Текст книги "D/Sсонанс (СИ)"
Автор книги: Extazyflame
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 47 страниц)
В начале нашей не достигшей логического завершения сессии я всерьез думала с ним поговорить, как с человеком, и как с сильным, не лишенным разума и понимания мужчиной. Рассказать обо всем, что успела узнать о Теме, о возникших страхах и сомнениях. Чего ради? Все просто. Чтобы он меня успокоил. Сказал, что это не цель для него. Что дальше третьего мы не зайдем никогда.
Почему промолчала? Да просто прочла в его глазах непреклонность. Этот не стал бы меня успокаивать. А если бы и стал, меня бы это не обмануло. Он был настроен эгоистично и решительно.
Пальцы с трудом справляются с застежками бюстгальтера. Ноги дрожат, с четвертого раза попадаю в стринги. Ощущение обнаженности просто бесит. Платье в стиле сафари бросает вызов обилием пуговиц. Справляюсь не без труда.
Он молча наблюдает за мной, скрестив на груди руки. Стараясь этого не замечать, поправляю макияж, провожу щеткой по спутанным волосам. Дима просто любуется этими манипуляциями, затем изрекает:
– На твоей шее одинаково выигрышно будут смотреться и кожа, и металл.
– Платина и бриллианты. И только в виде колье, – нагло отвечаю я. – Вызови мне такси.
– Я отвезу, – меня бесит его ухмылка. – Не пытайся сбежать. Уже поздно. Отношения зашли далеко.
– Да какие отношения? – натянуто смеюсь я. – Я с тебя фигею без баяна. Если бы каждый, с кем у меня был секс, пялил на меня ошейник, у меня бы шея сломалась под их весом. Мы хорошо провели время, но теперь с этим покончено. И на будущее... Если ты еще не вышел из средневековья, должен понимать, что после секса одевают кольцо на палец, а не на шею!
Мои слова его только веселят. Но самой мне не смешно.
В абсолютном молчании мы спускаемся к автостоянке. Уже темно. 10 часов вечера. Лето вступило в свои права. Город не спит, он только просыпается. Едва уловимый аромат черемухи плывет в воздухе.
Вопреки всему, я довольна собой. Я играю с ним на равных. Даже в цепях и на коленях. В изречении "кто владеет информацией, тот владеет миром" есть своя рациональность. Слава Гуглу. И моей любознательности. Чужая попытка превышения полномочий потерпела крах.
Мы несемся в авто по ночному Харькову. Невообразимая легкость и беспечность кружат мне голову. Я с восторгом любуюсь подсвеченным куполом собора зала Органной Музыки, Благовещенского собора и бриллиантами огней на спуске Клочковской. Раньше я не замечала их прелести.
Поставить точку оказалось так легко! Я не буду скучать за ним. Ну, может, чуть-чуть. Хочется даже петь. Что-то типа "Я свободен, словно птица в небесах", или "Районы, кварталы, жилые массивы, я ухожу, ухожу красиво!"
Уже у подъезда я уворачиваюсь от его поцелуя, безжалостно выпалив прямо в лицо:
– Нет уж. У тебя была куча времени доставить мне удовольствие, но ты так и не смог.
– Потому что это не было моей целью, – режет в ответ Дима. – Два дня. И мастурбировать я тебе запрещаю. Поняла меня?
– Слушай, ты, Садист Е..нутый, – Не выдерживаю я. С этого дня я его больше иначе и не называла. – Мне плевать, что ты мне запрещаешь или не запрещаешь. Я тебя услышала и сделаю наоборот. Кстати, забудь сюда дорогу. Я ухожу.
– Юля, ты не можешь уйти.
– Але знаешь, любий мiй екс, дякую за секс! – выдаю я, набирая код подъезда, не обращая на него никакого внимания. – С тобой было классно, но со своими извращениями иди на... Не хочу ругаться.
Резкий рывок за волосы останавливает меня. Твою ж мать! И, как назло, никого из соседей рядом...
– Девочка, ты что-то попутала. От меня не уходят.
– От тебя уже ушли!
