Текст книги "Навстречу мечте (СИ)"

Автор книги: everlasting_wanderer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

– Оставь ее себе. Ну что же раз ты хочешь ответов, то просто вспоминай.

– В смысле?

– В прямом. Просто вспоминай. Только помни, что я тебя предупреждал! – чтобы закрепить сказанное он указал в меня своим пальцем.

В глазах потемнело, и я начал вспоминать, улетая в глубины подсознания в замурованные мною самим отделы памяти, закрытые на гермозатворы многотонных дверей. Это были убежища страшной правды, которую я сам когда-то там спрятал. Не знаю сколько прошло времени, картины менялись перед глазами с безумной скоростью, под его успокаивающий голос. Странник будто бы вел меня за руку по моей собственной жизни. Все закончилось перед пламенем костра.

– Прощай Семен и береги, то счастье что попало тебе в руки. Твое солнышко спустилось с небес за тобой, так что распускай звездные крылья и лети вместе с ней. Лети не навстречу, лети вместе с мечтой. Будь мечтой. Живи Семен. Живи!

Странник таял словно предрассветная дымка под первым лучами солнца. Он уходил с доброй улыбкой в ничто, махнув мне на прощанье рукой, осыпавшейся на землю звездною пылью. Оставляя после себя когда-то переданною мною ему сумку с моими скромными пожитками. Последний дар, от уходящего из моей жизни старого друга.

В пачке сигарет, которую он оставил мне на прощанье, оказалась не обычная сигарета, а сигарилла с каким-то необычным на запах табаком, а также парочка спичек в коробке. На ней была надпись на неизвестном мне языке, под изображением мотоцикла, довольно сильно напоминающего мой. Подкурив сигариллу, я вдохнул полные легкие пряного дыма. Странник знал толк в табаке, определенно знал, так же, как и в алкоголе. Жаль, что это будет моя последняя сигарета, жаль, что уже закончился бурбон в железной фляжке.

Судя по всему, мне теперь будет не до курения и алкоголя. Как всегда, он оказался прав, все дело в восприятии. Какая к черту разница, что было, что могло бы быть. Нужно жить текущим моментом, жить здесь и сейчас. Я нужен этим людям. Они смотрят на меня и видят того, кем я никогда не был, того о существовании, которого я никогда не догадывался. Это не важно, теперь не важно. Ведь они этого на знают и никогда не узнают, верно?

В небо поднимались клубы серебряного дыма, забирая с собой все мои сомнения. Так что теперь от меня требуется так мало и так много одновременно. Как говорится:

– Будем жить!

Будем жить

За спиной раздались тихие шаги. Она подошла совсем близко и аккуратно коснулась моего плеча.

– Семушка, куда ты пропал, я всю округу уже успела обыскать, – взволнованно прошептала девушка.

– Спасибо, что нашла, – я взял ее за руку, – Садись рядом солнышко, если бы ты знала, сколько всего мне нужно тебе рассказать и как много я хочу услышать от тебя! – только сейчас она заметила в моей руке тлеющий уголек.

– Значит, ты уже успел начать курить, – после чего она подняла лежащую рядом фляжку, понюхала горлышко и мило скривила свой носик, – Да и пить тоже?

Бросив в костер остатки сигареты, я словно поставил точку во всем, что происходило со мной до этого. Перелистнул страницу, открывая новую главу.

– Скорее успел бросить первое, а с алкоголем у меня отношения исключительно эпизодические.

– Честно? – взгляд ее голубых глаз работал на мне лучше любого детектора лжи, как можно врать, смотря в них?

– Честно.

Взяв рюкзак, я открыл его, чтобы посмотреть все ли на месте. Так и есть. Ноутбук, зарядка, записные книжки, документы. Думаю, мне пригодится все, кроме паспорта, уверен, что после разговора с Виолой он отправится в огонь. Славя с недоумением, смотрела на то, как я перебираю свои вещи:

– Что это Сем?

