Текст книги "For your eyes only // Larry Stylinson (СИ)"

Автор книги: FlaunderTommo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)

Дарси же, являющаяся огромной поклонницей Капитана Немо, обожает перечитывать именно последнюю часть истории, где все узнают, что именно Капитан –их тайный покровитель и друг, и то, как он помогает им вернуться в Америку и начать там новую жизнь. Она говорит, что это доказывает, что на свете есть добрые люди, которые помогут тебе без выгоды для себя. Я же вам скажу, что это доказывает, что Лина и Дарси –две противоположности, ведь Лина просто ненавидит эту часть из-за того, что Юп в ней умирает.

Так вот, я немного отвлекся от темы, но сейчас я буду продолжать. Я и Гарри сидим рядом с Лотти и ее мужем Томми, что немного пугает, если подумать. Нашла свою половинку с таким же именем, как у племянника. Вообще, все это слишком подозрительно, если об этом задуматься. Когда выпускалась Лина, мы сидели рядом со Стэном и Кэтти. Когда выпускался Томас –с Лиамом и Зейном, теперь с сестрой и ее мужем. Ну…Как говориться: «Ничего в этом мире не происходит случайно».

–Знаешь, я так посмотрел, мы тут самые взрослые родители. –говорит Гарри.

–Ты драматизируешь, Хазз.

–Сам посмотри. –смеется он. –Знаю, ты чувствуешь себя на все сорок, но признай это, мы самые старые тут.

–Я предпочитаю слово зрелые.

–Ты не убежишь от своего возраста, Бу. –он кладет мне руку на плечо.

–Мне всего лишь пятьдесят семь, жизнь только начинается.

–Тебе лучше знать.

–Давай не будем. –прошу я.

–Брось, я знаю, что умру раньше тебя, и я смирился с этим.

–А я нет! –немного повышаю голос я. –Это не тебе придется жить с этим.

–Извини. –тихо произносит он.

–Давай просто забудем об этом, сегодня выпускной нашей дочки, мы должны радоваться, а не…не важно.

–Ты прав. –говорит он и смотрит на сцену, но я все равно могу чувствовать, что он об этом думает.

Мне становится грустно, ужасно грустно, я думал, что моя депрессия давно в прошлом, но с такими мыслями, думаю, она может вернуться.

POV Гарри

Луи ужасно себя чувствовал весь этот день, и мне от этого становилось плохо тоже. Не только из-за того, что мы связаны, и я чувствую тоже, что и он, но и из-за этого ужасного чувства, когда ты просто не знаешь, чем можешь помочь, не знаешь, что можешь сделать, чтобы помочь человеку, любимого человеку, почувствовать себя лучше. Все что я делал последние два дня –лежал рядом с ним, пытаясь не отходить от него и налаживать нашу жизнь.

–Утра. –произношу я, когда он открывает глаза, Луи очень много спит эти два дня, не знаю, хорошо ли это или плохо. Мне кажется, ему нужно перестать пить эти таблетки, но я не хочу ему ничего запрещать, а он говорит, что они ему помогают.

–Я не хочу, чтобы наше будущее было таким. –тихо произносит он.

–Бу…-я целую его в лоб, и он прикрывает глаза. –Хочешь кушать?

–Нет.

Наверное, он видит нечто в моих глазах, потому что я слышу, что он начинает винить себя в чем-то.

–Но я попробую. –говорит он, и я помогаю ему привстать. Из-за того, что Лу вчера не ел, ему было сложно что-либо сегодня выполнять.

Я видел, как ему было стыдно, когда я начал кормить его, но я не обращал на это внимание. Главное, что он пробует и все это из-за меня. Мне не было стыдно кормить его, потому что я не вижу в этом ничего такого. Это даже мило, если не обращать внимание на его расстройство.

Он делает глоток, и я слышу, как его мысли немного меняются.

–Не надо. –просит он и пытается сам взять ложку.

Его руки немного трясутся, когда он подносит прибор к тарелке, и я начинаю волноваться, что он сейчас ее уронит. Его рука начинает трястись сильнее, чем раньше, наверное, это из-за того, что ложка сейчас наполнена. Моя рука обворачивает его.

–Не возражай, -предупреждаю я. –мы сильнее вместе.

–Я бы справился.

