Текст книги "Уличная магия 1: Бал (СИ)"

Автор книги: Эш Локи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

========== Предисловие: техника, колода и харизма ==========

POV Призрак идиота.

Я помню нашу первую встречу с Учихой Саске так, словно это было вчера.

По несчастливой случайности мы оба были приглашены на день рождения к общей знакомой. В разгар вечера Учиха вытащил колоду карт и развернулась настоящая баталия. Милый праздник мгновенно превратился в наше шоу.

Его ловкость, позволяющая проворачивать сложнейшие трюки, и мое обаяние, отвлекающее зрителя от сути фокуса, столкнулись, как два барана на вершине горы. Мы сошлись, словно огонь с водой, пытаясь задеть, зацепить, всеми правдами и неправдами унизить оппонента. Наши основные принципы – техника и харизма, оказались противопоставлены друг другу.

Мой вечный враг – мастер ментализма. Он просто великолепен. Со своими чудовищно длинными, ужасными пальцами, танцующими над колодой двумя белыми спаривающимися пауками, мерзкой ухмылочкой, из которой буквально фонтанирует превосходство над всем живым, мёртвым, материальным и нематериальным, и магически притягательным взглядом, повествующем о внутреннем мире ублюдка.

«Я здесь бог, целуйте мои ноги, лобызайте пятки, но не трогайте руки – они мне еще понадобятся, чтобы шокировать и уничтожить вас. И вообще, вы недостойны смотреть на меня, но сегодня, только сегодня – вам всем повезло». Вот что говорят его глаза. Черные жуткие глаза, напоминающие гипнотический маятник, разделенный на две половинки.

Учиха. Гребанная нечисть.

Теперь его называют Заклинателем Змей, как бы пошло это ни звучало. Я добавляю между двух величественных слов «одноглазых», уж простите-простите.

Темный Маэстро, иллюзионист-тень. Мне кажется, не хватает чего-то вроде «Космический Плясун». Круто же. Потому что этот инопланетянин не из нашего мира, уж поверьте мне.

В этот раз я ему ни за что не проиграю.

***

POV Заклинатель одноглазых змей.

Узумаки Наруто. Глупый идиот с глупой рожей. Жалкий фокусник, боящийся раскрыть свою личину перед зрителем. Это с ним-то нас выпустят на одну сцену? Поставят на одну планку?

Зачем он носит эту глупую маску в стиле Призрака Оперы? Для таких, как он, этот образ совершенно не подходит. Он пачкает своей несуразностью этого персонажа, как нелепый оранжевый цвет пачкает бесцветный градиент.

Яркие костюмы. С каких пор иллюзионисты используют гамму? Придурок разрушает всю интригу, делая из магической игры обычный цирк. А его кожа? В солярии перележал?

Я помню, как мы встретились с этим болваном, выставляющим свои слабенькие способности напоказ по поводу и без. Бабочки, птички, цветы из рукавов и вдруг соединенные газетки давно никого не удивляют. Хотя, стоит признать, у придурка был талантливый задаток, который можно было бы при желании развить в нечто грандиозное. Только вот это слишком сложно для него.

«Призрак» – так Узумаки называют в наших кругах. Не хватает только «идиота». Так оно и есть, собственно. Харизма, значит? А как же техника? Без техники не сделать качественного шоу. Клоунов и так хватает!

Короче, я до сих пор не понимаю каким образом это чудо в перьях пробилось на столь крупное мероприятие.

Во всяком случае…

Ему я точно не проиграю.

========== О гадюках, иллюзиях и клоунах ==========

Иллюзионист.

Иначе: «вводящий в заблуждение». Шокирующий, изумляющий и пугающий публику. Так уж сложилось, что я никогда не пользовался запугиванием. Не хочу, и никогда не хотел видеть в глазах зрителей страх.

Я веду свою, особенную игру. Соединяю в цельное полотно малейшие частицы доверия зрителя. В наше время по-настоящему тяжело сломить барьеры разума. Сколько сидящих в зале людей способны поверить в чудо? Один из ста – это уже удивительно.

Мы, жители мегаполисов, погрязли в пучине серости и жестоких реалий, забыли про то, что нас окружает таинственное, интересное, невероятное и прекрасное.

