Текст книги "Навстречу мечте (СИ)"

Автор книги: everlasting_wanderer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Нужно ей помочь выпутаться из щекотливого положения. Внимание база, говорит Сокол, вызываю огонь на себя, повторяю, вызываю огонь на себя. Прозвучало у меня в голове, когда я распахнул дверь.

– Что это вы так эмоционально обсуждаете, девушки? – Лена вздрогнула и слегка побелела, Славя обернулась и сперва метнула в меня несознательно злобный взгляд валькирии, от которого я на долю секунды поежился, но потом она меня узнала и улыбнулась, а вот Ульянка стесняться не стала и выкрикнула:

– Стучаться не пробовал, так и поседеть можно раньше времени! – на что я ей ответил

– Вас слышно на другом конце лагеря, так что, если бы я постучался, ты бы меня не услышала, да и такими темпами, программа концерта будет известна еще до выступления всей округе!

– Просто у нас серьезный вопрос, нам пришло письмо от Алисы с Мику, они хотели на концерте исполнить свою новую песню, но она с довольно прогрессивным звучанием, а мероприятие у нас посвящено народной культуре южных регионов, так что это совершенно не вяжется друг с другом, но при этом если делать все по присланным рекомендациям, там все на первом часу уснут в зале!

– А что за песня-то? – Ульянка взяла кассету и поставив в магнитофон сказала

– Послушай, сам поймешь, ты такого точно никогда не слышал!

Ламповый магнитофон с характерным звуком промотал кассету. Уля нажала на клавишу воспроизведения, а я закрыл глаза, визуализируя музыку.

Безмолвие космоса, горящие вдалеке звезды, Тишина. И вдруг под звук мягкого бита одна из них начинает пульсировать, становясь все ярче и ярче, пробуждая сознание. И вот спустя мгновение маленькая точка, превращается в летящую комету, с ореолом, переливающимся в такт клавишным и ударным всеми мыслимыми и немыслимыми цветами. Она летит туда, где нужна больше всего, туда, где ее ждут. Вернее, не она, они, ведь в дело вступает проигрыш электрогитары! Пучок света разделяется на Бирюзовый и Красный, два пульсара кружащихся в свете только что загоревшихся софитов. Музыка, пробирающая до мурашек, бит заставляющий улыбнуться самую ожесточенную душу. Магия принуждения во всем своем великолепии. Это вклинивается в повествование Алиса, нежно перебирая струны гитары, внешне спокойная, романтичная она подготавливает почву для Мику, которая начинает свою партию прекрасным голосом, перебирая клавишный синтезатор, перевешенный через плечо. Потрясающее звучание электрогитары Алисы, ее бэк вокал, соединяется с вокалом Мику, поющей на японском, а также ее игрой на синтезаторе и танцевальным битом, рождая совершенно уникальное звучание. Говоря терминами, которые тут еще никто не слышал, это какая-то вариация синт-попа, скрещенного с диско и танцевальной музыкой. Но вот софиты гаснут, а вслед за ними заканчивается последний гитарный проигрыш. Завершением всего этого прекрасного представления, которое вот-вот уйдет во тьму и станет моим воспоминанием становится пробежавший по железным шлемам яркий отблеск. Теперь то я вспомнил, кого мне напомнил этот дуэт!

– Включи-ка еще раз последнюю песню Уль, я кажется сейчас кое-что придумал.

Да уж думаю они подхватят мое предложение. Уверен, что синт-поп и народные мотивы тут еще не успели соединить в едином произведении. В исполнении этих двух звезд, выйдет нечто потрясающее!

После того, как я предложил организовать концерт в стиле нео-народной стилистки, а гвоздем программы сделать Алису играющей на электро-балалайке и Мику поющей в неоновом кокошнике и полиэтиленовом платье, мне предложили пройтись к Виолетте свет Церновне и пропить курс чего-нибудь восстанавливающего связь с реальностью. Но потом к нам присоединился Электроник, и я оказался уже не в таком меньшинстве, как был до этого. В результате мы просидели практически до первой зорьки пока не пришли к общему мнению. Если это все будет реализовано хотя бы на половину, то это будет настоящий фурор.

