Текст книги "Наследие (СИ)"

Автор книги: Фалько

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

Глава 11

Взрыв! Всё, что я запомнил, так это невообразимой мощности удар, едва не расколовший доспех духа и не переломавший все кости. А ещё головокружительный полёт и тишина. Перед глазами всё потемнело и никак не хотело светлеть. Гул в ушах превратился в завывание и почему-то звук ливня, барабанившего по крыше. Потребовалось несколько минут, чтобы окончательно прийти в себя. И лучше бы я ещё немного поспал, потому что левая часть тела болела, словно я набок с высоты упал.

– Ох, не дождётесь, – тихо сказал я и закряхтел, пытаясь сесть, – я ещё не умер.

– Тогда почему я слышу в голосе удивление? – надо мной склонилась Марина, щёлкнула фонариком.

– Только не говори, что я так провалялся несколько дней, – мне удалось сесть.

– Нет. Уложился в один.

Я лежал на узкой койке в маленькой комнате, как говорят в Японии: «шесть татами». Снаружи гудел ветер, обрушивая на дом потоки воды. Сквозь окошко ничего не разглядеть, на улице кромешная тьма.

– Со светом аккуратней, – голос Василия, – заметят.

Как оказалось, он лежал на матрасе, напротив койки. И даже подушку где-то нашёл, чтобы под голову положить.

– Ты на улицу выйди, за двадцать метров ничего не видно, – возразила Марина, но фонарь перевернула и в помещении стало существенно темнее. – Только сумасшедшие будут по острову в такую погоду шастать.

– Все целы? – спросил я.

– Люди целы, – подтвердил Василий. – Машины не очень. Одну в овраг скинуло, мы её так и не вытащили. А у второй колесо вывернуло, когда отбросило.

Голова болит, – поморщился я. – Где мы, что я пропустил, взрыв сильный был?

– Сильный? – она хмыкнула. – Учитывать, что наши машины раскидало, а мы за полкилометра стояли. Если воронку ночью водой заполнит, на острове появится новое озеро. От японцев ничего не осталось, даже БТРы на части разорвало. Ну а ты пролетел метров двести, как пушечное ядро. Эта твоя техника, больше мешает, мы тебя из грязи минут пять откапывали, как Репку из сказки.

– Что мне всегда нравится в твоих объяснениях, так это эпитеты и сравнения, – сказал я. – Десант успел высадиться?

– Вечером на дороге видели колонну японской техники, идущую на север от Благодатного озера, – сказал Василий. – Выше мост взорвали и им в такую погоду не пройти. Связь они глушат, значит, аэропорт заняли.

– Мы нашли хутор на пять домов, – сказала Марина, повернулась, чтобы поднять сумку с пола. – Три семьи эвакуировались в Курильск, одна осталась. Нас приютили и накормили. Вот, чай. Есть будешь?

Она протянула мне походный термос.

– Далеко мы от Буревестника?

– Километров двадцать пять.

– Коктейль энергетический остался?

– Хочешь ещё повоевать? – спросил Василий, протянул Марине знакомый пластиковый стакан. – Тебе на материк в больницу не помешало бы заглянуть. Вся левая сторона тела синяя.

– Болит, но вроде кости целы, – с сомнением посмотрев на стакан, я взболтал его, сломал крышку.

На вкус энергетик был всё такой же противный, немного отдающий химическим вкусом черники и смородины, как будто варили вместе с мылом. Выпив его в пару глотков, залил сверху тёплым чаем. Закрыв глаза, сосредоточился на третьей технике формирования доспеха. Запустив во внутреннем море большой водоворот, начал процесс укрепления. Техника удобна тем, что можно поспать и быстрее восстановиться, не опасаясь, что потеряю контроль. Я только подумал об этом и когда осознал себя в следующую секунду, за окном уже начинало светать. Шторм если и ослаб, то совсем незаметно. На улице по-прежнему ревел ветер, барабанил по крыше дождь. В помещении было зябко, но сырость пока не ощущалась.

