Текст книги "Секрет небес. Ангел или демон (СИ)"
Автор книги: Francess Vi
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)
Последняя ночь
Один из советников, до этого всегда молча восседавший на своём троне, поднялся со своего места и спустился в зал. Он сел перед мамой на одно колено и опустил голову.
– Ребекка, Эрагон возлагал на тебя большие надежды. Теперь он мёртв.
– Слишком много бессмертных полегло.
Советник поднял голову.
– Тебя отстранили, следуя правилам. Но правила больше не властны над нашим миром… пока Мальбонте промышляет местью. Ты нужна цитадели.
Сдерживая нахлынувшие эмоции, мама высокомерно подняла голову.
– Предлагаешь мне занять место Эрагона?
– Да.
Мама обдумывала предложение всего пару секунд, потом взмахнула плащом и решительно направилась на место главного советника.
– Тогда не будем терять времени.
Выживший советник проследил за ней взглядом, вскочил и направился на своё место.
– Итак, единственный наш шанс на победу – пойти на риск и хитрость. – она посмотрела на меня. – Я обдумывала наши дальнейшие действия. И пришла к тому, что придётся рискнуть тобой, Виктория. Всё это время ты планомерно доказывала мне, что достойна уважения. Ты была смелой и решительной. Я горжусь тобой. – она замолчала, и веки её дрогнули, будто последние слова вырвались против её воли. – Мальбонте притягивает тебя, а ты – его. Закрывать глаза на вашу связь глупо и опасно. И всё же я верю, что ты поступишь правильно. Не для небес, не для Шепфа, не для нас, высокомерных, честолюбивых ангелов. Сделай это, потому что тот, кто начинает войну первым, всегда неправ. Потому что им движет месть, а не справедливость. Я верю в тебя!
– Что вы хотите, чтобы я сделала? – я замотала головой.
– Мальбонте доверяет тебя. Подпускает ближе всех… ты должна притвориться, что ты на его стороне.
– И что потом?
– Уничтожить ключи к вратам Шепфа.
– Что? Как я это сделаю?
Мама посмотрела на советника и кивнула в сторону. Он тут же поднялся и скрылся в проходе, а затем вернулся с чем-то в руках. Советник подошёл ко мне и протянул камень со светящимися иероглифами.
– Это камень преткновения – единственный предмет, способный уничтожить ключи от врат.
Я провела пальцами по шершавой поверхности камня и задрожала.
"В их руках я чувствую себя лестницей, которую собираются закинуть по ту сторону пропасти. Они пройдут через меня, легко и просто, не обратив внимания, что я от этого сорвалась в пропасть. Но позволит ли мама мне погибнуть?"
– На тебе лица нет. Не стоит так переживать. Мы тебя прикроем. Так что же, ты согласна?
– Как будто у меня есть выбор.
– Выбор есть всегда. Это просьба, а не приказ.
"Почему тогда я чувствую принуждение?"
Не говоря ни слова в ответ, я развернулась и пошла к выходу. Мама спокойно бросила мне вдогонку:
– Завтра на рассвете встретимся у школы.
Я передала Кроули разговор, состоявшийся в цитадели, не вдаваясь в детали плана. Кроули странно воодушевился, будто ощутил, что история наконец идёт к финалу. Но я была истощена и пуста. Я чувствовала себя в тупике лабиринта, откуда у меня не было сил выбраться. Варианты выбора парализовывали. И, казалось, каждый вёл к смерти. Солнце, сев за горизонт, оставило за собой лишь звёздную темень.
Я лежала на кровати, жадно вглядываясь в даль, и пыталась успокоить мечущуюся душу. Мне нужно было рано вставать, но сон не шёл. Дверь отворилась, и вошёл Люцифер.
– У вас крыша течёт.
Я дёрнулась ему навстречу, но сдержалась, стараясь не показать, как я рада ему. Небрежно бросила:
– Знаю.
– Вся школа стоит на ушах. Ты собралась идти в логово к Мальбонте? Опять?
– Да.
– Дура!
– Сам дурак! – крик в ответ едва не сорвался на рыдания.
При виде моих эмоций ярость Люцифера тут же утихла, и он спокойно продолжил:
– Они используют тебя. Почему ты такая ядовитая только со мной и не можешь выпустить когти в того, кто этого действительно заслуживает?
– Ты этого заслуживаешь.
– Ладно.
Я отвернулась к окну.