Я не понимаю, как это получается. Просто взмах руки и отпечаток пятерни на его покер фэйс. Хватка в волосах ослабевает. Перед тем, как исчезнуть в подъезде – не бегом, с галопом испуганного суслика, а с грацией пантеры, – с чувством превосходства смотрю ему в глаза. Вижу недоумение, которое вот-вот сметет ярость.
Носи метку моего взгляда на своей сетчатке.
Дверь неспешно закрывается, отрезав нас друг от друга. Символично до неправдоподобности.
Глава 8
Дима
– Ты совсем е..нулся! – Ей страшно. Но пытается держаться. В больших глазах – дерзкая ярость и страх. Как эти две эмоции могут существовать одновременно? Пофиг. Я возбужден настолько, что ничего вокруг не замечаю. Даже того факта, что мы в доме ее родителей. Что Стелла свалила обкатывать свою новую "Субару", что домработница с кухни носа не высунет – это я краем уха еще услышал. Где остальные члены семейства, мне плевать. Член торчит колом. А мне хочется растерзать это дерзкое создание и вогнать его ей по самые гланды.
– Заткнись. – В глазах темнеет. Завело меня не хило. Школьная блузка рвется под моими руками, пуговицы на пол. Марина пытается меня оттолкнуть, но я вижу, как из последних сил она гасит дьявольскую улыбку. Школьница-шлюха. Бесподобно. Уже раза четыре сделал с ней все, что хотел, особо не церемонясь, а она продолжает строить из себя недотрогу-принцессу из завоеванной крепости. Но мне это даже нравится.
Мне повезло встретить такое же исчадие ада с улыбкой ангела, свое зеркальное отражение... Если бы еще хватило мозгов ее удержать! Но какие мозги в 17 лет, когда от вседозволенности и сладкой, сытой жизни сносит крышу, и кажется, что весь мир обязан жить только по твоим законам? Когда весь твой интеллект шарахает ниже пояса при виде объекта страсти?
У меня хватило сил разорвать даже кожаную мини-юбку. Собственно, из-за этого вопиющего нарушения дресс-кода Маришку и погнали с уроков. Чему она совсем не расстроилась.
Долго наслаждаться непередаваемым восторгом победителя, этакого варвара-захватчика рядом с прекрасной строптивой пленницей, не получилось. Спустив джинсы до колен, я овладел ею прямо на полу. Яростно, неистово, наблюдая, как расширились ее глаза от заливающего удовольствия. Все выше и выше. Резче и резче.
Знакомо вам это выражение – "из глаз посыпались искры"? Вот-вот. Именно это произошло и со мной. Вместе с потусторонней силой, носком под ребра отбросившей меня прочь.
Папе моей девочки задрот-завуч моментально слил всю инфу. И про мини-юбку, и про дерзкое поведение на уроках, и про то, что на уроки после выговора она так и не вернулась в юбке положенного фасона. Не вернулась совсем, точнее. Только вот член клана Забегайко еще не знал, что вызывающая одежда дочурки не самая большая его проблема.
Как там поет Харчишин... "небо лягло, вдарило током?" Что-то подобное я тогда ощутил сполна.
Сперва мне пересчитали ребра. Ну не мог я драться со спущенными портками. А если бы даже и мог? Страшно подумать. Потому что вскоре отцу семейства стало плохо с сердцем. И тут Марина запела свое соло.
Она не хотела. Я сам пришел и заставил. Сказал, что расскажу ему про ее юбку и то, что она иногда ругается матом.
Я плохо соображал. Вытирал кровь из разбитого носа пушистой белоснежной мягкой игрушкой и даже едва не рассмеялся на эту изобретательную ложь. Чего я ожидал? "Папа, мы любим друг друга и поженимся прямо завтра?" Глупо. Эта малолетняя эгоистичная тварь проигнорировала все симптомы гипертонического криза у своего отца, движимая лишь одной целью – обелить себя в его глазах, а после хоть не расти трава.
Тогда от ее предательства я даже перестал соображать. Краем уха отметил, что вызвали наряд ментов, и что влетевшая в комнату Стелла требовала моей смерти. Маринка ревела, как натуральная жертва насилия, обвиняя меня едва ли не в убийстве Кеннеди.
Очнулся я лишь с появлением обоих своих родителей. И впервые за все время спесь слетела с моего эго, и я ощутил горячее чувство стыда и неотвратимости произошедшего.