Встав и оглядев пустую комнату, потянулся. После ночной тренировки ушиб болел уже не так сильно. Разве что синяк на плече расползся, приобретая не самый приятный цвет.

– Ты встал? – в комнату заглянула Марина. – Завтрак подоспел.

– Иду, – я застегнул комбинезон, подтянул застёжки.

Дом состоял из четырёх проходных комнат. Центральную, самую большую, отвели под гостиную. Обстановка уютная, ковры, мягкая мебель, телевизор. Электричества жаль не было. Наша команда, за исключением тех, кто караулил снаружи, собралась за столом. Я поднял руку, приветствуя парней, кивнул Джиму и прошёл дальше, на кухню. Здесь расположился Василий и незнакомый мужчина лет сорока пяти. Бородатый, в свитере с высоким горлом.

– Доброе утро, – поздоровался я.

– Здравствуйте, – мужчина кивнул, встал, протянул руку. – Николай.

– Кузьма. Вы почему не эвакуировались?

– Да как-то не успели, – он пожал плечами. Я обратил внимание на многозарядный охотничий карабин старого образца, стоявший у окна. Восьмикратный прицел, увеличенный магазин. Видно, что переделывали и дорабатывали. – Непогода ещё день как минимум продержится.

– Погода тут при чём? – я покачал головой. – Много вас?

– Ещё жена и дочери две.

В этот момент в дом вошла полная женщина с большой кастрюлей в руках.

– Здравствуйте, – на манер мужа, поздоровалась она. – Уха готова.

– Неси, – Николай кивнул на проход в соседнюю комнату, – мужики ждут.

Входная дверь ещё раз открылась и вбежала девчонка лет тринадцати, улыбчивая, темноволосая, со стопкой глубоких тарелок и ложек.

– Здрасти, – быстро сказала она, быстро прошла к столу на кухне, поставила тарелки и умчалась обратно под дождь.

– У вас машина есть? По дороге, затем вброд через реку пройдёт? – вернулся к прерванному разговору Василий.

– После дождя, – он покачал головой, – без моста там не проехать.

– Плохо, что вы рядом с хорошей дорогой живёте, – сказал Василий. – Поэтому сюда приедут в первую очередь. Проверить, не живёт ли кто. Могут просто в расход пустить и тела в реку скинуть, чтобы меньше мороки.

– Ну, – мужчина нахмурился.

– Потому что война, а не вечерняя дискотека.

– До дороги далеко, – словно не доверяя словам Василия, отозвался Николай. – Так просто не проехать. Можно пойти на юг, там пересидеть, на плато.

– Мужчины уже ложками звенят, – на кухню вернулась женщина, поставила перед каждым тарелку, налила в неё густой ухи с крупными кусками рыбы. – Кушайте. Хлеба только нет, надо бы испечь…

– Спасибо, – я взял ложку, попробовал. Получилось довольно вкусно, хотя и после коктейля есть совсем не хотелось. Но тарелку ухи я съел.

Василий с мужчиной спорить больше не стал, махнув рукой. Но новости последние я узнал. Самой неприятно было то, что связь глушили по всему острову капитально. Не работало вообще ничего, даже данные спутниковой навигации. Как предположил Василий, работали одновременно и наши системы и японские. А связаться с материком было бы неплохо.

В дом ворвался заместитель Ливио, придерживая штурмовую винтовку, чтобы не мешала.

– Машины на дороге, – сказал на английском итальянец довольно громко, чтобы слышали в гостиной. – Два грузовика и внедорожник, едут к нам.

– Ну вот, – сказал я Николаю. – Видите, как быстро к вам в гости приехали. Они сегодня все деревни и хутора объедут и всех жителей куда-нибудь перевезут, как заложников. Ливио, – добавил я уже на английском, – машины нам нужны. Хотя бы одна.

– Может спрятаться? – заволновался Николай. – Если узкоглазых пострелять, ещё больше приедет.

– А есть подземный ход на ту сторону Куйбышевки? – спросил я, глядя, как команда выбегает из дома. – Прячьтесь в подвал, если есть. Чтобы шальной пулей не убило. Мы разберёмся, потом посмотрим, что делать.