У нас будет двухдневный фестиваль, основной темой которого будет, то, как народные традиции видоизменятся через сто лет. Фестиваль конечно же костюмированный. Более того из ближайшего райцентра будет приглашены ребята из мото-кружка, которые будут показывать трюки, оттуда же привезем несколько кулибиных с их автомобилями, которые можно будет слегка видоизменить под нашу тематику. Также поставим несколько шатров с различными конкурсами. Будет много контактных представлений, а гвоздем программы станет концерт самодеятельности, где выступят наши две суперзвезды. Конечно же это мероприятие не только для пионеров, часть затрат планируется окупить за счет продажи билетов. Договоримся с ближайшими автостанциями, чтобы людей можно было доставить на автобусах. Ну вернее, как планируется, я это собираюсь все вывести на самоокупаемость. Это будет конечно же сложнее чем организовывать рейвы, там все довольно неплохо окупалось алкоголем на баре, который я разливал и кислотой, которую толкали прямо на танц-поле. Но это я воспринимаю, как новый челендж. Если все выгорит, то можно будет сделать из этого уже серьезный фестиваль на следующий год. Блин сколько же работы!

День третий

Воды. Мне хотелось воды. На зубах скрипел песок. Песок был везде, казалось, что он поглощал меня, перемалывал, отдирая пустынным ветром по частичке моего тела. Куда ни глянь везде вокруг лежали желтые волны, уходящие далеко за горизонт, а над головой стояло палящее солнце Я становился пустыней, пустыня становилась мной, мы растворялись друг в друге. Было невыносимо жарко, упав на ладони мне почудился запах горелого мяса, ей надоело ждать. Больше не могу идти, куда бы я не шел, дорога заканчивается здесь. Из последних сил я поднимаю голову. Меня обдуло морским бризом и окатило взвесью морской воды, перед мною возвышался маяк. Двери его открыты. Высоко-высоко в небе гоготали чайки, море начинало волноваться и вдруг об волнорез ударилась огромная волна и окатила меня с головой ледяной водой.

– Аааа блин, – я вскочил с кровати под улюлюканье Вити со Славей, – Изверги, чтоб вас! – после того, как они насмеялись вдоволь Славя с невинным видом, залепетала

– Семушка, ты так крепко спал, что не слышал, как я пришла. Ну сначала мы с Витей открыли окошко, ты даже не пошевелился, потом я тебя из пульверизатора брызнула, снова ноль внимания, а на зарядку нужно идти, так что пришлось вот так. Но зато теперь умываться не нужно, вот видишь, какая я у тебя молодец, – и смотрит так безобидно, глазками голубоглазыми хлоп-хлоп, только нимба над головой не хватает, который на рогах держится!

После ее тирады Витя, чуть не поперхнувшись бутербродом с ветчиной, который разносил запах ароматного мяса на всю комнату, снова рассмеялся.

– Я вам это еще припомню, моя, мстя будет жестока, хладнокровна и неотвратима, – процедив сквозь зубы и прищурив для пущего эффекта глаза, произнес я, натягивая на себя шорты. После чего, выхватив у обескураженного такой наглостью Вити оставшуюся часть бутерброда, я подмигнул Славе и засмеявшись дьявольским смехом, выскочил на улицу. Ну вот теперь еще и зубы не нужно чистить, с курносого, пожалуй, хватит, а вот она будет отдуваться у меня по полной программе.

Зарядка прошла в обычном режиме, ну для меня конечно же, мальчишки выглядели излишне потрепанными. Похоже не всех сегодня утром так зарядили энергией, как меня. Когда мы со Славей выходили из здания столовой, после завтрака к нам подошел Саныч, выглядел он каким-то помятым.

