сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
— Да будет так, — пробормотала Луна своим тихим мелодичным голосом. Это прозвучало устрашающе и очень похоже на предзнаменование. Дин и ещё несколько человек перекрестились.
========== Глава 14. ==========
Гарри медленно приходил в себя — голова пульсировала болью, а запястья немилосердно саднили. Он чувствовал, что лежит на холодном каменном полу, и, оглядевшись, увидел, что стены комнаты, в которой он находился, окрашены в чёрный цвет. Он пошевелился, пытаясь сесть, и услышал звяканье металла. "Они приковали меня цепью. Отлично. Это означает, что они боятся". Ему было больно от осознания, что за всей этой ситуацией стоял молодой лорд Малфой, но Гарри не мог винить его за это. За семью стоят любой ценой, и Драко в этом отношении ничем не отличается от других.
Дверь распахнулась, и луч света, упавший на Гарри, заставил его развернуться и быстро моргнуть, прикрывая глаза от факела.
— Вы очнулись. Отлично. Его Высочество желает видеть вас немедленно.
Люциус Малфой махнул кому-то, стоявшему позади него, и в комнату шагнул сэр барон Крэбб. Открепив цепь от стены, он грубо вздёрнул Гарри на ноги и потащил за собой.
Лорд Люциус Малфой, герцог Эссекса, целеустремлённо шагал по коридору замка. За двойными тяжёлыми дверями принц-регент Волдеморт ждал появление своего ценного пленника. Как только они перешагнут порог тронного зала, судьба Гарри Поттера будет зависеть только от его милости. Уже было слишком поздно что-либо предпринимать, и Люциус отчаянно желал задушить своего единственного сына за то, что тот решил вмешаться в ситуацию. "Идиот, ты погубил нас всех". Но на лице мужчины ничего не отразилось, он лишь крепче сжал трость, распахнул дверь и впереди сэра Крэбба вошёл в зал.
Волдеморт сидел на возвышении, а возле него находился Питер Петтигрю и что-то быстро и взволнованно нашёптывал своему господину, бурно жестикулируя. При виде пленника Крэбба его глаза широко распахнулись, и он попятился. Если Питер полагал, что Гарри слишком слаб, чтобы сопротивляться, то он ошибся. Волдеморт кивнул, позволяя Петтигрю отойти, и прошипел сквозь острые зубы:
— Гарри Поттер!
Гарри вскинул голову.
— Петтигрю, я бы, конечно, мог сказать, что это великая радость — видеть тебя, но даже одного взгляда на твоё лицо достаточно, чтобы у меня началось расстройство желудка.
Горящие огнём изумрудные глаза Поттера скользнули по покрытому чешуёй Волдеморту, и в его взгляде ясно проступило отвращение.
— Конечно же, рядом с так называемым принцем-регентом, ты выглядишь, как ХРЕН ЗНАЕТ ЧТО. Волдеморт, я не думал, что это возможно, но с нашей последней встречи ты стал ещё уродливей.
— Люциус, научи нашего друга хорошим манерам, — прошипел принц-регент.
Взмахнув тростью, набалдашник которой был выполнен в виде змеи с изумрудными глазами, лорд Малфой взял Гарри за подбородок и резко опустил трость на его лицо. Из уголка поттеровского рта потекла струйка крови. Он сплюнул под ноги Волдеморта, и кровавые брызги запачкали его богатые одежды.
— Я, конечно, не ожидал от тебя большого дружелюбия, Волдеморт, но, кажется, ты вообще неспособен приветствовать собственных гостей.
В этот раз Волдеморт поднялся и ударил юношу плоской стороной своего кинжала, больно задев шишку на голове, которой наградил его Блейз. Но болезнь не только испортила его кожу, утолщив ее и покрыв чешуей, она также высосала его силу, поэтому удар всего лишь отозвался звоном в ушах Гарри. Сознание не покинуло его. Гарри усмехнулся сквозь боль: самым худшим было бы показать свою слабость.
— Люциус, передай своему сыну, что в Девоншире есть домик, который, как я полагаю, он найдёт достаточно привлекательным.
— Благодарю, Ваше высочество. Вы всегда так великодушны к своим скромным слугам, — Люциус опустился на одно колено и склонил голову. Но по его лицу в этот момент промелькнуло отвращение за столь позорное действо. — Как я упоминал ранее, я поговорю с Драко о возможном альянсе между нашей семьёй и Грингассами. Их старшая дочь всего лишь на несколько месяцев моложе моего сына и станет для него достойной супругой.
