

– И каким это образом нас касается?

Сергей криво усмехнулся, отводя взгляд.

– Совет – это девять самых древних, самых могущественных вампиров Европы. Самому молодому из них – семьсот лет. Это высшая власть для всех нас… всегда была. Они привыкли диктовать свои условия во всём. Все действующие Князья крупных городов мира произошли от их кровных линий.

– Ну, это ваши вампирские внутренние разборки. Мы-то тут при чём?.. Угощайся, кстати. Тут серебра нет. Проверено. – Геннадий указал полковнику на полную тарелку разной пиццы, которую принёс замерший на месте альфа-охранник, заинтересованно расположившийся на ближайшем стуле, чтобы послушать, по какому поводу у них внезапно образовались гости.

Сергей с грустной улыбкой благодарно кивнул и взял кусочек, перед тем, как продолжить.

– С ними будет Мастер Зверей.

– Это же просто сказки! – возмущённо фыркнул охранник, – И ты хочешь сказать, что из-за этого твоя хозяйка у нас внеочередной Совет собрала?

Геннадий медленно поднялся на ноги, привычно разворачивая свою Силу вокруг себя. Под его взглядом и нешуточным давлением Силы охранник ощутимо побледнел и застыл на месте, склонив голову в жесте подчинения более сильному доминанту.

– Напомни, кто тебе позволял «тыкать» полковнику госбезопасности?! Хочешь, я сейчас тебя водой серебряной напою и посмотрю, насколько ты круто и презентабельно будешь смотреться?! Вон пошёл, манерам учиться! – побледневшего охранника смело из комнаты моментально.

– Прости, уж я так сразу на «ты» перешёл… Слишком уж ситуация получилась неожиданная и экстренная, – Геннадий покачал головой и отошёл к окну, закуривая сигарету. – Ко мне тоже на «ты» обращайся, нечего тут официоз разводить…

– Да, спасибо… Геннадий… Только… На вас эта вода будет действовать как на вампиров – разъедать внутренности наживую. Как кислота. Если так наказывать… то за что-то равнозначное. Мне никакого физического вреда это не причинило, только ослабило. Я не в обиде, это ваше право. А они просто выполняли приказ.

– Приказ, – фыркнул Геннадий, поморщившись от глубокой затяжки. – Человеком надо оставаться. Даже если ты оборотень. Да ладно, я это с Шурским буду выяснять. Что у нас за «протоколы» и «приказы» предписывают людей пытать. Лучше давай расскажи, что это за сказка такая, про этого Мастера Зверей. И почему она внезапно в реальность превратилась.

– Сказка, – невесело усмехнулся Сергей, – Историю Князя Цепеша тоже сказкой считают. Люди. Как и оборотней и вампиров. Нас окружает много всего волшебного, Геннадий. Даже русалки и фейри существуют. Я уже говорил, что Совет – это девять самых могущественных древнейших вампиров Европы. Они привыкли к безнаказанности и вседозволенности. Привыкли всегда получать, что хотят. И всегда беспрепятственно и безнаказанно сметали все препятствия со своего пути. Людей, оборотней, вампиров…. Уничтожали города и государства. Один из членов Совета может силой мысли вызывать землетрясения. Рушить горы. Не напрягаясь. А Мастер Зверей – это один из старейших вампиров Совета. Он имеет власть над всеми оборотнями.

Геннадий ошарашенно потушил догорающую сигарету в пепельнице и машинально вытащил из пачки другую.

– Какую власть?... – охрипшим голосом спросил Геннадий, не с первого раза поджигая вторую сигарету.

– Что-то среднее между тем, какую власть имеет у вас альфа над бетой и вот тем, что ты только что сделал с тем охранником. – под прямым, искренним взглядом Сергея, Геннадий почувствовал, как у него зашевелились волосы на загривке. – Бессознательное подчинение под давлением Силы. Вы же ощущаете как-то своих зверей в себе? Они будут изнутри тянуть вас к нему. Склониться, подчиниться, выполнить все приказы. Это так работает. Некоторые старшие вампиры имеют такую власть, над каким-то одним видом зверей. Мастер Зверей – над всеми.

