Текст книги "Навстречу мечте (СИ)"

Автор книги: everlasting_wanderer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

С ним мы познакомились в вузе, во время проведения какого-то мероприятия студсоветом. Как-то спелись на общей неприязни к неправильной организации всего этого. И конечно же нами было решено это дело исправить. Таким образом институт получил двух крайне активных ездовых лошадей. Но это продолжалось не слишком долго, потому что потом я ушел в научную деятельность, в работу, а Виктор занялся по большому тем же, что он делал для университета, но теперь за деньги: организация мероприятий, торжеств, концертов. Толпе помимо хлеба всегда нужны будут зрелища. Бизнес, который с минимальными видоизменениями дошел до наших дней, наверное, со времен палеолита. В особенно замороченных проектах я ему конечно же посильно помогал. Мне нравилось работать с людьми, до определенного момента. Только в отличии от Виктора меня это больше утомляло, чем заряжало.

Припарковавшись около высотного офисного здания, я направился на встречу со старым товарищем. Улыбающаяся девушка на ресепшене, турникеты, люди в деловых костюмах. Все в лучших традициях современных оупенспейсов, где трудятся с девяти до шести, раскладывая пасьянс или коротая время за вконтактиком. В результате короткого диалога меня пропустили к лифтам, а затем я добрался до офиса на двадцать первом этаже. Открыв дверь, я словно попал в другой мир, здесь действительно кипела работа. Пока меня не заметил руководитель в моем распоряжении было несколько секунд, чтобы увидеть его за трудом и еще раз удивиться тому, как быстро время меняет людей.

Виктора было не узнать, идеальная стрижка сменила вечные вихры, вместо джинсов и кофты с капюшоном на нем был костюм тройка в крупную клеточку, слегка ожесточились черты лица, но вот единственное, что не изменилось в его образе, так это живые глаза, из которых прямо-таки било ключом озорство. Но вот за мной захлопнулась дверь, и он обратил внимание, на нового посетителя. Слегка прищурился, пытаясь меня узнать, а затем воскликнул:

– Привет Семен! Сколько лет, сколько зим. Рад снова тебя увидеть!

– Здравствуй Виктор, ты не поверишь, но эту же фразу я слышал буквально пару недель назад от Жени, – я ответил на его приветствие крепким рукопожатием, – Да и я тоже безмерно рад.

– Так ты оказывается уже успел и у него побывать? – он немного удивился.

– Да, а еще и у Димы.

– Это правильно, старых друзей забывать нельзя. Большего паскудства мне кажется и вообразить невозможно, – я кивнул в знак согласия, но решил добавить.

– Еще большее паскудство, это забыть любящую женщину или родных, – не знаю, что на меня нашло, произнес это практически машинально.

– Пожалуй ты прав. Оба греха где-то рядом друг с другом на девятом круге ада.

Мы оба слегка помрачнели. Воспоминания, это штука такая, что заденешь нечаянно плечом шкаф, а оттуда, как повалятся скелеты, да полетят летучие мыши вперемешку с пылью. Потом рад не будешь порядки наводить. Но он был парнем отходчивым так что эта пауза продлилась недолго. Да и смена темы у Вити была уже наготове.

– Слушай дружище у меня тут небольшой аврал намечается, я бы и рад уделить тебе больше времени, но боюсь освобожусь только ближе к ночи.

– Так может быть я тебе помочь смогу? Приятное с полезным совместим?

– Хм, а ведь правда, какой-никакой опыт у тебя в этом деле есть, да и свежий взгляд нам не помешает.

Виктор не соврал, это действительно был аврал, помноженный на цейтнот, но в целом мы достойно справились с поставленной на этот вечер работой. Так что можно было провести немного времени за спокойной беседой.

В окнах машины Вити мелькал ночной город, переливался теплыми огоньками фонарей и блеском неоновых витрин, зазывавших людей словно мотыльков, вечно летящих на свет. Утром мне казалось, что город изменился, а теперь. Теперь он был таким же, как и раньше, да и я словно вернулся на исходную. Будто бы и не было всей этой чертовщины, словно вернулся опять мечтательный взгляд, устремленный вдаль. Мимолетное видение.