— Хорошо, хорошо. Я уверен, что ты страстно желаешь вернуться к своей молодой жене, Люциус, поэтому можешь идти.
Люциус снова поклонился, затем выпрямился и развернулся к выходу. На краткий миг он встретился взглядом с Поттером и в глубине его глаз увидел огонь, который так и не смог погасить Волдеморт. Этот взгляд дал мужчине надежду, что семью ещё можно спасти, в каком бы положении они сейчас не находились. Больше не оглядываясь, он покинул комнату и направился во внутренний двор. Его уже ждала осёдланная лошадь, а Драко, наверняка, дома — отдыхает в своих комнатах.
Всю дорогу до поместья Люциус не позволял себе никаких мыслей о Гарри. Он предпочел сосредоточиться на будущем и думал о ребёнке Панси, который должен появиться на свет уже через четыре месяца. Если ребёнок окажется мальчиком, Волдеморт увидит в нём ту же угрозу, что и в Драко. С девочкой будет гораздо проще. Её можно будет выдать замуж за человека, чья семья по статусу не может претендовать на трон. Он очень надеялся, что Волдеморт не станет королём, однако, коронация назначена уже через несколько недель. Четыре дня назад умер король Гриндевальд, и из-за этой смерти — о которой было известно только Люциусу и Петтигрю — корона стала вполне доступна.
Дорога до Эссекса занимала два часа, но для мужчины время пролетело незаметно, настолько его захватили собственные мысли. Они вздрогнул, увидев сына и жену, стоявших на ступеньках большого дома — рука Драко крепко обнимала Панси за талию. Беспокойство обуяло его, и он с трудом сдержался, чтобы в отчаянии не побежать к ним.
Передав поводья конюху, Люциус разгладил свой тёмно-зелёный жилет. В семь больших шагов он достиг крыльца и протянул жене руку, игнорируя сына.
— С тобой всё хорошо? — беспокойство в его голосе было неподдельным, и Панси улыбнулась.
— Я испугалась, когда подскользнулась на лестнице, но Драко как раз поднимался к себе, и он спас меня от неудачного падения.
Люциус развернулся, чтобы поприветствовать своего сына.
— Драко, я сердечно благодарен тебе.
Взгляд Драко остался холодным и отчуждённым.
— Я всего лишь выполнял свой долг, отец.
— Спасибо. Дорогая, — он обратился к Панси, — мне необходимо поговорить с Драко в библиотеке. Не могла бы ты сказать, чтобы служанка принесла нам чай?
— Конечно, муж мой, — она исчезла в коридоре, а Люциус жестом приказал сыну следовать за ним в библиотеку. Как только дверь за ними закрылась, он развернулся к молодому человеку.
— Идиот. Как можно было быть таким глупым? Ты хотя бы понимаешь, что ты натворил? — его ярость была настолько сильна, что Драко невольно сжался на диване. — После всего, что я сделал для тебя, ты просто развернулся и сделал по-своему? Ты представляешь, какие будут последствия? Всё, что я планировал, ты разрушил своей тупостью!
— Но, отец, я доставил вам Поттера! Благодаря мне наша семья сейчас как никогда в фаворе у принца!
— До каких пор, Драко? Пока принц не вспомнит, что ты следующий претендент на трон. Он убивает или отправляет в ссылку на многие годы всех, кто представляет хоть малейшую угрозу. Я полагал, что с Поттером ты в безопасности.
— Ты сказал Поттеру, что меня можно убить,— резко выплюнул Драко, его гнев прорвался наружу. — Ты знал, как он ненавидит всех лояльных принцу, и всё-таки ты. Оставил. Меня. С ним. Что я должен был сделать? Послушно принять смерть?
— Ты малолетний идиот! У тебя в голове действительно так мало мозгов? Если бы Поттер хотел убить тебя, Драко, ты был бы мёртв задолго до того, как его корабль достиг земли. Он бы убил тебя в ту же ночь, когда вырвал из лап Питера Петтигрю, — при виде замешательства в серебристых глазах Люциус усмехнулся. — Ты что, не понял, чья лодка преследовала шхуну твоего обожаемого друга Блейза? Волдеморт приказал Питеру напасть, потому что знал, что ты на борту. Он хотел устранить тебя, так как ты представляешь угрозу трону. Я не могу наследовать его, но ты, Драко, можешь. А принц ни перед чем не остановится, пока не уверится, что является единственным наследником.
