Текст книги "Эй, влюбись в меня! Том 2 (СИ)"

Автор книги: Focsker

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Глава 21

Новый Сеул. 2:50 по местному времени.

Второй уровень.

Раскаты молнии редкими, едва пробивающимися через огромное число дорожных развязок вспышками мерцали над головами стоявших напротив друг друга групп. Пришедший с моря циклон нещадно поливал город, забивал придорожные сливы, затапливал всех тех, кто жил ниже первого уровня. Погода, как и всё в мире героев, менялась.

Скинув с головы капюшон, вперёд, на одну линию со своим командиром, шагнула Сандра или Девушка Игуана, как ту прозвали в академии. С детства она, как и весь её род, прислуживала главенствующему сицилийскому роду Цивини, и сегодня ей в числе отряда личных приспешников господина Пабло предстоял первый бой.

Посланный выяснить, куда пропала группа их предшественников, отряд разведчиков Носфератус не рассчитывал встретиться с боевым, численно превосходящим их отрядом неизвестного происхождения. Загнанные в угол и прижатые к стенке. Всё, что им оставалось, так это прервать свою секретную миссию и ждать помощи.

Выступавшая командиром группы героиня по прозвищу Гадюка являлась хорошим бойцом, таким же, как и сопровождавшие её Титан и Голем. Малышка Сандра, обученная ею лично, тоже могла за себя постоять, но, к сожалению, с ними был и ещё один, полностью беззащитный Оракул.

– Какая необычайно ироничная ситуация, дичь и охотник поменялись местами... – выйдя вперёд, удовлетворённый возникшей ситуацией, поизносит мужчина в боевом экзоскелете.

– Картес, давно не виделись. Всё так же щеголяешь в жестяной пижамке в надежде вернуть свои способности? – пытаясь выиграть время, вступила в диалог со старым врагом Гадюка, попутно жестом руки подав сигнал стоявшему позади Оракулу. Секунда, и на лице предсказателя появляются синяки и шрамы, а сам мужчина, кашляя кровью, падает на одно колено.

– Прости, Гадюка, я заглянул в будущее настолько далеко, насколько мог. Подкрепление прибудет слишком поздно, если примем бой, то ничем хорошим для нас всех это не закончится, – слова Оракула сильно огорчили женщину. Для неё и молодой Сандры это в любом случае хорошо не кончится. Подонки из Ла Фамиль наверняка их изнасилуют и уж только потом примутся пытать, после чего, скорее всего, прирежут и сожгут в одной из печей города.

– Токсичная шмара, а я ведь хотел по-хорошему... – Из наручей Картеса показалась пара сияющих плазмой клинков. «Сукин сын! Пришёл во всеоружии», – инстинктивно делая шаг назад, за спины Титана и Голема, подумала женщина.

Внезапно напирающего цепного пса на службе Ла Фамиль останавливает незнакомка в чёрно-красном облегающем костюме. Связка гранат, два здоровенных пистолета и пара ножей. С этим врагом Гадюка встречалась впервые.

– Сложите оружие, сдавайтесь, и никто не пострадает, – выставив своё хрупкое тельце, прикрытое обычной тканью, требовательно произнесла незнакомка.

Взгляд Гадюки вновь падает на Оракула:

– Кто это, какие у неё способности?

Мужчина мешкает, он растерян. Пытаясь воспользоваться своей силой, тот вновь опускается на колено и произносит едва слышное:

– Не знаю...

«Да что это такое?..» До сегодняшнего дня способности их предсказателя никогда не вели себя так странно, а сейчас, словно переметнувшись на сторону врага, тот… «Неважно» – отгоняя прочь дурные мысли, Гадюка активирует костюм, готовясь к бою.

– Титан, Голем, вы в авангарде, расчистите нам с Игуаной и Оракулом путь, после в рассыпную, каждый сам за себя. Двигайтесь по максимально оживлённым улицам, если потребуется, кричите и зовите на помощь героев. Всё понятно? – Связь по встроенной в костюм рации, а также боевую трансформацию пары двухметровых здоровяков не заметил бы разве что только слепой.

