Текст книги "Песнь лезвия конька (СИ)"
Автор книги: EvgenyaTrofims
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 31 страниц)
К Даше подошёл Роман. Наверное, опять веселить. Но, увидев серьезное лицо спортсменки, просто поддерживающе похлопал по плечу. Она улыбнулась в ответ, явно благодаря. На удивление, внутри Даши было абсолютное спокойствие. И это её напрягало. Ну не может быть так, чтобы она совсем не волновалась о том, как откатает?
Японка вела себя доброжелательно. Мэнэми разговаривала со всеми, кто мог, на английском, поддерживала девочек и желала удачи. Арина нашла с ней общий язык так точно, и это не про английский. Катя не знала английского, и общаться не пыталась. Да и… как-то… не хотелось, что ли.
Катя посмотрела в телефон, ничего особо не ожидая увидеть. А увидела кучу сообщений в соцсети. Наверное, удачи желают.
Но, чем дальше она листала, тем больше понимала, что удачи желают единицы. Все остальные пишут о том, что она попала в штаб Ушакова, извините, через постель и другие личные взаимоотношения. Глаза девушки расширялись, а соревновательный настрой пропадал абсолютно. Дрожащими руками она начала залазить во все телеграмм-каналы, в которых могло быть написано хоть что-то. Но, не успела ничего толком посмотреть.
– Хватит. Всё нормально. Я объясню тебе после твоего чистого проката, – серьезно произнёс Ушаков, мягко забирая телефон Кати из её рук, – Мы же уже это обсуждали.
Обсуждали.
Во тьме тренировочного катка разговаривать было атмосферно. Никого не льду, все уже в отеле. На льду лишь одна девушка, тренирующая свою программу до последнего. А за бортиком только один тренер из всего огромного штаба. Он остался, чтобы смотреть на неё. И он мог это делать с утра до ночи.
Она не такая, какой её показывал прошлый тренер. Не слабая маленькая девочка, не просто утонченная фигурка, которая делает сложные элементы. Она влюблена в лёд и полностью отдана ему. Все они такие. Панкратовы.
Очередной чистый четверной лутц.
После которого Катя встаёт на месте, улыбаясь и тяжело дыша. Устала. И это нормально, они заняли этот лёд на весь вечер. Долгими уговорами и против регламента. До десяти вечера осталась только Катя. Полчаса назад ушли Даша и Роман.
– Ну всё, хватит. Едь сюда, – добродушно сказал Денис Русланович. Тот случай, когда даже кричать не надо. Никакой музыки, никаких посторонних звуков. Только она и молчаливый лёд. И девушка послушно подъезжает к своему тренеру, поправляя прядь волос, упавшую прямо на лицо.
– Что же, Екатерина Панкратова, – Ушаков оперся о бортик. Ему только улыбнулись, – Рассказывайте, что же вас настолько гложет, что вы решили утонуть в тренировках и заснуть просто от усталости.
«Как он понял?..»
– Ничего. Просто волнуюсь перед завтрашним прокатом, – как можно более спокойно пожала плечами Катя.
– Не нужно врать, – он улыбнулся одним уголком губ, – Ты можешь сказать мне правду.
«Могу ли?..» – спросила сама у себя Катя, нервно кусая губы.
– Новости в интернете. Эти слухи начинают ползти, и мне это совсем не нравится.
На секунду Катя испугалась своих же слов. Она практически прямо сказала Денису Руслановичу, что ей неприятно, когда люди считают её его девушкой. Но ведь это было не так. И никак оправдаться возможности не представлялось. Она ведь не начнет кричать о том, что на самом деле ей был бы приятен подобный статус.
– А. вот как, – задумчиво произнёс Денис Русланович, – Не волнуйся, я всё улажу. Дам комментарий. Тебе не стоит переживать по этому поводу. Это ведь неправда.
«Он сказал это так, словно вообще никаких шансов на то, что это может стать правдой. Похоже, я действительно замечталась»
«Ей противна подобная связь со мной. Похоже, мне нужно к психологу, чтобы её не смущать.
– Спасибо, – шепчет Катя одними губами.
Это была благодарность с примесью горечи.
***
– Ярослава Калинина!
