Текст книги "Секрет небес. Ангел или демон (СИ)"

Автор книги: Francess Vi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)

– Зачем ты пришла?

– Это ты так рада меня видеть?

– Ты всегда должна думать головой, а не поддаваться чувствам. И сейчас ты поступаешь глупо, подрывая свой авторитет.

– Я боялась, что больше тебя не увижу. Мне нужно было обнять тебя, на случай, если… если…

– Если меня казнят. Так бывает. Один раз я уже умерла, так что я не боюсь смерти. Но не беспокойся, им так просто от меня не отделаться.

– У меня столько к тебе вопросов!

– Каких? Ты думаешь, что я успею ответить тебе на все?

– Я знаю, что ты отвергла Фенцио, когда он пожертвовал всем ради тебя. И знаю, что ты нашла что-то в старой книге и вырвала страницу, чтобы об этом больше никто не узнал. Я знаю многое и докопаюсь до истины, с твоей помощью или без неё.

– Ах!

– Так что же ты нашла в той книге, мама?

– О чём она говорит, Ребекка? Какая книга? – беспокойно спросил адмирон.

Мама побледнела и впервые посмотрела на меня как на достойного противника, как на личность.

– О книге позже. Не могу сейчас. Об этом ты хотела узнать, о чёртовой книге?

– Не только.

– Ну так спрашивай скорее и уходи, пока тебя не заметили! Что ты хочешь узнать?

– Ты знаешь, кто меня убил?

– От куда я могу знать?

– У тебя же такие связи… разве ты не пыталась узнать, кто убил твою дочь?

– Нам нельзя вмешиваться в людские дела, которые не касаются Равновесия.

– Меня убил кто-то из бессмертных. Поменял облик на умершего соседа и убил.

– Ты уверенна? – Винчесто как-то странно на меня взглянул.

– О да.

– Я не знала… о боже, это значит… о боже!

– Что значит?

– Ничего… пока это только догадка.

– Говори.

– Ты не можешь указывать мне. Я скажу, когда и, если придёт время.

– Что ты знаешь о Мальбонте?

– Не больше, чем остальные. Но, если поразмыслить немного, Мальбонте не может быть среди нас, он не может иметь физическую оболочку. Иначе его силу никто бы не смог удержать, даже Шепфа.

– Мальчик в башне, Бонт… он может быть с этим как-то связан?

– Ох, Бонт. Он – самый чистый ангел. У него есть скрытые способности, но в плохих руках они могут пойти во вред. Я думаю, Бонт нужен Мальбонте, чтобы использовать его как оружие.

– Как ты могла нарушить закон Неприкосновения?

Мама хотела ответить, но в коридоре послышались голоса.

– Тебе нужно уходить. Живо! – грозно заявил адмирон.

– Но…

– Нет времени. Они не должны тебя увидеть! – мама развернула меня к порталу. – Будь я проклята, если они посмеют меня убить. Не переживай. – и она толкнула меня в спину.

Как только я вышла из зеркала, в нём появилось отражения Бонта.

– Как всё прошло?

– Было мало времени… – я подошла к шкафу и немного нервно начала вытаскивать оттуда одежду.

– Куда-то собираешься?

– Мне нужно прогуляться… здесь душно.

– Встреча прошла не очень?

– Не хочу об этом говорить. – я хотела переодеться, но Бонт продолжал с улыбкой наблюдать за мной, будто ребёнок, не осознающий, что нужно отвернуться.

"Ну хорошо… любуйся".

Я медленно сняла с себя одежду. Расстегнула бюстгальтер, спустила одну бретельку, затем другую. Он упал к моим ногам. Я осталась в одних трусиках.

Бонт смущённо отвёл глаза.

Дразня, я повернулась спиной… оглянулась.

Он покраснел, но не сдержался и вернул взгляд ко мне. Его глаза изучали мои ноги, затем не спеша поднялись вверх, остановились на попе и резко опустились вниз.

"Какой стеснительный…"

Я снова повернулась к нему лицом, прикрывая груди рукой.

– Я тебя смутила?

– Да… прости, я не должен был смотреть.

– Ты никогда не видел женское голое тело?

– Не знаю… нет… нет, наверное.

– Ты не помнишь?

– Не помню, чтобы видел, но, когда смотрел на тебя… показалось, что…

– Что женское тело тебе всё-таки знакомо?

– Да… но… у тебя очень красивое тело. – он кашлянул, стараясь избавиться от появившейся хрипотцы.

– Прости за эту маленькую шалость.