За чашечкой хорошего кофе, Виктор рассказал мне о тех событиях, что произошли в его жизни. О том, как сначала работал на агентство, исправно тянул лямку, старался сделать все лучше, правильнее, но вечно натыкался на безразличие начальства и упреки коллег. Потом ему надоело, и он решил работать на себя, постепенно собирал команду и в итоге открыл свою фирму по организации мероприятий. В относительно короткий срок он стал чуть ли не монополистом в этой сфере по ближайшим регионам, потому что просто вел дела, так как нужно. «Без ерунды», – это был их девиз.

А потом он меня спросил:

– Семен, слушай ты сегодня мне здорово помог. Я тебе крайне благодарен, но ты ведь знаешь, если уж наглеть, то по полной, – после этих слов я улыбнулся, понимая куда он клонит, – у нас просто горит этот проект, так может быть поможешь его до завершения довести?

– Смотря сколько времени это займет, я ведь приехал сюда буквально на пару дней, но в целом я не против, – действительно почему бы и нет, тем более лишний повод задержаться в городе.

– Думаю, около шести дней, а что ты разве сюда не насовсем вернулся? – а ведь действительно разве не насовсем?

– Хорошо, я помогу тебе. А касаемо второго вопроса, то сам не знаю. Просто нужно доделать еще пару дел.

– Ну и славно, тогда жду тебя завтра в офисе, да и за мной не заржавеет, – он подмигнул мне, а потом расплатившись с бариста, мы отправились по домам. Завтра будет долгий день.

Неделя промелькнула, как один день, несмотря на свою предельную насыщенность различными событиями. Нам все-таки удалось организовать выставку, посвященную достижениям в области энергетики. Пусть мероприятие было исключительно областного масштаба, но к нам пожаловали гости со всей России. Мне даже довелось мельком пообщаться с одним крайне интересным физиком. В память врезалась его фамилия – Профоров. Звал к себе в аспирантуру, жаловался на то, что талантливых студентов тут же уводят западные компании или забирают в военные городки, а заниматься гражданской энергетикой совершенно некому. У него были достаточно интересные наработки в области автономных генераторов для небольших поселений, но, к сожалению, этому направлению не дают ходу. Я бы уделил ему больше времени, только вот помимо него было слишком много работы. Подводя итог нашего труда, могу сказать, что мы постарались на славу и мероприятие оставляло наилучшие впечатления, если бы не витавшая, среди приехавших ученых, апатия. Что-то было не так, я это не понимал разумом, а скорее чувствовал спинным мозгом, но так как логического подтверждения не нашлось, пришлось списать эти эмоции в утиль.

После завершения мероприятия и после того, как прошли все летучки Виктор позвал меня к себе в кабинет.

– Как думаешь мы справились с этой работой?

– Думаю, что в целом да, хотя можно было и лучше, если бы было больше времени на подготовку, – почему министерство решило так спонтанно организовать данное событие, я не понимал, да и не хотел. Не мое это дело, пусть высокие чины сами разбираются, что им там нужно, наверное, опять решили приурочить к какому-то празднику.

– Я всегда задаю себе этот вопрос и всегда получаю от подсознания такой же ответ, – он улыбнулся, – Так как тебе работа у нас? – это был сложный вопрос, особенно сейчас, когда я только начал разбираться чего же я действительно хочу от жизни.

– Тебе вариант хороший или правдивый?

– Мы давно друг друга знаем, так что давай говори сначала первый, а потом второй, – как же хорошо, что ему можно сказать правду.

– Касаемо первого варианта, то все замечательно. Мне давно не хватало активной работы, общения с людьми, я уже и стал забывать, насколько это интересно, – это было абсолютной правдой, но лишь на половину, на ее хорошую половину конечно же.

– Тогда может быть останешься у нас? Закончишь все свои дела и снова приедешь в родной город. Начнешь все заново. Знаешь, я планирую расширяться и мне нужен человек, на которого я могу положиться.

– Это заманчивое предложение Вить, сколько времени у меня есть на размышления?