Неожиданно быстрый рывок Голема, заставил всех в отряде Ла Фамиль нервно вскинуть оружие. Обросший твёрдыми породами гигант не боялся их пуль. Видя у себя на пути крохотное, практически незащищённое тельце вражеского главаря, тот без раздумий и тени сомнения с размаху наносит женщине мощнейший удар в челюсть. Шея и череп жертвы хрустят, а голова, прокрутившись на все триста шестьдесят, едва не отрывается от тела.

«Наивная, она даже не поняла, что её убило…» – усмехнувшись, Голем смотрит той за спину, где так же, как и он, скалятся нервные приспешники Картеса.

– А я ведь предупреждала... – внезапно подала голос женщина со скрученной головой, вслед за чем молниеносный удар лезвием поразил Голема прямо в пах. Каменная твердь, прикрывавшая бойца в интимной точке, падает на землю вместе с отрубленным концом.

– Гха-а-а-а! – рухнув в грязь и руками схватившись за кровоточащее место, взревел здоровяк, на смену которому уже летел Титан.

В этот раз незнакомка не стала игнорировать атаку и попыталась уклониться. Удар стального кулака прошёл в полуметре над ней, вслед за чем в ногу девушки впились чьи-то крохотные зубки. Не обращая внимания на приставшую к ноге змею, та от удара за ударом уворачивается, пока их соратники обходят по флангам и зажимают Гадюку с остатком её команды.

Двойка, другая. Мощные наступления Титана оказались слишком медленными. Отвлёкшись на наблюдение за тем, что происходит вокруг, незнакомка пропускает скользящий удар в голову. Оптическая иллюзорная маска ломается. Титан видит лицо блондинки, после чего она, понимая, чем ей это грозит, вгоняет один из своих клинков здоровяку прямо в глаз. Всего секунда, и лицо девушки вновь спрятано под другим иллюзорным чипом. Ей кажется, что никто, кроме мертвеца, не видел её, однако это совершенно не так.

Следующей в затяжном рывке по стенам вырваться из окружения пытается Игуана, но меткая пуля, начинённая транквилизатором, застаёт ту в трёх метрах от земли. Сделав всего два прыжка, Сандра с грохотом приземляется прямо на мусорный бак, а затем медленно сползает на залитую сточными водами дорогу. Игуана видела лицо той, кто прятался под маской. Видела, как прокручивается её голова, как показываются длинные светлые волосы. Сандра видела Ванессу и то, как её вчерашний друг и старший товарищ Оракул наносит коварный, предательский удар Гадюке в спину.

– Ублюдок... Так значит, и ты подался в ряды продажных сук Ла Фамиль? – так же, как и Сандра, обездвиженно разлёгшись на земле, прошипела Гадюка.

– Что? Ла Фамиль? С чего ты взяла, идиотка? – вставая на корточки и насмехаясь над давним личным врагом, спросил Картес. Взяв женщину за волосы, тот поднял её голову над лужей, а после, облизнувшись, перевернув на спину, задницей приземлился ей на грудь.

Тяжесть, плюхнувшаяся Гадюке на грудную клетку, едва не ломает той рёбра. Поверженная, лежащая в луже под проливным дожем, всё, что она сейчас могла, так это только глядеть на самодовольное лицо её старого врага. Врага, которого она когда-то милосердно пощадила.

– Ла Фамиль в прошлом. Сейчас все мы служим кое-кому более влиятельному, и вскоре ты тоже присягнёшь на верность ему... – облизнувшись, с угрозой в голосе шепнул на ухо Гадюки Картес.

Глава 22

Ночь выдалась тяжёлой. Сырой, пропахший гнилью и заразой воздух, ковыряя меня изнутри, занёс в лёгкие какую-то ДРЯНЬ. Внутри всё хрипело, свистело. За сдавшимся разумом постепенно сдавалось тело. Впервые за пять, а может, и все десять лет я заболел. Трясло, лихорадило, а от оставленного мне колючего одеяла на глаза наворачивались слёзы. Атмосфера места, в котором жили миллионы, убивала меня.