Бонт казался невинным, но взгляд таил в себе нераскрытую страсть. Мне почему-то захотелось взглянуть на его реакцию. Это было попыткой пробудить в нём огонь. Я юркнула за дверцу шкафа и начала в спешке выбирать наряд. Одевшись, я закрыла шкаф и покрутилась перед Бонтом.

– Как тебе? Не слишком вычурно?

– О нет, ты превосходно выглядишь! Все так красиво одеваются, как ты?

– Здесь нет дресс-кода, но многие ангелы и демоны стараются подчеркнуть свою принадлежность. А Непризнанные боятся одевать что-то яркое.

– Но не ты…

– От земных привычек не так просто избавится. Я привыкла одеваться так, как мне нравится. Если это не запрещают, почему бы и нет?

– А куда ты собираешься?

– Мне нужно проветриться. Разговор с мамой вышел таким странным… будто мы виделись всего несколько часов назад, будто наша встреча была чем-то обыденным, неважным… будто она никогда не умирала. Она стала такой… ох, забудь. Поговорим позже, ладно?

– О, конечно. Виктория…

– Да?

– Всё будет хорошо.

Изображение Бонта в зеркале замерцало и исчезло.

Я прогуливалась по двору, когда услышала шум крыльев над головой. Энди приземлился прямо передо мной.

– Ох! Ты меня напугал!

– Прости.

– Что ты делал?

– Тренировался.

– Прыгать?

– Да. Геральд сказал, что у меня отлично получается экстремальные прыжки. Это полезный навык.

– Для чего же?

Мы с Энди шли по двору рука об руку, будто смертные, гуляющие по парку в воскресный денёк.

– Есть отдел ангелов и демонов, которых посылают на разведку в опасные участки проверить или найти что-то.

– Ты хотел бы этим заниматься?

– Конечно. Это прекрасное чувство: ощущать, как под тобой пустота, как ветер свистит в ушах, будто говорит с тобой, как земля всё прибли…

– Подожди, что ты сказал? Ветер говорит с тобой?

– Ну-у, не то что бы…

– Откуда ты прыгаешь? Есть самая высокая точка?

– Ты хочешь прыгнуть?

– Можешь привести меня туда?

– Ладно…

Я глянула вниз и тут же сделала несколько шагов назад. От высоты у меня закружилась голова.

– Ох…

– Всё нормально?

В голове пронеслись десятки безумных мыслей. Они сложились в единую картину или, если сказать точнее, в единый сумасшедший план.

– Мне нужно прыгнуть.

– Что? Зачем? – Энди явно недоумевал.

Вместо ответа я разогналась и прыгнула. Я сделала это быстро, чтобы не передумать. Холодный воздух ударил в лицо, откинул волосы назад. Сердце замерло, в горле застрял крик. Хотелось раскрыть крылья, но я сдерживала их, прижимала к спине, несмотря на страх.

"Ветер свистит в ушах… он так говорит с нами… может, мне удастся призвать Фидеро?"

И тут, неясно, словно показалось, я улышала: " Gorro terro duo!"

– Ах! Кто это?

Но ветер больше не складывал речь в слова.

Тогда я повторила за ним:

– Gorro terro duo! – только я произнесла это, меня накрыли огромные крылья, точно упрятав в кокон.

Так я замерла в воздухе.

– Ты в гостях у ветра Фидеро. – мужчина простёр ко мне руки и улыбнулся.

Я почувствовала, как ветер подул мне в лицо.

– У меня получилось!

– Зачем ты меня позвала?

– Раньше вы были Великим Зкленателем…

Фидеро поджал губы. Ветер стал холоднее.

– Это в прошлом.

– Вы наложили на башню заклятие. Один хороший человек не может оттуда выбраться. Как можно освободить его?

– Хм-м… я не могу раскрывать секреты таких заклятий.

– Ох, прошу…

– Могу лишь сказать, что у всего есть начало и есть конец, но бесконечен тот путь, что уходит в никуда. – Фидеро раскрыл крылья и начал растворяться, рассеиваться и сливаться с ветром.

– Что… что это значит?

И его голос, громогласный, звучащий отовсюду, ответил:

– А ты знала, что если погрузить перо в священную реку, оно будет светиться в темноте?!

Он исчез, и я снова начала падать. Взмах крыльев. Шелест перьев. Небольшие усилия, и я сравнялась с вершиной горы, а затем осторожно приземлилась рядом с Энди.

– Что это было?

– Я разгадала одну загадку и получила новую.