– Если к концу июня дашь ответ, то это будет просто отлично.

– Хорошо, так и поступим, – я уже собирался уходить, как он спросил.

– А что там с правдивым вариантом? – мне совершенно не хотелось его озвучивать, но я сам о нем заикнулся, так что нужно говорить, да и держать эти мысли внутри, не дав им словесную форму, становилось уже практически невозможным.

Подойдя к окну, я взглянул на снующие под окном машины и спешащих по тротуарам людей. Жизнь в городе била ключом. Мозаика сложилась, ответ был готов.

– Вить понимаешь, просто это все слишком сложно. Я вижу проблему, но не знаю, как ее решить. Твой потенциал в качестве лидера, крайне велик. Ты умеешь работать с людьми, направлять их, но выходит так, что ты не ведешь их. Они ведут тебя. Создались такие условия, что ты идешь на поводу у толпы. А какие у нее желания? У толпы нет других желаний, кроме как жрать, сношаться и ржать. А из нас старательно эту толпу делают, изничтожая непосредственно Человека, с гораздо более сложными потребностями. И что самое паршивое, что ничего не изменишь и новые потребности не сформируешь, не имея достаточно влияния на рынок, а ты сам знаешь у кого оно. Замкнутый круг, вот что, – пока я говорил Виктор темнел все больше и больше, настолько, что к концу моего монолога он открыл ящик стола и достал оттуда два стакана, а затем разлил по ним виски.

– Не поверишь Семен, но у меня самого в голове давно крутилось нечто подобное, только я не мог сформировать эту мысль, поймать разрозненные факты и соединить их. Хотя возможно я этого по-настоящему не хотел, нося такое в голове становится гораздо тяжелее работать, – он сделал из стакана крупный глоток.

– Ты не Дон Кихот, Витя, ты не сможешь сражаться с ветряными мельницами, поэтому делай, то, что умеешь. Дари людям праздник и эмоции, чтобы они хотя бы ненадолго смогли вынырнуть из замкнутого круга инферно, – мой друг задумчиво смотрел вдаль, на погружающийся в ночь город, мы довольно долго молчали, каждый погруженный в свои мысли.

– А кто должен, Семен?

За окнами летела стая грачей, шумно сообщая всем вокруг, что скоро закончится май. Солнце клонилось к закату.

…

Из города я планировал отправляться на рассвете, так что с родными пришлось прощаться вечером, перед отходом ко сну. Хотя они наверняка проснутся пораньше, чтобы проводить меня. Из уст матери прозвучало тревожное:

– Ты уверен, что поступаешь правильно, уезжая сейчас? – они с отцом внимательно смотрели на меня. Кажется, что моих стариков что-то тревожит.

– Да мам, у меня остались еще кое-какие дела.

– Сынок, пожалуйста будь осторожнее, мне кажется, что ты выбираешь тернистый путь, – кажется я где-то это слышал.

– Все будет хорошо, не беспокойтесь, – обняв меня напоследок они остались стоять на крыльце, наблюдая, как я вешаю кофры и завожу мотоцикл.

Светало. Всегда любил отправляться в путь на рассвете. В этом была какая-то особенная романтика. Начинать новое путешествие с чистого листа. Что же произойдет дальше? Станет ли эта страница прахом, который забудется на следующие сутки или же она войдет глубоко в воспоминания, оставив на сердце борозду, настолько глубокую, что это воспоминание заставит тебя улыбнуться на смертном одре и пустить последнюю слезу счастья? Одно я знаю точно, голоса Зари шептали мое имя и снова звали меня в дорогу. Теперь я стал окончательно свободен, закрыв все свои последние гештальты, оставшиеся из прошлой жизни.

Махнув напоследок родным, я отправился дальше. Мимо меня проносился город мелькая витринами и остовами моих воспоминаний. Но все это уже не имело никакого значения. Стрелка спидометра смахнула с меня остатки наваждений. Пора двигаться дальше, навстречу рассвету.