– Но зачем идти у них на поводу?
– Иногда нужно довериться течению, и оно приведёт тебя туда, куда нужно.
– Скорее всего это будет водопад, где ты задохнёшься.
– Я задержу дыхание.
– Не поможет.
– Ты очень оптимистичен.
Он подошёл ко мне, уже не скрывая волнения.
– Ты не можешь просто так брать и делать всё, что тебе вздумается! Это опасно!
– Тебя это не касается!
Он дёрнул меня за руку, чтобы я взглянула ему в глаза.
– Ещё как касается!
– Почему это?!
– Потому что я люблю тебя!
– Что ты сказал?
Люцифер отпустил меня. Его взгляд нервно избегал моего. Потом, набравшись смелости, он посмотрел на меня и повторил:
– Я сказал, что люблю тебя. Продолжишь делать вид, что не услышала, чтобы я ещё раз это повторил?
– Ты признаёшься мне в чувствах и наказываешь меня за свою уязвимость этими грубостями?
Он снова посмотрел на меня, на этот раз по-другому.
– Я люблю тебя, Виктория. И я переживаю за тебя. – в этот раз он сказал это спокойно, без боли, как бы смирившись с этим.
– Я не могу больше принять твою любовь.
– Не можешь? – он отшатнулся, словно пьяный. Люцифер больше не смотрел на меня. – Можно узнать, почему?
– Ты думал, я буду всегда терпеть твои выходки и ждать, когда же ты всё поймёшь? Уже поздно, Люцифер. Ты опоздал. – возможно, мне показалось, но глаза его блеснули от слёз, которые тут же высохли, так и не упав на щёки. – Мне жаль, Люцифер, но ты застрял в нескончаемом цикле боли. Ты делаешь больно, а когда делают больно тебе, отвечаешь ещё большей болью. И не будет этому конца и края. Я хотела тебя вылечить, правда. Но не могу…
– Я тебя понял. Прости за беспокойство. – пошатываясь, он вышел из комнаты, даже не закрыв за собой дверь.
Когда я подошла, чтобы прикрыть её, в длинном коридоре уже никого не было.
Когда я проснулась, за окном стояли холодные сумерки. Я никогда не любила сумерки: в это время я чувствовала себя ещё более одинокой. Весь замок спал. Эта тишина, как кокон, обволакивала каждое крыло, от основания до кончиков башен. Я тяжело поднялась с кровати, подошла к шкафу. Я снова посмотрела в окно и поёжилась от захватившего меня на секунду чувства одиночества. Время шло, и пора было одеваться.
Мама, Кроули и выживший советник ожидали меня у входа.
– Я же говорила, она не уйдёт от ответственности. – улыбнулась мама.
– Очень этому рад. – кивнул советник.
– В чём дело?
Мама взяла меня за руки.
– Просто знай, что мы тебя прикроем. Ты полетишь в сторону его лагеря.
– Я не смогу его найти.
– Наверняка Мальбонте, как и в прошлый раз, сам тебя найдёт. – сказал Кроули.
– Мы дадим тебе амулет, что будет оставлять за собой след из энергии. Мы найдём тебя. – заверила мама.
Лилу, почти бегом, спустилась по лестницам, сжимая что-то в руках. За ней лениво шла Ости, сложив руки перед собой.
– А что они здесь делают?
– Ты про Ости и Лилу? Они вызвались помочь. Сейчас любая помощь не помешает. – объяснил Кроули.
Лилу, запыхавшись, остановилась рядом со мной.
– Вот, держи. – протянула мне амулет. – Мальбонте придёт в ярость, когда поймёт, что ты раскроешь место его лагеря.
Я замерла, внимательно посмотрела на неё.
"Она злорадствует над провалом Мальбонте или над моим?"
– Ты справишься, Непризнанная? Я могла бы помочь ей.
– Оставь свой пыл, Ости, до лучших времён. – оборвал Кроули.
– Вот и посмотрим, чего ты стоишь, Непризнанная. – Ости смотрела на меня исподлобья, на её губах играла дерзкая ухмылка.
– Виктория… меня зовут Виктория.
– Я знаю… Виктория.
Я раскрыла крылья.
– Если на этом всё…
– Не забывай на чьей ты стороне, Виктория. – строго произнесла мама.
Я промолчала и взлетела навстречу небу, навстречу Мальбонте…
Я летела так долго, что стала подумывать развернуться. Если честно, эта мысль грела и успокаивала меня. Но не успела она перерасти в действие… Саферий вырос передо мной, нанося удар.