Ещё только подлетая к школе, я заметила Фыра, который отчаянно пытался вырваться из рук Дино.

– Что случилось? – я остановилась рядом с ними.

– Привет. – Дино пытался улыбаться и при этом удерживать громадного дракона.

– Почему ты его держишь?

– Он съел ядовитый плющ, мне нужно дать ему противоядие.

– Что? Зачем он это сделал?

– Не знаю. Он должен был знать, что это есть нельзя. – Дино огляделся. – Нужно увести его отсюда. Пойдём, малыш.

Фыр хотел улететь, но под строгим взглядом ангела послушно последовал за ним.

– Я буду держать его, а ты запихни ему пилюли в пасть. – Дино раскрыл Фыру пасть.

Тот дёргался и рычал, но затем вдруг вздохнул и перестал брыкаться.

– Ему уже становится плохо. Давай скорее.

Я постаралась протолкнуть противоядие как можно дальше, чтобы Фыр его не выплюнул. Но опасения были напрасны: дракон сразу проглотил таблетки.

– Фыр так надоел Кроули, что он хочет выгнать его из школы.

– Но как же так?

– Фыр будто нарывается… от него много проблем. Я боялся, что серафим увидит, поэтому увёл его сюда. Нужно побыть некоторое время с ним, пока он окончательно не придёт в себя. Не хочешь составить компанию?

– Не оставлю же я тебя одного! Тем более, это я не доглядела за ним…

Фыр сопел и едва обращал на нас внимание. Мы отошли к беседке.

– Как думаешь, зачем он это сделал?

– Не знаю. Видимо, его что-то тревожит. Этот дракон мне кажется самым несчастным из всех его сородичей.

– Звучит очень печально.

Дино наблюдал за спящим Фыром и казался не менее грустным.

– А знаешь, что ещё печально? До того, как все разъехались, я столкнулся с Люцифером. И меня обуяла такая ярость оттого, что он близок с тобой… я прижал его к стене и начал душить. И знаешь, что сделал Люцифер? Начал смеяться. Я ударил его несколько раз, и он упал, харкая кровью, но смеяться не перестал. А знаешь почему?

– Почему…?

– Потому что он понимает, что чувства к тебе делают меня неуправляемым, агрессивным. Быть ангелом сложно, ведь это ответственность и обещание перед самим собой и другими нести в этот мир нечто светлое, правильное. Но я не могу, когда знаю, что ты и Люцифер… – Дино взял меня за руки. – Ты не обязана, но я прошу сделать выбор. Это будет честно по отношению к нам всем. Иначе этот выбор сделаю я. Иногда, чтобы выжить, руку нужно отрезать, а не ждать, пока болезнь убьёт всё тело. И я отрублю руку, как бы больно ни было.

– Ох, Дино…, наверное, у нас ничего не выйдет. Мне так жаль…

Дино отпустил мои руки и кивнул.

– Да. Лучше сейчас.

Я встала и отряхнулась.

– Прости…

– Не извиняйся.

Я ушла, убеждая себя, что оглядываться нет смысла.

Ангелы и демоны прилетели обратно в школу. В честь их приезда и в честь прошедшего Рождества устроили банкет. Обычно Рождество отмечали с размахом, устраивали балы, украшали всю школу – так, по крайней мере, мне рассказывали. Но в этом году всё проходило куда скромнее – лишь ужин, направленный на примирение. Но в итоге лишь подчёркивающий возникшую пропасть. Ученики вернулись ещё более агрессивными. Теперь редко можно было увидеть говорящих между собой ангела и демона: лагерь разделился на две стороны.

Я сидела среди демонов. Только с ними я чувствовала себя уместно.

– Как провёл каникулы?

Ади ковырялся в своей тарелке, но так и не притронулся к еде.

– Мама решила устроить мне психотерапию. Мы наблюдали за забавными неудачами смертных.

– Это как?

– Ну, знаешь там… как они поскальзываются и падают, пукают на важной деловой встрече… или блюют на свидании на блузку девушки из-за того, что перенервничали.

– Эм-м… странная терапия.

– Зато помогает. Мы смеялись до слёз.

Мими следила за ангелами и яростно кусала губы. Она вдруг заговорила, будто мы и до этого увлечённо разговаривали.

– Папа пытался скрыть, но я видела, насколько он зол на небеса. Они возомнили себя здесь главными. Думаю, весь ад в таком настроении. Это плохо для них кончится.

– Это плохо кончится для всех, если так продолжится.

Из-за стола встал серафим Кроули и прошёл в самый конец зала. Его голос прогремел на весь банкет.