– Доброе утро Семен, – рукопожатие у него, как всегда, было крепким

– Вам тоже Борис Саныч, что-то случилось? – кажется он нервничал, еле заметно, но интуиция говорила об этом однозначно

– Да ничего особенного, сегодня приехал начлагеря, приглашает тебя на беседу. Он сейчас у себя в кабинете, можешь походить минут через десять, мы там будем тебя ждать, – после чего он развернулся и пошел в сторону административного корпуса, не сказав больше ни слова, – меня пробил легкий тремор, похоже вот и все приплыли, демо-версия идеального мира закончена, а на полную версию вам не хватает удачи, пожалуйста пополните ее баланс в банкоматах небесного банка.

– Сем, все нормально? – Славя легонько дернула меня за майку, кажется нахлынувшая на меня тревога передалась и ей

– Все хорошо, там, наверное, какие-то административные вопросы, связанные с документами, думаю я скоро приду, ты пока можешь своими делами заняться, хорошо? – кажется я был не слишком убедителен, да и не умею я врать родным людям, как бы ни старался.

– Ну раз ненадолго, то пошли вместе, – произнесла тоном, не терпящим возражений, девушка, после чего буквально потянула меня к административному корпусу.

В голове все перемешалось, а в душе проклюнулся росток сомнения, перерастающего в тревогу. Судя по оговоркам Виолы и Саныча мне особенно не о чем переживать, но вот интуиция говорила мне об обратном. Значит все-таки есть вероятность того, что мой маленький рай будет разрушен, вторгнувшейся в него реальностью. Нужно быть настороже, чтобы этого не допустить.

За этими размышлениями мы подошли к квадрату административного корпуса. Это было двухэтажное здание, судя по архитектурным изыскам, возможно, когда-то оно было чьим-то поместьем, но после смены власти и курса государства, такие постройки стали достоянием общественным. Так что теперь они обычно используются, как сельские администрации, клубы, либо еще в каких-то исключительно утилитарных целях.

На крыльце стояла Ольга, казалось, то, что я пришел не один ее совершенно не удивило. Поздоровавшись с нами, она произнесла, обратившись к Славе

– Славь, а разве тебе не нужно сейчас быть на пляже с малышней?

– Нет, я отправила туда Лену, – быстро сориентировавшись соврала Славя, Ольга сделала вид, что поверила

– Ну хорошо, только имей ввиду, что может быть придется ждать долго. Пойдем Семен, – мне безумно не понравился тон Ольги, поэтому я взял руку Слави, нежно пожал ее, после чего последовал за Ольгой внутрь. Главное не оборачиваться. Главное не оборачиваться, не хочу запомнить ее напуганной, стоящей напротив этого бетонного каземата с наполненными слезами глазами.

Так, а теперь вон из головы все эти сантименты, что мы имеем? Ничего хорошего, часть людей тут в курсе, касаемо моего происхождения, более того тут скорее всего рядом, какой-то серьезный военный объект, который наверняка изучает нечто, живущее совершенно своей жизнью. Слишком много переменных. Может просто скосить под дурачка? Вряд ли это поможет, о моих когнитивных способностях тут тоже в курсе. Причем о том, что было ТАМ тоже. Дело дрянь.

Мы вошли в небольшой холл, который соединялся с двумя рукавами коридоров, перпендикулярных ко входу, кажется тут расположились бухгалтерия, кабинет вожатых и еще какие-то административные помещения. На стене висела доска почета, в углу стоял застекленный шкаф с какими-то медалями и наградами, присвоенными лагерю, в другом углу стоял бюст какому-то политику и несколько красных знамен. Большего я разглядеть не успел, потому что наш путь лежал на верх, к святая святых лагеря, а именно в кабинет руководителя.

Выработать стратегию за эти пару минут у меня не удалось, так что придется действовать, как обычно. И М П Р О В И З И Р О В А Т Ь.

Ольга открыла дверь, и мы вместе вошли в просторный кабинет, который, судя по всему, служил еще и залом для планерок и совещаний. Ничего особенного, кабинет, как кабинет, они все обыкновенно на одно лицо. Несколько шкафов, забитых бумагами, развешенные на стенах фотографии, на которых запечатлены почетные гости, парочка портретов политических деятелей, все выглядело крайне надежно и эргономично.