Ослабев, я окончательно потерял счёт времени, идущего под землёй иначе, чем на поверхности. Просыпаясь во тьме, не в силах встать с кровати, испытывая озноб, неимоверную усталость, жажду, вновь засыпал, погружаясь во мрак, в котором я как-то увидел мать, стоящую в конце белого тоннеля и машущую мне рукой.

Моё предположение о смерти не сбылось. Всем телом ощущая жар, скованность и дискомфорт, глядя вслед удаляющемуся силуэту, я вновь очнулся. И опять тёмный потолок, шкаф, задёрнутое окно, едва приоткрытые, покосившиеся двери, через щель которых в комнату пробивался свет и...

Ничего. Ни соплей, ни температуры, только лишь жар, исходящий далеко не от моего тела. Обвившись вокруг меня руками и ногами, постанывая, лежала Лас, чьи зловещие глазки с периодичностью блистали во мраке.

«Не понимаю» – язычок Ластика, а вместе с ним и остренькие зубки коснулись мочки моего уха. Моя сила, я чувствовал её!

Случайно зацепившись за мысли брюнетки, притворяясь спящим, вновь закрыл глаза. Полностью голая, обхватив мою руку таким образом, что она оказалась между небольших грудей, девушка тихонько постанывала мне на ухо. Её мысли путались, в голове царил полный хаос. Словно экспериментируя, Ластик то забирала, то спустя минуту вновь возвращала мне мою силу, попутно всё сильнее прижимаясь ко мне.

Ощущение, когда лишаешься силы, крайне неприятное, от четвёртого раза в виске кольнуло, отчего я болезненно скривился.

– Не спишь? – Коленка Ластика приподнимается вдоль моих ног, а после, уткнувшись в чуть налившегося кровью бойца, замирает. – Спишь? – улыбаясь, вновь спрашивает та, после чего игриво начинает дразнить меня и мой член редкими касаниями.

Голова девушки чуть опускается, взгляд падает под приподнявшееся одеяло.

– Даже во сне молодые парни такие горячие... – в её словах чувствуется сарказм, но я всё так же продолжаю играть роль спящей принцессы. Ладонь брюнетки медленно скользит по прессу, опускаясь к паху. Лёгкая небритость в интимной зоне тактильно смущает женщину, но ненадолго. От прикосновения её пальцев мышцы нервно сокращаются, и даже сам Александр младший начинает непроизвольно дёргаться.

«Что это, какая-то особая техника?» – пытаясь понять, что не так с моим телом, ощущаю, как, перекидывая через меня ногу, сверху поудобнее располагается Лас. Длинные волосы брюнетки шёлковыми, чуть вьющимися прядями опускаются мне на грудь, силы вновь возвращаются, и я чувствую это... странное, непонятно откуда взявшееся женское влечение ко мне.

Всё точно так же, как некогда было и с Сандрой. Просто лёгкий контакт, а вслед за ним «искра, буря, безумие». Я часто размышлял об этом, думал, что, возможно, третья моя способность – это влечение, пробуждаемое у женщин. Но тогда, если это способность альфа, почему Ластик не смогла её стереть? Как она попала под её действие, почему не избавилась от эффекта в момент, когда, раз за разом испытывая меня на прочность, стирала мои силы, а затем вновь возвращала их?!

Небольшая торчащая грудь второго размера, чуть качнувшись, дрогнула. Припав к моему члену складками своих половых губ, девушка едва звучно просит:

– Я не хочу чувствовать себя насильником, поэтому, пожалуйста, открой глаза.

Сказать, что я против такого утреннего приветствия, значило соврать. По какой-то причине эта женщина вернула мне мои способности, согрела своим телом, когда я лихорадочно трясся и замерзал. Разумеется, скорее всего, сделала это она не по своей воле, ведь я хорошо помнил её взгляд, тот самый, коим она осуждала мою слабость и плаксивость, касавшуюся матери, но всё же. Она помогла мне, случайно угодив под силу моих способностей, и теперь, быть может, дав ей то, чего она желает, я смогу заручиться женской поддержкой, а после даже сбежать!

– Если бы все насильники походили на тебя, понятие изнасилование перестало бы существовать... – пытаясь сделать комплимент, запинаясь и путая местами порядок слов, выдаю я, отчего самому становится стыдно.