Её объявляли уже во второй раз. Она уже откатала. Девушка тяжело втягивала воздух, но кланялась от всей души. Это была её первая короткая программа, которую она откатала с душой. И даже сложнейший каскад в бонусной зоне не отбил у неё лёгкости. Всё чисто. Красиво. Изящно.
Варвара Михайловна растрогалась от такого проката, и в КиК вытирала слёзы платочком, пока Яся довольно всем махала и тяжело дышала. Баллы должны её порадовать. Это, конечно, не триксель, но тоже повышенная сложность.
И она была вознаграждена.
– 80.32 у Яси, – Даша зашла с этой фразой. Видимо, забыв, что при Ушакове такую ерунду лучше не морозить, – Ой.
– Не «ой», а «не буду больше смотреть чужие прокаты и оценки», – Денис Русланович сурово смотрел на воспитанницу, – «И другим не сообщаю».
Катя хихикнула, косясь на тренера. Только прикидывался суровым, за пару минут до этого смеялся. Даша поверила напускной серьезности и удалилась в тихий угол. У них обеих оставалось мало времени до проката.
Японка вернулась с результатом 73.18. Хорошие баллы, тем более, она не прыгала никаких ультра-си. Она и сама была довольна результатом, о чём-то улыбчиво разговаривала с тренером.
– Не замыкайся, – Денис Русланович коснулся плеча Кати, пододвигая к себе ближе, – Всё в твоих руках и ногах. Ты можешь сделать вообще всё, что угодно. Все установки в твоей голове. Победа важна?
– Важна, – пробормотала Катя, не в силах оторваться от тёмно-зеленых глаз. «Чтобы отдать Вам призовые».
– Тогда мы собираемся и делаем всё, что в наших силах, – его взгляд стал практически бархатным, а улыбка на губах неизведанной, – Всё получится.
И тут он уже перешёл грань. Чуть подался вперёд и оставил на лбу Кати едва ощутимый поцелуй. Перебор, да, он знал это. Так нельзя было делать тем более в месте, где их может увидеть вообще любой. Да та же Даша ходила тут недалеко, и в любой момент могла кинуть взгляд на неприметный угол.
Катя не дернулась. Денис успел заметить лёгкую улыбку на её губах. И, повинуясь неожиданному порыву, по-тренерски обнял её. Руки на спине, всё так же, как и всегда после прокатов.
Сердце билось с огромной скоростью. У обоих. Но, оба не слышали сердца другого. Только своё, оглушительно стучащее в ушах.
Девушка подалась вперёд, проводя свои руки под руками Дениса Руслановича и обнимая его за плечи. Лицом она уткнулась куда-то между его шеей и плечом.
Ушаков пах чем-то горьковато-цитрусовым, а кожа оказалась очень мягкой. Запах Кате понравился. Никогда раньше не чувствовала его, хотя была и достаточно близко к нему.
Его руки спустились ниже. Он сдался окончательно. Пускай не навсегда, это будет минутная слабость. Её действия вразрез шли со словами. Говорила, что ей неприятны такие заголовки, а сейчас льнет к нему всем телом. Тонкая талия удобно легла под руки. На вид он и не предполагал, что Катя настолько худая…
Они молчали. Просто стояли, закрывшись от всего мира. Это был момент, когда они оба поняли, что происходит. И молчали. Катя наслаждалась каждой секундой, когда могла так касаться мужского тела, чувствовать его под своими руками. Вдыхать запах. И чувствовать себя не просто спортсменкой, а чем-то большим. Катя прекрасно понимала, что это было самонадеянно, но не могла сейчас контролировать свои мысли.
Руки Дениса обняли крепче. На несколько секунд, которые растянулись на вечность. Она чувствовала, как пропитывается энергетикой Дениса. Запахом, каждым прикосновением. И это было волшебно.
Лёгкий поцелуй в шею и Денис мягко отстранил её от себя. Небольшая улыбка.
А затем вся атмосфера тает. Катя делает шаг назад, но тоже улыбается. И постепенно, с каждым мгновением, всё сходит на «нет». И вот, Кате снова холодно, а до ушей доносятся звуки с арены. Кристина докатала свою программу.
– Не слушай, – шепчет Ушаков, уверенно двигая своей рукой в сторону Кати, но так и не прикасаясь к её пальцам, – Пойдём. Тебе пора на лёд.