– С ними наверняка мастер, – сказал Василий.

– Наверняка, – согласился я. – Но это хорошо.

– Мастер? – Николай округлил глаза, словно мы ему сказали, что к нам в гости едет тёмный колдун. Так и хотелось ему ответить: «темнота ты деревенская».

Дома стояли на небольшой возвышенности, окружённые редкими деревьями, поэтому со стороны дороги заметить их было сложно, если не знать, что здесь вообще кто-то живёт. А вот гостей было видно за километр. Когда я вышел, они неспешно ехали в горочку. Не поймёшь, ждут они засады или нет. Впереди двигался внедорожник песочного окраса с пулемётом на крыше, позади два шестиколёсных грузовика. Хорошие машины, с высокой проходимостью, то что нужно. Знать бы, зачем они погнали сюда людей в такую погоду?

Дома на возвышенности – отличное место, чтобы организовать засаду. Это было видно даже невооружённым глазом, но японцы думали иначе, спокойно подъезжая, и даже не высаживая разведку. Только в люке с пулемётом появился человек, держа окна ближайших домов на прицеле. Остановились, высыпали из машин, общим количеством двадцать человек. Был среди них и мастер, японец, лет тридцати. Слабенький, так как не смог почувствовать даже силу Джима, хотя он и не сильно прятался. Мне оставалось только наблюдать, как первым выстрелом Марго вышибла мастеру мозги, попав точно в глаз. Это послужило сигналом к короткой перестрелке. Слишком расслабленно они себя вели, то ли полагаясь на силу мастера, то ли совершенно не ожидали встретить здесь кого-нибудь. Пулемётчик во внедорожнике не успел сделать ни одного выстрела. Плохо что машину изрешетили пулями, пробив капот и наверняка повредив двигатель. Второму грузовику досталось не меньше, но третий более или менее уцелел, если не считать простреленное лобовое стекло. Если бы это были наёмники, то их фирму следовало закрыть за профнепригодность. Или просто подождать, пока бы они все убились. В любой горячей точке Африки подобное поведение было неприемлемо.

Когда стрельба улеглась, на несколько минут повисла тишина. Пару раз звучали одиночные выстрелы. Уже позже я понял, почему так произошло. Оказывается, к нам в гости заглянул не военный десант, а клановые. Такое чувство, что император Тайсе дал отмашку благородным, сказав, что они могут забирать себе остров, если захватят его собственными силами. Вот они и привели с собой сброд, способный только заниматься охраной поместий. Зато у всех новенькое американское оружие, бронежилеты, камуфляж и прочая атрибутика. Пара автоматов ещё пахла заводской смазкой. Для военного десанта и высадки на берег несколько человек из группы были откровенно староваты. Я сначала подумал, что жалко мастера, скорее всего, недавно поднявшегося на эту ступень, но почти сразу эти мысли отмёл. Это не мы к нему в гости пришли, чтобы жалеть.

Пока убитых стаскивали в овраг и собирали оружие, мы с Василием осмотрели кузов второго грузовика, где нашли странное оборудование. Собственно, там везли дизельный генератор, к которому должны были подключить что-то похожее на ретранслятор. В отдельном ящике перевозили сборную мачту антенны. Долго думать не стали, скинули под дождь и испортили.

– Надо решать, что будем делать, – сказал Василий. – Я всё ещё предлагаю отойти к Курильску. Мы не военные и не армия. И поставленную задачу перевыполнили в разы.

Я к этим словам отнёсся абсолютно нормально, так как он был прав. Нас слишком мало, чтобы воевать с целой армией. Конкретную задачу, диверсию или убийство, мы бы выполнили, но вот так воевать было глупо. Но уходить по-прежнему не хотелось.

– Надо бы с ближайшей базы вытянуть пару мастеров и разобраться с ними, – сказал я. – Языка взять и вообще. Если рядом клановые оборону заняли, это нам только на руку. Колонна техники, про которую ты говорил, большая была?

– Два танка, один БТР, три грузовика.

– Вот с неё мы и начнём, – подытожил я, направляясь к Ливио.