Бистро у Амира

Успели отпраздновать трудящиеся первую маевку, прошел парад победы по красной площади, на который я, к сожалению, так и не попал. Весна уступала свои права знойному и не менее жизнерадостному лету. Люди уже строили планы на отпуск, а работники сфер обслуживания потирали руки в ожидании сверхприбылей ну и конечно же готовились к сезону. Причем на удивление синхронно и по всей стране. Потому что даже этот владелец небольшого придорожного кафе перед въездом в Москву обновлял облик своего заведения. Рядом со ступеньками лежала старая, безвкусная вывеска, а на место ней пришла новая, которую он непосредственно устанавливал.

– Где же эта чертова отвертка! – инструмент конечно же был в не зоны досягаемости мужчины, повесившего вывеску на кронштейн и наживившего ее на пару винтов. Я поднял ее со ступеньки, протянул ему и произнес:

– Держите! – он слегка дернулся, видимо проклянув меня несколько раз за такое появление, но сдержался.

– Благодарю!

Спустя где-то минут десять возни мы отошли на пару шагов назад, чтобы оценить результаты своих трудов. Вывеска в стиле плакатов к советским фильмам переливалась свежими красками и ровным светом диодов за матовыми буквами, гласившими: «Бистро у Амира». В сумраке от этого света веяло теплом и уютом, то, что как раз и нужно уставшему путнику.

– Спасибо большое, – кивнув на вывеску произнес он.

– Да не за что, вас ведь Амир зовут, меня Семен.

– Друзья ко мне обращаются на «ты», приятно познакомиться Семен Джан, —он протянул мне руку, а затем радушно пригласил разделить с ним трапезу.

Конечно же я не мог отказаться от такого заманчивого предложения. Бистро было скромным двухэтажным зданием: на первом расположился зал для посетителей и кухня, на втором комнаты для гостей. Пара столиков перед крыльцом и беседка с мангалом на заднем дворе, куда мы и направились.

Пока мы занимались приготовлением еды, я успел чуть лучше узнать своего собеседника. Амир оказался крайне приятным мужчиной, лет тридцати пяти, с озорными глазами, которые выдавали в нем человека никогда не унывающего. Здесь он работает всего год и за это время из старой развалюхи-харчевни сделал крайне приятное заведение, причем обходясь в основном своими силами и помощью родных. Жил он тут же круглый год, лишь изредка оставляя дело на родного брата, который тоже работал в Москве, чтобы уехать проведать родственников и друзей в Ереван. Сегодня выдался свободный вечер, вот он и занялся ремонтом. Обычно у него полно народу, чему я охотно верю.

– Едешь за лучшей жизнью в Москву? – спросил он, хитро прищурившись.

– Нет, просто хочу проведать одного старого друга. Он мне здорово помог, когда-то.

– С чем же? – готов поклясться тут какой-то подвох.

– Помог выбраться из болота, в котором я бы, скорее всего, окончательно увяз.

– Да нет же, Семен Джан, я спрашиваю с чем ты к нему едешь вином или коньяком, – произнес он, громко рассмеявшись на пару со мной, а потом уже серьезно добавил, – Тогда ты едешь туда за лучшей жизнью, человек не может постоянно кочевать с место на место, так и не пустив корни.

– Возможно ты прав, Амир, – с его доводами было трудно не согласиться.

– А нет, если я уверен в чем-то, то точно прав. Так что, как найдешь там своего друга, приезжайте сюда, выпьем вина.

– Спасибо тебе за предложение, обязательно приедем!

Отужинали мы вкуснейшим шашлыком из баранины, с ароматными лепешками, легким салатом и домашним вином.

– Отличное вино, кстати откуда оно? – я покрутил в руках бокал смотря, как на нем остаются красноватые следы, искрящегося на солнце напитка.

– А это мой отец делает, у нас винокурня своя в Армении. Пусть выходит немного, но себе и соседям хватает. Так что это память о доме, о родных, о нашей природе, – Амир смотрел куда-то вдаль и мне представились ряды виноградников, массивные горные гряды, играющие на улице детишки и сидящие на лавочке старые мужчины, попивающие это вино, вспоминая о своих былых годах, – Так что давай выпьем за это, за то место, которое каждый из нас может назвать домом.