Ластик смеется, а после, наклонившись, зависает над моим лицом. Щёчки женщины наливаются румянцем, а блестящие глаза, неотрывно глядят на мои губы:

– Правда? – нашёптывая, спрашивает та, вслед за чем, получив от меня утвердительный кивок, припадает своими холмиками к моей груди и дарит неуверенный, но оттого не менее долгий поцелуй.

Ощущая снизу влажность её вагины, понимаю – Лас едва сдерживается. Моя сила, способности или что-то ещё, чем я обладаю, сводят её с ума, заставляют желать меня. И почему-то мне кажется, чем дольше я не даю ей желаемого, тем сильнее становится эффект. Лёгкие стоны от любых моих ласковых слов, эйфорические подрагивания от любых касаний. Чем дольше я нахожусь во взведённом состоянии, тем больше и сильнее моя оппонентка и цель испытывает ко мне влечение.

– Скажи, твоя третья способность, что это? Почему ни я, ни Вор не можем понять её устройства? – пытаясь без помощи рук прицельными движениями бёдер сесть на мой член, спрашивает Лас.

– Потому что я сам не знаю, что это за сила, – почти честно отвечаю я.

Женщина на миг задумалась. Встретившись со мной своим пристальным взглядом, будто рассуждая, стоит мне говорить или нет, томно вздохнув, та вновь переводит взгляд под одеяло. Пожалев, что начала этот разговор, улыбнувшись, пытается перейти к «сладкому», в ответ на что я, прихватив ту за бёдра, чуть ли не сбрасываю со своего члена. Женщина недовольна. Чувствуя её эмоции, понимаю, что отказываться от своего первоначального желания та не собирается, а значит, настало время торга!

– Прости, ты ведь знаешь, что со мной не так? Умаляю скажи, и тогда я сделаю всё, что только ты попросишь.

От былого недовольства и след простыл. На лице женщины безо всяких сил видна растерянность и смущение.

– Ну раз ты умоляешь, то ничего не поделать, – оопустившись на мой член своей подтянутой и упругой попкой, на сладостном выдохе произносит та. Половые губки Лас, плотно сжимая снизу, словно под воздействием вакуума, втягивают меня, отчего я и сам не сумел удержаться от лёгкого стона.

– Сколько ты знаешь о силе своей матери? – Вопрос женщины оказался неожиданным.

– Не много. Кажется, она умела влиять на умы мужчин и...

– Этого достаточно. Так вот, мы с ней, с твоей матерью, были хорошими подругами. Как-то сидя в баре, рассуждали о том, что получится, если скрестить силу изменения реальности Андрея, твоего отца, и мощнейший афродизиак Лены. Вывести подобный симбиоз сложно даже в условиях лаборатории, к тому же двое её дочек показали, что способности высших генов, типа беты и альфы, редко пересекаются, но... В теории, симбиоз сильнейших способностей твоих родителей по итогу мог породить нечто новое, могущественное и очень мощное, называемое в наших кругах «божественной силой».

Разговаривать и трахаться всегда было слегка неудобно. Лишние слова могли сбить с ритма, а стоны и сладостные выкрики путали мысли. Однако, невзирая на всё это, насаживая Ластик всякий раз ,когда та прерывалась, я тоже брал паузу, после чего женщина вновь продолжала свой рассказ.

Первый раунд грозил завершиться досрочно, едва сдерживаясь, я только и успеваю достать своего дружка, после чего кончаю на всё ту же упругую задницу. Рассказ Лас ещё не завершился точно так же, как и то, чем мы с ней занимались. Повернувшись ко мне спиной, двигая свою задницу к моему лицу, губами припадает к Члену. Язычок девушки скользит от яиц до основания. Едва успевший пасть духом боец вновь готовится встать в строй.