–Когда ты перестанешь себе врать, тогда я и поверю, а сейчас позволь твоему парню позаботиться о тебе, мне действительно приятно это. –говорю я.

Я вижу намек на улыбку в его лице, всего лишь намек, но это уже что-то.

–Может быть я на самом деле наступил в капкан? –думает он.

Я делаю вид, что не слышал. Иногда сложно отличить диалоги с самим с собой от диалогов между двумя людьми, но у меня всегда это получалось.

Мадам Кэй очень расстроилась, когда увидела Луи в таком состоянии сегодня. Она посидела с нами, но я отпустил ее, сказав, что он еще долго не проснется. Все это ужасно его утомляло.

Бу поел, мало, но все-таки поел. Я поставил себе одну галочку в заметках о проделанной работе. Вскоре, он опять уснул и все, что мне оставалось делать –проникнуть в его голову и посмотреть этот сон-видение вместе с ним.

Я никогда раньше этого не делал, и не был даже уверен, что у меня получиться это сделать, но попробовать надо. Луи рассказывал, что если он находится в прошлом, то летает над маленьким собой, если в своем будущем –является своим будущим отражением, если в будущее, но в чужое, тоже летает в воздухе, так что я примерно знал, чего ожидать.

Мы находились на одной из улиц Манхеттена в Нью-Йорке, что является его историческим ядром и одним из его боро*. В боро Манхэттен расположены высочайшие небоскрёбы, среди которых Эмпайр-стейт-билдинг, Крайслер-билдинг, Вулворт-билдинг, Мет Лайф Тауэр, Уолл-стрит, 40, Рокфеллеровский центр, и мы намеревались их посетить до того, как поняли, что Лина высоту не любит. Она начала кричать уже на третьем этаже Рокфеллеровского центра, и наша семья отправилась обратно. В принципе, вся наша семья включала в себя: Луи, меня и Лину, но какая разница. Хоть и маленькая, но мы ведь семья.

Поэтому мы сходили посидеть в кафе с утомляющей мягкой музыкой, где она благополучно уснула и сразу направились в отель. Уже было поздно, мы как раз уложили Паулину и начали просмотр одного из сериалов на Нетфликс, что было огромной редкостью для нас в эти дни. Мы уже почти привыкли не спать по ночам и постоянно менять подгузники, поэтому это на самом деле казалось отпуском, просто полежать на диване и посмотреть телевизор вместе.

Мы задремали на пару минут, но этот ужасный и назойливый телефонный звонок, разбудивший дочку, просто вынудил нас встать с кровати. Я ответил на него очень грубо, как мне показалось, отчего сразу пожалел, узнав в голосе на другом конце провода свою бабушку. Я сразу извинился и спросил, что заставило ее позвонить так поздно, на что она ответила, что находится сейчас рядом с нашей гостиницей и хотела бы встретить нас и свою правнучку.

Бабушка никогда не была ни жената, ни замужем, у нее не было половинки, и, наверное, из-за этого, она любила пошататься по темным улицам Нью-Йорка так поздно, другой причины, по крайней мере, я не видел. История про то, как она усыновила маму Энн была просто зачарованной. В нее, правда, было сложно поверить, но и она и сама мама говорили, что все так и было.

Мы вышли на улицу и завели бабушку в номер. Она успела сделать миллион фотографий, и я немного вышел из себя. Зачем ей столько?!

–Привет, малышка. Какая же ты красавица. –тихо шепчет она. –Гарри, дорогой, что ты надел на свою голову?

Она подходит ко мне и сдирает шапку с моих волос.

–Это уже давно вышло из моды, я этим позже займусь. Луи…-протягивает бабушка, огибая моего мужа и обсматривая его со всех сторон. Она видела его всего лишь раз в жизни и не успела насмотреться. -…ты прелесть.

Она поддерживает Лину одной рукой, а другой трепет моего мужа по щекам.

–Спасибо, мадам Стайлс.

–Для тебя просто Джудит.

–Хорошо. –улыбается Луи.

–Ты ведь нормально одеваешься, почему ты не можешь и внука моего к этому приобщить?

–Не обижайтесь, но мне кажется, что это его стиль, если ему так нравится, то и я не против.

–Тогда я снова мадам Стайлс. –бабушка сужает брови.