Василий покачал головой, тихо выругался и поспешил следом.

* * *

Москва, Екатерининский дворец, полчаса до полуночи

В небольшой, богато обставленной комнате на первом этаже ярко горел свет. Сидевший на изящном диване итальянской работы Георгий Игнатьевич Дашков болезненно щурился, недобрым словом вспоминая человека, который додумался повесить на противоположную стену яркий светильник. Рядом сидел его средний сын Павел, принявший несколько дней назад бразды правление княжеским родом. Общий совет семьи решил это почти единогласно. В отличие от отца Павел был собран, сосредоточен и хмур. Слева от них на таком же диване расположились Наумовы, глава рода и его брат. И если ректор МИБИ выглядел спокойным, то на лице Петра застыло сердитое, выражение. Ещё полчаса назад он был взбешён и даже сломал дорогой стул, попавшийся под руку. Отдельно сидел Владимир Николаевич Орлов, младший брат убитого главы рода, занявший его место. Сидел тихо, почти не участвуя в разговоре. Но это понятно, оба его сына, единственные оставшиеся наследники рода, сейчас находились на одном из островов, из последних сил, сдерживая натиск японцев.

Вытянув больные ноги, Георгий Игнатьевич помассировал коленку. Он рано стал главой рода, тогда ему было чуть больше двадцати. И за прошедшие с того момента пятьдесят лет, впервые участвовал в подобном собрании. Как и все присутствующие. Странно, что среди них был великий князь Воронцов Александр Николаевич. Младший брат императора выглядел таким же хмурым, как и Наумов, но держал себя в руках. Самым невозмутимым из присутствующих оставался Вячеслав Михайлович Куракин. Его род не мог похвастаться богатством, но они уже долгое время занимали ключевые позиции во многих министерствах. Не самые высокие, редко выбиваясь на руководящие должности, но без их ведома почти ничего не решалось. Для большего веса собранию не хватало только Бабичевых, отвечающих за Министерство внутренних дел, но со слов великого князя, их поддержкой он заручился.

– Фараон! – в сердцах сказал Пётр Наумов. – Возомнил о себе! Забыл, на чьих плечах сидит! Из-за его малодушия страна потеряла десять миллиардов. Всего-то надо было проявить характер и надавить на арабов. Прогнулись бы, никуда не делись. Завтра что, Санкт-Петербург отдадим шведам, потому что им в собственных портах тесно?

– Император гарант стабильности и порядка, – сказал Георгий Игнатьевич Дашков. – Но в последнее время ни стабильности, ни порядка я не вижу. При его отце, Николае, такого безобразия не было. Чтобы вот так, на голубом глазу идти на уступки. Да перед кем? Перед Тайсе? Этому бесконечному малодушию надо положить конец.

– Господа, – поднял руку великий князь. – Мы все прекрасно это понимаем, незачем повторяться. К какому выводу пришли?

– Пусть передаёт власть сыну, – сказал Пётр Наумов.

– Мальчик умный, с характером, – согласился великий мастер. – Нужно только поддержать его. И проследить, чтобы Разумовский не оказывал на него того же давления, что и на Ивана.

– Проследим, – сказал великий князь Воронцов. По мнению старика Дашкова, его интересовало только решение Наумовых, а остальные нужны были только для массовки.

– Будет непросто, – впервые за вечер высказался Куракин.

– Если бы всё было просто, мы бы разошлись и уже спали бы в своих кроватях, – сказал Воронцов. – Решили или до утра будем спорить?

– Решили, – сказал Наумов.

– Решили, – подтвердил Дашков.

Все по очереди повторили это слово. Последним был Орлов и голос его прозвучал твёрдо, хотя их род всегда поддерживал Ивана Шестого.

– Время, – великий князь встал, поправил дорогой наряд.