Меня оглушили… я очнулась на земле, и первым, что увидела, была дюжина ног, столпившихся около меня. Они расступились перед главными, неторопливыми, но уверенными ногами.
– Зачем вы её оглушили?
– Она искала наш лагерь!
– Так привели бы её, показали местность. – Мальбонте помог мне подняться. – Прости, ангелы не научили их манерам. Составишь мне компанию? – и, не дожидаясь моего ответа, он повёл меня прочь.
Мальбонте молча ел, лишь изредка поглядывая в мою сторону. Время от времени я запускала руку в карман, чтобы пощупать камень преткновения и амулет. Они успокаивали меня.
– Угощайся, не стесняйся, Виктория. – он вернулся к завтраку, продолжая окидывать меня странным заговорщическим взглядом.
"Что он задумал? Что за игры?"
Меня охватило волнение. Руки дрожали – я боялась поднять их из-за стола. Глаза бегали из стороны в сторону, и я не могла их унять. Заметив мою нервозность, Мальбонте отложил приборы и остановил на мне до ужаса серьёзный взгляд. Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Выпрямила спину и спокойно положила кисти на стол. Затем задрала подбородок и без страха посмотрела на Мальбонте. Мальбонте некоторое время испытывал меня, потом усмехнулся и продолжил есть.
– Зачем ты пришла сюда? Мне казалось, ты выбрала сторону.
– Мне казалось, ты уничтожишь меня, если эта сторона будет не твоей.
– Кто знает, может, твоя еда отравлена.
– Ты видишь, чтобы я ела?
– Не доверяешь мне?
– Не вижу причин доверять кому бы то ни было.
Он снова отложил приборы и снова посмотрел на меня, теперь с каким-то вопросом.
– Зачем ты здесь?
– Пришла за ответами.
– Ты их не получишь.
– Получу.
Губы Мальбонте дрогнули, кончики изогнулись, но остались на месте и не поползли вверх. Он сдержал довольную улыбку. Мальбонте доел, явно не торопясь заговорить со мною. После он вытер рот салфеткой и махнул рукой.
– Если хочешь что-то сказать мне, сейчас самое время.
– А тебе сказать мне нечего?
– Что ты хочешь услышать?
– Как тебе удалось взять ключи от врат Шепфа? Не было такого существа, кроме самого Шепфа, кто мог бы прикоснуться к ним. Кто ты такой?
– Я сын демона и ангела.
– Что это меняет?
– Очень многое.
– Откуда ты узнал, что можешь прикоснуться к ним?
– Действовал наугад.
– Нет. Это не так.
– Думаешь?
– Откуда ты узнал?
– Мне сказали.
– Кто?
– Почему ты считаешь, что имеешь право допрашивать меня?
– Это не допрос. Но я хочу знать.
– Мало ли чего ты хочешь!
– Ты нервничаешь, почему?
– Потому что ты задаёшь не те вопросы.
– Во мне часть твоей силы. Я могу быть на твоей стороне, а могу быть против. Ты предложил мне перейти на твою сторону, но что-то скрываешь от меня. Ты ничем не отличаешься от ангелов, просто у тебя свои цели, у них – свои.
Мальбонте вскочил из-за стола, бросился ко мне и угрожающе навис надо мной.
– Хочешь знать, что я скрываю?!
Сердце заколотилось в ужасе от его близости, от неизвестности и непредсказуемости событий. Одно движение, одна неконтролируемая вспышка гнева, и он убьёт меня. Но я всё равно прокричала ему в лицо:
– Да, хочу!
Мальбонте отпрянул, немного успокоившись.
– Хочешь знать главный секрет небес? Что от тебя и вас всех скрывают ваши идеальные ангелы? Что скрывает Шепфа?!
– Хочу!
Резким движением Мальбонте снял верх, оголяя торс.
– В таком случае sapere aude, Виктория! – он развернулся ко мне спиной…
Malum necessarium
– Хочешь знать главный секрет небес? Что от тебя и вас всех скрывают ваши идеальные ангелы? Что скрывает Шепфа?!
– Хочу!
Резким движением Мальбонте снял верх, оголяя торс.
– В таком случае sapere aude, Виктория! – он развернулся ко мне спиной…
На его спине показалась метка.
– Что… что это?