– То, что осталось от моей прошлой жизни и что скорее всего поможет в нынешней. Здесь очень много важной информации, – я похлопал по крышке ноутбука, – Главное, чтобы она не попала не в те руки, но мы об этом позаботимся, – девушка насупилась, кажется ее интересовал больше несколько другой предмет.

– Надеюсь, что ты окажешься прав. Кстати, это что за паспорт такой странный? – она взяла из моих рук документ и с сомнением покрутила между пальцев, а затем открыв, ахнула, чуть не выронив его из рук.

– Не может быть! – Славя ошарашенно посмотрела на меня. Да уж там была не самая удачная фотография. Да и судя по дате рождения, я сейчас должен ходить пешком под стол.

Костер потихоньку затухал, отдавая нам последние частички своего тепла. Пора идти дальше, кажется я знаю одно неплохое место для нашего диалога. Закинув на плечи рюкзак и прихватив с собой, оставленную Странником черную гитару я произнес:

– Пойдем к пляжу, продолжим разговор там, – девушка кивнула в знак согласия и взяла меня за руку. Нам нужно многое переосмыслить.

Мы сидели, свесив ноги с обрыва, уходящего в мерно покачивающуюся водную гладь, смотрели на кристально чистое небо, на котором виднелся рукав млечного пути, а может быть какой-то другой галактики, другой вселенной. Мне не было до этого совершенно никакого дела. Лунная дорожка, словно проявочная пленка, избавляла от лишних мыслей, оставляя только настоящие чувства. Впервые за долгое время, я чувствовал себя собой. Впервые за вечность, я чувствовал себя счастливым. Она так часто приходила ко мне во снах и теперь, наконец-то случилось чудо. Сквозь время и расстояние, мне удалось оказаться здесь, чтобы ощутить эти теплые объятия. Ничто больше не могло мне помещать поправить на ее лице упрямый локон. Я наигрывал какую-то старую мелодию и слушал ее.

Оказывается, что после того, как мы попали в катакомбы под старым лагерем во второй раз, буквально за день до отъезда и моего исчезновения. В общем она не помнит, как мы оттуда выбрались. Вернее, помнит, но все совершенно по-другому.

– Мы с тобой были словно в тумане Сем, а потом я видела домик своей бабушки на хуторе, стоящий в рощице. И все было такое настоящее, словно я и правда там оказалась. Бабуля была у меня знахаркой, лечила людей всю свою жизнь. Но потом, когда заболела, ей помочь было не кому. Мы не успели привезти ей лекарства. Всем, кого она лечила достался второй шанс, а ей нет. Как же это несправедливо! – она всхлипнула, но удержав эмоции продолжила, я сильнее прижал ее к себе.

– А потом я видела тебя, сидящего перед монитором и стучащего по клавишам. Видела, как ты лежишь на снегу весь в крови, – Славю начала бить мелкая дрожь.

– Видела смерти всех своих близких, своих друзей. Лена с перерезанными венами, Ульяна под колесами машины, Алиса и какой-то страшный пьяный мужчина, мои братья, безмолвно едущие в темном багажнике. Это было невыносимо, и я сквозь слезы прокричала:

– Пусть всем достанется второй шанс, это несправедливо! У людей должен быть выбор! А потом я прошептала, пусть он будет счастлив, – ее голос надорвался, но моя девочка продолжила:

– В этот момент все остановилось, и я проснулась в своей кровати в лагере. Только он был другим и ребята вокруг вроде были те же, но другие. Я сразу бросилась искать тебя, но не нашла. Никто тебя не знал. Меня даже к психологу водили. Все было, как в тумане. А потом я прожила практически целую жизнь. Она мелькала у меня перед окном серыми прохожими. Я продолжала ждать, вглядываясь в их лица. А потом, потом, – тут она снова запнулась.

– Одним вечером они пытались затолкать меня в машину, я кричала, звала на помощь, но все задергивали занавески, а прохожие ускоряли шаг. Это было просто ужасно! Но тут кто-то их окрикнул, я вырвалась пробежала буквально пару шагов. Яркий свет ударил мне в глаза, раздался громкий хлопок, все погрузилось во тьму. Этот кошмар закончился, я проснулась снова в лагере. Рядом со мной сидел Борис Александрович, никогда прежде не видела его таким обеспокоенным. Ко мне была подключена какая-то странная аппаратура, я попыталась встать, но тело было словно ватное. Тот сон, казавшийся таким реальным, начал таять словно дымка перед рассветом. Виола попросила меня все записать, чтобы не забыть. Тебя не было и здесь.