– Твоему ублюдку не место в гетеросексуальном обществе! – вообще-то, Стелла была не столь изящна в своих речевых оборотах, но я опустил их из-за... уважения, наверное. По крайней мере, стало понятно, у кого Марина училась искусству высокого речевого стиля.
Мать оставалась королевой в любой ситуации. Жестом велев отцу стоять на месте, властно обняла за плечи Стеллу, что-то тихо прошептав ей на ухо. Маринкина маман вздрогнула и, словно под гипнозом, согласно кивнула. Отец, оценив обстановку, подложил подушку под шею Забегайко и начал методичные переговоры по спасению ситуации. Вовремя. Потому что минут через десять влетел участковый элитного коттеджного поселка в компании четырех вооруженных головорезов.
В обществе сильных и всемогущих города сего царят свои законы. Если вам хоть раз доводилось присутствовать при подобных переговорах, вы поймете, о чем речь.
Это когда представитель порядка и закона, осторожно оглядываясь, усаживается в кресло, словно остерегаясь испачкать белоснежную кожу, принимает из рук экономки чашку кофе и прикидывается шлангом, пока не получит указаний от хозяина дома. Когда тот самый хозяин, вызвавший его и заставивший явиться в кратчайшие сроки, сейчас обращает на него не больше внимания, чем на предметы интерьера, и, не стесняясь, обсуждает с оппонентом, в данном случае, отцом нападавшей стороны, размер денежной или иной компенсации. В данном случае – предоставление участка под застройку под покровительством городского совета. Мы – элита. Все наши дела решаются именно так. Как бы ни хотел Забегайко закатать меня, непутевого сына тогда еще кандидата в депутаты горсовета, в асфальт – эмоции в сторону. Мы всегда друг за друга. Наши разборки и непонятки – они только наши.
Милиционер, похожий на дядю Степу из одноименного мультика, несмело попросил еще одну чашку кофе ценой в его премию, спрятал конверт с купюрами за ложный вызов в портфель, почти искренне порадовался, что стороны достигли консенсуса, его вмешательство не требуется, и удалился с глаз долой.
Лишь ближе к вечеру принялись за мою скромную персону. С Забегайко произошли чудеса исцеления от гипертонического криза и сердечной недостаточности аккурат с подписями на документах и поздравлением юристов, которые вскоре так же незаметно растворились. Стелла увела мою возлюбленную наверх, а я остался в обществе троих нападающих, двое из которых были моими родителями.
Прессанули меня тогда не хило. Даже папаня жертвы насилия попытался смягчить ситуацию в стиле "детки, гормоны, сами такими были сорок лет тому назад". Не помогло. Отец лишил меня карманных расходов и тачки, а так же поездки на Ибицу в августе, мысли о которой помогли мне закончить школу на золотую медаль и почти с примерным поведением. Мать согласно кивала и за меня не заступалась, хотя, я понял потом, понимала меня и мои ненормальные желания как никто другой. Спустя десять лет для меня станет настоящим шокирующим открытием ее принадлежность к клубу Анубиса. Никогда не хотелось думать о ней и отце в таком ключе... Но, так или иначе, доминантские наклонности передались мне вовсе не от отца, как я считал вначале.
Вердикт разбил мне сердце на долгие годы. Мне запретили приближаться к Маринке на расстояние пушечного выстрела. Хотя я и понимал, что, сумей я удержать под контролем свою темную сторону, все бы закончилось просто отлично – две богатые семьи с обоюдной симпатией юных Ромео и Джульетты. Такие союзы не редкость. Только Забегайко сильно любил дочь, которая не опровергла позицию жертвы.
Больше мы так и не увиделись. Я лишь слышал, что моя несостоявшаяся любовь улетела учиться в Швейцарию. А потом мне стало все равно. Так я обманывал себя долгие годы, пытаясь отыскать ее подобие в каждой из моих девчонок.
А вот когда появилась Юлька, я понял, что все это время мне не нужна была копия Марины. Потому что в Юлии меня привлекла личность. Может, некие схожие черты, но сравнивать их больше не хотелось. Наваждение под именем Марина отпустило окончательно, сменившись неподконтрольной страстью по имени Юля.