Павел помог подняться отцу, шепнув тому, что сам всё сделает и старику лучше оставаться в комнате, а не бегать по этажам. Главы родов вышли из комнаты и уверенно зашагали по пустым коридорам. Их шаги должны были громко звучать, эхом отражаясь от стен, но все звуки гасли, словно они шли по мягкому войлоку. Коридор вывел их к лестнице, которую обычно охраняла дворцовая стража, но сегодня она оставалась пуста. Поднявшись на второй этаж, мужчины прошли к спальне императора. Воронцов шёл первым и решительно распахнул двери, выломав замок. В небольшой прихожей было темно, неяркий свет горел только в спальне. Правитель не спал, читал книгу, сидя в кровати. Он не был одарён великой силой, хотя и мог считаться мастером. А вот младший брат давно шагнул на вторую ступень мастера, считаясь одним из сильнейших одарённых в стране. Ему достаточно было поднять руку, и невидимая сила вдавила правителя в кровать, вытесняя воздух из небольшого пространства. Иван Шестой, пытался что-то кричать, не в силах поднять руки от одеяла, но его голос был не слышен.

Геннадий Сергеевич, великий мастер, дававший нерушимую клятву правителю, смотрел на это молча и бесстрастно. Он прекрасно знал его отца, отличного правителя, при котором Российская Империя бурно развивалась, вырываясь из разряда отстающих стран в мировые лидеры. Помнил, какие жёсткие и непопулярные законы он принимал. Но его поддерживали. Кто-то понимал, что это необходимо, кто-то просто боялся идти против. Только сейчас Геннадий понимал, как был прав Николай, позволив старшему сыну возглавить один из старейших и сильнейших родов империи, но лишив его тем самым права на трон. На этом месте прекрасно смотрелся бы младший из наследников, но не сложилось. Власть досталась не самому умному и далеко не самому решительному человеку. Была ли в этом вина самого Ивана? Ректор МИБИ не знал ответа на этот вопрос. Он всеми силами старался поддерживать его, направлял, подсказывал, но чем больше проходило времени, тем меньше Иван прислушивался к умным словам, ставя личные и интересы родственников на первый план. На это можно было бы закрыть глаза, но то, что творилось накануне вызывало у человека, отдавшего родине всё, неудержимый гнев. Он пожертвовал семьёй ради императора и получил лишь злость и упрёки в ответ.

Мысли великого мастера были прерваны шумом рассеивающейся техники. Иван Шестой так и остался сидеть в кровати, уронив голову на грудь и некрасиво вывалив язык.

– Император болен! – властно сказал его младший брат, холодно глядя на кровать. – Вячеслав Михайлович присмотрите за ним и вызовите доктора.

– Как скажете, – кивнул Куракин, проходя в помещение. – У него всегда было слабое сердце. Доктора советовали ему не перенапрягаться и меньше работать.

Остальные мужчины переглянулись и, пропустив великого князя, вышли из спальни следом за ним. Пройдя ещё немного, они остановились рядом с двустворчатыми дверями в спальню старшего сына Ивана Шестого. Всё тем же широким жестом Александр Николаевич распахнул их. Двери не были заперты, свободно пропустив гостей в небольшую гостиную, а оттуда в спальню. Наследник не спал. Сидя за письменным столом, он что-то писал в пухлую тетрадь, используя для этого перо, а не шариковую ручку. Гостям он если и удивился, то не подал вида. Ректор МИБИ даже подумал, что он ждал гостей и именно с теми новостями, что они принесут.

– Николай Иванович, – тяжело начал великий князь, – у нас плохие вести. Твой отец серьёзно болен. Сейчас тяжёлые времена для России, будь сильным.

– Всё очень серьёзно? – спросил наследник, немного дрогнувшей рукой убрал перо в чернильницу.

– Прогнозы неутешительные. Мы пришли поддержать тебя в это трудное время. Знай, что на нас ты можешь положиться. Если случится худшее и наступит «Смутное время», тебе может грозить опасность. Наумов Геннадий Сергеевич, великий мастер и сильнейший человек в России присмотрит за тобой. Пожалуйста, постарайся всегда находиться рядом с ним.

– Я понимаю, – кивнул наследник. – Спасибо Геннадий Сергеевич.

– Уже полночь, – сказал великий князь. – Мы поговорим завтра.