– Борис вытащил меня из катакомб, как он говорил там какая-то аномалия. Я подписала кучу бумажек о неразглашении, со мной беседовали мужчины в штатском. Расспрашивали про тебя. Они все удивлялись, что я все это помнила и не рассталась с рассудком. Я приходила в себя практически две недели. А потом на меня навалилась депрессия, не хотелось не есть ни пить. Чтобы хоть как-то помочь Ольга предложила мне остаться тут работать, а также пообещала помочь с поступлением в вуз. Она говорила, что мне станет легче, если я перестану постоянно думать о том, что произошло и сфокусируюсь на работе. Сначала было тяжело, но я втянулась. Оля частично оказалась права, – Славя тепло улыбнулась.

– Ребята мне тоже всячески помогали, знаешь иногда нужно выговориться. Для меня было очень непривычно не только дарить помощь, но и принимать. Так мы сблизились с Алисой, я нашла общий язык с Шуриком, помнится он мял в руках какой-то конверт и сокрушался, что сам не смог передать тебе письмо, это почему-то его очень ожесточило. А с остальными мы и до этого хорошо общались. На фоне всего этого я стала еще лучше ладить с людьми, и они начали тянуться ко мне ища опоры. И я давала им ее. Только вот иногда по ночам я вспоминала тебя, как нам хорошо было вместе, как мы, – ее щеки заалели, – были близки, а потом не могла уснуть до утра и сушила от слез подушки. Дурочка, скажи, ведь стоило только подождать!

– Нет золотце, ты далеко не дурочка. Ты даже не представляешь насколько ты сильна духом раз смогла остаться после всего этого собой.

А потом передо мной начали пролетать факты. Словно красные окна системных ошибок. Глобальных несоответствий. Значит тут не было того скандала из-за заблокированных нами дверей в катакомбы, не было нашей бурной ночи на крыше лодочной станции, не было повесившегося Шурика и поседевших висков у Виолы, не было предложения остаться работать в лагере от директора, не было серой милицейской машины, увозящей тело. Не было автобуса, в котором клубился серый дым.

Вернее, все это было, но не с ней. А со мной это было? Так если для тебя это так важно, то посмотри в ее глаза и скажи, что ты не тот, кого она любит, больше жизни. Что ты не тот, кому она пожелала счастья и второй шанс, положив свое счастье на алтарь Врат, прожив целую жизнь в аду ради этого. Давай, скажи, что ты пришелец, клон, да кто угодно черт побери, но только не он! Гори оно синем пламенем, это все равно, что придушить журавля в руках, лишь бы он никому больше не доставался. Настолько же ужасный и глупый в своей жестокости поступок. Остается только один вопрос, кто же тогда приходил ко мне во снах? А впрочем, какая разница, если сон стал явью!

– Я тоже все это помню солнышко, – сердце скрипело, все-таки мне пришлось ей соврать, но это ведь во благо, верно? Она глубоко вздохнула перед тем, как наши губы сомкнулись. Это была прекрасная ночь, теплая ночь, наша ночь.

Славяна лежала на кофте, положив голову мне на грудь и глубоко дышала, полузакрыв глаза от неги. Она тихо прошептала:

– А что было с тобой, когда ты вернулся к себе в свой мир?

– Давай я расскажу по пути домой, а то это конечно же очень романтично лежать на траве, но ты нужна мне, а также всему лагерю здоровой, – она заулыбалась своей белоснежной улыбкой и показала мне язык. Какой милый протест.

Дорога прошла быстро за моим монологом и охами и вздохами Слави. О несостыковках в наших воспоминаниях я решил умолчать, но благо мне было, что рассказать и помимо них. Когда моя история подошла к концу, девушка резюмировала:

– Так значит мне достался умудренный опытом мужчина в теле молодого юноши, если опустить все те подробности, от которых стынет кровь в жилах? – ее слова замечательно разбавляли серьезность моего рассказа.

