Текст книги "For your eyes only // Larry Stylinson (СИ)"

Автор книги: FlaunderTommo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 27 страниц)

Мы ускоряемся, но нас все-равно останавливает та злая женщина, сидящая все время на посту приема. Ее стойка сейчас не пустует, и я замираю, когда вижу знакомую физиономию дяди Роджера, брыкающегося и выворачивающегося из рук

полицейских.

-Луи. —злобно проговаривает он, видя меня.

-Нет. —я качаю головой.

-Ты не рад видеть своего родного дядю? —с таким же тоном произносит мужчина, и я чувствую, как коленки начинают дрожать, словно в третьем классе, когда нас одних, без родителей, повели к стоматологу. Я всегда боялся этого врача и его разных странных приспособлений, которые он пихал в наши маленькие детские рты… Так, это звучала странно, и я не имел ввиду ничего пошлого, но оно все равно как-то так прозвучало…

-Бу. —говорит Гарри, поворачивая меня к себе, снова сжимая мою руку. —Бу, посмотри на меня.

Я перевожу взгляд с дяди на парня, и все постепенно налаживается. Он начинает напевать какую-то песенку и подводит меня к стойке женщины, с другой стороны от дяди, я все еще могу слышать его голос и то, как он зовет меня, но это каким-то волшебным способом меня больше не колышет, я просто понимаю, что пока рядом со мной Хазз, он не сможет мне ничего сделать.

-Здравствуйте, мы бы хотели выписаться из Бедлама. —проговаривает Гарри.

-Я не могу этого сделать, молодой человек.

-Но мы сюда сами записались. —отвечает он.

-Извините, но это можно сделать только по назначению вашего психиатра.

-У нас его даже не было.

-Такое невозможно, ко всем приставляется доктор.

-Но мы попросили этого не делать, так как сюда мы пошли потому что больница защищена и здесь никто не может использовать свои способности кроме Хранителя и его половинки, а меня преследовал мой дядя-маньяк. —говорю я.

-Мистер Рейн.

-Я Луи Томлинсон. —поправляю я.

-Но в анкете вы указали Сидни Рейн.

-Это длинная история.

-Как бы там ни было, мистер Томлинсон, я не могу выпустить вас пока все дела с

вашим психиатром не будут улажены.

-Этот человек преследовал меня по городу две недели, и вы хотите, чтобы я остался с ним тут?

-Извините, но я ничем не могу помочь.

-Лу, у меня есть идея. —проговаривает Гарри.

-Какая?

-Я недавно открыл свою способность.

-И не сказал мне?

-С ней такая же ситуация, как и с Линой. —объясняет он, и я вздыхаю.

Гарри объясняет мне в чем заключалась его способность, и я, раскрыв глаза широко, от изумления, кивал головой, слушая его план.

-Вперед, гений. —смеюсь я в его мыслях.

Мы поворачиваемся к ней, я показываю свои знаки под глазами, но она не совсем удивляется, думая, что я только что нарисовал их ручкой и фломастером. Я еще больше удивляюсь ее догадке, спрашивая себя, как я мог сделать это, если у меня нет ни того, ни другого, тем более, что так ровно все эти расписные штуки у меня на лице не остались бы. Я показываю Гарри большой палец, тем самым говоря, что я отвлек ее внимание на себя.

Гарри подходит к двум охранникам рядом с дверью и смотрит им в глаза.

-Вы сложите оружие и отпустите нас.

Я смотрю, как их глаза постепенно начинают походить на стекло, по видимо означающее, что он покорил их.

Я никогда не думал, что нам может так повести со способностями. Судьба хорошо наградила нас за все эти трудности, которые нам надо было пройти, по крайней мере, я в это верил. Мне достался дар Хранителя, а Гарри —принуждения. Я чувствовал, что, используя этот дар, Хазз чувствовал себя не очень хорошо, в основном потому что не хотел подчинять своей воле людей. Ему казалось это бесчеловечным и неправильным, но я все равно убеждал его, что без вот такой вот его помощи мы не сможем выбраться из этого места. Мне было приятно, что он шел на такие меры ради меня, хоть иногда меня терзало сомнение правильно ли я поступаю, заставляя его делать все ради меня.