Во главе Т образного стола, стоящего практически по центру, сидел Начальник Лагеря, справа от него расположился мужчина средних лет в штатском, внимательно изучающий какие-то документы. Слева около окна стоял седой мужчина чуть постарше тоже в штатском, с очками со слегка затененными линзами, погруженный, как казалось в свои мысли. На стульях около стены напротив сидели Саныч вместе с Виолой и о чем-то тихо беседовали. Ольга прошла мимо меня к Виоле, шепнув ей что-то на ухо она села рядом со своими коллегами

– Ну что же здравствуй, Семен, давно мы с тобой не виделись, – произнес начлагеря, когда все, кроме седовласого мужчины заняли свои места.

– Здравствуйте, я тоже рад вас видеть, – присесть мне никто не предложил, значит будем стоять. Так даже лучше. Мужчина, ранее изучавший документы, положил их и теперь взглянул на меня, во время этого движения я заметил у него кобуру с пистолетом, перехватив мой взгляд он слегка нахмурился и одернул полу пиджака.

– Как тебе у нас, нравится?

– Мне здесь всегда нравилось, природа красивая и дышится легко.

– Так куда же ты так надолго пропал раз тебе так нравилось тут, взял, да и остался бы, – произнес седовласый мужчина, продолжая смотреть в окно.

– Обстоятельства, – сказал я, разведя в стороны руками.

– Обстоятельства значит, – он ядовито усмехнулся, – Обстоятельства, – выговорил он со вздохом и замолчал, а затем после небольшой паузы обернулся ко мне.

– Так скажи нам дорогой Семен, где тебя черти носили все эти годы и самое главное, что может подтвердить правдивость твоих слов? Кто сможет доказать, что ты это Семен Персунов?

Черт возьми, он что разве не в курсе в отличии ото всех остальных откуда я? Пытаясь найти поддержку в глазах своих старших товарищей, я огляделся по сторонам, но мой взгляд никто не поймал. Они его избегали. Виола сидела со скучающим видом уткнувшись в какой-то отчет. Ольга сосредоточенно изучала горшок с цветами. Саныч скрестил руки на груди и погруженный в свои мысли смотрел в одну точку. Помощи было ждать не от куда.

– Ну так что Семен или ты на самом деле не Семен, а просто присвоил его личность? Если так, то это довольно глупо с твоей стороны.

– К сожалению у меня нет никаких объяснений и никакого алиби. Я ничего не помню, не помню эти прошедшие два года. Но меня все узнают, да и на документах я это я. Извините, но, наверное, мне больше нечего сказать в свою защиту.

– Паршивый у тебя аргумент товарищ, потому что документы твои оказались поддельными. Сегодня провели экспертизу, – крыть такое мне было точно не чем.

– Так что теперь назови мне хотя бы одну причину по которой я не должен отдать тебя под конвой товарищу особисту? – он указал пальцем в молчавшего мужчину в штатском, а после этого опустил очки и воткнулся в меня своим немигающим взглядом.

Мы стояли и смотрели друг на друга. В голове проносился ураган мыслей. Две женщины, четверо мужчин, один вооруженный, вернее минимум двое вооружены. Нападение обречено на провал, бежать тоже не выйдет. Находимся мы на спец объекте, знают ли об этом все тут присутствующие, знают ли все о моем происхождении? Знает ли об этом Славя? Кто какую занимает роль? Какие варианты развития событий? Меня пытаются выбить из равновесия, но зачем, если и так все карты у них на руках? Что нужно именно ему, смотрящему мне в глаза?

– Наверное то, что тебя нужно отправить сначала к нашем яйцеголовым ученым. Они любят у нас гостей из других миров. Хотя у тебя есть один вариант этого избежать, – так, а теперь мы видимо переходим к сути

– Я весь внимание, – это все что удалось выдать моему враз пересохшему горлу, в которому еле двигался шершавый язык.

– Но сначала тебе нужно, ответить на ряд вопросов. Отвечать нужно быстро и только, Да и Нет. Понятно? – он скрестил руки на груди.