– Рад снова видеть вас. Даже в такое… неопределённое время мы не могли не устроить праздник, не принести дань уважения нашей истории. Ведь Рождество – это рождения земли, людей и их мира. Для смертных этот праздник обрёл несколько другую интерпретацию, не менее важную. Ведь всё имеет точку отсчёта. По традиции каждый желающий выйдет и поблагодарит Шепфа за что угодно. Начну я, чтобы вам было легче. Хочу поблагодарить Шепфа за мир, который мы обрели, и за процветание, к которому этот мир привёл. – серафим Кроули сел за стол и повернулся к ученикам, ожидая, что кто-то встанет.

Из-за стола встала Ости. Она встала перед всеми, сложила руки на бёдрах. Оглядела присутствующих и заговорила.

– Благодарю Шепфа за силу, что таится во мне. Я чувствую, как она с каждым годом растёт. Благодарю Шепфа за то, что дал мне силы пережить тот период… – она сделала акцент на последних словах, и голос её дрогнул. – Благодарю, что открываешь глаза на некоторые вещи и открываешь тропы, которые казались для меня раньше несуществующими. – Ости посмотрела на меня, но тут же перевела взгляд куда-то в центр. Договорив она вернулась на место.

Все захлопали.

– Это было… интересно. Кто следующий. – спросил серафим.

Снова скрипнул стул. Из-за стола встал Люцифер. Послышался шёпот, волнительный рокот: Люцифер никогда не благодарил Шепфа.

"Что он задумал?"

Но вот он пошёл вперёд, как ни в чём не бывало, встал перед всеми, и с его уст сорвалась благодарность.

– Благодарю Шепфа… – он умолк.

– Кхм, Люцифер, благодарить нужно за что-то… не просто так.

Люцифер повернулся к директору школы и посмотрел на него с нескрываемой насмешкой.

– Я знаю. Благодарю Шепфа за то, что ты любишь одних детей меньше других… за то, что одним даёшь власти больше, чем другим… за то, что…

– Что ты себе позволяешь?! – голос серафима был едва слышен в крики и свисте демонов, в возмущениях ангелов.

– Благодарю Шепфа за то, что не вмешиваешься в жизнь своих детей, даже когда им нужна твоя помощь, когда они не справляются и делают глупости!

– Люцифер, убирайся!

На лице Люцифера продолжала играть усмешка. Он поклонился серафиму и неторопливо покинул банкетный зал. Тогда демоны повскакивали вслед за ним и тоже ушли прочь. Банкет наполовину опустел.

Серафим Кроули замер в растерянности: демоны демонстративно отказались от самого главного праздника небес.

Маяк и птица

Я рассказала Бонту о загадке Фидеро. Бонт сидел на полу, отражённый в зеркале передо мной, и молчал вот уже десять минут.

– У всего есть начало и есть конец, но бесконечен тот путь, что уходит в никуда… – он задумчиво приложил палец к губам. – И это перо… мне кажется, я знаю, что имел в виду Фидеро.

– Это же отлично!

– Нет.

– Почему?

Бонт молчал, всё ещё обдумывая, потом грустно улыбнулся.

– Спасибо за помощь, Виктория… ты и так многое сделала для меня. Ты хороший человек.

– Говоришь так, будто прощаешься.

– Не то что бы… – Бонт встал, видимо, собираясь закончить разговор.

– Ты не хочешь, чтобы я помогала тебе?

– Не хочу.

– Но почему?!

– Я Боюсь… боюсь, что из-за меня у тебя будут неприятности.

– Бонт, я искренне хочу тебе помочь! Каждый человек и бессмертный заслуживает шанса. Позволь мне его тебе подарить. Подарить шанс жить свободно, если ты этого хочешь.

Бонт улыбнулся, снова сел на пол и печально вздохнул.

– Я даже не знаю, смогу ли когда-нибудь расплатиться с тобой за всё, что ты для меня делаешь…

– Не думай об этом сейчас. Так что имел в виду Фидеро?

– Ты уверена, что хочешь ввязываться в это?

– Да.

– Я думал, мне можно будет освободиться без твоего участия, но тебе придётся рискнуть.

– Говори же.

– Знаешь, где находится священная река? – Бонт объяснил, как до неё добраться. – Ты должна искупаться в ней, чтобы твои крылья намокли до последнего пера, и, выходя, не встряхивай их. От веса мокрых крыльев тебе будет тяжело, но они не должны успеть высохнуть. Они начнут светиться в ночи, и это может привлечь внимание охраны.