-Ты не заставляешь меня, Бу, я делаю это по своей воле. —говорит Гарри, закончив с охранниками и подойдя ко мне.

-Последний штрих. —говорю я. —Надо забрать наши документы.

-Вы отдадите все, связанное с нами в этой больнице, а записи с камер наблюдений сотрете. Мы хотим сейчас же получить свои личные вещи. —ровным и спокойным голосом говорит он.

И снова этот стеклянный взгляд на лице женщины, она быстро достает коробки с нашими именами на них и протягивает нам. Я забираю обе и вытряхиваю вещи в сумку, слышу, как наши ключи звенят друг о друга, а кошельки и телефоны падают с маленьким «бухом» на дно сумки, думаю, я потом пожалею о такой неаккуратности, но сейчас мне плевать. Гарри берет меня за руку, и мы выходим из Бедлама, оставив, наверное, такой погром в той комнате и их мыслях.

Около психушки нас встречают Зейн с Лиамом и после минутных объятий с ними обоими, мы садимся в машину и начинаем путь к дому Пейнов, где нас уже ожидают вся семья. Я уже представляю этот диалог с каждым из них о том, где мы были, что случилось, как мы себя чувствуем и ля-ля-ля. Дурацкие родительские вопросы, всегда одно и тоже, кстати про родителей, нам ведь надо будет как-то рассказать о предстоящих месяцах беременности Гарри. Думаю, это будет посложнее, чем выбраться из психушки, но мы справимся.

Приехав к дому, нас встретила вся семья, как и сообщил нам Лиам. Нас по кругу передавали из рук в руки, каждый хотел потрогать нас и убедиться, что мы целы и невредимы, только после такого убеждения, Карен пригласила всех за стол, заявив, что мы с Гарри ужасно похудели за эту неделю, хоть я этого особо не замечал.

Все сегодняшнее утро прошло в расспросах и указаниях. Все, что мы слышали за сегодня, это где есть хорошие курсы для родителей, и что нам может понадобится в будущем. Карен облазила весь интернет в поисках подходящей, на ее вкус, коляски и сделала выводы, что никакая из них не будет хороша для такой принцессы, как наша Лина. Вся семья была в ажиотаже, и как бы мы не пытались их успокоить, они заводились еще сильнее.

В конечном итоге, мы с Гарри сказали, что нам нужно по делам и уехали. Это было правда, по делам нам съездить нужно было, но также мы были безумно рады побыть хоть пять минут в тишине, думаю, что Гарри точно так же, как и меня достали все эти разговоры о будущем… И это вам говорю я!

Но на самом деле, мы просто хотели побыть влюбленными людьми, хорошо проводящими время вместе, а не будущими родителями, нам хотелось побыть в неведении о том, как все это делать до того момента, как это все случится. Хотелось выбрать коляску в последний момент, как это делают все, черт ее подери!

Поэтому пару часовой маршрут к дому Гэлли вызвал у нас, помимо волнения о предстоящем деле, спокойствие и умиротворение.

-Ты же знаешь, что они всего лишь волнуются о нас. —говорит Гарри.

-Понимаю, но, когда это происходило с ними, у них были только они сами, и посмотри на нас! У них прекрасно все получилось. Им никто не помогал, им никто не давал советов, и все вышло хорошо.

-Может быть им было трудно самим, и теперь они хотят удостовериться, что нам так трудно не будет.

-Знаю, они хотят помочь, но мне просто кажется, что сейчас слишком рано для этого. У нас еще есть месяцев восемь.

-Откуда такая уверенность? —смеется он.

-Свадьба у нас в июле будет. —также отвечаю я.

-Ты их так и не стер.

-Я постоянно забываю. —моя рука инстинктивно бьет меня по лбу.

-Так сделай это сейчас.