Мне не нужно было быть Анубисом, чтобы вычислить ее натуру за пару встреч. Чтобы понять, насколько сильно она желает подчиниться. Если бы еще у нее хватило храбрости признаться в этом самой себе!
...В вечер субботы я в хлам напился с Вованом. Мне понадобилось три дня от нашей последней встречи, чтобы осознать: меня просто послали.
Надо ли говорить, что я был в бешенстве. В таком, что довел до слез женское царство бухгалтерии клуба. Что едва не раскурочил об столб свою машину. Что на полном серьезе собирался ворваться в квартиру Юльки и отходить ее кнутом до такой степени, чтобы ее язык разучился произносить слово "нет".
После бутылки « Хеннеси» на двоих с лучшим другом удалось немного прийти в себя. Я еще не проиграл. Просто не надо было давать ей время опомниться. Отправил к ней курьера с очередным веником из орхидей и забыл до завтрашнего вечера.
Владимир был в шикарном расположении духа.
– Хоть у тебя с грудастой все в ажуре, это радует, – не мог не отметить я. И ошибся.
– Ленка? Да забудь. Завтра объявлю ей окончательно, что любовь прошла, завяли помидоры. Мне столько не выпить, чтобы все это терпеть.
– Терпеть что?
– Ты видел эту комедию, как ее..."Избавиться от парня за десять дней"? Только там мужику портили жизнь по заданию редакции. А тут все всерьез. Хотя нет, серьезность – это не про нее.
– Что она уже натворила?
– Это полный капец. Кстати, ты ж вроде благотворительностью занимаешься... Есть где-то поблизости детский дом, чтобы отправить им десять килограмм мягких игрушек, которыми она завалила всю мою квартиру на пару с плюшевыми сердечками?
Мне стало смешно, стоило лишь представить эту картину. Но, как оказалось, это еще не все.
– Вчера звонок в дверь. Прикинь, приходит тату-мастер со всем арсеналом. Сюрпрайз! Эта блондинка решила, что не будет нам жизни без тату в виде красных сердечек на предплечьях.
– Спустил с лестницы?
– Воздержался. Понял одно, я не создан для гламура. Впереди еще ждет интимная эпиляция. Пора валить, пока не поздно.
– Все так ужасно, что размер ее груди перестал быть главным аргументом "за"?
– Похоже на то. У меня сейчас малышка из баскетбольной команды, Женя зовут. Там с интеллектом и адекватностью все в порядке! Ты видел девчонок-баскетболисток? Они все там модели, только пафоса минимум. Ноги из ушей растут! Одна, из команды, даже на твою чем-то похожа. И, по ходу, не такая пугливая.
– Я подумаю. – У Вовика отношения никогда долго не длились. Я не видел его новую пассию, но больше месяца они вряд ли протянут. – А мне сильно смелая ни к чему. Азарт не тот.
– Все никак без садистских приколов не спится?
– Я не садист. Я Дом.
– Какая, нахрен, разница?
– Садист сейчас бы выбил тебе пару коренных и получил от этого непередаваемое удовольствие.
Вовик покачал головой. Она мало что понимал в этих тонких материях, да и, к слову, особо не интересовался.
– Брат, смирись. Эта сучка оказалась тебе не по зубам.
– Мой бой еще не проигран.
– Да хватит воевать. Мы оба понимаем, что таких же ненормальных, как и ты, можно легко зацепить в вашем клубе. Я б тоже прифигел, если б какая из моих девчонок призналась в любви к мазохизму и начала рядиться в латекс и гонять меня ремнем.
– К мазохизму? Не путай понятия. Гоняли бы не тебя, а ты.
– Все. Стоп! – друг уже знал, что после первой меня может пробить на лекцию о прелести и основах Темы. – Как ты теперь собираешься вернуть ее обратно, одного не пойму. Придется забыть обо всем, что ты так любишь.
– Нет.
– Что "нет"?
– Я не собираюсь менять свои хотелки ради нее. Привыкнет. Людям свойственно привыкать ко всему.
Коньяк расправил мои темные крылья... так, кажется, называют это поэты и писатели? В общем, другими словами, я был намерен не только не отказываться от Темы в отношении Юльки, но и не оставить ей иного выбора, кроме одного: принять и не скулить.