– Так, – хрипло протянул Геннадий, ошарашенно глядя на невозмутимого Сергея. – Теперь я понял, что за опасность едет к нам. А вашим-то вампирам местным какое до нас дело? Мы с вами чуть ли не воюем… Должность, вон, отобрали…

– Тут получилось несколько… причин. И их сочетание побудило мою госпожу сделать вам предложение о сотрудничестве. Мы в такой же опасности, что и вы. Если не больше, – он горько усмехнулся, – Некоторое время назад Княгине бросил вызов один из мастеров-вампиров, приехавший с гостевым визитом из Финляндии. Он посчитал оскорблением, что ему не предложили в качестве угощения… оборотней. И когда он увидел, что при дворе моей госпожи оборотней нет вообще, то посчитал её недостаточно сильной, чтобы управлять этим городом, и бросил вызов её власти. Она его убила в поединке.

– Это же вроде по правилам? Право победителя, как и у нас? – нахмурился Геннадий.

– Всё было по правилам, – согласно кивнул Сергей. – Моя госпожа чтит законы гостеприимства. Он оскорбил её на её земле и бросил ей вызов. Она была в своём праве. Только этот вампир был из старшей линии крови Моровен, одной из старейших членов Совета. Вампир-создатель чувствует всех своих созданий по линии крови. И их смерть причиняет… определенный дискомфорт. Это не совсем те чувства, которые испытывает мать при убийстве её ребёнка, – усмехнулся Сергей. – Моровен больше тысячи лет, за такое время в смерти у вампиров в основном вымораживаются все человеческие чувства и эмоции – сострадание, сочувствие, эмпатия, жалость, любовь. Она скорее восприняла это как вызов в свой адрес – кто-то посмел убить её создание! Обычно на такое не реагируют… быстро. Но Совет очень недавно вернулся из путешествия в Сент-Луис. Где впервые за всю свою историю получил отпор. После того, как они столкнулись с прямым противостоянием со стороны Сент-Луисского Триумвирата, который умудрился не только выстоять, отстоять всех своих вампиров и оборотней, но и убить двух оборотней-слуг Мастера Зверей, которые были с ним более пятисот лет – убийство прямого кровного потомка Моровен было воспринято несколько более… ярко. На грани вызова власти Совета… Они едут сюда утвердить свою власть. Если у моей госпожи будет поддержка всех кланов оборотней, у нас будет шанс выстоять перед ними. Если нет… Плохо будет всем…

Увлекательную беседу прервал осторожно постучавшийся в дверь начальник охраны, пригласивший Геннадия на собрание старших альф клана. Похоже, шанс поговорить с руководством клана ему представится быстрее, чем он думал.

====== 8. Непростые решения ======

They will not force us

They will stop degrading us

They will not control us

We will be victorious

Muse – Uprising

Большой зал особняка, где собрались почти все сильнейшие альфы клана леопардов, буквально гудел от напряжения и споров. Предложение Княгини вампиров города вызвало слишком бурную реакцию среди всех оборотней, особенно альф, больше всего ценивших свою свободу и безопасность, которую гарантировало им текущее положение вещей.

– Это просто немыслимо! Да что здесь обсуждать! С каких пор нас волнует вампирская политика?! – большинство альф пока было за то, чтобы просто послать Княгиню вампиров со своим оскорбительным предложением подальше и жить в привычном ритме. И Геннадий раньше бы и сам поддержал такую соблазнительную позицию. Но не сейчас.

– Денис Петрович, а как остальные наши родственники отреагировали? Волки, Лисы?

– Волки склонны рассмотреть её предложение. – Настороженно ответил Шурский, в почти полностью притихший зал. – Лисы тоже.

– Мы же никогда не сотрудничали с ними, почему сейчас мы должны?...

– Я скажу так, уважаемые, насчёт «не сотрудничали» – Геннадий прочистил горло и оборвал поток особо активных возражающих. – Мы с вами, такие чистенькие, сейчас живём в своём прекрасном уютном мирке и не соприкасаемся с вампирами, потому что за нас платят наши волки! Кто из вас работает там, где надо получать назначение из Москвы? – Он поднял руку, обрывая волну негодования, и отметил, что больше половины притихшего зала подняла руки, настороженно глядя на него. – Вы думаете, нас там добрые дяди по доброте душевной назначают?!

– Вы хотите сказать, что наши волки платят… своими? Отдают своих в Москву?.. Вампирам?

– Отдают. Я сам недавно ездил на курсы туда. И местные вампиры не могли не попробовать воспользоваться таким шансом. Думали, я такой недавно обращённый, никаких их правил не знаю, как попадусь в их сети! И попался бы! Как котёнок попался бы! Если бы не встретил на курсах волка из Иркутского управления. У него в запахе было что-то вампирское. Если бы я с ним не заговорил, из такого нашего привычного чувства превосходства и чистоты, перед людьми-слугами, и если бы он не рассказал мне, как у вампиров работают их правила… Я бы не вернулся оттуда.