***
Она выезжала на лёд, а её разум был затянут плёнкой, через которую ничего не могло прорваться из рациональных мыслей. Душа внутри разрывалась от желания забить на это всё и уехать за бортик, к тренеру. Рядом с ним сейчас стоял Роман, а на неё смотрела вся арена. Только это и останавливало.
Сердце трепетало, а шея помнила его поцелуй. Сейчас все её ощущения были где-то там, в том углу, где они поддались наваждению и обнимались. В голове пульсировала одна мысль. «Я не одна что-то чувствую».
– Екатерина Панкратова!
Тут же широкая улыбка и красивый выезд на представлении. Она придумала его не так давно, но уже собиралась активно использовать. И Финал Гран-При отличное место для первой попытки. Со стороны ещё потом посмотрит, как получилось.
Пальцы покалывало, губы пересыхали. Только она не волновалась, это было что-то другое. И Катя позволила себе ещё один взгляд на Ушакова.
Она не совсем поняла, что так повлияло. Обычный взгляд или то, что случилось перед прокатом. Это было не важно, потому что музыка её захлестнула. Программа пошла так, как никогда ещё не шла. Ей хотелось показывать больше эмоций, чем те, на которые она была способна. И Катя это делала. Выгибалась так, как никогда раньше. Нежные движения рук. И абсолютное спокойствие внутри. Все та же пелена, но она не мешала. Наоборот, помогала.
Тройной аксель.
Он получился даже без лишних мыслей. Наверное, на автоматизме выехала, но в этой программе сегодня были важны не прыжки.
Денис Русланович смотрел, не отрываясь. И чувствовал, что эта девушка влюбляет его все сильнее. На льду был тот прокат, которого он ждал с межсезонья. С чувствами, с эмоциями, невероятно трогательный. Впервые это была не просто техника. И его это заставляло забыть, как дышать. Потому что Денис понимал: она катает для него. Те чувства, которые он заставлял её искать в книгах, она нашла в нём самом.
Внутри все ещё кричал разум, что это неправильно. Что между ними четырнадцать лет. Ему за тридцать, ей девятнадцать. Она спортсменка, а он тренер. Все-таки педагог… вряд ли он бы хорошо отреагировал на новость о том, что преподаватель встречается с учеником.
И надо ли ей это всё?.. эти чувства, эта жизнь с ним. Он ведь не был прекрасным принцем, и вообще был очень далёк от этого образа. Но Катя смотрела тогда, при приглушенном свете в углу рабочего помещения, так, словно видела самое прекрасное, что только могла видеть в своей жизни.
Каскад и флип вышли хорошо. Но, честно, если бы она упала, это тоже ничего не значило бы. Только баллы. Это был единственный случай, когда Ушакову было на них глубочайше всё равно. Это был не прокат. Это была песнь души и свирелль коньков.
– Денис– Денис… – покачал головой Роман в самом конце проката, – Не теряй голову.
А он её уже потерял…
Кате хлопали. Ещё бы. Такую атмосферу проката невозможно не заметить. Сама девушка улыбалась, но несколько заторможенно. Словно не веря, что сейчас это произошло. На лёд летят игрушки. Вокруг аплодисменты. А в центре всего этого она – обычная девушка, которая однажды полюбила лёд.
– Это было прекрасно, – Денис притянул её сразу же после того, как Катя одела защиту на коньки, – Это тот прокат, которого я так долго ждал.
Она тяжело дышала. Устала, перестаралась, не важно. И нашла в себе силы только для того, чтобы обнять тренера одной рукой. Так же, как и совсем недавно. В другой салфетница и какая-то игрушка. Сердечко, вроде.
– Молодец, – Роман подставил ей «пять» и Катя устало отбила.
Только в КиК Катя увидела оценки, которые получила Кристина, катавшаяся до неё. 75.34, но Катя точно должна быть выше. Но, будет ли она выше Яси? На этапе Гран-При она получила меньше восьмидесяти за такой же прокат.
На лёд уже выпустили Дашу. А значит, что в КиК Катя сидела только с Денисом Руслановичем.
– За короткую программу Екатерина Панкратова набирает 84.90! На данный момент она занимает первое место.