Я творю чудо. Вызываю улыбки. Слышу смех и растворяюсь в нем. Меня называют Призраком – такой уж сценический образ. Так получилось совершенно случайно. Я уснул в одной комнате с непрошибаемым придурком, и Киба посчитал весьма забавным приклеить мне на лицо салфетку. Чуть не придушил его тогда, но позднее поблагодарил за идею.

Итак, сейчас я стою у входа в «Каллапсо» – самый крупный концертный зал в городе. Обычно сюда приглашают самых известных, самых лощеных глянцевых звезд. Для меня это честь. Жаль, что такое приятное событие омрачит встреча с этим паучьим выродком. Надеюсь, он хотя бы на первую встречу явится без своей змеюки.

Как ни странно, пожелание оказывается осуществлено. Учиха Саске своей несравненной чем-то недовольной персоной восседает на одном из шикарных кожаных кресел, закинув ногу на ногу и возюкая пальцем по краю стола. Выглядит он представительно, но небрежно, как всегда одним видом сообщая: «вы недостойны».

Я, наоборот, надел всё самое лучшее: дорогущие брюки и белоснежную рубашку, сшитую на заказ. Мои туфли начищены до зеркального блеска, а волосы в кои-то веки приведены в порядок.

Такое кощунство по отношению к организатору мероприятия бесит в первую очередь. Отчаянно хочется засунуть в чью-то бледную задницу красивую бежево-мраморную вазу, одиноко стоящую в углу, из которой торчат искусственные коричневые ветки. Сомнительное украшение, но не об этом речь.

В этой вазе можно спрятать голубей, или платок, или…

– Опаздываешь, – едко комментирует Саске. Честно говоря, на его мнение мне как-то фиолетово, но промолчать я не могу. В этом мы похожи.

– На часах ноль-ноль, слепня, – громко хмыкнув, падаю в соседнее кресло. О, какое мягкое! О да! О боже!

– Ну и прикид. Ты бы еще губы накрасил, раз такой гламурный.

– Как-то испокон веков повелось на важные встречи одеваться представительно. Ты, видимо, ледниковый период пережил, раз с этими правилами не знаком, – демонстративно осматриваю его подростковую толстовку с какими-то фиолетовыми уродцами. – Неандерталец?

Учиха пытается сверлить глазами жалкого ничтожного меня, но сейчас ничто не может поколебать мою уверенность в себе.

– Не считаю эту встречу важной. Особенно с тобой.

Тварь. Подловил же, гадюка.

Продолжаю ухмыляться. Ну, кто додумался оставить двух непримиримых иллюзионистов вдвоем в одной комнате на столь долгое время? Целая минута прошла! Еще немного и тут начнется что-то ужасное.

– А говорить ты научился. Все-таки решил воспользоваться моим советом и повысить уровень харизмы?

– Клоун, – ответил Саске, вытаскивая из большого кармана колоду карт. На самом деле кто-кто, а на клоуна он похож куда больше, особенно в этой толстовке. – Покажи мне что-нибудь особенное, и я решу, достоин ли ты выйти со мной на сцену.

– Это уже решено, придурок.

– Я могу отказаться. Чтобы не позориться.

Так. Тихо. Я начинаю закипать. Как можно быть настолько мерзким?!

Саске мешает колоду, перекручивая ее в руках, подбрасывая карты в воздух, подснимая. И в результате разворачивает веером. Манипуляции идеальные: быстрые, резкие, отточенные, профессиональные. Высочайший уровень. Он гениальный кардист.

Шулер хренов.

– Покажешь что-нибудь новенькое? – стараюсь выглядеть уверенно. Против такого умения мне не пойти. Зато я могу кое-что другое. Незаметно нащупываю в кармане картонку, захваченную специально для такого случая.

Саске выполняет сложнейший вольт. Потрясающе. Протягиваю руку, клянча карты. Перекидывает колоду на мою ладонь. Как же без показушничества?

Внимательно рассматриваю. Черные рубашки с красно-белым веером и змеиным силуэтом. Наверняка делал на заказ. Карты мягкие, не лакированные.

Я выполняю простейший карточный трюк, вытаскиваю одну карту и рву у него на глазах. Удивлен и ошарашен. Ха-ха, шикарное выражение лица, дайте мне фотоаппарат!

– Ты что творишь, придурок?!

Встаю и, увернувшись от кулака, достаю настоящую карту у него из-за пазухи. Такой великий Магистр, а попался на детскую уловку.