– Ну можно сказать и так, солнышко. Пожить я успел, – а мне досталась харизматичная дьяволица с ангельскими крылышками и невинным личиком, тоже неплохо.

Мы подошли к ее домику.

– Как замечательно, всегда о таком мечтала. Только ты ведь знаешь, со мной нужно будет держать марку, – после этих слов она заключила меня в нежные объятия.

– А у меня есть выбор? – ноготки впились в спину.

– Нет, – она поцеловала меня на прощание и пожелав спокойной ночи скрылась в темноте дверного проема.

Скоро будет светать. Где-то в кронах деревьев послышалась песнь зарянки. Спустя столько лет, я шел ночью, считая звезды, слушая трели сверчков и был абсолютно счастлив.

Полдень

Волны ласково шуршат по увешанному водорослями и ракушками причалу, мерно покачивая однопарусную яхту, под красно-золотым флагом неизвестной мне гильдии. В воздухе витает запах специй, йода и ароматного табака. Под ногами путается черный кот, мешающий грузить нам мешки с товарами в трюм.

– Это был последний, – произносит мой друг, выпуская облако дыма, словно теплоход, – Можно отдавать швартовы!

– Так скоро? – почему-то удивляюсь я.

– А что же еще, моя работа сделана, теперь дело за тобой, – он похлопывает меня по плечу, – Давай же время не ждет!

Черный кот ловко перебегает по канату и запрыгивает с палубы на причал. Мне ничего не остается, как забраться вслед за ним, чтобы отвязать канаты, но друг меня остановил, широко улыбаясь.

– Ты куда собрался? – я непонимающе взглянул на него

– Отвязывать канаты, что же еще? – его смех эхом разлетелся по лагуне

– Да нет же, это ведь ты идешь дальше, а я остаюсь, – он сходит с яхты, а затем перерубает канаты топором и отталкивает со всей силы судно от причала. Как остается?! Это ведь его яхта, это ведь он должен идти на ней в Град!

– Постой же, мы ведь даже не успели попрощаться, я еще столько должен сказать! – почему-то у меня такое чувство, словно я вижу его в последний раз, на душе становится невероятно тоскливо.

– Удачного плавания, Семен! Судьба проиграла мне в карты, поэтому в счет долга, решила позволить тебе добраться туда. Ловко же мы все разыграли, так что плыви смело, плыви без оглядки! – он накинул на плечо свою потрепанную сумку, теперь его тут ничего больше не держало. Долг прощен. Пирс отдалялся от меня, пока не стал совсем крошечным, а мой друг все продолжал махать мне рукой и смеяться, смеяться вместе с черным котом.

Их смех постепенно затихал и в тот момент, когда я должен был его перестать слышать он начал меняться, становясь более звонким, более отчетливым, пока окончательно не превратился в стук. Какой еще может быть стук на яхте?

– Семен, вставай пора на водные процедуры и на разминку! – в глаза ударил яркий солнечный свет. Стучали во входную дверь.

День второй

Видение окончательно ускользнуло, просыпавшись словно песок сквозь пальцы глубокого в подсознание, оставив после себя лишь легкое послевкусие, которое бывает, когда прощаешься с кем-то перед дальней дорогой и не знаешь вернешься ли. Странное щемящее чувство в груди. Осознание того, что как прежде уже не будет никогда. Новая страница, новая глава. Солнце перестало резать глаза, сквозь занавеску виднелось кристально чистое, голубое небо с легкими росчерками перистых облаков, которые потихоньку таяли где-то там невообразимо высоко. Значит день будет жаркий. На фоне кто-то сокрушенно извинялся.

Занавески качнулись, стучать перестали буквально пару мгновений назад. Черт, зря я заставил смазать его петли. Протяжный скрип наверняка быстро вернул бы меня на землю, но было уже поздно.