Катя неверяще вытаращилась на экран. Почти восемьдесят пять баллов! Это что за баллы?! Девушка широко улыбнулась и откинулась на плечо к тренеру.
– Вот это настоящие баллы, а не семьдесят девять! Говорил же, нужно катать с чувствами! – в сердцах воскликнул он, и только потом подумал, что сказал. Встретился глазами с Катей.
Они просто смотрели друг на друга. Голубые глаза смешивались с зелеными. Они всё ещё молчали.
Но их души кричали.
***
– Выдохнула, пошла, – Роман серьезно смотрел в глаза Даше, сжимая её руки, – Говори своим прокатом. Кричи. Вопи. Ты должна достучаться до сердец.
Даша смотрела ему в глаза, мысленно прокручивая в голове всё, что могло её настроить. Мысли об ответственности, воспоминания с Олимпиады.
Её программа сложнее всех базово. Она наконец-то решилась вставить сложнейший каскад, который не исполнял никто, кроме них с Тимуром. Для исполнения этого каскада нужно было приземлиться не на правую, а на левую ногу, что усложняет задачу в несколько раз.
– Давай, Олимпиец, – последние слова и Даша отталкивается от бортика, выезжая ближе к центру. Где-то вдалеке объявляют оценки Кати. Она старается не слушать. Они подруги, но Даша должна обойти её.
Дима смотрит на прокат с трибуны. Единственный из парней приехал посмотреть на девочек лично, остальные смотрели из отеля. Он же не смог так поступить.
Красивое платье необычного цвета, рукава-фонарики, квадратный вырез с длинным продолжением вниз, по центру. Очень эстетичное платье. И трогательная программа. Главное вынести её самой.
– Дарья Калинина! – её объявили и Даша развела руками в стороны на манер крыльев. Взмахнула и заняла свою позу.
Тебя хоть там любят…
Она может бесконечно рассуждать о том, какая же эта программа трогательная и проницательная. Но одно дело думать о ней, а совсем другое, катать. Вот сейчас снова и почувствует.
Даша лучше чувствовала себя в постановках быстрых и ритмичных. Но эта… эта просто покорила всё её сердце. Она катала её не парню, не родителям. Да даже не знакомым. Тренеру, который даже об этом не знал. Но сделал очень много для Даши. И даже сейчас он выводил её на лёд.
Мурашки пошли по коже во время очередных слов песни.
Каждое движение продолжение предыдущего. Она не катает, она парит надо льдом. И скоро приходит время действительно взлететь.
Тройной аксель.
– Чисто? – Денис Русланович только подоспел к Роману.
– Ещё бы! – довольно ответил Роман, с улыбкой смотря на лёд. Он чувствовал, что Даша справится со всем.
Постолимпийский сезон всегда сложен. Особенно для девушек, потому что весь сезон они урезают себя в питании, в веселье. И отдаются тренировкам. А после организм забирает своё. А по Даше даже не скажешь этого. Она идёт дальше, несмотря ни на что. И это восхищало Романа. Она хочет быть первой во всём. В турнирной таблице, в мире. Она хочет бить рекорды. И делает всё для этого.
Тройной лутц.
Выдохнула.
Тройной флип.
Дальше дорожка шагов, на которой Даша отрывается во всю. Из души выходит всё. И тяжелые дни подготовки, каждое падение на тренировках. Каждая секунда, когда она поднимается со льда после падения.
Для льда не важны твои титулы. Он чист, ему плевать, что ты делал раньше. Каждый раз как новый. И только от тебя зависит, какой будет результат. Лёд нужно просто любить.
Как и фигурное катание.
Тройной риттбергер.
Следующее вращение получается безумно быстрым. Она вращается не в такт музыке, а выплескивая все эмоции, которые только накопились внутри. Они жили там только ради этого проката. И она ни разу не слетела с центровки.
А затем пару движений и финальное вращение.
Заклон.
Она вращалась и внимала каждому слову в песне. Мурашки давно покрыли её тело по десятому кругу, а сердце пело. Не хотелось, чтобы этот прокат заканчивался. Она чувствовала, что это был самый удачный день для короткой программы.
Она так много сейчас чувствовала.
Последнее резкое движение.
Аплодисменты уже привычная песнь. Но, Даша никак не может привыкнуть к тому, что это ТАК приятно.