– Божественную силу нельзя скопировать, нельзя стереть, максимум, что с ней можно сделать, так это подавить блокиратором, но даже невзирая на него, крупицы этой неизведанной мощи всё равно будут просачиваться в мир. Ставя под угрозу жизнь и безопасность всех окружающих. Именно по этой причине, боясь, что не сможет уберечь тебя от самой себя и окружающих, Лена стала задумываться о том, как помочь её маленькому сынишке. Твоя мама чувствовала эту знакомую ей силу, чувствовала, как ты влияешь на умы всех домочадцев. Ощущая и не видя прямой угрозы, она сомневалась в том, как ей стоит поступить. Но сомнения эти были лишь до того случая, когда её сын чуть не погиб от руки средней сестры. Забрав девочек и переехав, она разрушила семью, дабы сберечь жизни всех, кто был ей дорог. Истинное происхождение твоей силы, причина смертельного конфликта для Елены всё так же оставались загадкой, и единственный в вашем доме, кто мог её решить, был Андрей. Один из лучших в своем деле, способный изменять реальность, лучше других справляющийся с ментальными атаками, он был идеальным сыщиком, способным разузнать о любой силе. Но, как я поняла, даже он не смог понять истинной природы твоей способности.

– Он не смог, а вы? – понимая, что Лас знает, о чём говорит, с надеждой спросил я.

– А мы, кажется, смогли, – обернувшись, с хитрецой проронила женщина. – Вот только ты же сам сказал, что сделаешь что угодно, так что не отлынивай и будь добр, сделай сестричке приятно... – едва не сев мне на лицо, вынуждая приступить к действию, сказала Ластик.

Глава 23

Буйства на подземных улицах Сеула набирали всё большие обороты. На четвёртый день моего «заключения» где-то неподалёку от нас в районе двух часов после полуночи разразилась стрельба. Это длилось меньше часа и казалось чем-то не столь значительным. Однако на пятый день всё повторилось. К канонаде выстрелов и взрывов добавились шествия подземных жителей, требовавших их заселения на верхнем, втором, открытом уровне.

Когда шествие миновало дом или подвал, в котором обитала шайка «революционерок», вновь послышалась стрельба. На этот раз игнорировать подобное мои «пленительницы» не стали, на разведку была отправлена Вор. Девушки не было около суток, и возвращение её оказалось, мягко говоря, не радостным. Из рассказов блондинки, Цитадель взяла под арест какого-то очень важного активиста, а вместе с ним целый отряд повстанцев, коим за множественные нападения на героев и военнослужащих грозит смертная казнь. Также в числе пленников была и одна из подруг местной троицы. Имя её при мне не назвали, но то, что она являлась важным членом их группы, это факт.

«Командир Коротышка», как я ту про себя прозвал, прямо плевалась ядом и злостью, когда узнала, что ждёт подругу.

Главным требованием Цитадели и единственным из возможных путей спасения так называемых террористов являлось полное признание своей вины, а также явка с повинной организаторов и зачинщиков. Разумеется, о подобном в низах и речи идти не могло. Вместо того, чтобы успокоить и усмирить, власти только больше разозлили толпу, желающую защитить тех, кто отстаивал их права и свободы.

Чуть позднее «дебильные требования» показались не такими уж дебильными. Весь этот фарс и цирк горе-управление Сеула и Цитадели устроило для отвода глаз, а само же тёмными обходными путями вышло на синдикат с одним лишь требованием, заключавшимся в обмене. Множество героев и злодеев, сражавшихся как на земле так и под землёй, стало пленниками обеих сторон. Большое число молодых героев так же, как и я, оказалось заложниками сложившихся жизненных ситуаций, решить которые и намеревалось при помощи обмена.

Долгое время коротышка достаточно эмоционально обсуждала их дальнейшие план действий, а также важность в нём их и – с какой-то стати?! – моей роли. «Кэп», как ту называла Воришка, по какой-то причине не желала менять мою персону. Упоминая свои интересы, предлагала изолировать меня во втором убежище, а также настоятельно требовала с Лас, чтобы та больше ко мне не подходила.

– Да у нас всё было обоюдно! – в ответ на обвинение в совращении и изнасиловании, недовольно повысив голос, заявила Ластик, а затем добавила: – К тому же мальчик матери лишился, не могла же я его не пожалеть...

После последних слов за дверью послышался звон бьющейся посуды. Мелкий конфликт между Кэпом и Ластиком продлился недолго. Перед тем, как меня обменяют или запрут куда-либо ещё, я намеревался попросить девушек о маленьком одолжении, а именно о посещении могилы матери.