– От меня не уходят! – орал я на весь бар уже после второй. Не стопки, нет. – Малолетка хренова! Я ее еще прощения просить заставлю! Не хотела по-хорошему, будет по-плохому! Посидит в подвале пару дней на цепи, по-другому запоет!
– У него кавказская овчарка совсем оборзела! – смешно спасал ситуацию более трезвый Вовка, улыбаясь барменам и отдыхающей публике. – Ей третий месяц пошел, она вчера сгрызла его планшет, а там все данные, представляете? И не только не раскаялась, а еще на телефон засматривается! Сука, она и в Африке сука!
– Юлька, тварь, ненавижу... – я уже плохо соображал, чтоговорю. – В соплях захлебнешься, я тебе это обещаю...
– Собаку зовут Юля! Прикиньте, да, юморист? – отчаянно чесал Вова. – Я думаю, это связано с политическими взглядами, хотя могу и ошибаться. Хомячка перед этим звали Виктором.
Кое-как верный друг погрузил меня в такси, чуть не сломав мне руку в попытке вырвать ключи от Лендкрузера.
– Ничего с ним на стоянке не случится! Завтра заберешь!
Я, наверное, шокировал таксиста своими детальными планами того, что и в какой позе сделаю с Юлькой. Оценив ситуацию, Вовка решил проводить меня прямо до дверей квартиры, опасаясь, что я тотчас же поеду воплощать в действие свой план мести. Верный и преданный друг переживал больше вовсе не за нее, а за меня. За вероятность соприкосновения "тех самых стальных каблучков, что она носит" с моим фэйсом и более интимными частями тела.
Я мало думал о том, что завтра проснусь с жуткой головной болью и прочими прелестями похмелья. Это будет завтра. А сейчас я провалился в глубокий сон, где образ Юльки на цепи продолжал меня настойчиво преследовать.
Юля
В Fashion сегодня практически не было народу из-за опустившейся на Харьков аномальной жары. 31 в тени, епт! Я возненавидела это лето в городе всего за 15 минут тряски в душной маршрутке, которую пятиминутная пробка превратила в самую настоящую микроволновку, сведя на нет потрясающее чувство свежести после контрастного душа и утренней зарядки. Еще на четверть часа пришлось застрять в дамской комнате, наедине с холодной водой из крана и освежающими салфетками. Надо было вызвать такси! Что за привычка считать каждую копейку, когда в этом нет особой нужды? Те времена остались позади. В том самом детстве, когда мужчины вроде Вадима или Димки воротили морды от моих стоптанных сандалий и растянутых китайских свитеров. Сейчас же в экономии не было необходимости, да и такой девушке, как я, она была просто не к лицу.
Чуть подправив идеальный «смоки-айз», я с сожалением покинула свежую прохладу санузла. Свежую... Совсем от жары рехнулась.
Эля куковала за столиком в тени тента, вцепившись в свой неотъемлемый аксессуар. Ха! Название сегодняшней фотосессии – "глобальное потепление и его жертвы". Интересно, как скоро расплавится техника при такой жаре? Впрочем, на летний зной ей, похоже, было плевать. Она вырядилась в шелковый черный комбинезон, крутые гладиаторские сандалии, а сверху небрежно натянула подобие рыболовной сети бирюзового цвета. Может, звучит жутковато, но выглядело это все на ней донельзя эффектно. Творческий человек талантлив во всем.
Я расправила плечи и шагнула к ней, не без намерения продемонстрировать свой новый сарафан в пол насыщенного цвета электрик. Элла улыбнулась и отметила, что в нем я похожа на Дженнифер Лопес в каком-то из клипов. Убитое поездкой настроение вернулось. Мы обменялись дружескими поцелуями.
– А где Лекса?
– А черт ее знает! Обе шпалы у нее отключены. И домашний молчит. Наверное, отходит от любовных утех с этим викингом.
– Сучка, – резюмировала я. – Всех подговорила, значит, на Египет еще с нового года, а теперь в кусты! Конечно, родители на Бали везут! И пофигу ей на нас. Только и счастья, что с этим кувыркаться...
Эля грустно покачала головой и отвела глаза.