– Я стану твоим маяком?

– Да. Только твой свет выведет меня из башни, не позволит запутаться, потерять дорогу. Ты ещё не передумала?

– Нет.

Я дождалась ночи, переоделась. Я была готова выходить, но у двери помедлила.

"Справлюсь ли я сама?"

Я с опаской замерла напротив комнаты Люцифера и несколько раз постучала. За дверью послышался шорох, затем тишина.

"Похоже, не откроет".

Я уже развернулась, чтобы уйти, но раздался голос Люцифера:

– На земле сталкерство преследуется по закону, ты знаешь? – дверь отворилась, и в коридор вышел Люцифер.

– Ты не спал?

– Я читал, а если бы и спал, ты бы меня всё равно разбудила. В чём дело?

– Эм-м… мне нужна твоя помощь.

"Ох, зачем я вообще к нему пришла!"

– Хотя знаешь, не бери в голову. – я хотела уйти, но Люцифер осторожно взял меня за запястье.

– Что случилось?

Я посмотрела на его руку, удерживающею мою, и он отпустил меня.

– Мне нужно освободить мальчика из башни, но я не уверена, что справлюсь сама. – я всё ему рассказала.

Люцифер устало закрыл глаза, опрокинув голову назад.

– Тебе нечем заняться?

– Не хочешь помогать – не надо. – я снова развернулась и быстро зашагала прочь.

Люцифер рассмеялся, бросил вдогонку, разведя руки по сторонам:

– Я же не сказал, что нет!

Мы спустились к священной реке. В округе никого не было. Тишина настораживала, заставляла прислушиваться к каждому шороху.

Я остановилась у берега и посмотрела на своё дрожащее отражение в реке.

– Зачем ты помогаешь ему?

– Не знаю… хочется. А почему ты мне помогаешь?

Люцифер усмехнулся, но ничего не ответил.

Я начала раздеваться.

– Дай угадаю, ты хотела со мной переспать, а мальчик в башне был лишь поводом вытащить меня в безлюдное место?

– Ты такой мечтатель.

– Не вижу другой причины стоять передо мной полуголой.

Я медленно, немного с опаской, зашла в воду.

"Ух… холодная".

Шаг за шагом пробиралась вперёд, пока вода не дошла до моей груди.

"Раз… два… три!"

Закрыла глаза и нырнула. Под водой расправила и сложила крылья, чтобы намокло каждое пёрышко. И перо за пером начали, точно лампочки, загораться. Пока все крылья не озарились так ярко, что мне пришлось закрыть глаза. Но стоило вынырнуть, как крылья погасли.

"В чём дело? Неужели не сработало?"

– Кто там?

"О чёрт!"

Люцифер вышел на свет, чтобы архангел его заметил.

– Я. И что?

– Территория относится к башне. Ученикам запрещено здесь находиться.

– Иди куда шёл.

– Мне доложить о вашем поведении Сатане?

– Да пожалуйста. Я просто искупнусь и вернусь к себе. Не нагоняй ты шороху. – Люцифер снял рубашку, незаметно подхватил мою одежду и стал заходить в воду.

"Что он задумал?"

Я следила за ним, почти полностью погрузившись в воду, но быстро потеряла его из виду.

– Куда он… а-а! – кто-то схватил меня за лодыжку.

Я испугалась быстрее, чем поняла, что это Люцифер. Он закрыл мне рот.

– Чш-ш-ш. – Люцифер взял меня за руку и повёл вдоль реки. – Иди за мной.

Его горячая рука, так властно и одновременно нежно ведущая меня, успокаивала. Мы вышли на берег чуть дальше, чтобы не встретиться с архангелом.

– Ну вот, теперь вся одежда мокрая.

– У тебя был более удачный план?

Ночью башня казалась выше, чем днём. Её шпили уходили далеко в небо, точно и не кончались вовсе. Мы спрятались за кустами и стали наблюдать за несколькими архангелами, разговаривающими у входа.

– И что теперь?

– Отвлеки их, а я проберусь внутрь.

Люцифер вздохнул и рассмеялся.

– Зачем я вообще это делаю?

Я хотела ответить, но Люцифер уже поднялся, привлекая внимание архангелов, и пошёл к ним навстречу.

– Ну привет, мальчики. – Люцифер что-то сказал им, архангелы заинтересованно стали отвечать.

Не знаю, что он наплёл им, но вскоре один из архангелов вместе с Люцифером скрылся за поворотом.

"Надо отвлечь второго…"

Я достала зеркальце, и в его отражении тут же появился Бонт.