Повернув голову, я увидел над собой Славю, а сзади краснеющего почему-то Витю. Она была сегодня особенно хороша, вот что делает с девушками здоровый сон, а также душевное спокойствие. Правда ее глаза сейчас метали молнии, но это все было напускное. Во всяком случае я надеялся на это.

– Доброе утро, Славушка, – произнес я, картинно потянувшись, тем временем Виктор все еще продолжая смущаться рухнул в кровать, пробубнив что-то вроде:

– Ходют тут всякие спать не дают, раньше подъема из кровати поднимают, – Славя метнула ему в затылок злобный взгляд от чего тот поежился, накрылся с головой простыней и сразу притих.

– Славушка, Славушка, в следующий раз буду применять более радикальные методы побудки, если не будешь двери открывать! – признаться честно не знаю, что она имела ввиду и знать не хочу, – У нас с тобой сейчас разминка, а потом будешь вести у мальчиков зарядку. Так что давай бегом принимать водные процедуры и на поле.

– Это продолжение нашего разговора про соответствие? – я встал с кровати и уже натягивал на себя шорты, осталось только еще найти майку и повязать на пояс кофту.

– Нет, ну почти, по пути расскажу, – слегка замялась девушка, заламывая руки.

Как же я не люблю этих жаворонков, которые заводятся утром с пол-оборота и сразу начинают форсировать события только забрезжат лучи солнца на горизонте. Хотя если вспомнить наши ночные бдения, то Славя еще и сова, только активная от рассвета и до поздней ночи. Откуда в ней столько энергии берется? Мы вышли из домика и меня обдало прохладой раннего утра, до подъема было еще где-то минут тридцать. Дышалось, как никогда легко. Словно и не курил пятнадцать лет. Пора на водные процедуры.

– Я буду ждать тебя на стадионе, так что давай быстрее приводи себя в порядок, – девушка уже собиралась убежать, но я успел ее становить, взяв за руку.

– Ты, кстати так и не пожелала мне доброго утра, – я широко улыбнулся, в ответ она чмокнула меня в щеку и легко выкрутилась из объятий сказав, – Это авансом, да и постарайся все успеть!

Легким, пружинистым бегом она удалилась в сторону беговой дорожки, сверкая загорелыми икрами, своих стройных ног. Теперь понятно, что так смутило Витю. На ней черный топ и шорты смотрелись, просто потрясающе. Похрустев немного шеей и остальными суставами, я решил, что до умывальников лучше добраться бегом, потому что время уже поджимало. Ну что же, посмотрим, что за тело мне подсунули.

Ледяная вода, которую судя по температуре откачивали прямиком из быстрины, обжигала тело, смывая с меня остатки сна, а хозяйственное мыло оставляло приятный, знакомый с детства запах. Да уж с такими водными процедурами по утрам я точно забуду о простудах поздней осенью. Закончив с этим, я приступил к чистке зубов, в свертке помимо мыла и полотенца, была еще зубная щетка и коробочка душистого зубного порошка. Настоящего зубного порошка, а не тех подделок, что производили в мое время, пожалуй, с простудами в небытие уйдет и зубная боль. Закончив, я забросил в домик сверток и легким бегом отправился на стадион.

Славя уже во всю, разогревалась на гимнастической площадке. Признаться, честно не думал, что простая утренняя разминка может быть настолько насыщенной. Давно меня так не тянули! А она все белозубо улыбалась, впитывая в себя лучи восходящего солнца.

– Сем завтра придешь сюда в это же время?

– Исключительно, потому что ты просишь, солнышко.

– Спасибо большое, а то одной заниматься и скучновато, да и не всегда получается потянуться, как следует.

– Ты будешь приучать меня к легкой атлетике и гимнастике, а я тебя к разным силовым элементам.

– Ловлю на слове, я как раз себе окошко перед ужином сделаю, – нельзя сказать, что я пожалел о сказанном, но если подойти к этому вопросу с ее жизнелюбием, то так к вечеру у нее совсем сил оставаться не будет, а это меня совершенно не устраивает.