Лицо Луи бледнеет, и бабушка сразу начинает смеяться.

–Я шучу, милый. –говорит она, разве ты со своими голубыми глазками не должен знать об этом.

–Эм…Я предпочитаю разговор лицом к лицу, а не с чужими мыслями.

–Благородно. –бабушка немного задирает голову и уходит в другую комнату.

–Все прошло хорошо? –спрашивает он.

–Ты великолепен, она тебя уже любит.

Он прислоняет свои губы к моим, и мы стоим так минуту, просто наслаждаясь касаниями друг друга и теплым дыханием на наших лицах.

–Я может быть ушла, мальчики, но стены та тут тонкие. –говорит бабушка из другой комнаты.

–Что она имеет ввиду? –отстраняется муж.

–Ее способность –чувствовать…влечение людей.

–Влечение?

–Сексуальное влечение, Бу.

–Я так и понял, просто хотел, чтобы ты сказал это вслух. –смеется он.

*Боро –единица административного деления города Нью-Йорк, включающая в себя: Манхеттен, Бруклин, Куинс, Бронкс и Статен-Айлэнд.

Просыпаясь, я нахожу, что улыбаюсь, не могу представить, как Луи может не чувствовать, что все будет хорошо, после таких вот видений? Разве они не являются смыслом того, что нужно жить дальше?

–Ты забываешь одну вещь, малыш. –говорит он, слыша мои мысли.

–Какую?

–Я их не помню.

Я провожу рукой по его щеке, отчего он машинально тянется ближе.

–Ты нужен мне. –говорю я. –Не важно, какой, главное, что ты мне нужен, Бу.

–Я пытаюсь, Хазз, честно.

–И я очень горжусь тобой за это. У тебя получиться это, я знаю.

–Спасибо.

–У тебя уже почти получилось. –восторгаюсь я.

–Что?

–Ничего. –вру я и для себя отмечаю, что он почти улыбнулся. Это уже не было намек, нет. Это была самая настоящая полуулыбка.

Хатор заходила к нам пару раз за сегодня, чтобы проверить, что с Луи все в порядке. Через него же я и прочитал, что она винит себя в том, что у него так мало сил, что ему сложно двигать конечностями и что он почти все время спит.

–Не надо жалеть меня. –просит он, открывая глаза.

–Извини, Луи. –говорит она. –Я, наверное, пойду.

Девушка уходит.

–Знаешь, а она сильная. –говорит Бу.

–Что ты имеешь ввиду?

–Ничего. –мотает головой парень. –Я бы хотел быть такой, как она.

–Понимаю.

========== 46. Важная информация! ==========

Я открою вам тайну. Ради вашего же блага. Вы можете думать, что у прошлого есть, что вам рассказать. Вы можете думать, что вам следует прислушиваться, напрягаться, чтобы расслышать его шепот, наклоняться к самой земле, чтобы услышать его замогильное дыхание. Можете думать, что там есть что-то лично для вас, то, что вы должны понять, в чем вы должны разобраться.

Но я знаю правду, ее открыл мне холод, который приходит по ночам. Я знаю —прошлое будет тянуть вас назад и вниз, оно будет вынуждать вас цепляться за шепот ветра и шорох веток деревьев, будет заставлять вас расшифровать некий код, восстанавливать давно уничтоженное. Это все бесполезно. Прошлое —тяжелый груз и больше ничего, оно, как камень на шее, будет тянуть вас ко дну.

Дарю вам совет: если услышите, что прошлое начинает говорить с вами, почувствуете, как оно тянет вас назад, гладит пальцами по спине, лучшее, что вы можете сделать, —бежать.

–Лорен Оливер, «Делириум»

POV Луи

Мы с Гарри были счастливы, сидя тут, в окружении наших детей и их пар. Они разговаривали друг с другом, рассказывали новости и слухи, мне казалось, что этот день войдет в пятерку моих самых счастливых дней в этом году… По крайней мере в десятку точно. Стол, который был заполнен разными угощениями, сделанными специально для Дня Благодарения, манил нас к себе еще с самого начало. Все блюда были красиво оформлены и будто бы сами уговаривали себя попробовать. В центре стола стояла зажаренная индейка, а рядом с ней пюре и кленовый сироп. Многочисленны салаты были сделаны в форме разных зверьков или фигур, что выглядело так, словно его готовил шеф-повар одного из самых престижных ресторанов мира. Подождите секундочку, так ведь и было.