Развернувшись, гости, кроме великого мастера, вышли из комнаты. Николай вздохнул, посмотрел в тетрадку. «Двадцать четвёртое октября. Сегодня прибыли послы из Японии. Грозят затяжной войной, жертвами и невосполнимыми убытками. Предлагают заключить мирный и союзные договоры. Первый шаг – передача трёх островов Курильской гряды. Боюсь, мягкое и больное сердце отца не выдержит такого давления…». Закрыв тетрадь, юноша вздохнул, подумав, что ближайшие дни будут самыми тяжёлыми в его жизни.

«Мама и сёстры больно воспримут эту новость» – отстранённо подумал он.

В коридоре же великий князь остановился, посмотрел на идущих за ним мужчин.

– Пётр Сергеевич, нужно навестить послов императора Тайсе и огорчить их. Крайне огорчить.

– Я всё понял, – кивнул глава рода Наумовых. – Займусь этим прямо сейчас.

– Хорошо. Мы с Павлом Георгиевичем созовём экстренное заседание правительства, а Владимир Николаевич отправится решать вопрос с министром обороны. По пути надо заехать за Бабичевым, без его поддержки будет сложно.

Мужчины кивнули и разошлись в разные стороны. На императорском этаже по-прежнему оставалось тихо и безлюдно. Лишь в дальнем конце коридора появился управляющий. Ему доложили, что императору стало плохо, но увидев гостей, он перекрестился и подумал, что лучше пока правителя не беспокоить.

Япония, Токио, императорский дворец, раннее утро

Чтобы обсудить ситуацию с десантной операцией на Курильских островах, Император Тайсе собрал приближённых в большом кабинете. Настроение с утра у него было приподнятым, что не ускользнуло от взглядов присутствующих. На экране, установленном рядом с овальным столом, отображались три острова. Схематично показывало, как далеко продвинулся десант и захваченные ключевые точки.

– Исида-сан, – император посмотрел на полного мужчину, сидевшего по правую руку, – в первую очередь меня интересуют наши потери.

– Молниеносный захват в преддверии шторма увенчался успехом, – довольный этим фактом, сказал мужчина. – Мы потеряли всего четыре фрегата и десять десантных катеров. Потери техники и личного состава ещё уточняются. На Итурупе русские оказали ожесточённое сопротивление, но им не хватило техники и людей, чтобы сдержать нас. Нужен ещё день, чтобы мы могли укрепиться на острове.

– Потери, – напомнил ему император.

– К сожалению, во время прорыва погиб Фудзивара и его приближённые, – неохотно сказал Исида. – Предположительно ракетная атака, уничтожившая колонну техники вместе с дорогой. Взрыв был виден даже с кораблей. Я говорил им, чтобы не торопились прорываться к перешейку, но они хотели закрепить успех, заняв одну из ключевых точек. Тогда русские войска уже не смогли бы прорваться. Диверсионная группа так и не вышла к нашим силам, предположительно они погибли или захвачены. Небольшие потери понёс клан Укита. Они потеряли трёх мастеров.

– У перешейка? – проявил осведомлённость император.

– Да. Русские мастера заняли ту самую ключевую точку северней озера и продолжают её удерживать. Мы пока не переходим в наступление. Что касается Кунашира, то всё идёт по плану. Нам удалось захватить аэродром и взять в кольцо Южно-Курильск. Не обошлось без жертв, так как до шторма туда успел высадиться десант. Последнее крупное столкновение произошло вчера в полдень. Клан Минамото смог полностью взять контроль над сражением, не потеряв ни одного мастера. Военно-морская база на острове Шикотан до сих пор держит оборону, но мы не упорствуем.

– Выходит, основные потери понёс десант на Итурупе? – уточнил император.

– Там находится штаб дивизии, защищающий все острова. Мы рассчитывали на сопротивление.

– Хорошо. В целом план удался, но не стоит расслабляться, – император обвёл взглядом собравшихся. – Пока погода не позволяет подвести корабли к островам, продолжайте укреплять захваченные позиции. В открытую конфронтацию с войсками Российской Империи не вступать, на провокации отвечать жёстко, но соизмеряя силы. Нам удалось достичь только устных договорённостей, но это обнадёживает. Как только шторм утихнет, начнём переброску основных сил.