– Клеймо того, кто вёл меня всё это время. Клеймо того, чей шёпот я слышал с самого рождения.
– Шёпот… я тоже слышала его!
– Из-за моей силы, что в тебе.
– Кто он?
Мальбонте оделся, немного помедлил, прежде чем ответить.
– Небеса не знают свою историю. Истинную историю.
– Так расскажи мне…
– Шепфа считают создателем всего. Но это не так. До начала всех времен существовало два могущественных существа. Два брата-близнеца: Шепфа и Шепфамалум. Они создали вселенную, создали мир: Шепфамалум – одну часть, Шепфа – другую. Но они были слишком амбициозны и сильны. Братья всё чаще стали сталкиваться друг с другом. Один хотел, чтобы его создания ему поклонялись, чтобы боялись и трепетали. Другой считал, что не нужно вмешиваться в мир их детей. Тогда один из близнецов решил, что его брат слишком мягок и равнодушен. Он не заслуживал быть повелителем миров. Шепфамалум захотел свергнуть Шепфа. И началась между ними великая война, которая длилась сотни тысячелетий. Два брата-близнеца, два божества, равные по своей силе. Но всему приходит конец, и их битве тоже. Чтобы победить, Шепфамалум создал землю и слабых созданий. Настолько ничтожных по сравнению с бессмертными, что они преклонялись бы перед Шепфамалумом, как он и желал, и сделали его сильнее. Голод, болезни, угрозы – земля пребывала в упадке. Шепфа не мог смотреть на мучения детей, хоть и не его. И он явился им и подарил им надежду. К ужасу Шепфамалума, люди стали молиться Шепфа, а не ему, их создателю. Шепфа стал сильнее и вскоре сокрушил своего брата. Но близнецов, что сотворили всё сущее, нельзя уничтожить. Тогда Шепфа отправил Шепфамалума в мир небытия. Однако в тот момент, когда братья разделились, разделился и мир, что они сотворили. Ты часть, что создал Шепфамалум, стала миром пламени и ненависти, а та, что создал Шепфа – миром благоденствия и чистоты. И были они названы Адом и Раем. И с тех времен дети Шепфамалума и Шепфа считали, что всегда были разъединены и никогда не были единым целым. Они не знали, что кроме Шепфа, их единственного создателя, был ещё один, что теперь заперт в бесконечной темнице, из которой никак не выбраться.
Я не могла подобрать слов и молча замерла, ошарашенная.
– Но я, единственный выживший ребёнок ангела и демона в период нестабильности, услышал голос Шепфамалума. Он смог связаться со мной по зову крови. Он рассказал мне секрет. Я был мал, и однажды, в Рождество, когда дети благодарили своих покровителей, родителей, учителей, и, конечно же, Шепфа за всё, что у них есть, настала моя очередь…
"Я вышел перед толпой ангелов и демонов и стал говорить:
– Спасибо Шепфа за маму! И спасибо Шепфамалуму за папу!
– Бонт…
Сотни ангелов и демонов заговорили. Их испуганный шёпот рябью прошёлся по залу. Как только с моих уст сорвалось имя, которое никто никогда не произносил, сам Шепфа услышал его. Один из серафимов бросился ко мне, чтобы успокоить и убрать с глаз долой, но я испугался.
– Идём со мной.
Ужас, который отобразился на его лице, и осознание, что этот страх животный, дикий, способный уничтожить меня за то, что я его вызвал, напугали меня. Я был мал и глуп, но я понял это и по-настоящему ужаснулся. Во мне таилась сила, она росла и крепла, но я ещё не умел её контролировать. И она вырвалась на свободу. Серафим упал на колени. Его лицо покрылось чёрными жилами.
– БОНТ!"
– Я убил его. Маленький мальчик убил серафима, которого сложно убить даже искусным божьим созданиям. Это было немыслимо. Это было опасно. Остальное ты знаешь. Шепфамалум научил меня пользоваться силой, и вскоре я смог связываться с ангелами и демонами, приходя к ним в виде шепота, снов и видений. Если бы не моя оболочка здесь, на свободе, я бы не смог выбраться из этой тьмы. Я всё ещё слышу голос Шепфамалума, но я не хочу идти по тому пути, что он желает. Его мотивы слишком ужасны. Я хочу создать новый мир, в котором ребёнка не будут преследовать за то, каким он родился. Я рассказал тебе правду, не приукрашивая. – он замолк, но и я не торопилась ответить.