Игрушек было безумное количество. Ей даже на Олимпиаде столько не кидали. Даша резко запрокидывает голову вверх и только опустив её назад замечает, что по лицу текут слёзы. Она подносит руку к ним, как бы проверяя, не кажется ли. А затем улыбается и сама смеется со своих слёз.
«Ну и чего я тут плачу?» – спросила она у себя с улыбкой.
– Дарья Калинина!
Она вновь почувствовала себя той, кто она есть. Олимпийской Чемпионкой. Нужной людям. Людям, которые в совершенно другой стране скандировали слово «Молодец».
– Королева, – Роман встречал её первым, чем ещё больше довел до слёз радости, – Рано пла-а-акать, ещё завтра! Держи своё чучело.
Салфетница-совенок, совсем новая, отправилась в руки к улыбающейся Калининой.
– Есть! – победно улыбнулась Даша после объявления оценок.
Мировой рекорд.
– За короткую программу Дарья Калинина набирает 90.35. На данный момент она занимает первое место.
– Бо-о-оже, – она довольно обнимает себя руками, не в силах сдерживать эмоции, – Мировой рекорд.
И она точно выходит лидером сегодняшнего дня. У последней фигуристки, Арины, даже шансов нет набрать больше баллов.
Катя расстроилась. Отрыв приличный, у Даши сложнее произвольная. Всё выглядит так, словно нет и шанса на золото. И Денис понимал, что она расстроился. Поэтому, как только они встретились, произнёс только одну фразу:
– Даже не смей сдаваться.
***
– Абалдеть, и что, прям мировой?
– Да прикинь! Пересмотри, проверь.
«Какой ужас» – подумал Саша, отворачиваясь от журналистов. Что за дилетанты от России, если они не знают о событии, которое произошло несколько часов назад? Да не просто о событии, а о мировом рекорде. Позорище.
Произвольная программа Финала Гран-При у мужчин в самом разгаре. Недавно откатали девушки. Промежуточным лидером стала красавица, пробравшаяся «за кулисы» к парням и практически прыгающая вокруг Димы.
Саша стоял в тишине. Тренера не было, она на арене. Считают оценки Емельянову, скоро выходит Лебедев. Точнее, он уже на льду, наверняка. Просто ещё не объявляли.
Зазвонил телефон.
– Я слушаю, – Саша поднёс его к уху и, в очередной раз поправив свой фрак.
– Привет, брат, – весело поздоровался Тимур на другом конце провода, да и мира, – Как твои дела?
– Через одного катаю.
– А… понял. Я не смотрю просто. Давай тогда, удачи, я попозже тебе позвоню. Верю! – и отключился.
Тимур не смотрел. Больно смотреть, больно осознавать, что кто-то прямо сейчас на льду, исполняет твою мечту. Нет, он уже был на куче Финалов Гран-При. Но этот, постолимпийский, был для него важен. Это был первый постолимпийский сезон для Тимура, ведь в первый раз он просто закончил карьеру и даже не попробовал. А сейчас дурацкий перелом, травмы, вынужденный пропуск этапов. Он пытался хотя бы просто выступить на них, но Денис Русланович отказался даже подать его в списки. Таким образом, ближайшим стартом для Тимура мог стать только Чемпионат России. Да и то, если тренеры разрешат.
Не зная, чем ещё отвлечься, Саша полез в новостные каналы. Настраиваться на прокат сил не было.
Сразу же в глаза бросилось интервью после коротких программ девушек.
Интервью с выигравшей короткую программу Дарьей Калининой.
– Как ощущения после проката? – Великолепно, готова ещё раз прокатать.
– Конец был достаточно эмоциональным. Это первая ваша подобная реакция. С чем она связана? – Эта программа очень важна для меня. С этим и связано.
– Но ведь раньше у вас не было слёз. – Нет *улыбается*.
– Как настрой на завтрашний прокат? – После завтрашнего проката о завтра и поговорим. Сейчас я после короткой программы.
– Дмитрий Панкратов смотрел на то, как вы катались? – Спросите у него.
Язва. Так охарактеризовал её Саша, с улыбкой пролистывая ироничные ответы. Где-то на заднем плане он услышал объявление Дани. Есть ещё несколько минут до того, как Саше придётся идти на арену. В одиночестве, скорее всего. Анна Павловна занята, Денис Русланович явно с ней. Только если Роман Константинович выйдет.