– За дом, – произнес я, кивнув ему головой в знак согласия.

Мы проболтали практически до ночи, я рассказал частично о своих приключениях за последние годы, Амир о своей жизни, которая оказалась крайне насыщенной для владельца придорожного кафе. Мне раньше казалось, что эти люди проводят время гораздо более размеренно. Время близилось ко второму часу ночи, когда мы отправились отдыхать. Амир к себе, а я в одну из комнат для постояльцев. Все просто, но со вкусом: кровать, шкафчик, тумбочка, окно с видом на двор и рощицу, расстилавшуюся позади него. Прекрасная картина для того, чтобы восстановиться после дороги. Накинув на себя одеяло, я быстро погрузился в сон.

Река

Я шел по тропинке, петляющей среди крон старого леса. Заросли обступали меня со всех сторон, где-то вдалеке слышалось уханье совы. После очередного поворота стволы деревьев расступились. Моему взору открылась, кажущаяся бескрайней, словно уходящая за горизонт из-за стоящей над ней предрассветной дымки, водная гладь. От леса ее отделял обрыв и следующая за ним тоненькая полоска песчаного берега. Я присел на крутой склон, свесив ноги. Вдалеке своими первыми лучами, отраженными от неба, забрезжил рассвет, а позади меня раздались мягкие шаги. На плечи опустились теплые ладони. Я облегченно вздохнул.

– Здравствуй, солнце ясное, – она долго собиралась с духом, а потом произнесла.

– Семушка, еще не поздно. Ты все еще можешь свернуть обратно. Тебя будет ждать хорошая жизнь, которой достоин добрый и честный человек. Работа, семья, друзья, у тебя все это будет, – ее голос заметно дрожал.

– Но какой ценой? Ведь ты сама прекрасно понимаешь, что это буду уже не я, это будет тот, кто предал все свои мечты. Самый настоящий Иуда.

– Ты просто не видишь того, что вижу я. Мне страшно за тебя, – я сжал покрепче ее ладонь.

– Мне и самому хотелось остаться в одном из мест, где меня ждут. Но стоило мне провести там чуть больше недели, как что-то буквально начинало выворачивать меня изнутри. Интуиция не просто звала, она тянула меня по этому пути, – ее ладони были холодными и слегка влажными от утренней росы, – Я должен идти дальше. Потому что, что-то мне подсказывает, что мы скоро, – она зажала мне рот ладонью и тихо произнесла:

– Не говори этого вслух, чтобы не искушать судьбу, – кажется она начала успокаиваться, – Так значит ты твердо решил идти до конца? – я взглянул в ее бездонные глаза, сколько в них было силы, решимости, стойкости.

Разве можно сдаться, отступить хоть на шаг, пока они смотрят на тебя? Я глубоко вздохнул, а потом скрипнув зубами процедил:

– До конца, до последнего вздоха, до последней капли крови. Я буду лететь на крыльях пока они не сгорят, буду бежать пока не вырвется пылающее сердце из груди, буду ползти пока тьма забвения не застелет мне глаза. Потому что по-другому, просто быть не может. Я обязательно дойду до конца, чего бы мне это не стоило.

– Тогда слушай меня внимательно и знай, я буду рядом, чтобы ни случилось.

– Знаю, – тихо произнес я.

Старый друг

Снова это место. Брожу ли я по кругу или двигаюсь по спирали? Впрочем, это уже неважно, потому что в этот раз она рассказывала мне о событиях из реального мира. Вернее, просила меня выехать из мотеля, не раньше десяти утра и быть аккуратнее в дороге. Потому что она видела, как я попадаю в страшную аварию на въезде в Москву. Мне было больно смотреть, на то, как она рассказывала об этом. Цепочка случайностей, которая привела к гибели нескольких человек. Не выспавшийся водитель грузовика, невнимательный водитель, мотоциклист, оказавшийся не в то время не в том месте. Такого раньше не было.