Жена Томаса была именно таким шеф-поваром, она закончила университет, подготавливающий поваров для работы в ресторанах со звездой Мишлена и сейчас работала в Милане. Ресторан назывался Sadler и имел две таких звезды, он выглядел красиво снаружи и был восхитительно обставлен внутри. Клаудия Садлер была не только шеф-поваром там, но и хозяйкой ресторана, что объясняет название заведения.

Мы с Гарри побывали там как-то раз, навещая Томаса и Клаудию, когда они только открылись. Невестка угостила нас восхитительными равиоли с крольчатиной, черными трюфелями и превосходными рыбными блюдами. Вся эта еда просто таяла во рту, и Хазз попросил дать ему пару рецептов.

Так и сейчас, я знал, что если притронусь до еды прежде, чем подойдут все остальные, то уже не смогу себя остановить.

–Помоги мне не думать об этом. —прошу я.

Гарри смеется, и я подхватываю его смех. Муж один из таких людей, которые заразительно смеются, и их смех вызывает ваш собственный.

–Подумай о чем-то другом. —предлагает он.

–Например?

Я не могу придумать ничего хорошего сейчас и буквально готов каждые пять секунд звонить Дарси и спрашивать, когда они с Алексом приедут.

–Мы можем поиграть.

–Малыш, мы ведь за столом. —предупреждаю я.

–Я не об этом. —снова смеется он. —Я об обычных играх.

–Оу…-мои щеки немного краснеют.

–В этом нет никакой необходимости, пап, мы уже приехали. —сзади ко мне подходи Дарси и целует нас в щеку.

Я почти не вижу ее лица, солнце отсвечивает, но ее запах сразу бросается мне в нос. Я уже давно заметил, что у каждого дома свой собственный запах.

Дом Лины и Кимберли пах горной свежестью, я не знал наверняка был ли это природный запах, или у них в доме висели освежители воздуха, да я в принципе и не горел желанием узнать.

В квартире Томаса и Клаудии в Италии пахло разными приправами, особенно выделялась рыбная, наверное, именно из-за таких резких ароматов у нас с Гарри постоянно кружилась голова в этом месте.

От Алекса и Дарси пахло совершенно по-другому. Этот запах напоминал ваниль, но немного спокойнее, может быть, как ваниль и молоко, или ванильное мороженое. Оооо… Ванильное мороженое… Эта мысль снова заставляет меня обратить внимание на стол с едой.

–Я надеюсь, что, когда все теперь в сборе, мы сможем начать есть? —спрашиваю я и тянусь к ножу, чтобы разрезать индейку.

–Нет, пап, у нас есть объявление. —говорит Дарси.

–И оно не может подождать? —спрашиваю я, дочь машет головой.

Я расстроено опускаюсь на кресло.

–Мне пятьдесят восемь, я не могу долго не есть, милая.

–Ты ведешь себя, как дядя Найл, перестань. —говорит Лина, и ударяет меня по руке.

Я замолкаю и смотрю на Дарси и Алекса.

–Хорошо, я могу и подождать.

–Спасибо. Это короткая информация, мы просто хотели сказать, что я —трансгендер, и мы бы хотели, чтобы вы обращались ко мне, как к «ней». Извините, что не сказала вам раньше. —говорит она.

–Все отлично, присаживайтесь, девочки, и давайте есть. —говорю я.

–Все так просто? —спрашивает Алекс у Дарси.

–Мы тут ценим открытость и честность. —улыбаясь, отвечаю я, и она немного краснеет. —Итак, кому отрезать ножку?

Открывая глаза, я нахожу себя рядом с ним. Он сидит возле меня и читает книгу. Слыша, что я проснулся. Он отрывается от своего дела и смотрит на меня.

–Как ты?

–Лучше. —говорю я, надеясь, что это правда.

Если честно, я не чувствую больших перемен. Со вчерашнего дня мое состояние почти не изменилось, но мой живот сегодня издавал звуки, просящие еды. Мое тело стало немного сильнее и мне больше не приходилось смотреть, как Гарри меня кормит. Мне действительно казалось, что я был жалок в тот момент. Может быть мне на самом деле стоило быть как Хатор, она почти никогда не жаловалась и всегда принимала помощь посторонних. Помню, в детстве, Карен говорила мне, что сильный человек не тот, кто справится со всем сам, а тот, кто попросит помощи.