В голове моей крутились мысли, оцепенение понемногу начало спадать. Я не забыла о своём задании: оно, подобно дамоклову мечу, висело над моей головой, готовое вот-вот сорваться на неё. Узнав секрет небес, все тайны и мотивы двух сторон, я всё больше убедилась в том, что Мальбонте прав.
– Меня послали сюда ангелы, чтобы я уничтожила ключи от врат Шепфа. – я достала из кармана амулет и камень преткновения. Хлопнула ими по столу и посмотрела на Мальбонте.
Он медленно улыбнулся.
– Это значит…?
– Это значит, что я на твоей стороне.
Мальбонте сдержанно кивнул, и эта сдержанность удивила меня, как будто за ней он скрыл нечто большее.
– Не буду говорить, что ты сделала правильный выбор. Надеюсь, ты сама в этом убедишься. Пойдём, я покажу тебе кое-что. – он протянул руку.
Я растерянно посмотрела на неё, но в итоге протянула в ответ. Мальбонте повёл к себе в комнату, не отпуская меня.
Мальбонте подошёл к ящику, поднял крышку и вытащил ключ. Ключ осветил комнату. Покрутив его немного в руках, Мальбонте обернулся ко мне и протянул артефакт.
– Держи.
Я не спешила.
– Мне нельзя до них дотрагиваться.
Мальбонте подошёл ко мне, развернул руку ладонью вверх и положил на неё ключ. Я вздрогнула, зажмурилась, но, ничего не почувствовав, открыла глаза.
– Ещё одно преимущество силы, что течёт теперь и в тебе. – он забрал ключ и вернул его на место.
– Когда ты хочешь воспользоваться ключом?
– Сегодня.
– Почему сегодня?
– Я сделал бы это раньше, но понял, что без тебя мне не открыть врата.
– Без меня?
– Мне не хватает сил. Но с тобой должно хватить. Врата открываются, когда луна достигает зенита.
– Мы не успеем. Ангелы…
– Я знаю. Я готов к их визиту.
Меня захлестнуло волнение перед предстоящей битвой. Я подумала о тех, кто остался за пределами лагеря. Как воспримут они моё решение? Не решат ли, что я предала их?
Мальбонте молчаливо наблюдал за мной, потом твёрдо сказал:
– Если ты на моей стороне, это не значит, что тебе нужно делать ужасные вещи.
– Но их будешь делать ты.
– Я. Но не ты.
– Выбрав твою сторону, я стану соучастником всего, что будет совершено тобой и твоей армией.
– Ты передумала?
– Нет.
Мальбонте обхватил мои плечи, мягко подтолкнул к кровати и усадил на неё, затем нагнулся, чтобы наши лица были на одном уровне.
– Раз приняла решение, имей силы нести крест последствий, хороших и плохих.
Я не ответила ему, просто смотрела в тёмные глаза, так серьёзно глядящие на меня. Он тоже молчал. Так мы замерли, окаменевшие, застрявшие в этом мгновении, пока Мальбонте не провёл по моей щеке пальцем. Его взгляд был всё таким же серьёзным, беспрекословным, но он вдруг отстранился, выпрямился и снова замер, не отнимая от меня вдумчивых глаз.
– Я… не мастер слов. Я привык действовать, а не говорить.
– К чему ты…
Мальбонте стремительно подхватил меня, приподнял в постели и навис надо мной, едва касаясь губами моей шеи. Но он снова немного отстранился, будто передумал, посмотрел на меня и сказал:
– Ты не боишься меня? Не думаешь, что я могу сделать тебе больно?
– Не боюсь. У меня твоя сила, забыл? Могу дать отпор. – он рассмеялся. Я впервые услышала его смех. – Не знала, что ты умеешь смеяться.
Его улыбка перешла в обычно сжатые губы, и он снова серьёзно сказал:
– Я много чего умею. – он поцеловал меня. Опирался руками на кровать по обе стороны от меня, не удерживая, не наседая. Только его губы.
Перед глазами пронеслись все наши встречи… и все встречи, что были до него. Теперь я на его стороне, но готова ли я быть с ним? Я обвила шею руками, взволнованная его близостью. Сила Мальбонте ощущалась через одежду, она проникала под кожу, пробирала до костей. Мы целовались страстно, голодно, торопясь насытиться друг другом. Вскоре Мальбонте отпустил из плена мои губы, наши кончики носов коснулись друг друга. Мы оба молчали, замерев с закрытыми глазами.