-Сейчас мне нужно одно из видений для нашего дела, а сразу после этого, я все

уберу, обещаю. —я показываю ему мизинчик.

-Хорошо. —улыбается он.

-Давай уедем! —предлагаю я.

-Что?

-Давай уедем на пару месяцев, пока не пора будет готовиться к появлению

малышки.

-А как же все остальные.

-Они никуда не денутся, зато мы отдохнем от их вопросов и предложений.

-Я люблю тебя, Луи Томлинсон.

-Это значит да? —спрашиваю я, на минуту отворачиваясь от дороги.

-Да. —говорит он, и я смотрю обратно.

Через пару минут мы подъезжаем к дому Гэлли и выходим из машины, я слышу, как она издает «пик-пик», и мы подходим к двери. Гарри нажимает на звонок, дворецкий семьи выходит нас встретить.

-Мистер Томлинсон, здравствуйте.

-Добрый день, мы бы хотели поговорить с Джорджиной.

-Могу я спросить цель вашего визита?

-Конечно, скажите, что мы знаем про Петунью. —говорю я.

-Так и передать? —уточняет он.

-Она поймет. —произносит за меня Хазз.

-Она поймет? —смеюсь я, когда дворецкий уходит.

-В фильмах так всегда говорят. —парень странно смотрит на меня.

-Хочешь казаться Джеймс Бондом?

-А почему бы и нет? Ты не видишь меня в черном костюме, с классной пушкой и

девушкой под рукой.

-С девушкой я тебя точно не вижу. —отрицаю я.

-Хорошо, ты разве не видишь меня в черном костюме, с классной пушкой и собой под рукой?

К сожалению, ответить на этот вопрос я не успеваю, так как через минуту мы видим на пороге обеих женщин, и Тунью, и Джину, рассматривая их, я понимаю, что раньше они походили друг на друга больше, чем сейчас. Вспоминая свои видения о прошлом, я понимаю, что Петунья изменила свой цвет волос, и теперь вместо коричневого, он был ярко желтым, и не таким коротким, как у самой миссис Гэлли. Стиль их одежды тоже изменился. Джорджина стала носить классические костюмы, а Петунья все еще одевалась, как хиппи. Женщина закручивала свои волосы и завязывала разными разноцветными ободками с цветочками, бабочками и звездочками. Наблюдая за ее развивающимися рукавами и штанинами, я мог с точностью сказать, что такой стиль жизни подходил ей.

Так же, прочитав в ее памяти о ее прошлом, я мог с точностью сказать, что она все это время добивалась внимания своей сестры, которая не замечала ее. Петунья очень любила Джину и понимала, что она ей понадобилась только тогда, когда выяснилось, что нам нужно стереть память, но Петунью это не волновала, как я уже говорил, она любила сестру и готова была сделать все что угодно, ради ее внимания.

-Можно нам войти? —спрашиваю я, и женщины отступают в сторону, давая нам пройти.

Мы садимся на кресла в гостиной, и дворецкий тут же предлагает нам что-то попить. Мы вежливо отказываемся и начинаем разговор.

-Мы хотели бы узнать, зачем вам понадобилось стирать нашу память? —говорю я.

-Вы не были готовы к такому.

-Ладно, я могу понять почему вы стерли память о нашем первом знакомстве, когда мы были детьми, но зачем надо было менять нашу…эмм…первую ночь? —немного заминаясь проговариваю я.

-Вообще-то мы хотели ее стереть, но Гарри уехал с того места намного раньше, чем у Туньи получилось закончить свое дело, поэтому оно не стерло, а изменило его. Это получилось случайно, хотите верьте, хотите нет.

Залезая в голову Джорджины и смотря ее мысли, я понимаю, что она тоже любит свою сестру, на самом деле любит. Ей ужасно неприятно, что сестра думает, будто она использует ее в своих личных целях. Проблема Джорджины в том, что она просто не знает, как показать свою любовь. Она не знает, что ей сделать, чтобы доказать это своей сестре и поэтому просто живет так, пытаясь наладить отношения с ней.