В некотором роде она была права, ведь, чтобы попросить помощи нужно быть смелым и не бояться, что тебе могут отказать. Страх всегда моей проблемой. Боязнь отказа – это, наверное, одна из самых ужасных вещей. Думаю, что эта боязнь начинается с того момента, когда ты сидишь на уроке и знаешь правильный ответ, но боишься сказать, потому что думаешь, что, если он окажется неправильным все посмеются над тобой.

Мадам Кэй принесла нам завтрак и сказала, что сегодня я выгляжу лучше, чем вчера. Этим она заслужила мою полуулыбку и вышла из комнаты.

–Будешь кушать?

–Да. —говорю я и привстаю в кровати.

Он наблюдает за тем, как каждая ложка покидает тарелку, и с каждым моим глотком его улыбка становится все шире и шире.

–Позавтракай со мной. —прошу я.

Гарри берет свою тарелку и тоже начинает кушать.

–Что читаешь? —спрашиваю я.

–Делириум.

–Кто написал?

–Лорен Оливер. —отвечает он, посмотрев на обложку книги.

–И о чем она пишет?

Хазз переворачивает книгу и читает описание.

–Недалекое будущее. Мир, в котором запрещена любовь, потому что любовь —болезнь, опаснейшая амор делирия, и человеку, нарушившему запрет, грозит жестокое наказание. Посему любой гражданин, достигший восемнадцатилетнего возраста, обязан пройти процедуру освобождения от памяти прошлого, несущего в себе микробы болезни.

«Делириум» -история Лины, девушки, которой до процедуры остается несколько месяцев. И она наверняка повторила бы судьбу большинства граждан, если бы не встретила человека, резко изменившего ее взгляд на окружающий мир.

Роман стал подлинной литературной сенсацией. «Делириум» —начало трилогии об апокалипсисе нашего времени. Права на экранизацию книги куплены крупнейшей американской кинокомпанией. —заканчивает читать Гарри.

–Интересно написано?

–Вполне, правда это немного жутко читать про такой мир. В таком мире нам бы с тобой выбрали пару, которая больше всего подойдет нам по знаниям, умениям и работе, а тот факт, что главную героиню зовут также, как нашу дочь, делает всю эту книгу —книгой ужасов.

–Это на самом деле может показаться правдой…

–Я буду молиться, чтобы такого не было. —смеется он.

–У мисс Оливер, наверное, всегда такие грустные книги. Я когда-то читал одну из них…-проговариваю я, пытаясь вспомнить название. —Это было что-то «Когда я падаю» или «Если я упаду»…Точно! Это было «Прежде, чем я упаду». В ней рассказывалось про девочку, застрявшую во временной петле после того, как она разбилась на машине, по пути с вечеринки домой. Всю книгу она пыталась исправить свое отношение к некоторым людям, помочь другим, в конце концов она это сделала, и я думал, что это заставит ее не ехать на ту вечеринку, и она останется в живых, но нет… В конце концов автор все-таки убила ее и послала в какой-то рай или что-то вроде этого.

–Это обидно.

–Вот именно! Я всю книгу ждал, что она выживет, и потом Лорен Оливер просто взяла мою мечту и отправила по ветру.

–Что ты сделал после этого? —спрашивает Гарри.

–Я написал ей в твиттере, используя все свои сто сорок символов, что я думаю о концовке, а потом начал читать «Игру Престолов».

–Зачем ты начал читать именно эту книгу, если тебе не понравилось, как тот персонаж умерла?

–Смотри, по началу я тоже думал, что это тупо, но потом мне показалось, что я становлюсь намного спокойнее относится к смерти нового персонажа. Я понимал, что они нереальные, конечно, все любимые персонажи остаются с тобой, и когда они умирают это кажется очень реальным, но я стал не так болезненно относится к смерти. Все мы смертны, все мы умираем, кроме моего будущего друга из Скотланд Ярда, и каждому из нас придется переживать смерть остальных. Я думаю, что это всего лишь начало, и именно для этого я молю все, что выше нас, понять все мои плохие поступки, потому что в моих мыслях всегда каким-то образом был и будешь только ты. Мы столько всего прошли и столько всего еще пройдем до того, как все наконец-то успокоится. И я просто не могу жить с осознанием того, что тебя не станет, и мы не сможем увидится в следующей жизни, если такая будет.