Я постарался закрыть глаза, чтобы отдохнуть еще немного, но в висках учащалась пульсация крови, пока не стала напоминать бой боевых барабанов. На часах было восемь утра. Значит у меня в запасе еще около двух часов, которые можно провести за неспешными сборами, разговором с гостеприимным хозяином и дежурным осмотром техники.

Попрощавшись с Амиром утром, я продолжил свой путь. Москва встретила меня многокилометровыми пробками, смогом и неистовой суетой. Сложно понять била ли здесь жизнь ключом или же эти пульсации были сродни конвульсиям эпилептика. Не знаю. Но было в этом, что-то такое захватывающее, когда ты совершенно не догадываешься, что произойдет в следующую секунду. От этого начинаешь гораздо острее чувствовать реальность. Словно после дозы стимулятора от непроверенного дилера, вроде бы и неплохо, но о последствиях лучше не задумываться. Кстати, а это неплохое такое объяснение работоспособности местного населения. Пожалуй, воду из крана тут пить не стоит. Из мыслей, уносящих в бездну теорий заговора, меня выдернули звуки сирен.

Затем я заметил причину сегодняшней пробки. Раскуроченная легковушка, перевернутая фура, рассыпавшая по дороге груз овощей. Вдаль уносилась карета скорой помощи в гонке с самим ангелом смерти. Рядом курили гаишники, молчаливо желая победы водителю. Я остановил мотоцикл рядом с ними.

– Мужики, вам помощь не нужна?

– Разве что, если у тебя есть кран манипулятор.

– А вы разве не вызвали?

– Вызвали, но он стоит в пробке. Сюда, – на его лице появилась кривая улыбка.

– Да уж, а давно это произошло?

– Где-то с полчаса назад. Скорая еле пробилась сюда.

– Почему так долго?

– Народ привыкший, что так ездят депутаты, вот и иногда не пропускали, – никогда не понимал таких людей. Ни одних ни других.

– Паршиво, ну ладно, бывайте.

Отъехав, я взглянул на часы: одиннадцать часов, тридцать две минуты. Все, как она и говорила. По спине пробежал легкий холодок. Дело приобретает интересный оборот. Ведь я вполне себе мог оказаться сейчас в неотложке или чего хуже накрытым черным полиэтиленом, причем скорее всего несколькими кусками и на расстоянии, превышающем габариты моего тела. Похоже, что у меня появился персональный ангел-хранитель.

Спустя где-то полчаса езды оживился навигатор, сообщив мне:

– Вы сошли с маршрута, – ладно не беда, поверну на следующем, – Маршрут перестроен.

После чего на экране вместо расстояния в пятнадцать километров появилась цифра в тридцать семь километров! Ненавижу транспортные развязки в мегаполисах! Оглянувшись по сторонам, я не заметил доблестных блюстителей закона и развернувшись через две сплошные выкрутил на полную ручку акселератора.

Дорога вела меня по Московским окраинам. Серые однотипные дома, плотная застройка. Как же легко неискушенному человеку затеряться в этих каменных джунглях. А ведь за каждым из этих горящих окошек спрятана чья-то неповторимая судьба. Миллионы, десятки миллионов судеб, завязанных узлом в одном месте, варящихся в одном котле. А город требовал еще и еще. Ненасытная клоака, питающаяся людскими душами. Стягивающая энергию со всех уголков нашей необъятной родины. Навигатор гордо продекламировал:

– Проспект Космонавтов, дом 42, вы прибыли.

Старое трехэтажное здание, еще Сталинской постройки. Удивительно, как оно еще тут сохранилось среди этих новоделов. Вокруг буйствовала зелень. Скрипнув калиткой, я вошел во двор. Детишки безмятежно пинали мяч на площадке, где придавались шалостям скорее всего еще их деды. Преемственность поколений, что скажешь. Около подъезда несмотря на хорошую погоду не сидели старушки. Жаль, так бы спросил у них есть ли кто сейчас в двенадцатой квартире. Дверь была открыта, так что я спокойно зашел на лестничную клетку, которая выглядела так, словно я попал лет на двадцать пять в прошлое. Исписанные стены, использованные шприцы, разбитые бутылки. Какой-то умник написал: «Оставь надежду всяк сюда входящий».