Закончив разговаривать с ними, выяснив, что они «действительно хотели сделать, как лучше», мы поехали обратно на родную мне Брук драйв, где Карен и Лиам уже ждали нас с ужином, пытаясь сдерживать в своих маленьких мыслях тот факт, что они нашли нам подходящую коляску и ля-ля-ля.

-Может быть нам стоит уехать прямо сейчас? —спрашиваю я, передавая Гарри их мысли.

-Думаешь, они нас просто так отпустят? —смеется он.

-Думаю, что просто так ты от них не отделаемся.

Мы смотрим в глаза друг друга и решаем, что улетать надо завтра. По дороге домой, я покупаю онлайн-билеты в Париж и бронирую первый отель, попавшийся мне на глаза на сайте… Следующие месяцы обещают быть чудесными.

========== 50. Конец ==========

Песня: Zayn —Do something good

POV Луи

Это был один из тех многих дней нашего совместного отпуска, который длился ровно семь месяцев, почти до самого рождения Лины. Мы были на юге Испании и как раз отдыхали от долгого перелета туда. Конечно, все проходило не так, как у обычных людей и отдыхали мы тоже по-своему.

Я снова сделал шаг вперед. Он вытянул руки и схватил меня за запястья. При этом прикосновении нас обоих точно пробило электрическим током, и я почувствовал, что все заботы выскочили у него из головы. Что-то захватило и его тоже, заставило возжелать меня так же сильно, как я желал его.

Отпустив мои запястья, он, медленно скользя по моей коже, повел ладонями вверх по моим рукам. Не отрывая от меня темного, жаждущего взгляда, Хазз потянулся к себе, прижал крепко-крепко. Одна из моих рук потянулась к его шее, накрутила волосы на пальцы…я уже говорил, как обожаю волосы? Я притянул его голову к своей груди. Его губы легко скользнули по моим.

-По-твоему это было хорошая идея оставлять нас на такое долгое время одних? —сглотнув, спросил я.

Он рассматривал меня со всей характерной ему расслабленностью.

-По-моему, ужасная идея.

-Ужасная?

-Самая-самая ужасная. —смеется он.

Его губы снова прильнули к моим, поначалу мягкие, потом более твердые и алчущие. Руки заскользили вниз, к бедрам, к краю рубашки. Захватив ткань, он начал поднимать ее. Я таял от его прикосновений, от его поцелуев, от того, как заплыли от этого поцелуя наши губы. Руки поднимались все выше и выше, наконец он через голову стянул с меня футболку и бросил ее на пол.

-Быстро же ты избавился от моей верхней части одежды. —замечаю я.

-Месяцы тренировки.

Еще с самого начала наших отношений я так долго томился по нему, что едва верил в события последних пяти месяцев. Физически все было просто великолепно, но мало того, мне просто нравилось находиться настолько близко к нему. Нравилось, как он смотрит на меня —будто я его единственный и всегда им буду. В каком-то смысле, это было не удивительно, но мне нравилось быть таким в его глазах. Взамен, я обожал повторять его имя, словно молитву: «Хазза.Хазз…»

И где-то внутри всего этого, в моей голове со мной снова настойчиво заговорил мое подсознание. Оно говорило: «Оставайся с ним, оставайся с ним. Не думай ни о чем, кроме него. Забудь обо всем остальном», и я слушался —хотя, в общем-то, убеждать меня не требовалось.

Огонь в наших глазах свидетельствовал о том, что мы жаждали большего, но он не торопился. Может, догадывался, что я нетерпеливый и как всегда пытался позлить меня, его перелетные штаны…да, у него и такие имеются…все еще оставались на нем. В какой-то момент он переместился так, чтобы оказаться наверху; его волосы свисали на мое лицо. Он слегка наклонил голову, и в поле моего зрения снова попали его многочисленные татуировки. Я обожал смотреть на них, ведь именно они доказывали, что мы с Гарри неразлучны и будем вместе всю нашу жизнь. Мне они нравились, потому что были неотъемлемыми в нашем прошлом, настоящем и будущем.