–Помнишь тот день, когда мы впервые встретились? Ты зашел ко мне в салон, и мне показалось, будто время не существует, будто все на свете остановилось. Я помню, что не совсем понимал, что происходит со мной, но мне так хотелось, чтобы те мгновения, которое я потратил на делание твоей первой татуировки никогда не заканчивались, и чтобы в этом мире были только мы.

–Видимо, твои молитвы были услышаны. —улыбаюсь я, наверное, впервые за эти три дня.

–Да, и когда я увидел ту твою татуировку, я так и подумал. Мне казалось, что все работает на нас, я благодарил звезды и судьбу, что они объединили нас вот таким способом, отправив нашу лодку в море.

–Поэтично. —снова улыбаюсь я, на этот раз вспоминая, что он будет делать каждый год на нашу годовщину.

–Понравилось про лодку? —смеется он, и я киваю. —Тогда вот тебе еще одна. Я знаю, что сейчас в нашей жизни не только штиль, но и шторм, но никакой океан не обходится без маленького штормового предупреждения, правильно?

–Да. —мои глаза жгутся, я ужасно хочу заплакать прямо сейчас.

–Я просто хочу, чтобы ты знал, что чтобы не случилось, я всегда с тобой, и в беде, и в радости, и в горе, и какой бы сложной не была дорога нашей жизни, мы с тобой пройдемся по ней вместе до самого конца.

–Разве это не из свадебных клятв?

–Не знаю, из них? —смеется он.

–Знаешь, что я люблю в тебе больше всего.

–Стук моего сердца, ты говорил.

–Черт, да, но я про другое. Знаешь, что я люблю в тебе больше всего, не считая стука твоего сердце?

–Что?

–Взгляд. Которым ты смотришь на меня, он словно захватывает душу, будто он костер мечтаний. Я пропадаю в свете заранее предусмотренных дней и рождаюсь заново, чтобы сгореть в нем. Как тебе моя поэзия?

–Немного непонятно, но слажено. —смеется он, садясь рядом со мной и оборачивая руки вокруг моей шеи.

–Сколько бы горя и счастья нам бы не подкинуло время, клянусь, я отдам свою душу за любовь и за тебя. Я зажгу все звезды, я зажгу все небо. Весь мир зажжется от моей любви к тебе.

–Это получше. —он целует меня в лоб и продолжает смотреть прямо мне в глаза.

–Ты единственный для меня, всегда помни это. Когда ты рядом со мной, кажется, что рай близко. Нахожу в темноте свет, хотя его и сложно найти, моим светом в жизни был и будешь ты.

–Если бы кто-то дал мне шанс прожить эту жизнь заново, я бы не изменил ни минуты в ней, потому что я знаю, что от любви никуда не деться, и в следующей жизни, я встречу тебя снова. Это на самом деле звучит, как свадебные клятвы… —смеется он.

–Я люблю тебя, Хазз. —говорю я.

–Я люблю тебя, Бу.

Гарри прикасается своими губами к моим, перемещая их по всему моему лицу, но каждый раз возвращаясь обратно. Его губы слегка приоткрыты, и я тоже приоткрываю свои. Он настойчиво прижимается ко мне, и голос у меня в голове тихо повторяет: «Да».

Внутри меня нарастает тепло, волны света поднимают и опускают меня, мне кажется, я плыву. Хазз проводит пальцами по моим волосам, он обхватывает ладонью мою шею, гладит меня по плечам. А я, уже ни о чем не думая, кладу руки ему на грудь, чувствуя жар его кожи, потом завожу руки ему за спину и касаюсь лопаток, которые так похожи на расправленные крылья, пробегаю пальцами по подбородку и ощущаю короткую щетину… Все это восхитительно и ни на что не похоже. Сердце так колотится в груди, будто это в первые с нами происходит. Оно бьется и щемит грудь, словно ты спускаешься с американских горок, даже если не боишься высоты. Само сердце уходит в пятки, а все мысли уходят из головы.