– Всё нормально?

– Ты можешь как-то отвлечь архангела у входа, чтобы я могла зайти внутрь?

– Что-нибудь придумаю.

Прошло несколько минут, и в башне что-то прогремело.

"Что он там устроил?"

Архангел тут же вбежал в башню.

"Отлично, мне теперь нужно избегать его внутри. Хорошо придумал, Бонт, ничего не скажешь".

Я бежала по лестницам, боясь оглянуться. Мокрые крылья были тяжёлые, к тому же меня беспокоило, что они не светятся.

"Что если не сработало, и это всё насмарку?"

На этаже Бонта я помедлила, осторожно выглянула. Никого не было. Двери не охранялись.

"Бонт всё рассчитал…"

Я оглядела светящиеся руны и, затаив дыхание, подошла к массивным дверям. Осторожно повернула ручку и вошла…

Первым в глаза бросился связанный архангел без сознания. Тот самый, который забежал в башню, услышав грохот.

– Что здесь произошло?

Бонт стоял рядом с ним, его била мелкая дрожь.

– Мне пришлось. Пришлось… чувствую себя ужасно.

– Всё… всё нормально. Что ты с ним сделал?

– Сделал так, чтобы он уснул. Но он скоро очнётся.

– К тому моменту нас уже здесь не будет.

"Так странно видеть его вживую, не в зеркале".

– Мои крылья… они…

– Они прекрасны. Они светят ярче солнца.

– Разве? Свет погас, как только я вышла из воды.

– Похоже, его видит только тот, на кого наложено заклятие. Нам повезло.

Я протянула Бонту руку.

– Пойдём. Не будем терять времени.

Мы выбежали из комнаты. Но в коридоре Бонт остановил меня, притянул к себе и поцеловал. Поцелуй был не настырный, почти невинный, но в то же время полный благодарности и нежности.

Он отстранился. Глаза его светились от счастья.

– Спасибо, Виктория…

– Пока ещё рано благодарить.

Мы замерли так друг напротив друга, молчали и не отводили глаз.

Его поцелуй меня смутил, но вместе с тем вызвал прилив радости, едва ли не восторга. Захотелось рассмеяться.

"Наверное это всё адреналин".

Я шла впереди, Бонт следом. Обернувшись, я заметила, что всё его внимание приковано к моим крыльям. Будто он не видело ни меня, ни лестниц, ни стен, – лишь только крылья, светящиеся для него одного. Лестницы казались бесконечными, но наконец впереди показались двери, ведущие на улицу.

Только мы вышли, кто-то закрыл мне рот и увёл в сторону.

– М-м-м! – я начала брыкаться, но, узнав энергию Люцифера, успокоилась.

– Ч-ш-ш.

– Вечно ты мне рот закрываешь!

– Много болтаешь, значит.

– Кто ты? – Бонт насторожился.

Люцифер с усмешкой оглядел ангела.

– Помогаю твоей спасительнице. Летать можешь?

Бонт начал разминать крылья.

– Вроде бы.

– Тогда советую полететь прямо сейчас, иначе у нас будут проблемы.

На лице Бонта застыла улыбка. Он оглядывал небо и всё вокруг так, словно видел впервые. Раскинув руки по сторонам, он рассмеялся, звонко, почти по – девичьи.

– Не могу поверить… я свободен!

Я потянула его за рукав.

– Не хочу тебя отвлекать, но…

– Понял. – он раскрыл крылья во всю их ширину, взмахнул ими и взлетел так высоко, что почти сразу скрылся из виду.

Это был такой мощный взлёт, что я чуть пошатнулась, отталкиваемая потоком воздуха.

"Как освободившаяся птица…"

В небе я распрощалась с Люцифером. Теперь казалось безумием втягивать его в это. Но сейчас некогда было думать об этом: нужно было спрятать Бонта в месте, где его не станут искать. Поэтому я привела его к Плачущим девам.

– Раньше сюда приходили молиться… но сейчас это место заброшенно.

Бонт с интересом разглядывал местность.

– Когда постоянно находишься в четырёх стенах, всё кажется таким огромным… – он поднялся в Плачущим девам и опустил руку в воду. – Странное чувство.

Я подошла к нему, услышав беспокойство в голосе.

– Всё нормально?

Бонт поднял на меня глаза, полные слёз. И слёзы эти становились всё темнее, пока не окрасились в кровавый цвет. Они полились у него по щекам, красные, густые, совсем как кровь.

– Почему так больно?