Я обхватил его за шею, пригнул к себе и поцеловал, мягко покусывая кожу, не так, как это делают в Сумерках или еще чего-то, но очень, очень волнующе. Я сдвинул его с себя и снова оказался наверху. Поцелуи продолжились, с еще большей страстью.

Наверное, он увидел в моих глазах решимость и понял, что больше мучить себя я не позволю. Улыбаясь, он обхватил меня руками за бедра, и внезапно жгучее вожделение ударило нас новой волной. Возникло ощущение легкого безумия, кожу закололо словно иголки, приходящиеся по телу, когда ты отсидел ногу или отлежал руку.

Но это видение сразу оборвалось, на самом интересном моменте, и я не знал почему, но меня буквально вытягивало из сна.

-Бу…-шептал Гарри.

Я приоткрыл глаза и понял, что за окном еще глубокая ночь, темное звездное небо заволокли тучи, и только свет Луны в окне немного освещал комнату.

-Да, малыш? —спрашиваю я, зевая. —Тебе не плохо?

-Нет.

-Что случилось? —обеспокоенно спрашиваю я.

-Кошмар. —отвечает он.

-Хочешь об этом поговорить?

-Мы были на приеме у врача, и он сказал, что все плохо и нужно избавляться от ребенка, и я… —даже ничего не видя в темноте, понял, что его это не просто расстроило, его это безумно напугало. Мне показалось, что, если я сейчас же не пойму, что с ним все хорошо, я не смогу уснуть ни сегодня, ни последующие семь месяцев.

-Хочешь, мы посмотрим видение про это? —предлагаю я.

-Ты ведь не можешь вызывать видения.

-Я никогда и не пытался. —дергаю плечами я. —Так что? Ты согласен?

Он легонько кивает, и я дергаю его на себя, заставляя лечь рядом со мной. Мои руки обвивают его талию, а нос упирается в его шею. Со всей силы сконцентрировавшись на походе в кабинет УЗИ и нашей дочки, я закрываю глаза и переношусь в больницу в Германии.

-Здравствуйте. —произношу я, когда мы заходим в здание.

-Вы разговариваете на английском? —спрашивает мужчина с явным немецким

акцентом.

-Да, это ведь не проблема?

-Друг мой, пол земного шара сейчас говорит на английском. Что вас побеспокоит?

-Мы пришли сделать УЗИ. —говорю я, поглаживая живот Гарри.

-Конечно, вы, наверное, мистер Томлинсон, а вы —мистер Стайлс. —кивает мужчина и проходит за стойку, подзывая нас к себе. —Это большая честь для нас, принимать Хранителя и его половинку в нашей поликлинике.

-Мы не хотим никакого особого отношения. —предупреждает Гарри.

-Бескорыстие —похвально во все времена. —к нам подходит один из врачей.

-Спасибо, доктор…

-…Фицпатрик. —заканчивает он.

Врач выглядел немного за пятьдесят, с проседью белых волос и такими же густыми бровями. У мужчины были ярко-шоколадные глаза, пылавшие энтузиазмом и жизнью.

-Вы из Великобритании, доктор? —спрашиваю я, слыша знакомую фамилию.

-Северная Ирландия, сэр.

-Можно спросить вас в каком университете вы учились?

-Кембридж. —уверенно отвечает он.

-Что с вашим голосом? Вы нервничаете? —налегаю я.

-Бу, что происходит? —спрашивает Гарри.

-А вдруг он какой-то мошенник.

-Думаю, что мошенник в пятидесятилетнем возрасте до сих пор не притворялся бы

доктором.

-Откуда тебе знать? Все они, ирландцы, такие. Не успеешь оглянуться, как он уже забрал твой горшочек с золотом и улетел на другой конец радуги.

-Прости? —я слышу смех в своей голове.

-Видимо, ты никогда не праздновал День Святого Патрика в Ирландии.

-Нет.

-А я вот праздновал и поверь мне, это был один из самых худших дней в моей жизни!