Вдруг все становится таким ясным и понятным, что мне становится весело. За эти три дня, наверное, впервые. Мне так хочется смеяться. Это то, чего я хочу. Это то, чего я всегда хотел. Сидеть рядом с ним и целоваться, пусть и в психушке.

–Ты что собрался меня всю эту неделю просто игнорировать?! —к нам в комнату врываются Зейн и Лиам. —Почему, когда я зол, я всегда вхожу на ваших поцелуях?!

Зейн закрывает глаза, и мы в шоке смотрим на них.

–Молодые люди, что вы себе позволяете? —за ними идут медсестры. Я проникаю в их мысли и меняю там все, позволяя им думать, что они их уже выгнали.

–Кто вам сказал? —спрашивает Гарри.

–Точно не вы. —отвечает Лиам, закрывая дверь.

–Почему вы не отвечаете на звонки? Мы волновались! —орет Малик.

–Они тут запрещены. —произношу я.

–Ладно. —нервно проговаривает парень.

–Что случилось? —спрашивает Гарри.

–Что случилось?! —Зейн ужасно сердится, и я не могу понять из-за чего. —Наврали, что уехали в Испанию! —Он загибает первый палец. —На самом деле находитесь в психушке! —Второй палец опускается. —Ты беремен, и никто из вас не потрудился мне об этом рассказать!

–Что? —спрашиваю я, поворачивая взгляд на Гарри.

Он смотрит на меня с раскрытыми глазами.

–Откуда ты узнал? —спрашивает Гарри.

Мы с Зейном отвечаем вместе.

Я:

–Так это правда?

Малик:

–Мы связаны.

Только парень отвечает неуверенно, будто бы жалея, что рассказал мне об этом раньше, чем Гарри.

–Сюрприз. —говорит Гарри.

Я набрасываюсь на него, улыбаясь и смеясь.

–Почему ты мне раньше не сказал? Как давно ты знаешь?

–Так ты не злишься? —спрашивает он.

–Конечно нет, это ведь не та тема, которую можно вставить в обычный разговор. А теперь рассказывай.

–А можно сначала скажу я? —спрашивает Зейн. —Это важно, ребята.

–Ладно. —немного расстроено говорю я. —Мне кажется, что моя депрессия возвращается, когда я вижу вот такое твое лицо.

–У тебя депрессия? —спрашивают профессор и брат.

–Ты был со мной в одной комнате, когда она началась. —говорю я Лиаму.

–Ты никогда мне об этом не говорил.

–Я думал, что ты знал. —честно отвечаю я.

–Важная информация! —снова обращает на себя внимание Зейн.

–Извини. —произносим мы, и парен начинает говорить.

–Твой дядя был вчера замечен на окраине Лондона, уезжающим из города. Полиция преследует его, они думают, что завтра снова посадят его обратно сюда, заблокируя его способности.

–Это значит…-неуверенно произносит Хазз, и я машинально кладу ему руку на живот.

–Скоро вы будете дома!

========== 47. Паулина Дэнверс ==========

POV Луи

Это был один из тех дней, когда мы навещали наших детей и детей наших детей. Я называю из так, наверное, потому, что до сих пор не могу поверить, что я стал дедушкой. Моему старшему внуку сейчас было восемнадцать, а старшей внучке сегодня исполнялось ровно пятнадцать лет, и мы с Гарри решили поехать поздравить ее.

В общем, наш такой визит обычно длился примерное месяца два. Сами посудите, нам надо было объехать три штата в Америке, в одном из которых жила моя мама с семьей Диккенс. Во втором –Энн и Триша, уехавшие обратно домой из Англии, а в третьем –Лина и Кимберли.

Наша старшая дочь и ее избранница переехали, когда их позвали в турне какие-то «Очень крутые парни», как они нам сказали. В этом туре они показали себя великолепно, подписали контракт с какой-то студией и сейчас записывают свой третий альбом.

После Соединенных Штатов, у нас забронированы билеты в Европу, где мы навестим Томаса и Клаудию, они покажут нам Милан и пару рядом находящихся городов, мы насладимся сначала приготовлением, а потом и самой бараньей ножкой в винном соусе. Следующей остановкой мы выбрали Чехию, где Анастейша только что нашла себе работу. В этой же стране, мы должны были встретиться с Зейном и Лиамом, навещающими свою дочь и полететь с ними в Южную Африку, куда нас так долго уже звал Найл. Он обещал нам, что такого приключения у нас еще не было, и что нам обязательно нужно увидеть «Это». Хоран объяснил нам, что про «Это» нельзя говорить по телефону, а нужно самому приехать и увидеть.