Командир-коротышка как-то упоминала об этой возможности, упустить которую мне бы очень не хотелось.

– Нельзя, – Удивив в первую очередь своих подруг, а уже после и меня самого, холодно заявила девочка.

– Почему?

– Потому. И пока за любопытство и слишком большие уши тебя вновь не лишили способностей, будь добр, вернись в комнату и закрой ушки. Взрослым тётям нужно поговорить.

Слышать подобное от ребёнка восьми-десяти лет было как-то неприятно. К тому же внешне лишь одна Лас выглядела здесь как взрослая. Вздохнув, без лишних слов и споров, вспоминая фрагменты из детства, послушно вернулся в свою каморку.

– Уж прости, Кэп, но ты реальная сука.

Недовольная реплика, как оказалось, весьма заботливой и доброй Ластика вызвала на моём лице ироничную улыбку. В очередной раз я был с ней полностью согласен. Впрочем, точно так же с Лас согласилась и Воровка.

Обмен пленными состоялся в четыре часа утра следующего дня. С мешком на голове, закованным в блокираторы, меня долгое время катали по городу в тесной компании с такими же, как я, бедолагами. Словно шпроты в банке, пропахшие потом, а кто-то даже и испражнениями, мы около часа ожидали в машине, покуда местные «гангста» договорятся со спустившейся к ним властью.

Затем, по-прежнему не снимая с голов повязок и мешков, нас выводят и выстраивают в линию. Идет подсчёт, с пальцев берётся на пробу кровь. Полчаса ожидания и скулежа кого-то из моих молодых «коллег», и вот наконец-то слышатся первые слова законников:

– Цитадели было обещано двадцать три героя. Здесь же всего мы видим двадцать одного, а также одного обычного гражданского. – Представитель Цитадели источает угрозу. Мужчина явно недоволен.

– Сколько есть... – ехидно усмехаясь, отвечает преступник.

Минутная пауза сменяется на удивление спокойным и смеренным голосом:

– Ладно, ведите...

Данная фраза адресована не нам. Где-то в сторонке, спрыгивая с кузова авто или ещё откуда-то, под конвоем двух-трёх охранников ведут по одному преступнику.

– Первый... Пятый... Девятый... Четырнадцатый... Двадцать второй... А ты куда собрался? Погодь... – Прихватив последнего привезённого, судя по звуку, усаживает его на колени представитель Цитадели.

Щелчок пальцев, и нас под присмотром военных медленно ведут предположительно к шахте лифта. «Всё хорошо, вы скоро будете дома», – приговаривают бойцы цитадели, хлопая самых плаксивых и тем самым пытаясь отвлечь от главного, происходящего у нас за спинами. Вопрос с двадцать третьим пленником, взятым цитаделью и привезённым на третий уровень, ещё оставался открытым. Двигаясь последним, я хорошо слышал, как в своей нахальной манере преступник вновь обратился к законнику с вопросом:

– Ну и, что дальше? Как поступите с двадцать третьим, потянете его обратно?

– Разумеется, нет, как и было заявлено в договоре, мы оставим его здесь. – За щелчком предохранителя следует спуск и тихий, едва слышный уху выстрел. Обмякшее тело с характерным звуком падает в грязь.

Безжалостно, жестоко, без суда и следствия. Представитель закона, власти и порядка взял и нажал на спусковой крючок. Чем, возможно, оборвал жизнь простого революционера, а быть может, даже и той самой подруги, на обмен которой так надеялась мятежная компашка.

– Жесть, ты слышал, вы же слышали? Он ведь просто убил его. Нет, ну серьёзно, он же убил его, да? Бля... Ну нахер эти геройства, нахер эту работу, нахер этот город... – обращаясь к бойцам цитадели, вещал шедший впереди меня парнишка. Голос его был испуганным, а заверениям солдат о том, что всё в порядке, он не верил. Кажется, он точно так же, как и я, слышал, а вместе с тем и понял, что сейчас произошло. И с выводом, сделанным им сиюминутно, я был полностью согласен.

Нахер это геройство!