-Про лепрекона это правда? —спрашивает Гарри.

-Да, и он был страшным и ужасным.

-Дай угадаю, это был мужчина, переодетый в зеленое?

-Хуже. —я останавливаюсь. —Это была женщина.

-Малыш, не хочу расстраивать, но лепреконов женского пола не бывает.

-Что? —спрашиваю я.

-Да, таких нет.

-Ты врешь!

-Так вы готовы делать УЗИ? —доктор Фицпатрик перебивает наш мысленный диалог.

-Да, конечно.

Мы идем за мужчиной по коридорам, рассматривая пустые бело-голубые стены больницы, маленькие кожаные кресла и диванчики рядом с которыми стоят тумбочки с ярко зелеными растениями на них. Типичная киношная больница.

Доктор завел нас в кабинет и сказал Гарри ложится на кушетку, а сам вышел на «пару минут» из кабинета за «важными бумагами». Не знаю, что со мной сегодня происходило, но я не верил этому Фицпатрику. Мне казалось, что он не хороший человек. Просто предчувствие, наверное, ведь Гарри абсолютно нравился этот доктор, и парень уверял меня в том, что моя неприязнь была вызвана ревностью и переживаниями. Я не соглашался с такими теориями, ведь даже если они и правдивы, мы оба знаем, что я слишком упрям, чтобы признать это.

Вместо того, чтобы думать о докторе, я решил отвлечься и прогуглить одну важную информацию. Вписав в поисковик нужный мне вопрос, я нашел сайт про лепреконов, и абсолютно точно могу сказать, что удивился, когда обнаружил, что Гарри действительно был прав, и что лепреконов женского пола не существует. И это навело меня на еще одну мысль… Либо все они —геи, и просто беременеют друг от друга, либо они прилетают к нам с другой стороны радуги, как и говорится во всех фольклорных произведениях.

Погрузившись в эту идею с головой, я понял, что возможно все не так и запутанно, как кажется… Что если на самом деле лепреконы приходят к нам с другого конца радуги? Мы ведь не всегда его видим, так? Что если он заканчивается где-то в космосе, откуда потом эти маленькие зелененькие человечки спускаются к нам? Разве это не было бы здорово? Надо будет спросить об этом у Найла как-нибудь.

-Так что, убедился? —спрашивает Гарри с огромной самодовольной улыбкой на лице.

-Да, малыш. —улыбаюсь я и прикасаюсь своими губами к его.

-А вот и я. —доктор Фицпатрик появляется в двери.

-Когда вы нам были нужны, вас тут не было, а сейчас вдруг появились? —

спрашиваю я себе под нос.

-Начнем? —на лице у мужчины появляется дежурная улыбка.

-Конечно.

-Так… Посмотрим, что у нас тут.

Он водит какой-то штуковиной по животу Гарри, и я подхожу к СВОЕМУ парню и беру его за руку. Может быть это и правда ревность… Я смотрю на экран, пытаясь что-то разобрать, но у меня ничего не получается.

-Поздравляю, это девочка! —произносит мужчина.

-Какой сюрприз. —тихо произношу я ему на ухо.

-Не будь таким грубым. —так же тихо смеется Гарри. —С ней все хорошо?

-Могу уверить вас, что чувствует она себя отлично.

-Это самое главное. —кивает Гарри и крепче сжимает мою руку. —А где она?

-Оу, извините. —посмеивается Фицпатрик.

Он ведет по монитору несколько секунд, показывая на нашу малышку.

-Вот и она.

У меня изо рта вырывается стон умиления.

-Она такая красивая.

-Я знаю. —Хазз облокачивает свою голову на мое плечо, и я чувствую себя самым счастливым человеком на свете.

И хоть два месяца назад я и сказал, что хотел бы еще не вдаваться во все эти родительские подробности и жить сегодняшним днем, то сейчас я готов был сейчас же начать смотреть краску и обои для детской спальни.

-Я так люблю тебя, малыш. —шепчу я на ухо Гарри.

-И я тебя.