— Когда я понял, что мистер Забини тоже участвует в заговоре, было уже поздно. Я размышлял и строил планы, как бы незаметно вывезти тебя из страны. Мне пришлось приспособиться к обстоятельствам и жениться на мисс Паркинсон, несмотря на её положение. Я согласился с тем, что ребёнок будет носить имя Малфоев. Но я отчаянно молюсь,чтобы родилась девочка. Принц Волдеморт убьёт его до того, как я успею объявить, что он не мой.
— Но... То письмо, что ты отправил Поттеру...
— Это была хитрая уловка, и я не слишком удивлён, что ты её не разглядел. Порвать с тобой все отношения, чтобы отвести от себя подозрения Его Высочества, и одновременно с этим оставить тебя в безопасном месте. Ты забыл, мой дорогой мальчик, меня не было там в ту ночь, когда убили родителей Поттера. Я был дома, успокаивая жену, когда она родила твоего мёртвого брата, — он вздохнул и тяжело опустился в кресло — сейчас он не соблюдал приличий.
— Не твоё рождение ослабило её, Драко, а второй ребёнок и то, что она его потеряла. Её тело с трудом переносило ту боль, что он ей доставлял. После этого я не мог больше оставаться в этом доме, и поэтому так поспешно уехал. Возвышение принца Волдеморта началось до твоего рождения, когда он всё ещё был ограничен во власти. Тех, кто был предан его отцу, убили, а среди них и родителей Гарри Поттера.
— А мы преданы принцу Волдеморту, поэтому, по справедливости, ему следует ненавидеть нас.
— Малфои, в первую очередь, верны только своему имени, не забывай об этом. И то, что он не делал раньше, он всенепременно сделает теперь. Ты не представляешь, что Волдеморт сделает с Поттером. Возможно, это и к лучшему. Все, хватит с меня подобных разговоров, — Люциус выглядел таким же измученным, как и чувствовал себя. И Драко всем сердцем желал облегчить его бремя. — Принц Волдеморт даровал тебе собственное поместье в Девоншире. Я знаю это место, там очень красивый дом, — обеспокоенные серые глаза встретились с непонимающим ртутным взглядом. — Этот дом когда-то принадлежал Поттерам. Достойная награда человеку, подписавшему смертный приговор последнему из их рода.
Драко выпрямился во все свои 174 сантиметра, и его глаза сверкнули.
— Что?
— Да, и завтра на рассвете ты отправишься в своё поместье, — Люциус поднялся, его голос неожиданно приобрёл холодность и жёсткость. — Во вторник я объявлю о твоей помолвке с мисс Гринграсс. Через три месяца состоится свадьба. Она стоит ниже нас на социальной лестнице, Драко, и благодаря этому ты будешь вне досягаемости Волдеморта. Прими это. Поттер взят в плен, и нет никакой надежды покончить с тиранией принца-регента, — его тон не допускал возражений, и он покинул библиотеку прежде, чем сын смог что-либо ответить. Поднявшись в свою комнату, он начал писать свою последнюю волю и завещание. — Не сомневаюсь, что доброта принца недолговечна. Как только родится ребёнок, если это будет мальчик, он придёт за мной. Я должен отправить Панси во Францию в безопасное место до того, как приговорю всех нас.
Всю ночь он писал зашифрованные письма дальним родственникам, живущим во Франции. Ему нужно было защитить семью, неважно были ли они Малфоями по рождению, или всего лишь носили это имя. Много лет он не ощущал себя настолько уставшим. Когда солнце показалось над горизонтом, и тонкие лучики золотого света пробились сквозь шторы, Люциус выпрямился и потянулся. Если всё рухнет, его дети и жена будут в безопасности в другой стране. Он только надеялся, что всё ещё будет жив и сможет сам сопровождать их.
========== Глава 15. ==========
Гарри застонал, когда его снова выволокли из клетки за цепь, которой были соединены его запястья. Уже три недели он находился на попечении Волдеморта, и всё больше удивлялся, что еще жив. Неизвестно, сколько ещё он протянет. Восемь дней его пытали, стараясь вырвать имена остальных мятежников, пока Волдеморт, наконец, сдался. Теперь Гарри был просто ещё один предатель короны. Днём его держали в шахте, публично пороли на рассвете и в сумерках, а затем снова бросали в сырую тёмную клетку на всю ночь. Раны на его спине гноились, сам он был постоянно голоден — мизерные порции заплесневелого хлеба и несвежей воды, что ему давали ночью, нельзя было назвать едой.
— Не думал, что тебя поймают? — брызгая слюной, прошептал Петтигрю, потирая руки, пальцы которых были похожи на сосиски. — Бить тебя сегодня буду я. Особенное удовольствие для самого верного подданного его Величества.