– Да, – во время ответа я завел руки за спину и выровнялся чуть ли не по струнке. Думаю, это создало впечатление военнослужащего при исполнении, который точно будет говорить правду старшему по званию.

– Замечательно, уверен, что мы сработаемся, – тут он как-то странно улыбнулся, все в кабинете кроме нас двоих продолжали молчать.

– Ты считаешь себя честным человеком? – что за бред, не понимаю, что ему нужно.

– Да.

– Ты когда-нибудь врал? – черт возьми, я попал, пауза затягивалась, что же ответить? Это ведь будет ложь в любом случае, но. Но ведь главное, чтобы не было лжи сейчас, прошлое выходит обнуляется?

– Нет.

– Хорошо, хорошо. Хотелось ли тебе когда-нибудь соврать даже во благо?

– Нет.

– Считаешь ли ты, что за благую идею можно умереть?

– Да.

– А убить?

– Да.

– Твой товарищ убил, преступника и коррупционера, который мучал свой народ много лет, ты единственный свидетель. Скажешь ли ты правду во время допроса?

– Да.

– А сам ты когда-нибудь убивал? – на меня подняла глаза Ольга, я совершенно без эмоций ответил.

– Нет, – кажется она перевела дух.

Мне стало ясно, что ему от меня нужно. Это была игра, где не важен был ответ, не важен был вопрос. Основная суть была, придерживаться вектора, взятого в начале и не попасться на противоречиях. Ну и еще конечно же было важно то, что хотят от меня услышать, каким я хочу показаться. В голове у меня вырисовалось примерное поле среднего обывателя, которого считают хорошим парнем, образцовым гражданином. Я отвечал от его лица. Не от своего. Так продолжалось около получаса. В конце каверзных вопросов было все больше, концентрацию давалось держать все труднее, но я по-прежнему отвечал быстро и четко, стараясь не проявлять эмоций. Это мне напомнило кадр из одного фильма, где психологическую стабильность сотрудников полиции проверяли таким вот образом. Им нужно было без эмоций отвечать на вопросы и повторять за экзаменатором. Это все нужно было лишь для одного, чтобы точно знать, что у человека не дрогнет рука во время исполнения приказа не больше не меньше. Полное подчинение. Страшный отрывок.

Одно оставалось для меня непонятным, что же они хотят сделать из меня? Учитывая мой богатый бэкграунд, конечно же.

– Ну что же Семен, ты молодец, как я вижу, ты прекрасно понимаешь, чего я от тебя хочу в рамках этого теста и с заданными правилами. Ты прошел допрос по этой методике даже лучше, чем выпускники института госбезопасности перед своей практикой в подразделении. У тебя крайне крепкие нервы. Было интересно за тобой понаблюдать. Думаю, ты уже давно понял, что я не обычный оперуполномоченный. И тебя разбирает любопытство зачем это все и какие у меня цели. Так вот к этому мы перейдем чуть позже после того, как ты сделаешь для меня еще кое-что, – он сделал паузу ожидая моего ответа.

– Что же? – предложение от которого невозможно отказаться, как же.

– Теперь я хочу услышать от тебя историю, Семен. Иногда я буду тебя прерывать, чтобы задать уточняющие вопросы или это будет делать кто-то из здесь сидящих. Но теперь говорить будешь ты, мы все с удовольствием тебя выслушаем.

– Что за историю? – все сидящие в кабинете, как-то разом усмехнулись, а старик продолжил.

– Историю своей жизни Семен, своей жизни. Я хочу узнать ее, не по сухим отчетам и выпискам из обрывков сведений и домыслов. Я хочу узнать ее от тебя лично.

– Это будет довольно долго.

– Ничего сегодня мы никуда не торопимся, да и нам нужна не политкорректная версия. Говори все, как есть.

– Хорошо, можно мне присесть?

– Да конечно же, Олег, подай ему стул, – мужчина в штатском подал мне стул и вернулся на свое место, – я прочистил горло.