В шуме потонули почти все вопросы и негодующие выплески. Все ошарашенно обсуждали свалившуюся на них информацию.

– Мы что, всерьёз готовы рассматривать возможность отдать кого-то из своих вампирам? Это противоречит смыслу существования клана! Нас должны защищать, а не отдавать как скот!

– Послушай, ты, беззащитный! – Геннадий резко подошёл к активно возмущающемуся альфе и схватил его за грудки в притихшем зале. – Если ты предпочитаешь прятаться за спинами других, то иди и прячься. Там, в Москве, я увидел, как ради того, чтобы посадить меня на кресло начальника ФСБ, чтобы нам всем было так уютно и комфортно жить в нашем безопасном городе, двое волков молча платили собой. Плотью, кровью, болью. Всем. С ними делали всё, что хотели местные извращенцы-вампиры и их «гости». Я поклялся себе, что больше за меня никто не будет так платить. Я уже не молодой, сексуально вампиров развлекать. Но кровь отдавать так же могу. И надо будет – пойду и отдам, не сдохну. Как они не сдохли и не переломились, унижаясь там перед этими тварями отмороженными. – он брезгливо оттолкнул от себя поникшего от его силы альфу, и обернулся к напряжённо застывшим оборотням. – К счастью, не все вампиры – отмороженные. Есть много исключений. В Сент-Луисе как-то живут. Нормально. И весь Совет вампирский выставили перед объединённой силой вампиров и оборотней. Но это штука очень добровольная. Две метки можно позволить. И можно смыть. Если это поможет, и если я, старый пень, там нужен кому-то, то я готов.

Шурский, Давыденко и Томин переглянулись между собой.

– Мы собрали вас, чтобы донести эту информацию. Никто не станет никого заставлять. На это могут объективно согласиться только сильнейшие из нас. Думаю, всем понятно, что прикрываться бетами – недостойно. – Под волной силы, прошедшейся от поднявшегося на ноги короля, все молча склонились, прекращая неприглядные споры. – Я понимаю, что многие из вас категорически против того, чтобы позволить вампирам от себя кормиться. В любом виде. Мы не скот. Мы хищники. Это унизительно и неприятно. Но Геннадий Михайлович затронул очень неприятную тему, которую мы не можем больше игнорировать. За нас действительно долгое время платили волки. По соглашению между кланом Сосновского и нашими волками, ценой перемирия было предоставить сколько-то наших волков московским вампирам. Цену назначений на руководящие должности также согласовывали волки, и всегда откупались сами. Нас даже не ставили об этом в известность, до сегодняшнего дня. Если кто-то из вас считает это несправедливым и готов добровольно предложить себя в список для вампиров, в течение дня свяжитесь с Шурским или Давыденко. Но прежде всего, мы приняли решение согласиться с волками и лисами не столько из солидарности, сколько из необходимости противостоять общему врагу – Мастер Зверей представляет опасность для всех нас. И он действительно существует. В Сент-Луисе подтвердили. Если объединение с вампирами позволит дать ему отпор – мы с благодарностью примем предложение Княгини. Но это всё исключительно добровольно. Никто в любом случае не снимает с вас защиты клана. Вампиры, при всей своей извращённости, безоговорочно следуют правилам игры. Убивать, наносить непоправимые повреждения своим добровольным… донорам они не смогут. Как и ставить больше двух меток. К сожалению, это всё, что мы можем гарантировать. Сейчас все свободны, мы ждём вашего решения.

Комментарий к 8. Непростые решения На этом небольшое вампирское отступление завершается. Общий вектор взаимоотношений между вампирами и оборотнями определился. Дальше возвращаемся к пушистикам и их проблемкам.

====== 9. О важности срочных решений ======

И ты, как твой айфон,

Можешь внезапно сесть

25/17 – Весь мир идёт на меня войной

На работу Геннадию вернуться пришлось скорее, чем он рассчитывал. Повседневные дела никто не отменял, в конце концов.

– Извините, срочное сообщение, Геннадий Михайлович. – Дорошенко виновато опустил глаза, когда Геннадий добрался до работы, в восьмом часу вечера.