– Хорошо, поймала, – улыбнувшись ответил я

– Ладно пойдем погоняем ребят, раньше я вела одна зарядку и у мальчиков, и у девочек, но раз у нас появились свободные руки, то Саныч предложил нагрузить тебя, – так вот значит откуда ноги растут у моих ранних подъемов!

– Без проблем пойдем!

На площади нас встретила толпа пионеров к которой постепенно подтягивались опаздывающие засони. Мне никогда не доводилось работать с детьми, не считая вчерашнего дня с теми небольшими соревнованиями, так что я самую малость, но беспокоился. Как оказалось, совершенно зря. Ребята уже спустя пару минут практически полностью проснулись и повторяли за мной движения. Я решил немного разнообразить скучную разминку, добавил пару новых силовых элементов, причем разбив их по уровням сложности.

В результате в конце ко мне подошли пару парней постарше, судя по всему, местные спортсмены и где-то минут десять не отпускали меня расспрашивая, как правильно приседать на одной ноге и отжиматься в стойке на руках. Договорились с ними на том, что буду пару раз в неделю тренировать их. Я не стал им говорить, что вполне возможно завтра меня здесь уже не будет, но от этой мысли лучше уже отмахнуться.

На завтраке к нам со Славей подошла Ольга Дмитриевна.

– Доброе утро, – она приветливо нам улыбнулась, – Не против если я с вами чай попью?

– Конечно же нет, присаживайтесь! – чуть ли не хором сказали мы со Славей.

Девушки какое-то время беседовали, а я смотрел в окно на пробегающих мимо детей, кто-то из них помахал мне рукой.

– Семен, ты как себя чувствуешь? – поинтересовалась Ольга

– Великолепно, а что такое нужно с чем-то помочь? – она хихикнула

– Зришь в корень, тут такое дело, ты с техникой дружишь?

– Не со всей, Ольга Дмитриевна вы лучше обозначьте задачу, а там уже видно будет. У меня все равно на сегодня дел нет, не хочу чувствовать себя обузой.

– Не говори так, – Славя насупилась, а Ольга покачала головой

– У нас есть грузовичок, на котором продукты возят, так вот водитель дядя Гриша, попросил кого-то найти ему в помощь. Он говорил там какие-то запчасти нужно поменять. Срок ТО подошел.

– Хорошо, помогу, что-то еще на сегодня? – тут уже оживилась Славя

– А ко мне вечером приходи будем с тобой программу на концерт писать

Попрощавшись с девушками у крыльца, я отправился искать этого дядю Гришу. Интересно будет посмотреть, что мне преподнесли в качестве замены запчастей. Хотя я совершенно не удивлюсь, если ему нужно быстренько откапиталить двигатель, предварительно его вытащив, перебрать подвеску и разбортировать вручную колеса, чтобы поставить новую резину, а то старая износилась и все это до завтрашнего утра. К счастью, искать его долго не пришлось. Гараж был пристроен к зданию склада и находился, как раз рядом со столовой, постучав о железную дверь, я вошел в полумрак помещения. Глазам понадобилось буквально пару секунд, чтобы привыкнуть к освещению. Передо мной открылась крайне занимательная картина. Обычное производственное помещение с ямой, ветошью и кучей инструментов на полках, а на фоне всего этого возвышалась старая добрая Буханка и, судя по всему, многострадальная. Учитывая те тирады, которые под нос выдавал дядя Гриша. Я присел на корточки, чтобы заглянуть под машину и поздоровался.

– День добрый дядь Гриш, меня Ольга вам помочь попросила, – из-под машины вынырнул Григорий. Это был щупловатый мужичок с испещренным морщинами лицом, седыми усами и озорными глазами, одетый в измазанную мазутом рубашку и камуфляжные брюки на лямках.

– Хе-хе что-то ты большеват для пионера, но так оно даже лучше. В машинах разумеешь?

– Ну так немного, гайки крутить умею.