– Здравствуйте, меня зовут Семен, мне 32 года, и я должен быть мертв.

– Прости, что это значит?

– Я застрелился из полуавтоматического пистолета, когда меня собирались задерживать спецслужбы в связи с моим участием в, считавшейся террористической, группировке “Новая Заря”.

Ольга охнула, прикрыв ладонью рот от удивления, у Саныча с Начлагеря ожесточились лица и сомкнулись челюсти, Виола отвела в сторону взгляд, не знаю почему, но мне показалось, что она пытается скрыть резь в глазах, когда мы беседовали с ней, я многое опустил. Только один седовласый продолжал на меня пристально смотреть.

– После этого ты сразу оказался тут?

– Да, все верно.

– Интересно-интересно, значит возвращаться тебе не во что. Занимательно. И это все прошло за каких-то два года? Вроде бы с прошлого визита ты был совершенно непримечательным парнем, а не матерым террористом.

– Мы борцы за свободу и будущее, а не террористы, да и там прошло порядка семи лет.

– Ладно концовку твоей истории мы услышали, а теперь расскажи все, в том объеме, что считаешь нужным. Особенно выдели эти семь лет, но твоя жизнь до этого нас тоже интересует.

И я начал говорить. Рассказал им все, кроме конечно же нестыковок, которые заметил во время разговора со Славей, теперь стало понятно, почему они хотели свести на нет наше общение до допроса. Я начал повествование с того, как прошло яркое и беспечное детство. Как потом началась цветущая юность, о своих прекрасных родителях и о том, как мы жили. О первой любви на берегу, шуршащего галькой моря, о первых разочарованиях, которые меня постигли на первых курсах вуза, о том, как горел я жаждой жизни и как потом этот огонь погас, оставив от меня лишь оболочку. Пустого кадавра. Но даже пустой кадавр притянул к себе женщину. Юля… Пара слов была и о ней.

Затем было виртуальное знакомство с Марком, год переписки и вот назначена в парке встреча. Вот едет за мной 410 автобус, а потом я очнулся среди прекрасного, зеленого лета в Совенке. Дни в нем тянулись месяцами годами или же пролетели кометой, яркой вспышкой на небосводе. Не знаю. Затем мы отправились со Славей в катакомбы. Где произошло что-то невероятное, после чего я проснулся в своей кровати. Как будто-то не было всего это и только фотография на смартфоне, говорила об обратном. Затем прошли долгих два года во время которых в моей душе догорал последний уголек. Я готов был отчаяться, поверить, что тот прекрасный мир, та моя настоящая любовь к Славяне были лишь выдумкой, миражом, умирающего сознания, как ко мне снова пришло письмо от Марка. Тогда я встретил Странника, сидя в баре, все завертелось, закрутилось. Я бросил привычный круг, сел на мотоцикл и уехал. Встретил всех своих близких друзей Женю, Диму, Витю, снова увидел родных. О том как начал работать на Марка в качестве коммерческого, как встретил рассвет своей новой жизни на Мысе Рока. Как долго беседовал со смотрителем Маяка.

После чего началась моя работа в Новой Заре с ней неразрывно были связаны Марк, Амир, Толик и еще множество других информаторов, сочувствующих, бойцов из других отделов. Мы строили новый мир, это была наша цель, а не разрушение старого, ведь построив локально пример технологичного, развитого духовно общества, мы могли перестроить и весь остальной мировой уклад. Мы были Прометеем, чей дух питали наши души. К сожалению, в нас видели только угрозу.

Затем события начали развиваться крайне стремительно. Мне удалось найти весомую зацепку, ведущую к Славяне, но в тот же момент на наш след вышли оперативники. Не знаю о чем я думал, поведя их по ложному следу за собой, но это казалось мне наилучшим решением. После чего я прибыл в N-ск и вместо своей любви нашел там ее могилу, узнал страшную историю ее жизни. Во мне что-то надломилось, чтобы затем запылать ярким пламенем, о чем меня предостерегал призрак.