Саске негодует и ухмыляется. Съел, урод?

– Это твой лучший фокус?

– Всего лишь иллюзия, дорогуша, – снова падаю в свое кресло, кладу колоду на стол и быстрым скольжением возвращаю хозяину. Каждая карта на одинаковом расстоянии друг от друга. Учиха таким же быстрым движением собирает дорогущие картонки.

Вот так и проходят наши редкие встречи. За иллюзорными баталиями мы можем проводить всё свободное время. И горе тому, кто в такую секунду встрянет между нами. Это только наша забава, которая доставляет удовольствие и одновременно до одурения злит обоих.

Прилипающие монетки, исчезающие булавки, левитирующие ручки и вездесущие карты – наши вечные спутники. Мы бы и дальше продолжили издеваться друг над другом, иногда перекидываясь едкими оскорбительными фразочками, если бы не явился директор «Каллапсо» и по совместительству организатор мероприятия.

Из глаз Учихи исчезает лихорадочный блеск, лицо становится еще более недовольным, чем раньше.

– Добрый вечер, господа! – весело улыбается представительный седоволосый мужчина в пиджаке. Хатаке Какаши, собственно, директор. Легендарный опоздун.

– Угу, – Саске продолжает вертеть свою колоду одной рукой. Я же ограничиваюсь заигрыванием с чудо-ручкой, которая так удачно оказалась на столе. Мы еще долго не сможем успокоиться после такого. Возбуждение. Иногда, кажется, что мы совершенствуемся только ради того, чтобы схлестнуться друг с другом снова.

– Добрый, Какаши-сан.

– Итак, я хочу, чтобы вы совместно выступили на нашей сцене. Десять процентов прибыли уйдут рабочему персоналу, остальные девяносто разделим на три части. Любой реквизит в вашем распоряжении. Насчет фонового оформления поговорите с Сакурой Харуно. Музыка, свет и все остальное должно быть проработано со мной. Вот бумаги для вашего спокойствия.

Хатаке кидает на стол листы формата А4. Хочется сделать с ними что-нибудь эдакое, шикарное, чтобы Саске стыдливо залез под стол. Эх, мечты-мечты.

Учиха долго изучает бумаги, дотошно перечитывает все примечания. И подписывает.

Я не так придирчив, мне достаточно того, что этот мудак подписал. Он не стал бы подписывать подозрительный документ. И как так получается, что я, практически не общаясь с человеком, знаю такие вещи?

Мы хорошо изучили друг друга, просто наблюдая за фокусами. Блин, да это все равно, что заниматься сексом. Готов поклясться, что он грубый, резкий, властный, изящный и хитрый. Что он не будет стонать в голос, не желая показаться слабым. Он тихий, но мощный, как первый подземный толчок в девять баллов…

О господи, о чем я думаю?!

Осознав, в каком русле обитают мои мысли, краснею. Саске надменно приподнимает бровь, директор показательно зевает.

– У нас впереди месяц упорной работы. Жду вас во вторник, сегодня обязательно осмотрите сцену.

Подскакиваю чересчур поспешно. Буквально бегу к выходу, но потом вспоминаю, что держу в руках дорогую ручку. Возвращаюсь, отдаю и снова убегаю. Саске как назло идет следом. Наверное, интересно наблюдать за таким нервным мной.

– Что тебя так напугало, Узумаки? Мы вроде не брачный контракт подписали. Всё жалкое имущество останется с тобой.

Урод! Сволочь! Убью гада! Не давайте в руки оружие, я его порежу, не сдержусь!

Не желая разворачивать боевые действия, молча сворачиваю по лестнице вниз. Нам надо в концертный зал. Насколько я помню, вход на втором этаже.

– Язык проглотил? Я бы спросил: «чем занят твой рот, что ты не можешь ответить?», но звучит как-то…

– Тебе обязательно столько болтать? Словесный понос прошиб? Иди в туалет сходи, унитаз с удовольствием выслушает твою дрестню!

– Какие мы злые. Не ты ли у нас «белый придворный маг»? Слишком уж нервный для доброго волшеб…

Резко разворачиваюсь и сверлю его взглядом. Мы одинакового роста: сантиметр в сантиметр. Да и комплекции похожей. Только души, рожи и мозги у нас разные. Так сказать в противоположные стороны повернутые.

– Просто заткнись.