– Она прекрасно знает, что не потяну я Египет не по горящей путевке! Где третью искать?! Она что, даже это не сечет?
– Да, без нее нам там будет тяжело! – злость от сорвавшейся поездки не хотела проходить. – Будь она там, мы бы ее бедуинам в сексуальное рабство продали, и озолотились бы! Блондинки с такой грудью в цене. Это брюнетки там и даром не нужны.
Эля улыбнулась. Мы заказали сет "Калифорния" и бутылку Микадо. Я сбросила очередной звонок Димы и хлопнула по экрану ладонью.
– Отдыхай, маркиз де Сад.
– Маньяк? – понимающе ухмыльнулась подруга. – Все никак не догонит, что ты его послала?
– Покой нам только снится! – я улыбнулась совсем юному официанту, явно студенту на летней подработке, разливающему охлажденное сливовое вино в бокалы. Мальчик от смущения нервно сглотнул и случайно цокнул горлышком бутылки о стекло бокала. Но я уже потеряла к нему интерес. – И знаешь, я все же за Вадиком больше скучаю. Понимаю, что семья и все такое, и что именно поэтому он вне зоны доступа... Но потосковать-то можно?
– Слушай, а может, он все же разведется и сделает тебе предложение руки и сердца рано или поздно?
Иногда наивность Эли поражала.
– Брось, мы живем в реальном мире, в котором, к счастью – заметь, именно к счастью, а не к сожалению – запрещено двоеженство. Ибо я, в отличие от тебя, замуж не хочу!
Подоспел заказ, и мы, пригубив вино за окончание мук сессии, синхронно защелкали хаси. Я попыталась набрать Ленку – мы не чужие, все-таки, – но наткнулась на равнодушный монолог автоответчика.
– Какие планы на вечер? – закуривая, поинтересовалась Эля. У меня не было никаких особых планов. Разве что завалиться у телека и посмотреть, наконец, последний сезон "Спартак. Месть".
– А махнули вдвоем на байкерскую сходку? Брюс из Одессы прикатил. А Шершень обещал показать стантрайдинг -шоу. Оттянемся на полную.
Я подкурила. Сигарету держала в длинном мундштуке. Прорепетировав час перед зеркалом, осознала, как эффектно это смотрится.
Сходка байкеров. Отлично. Не самая примитивная компания, будем объективными, и к черту обиды непутевой юности. С Женькой в то время, хоть и блин комом, но скучно точно не было. Да и вариант обалденного прикида на эту ночную тусовку пришел на ум сразу. Да у этих королей дороги, Ночных Волков, как их называла Эля, просто захватит дух!
– А поехали!
– Оки. С Брюсом я тебя познакомлю. Нормальный чел, весь такой семейный и галантный вне хобби.
– "И в гостиной при свечах он танцевал, как бог, но зато менялся на глазах, только вспомнит шум дорог", – пропела я.
– Именно. Ты держись к нему ближе, а то желающих устроить за тебя таран будет валом.
– Да плавали, знаем. Шикарный варварский обычай. Лекси тоже с собой возьмем?
– Да на кой нам там эта Барби? Еще в обморок грохнется. Решит, что настало пришествие Сатаны, а это его слуги.
– Тоже верно.
– Летим к месту назначения верхом на железных конях. За тобой заедем. Только каблуки оставь дома.
– А что, надо, да? – натурально изумилась я. Эля засмеялась и достала мобильный. Я тоже услышала писк смс, и подруга просто не успела набрать номер – HTC запел сам. "Come on, Barbie girl! In a Barbie world!" В чувстве юмора Эльке не откажешь.
– Ленка!
– Только не кусай ее через трубку, – съязвила я, с удовольствием отпив холодного вина.
– Привет, подпольщица! – грубовато зашипела Эля, ответив на звонок. – Ты ответь, ничего, что мы тебя с вечера вызваниваем? Совсем связь с действительностью потеряла? В коленно-локтевой приток кислорода к мозгу замедляется?..
Я скосила глаза. Злорадное выражение лица Эли уступило место ошарашенной растерянности.
– Лекса, ты чего... Лена! Хватит реветь, я тебя через слово слышу!
– Дай мне! – я выхватила телефон. – Лена, это Юля. Что стряслось?
В ответ – одни стенания. Я не поняла ни фига.