Гонка, после этого была неутомимая гонка, которая привела меня к стенам лагеря. Брошенного, забытого, преданного. Это было также ужасно, как если бы увидеть поднятый из могилы труп родного человека. Там же я нашел свои старые сигареты и потерянный в 410 автобусе паспорт. После чего чутье потянуло меня на поляну, где я встретил Странника. Мы вместе спели последнюю песню, трибьют по моей жизни, он всегда шел рядом со мной и даже на пороги в неизведанное не оставил меня. На рассвете нового дня я передал своим братьям эстафету. Вручил им в руки свое Пламя, отводя от них подозрения, ведя Темную Ночь по ложному следу. Я нажал на курок с грустной улыбкой. Мне было безумно жаль, что я так и не смог снова ее увидеть.

Пустота, космос, море, горы, сокол и снежный барс, маяк. Теперь это кажется мне какими-то далекими видениям, тогда же это было реальностью. И вот открываются ворота, я делаю шаг в ослепляющий свет и оказываюсь тут, смотрящим в потолок медпункта.

– Дальше вы уже знаете сами, – какое-то время после моего рассказа все молчали, мое лицо ожесточилось, посерело, я это чувствовал, пропуская через себя прожитые годы, смотря в окно, вдаль.

– Спасибо Семен, признаться честно я удивлен. Не думал, что все будет настолько насыщенно. Но если абстрагироваться от эмоциональной составляющей твоего рассказа, у тебя довольно много специфичных и крайне интересных навыков. А если к ней вернуться, то я больше не беспокоюсь за Славяну, вы хорошая пара. Вы прошли проверку на прочность, – все по-прежнему молчали.

– Выпить хочешь? – нарушил тишину Саныч.

– Не откажусь, – он достал из сумки фляжку и две железных рюмки, после чего наполнил одну доверху, а вторую наполовину, затем немного подумав наполнил обе доверху. Мы молча выпили. Судя по всему, это была граппа, хорошая, крепкая, то, что нужно, мне стало гораздо легче.

В кабинете повисла тишина, седовласый мужчина медленно подошел ко мне и взглянул на меня поверх своих очков. У него были ярко синие глаза, которые, казалось, видели меня насквозь. Не отводя взгляда, он спросил меня:

– И что же дальше? – он произнес свой вопрос так, что у меня по всему телу пронеслась волна электричества, а сердце сжалось в комок, настолько в этот момент, в эту секунду мне захотелось дать настоящий ответ на этот вопрос, только для этого, прежде всего его нужно найти в себе. Я вспомнил старый военный фильм и словно кто-то другой произнес за меня жизнерадостным, несгибаемым голосом, который не может заглушить даже степной ветер, потому что сказанной им выжигается на сердце первородным пламенем.

– Будем жить, – седовласый мужчина горько улыбнулся, он понял меня, прочитал в моих глазах всю мою жизнь, ему даже не нужен был мой рассказ, хватило бы всего одного вопроса, одного ответа и этого взгляда. Слегка сжав мое плечо, он кивнул и направился к окну. Сделав непродолжительную паузу седовласый, ответил снова в своей обычной манере.

– Ну что же, раз больше ни у кого нет вопросов, то я думаю разговор окончен. Семен, подожди пока что в холле, Ольга тебя позовет, когда мы все решим.

– Хорошо.

Выйдя из кабинета, я оперся о подоконник и взглянул в окно. Только сейчас ватные ноги дали о себе знать. Хорошо, что мне удалось найти до этого опору, иначе бы я рисковал рухнуть прямо на месте. Пока мы говорили на улице собрался дождь. Капли монотонно забарабанили по стеклу.