Интервью с Екатериной Панкратовой.
– Вас очень тепло приняли в новом штабе. – Да.
– Как отношения с предыдущим тренером? – Нормально.
– Как относитесь к мировому рекорду Дарьи Калининой? – Не отношусь. Даша молодец.
– Нам ждать от вас завтра борьбы за золото? – Борьба идёт всегда.
Долго поговорить с Екатериной не удалось. Её увел тренер.
А вот по интервью Кати видно, что ей очень некомфортно разговаривать с журналистами. Настоящая сестра своего брата. Тимур тоже шугается журналистов, предпочитая обходить их за километр. Дима другой, всегда рад ответить на вопросы и вообще о чём-то поболтать. Желательно, о нём. Саша тоже любил болтать. Но, нужно было подгадать нужный момент, чтобы интервью получилось полным.
С арены послышались аплодисменты. На льду Даниил. Сейчас по произвольной программе лидирует Августин Вавилов, он набрал 186.42. Оклемался после первого дня и по сумме пока тоже лидировал. Артём сделал степ-аут на четверном лутце, но, кажется, и чистый прокат не спас бы. Он стал последним на данный момент по произвольной и набрал в сумме на семнадцать баллов меньше, чем Петр Емельянов.
Телефон издал ещё один звук. Александр посмотрел на экран.
Ярослава К. Удачи!
Сурков улыбнулся уголками губ, быстро напечатал «спасибо» и убрал мобильник. Решил идти на арену раньше, нужно послушать оценки Лебедева. Пускай они будут… да любыми. Саше просто было важно их услышать и понять, что нужно сделать, чтобы стать первым. В этом сезоне он здорово прибавил в исполнении и технике, места вне пьедестала уже не устраивали.
Даня был где-то на середине своей программы. И Саша успел застать, как он прыгает каскад лутц-риттбергер вместо ритт-риттбергера. Усложнил программу, значит. Ну, хорошо, значит вооружен.
К нему сразу же направился Денис Русланович. Может, по привычке выдворить его.
– Как настрой? – Ушаков улыбнулся, засовывая руки в карманы куртки, – Готов плавить лёд?
– Хотелось бы, чтобы он остался на месте до конца моего выступления, – хохотнул Сурков.
Денис Русланович посмотрел на Сашу сверху вниз и обратно.
– А кофту ты где забыл?
– Черт. Секунду, – Саша развернулся на сто восемьдесят и вернулся назад. Кофту-то действительно забыл, настолько задумался.
Олимпийка валялась на какой-то скамейке, перед которой стояла Даша и разговаривала по телефону. Саша собирался преодолеть это «препятствие» и добраться до своей вещи, но что-то его смутило в тоне девушки. И стояла она спиной…
– …Я не понимаю, о чём вы говорите, – донеслись до него обрывки разговора, – Это глупо. Нет, до свидания. Говорите со своим сыном самостоятельно, уверена, вам не составит это труда.
Даша отключилась, а Саша поспешил громко протопать ко скамейке.
– О… – девушка немного испугалась, отходя на шаг от Суркова, – Ты тут.
– Да, вот, катаюсь следующим, – он улыбнулся, накидывая наконец-то свою кофту, – А ты тут стоишь, одна. Где принца потеряла?
– Не знаю… где-то тут был, – несколько растеряно ответила Калинина, обводя взглядом помещение и, кажется, только сейчас понимая, что Дима не тут, – Я пойду поищу. Тебе удачи.
Что же они все удачи ему желают? Неудачникам такое обычно говорят, к коим Саша себя никак не относил.
Странная она какая-то. С кем-то говорила испуганно, потом отстраненно себя вела. Выяснять, что случилось, Саша не будет. Всё-таки, не герой и не собирается им становиться. Да и не его это дело, если откровенно говорить.
Его дело программу откатать. Этим и займется.
***
– Александр Сурков!