– Бонт! – мне кое-как удалось поднять его и увести подальше от статуй и солёной воды, что плескалась под их каменными ногами.

Кровь перестала литься из его глаз, и Бонт немного успокоился.

– Что-то не то… здесь что-то, не то, мне плохо. Мы можем уйти в другое место? Прошу…

– Конечно!

Вернулись мы в школу уже под утро. Оставлять здесь Бонта было рискованно, но других идей у меня пока не было. К тому же после долгой ночи крылья ныли, и я была не в состоянии долго лететь. А в заброшенный холл редко кто заглядывал.

Бонт сел на пол, как он обычно любил делать, и закрыл лицо руками. Я села рядом с ним, положила руку на его плечо.

– Ты как?

– Не знаю, что это было… мне никогда не было настолько грустно и одиноко, как там… – он ударил себя по груди. – Почему так больно?

Я прижалась к его плечу и крепко обняла. Он приобнял меня в ответ, продолжая жмуриться, будто открыть глаза значило снова почувствовать то, что чувствовал среди Плачущих дев. Я подняла голову, задела своим носом его. Мы замерли.

Одно маленькое, едва заметное движение, и наши губы соприкоснулись. Взгляд Бонта всегда меня немного смущал, но сейчас я ощутила дикое стеснение. И всё же мне это нравилось. Бонт был слишком близко ко мне. Его голубые глаза словно видели меня всю: каждую мысль, каждую грань души. Я чувствовала себя голой.

– Ты такая красивая… – прошептал Бонт.

Я знала, что он говорил не о моей внешности, он говорил обо мне – о том, какая я во всех своих проявлениях. Со всеми ошибками и вздорностью, со всеми достоинствами и недостатками, – я была него красивой. Он целовал мой нос, глаза, лоб, гладил мне волосы и неизменно возвращался к губам. Его поцелуи были аккуратные, нежные, наполненные чем-то возвышенным. Казалось, что поцеловать его было самым правильным решением в моей жизни.

– Я рад, что встретил тебя.

– Ты не боишься?

– Чего?

– Я ведь Непризнанная. Это запрещено.

– Мне запрещено выходить из башни. Так что я в любом случае вне закона. – он поджал губы, отвёл взгляд.

– Тебе не нравится это?

– Кажется, будто я делаю что-то плохое. – он взял меня за руку. – Но тебя это не касается.

Я поднялась.

– Мне нужно идти. Я буду навещать тебя.

– Хорошо. А я пока подумаю, что мне делать дальше.

Грудь сдавило от жалости к нему, от простого человеческого сочувствия. Мне почему-то хотелось расплакаться.

"Он такой открытый, такой добрый! И вынужден скитаться и прятаться, как какой-то преступник!"

Но я сдержала чувства и улыбнулась, подбадривая его.

– До скорой встречи, Бонт.

– До скорой встречи, Виктория…

Я проспала полдня и проснулась от того, что в комнату ворвался Фенцио, а с ним – ещё несколько ангелов.

Фенцио стоял в стороне, пока ангелы обыскивали наши шкафы, заглядывали за занавески, щупали стены.

– Что опять? – воскликнула Мими.

– Плановая проверка.

– Какая ещё плановая проверка?

Фенцио подошёл ко мне.

– Ты ничего не хочешь рассказать мне, Виктория?

– Нет… – в горле пересохло, руки вспотели, а сердце билось медленно, но так сильно, что было больно.

Фенцио внимательно смотрел мне в глаза, я чувствовала, как он копался в моих воспоминаниях.

Я пыталась сосредоточиться на каких-то глупых мелочах, но отдельные эпизоды всё равно вспыхивали в моей голове и потому – в голове Фенцио.

Я подумала о Дино. Я вспомнила его лицо, его улыбку, его голос. То, как мы с ним говорили, выполняли задание на земле. И с каждым новым воспоминанием лицо Фенцио обретало всё большую ярость и даже боль. Он отвернулся, его губы дрожали.

– Если здесь чисто, идём дальше. – он выскочил из комнаты, а за ним и остальные ангелы.

Мими лениво, но при этом грациозно, словно кошка на охоте, поднялась с кровати и медленно подошла ко мне.

– Что они искали?

– Откуда я знаю?

– Ты так сильно нервничаешь, что твой страх чувствуется издалека. – она оглядела меня. – Я не буду спрашивать. Но советую взять себя в руки.

Я выглянула в коридор и стала пристально наблюдать за тем, как проверяют каждую комнату.

"Это вопрос времени, когда они проверят каждое помещение школы… что же делать?"