"Как забавно… я отдала сердце чудовищу, которого так все боялись. Но я знаю, именно он сохранит его".
Мальбонте открыл глаза.
– Ночь предстоит сложная. Тебе нужно отдохнуть. – он хотел встать с кровати, но я удержала его.
– Останься. Кто знает, чем кончится эта битва. Сейчас мы с тобой вместе, здесь, в этой комнате. Сейчас мы одни. Что если мы больше не…
– Я не позволю этому случиться.
– Прошу, останься…
Мальбонте взял моё лицо в свои руки, помедлил и поцеловал. Я прильнула к нему, прижалась всем телом и обняла так крепко, что он не мог сдвинуться с места. Он рассмеялся.
– Тише, я никуда не уйду, если не хочешь.
Его губы, исследуя меня, спустились ниже, к шее. Руки властно отбросили мои, чтобы я не мешала ему.
– Ах… Бонт… – я вздрогнула, когда поняла, что сорвалось с моих губ.
Мальбонте порывисто отстранился. Я ожидала увидеть очередную вспышку гнева, но он вдруг улыбнулся, на этот раз печально.
– Прости, я не хотела…
– Ты вдруг напомнила мне… – он умолк, всё ещё погруженный в воспоминания. – Может, Бонт не такое уж и плохое имя. – его тело будто бы окаменело, но понемногу стало расслабляться. – Жаль, что ты не знакома с моими родителями.
Я хотела ответить ему, но он перебил меня очередным поцелуем. Он начал раздевать меня, затем себя, быстро, резкими движениями, окроплёнными вожделением. Когда я осталась голой перед ним, он снова помедлил. Начал бесстыдно разглядывать меня, проводя рукой по местам, что изучал.
– Раньше я знал лишь страсть к мщению. Теперь познал нечто новое.
Мальбонте приподнял мою ногу, погладил её и вошёл в меня. Медленно, продолжая смотреть в глаза. Вся комната вдруг померкла, остался лишь его взгляд. Он двигался, наполняя меня, изводя желанием. Я ощутила, как наши силы сливаются в одну, чтобы затем разъединиться и снова соединиться. Его руки, большие, крепкие, с сильными длинными пальцами казались ещё больше на фоне моего тела. Весь мир бессмертных боялся его, но здесь, со мной, он был простым смертным, уязвимым. И я чувствовала себя с ним тоже совсем слабой, но эта слабость мне нравилась. Когда всё кончилось, Мальбонте лежал на спине, одну руку закинув за голову, другой обнимая меня. Я лежала у него на груди, ощущая, как сонливость охватывает всё тело, утяжеляет веки. Я вздрогнула, проваливаясь в сон.
– Спи, отдыхай.
– Ты не уйдёшь, пока я сплю?
– Уйду.
Я прижалась к нему ещё ближе, после честного ответа ещё острее ощутив необходимость в нём.
От взрыва задрожали стены и пол. Я проснулась и тут же вскочила с кровати. Меня повело в сторону, я снова села, дезориентированная. С улицы были слышны крики.
– Они здесь! – я огляделась в поисках одежды, но не могла найти её. – Чёрт, да где же!
Руки тряслись. Я заметила мешок, полный одежды, и взяла первую попавшуюся вещь. У двери остановилась. Казалось, за ней меня ждёт хаос, ужас принятых решений – своих и чужих. И я открыла дверь. Удар! Резкая боль в носу. Я упала на спину, судорожно прижимая руку к лицу. Кровь просочилась между пальцами, и несколько капель, оставляя за собой след, добрались до локтя. У порога стояла Ости. Сначала её выражение лица было жестоким, беспощадным, но быстро перешло в разочарованное удивление.
– Ты? – она зашла внутрь, остановилась рядом, глядя с верху вниз. – Это то, о чём я думаю?
– Я не знаю, о чём ты думаешь.
– Не строй из себя дуру! Ты на его стороне?
– Да.
– Зачем? – она сказала это на выдохе, почти умоляюще.
– Я верю в него и в его идеи.
– Знаешь, я даже думала, у нас с тобой получится подружиться. Но мы теперь опять на разных сторонах баррикад. – я попыталась подняться, но она прижала меня ногой к полу. – Нет-нет-нет. Не советую.
– А то что? Убьёшь меня?
– Могу.
– Это вряд ли.