– А больше и не надо, подай-ка ключик на 17

Управились мы со всем только под вечер. Дядя Гриша по началу, конечно же меня подкалывал, но, когда понял, что я сам его разыгрываю, кося под дурачка, долго смеялся. Это произошло где-то ближе к обеду. После чего работа пошла гораздо быстрее. Поменяли расходники в подвеске, жидкости заменили, а также пару протекающих шлангов и бензонасос. Остальное так по мелочи, больше проверка для успокоения собственных нервов. Меня приятно удивило качество запчастей, да и в целом сборка самого автомобиля, до этого я был худшего мнения об отечественной технике, хотя скорее всего дело в другом. Просто тут видимо решили наращивать темпы производства не в ущерб качеству, вот и всего-то, а судя по картонным упаковкам, часть запчастей вообще производили мелкие артели.

Дядя Гриша курил самокрутку, задумчиво выпуская клубы дыма.

– В следующем году обещали заменить мой УАЗик на какую-то новую модель. Говорят, что там качество еще лучше, сама она мягче, а еще что мол машина сама себя диагностировать будет и на экранчик выводить, что поменять надо. Их вроде как на газу выпускают по какому-то новому екологическому стандарту, – он покачал головой.

– Это же хорошо Дядь Гриш, будете меньше под машиной лежать.

– Да понятно, что меньше, только я уже привык, скучно без этих трудностей будет. А то глядишь скоро только лежи себе на печи, а все за тебя техника делать будет. Скука смертная, надеюсь не доживу до такого.

– Надеюсь, что я тоже до такого не доживу, – после этих слов я усмехнулся, мой смех подхватил, старый механик и вот уже скоро мы смеялись в полный голос. Слегка отдышавшись, я продолжил:

– Так вы не беспокойтесь, трудности они никуда не денутся, вам их новые технологии только будут создавать, замещая другие. Вот, к примеру смотрите, будет у вас новая машина, ее вроде чинить меньше нужно, но при этом заменят технику на кухне, а за ней нужно тоже приглядывать и так постоянно будет, так что человеку с головой и руками всегда применение найдется.

– И то верно говоришь Семен и то верно. Ладно спасибо тебе за помощь и за слово доброе, заходи если чего нужно будет, да и вот перекусить захвати, а то ужин мы с тобой прошляпили!

– Спасибо Дядь Гриш, счастливо!

Славя, просила ей помочь, но это будет чуть позже, хотелось немного побыть наедине с собой. Разобраться что ли во всем этом. Странно это было, я можно сказать попал в свой персональный рай, но при этом, как волк все равно смотрел в лес. Хотя скорее всего причиной всему был дамоклов меч, нависший над моей шеей. Можно сказать, что я явственно его чувствовал, с другой стороны, это чувство не покидало меня уже, как минимум добрый десяток лет.

В своих размышлениях я сам не заметил, как вышел из лагеря к остановке. Подул ветер, в след за которым зашуршали кроны деревьев и прокатились зеленые волны по холмам, по которым словно стальные гиганты шагали вышки электропередач. Дыхание перехватило, а по телу прокатилась волна восхищения, как же красиво!

…Запах гари ударил в нос…

Горло сдавили железные клещи, я закашлялся согнувшись пополам. Казалось, что я вот-вот потеряю сознание. Равновесие удалось удержать, лишь только рефлекторно ухватившись за статую пионера.

– Ты чего Семен? – чья-то крепкая рука подхватила меня под локоть и помогла присесть на поребрик. Это был Саныч.

– Да ничего, все нормально, – голова переставала кружиться, он достал пачку сигарет.

– Будешь, у тебя как раз давление упало, – физрук протянул мне пачку.

– Нет, спасибо. Мне Славя потом голову открутит, да и вообще бросил я, – его улыбку осветила вспышка, загорающейся спички.

– Быстро тебя оседлали, смотри, а то так потом оглянуться не успеешь, как из тебя другого человека вылепят, – а ведь действительно, хотя я ведь сам этого хочу, верно?

– Ты сказал это так, словно это что-то плохое, – физрук хрипло рассмеялся. Докурив первую сигарету, он достал вторую, а затем уже чуть более хриплым и серьезным голосом спросил:

– Давно у тебя это?

– До этого такого не было.