– Лекс, давай, ты успокоишься, и все объяснишь. – Почему-то я не поддалась панике от ее горя. Только ледяное, почти арийское, спокойствие. Отравленный вирус чужого влияния?
– Ну? Я жду.
– Юльк!.. Он ушел... Представь... Я вчера...
– Кто ушел? Куда?
– В...Владимир! Он... Он меня бросил!
– Мудак, – ляпнула я первое, что пришло в голову. – Ну, а слезы чего? Я думала – мир обрушился, ты так ревешь...
– Ты не... не понимаешь! Я люблю его! Я... я...
– Коко Джамбо! – не сдержалась я. – Где ты? Прекрати плакать. Сейчас же.
Мой командирский тон подействовал. Ровно на три секунды. Потом мобильный снова разродился очередной партией рыданий. Удалось разобрать только то, что рефлексия от разбитого сердца догнала подругу в ее же собственной квартире.
– Не хнычь! Поняла? Мы сейчас к тебе приедем.
Мы поспешно приговорили "Калифорнию" и наполовину полную бутылку вина. Дружба – святое. Меня же они спасали в том году от весенней депрессии!
...Климат-контроль создавал здесь ощущение даже не рая. Сабспейса, как сказал бы Дима. Что это такое, я не знала. Может, стоило прогуглить, но тогда, напуганная страшилкой про пятый уровень, я не рискнула. Спейс – это космос по-английски. Саб... Увы, больше не двойственный. Теперь я знала истинное значение этого слова. О том, что они значат в комплексе, смутно догадывалась. Вроде что-то приятное, только вопрос – для кого?!
Я поддела ногой огромного белого плюшевого медведя и огляделась по сторонам. На стеклянной полке цифровая фоторамка беспрестанно гоняла по кругу фотографии Лены. Лекса на школьном выпускном в прекрасном золотом платье. Лекса с отцом на теннисном корте, выглядит круче Курниковой. С матерью в Милане, обе увешены пакетами – следствие удачного шоппинга. На чистом песчаном пляже, похоже, океан. С рюкзаком на фоне горных вершин. Ай-Петри. Да и по выражению лица подруги можно догадаться, что не Альпы. Зато отец рядом лучится от счастья. В дельфинарии. На балу... Венском?! Круто. Так! А это... Это же... Святослав Вакарчук?! Обнимает, как хорошую знакомую. Да уж, мне б так, я бы не то что рыдать, я бы даже вздыхать за придурком типа Вовика не стала.
Мои ноги утопали в пушистом ворсе дорогого ковра, LCD-панель транслировала клипы Бейонсе, и я изо всех сил старалась не вздрагивать на рыдания Лекси из-за стены. Была очередь Эли утешать ее.
Зазвонил телефон. Знакомым рингтоном. Но, непостижимо каким образом, по позвоночнику ударной волной пронесся каскад сладких иголок предвкушения чего-то опасного, запретного и в глубине души, даже желанного. Надо ли говорить, как сильно мне это не понравилось. Я – скучаю?! Невозможно. Я перегрелась на солнце. Сильно ужасно, чтобы быть правдой.
– Садист е..ный! – я швырнула плюшевое сердечко прямо в свою сумку, чтобы заглушить настойчивые позывные мобильного. Все еще надрывно рыдала Ленка, Эля тоже была близка к истерике. А я ненавидела Диму даже не за его извращенные замашки, а лишь за то что он имел несчастье быть другом урода Вовика.
И снова обманывала себя. Их дружба была лишь очередным поводом его не видеть. Потому что я очень близко подошла к этой запретной грани, которая манила к себе и одновременно давала понять, что мне не вынести и десятой части этих темных желаний. Его страсть и близость пугала меня, заставляя жить в не спадающем напряжении. Страх на пару с неизвестной эйфорией словно иссушал меня изнутри. Я обычно не запоминаю сны, но в последние дни мне трижды снился один и тот же. В сновидениях я убегала от него прочь, но он всегда непостижимым образом оказывался на шаг впереди, отрезая мне путь, а его взгляд лишал любой возможности двигаться. При том, что я никогда не видела его лица в этих реалистичных картинах непонятных снов.