Объявление звенело в его ушах. Крики болельщиков тоже. Плакаты, поддержка…
Даниил Лебедев набрал 192.21 балла. Это много. Он заменил половину прыжков, прыгнул четверной лутц, сделал лутц-риттбергер и ещё несколько исправлений, которые помогли ему набрать такое количество баллов. В сумме у него получилось 287.54, и это, без сомнения, лидирующий результат. Саша не собирался что-то менять, не ставил себе какие-то крышесносные установки. По крайней мере в момент, когда выходил на лёд. Конечно, за пределами льда он уже подумал о том, что хочет быть первым. Но, как только конёк впервые скользит, это всё уходит. Становится абсолютно не важным.
Анна Павловна смотрит на то, как её спортсмен выезжает. Не очень удобно они с Даней шли подряд, и младшенькому не успело прилететь достаточно за то, что он поменял программу без ведома тренера, тем самым чуть не довёл бедную женщину.
Саша хочет побыстрее начать уже свой маскарад, чтобы больше не волноваться и не переживать по поводу своего места. И его желание будет исполнено.
– Ну, дава-а-ай.
Девочки собрались вокруг ноутбука и с огромным интересом смотрели трансляцию. Сами не пришли, очень устали, зато время посмотреть нашли все. Даша была прямо на арене, остальные четыре представительницы России наблюдали за своими мальчиками с экрана. Пока что все были в шоке с Лебедева.
Катя сидела, поджав ноги под себя, и поглощая мороженое. Каким образом она смогла себе позволить такую вольность она сама не понимала, но было вкусно. По крайней мере сейчас. Возможно, потом станет грустно.
– А мне музыка его очень нравится, – Кристина прям вслушивалась в каждую ноту, – Вроде классика, а вроде так интересно.
– А ты-то у нас давно фанаткой классики стала? – Яся подняла бровь вверх.
– О-ой, не ва-а-ажно, – с улыбкой отмахнулась Виноградова.
Саша заезжал на первый прыжок. Очень важный, от него в частности зависит, как пойдёт дальше программа.
Четверной лутц.
На выезде сначала подкосило ногу, потом подставил вторую, потом сделал ненужный мах, а затем вообще едва не свалился.
«Да, по пизде пойдёт, видимо».
В момент первого прыжка это показалось очень забавно. Саша внутри посмеялся и надеялся, что это сгладит острые углы, а дальше всё пойдёт хорошо. Как сказать, конечно.
Саша ехал к выходу со льда, задумчиво закусывая губы. На лице было написано недовольство. Конечно, ещё бы. Четверной лутц с непонятным выездом, сдвоенный четверной флип и, в завершении программы, он упал прямо на дорожке шагов. Не просто споткнулся, а смачно так ляпнулся на ногу. Нога теперь немного болела, но, скорее всего, не страшно. В чём было дело Саша так и не понял. Вроде шло хорошо, скорость хорошая, заход… а получилось то, что получилось.
– Зачем ты сдался? Стоило оно того? – Анна Павловна разочарованно подала чехлы. Саша пожал плечами, стараясь как можно меньше выдавать недовольство собой и собственным прокатом. Голову выше, улыбку натянул и пошёл.
Денис Русланович тоже направился с ним в КиК, но он молчал.
– Да как та-а-ак? – Ясю до сих пор не отпускало. Она сидела в шоке с первого корявого выезда, и не успокаивалась по сей момент.
– Всё нормально, запас с короткой есть, ничего страшного! – Катя успокаивала, но понимала, что вряд ли падение на дорожке означает золото Финала Гран-При. Там ещё и Дима.
– Да какой запас, у него техника меньше, чем у Дани! Вторым будет… – Кристина тяжело вздохнула, наблюдая за Сашей.
Он сидел на диванчике, и даже пытался улыбаться. Правда девочки сразу раскусили его. Поняли, что он очень расстроен. И это было видно по лицу.
На льду уже был Дмитрий Панкратов. Даша смотрела из-за двери, осторожно, не решаясь выйти на трибуны. И очень переживала.
– Александр Сурков за произвольную программу набирает 180.35. На данный момент это третье место, – глаза Саши расширились, а он сам чуть не потерял дар речи. Третий?! Вавилов был выше по произвольной… это шок. Просто шок. И такой позорный провал, – По сумме баллов он набирает 287.32. И занимает второе место.
Черт, 22 сотые отделили его от лидерства! Даниил Лебедев займёт строчку выше. Сейчас откатает Дима, и Саша в итоге возьмёт бронзу. Черт-черт-черт!