— Правда? Не знал, что крысы тоже считаются подданными. Но опять же, полагаю, даже Волдеморт не сможет устоять, чтобы не порыться в канализации для ничего не стоящих, безмозглых последователей, которые...
Кулак, ударивший его в челюсть, прервал напыщенную речь, заставив замолчать, но глаза продолжали гореть огнём. Питтегрю быстро отвел взгляд, будто боялся, что простой взгляд может убить, как молчаливое проклятие.
— Такие зелёные глаза... очень странные, — пробормотал он.
— Кроме того, — спустя несколько минут сказал Гарри, поднимаясь с пола. — Я думаю, что Малфоям дарована гораздо большая благосклонность. В конце концов, именно Драко доставил меня сюда. А ты всего лишь инструмент в руках своего хозяина.
— Малфои! — злобно хихикнул Питер. — Они ничего не знают. Они не смогли одурачить Его Высочество. Через два месяца молодой лорд Малфой женится, его жене уже даны подробные инструкции. Через три месяца после свадьбы она убьёт его. Простой яд, который невозможно обнаружить. Люциуса Малфоя сбросит лошадь на охоте всего лишь через несколько дней после свадьбы сына, а его жена... — голос мужчины был абсолютно безразличен. — Какая печальная участь — бедной женщине грозит виселица. Наказание за измену, — его глаза-бусинки сверкнули таким тёмным возбуждением, что Гарри отшатнулся.
— И всё же ты мне это сейчас рассказываешь. А что если я проболтаюсь?
— Даже если ты это сделаешь, кого это заботит? Все твои маленькие приятели в курсе, что Драко Малфой предал тебя. Ты же не думаешь, что это их обрадует?
— Полагаешь, я настолько глуп, чтобы не потребовать сохранить ему жизнь? Я не настолько безрассуден, как твой принц.
— Тогда, возможно, нам следует отрезать тебе язык, чтобы сохранить свои секреты.
— Общаться можно не только словами.
— Ещё и знаками? Его Высочеству, разумеется, понравится идея испортить твоё тело.
Гарри замолчал, не желая подавать Петтигрю еще какие-то идеи. Он поёжился под лучами восходящего утреннего солнца и взмолился, чтобы у него хватило сил пережить ещё один день в колодках. "Конечно же, — напомнил он себе, когда его руки вздёрнули вверх, и цепь пристегнули к крюку, — я должен пройти через это". Он позволил своим мыслям рассеяться. Петтигрю встал позади него, в воздухе просвистела плеть и полоснула его по спине.
Он оставался в состоянии транса, пока его не отцепили от крюка и не потащили назад. Едва в состоянии передвигаться, он споткнулся и упал. Несколько человек, собравшиеся понаблюдать за его наказанием и отпускавшие насмешки, сейчас переключили своё внимание на кого-то другого. Пытаясь подняться, Гарри оказался лицом ко внутреннему двору, где возвышалась гильотина.
На эшафоте стояла молодая женщина, мужчина и их ребёнок. Мать на английском и немецком умоляла о помиловании, отец же равнодушно смотрел перед собой. Их дочь вцепилась в грязный фартук матери и рыдала от страха, интуитивно понимая ситуацию — они здесь не для того, чтобы веселиться или играть, они здесь для того, чтобы умереть. Ей было не больше четырёх-пяти лет.
— Эти люди предатели короны. Они были задержаны, когда пытались обокрасть пекаря, и приговорены к смерти. Казнь пройдёт здесь, как напоминание всем вам, что король Волдеморт не прощает неверным их грехи.
Говоривший кивнул мужчине в чёрном, в котором Гарри узнал МакНейра. Шагнув вперёд, палач схватил орущую женщину и грубо толкнул её вниз. Она бешено сопротивлялась, но её голову опустили на плаху и зафиксировали тяжёлыми деревянными скобами. Её голос стал ещё выше, когда МакНейр поднял вверх лезвие. Он звенел ещё минуту после того, как голова женщины покатилась по эшафоту. Маленькая девочка истерически вопила, один из стражников с каменным лицом потянул её назад, пока её отца вели к месту казни.
— Остановитесь, — взмолился Гарри, не в силах оторвать взгляд от разыгрывающейся перед ним сцены. — Заставь их остановиться.
Воспоминания о смерти родителей, которые он пытался загнать подальше, снова всплыли в его голове, и ужас затопил его.
— Знакомо. Да, Гарри? — прошипели рядом.