– Ну что молчишь-то, выкладывай давай! – Геннадий раздражённо отбросил пальто на стул и отошёл к окну, прикуривая сигарету. Кнопку, блокирующую запись, он нажал уже на автомате, сразу после входа в кабинет. Привычная рутина.

– Мне поступил звонок от одного из наших старших альф. Его бету задержали в полиции, готовят материал на арест. Нужно как-то решить этот вопрос…

– Да понятное дело! – раздражённо фыркнул генерал, – Как раньше такие вопросы решались? Не говори мне, что у тебя первый раз такое.

– Обычно, мы не допускали такого. Вы помните, какой инструктаж проводится при обращении. Никто из нас не станет нарушать человеческие законы и ставить себя и всех нас под угрозу. Об опасности взаимодействия с органами обычно предупреждают заранее и мы успеваем принять меры… Сейчас ситуация произошла слишком неожиданно…

– Что, в райотделе не сообразили, что его закрывать нельзя?

– В том отделе из наших родственников только лиса в секретариате. Из оперативной смены и руководства отдела все люди…

– Не понял, – Геннадий чуть не выронил сигарету, – Ты хочешь сказать, что у нас такой бардак с райотделами?! Как тогда нас ещё не пересажали всех, блядь, по наркоте какой-нибудь, на палки ппс-ные и оперские?!

Под волной гнева от более сильного доминанта, Дорошенко опустил глаза и склонил голову.

– Волкам их Ульфрик запретил работать в силовых структурах. На фоне ситуации в Москве. Остальные из наших туда не стремятся – у всех есть хорошие перспективы в наших клановых сферах – медицина, автосалоны, гостиничный бизнес, туризм, рестораны, ночные клубы и спортзалы. Доход хороший и руководство всегда знает, зачем тебе отгул в полнолуние. Начальник ГУВД – наш, но он сейчас в отпуске с выездом.

– И что, тебе надо моё разрешение, чтобы это через прокуратуру или суд решить?... Или ты не знаешь, кто из прокуратуры и судов – наши?...

После смущённого кивка Дорошенко, Геннадий громко выругался.

– Вашу мать, как вы тут жили-то! Через нас же проходят все проверки по прокурорским и судьям! Как мы можем не знать, кто из них наш?! Или никому просто это не надо было?...

Геннадий сокрушённо покачал головой, окинув поникшего Дорошенко разочарованным взглядом, и встал.

– Поеду, прогуляюсь. Завтра в 8 утра ко мне с начальником отделения спецпроверок. И списком всех сотрудников той прокуратуры и суда. И заодно со списком всех райотделов и высшего руководства. Будем делать ревизию за отдыхающего нашего родственника.

*

В райотделе полиции с утра было неспокойно. Как обычно, впрочем. Дежурная смена с прошлых суток судорожно бежала на развод, следователи и участковые с кипами материалов и дел потихоньку наполняли коридоры.

– Мужчина, вы куда? – Стажер из дежурной части, сидевший на регистрации посетителей, перехватил мужчину средних лет за рукав, когда он попытался пройти мимо него в не закрывшуюся после следователя дверь – после установления пропускного режима в райотделы не допускались люди без сопровождения сотрудников.

Посетитель недоумённо скосил глаза на задержавшую его руку и перевёл тяжёлый, жёсткий взгляд на присевшего на место стажёра.

– Руку убрал. – От хрипловатого голоса непонятного посетителя веяло почти неприкрытой угрозой, и когда он, без труда стряхнул с рукава задержавшую его руку и потянулся за пазуху, подошедший к столу регистрации лейтенант – дежурный попробовал его остановить, зафиксировав руку в захвате.

Выглянувший из окна дежурки на завязывающуюся потасовку начальник смены чуть не упал со стула, увидев, кто к ним пришёл. Сорвав со стены листок с распечатанными фотографиями всего генеральского состава силовых ведомств города, он выбежал из дежурки как раз к тому моменту, когда чересчур ретивые сотрудники попадали на пол: все их попытки провести «задержание» натолкнулись на безупречный профессиональный блок со стороны немолодого уже мужчины в простом сером пальто.

– Товарищ генерал! – Начальник смены вытянулся перед высоким гостем, прикрывая пытающихся подняться сотрудников. – Простите, пожалуйста, сотрудники новые, еще не знают ничего! – Он судорожно сглотнул, пытаясь унять дрожь в голосе под тяжёлым взглядом гостя. – Начальник смены, старший оперативный дежурный, капитан полиции Колесников.