Мы просыпаемся под шум птицы, залетевшей на мое окно. Она выглядит очень красиво, и как я понял секундой позже, это был всего лишь обычный голубь, но даже в это чудесное утро, я не мог найти в нем ни единого изъяна. Он был отличным, утро было отличным, Гарри был просто великолепным. Парень медленно моргал глазами, пытаясь настроить зрение, после ночи кошмаров и такого отличного видения.

-Великолепного тебе утро, любовь моя. —произношу я, тупо улыбаясь.

-Зейн угостил тебя своей травой? —смеется он, поворачиваясь и смотрю мне в

глаза.

-А она у него есть? —наигранно интересуюсь я.

-Если ты ничего не курил, чего такое хорошее настроение?

-Успокойся, ворчун, почему я просто не могу быть счастлив?

-После такого видения? Не имею не малейшего понятия. —на его лице появляется такая же улыбка, и он, оборачивая свои руки вокруг моих щек, целует меня.

-Выйдешь за меня? —спрашиваю я, когда он отстраняется.

-Да. —спокойно произносит он.

-Серьезно?! —восклицаю я.

-Да! —смеется он, и я приподнимаюсь, только для того, чтобы снова упасть на него и покрыть все его лицо поцелуями.

Я не планировал это делать, черт, да я всегда думал, что предложу ему пожениться в каком-то красивом, дорогом месте, при свете свечей и Луны, но лежа сейчас на его теле и смотря на эту великолепную улыбку на его лице, я просто не могу сдержать себя. Я безумно хочу наконец-то обручиться с ним и больше не готов ждать ни секунды, чтобы удостовериться в том, что он мой…и всегда им будет. И то, как он отреагировал на мое предложения, так спокойно и быстро не могло значить ничего другого. Я сделал правильное решение. Хоть один раз в жизни, оно оказалось правильным.

Возможно, оно и не было тем, чего я хотел сделать для него с самого начала, я даже кольца не купил, но внутри мы оба понимали, что никакое кольцо нам не нужно. Все было понятно и без него. Наши татуировки стали нашими знаками любви, и нам не нужна была никакая бумажка из городской мэрии, потому что мы уже давно принадлежали друг другу. Как недавно заметил Гарри: «Я компас в его дальнем путешествие, веревка для его якоря, и кавычки для его пустых философских рассуждений», мы команда бойцов и так будет всегда.

-Луи! Гарри! —в комнату стучит Зейн и открывает ее.

-Вали! —приказываю я, и даже не видя ту самую дверь, я закрываю ее силой мысли, сначала выпихнув профессора за нее. Я конечно люблю Зейна, но это только наше с будущим мистером Томлинсоном утро.

-Я…-оставляю поцелуй на его губах. -…безумно…-Еще поцелуй, -…люблю…-и еще один. -…тебя…

После последнего слова, я оставляю свои губы на его уже надолго. Чувствую, как свет начинает плясать над нами, а мой друг голубь —ворковать у меня над ухом.

-Я готов сбежать с тобой прямо сейчас. —отрываясь, произносит Гарри.

-И я бесконечно тебе благодарен за это.

Мы встаем с кровати, и я достаю из шкафа два чемодана, не спрашивайте почему у меня их два, поверьте, это плохой вопрос. Я отдаю один из них Гарри и показываю шкаф, где возможно он захочет забрать пару своих вещей, потому что всю его

одежду я ему точно не отдам.

Мы спускаемся вниз и застаем на кухне Энн, Тришу и мою маму.

-Дети! —произносит Триша, когда видит нас. —Я бы предложила вам позавтракать, но я его не сделала, поэтому вам придется подождать.

-Ничего, мы поедим в самолете. —уверяет их Гарри и на их лицах проскальзывает шок.

-Вы уезжаете? —спрашивает мама.

-Нам нужен отпуск от…

-Нас. —заканчивает за Гарри Энн.

-Поймите, мы вас любим, но это слишком сложно. —улыбаюсь я.

-Повезло тебе, выдра, что я тоже люблю тебя.