– Я видела, на что ты способна, но ты ещё не умеешь обращаться со своей силой. Я – умею. – она придавила меня сильнее и нагнулась ближе. – Давай не будем опускаться до драки. – Ости убрала ногу, закрыла глаза, будто стала прислушиваться к чему-то. Распахнула глаза и уверенно направилась к комоду.
"Она идёт за камнем преткновения!"
Я бросилась на неё. Удар! В ушах зазвенело, в глазах всё поплыло. Я пыталась сфокусировать взгляд, но видела лишь силуэт Ости, держащей в руках какой-то предмет. По моему виску потекла струя крови.
"Ударила меня камнем…"
– Ты в общем-то не такая плохая. Надеюсь, тебя не убьют. – она выбежала на улицу, туда, где бушевала война.
Я тут же поднялась, тело повело в сторону, и я врезалась в тот самый комод.
– Ости! – не дожидаясь, пока приду в себя, побежала за ней.
Агония ненависти, схлестнувшаяся со страхом. Пожар от взрывов охватил весь город, пожрал все дома, обжёг тропы. Теперь цитадель вторглась в обитель Мальбонте, но он был более подготовлен к их визиту. Его сторонники были беспощадны и озлобленны. Они, в отличие от армии цитадели, лишь выполнявшей приказы, видели в этой схватке цель жизни, возможно, даже конечную остановку. Они были готовы биться до смерти, ведь смерть их имела идею. Я стояла не двигаясь, всё ещё не готовая к тому, что предстало перед глазами. Но не успела я сделать и шага, взрыв отбросил меня и бегущую впереди Ости. Камень преткновения покатился и замер у чьих-то маленьких ножек. Мисселина подняла камень, испуганно уставилась на него. И тогда я увидела всё…
По одну сторону – Мальбонте во главе армии Субантр, угрожающе серьёзный, готовый убивать ради поставленной цели. По другую сторону – разношёрстная армия цитадели: ангелы, демоны, серафимы и ученики. Я сразу заметила выжившего советника, маму и демона Мамона. За ним стояли Дино, Люцифер, Энди и Мими. Когда Мисселина подняла камень, Мальбонте вышел вперёд.
– Ты борешься за тех, кто убил твою сестру. В твоих руках возможность отомстить за неё! Ты можешь отдать камень мне, а можешь поощрить убийц сестры, отдав его им. Каков будет твой выбор?
Мисселина задрожала, стиснула в руках камень, закрыла глаза. Геральд оттолкнул стоящих перед ним бессмертных и прокричал:
– Не слушай его!
– Его речи искусны, но до Змея-Искусителя ему далеко. – поддержал Мамон.
Тогда Мисселина тихо ответила:
– Он прав. Они убили мою сестру.
– Им плевать на таких, как ты. И сейчас они в ужасе от того, что в твоих руках такая сила!
– Он манипулирует тобой, разве непонятно?! – выкрикнул советник.
– Мисселина, не делай этого!
– Решайся, Мисселина. Но будь уверена в своём выборе. – сказал Мамон.
– Он прав. Они убили мою сестру… – Мисселина подняла глаза, и теперь её взгляд обрёл силу и уверенность в том, что она собиралась сказать: – Но месть не лечит, лишь только ещё больше очерняет.
К Мисселине подошёл Кроули и осторожно, почти ласково забрал камень из её рук. Погладил по спине и по-отечески сказал:
– Ты молодец, девочка. – Кроули улыбнулся ей, а затем вдруг пошёл к Мальбонте. Когда он поравнялся с ним, то просто отдал камень.
Мама прокричала яростно, почти трясясь от злобы:
– Что ты делаешь?!
– Вечер только начался, а уже интересно… – заметил демон Мамон.
Серафим спокойно обернулся и поясним:
– Я устал, и я разочарован. Всю свою жизнь я пытался дать что-то нашему миру, но система прогнила. Вы только и можете, что брать, брать и брать, а потом выплёвывать.
– Но я вам… доверяла! – протянула Мисселина.
"Он пытается оправдать своё предательство. Как забавно. Всё это время он докладывал Мальбонте о планах цитадели. Если и решил встать на нашу сторону, к чему эта сладкая ложь? Попытка быть лучше, чем он есть на самом деле…"
– Ты просто жалкий трус!
– Я уважаю тебя, Ребекка. Но не переходи грань.
– Ты её уже перешёл!