Моё состояние дошло до предела, когда в общем зале собрали всех учеников. От нервов я не могла устоять на месте: то лихорадочно поправляла волосы, то дёргала ногой, то бесконечно оглядывалась. Я поймала на себе взгляд Люцифера, и он жестом показал мне успокоиться.

"Легко сказать…"

Наконец вышел серафим Кроули. Ученики, увидев его, начали расступаться. Когда он проходил мимо меня, серафим вдруг остановился и, не глядя в мою сторону прошептал:

– На пару слов.

"Шепфа…"

Мы отошли, чтобы нас не было слышно.

– Ты мне нравишься, Виктория. Возможно, ты – даже лучшая версия своей матери, хоть тебе и недостаёт некоторой жёсткости, целеустремлённости. Вернее, целеустремлённость есть, но она проявляется не там, где нужно. Надеюсь, наш разговор останется в тайне… уверен, что он останется между нами.

– Что-то случилось? – я прокашлялась.

"Дрожит голос. Возьми себя в руки, Уокер!"

– Совет решительно настроен казнить адмирона Винчесто. Сейчас Сатана настроен против нас и особенно против Ребекки. Ребекка рассказала мне о твоём визите и попросила следить за тобой, иначе ты можешь наделать глупостей. Я хочу настоятельно предупредить тебя.

– Я поступаю так, как считаю нужным. Если я навестила мать, значит, у меня были на то причины. Если я сделала – как вы сказали? – глупость, значит, я преследовала какие-то цели. Я не просила вас принимать меня в школу. Но раз так вышло, и я стала её частью, я хочу сделать всё правильно. И в моём понимании правильно – это добиваться правды любой ценой.

– В твоих словах есть смысл. Но прежде чем позволять себе такое, ты должна представлять из себя нечто больше, чем просто быть дочерью могучей женщины. Это не единственное, о чём я хотел с тобой поговорить. Из башни пропал мальчик. В его комнате нашли архангела без сознания. Ничего не знаешь об этом? – он испытывающе посмотрел на меня.

– Нет, конечно, нет.

Он помолчал немного, будто думал, стоит ли продолжать.

– Этот ангел, Виктория, очень важен. Он не мог покинуть башню сам. Она была для него не тюрьмой, а спасением. И если ты причастна к его побегу, ты совершила ужасную ошибку, и тебя не спасёт от неё ни твоя мать, никто-либо другой. – серафим оглянулся на замершую в ожидании толпу. – Скоро об этом узнают все. Но чем позже, тем лучше. Если моё чутьё не ошибается, и ты сыграла в этом роль, я даю тебе время признаться и сказать, где мальчик. Не вынуждай меня превышать полномочия.

Серафим поднялся по ступенькам и повернулся к ученикам. Заговорил он не сразу: сначала оглядел всех, недовольно, с каким-то явным раздражением. Жесты его были резкие, немного дрожащие, а голос, прозвучавший в следующею секунду, был уставшим и надтреснутым.

– Да… времена изменились. Раньше я навещал школу очень редко: не было необходимости. Теперь же я здесь завсегдатай. Субантры, убийства, сбежавшие заключённые и… в общем, происходит бардак. Сатана слишком давит на нас по поводу адмирона Винчесто. Меня обвиняют в бездействии и по отношению к убийствам и ко многим вещам. Произошли некоторые события, после которых я понял, что действительно не в состоянии сдержать весь этот хаос. Я думаю о том, чтобы подать в отставку.

Всплеск удивления вперемешку с недовольными вскриками.

"Отставка?!"

Серафим поднял руку, призывая нас молчать.

– Пока я не получил одобрения Шепфа и не нашёл преемника, я останусь на посту директора школы ангелов и демонов. – он умолк, давая нам переварить информацию, и заговорил снова. – Но это не единственная новость. Я хотел отменить рождественские соревнования, но Шепфа чётко дал понять, что традиции должны оставаться неизменными. Как вы знаете, мы празднуем Рождество по случаю создания Шепфа земли. Именно поэтому в соревнованиях учувствуют только Непризнанные – бывшие смертные. Каждый год рождается Змей-Искуситель. Задача Непризнанных – прийти в логово змея и убить его, дабы спасти свой род. Но змей опасен, и добраться до него не так-то просто. Тому Непризнанному, который сможет убить Змея-Искусителя, набьют на теле тату Манжоми – древнее тату победителя. Итак, в этом году отобрали трёх кандидатов на победу. Моника, Донни и Виктория, подойдите ко мне.