-Спасибо, Энн.

-О чем вы говорили до того, как мы вошли? —интересуется Гарри.

-Ох, милый, мы нашли отличную квартиру. —восторгается мама.

-Это класно, Джей!

-Знаю! —ее руки взметаются вверх, и она делает победный танец Томлинсонов. Опять же, не спрашивайте…

Через пару минут, попрощавшись со всеми родителями и заехав за остальными вещами Гарри к нему в дом, мы с Лиамом и Зейном ехали в аэропорт. Они сказали, что отвезут нас и просмотрят, чтобы все хорошо прошло. Мы были абсолютно благодарны им за такую привязанность, любовь и заботу, а потом Зейн сказал: «Да не за что, нам все равно не чем было заняться целый день», и все мои чувства как рукой сняло. Шучу, я все равно был ему благодарен, зная, что это вранье, и оба они пропускают университет ради нас.

Лично мне на университет было немножечко…наплевать, но я знал, что мне придется вернуться к маю, чтобы успеть сдать все сессии и наконец-то закончить это учебное заведение. Подумав об этом, я понял, что все мои вещи приходят к концу: университет, наше пребывание в Англии, (хоть мы сюда еще и вернемся), моя холостяцкая жизнь, даже футбол. О нем я подумал недавно, когда понял, что в будущем не разу не видел себя на поле. И знаете, что до меня наконец-то дошло? Мне плевать на все эти вещи, благодаря Гарри, (и видению об УЗИ), я научился жить будущем и отпускать некоторые вещи. Согласен, с сентября месяца мы пережили много всего, но я бы повторил все это десятки раз, если того потребовалось, чтобы я мог быть уверен, что мы с Гарри будем вместе.

Глупец, который сказал, что любовь —легкая вещь, видимо никогда не любил и не был любим. Ведь, как говорить в песне: «Мы молоды, стоим – разбитое сердце одно к одному. Ни обещаний, ни требований, любовь —поле боя». И, черт возьми, Пэт Бенатар смыслит в любви, как никто другой.

Кстати, говоря о песне… Я прислушиваюсь к той, что играет сейчас в машине Лиама и понимаю, что что-то было с ней связано.

Видимо, она только началась, и я пытаюсь вспомнить, что я хотел сделать с ней раньше.

I smoke two joints

(Я выкурил два косяка)

Before I play video games

(Прежде чем играть в видеоигры.)

Then I get 10,000 points

(А потом я набил 10,000 очков.)

I flew around this planet only yesterday

(Я облетел всю планету только вчера,)

Because I am an alien

(Потому что я инопланетянин.)

I see this galaxy and Milky Way

(Я видел галактики и Млечный Путь,)

I even watched the sun

(Я даже наблюдал за солнцем.)

I got a J givin’ me my light away

(У меня есть косяк, дающий мне свет впереди,)

Because I donʼt get drunk

(Потому что я не пьянею.)

Letʼs do something good today

(давай сделаем что-то хорошее сегодня,)

Before itʼs too late

(Пока еще не стало поздно.)

Letʼs do something good today

(Давай сделаем что-то хорошее сегодня,)

Before itʼs too late

(Пока еще не стало поздно.)

This is our day

(Это наш день.)

Letʼs do something good today

(Давай сделаем что-то хорошее сегодня,)

Before itʼs too late

(Пока еще не стало поздно.)

Said letʼs do something good today

(Сказал же, давай сделаем что-то хорошее сегодня,)

Before itʼs too late

(Пока еще не стало поздно.)

На конце припева я бью себя рукой по лбу, вспоминая, что было связано с этой песней. Вопрос, который вертелся у меня в голове каждый раз, когда я ее слышал.

-Лиам, чья это песня? —спрашиваю я у брата то, что мечтал у него спросить уже

месяца два, но постоянно забывал.

-Это моя. —отвечает Зейн, вскидывая указательный палец в воздух.

-Я понял по тексту. —смеется Гарри, оборачивая свою руку вокруг моих плечей.