– Хоть кто-то адекватный, – фыркнул генерал, брезгливо оглядывая так и замерших на полу парней. – Охренеть у вас отношение к людям – сразу за руки хватать! Начальник отдела на месте?

– Так точно, товарищ генерал! – Колесников, тяжело сглотнув, открыл перед генералом дверь. – Второй этаж, кабинет двести четыре.

Когда генерал, кивнув, прошёл вперёд, он, сверкнув глазами, кинул листок с фамилиями и фотографиями высшего начальственного состава поднимающимся на ноги незадачливым сослуживцам и побежал в дежурку, докладывать начальнику о высоком госте.

*

– Прошу прощения, я прерву ваше совещание. – Гость зашёл прямо на середине доклада какого-то подполковника, судя по нашивкам, из БЭПа. Высшее руководство райотдела в полном составе обернулось к нему, с удивлением оглядывая того, кто посмел побеспокоить столько больших звёзд.

Начальник отдела, который недавно приехал из командировки и не успел близко ознакомиться с последними переменами в кадровом составе Управления ФСБ, с негодованием посмотрел на ворвавшегося к нему человека, и поднял трубку на разрывающемся вторую минуту внутреннем телефоне.

– Вы кто и на каком основании врываетесь в режимное помещение?! Что срочного, у меня совещание?! – рявкнул он в трубку и в ту же секунду поменялся в лице, когда услышал доклад старшего дежурной смены. Медленно переведя взгляд на невозмутимого гостя, он поднялся на ноги и ослабил галстук, положив трубку на место. Такие гости его еще не посещали. – Товарищ генерал?

– Генерал Филиппов, Геннадий Михайлович. – Согласно кивнул гость, показав удостоверение. – Дело госбезопасности, товарищ полковник. Вы мне нужны на пару слов. Вы, начальник следствия и начальник уголовного розыска.

*

Антон Степанов, начальник уголовного розыска, не привыкший к визитам генералов на «землю» – в рядовые райотделы, вот просто так, без предупреждения – поначалу не на шутку перепугался. Он далеко не первый год работал на своей должности, и прекрасно понимал, как устроена оперская работа изнутри. И что сидят они все на своих местах, а не по другую сторону решётки только пока серьёзные органы, наделённые властью вот так врываться в райотделы, не обратили на них своё пристальное внимание. Только когда до него дошёл смысл визита генерала ФСБ, страх сменился каким-то озадаченным недоумением: слишком несопоставима была значимость рядового внештатника и целого начальника регионального ФСБ!

Генерал смерил его пристальным, тяжёлым взглядом, и проговорил, как будто прочитав его мысли:

– Но вы не думайте, уважаемые коллеги, что я к вам пришёл только ради этого досадного недоразумения. Куратор этого молодого человека внезапно уехал в отпуск и не передал никому свои дела. Пока соответствующие руководители подразделений заняты написанием объяснительных, я решил не терять зря время и приехать к вам лично – без предупреждения. Понимаю, как это выглядит, но всё не так страшно, – он слегка усмехнулся, – У нас новый регламент спецпроверок. Раньше вас всех проверял наш спецотдел в фоновом режиме. Теперь мы будем дополнительно лично инспектировать все отделы и проводить беседы с высшим руководящим составом. Вам просто не повезло стать первыми, но не переживайте, мы заедем во все отделы, прокуратуры, и суды. Новый регламент касается всех силовых ведомств. Надеюсь, вы понимаете, что это информация не просто ДСП, а секретная. – Под строгим, пристальным взглядом генерала Антон только согласно кивнул, прикрывая глаза. По всему выходило, что кто-то из них всё-таки добился того внимания, которое обычно стоит операм работы и свободы.

*

Более-менее раздав всем своим операм указания по устранению самого очевидного бардака в кабинетах и делах, Антон как раз бегал от отделения к отделению, выясняя то там, то тут детали неожиданного инспектирования – что спрашивали, что смотрели, – когда поймал странно долгий, прищуренный взгляд генерала на Насте Зарецкой из секретариата. Заметив её ответную лёгкую улыбку и чуть заметный кивок, Антон чуть не упал, запнувшись на месте. Что бы он там себе ни думал, а трёхлетние серьезные отношения, закончившиеся полгода назад резко и на пустом месте, его так и не отпустили. Он долго пытался её забыть, вычеркнуть из своей жизни, придумывал себе разные причины, какие-то измены, других мужчин… Но никогда ещё он не видел, чтобы она так реагировала на незнакомых людей. Незнакомых же?