Да уж очень остроумно. Неужели в таких условиях живет мой товарищ? Поднявшись на третий этаж, я постучал в дверь. Гулкий стук тут же огласил безжизненный подъезд. Долго, очень долго я терзался мыслями, как же выглядит мой собеседник, из окошка анонимного чата. Человек, благодаря которому в моей жизни все пошло кувырком, но при этом не полетело в тартарары, тоже с его помощью, между прочим. Мне он всегда представлялся чуть старше чем я скорее всего лет на пять-семь. С потрепанным от превратностей судьбы лицом, но при этом с яркими, живыми глазами и улыбкой, которую он носил всегда, несмотря ни на что. Да, пожалуй, так он и должен выглядеть. А голос наверняка это баритон с хрипотцой, так может говорить только человек, который смеется над всеми тяготами судьбы, шагает по жизни смеясь, даже когда от этой самой жизни остается одно лишь существование.

За дверью кто-то начал торопливо суетиться, взглянул в дверной глазок и затем оттуда раздалось тревожным голосом, храбрящегося человека:

– Ты кто такой? Я тебя не знаю! Пошел отсюда, откуда пришел! – мои представления были развеяны в пух и прах. Хотя, возможно я ошибся квартирой или что-то напутал?

– Меня зовут Семен, человек с которым мы давно переписывались дал мне этот адрес. Сказал, что он будет здесь до начала лета!

Тишина, затем странное копошение, кажется дверь повесили на цепочку, вернее, как минимум на три. Затем она распахнулась и оттуда показался край лица незнакомца. Из квартиры пахнуло странным химическим запахом, кажется на полу валялись какие-то провода. Много разглядеть не удалось. Собеседник же выглядел под стать своему голосу, редкие седые волосы, желтоватая кожа, бегающие глаза с красными прожилками полопавшихся капилляров.

– Нет его здесь сейчас, завтра приходи, а лучше послезавтра, я передам ему, – он заметно нервничал, глаз подергивался.

– Хорошо, но может вы тогда передадите ему мой номер телефона, пусть он наберет, как придет сюда хорошо? – кажется мое предложение ввело его в ступор, но ненадолго. Мужчина прищурился и сказал

– Ладно давай, только быстро, – он сунул мне в руку помятый клочок бумаги и невесть откуда взявшуюся ручку.

Тяжелая, кажется с гравировкой, закончив писать я протянул записку и посмотрел на нее, там было написано: «Пусть твой ум будет острее чем …» дочитать я не успел, потому что ее у меня стремительно выдернули из рук и захлопнули дверь.

Да уж странно это все. Я спустился на пролет ниже и услышал громкое женское восклицание:

– Зачем ты открыл дверь, нам тепе…

Дальше я разобрать не смог, потому что они снизили голос на пару тонов ниже. Выходя из подъезда меня, зацепил молодой мужчина, который куда-то очень спешил. Через плечо он бросил скупое «Извините». Мне же не оставалось ничего другого, как сесть на лавочку и попытаться увязать факты. Судя по всему, меня или капитально разыграли, или же мой товарищ данную квартиру снимал, а теперь переехал в другое место. В любом случае, учитывая настрой того мужчины выцепить его координаты у меня не получится, а записка полетит в мусорное ведро, но вот высказывание женщины, гравировка на ручке, да и сам подъезд, что-то тут не вязалось. Я бы и рад списать это место на очередной притон наркоманов, но не выходило. От настигнувшего меня в один момент ступора я поднял глаза наверх и заметил, как резко дернулась шторка квартиры на третьем этаже. Под ноги прикатился футбольный мячик. Я ощутил дыхание приближающегося лета.

– Дядя дядя, отдайте мячик, – попросил из ниоткуда взявшийся малец.

– Конечно же, держи, – улыбнувшись сказал я.

– Слушай, а ты не знаешь, кто живет в двенадцатой квартире?

– Да там много кто живет, мама говорит подальше оттуда держаться, мол там наркомаааны, – произнес парнишка с опаской.