Большая часть присутствующих уже знала о первом этапе переговоров с Российской Империей. Они понимали, что потребуется достаточно времени, чтобы добиться требований, но первый и главный шаг был сделан. Это был огромный успех.

Двери в зал отворились и вбежал запыхавшийся секретарь императора. Следом неспешно шёл пожилой мужчина в дорогом традиционно кимоно. Дойдя до стола, он поклонился.

– Срочные новости из Москвы, – старческим голосом, произнёс он. – Российская Империя выдвинула ультиматум Японии. Дала двадцать четыре часа, чтобы вывести войска с островов. До выполнения условий все иные переговоры будут блокированы. Делегации и послу до шести часов вечера предписано покинуть территории России. По истечении срока ультиматума по флоту Японии и портам острова Хоккайдо будет нанесён массированный ракетный удар. Текст ультиматума только что вручили послу.

В помещении повисла тишина.

– Царь Иван хочет развязать большую войну за острова? – спросил один из сидевших за столом. Он едва не вскочил. – Это блеф!

– Правильно, – поддержал ещё один. – Эта группа островов обойдётся им слишком дорого, если они развяжут войну. Отбросит на десять лет всю их экономику!

Император был согласен с этими скоротечными выводами, но пока ничего не сказал. Нужно было всё хорошо обдумать, прежде чем действовать. А ещё у него в голове появилась совсем другая мысль. Если большая война отбросит экономику России, часть доходов которой идёт из продажи нефти и газа, то насколько это откинет назад Японию?

* * *

Остров Итуруп, двадцать шестое октября, утро

Вчерашний день прошёл относительно тихо, несмотря на попытку японцев отбить блокпост. Поставили они его очень удачно, в километре северней большого озера. Разместили два танка, несколько стационарных пулемётов, обложили всё мешками с песком и бетонными блоками. Я так и не понял, откуда они их вытащили, так как вряд ли везли с собой на кораблях. Здесь же устроили небольшой штаб. Мы эту площадку захватили легко, почти без боя. На мачту с антенной закрепили российский флаг, всем видом показывая, что очень ждём гостей. Глубже сунуться на захваченную территорию я побоялся, японцы, в свою очередь, не спешили брать нас штурмом и давить техникой. Даже не обстреляли ни разу из артиллерии.

Вчера вечером к нам вышла разведгруппа из Курильска. Увидели флаг и не могли не подойти, хотя и ожидали увидеть на нашей позиции японцев. От них мы узнали, что север острова держится и все попытки высадить десант провалились. А вот с центральной частью и югом связь была потеряна. Нас предупредили, что погода с утра будет улучшаться и можно ждать прибытия подкрепления. Это радовало и давало надежду, что острова удастся отстоять. Ночью же, почти под самое утро, со стороны Буревестника грохотали взрывы, были видны вспышки, но очень далёкие и слабые.

С восходом солнца погода действительно улучшилась. Ветер, как и прежде, дул изо всех сил, но дождь перестал, и небо разъяснилось. Я ждал, что японцы сейчас пойдут в атаку, поэтому сидел на небольшом стульчике, установив его прямо на танке. С этой точки отлично просматривалась дорога и мы даже пристреляли немного орудия, вчера. А ещё Ливио заложил несколько фугасных зарядов рядом с дорогой. Если враг прорвётся, мало ему не покажется. Жаль у нас взрывчатки как таковой было мало. Кое-что мы сняли с танков, что-то нашли в ящиках, оставленных японцами.

– Связь! – прокричал помощник Ливио. Выскочил из импровизированного домика штаба, подбежал к танку.

– Наёмник на связи, – сказал я в трубку.

– Это Остин, – знакомый голос, но я так сразу и не вспомнил кому он принадлежал. Последовала пауза, затем голос генерала Осташкова. – Наёмник, вы сейчас где?

– Всё там же, на дороге, – сказал я. – Ждём наступление.