Почему так? Я не находила ответа на эти вопросы. Да что там сны, я не могла себе пояснить более примитивных вещей. Почему, когда он хватал мои волосы, накручивая их себе на кулак, я испытывала ошеломительное сексуальное возбуждение? Почему множественный оргазм, первый в жизни, догнал меня связанную и с повязкой на глазах? Все это пугало и вызывало чувство агрессии в попытке защитить себя. От чего? От искушения, наверное. Мне многое еще предстояло понять, но я гнала прочь эти мысли, опасаясь шагнуть в эту манящую, но все же бездну. Все это грозило уничтожением моему прежнему миру.
Я вспомнила Вадима и ощутила, что беспокойство начало таять. Вот с ним у меня никогда не было страха и душевных метаний. Спокойно, умиротворенно, обыденно. Стоило ли бежать из рая в неизведанный ад?
– Юль, – позвала Эля. Я зашла в комнату Лекси. Та уже не ревела, только опустошенно смотрела в одну точку, не реагируя на мое присутствие. Элла жестом хозяйки указала на розовый пуф. Я присела, чувствуя, что сейчас начнется поток бредовых идей.
– Слушай, Багира, – о, пошла тяжелая артиллерия с обращением по статусу. Прогиб засчитан. – Поговори с Димоном. Он же от тебя без ума. Пусть прополоскает мозги своему товарищу. Когда ты не хотела его видеть во время экзаменов, мы ему помогли. Он поймет, что так нельзя... Ведь мы – твои близкие подруги и твоя поддержка(хм... И сдадим ему тебя с потрохами снова при любом удобном случае? Нда... ). Он же должен понимать, что взамен на наше одобрение его интереса следует хоть как-то...
– Да вертел он ваше одобрение! – я ощутила злость. Я что, самая адекватная в этом дурдоме? Похоже, что так. – Ты вообще соображаешь, что сморозила? Мне? Просить?! Его?!
– Зря ты. Ленке очень плохо. Что, корона свалится? Сейчас только ты можешь помочь!
Я ее почти не слышала. Намеренно. Стоит вникнуть в слова – сорвусь так, что рыдать будут обе. Мой взгляд выхватил огромный дартс в розовых цветах на стене девичьей спальни. Гламурная штука. Кидаешь дротик и смотришь, что выпало: СПА, солярий, фитнесс, ресторан, шопинг или турпоездка. Я помимо воли улыбнулась. Кажется, есть идея.
– Да ей плевать! – завыла между тем очнувшаяся Лекси. – Она зубы скалит ! У нее все зашибись! В то время, как я...
– Леночка, – ласково заговорила я, присаживаясь рядом, и перехватывая ее руку, которую та пыталась вырвать. – У тебя есть фото этого долбо..а?
– Не смей о нем так! Он самый лучший! Это я одна во всем виновата! Я!
– Что ты, Лекс, ты ни в чем не виновата! – я сама не понимала, откуда у меня взялись эти слова. – А почему он ушел, я тебе поясню. Тут все просто. Ты – пьедестал. Ты спустилась с Олимпа. Живая богиня недостойному смертному. А мужчины боятся красивых женщин. Видишь ли, он осознал, что не дотягивает до твоего уровня ну никак. Всегда на шаг позади. Кому-то хватает сил и решительности соответствовать и идти рядом. А вот ему не хватило. Зассал просто. Но ему проще полезть в кусты и наивно полагать, что он остался Альфа-самцом, чем признаться себе в своей никчемности. Но мы-то знаем, как называют таких слабаков. Лу-зе-ры. Не впадлу тебе реветь из-за лузера?
– Юль, чего ж хреново так?.. Я влюбилась, наверное... – Лекси громко высморкалась. – Он ласковый был все время... Нежный... Я же сперва боялась, что они с твоим два сапога пара. Так классно ухаживал. Я не думала...
– Так есть его фотка, или нет?
Фото нашлось. И не абы где, а... На заставке компьютерного рабочего стола. Клинический случай. Принтер извлек эту улыбчивую морду из монитора за считанные секунды.
Мой способ борьбы с чужими проблемами легко можно было назвать "шоковой терапией". Не прошло и двадцати минут, как комната из замка плача превратилась в гламурный полигон боевых действий.