– Опиши состояние, это важно.

– Запах гари, а потом меня словно наизнанку выворачивать начало. Мерзкое ощущение.

– Понятно. Там тут что-то горело? – откуда они только все знают, не понимаю.

– Видимо да, не помню.

– Не уверен значит. Лучше не вспоминай, так будет проще, – он сделал паузу и затем продолжил, – Ты вообще молодцом держишься. Я думал, что ты не проснешься или проснешься пустым, или чего хуже таким, что придется рубашку с завязками на спине одевать, – Саныч говорил это таким обыденным тоном, словно такое случалось на его памяти уже не раз. Что же здесь черт возьми происходит. Что на самом деле скрывается, под вывеской этого лагеря?

– Поэтому к кровати примотали? – я потер запястья.

– Все верно, банальная предосторожность, только ты больно ловко выпутался, но и это была часть проверки.

Солнце постепенно клонилось к закату, по небу летела стая журавлей, громко перекликаясь, из-за стен доносился детский, заливистый смех. Лето было в самом своем разгаре.

– Саныч, вот скажи мне, что происходит?

– А черт его знает Семен. Вот что. С этими вопросами нужно идти к дядям в профессорским халатах и с очками с чудовищным количеством диоптрий. Мне нюансы неизвестны. Могу только одно тебе сказать, лагерь тут по стечению обстоятельств, а не злому умыслу, так что кроме нескольких сотрудников, о ведущихся работах и всей чертовщине на объекте никто не знает.

– Иронично. А со мной что? Показали, как хорошо живется тут, а потом тихо на опыты? Или вообще это и есть опыт, матрица? Может я никуда и не попадал, а сейчас под видом этой красоты наше Гестапо в моей голове информацию ищет? – Саныч щелкнул мне пальцем по лбу, спесь сошла как по волшебству.

– Не заводись, только в норму приходить начал, а сейчас всю работу насмарку пустишь. Тебя обязательно введут в курс дела, просто немного потерпи, – физрук встал, отряхнул штаны и направился ко входу, а затем повернувшись сказал.

– Одно тебе могу обещать, что здесь ты наконец-то будешь жить по-человечески. Ты такой же человек, как и мы все, а значит так же имеешь право на счастье. Она тебя искала, кстати.

Снова я прихожу к одному единственному выводу. Живи настоящим, ведь будущее призрачно, а прошлое уже кануло в лету. Мысли в голове наконец-то пришли в порядок. Кажется, меня там, кто-то просил помочь с программой для концерта.

Где-то вдалеке догорал закат, освещая летнее небо пунцовым багрянцем. Уже прошел в лагере ужин, завершились все мероприятия, так что дети были наконец-то предоставлены сами себе. Благодаря точному педагогическому расчету сил на глупости у них не оставалось, поэтому большая часть из них коротала свободные часы за общением с друзьями, интересными книжками или различными безобидными пакостями, но это больше относилось к младшим отрядам. Звук моих шагов безупречно ложился на мелодию жизни, играющую вокруг, на гитарный перебор из соседнего домика, на далекий, еле слышимый шум железной дороги, который стучал в такт моему сердцу, на поющих, вечерних птиц. Мне стало гораздо легче.

Постепенно на улице становилось все темнее, так что когда я подошел к библиотеке, то свет ее окон уже начал привлекать ночных мотыльков. Как это забавно, они стремились к свету храма знаний, чтобы, достигнув его обжечь крылья. Из потока высоких мыслей меня вырвал звук оживленной спора, который там происходил. Что же уверен, что там не хватает только меня!

– … Эта же песня совершенно не вяжется с нашей тематикой! – воскликнула, кажется, Славяна, судя по всему, ей самой эта идея нравится, но что-то мешает принять решение

– Ну и что, будет круто, вот увидишь, все ее только и слушают! – а это ее подбивает маленький рыжеголовый чертенок, видимо на какую-то авантюру

– А ты что скажешь Лен?

– Ну не знаю, – еле выдавила из себя девушка, похоже ей совсем было не по душе, оказаться под перекрестным огнем, двух подруг