– Отставить наступление. Удерживайте позицию. Рядом с вами площадка открытая, видите её?

– Видим, – я повернул голову, примерно представляя о чём говорил генерал.

– Через полтора часа к вам колонна техники подойдёт, – в трубке послышалось шипение, затем булькающие звуки и голос вернулся. – Нужно провести массированный обстрел позиций противника. Отправляю четырёх специалистов, откажешь поддержку.

– Принял, – сказал я. – Дождаться техники и оказать поддержку специалистам.

– Ждите. Конец связи.

– Конец связи, – повторил я и связь оборвалась.

– Переходим в наступление? – спросил Василий. Рядом уже стояли Джим и Ливио. – Когда?

– Вроде как, – кивнул я. – Через полтора часа.

– Долго. Как бы японцы первые не пошли навстречу. Слишком хорошая здесь позиция.

– Если им так надо, могли бы вчера отбить.

– Завтрак, – из командного пункта вышла Марго, размахивая пакетом трофейного ИРП. Нам досталось несколько ящиков, для десяти человек на шесть дней. А ещё целый склад с американским оружием и боеприпасами.

Чем хорошая наша позиция, так это отличным видом на реку, где взорвали большой мост. Даже пара танков могла неплохо обстреливать дорогу и помешать переправе через реку. Если бы сюда успели подтянуть пушки или что-нибудь самоходное, то не только переправляться, но и выходить на дорогу стало бы практически невозможным. Где-то через час мы увидели первых гостей, несколько бронетранспортёров и два танка, форсирующих реку вброд. После дождя воды там было много, но, к моему удивлению, танки проехали. Почти сразу за ними появилась колонна грузовиков, в задачу которых входило возведение переправы.

Движущийся первым бронетранспортёр, пронёсся по дороге, отрываясь от колонны и лихо затормозил рядом с нами. Из него выскочило шесть человек, вместе с командиром. Затем БТР развернулся и помчался в обратную сторону.

– Здравия желаю! – поздоровался капитан, почему-то довольно улыбающийся. – Капитан Никитин.

– И вам того же, – отозвался я, всё ещё восседая на танке.

– Отлично придумали, – он показал на мачту антенны, где был закреплён флаг.

– Японцев приманивали, – я пожал плечами. – Но не клюёт сегодня.

– Ничего, сейчас мы их всполошим, – кивнул он, отвлёкся ненадолго, раздавая приказы бойцам.

К этому времени подтянулись танки, перепачканные в грязи по самую башню. С лязгом и грохотом развернулись на дороге, занимая позицию. Капитан вновь оказался рядом. Высокий, я бы даже сказал, долговязый мужчина лет тридцати пяти. Как мне показалось, слишком суетливый.

– Сейчас РСЗО отработают. Координаты вчера получили.

– Откуда стрелять будут? – уточнил я.

– Да почти от самого Курильска. Тут расстояние-то всего ничего. При желании от края до края остров прострелить можно.

– Наши войска высаживаются?

– С ночи, – он достал планшетку, сверился с картой, что-то помечая. – Хорошее место. Если бы японцы удержали, пришлось бы сначала здесь всё снарядами ровнять. Несколько часов упустили бы.

Я не понял, чем занимался военный. Вооружившись лазерным дальномером или чем-то похожим, он довольно долго рассматривал окрестности и уходящую дорогу. Затем со стороны реки к нам приехала машина связи на базе бронетранспортёра. Что удивительно, наша радиостанция заработала. А ещё минут через пять с юго-восточной стороны загрохотало. Ветер дул в нашу сторону, принося с собой звуки отдалённых взрывов.

Вспомнив кое-что важное, я спрыгнул с танка, подошёл к машине связи. Помимо капитана, внутри было четверо военных, занимавшихся ещё более непонятной работой.

– Что хотел спросить, – отвлёк я капитана, – а что известно о штабе дивизии? Генерал Синцов и… другие. С ними ещё мастер был, пожилой мужчина, забыл его имя.

– Убили, – хмуро ответил он. – Ракетным залпом с корабля. Били по площади и им досталось.