– Но ребятам говорили, что там только один дядя злой, а тетя хорошая и еще один дядя, но он редко приходит, но зато, когда приходит иногда с нами в футбол играет, а еще он Лешу с Димой научил, как на турниках топорик делать! – выдал он пулеметом.

– Слушай, а ты знаешь, когда он в следующий раз придет? – кажется все начинает увязываться.

– Так он зашел уже, а нет, вот он! Дядя, а вы покажите еще раз нам, как топорик делать? – протараторил мальчишка куда-то мне за спину.

Я обернулся и увидел перед собой молодого мужчину, скорее всего лет тридцати, может быть чуть больше. Спортивного телосложения, с озорными глазами мальчишки и непокорными кудрявыми волосами, но при этом в довольно неплохом твидовом пиджаке, и классического кроя ботинках и джинсах. Впечатление он производил исключительно положительное.

– Ну что же здравствуй Семен, меня зовут Марк, не держи зла на Григория Александровича, он в последнее время очень много работает, поэтому забыл о моей просьбе, встретить тебя, – он протянул мне руку улыбаясь.

– Очень приятно, Семен, – рукопожатие у него было крепким, – Да ничего это бывает со всеми, а теперь что пойдем показывать детворе акробатические трюки?

Марк оттяжно рассмеялся и сказал:

– Почему бы и нет, обеспечим преемственность поколений, – он подмигнул парнишке и громко крикнул, созывая детвору, – Смертельный номер, только сегодня и только для вас!

Детвора долго не хотела нас отпускать, шутка ли, взрослые снизошли до детских дел и забав. Мне всегда нравилось работать с детьми, обучать их чему-то новому, открывать глаза на мир, показывать его с новой стороны. В моем видении, процесс обучения является настоящей магией, а профессия учителя призванием. Когда-то давно во мне умер педагог, его похоронили с почестями рядом с остальными моими талантами. Иногда я забредал на это кладбище, полное великих людей и удивлялся тому, когда же они успели все погибнуть во мне, оставив лишь сущую посредственность.

– Ну вот немного отдохнули, а то я в этом цейтноте скоро богу душу отдам, – вздохнул Марк, по пути из двора.

– Видимо я не вовремя объявился, просто скажи, когда будешь свободен, тогда и увидимся, мне столько всего тебе нужно рассказать, – ответил я.

– Я вижу это Семен, тот человек с которым я общался, остался в том городе прозябать в баре, так что чувствую нам придется заново знакомиться, – произнес он улыбнувшись.

– Возможно ты прав, но пока у нас есть свободная минутка, что же за цейтнот? – Марк шумно набрал в грудь воздуха, похоже эта тема действительно животрепещущая и меня ждет долгий рассказ.

– Не помню рассказывал ли я тебе кем я работаю, но если вкратце, то я директор студии промышленного дизайна. Мы берем идею с нуля и доводим ее до промышленного образца, готового поступить в серийное производство. Работа хлопотная, но зато в ней никаких рамок, в том числе и в денежной оценке труда, – он улыбнулся, – а сейчас на нас свалился огромный объем работы, нужно подготовить проект технического исполнения изделия для оборонки. Извини больше сказать не могу, так как вся студия подписывала договор о неразглашении. Так вот, когда оба изделия не уступают друг другу по техническим характеристикам, то высокие чины начинают смотреть на такие мелочи, как эргономика или дизайн, – Марк прыснул, – так вот наша задача в этом деле сделать так, чтобы комар носа не подточил. А одна из самых маетных вещей в этом деле собрать команду. Как говорил Потемкин: «Деньги вздор, люди все!» Нам же сейчас жуть, как не хватает толковых голов, – он глубоко вздохнул, а я продолжал внимательно слушать, складывая в голове пазл, – Представляешь приходят или студенты, или великовозрастные шалопаи, которые завидев слово дизайн, думают, что это все про красивые картинки, барбершопы и совещания в лофте со стаканом какой-нибудь дряни, которую они называют кофе! У нас в офисе банки Нескафе три в одном за неделю, как не бывало, потому что люди круглыми сутками работают! А они только время мое отнимают! – продолжал сокрушаться Марк.