Тучи сгущались все сильнее и сильнее. Это напоминало о моей жизни до этого. Что я помнил о ней? Непрекращающийся хмурый ливень, который беспросветно лил у меня в душе, иногда усиливаясь настолько, что прорывался во внешний мир и тогда уже зонты приходилось доставать окружающим. Я носил его постоянно, словно дорожный плащ, как свою недельную щетину, мешки под глазами и слегка желтоватые от терпких сигарет пальцы. Это был мой стяг, который гордо развевался над моей головой. Свое страдание, всю свою боль я вложил в него, сделав источником энергии. Энергии, которая с каждым днем ТАМ, разрывала мое сердце, раздувала пламя в душе. Которое в итоге разгорелось настолько, что сначала оставило на месте дождя безжизненную пустыню, а потом в нем и сгорел я сам. Освещая своей жертвой путь друзьям вперед. Передавая им вновь эстафету в этой бесконечной гонке.

А что же теперь? Вновь пришлось пережить свою судьбу, вывернуться наизнанку. Как же жаль, что по-другому я не умел. И теперь там за дверьми решается моя судьба, снова. Кажется перед тем, как пройти свою личную долину смертной тени, длинною в семь лет я стоял тут. И также ждал решения от которого, казалось, зависела моя судьба. А Она? Она все также терпеливо ждет меня внизу. Глядя также, как и я в сумрачное небо.

Что же оно принесет нам любовь моя? Будет ли оно все также лить на нашу голову разлуку и невзгоды? Или же осталось совсем чуть-чуть и выглянет Солнце надежды из-за этих черных туч? Об одном я жалею, что не могу своим добрым словом сейчас стать для тебя зонтом. Чтобы капли переживаний не касались твоего доброго сердца.

Позади послышались шаги, кажется показалось из-за облаков солнце, но я не успел этого увидеть. Меня позвали.

– Семен, пойдем мы уже все решили, – я не ответил, а лишь молча последовал вновь за Ольгой в кабинет.

Интересно было бы услышать их обсуждение моей судьбы. Какого это решать судьбу человека? Чтобы я сделал на их месте? Наверное. Наверное, я бы не был на их месте. Никогда не хотел решать что-то касаемо чужих судеб. Мне хватит забот и со своей. Ольга снова оставила меня по центру кабинета, но не стала отходить далеко, устремившиеся не меня глаза присутствующих больше не источали сомнений. На руках вроде бы не сомкнулись наручники, такое происходит обычно в этот момент, лучше не вспоминать такие вещи сейчас, но негативный опыт, тоже опыт. Ничего не скажешь.

– Ну что же Семен, надеюсь, что ты встретишь наше решение положительно, – проговорил седовласый, когда я встал в центр кабинета, оглянув после этого всех присутствующих.

– Мы решили, что ты …

Дальше все было, как во сне. Нет я и правда до последнего не верил в то, что он произнес. Это словно выиграть лотерейный билет, раза три подряд или обыграть наперсточника на Невском, что-то из разряда совершенно невозможного, за гранью статистики, логики и отмерянной за одну реинкарнацию душе удаче.

– Гхм вернее хотели бы предложить, вам, Семен, остаться в лагере на должности помощника Бориса Александровича, до конца этого лета. Ваши документы также нашлись, копии, подтверждающие вашу личность, оказались в архиве у Начальника Лагеря, – на что он утвердительно кивнул

– Ваша амнезия легко объясняется последствиями, страшной аварии, в которой погибли ваши родители два года назад, соболезную вам. Считалось, что вы тогда были вместе с ними, но видимо вам повезло больше. Вот справка из городской поликлиники N-ска номер четыре, где говорится о том, что у них лежал пациент с амнезией, также они заявили о его пропаже где-то неделю назад и вот вы к счастью, найдены уже излечившийся от недуга, – здесь уже вклинилась Виола:

– Безусловно излечился без потери когнитивных способностей, прикладываю сюда свое заключение, – она положила на стол еще одну папку. Седовласый улыбнулся и продолжил:

– От ваших родных вам осталась квартира в Москве, где вы закончили двенадцать классов лицея. Еще здесь приглашение от МФТИ о трудоустройстве в качестве научного сотрудника на полставки, также они приложили целевое направление на одну из своих специальностей, можете переводиться на любую. Кажется, вас заметили на одной из олимпиад или во время выступления в Ленинградском Политехническом, где вы учитесь на втором курсе, – закончив свою тираду в заключение он произнес.