Последней остановкой был бы север Австралии, куда уехали близняшки Малик, младшие сестры Анастейши. Могу вам точно сказать, что я даже не представлял себе, как Лиам и Зейн себя по этому поводу чувствуют. Все дети разъехались, и они одни остались в Великобритании. Мои малышки Дарси и Алекс, они решили не уезжать из Катэрхема, сказав, что им нравится этот маленький городок. Нравятся его маленькие заковыристые улочки, тихие парки, где изредка можно встретить одну, две собаки, их маленький домик у озера, и я был бесконечно им благодарен.

Да уж, если так подумать, вся наша семья жили довольно далеко друг от друга. Карен и Джефф находились в паре часов езды от нас, Лиам и Зейн еще дальше…Даже если мы и остались в Англии, я понимал, что на самом деле каждый день мы сможем видеться только с Алекс и Дарси. И, наверное, это не так уж и плохо, я имею ввиду, не всем родителям выдается возможность каждый день видеться даже с одним ребенком.

Но я немного отвлекся от темы. Сегодня мы навещали нашу старшую внучку, жившую в Алабаме с Линой и Кимберли. Ее звали Василисой, но все называли ее просто Лисой. У нее были темный короткие волосы, немного отдававшие рыжиной, красивые зеленые глаза, доставшиеся ей от Гарри и веснушки по всему лицу. Внучка иногда казалась мне этаким дитем солнца. Ее комната, можно сказать, доказывала мои суждения.

–Ничего себе! –вылетает у меня, когда мы проходим внутрь.

–Лиса, это…что-то…просто вау. –бормочет Хазз.

Девочка смеется и говорит спасибо.

–Я уже привыкла к такому впечатлению. –продолжает улыбаться она.

–И ты все это сделала сама? –спрашиваю я, и Лиса кивает. –Откуда в тебе такое трудолюбие?

–Не знаю, наверное, в маму Кимберли.

–Скорее всего так и есть, Томлинсоны все ужасно ленивые. –произносит Гарри.

Я игриво ударяю его по руке.

–Лиса! –Лина зовет дочь из кухни.

–Иду, мам! –девочка выбегает из комнаты, и я рассматриваю ее комнату более детально.

На первой стене я могу увидеть много плакатов с ее любимыми группами, о которых я ни разу не слышал, поднимая глаза я замечаю надпись на красных, оранжевых и желтых бумажках, гласящую: «Делай больше того, отчего тебе становится хорошо», рядом с ней находится вертикальная надпись на голубых, розовых, синих и фиолетовых бумажках, говорящая: «Если ты можешь мечтать об этом, то ты можешь сделать это». На большой этажерке висит единственный плакат, который я знаю, это был один из наших подарков в прошлом году. Одна вещь, которая объединяла наши с Лисой вкусы был сериал «Доктор Кто», начавшийся еще до моего рождения и идущий до сих пор, он недавно отпраздновал столетие.

Снизу, на огромных полках лежали несколько книг, рядом с ним аквариум, я мог заметить в нем маленькую черепашку. Она мило бегала по дну, а затем вылезала на выступ и грелась в последних лучах октябрьского солнца. С другой стороны комнаты я увидел самодельное семейное дерево, первое поколение девочка сделала из корабликов, второе из бабочек, третье –крабиков, четвертое –кроликов, пятое –журавликов, и последнее из самолетиков. Я и не знал, что можно так много всего создать из оригами.

Я обратил внимание на ее огромный шкаф, который был разделен на две половинки, из которых на одной вертикальной радугой висели сердечки, а на другой таким же способом звезды. Кстати про них, когда я поднял голову на ее потолок, я обнаружил, что он весь тоже обклеен этими самыми звездами из обычной цветной бумаги. Я удивился, сколько нужно было времени, чтобы все это сделать? Она на самом деле пошла в Кимберли, я бы бросил все это дело на первом же этапе.

–Она молодец. –говорю я.

–Знаю. –улыбается Гарри и берет мою руку. –В будущем, она будет замечательным человеком.