– Да нет. Да не может быть. Да что?! У Лебедева будет серебро?! – выкатила глаза Кристина, зажимая себе рот рукой, – Я в шоке. Я вообще на него не ставила!
– Абалдеть… – прошептала Катя. Даниил Лебедев станет, скорее всего, серебряным призёром Финала Гран-При, обходя Сашу Суркова на десятые балла. Это какой-то… сюр. Честно говоря.
– Бедный Саша, – Арина запереживала за парня, – Наверное, очень расстроился.
Но, Саша оправдал все ожидания по поводу своей дружелюбности. Как только он увидел Лебедева, сразу же подошёл к нему с широкой улыбкой.
– Поздравляю тебя с медалью, – Сурков пожал ему руку, потом по-братски обнимая, – Ты молодец. Я смотрел прокат, было очень достойно.
– Твой тоже! Я уверен, что ты ещё надаешь мне пенделей.
Они вместе посмеялись. Всякая неловкость пропала, напряжение по поводу места тоже. И пусть Даню несколько трясло по поводу таких высоких баллов, он старался держаться ради Саши. Понимал, что Сурков не привык быть после него. Слава богу, что волнение у обоих отступило, конкуренция не чувствовалась. И, чтобы никто не сомневался, Лебедев всё ещё рассчитывал на золото.
На арене был приземлен четверной аксель.
А через четыре минуты уже стали известны результаты парней на Финале Гран-При.
307.03. Результат Победителя Финала Гран-При. Не нарушая традиции, он носил фамилию Панкратов.
***
Резкий разворот, взмах руки, и рыжая голова опускается на плечо. Музыка перестаёт играть, произвольная программа заканчивается. На арене тишина. А Ярослава Калинина посреди этого кошмара, ставшего явью. Она прикрывает глаза на секунду. И наконец-то слышит аплодисменты. Зная, что они просто поддерживающие, и ничего не значат. Это был худший прокат в её жизни. Она вылетела из гонки за пьедестал почёта.
Вчерашний фурор, восстановленный тройной аксель. Первый сезон после травмы. Всё меркнет по сравнению с тем, как плохо было сейчас. Она упала трижды. С обоих четверных, с последнего тройного лутца.
Яся не смотрит в глаза тренерам. Только в лёд и под ноги. Она не плакала. Но, расстроилась на десять лет вперёд.
Тогда в голове возникла забавная мысль. Провал Саши Суркова вчера был меньше, чем её, но он был после пожелания «удачи». А сегодня «удачи» пожелал ей Саша. Связано это или нет, кто его знает, но эта мысль хоть немного веселила Ярославу.
В КиК сидела с Варварой Михайловной и Романом Константиновичем. Оба не отличались особой веселостью, но Роман хотя бы пытался растрясти Ясю. А Варвара Михайловна выглядела так, словно окончательно разочаровалась в своих спортсменах. Ни один не взял медаль.
За свой прокат Ярослава Калинина получила 139.47. Последняя, на данный момент, по произвольной. И третья по сумме. Предпоследняя. Никаких шансов на медаль. Глаза наполнились влагой, но она сохранила самообладание до конца. Запрокидывая голову наверх, показывая сердечки. Всё что угодно, только не думать о своём провале.
В этот же момент, когда глаза Ярославы Калининой были наполнены слезами, глаза Кристины Виноградовой зажглись ярким огнём. Она точно попала на пьедестал Финала Гран-При. 167.29 за произвольную и 242.63 в сумме. Исполнилась одна из мечт Кристины. Она не делала никаких радостных движений. Ничего. Просто стояла и смотрела. А её взгляд сиял.
***
– Сильнейшие всегда должны бороться с обстоятельствами, чтобы стать ещё сильнее, – Денис Русланович всегда говорил примерно одинаковые вещи, но знал, что сказать каждому из своих спортсменов, чтобы их настроить. Сейчас перед ним стояла тонкая женская фигура в олимпийке сборной и очень красивой причёске из маленьких косичек, – Побори уже эти четверные. Покажи всем. Мне не нужно, я уже видел, как ты делаешь всё на тренировках. Засияй так, как не сияла никогда раньше.