– Все мои прошлые заслуги позабыли. Меня отбросили на задний план. А теперь я должен бороться и умирать в бою за вас? Не знаю, к чему приведёт правление Мальбонте. Но мне интересно на это посмотреть. Сейчас же… я не буду учувствовать в вашей битве. – он поклонился.
– Уходи, старик. Скоро будет жарко.
Кроули скрылся за рядами Субантр.
Они в нетерпении переминались с лапы на лапу, наскоро чистили перья и снова выпрямлялись. Мальбонте же стоял смирно, не двигаясь, и лицо его ничего не выражало, кроме готовности убивать. Мама, всё ещё взбешённая поступком Кроули, вытянула к верху руку, сжимающую меч, и нетерпеливо прокричала:
– Вперёд!
Мамон разорвал свою плоть, и его громадное тело возвысилось над головами других бессмертных.
– Contro!
Субантры синхронно ринулись в атаку. Их крик пронзил и наполнил небо. Со всех сторон слетелись сторонники Мальбонте, яростно срубая на пути любого, кто попадётся им под руки. Схлестнулись сотни мечей. Долгая мелодия, рвущая струны от каждого аккорда. Вот он, момент, к которому мы шли. Вот они – последствия наших решений. И вот она, расплата.
Я побежала навстречу бойне, навстречу своему личному финалу. Первые несколько бессмертных, павшие от моей руки, вызвали во мне страх и чувство вины. Я замерла, тяжело дыша, глядя на то, как чужая кровь стекает по моим пальцам. А затем подняла глаза и увидела, как армия цитадели убивает так же жестоко других.
"Когда же я выучу правила войны и пойму, что из неё не выходят с чистыми руками?"
– Ты выбрала не ту сторону. – мне перегородил дорогу Астр.
Я подняла меч у своих ног и встала перед ним в позу, готовая к атаке в любой момент.
– Ты тоже.
Астр пожал плечами.
– Из двух зол мы выбрали наименьшее для себя. – он бросился на меня, выставив вперёд меч.
Я развернулась. Лезвие прошло на сантиметр правее.
– Ты никогда мне не нравился! – я замахала мечом, но Астр был более искусным воином и с лёгкостью отбивал мои атаки.
Тогда я отбросила меч в сторону и ещё до того, как он понял, что я делаю, выставила руки вперёд. Астр отлетел на несколько метров. Я быстро поравнялась с ним и, сев ему на грудь, прижала локоть к горлу. Я отодвинулась от него, помедлила, затем поднялась и протянула руку.
– Хоть мы и на разных сторонах, мы не враги, Астр.
Он долго смотрел на мою руку, ошарашенный. Затем поднялся, но без моей помощи.
– Тебе повезло, что на месте того, кого ты пощадила, оказался я: другой бы наказал тебя мечом за такое безрассудство. – он улыбнулся и скрылся среди дерущихся воинов.
Толпа рассеялась на мгновение, и я увидела жёсткие глаза, полные разочарования и какого-то вопроса.
"Мама всё поняла…"
Но вот она снова скрылась среди остальных, и её неодобрительный взгляд растворился, словно и не было. Сердце окаменело. Чужие мечи снова заметались вокруг меня, и случившееся – не позабылось, нет – отодвинулось на дальний план. К другим чувствам, каким не было места здесь и сейчас.
Резкий удар повалил меня с ног. Кто-то сзади порезал мне лодыжки. Я повернулась, но успела разглядеть лишь сверкнувшее лезвие, отразившее луну.
– Нет! – удар.
Нападавший упал прямо на меня, и я с криком оттолкнула его. Он лежал лицом к земле и не двигался.
– Я… он… о, Шепфа… – Мисселина дрожала, истерично разглядывала окровавленные руки.
– Ты спасла меня.
– Я? Да… он… он хотел убить тебя. Ты не заметила его?
Геральд стремительно развернул Мисселину к себе, посмотрел на её руки, затем на труп возле меня и, всё сопоставив, сказал:
– Уходите. Тут резня! – он поднял меня.
– Геральд, я…
– Я знаю, ты с Мальбонте. Но это не значит, что мы хотим твоей смерти.
– Не значит…
– А теперь идите.
Мисселина прильнула к нему и отчаянно взмолилась:
– Прошу, идём с нами!
– Виктория, уведи её.
Я попыталась отцепить её руки от Геральда, но она лишь повторяла:
– Прошу!
– Я найду вас. Идите!