Учиха закатывает глаза и проходит мимо. Он должен идти впереди, что ли? Тоже продолжаю путь, неосознанно стараясь его обогнать. До входа в концертный зал долетаем почти бегом. В дверях врезаемся друг в друга, пихаемся, силясь пролезть в проход. Вообще тут двойная дверь, но сейчас открыта только одна.

Вот так мы и добираемся до зала. Ну как добираемся: спутанным клубком пролезаем в дверь, стремительно, как струя через мочеиспускательный канал. И растягиваемся на полу.

Два Магистра, тоже мне.

Розововолосая девушка, сидящая прямо на сцене, разглядывает нас с нескрываемым ужасом. А потом начинает громко ржать, прихрюкивая от усердия. Я снова краснею, но, заметив на рубашке грязное пятно, мгновенно забываю о смущении. И вспоминаю о желании убить одного иллюзиониста-смертника.

– Ты!.. – хватаю первый попавшийся атрибут – стойку для микрофона – и угрожающе размахивая ей, начинаю бегать за Учихой. Он, впервые чувствуя от меня настоящую опасность, предусмотрительно и очень ловко увиливает от расправы, как глист, проскальзывая между кресел. В результате я решаюсь использовать последний шанс и на манер копья запуливаю стойку прямо ему в спину. Уворачивается и хватает какой-то шнур, мирно лежащий на полу.

Вот теперь не до смеха, ведь я не так проворен! А вот его импровизированный «хлыст» очень даже. Девушка-оформитель просто в шоке. Вряд ли она когда-нибудь видела настоящую битву мастеров своего дела в прямом смысле этого слова.

Такой фигней мы страдаем еще не меньше десяти минут. В результате появляются настоящие боевые отметины. Я пытаюсь достать его, он пытается достать меня, а победа за Сакурой. Ей надоедает наблюдать, и она раздает тумаков обоим.

– Да что же вы за артисты такие! – возмущается девушка, с интересом разглядывая темного властелина и бросая на меня презрительные взгляды. – Мужики, а ума ноль!

– Да кое-кому он и не нужен, – фыркает Учиха. – И так неплохо живет без мозгов.

– Это ты о себе? О, сочувствую.

Думаю, за этот месяц мы еще многое выскажем друг другу. Ах да, забыл сказать, что пытаться нас расцепить – бесполезно.

– Решили, что вы хотите видеть на сцене?

– Свет.

– Тьму.

Кто бы сомневался. Придется нам как-то это…

– Стоп. Предлагаю разделить сцену на две части, – девушка обводит ее рукой. Поверхность сцены деревянная, а все вокруг глянцевое, светится и переливается от бликов. – Сделаем две платформы с каждой стороны, с небольшим подиумом в зал.

– Ряды двигаются? – Саске проводит рукой по бархатной светлой ткани, которой обтянуты стулья.

– Конечно. Короче, у вас у каждого будет свое пространство. Для начала… Саске, объясните, что вы хотите видеть.

Кто бы сомневался, что она выберет его. Уже влюбилась, наверное. Ну уж нет, если уж на то пошло, я отобью у него всех фанаток.

– Обращайся на «ты». Подойдет лес или замок. Все жуткое, в холодных тонах. Минимум подсветки, всё внимание должно быть приковано ко мне.

Зеленоглазая злюка записывает пожелания и поворачивается в мою сторону.

– Больше белого и серого. Я должен быть ярким и хорошо видимым на достаточно блеклом, но жизнерадостном фоне. Обожаю оранжевый. Можете добавить его, только не очень много.

Записав сказанное, девушка садится на стул и начинает делать наброски, иногда бросая взгляд на сцену. Я пытаюсь оттереть ужасное пятно на любимой рубашке, а Саске снова перебирает свои карты.

Очень скоро нам демонстрируют эскиз оформления. Девчонка знает свое дело – мне очень нравится. Как бы между делом я пытаюсь пригласить ее в кафе. Но тут меня ждет разочарование. Когда рядом этот укротитель чешуйчатых презервативов, всегда так происходит.

И что девки в нем находят? Он же урод! По цвету еще не вышел из стадии сперматозоида, глаза эти его как у срущей совы, волосы – черная солома, торчащая непонятным ежиком, глядя на руки хочется бежать без оглядки! Черты лица правильные и аккуратные, но всё остальное-то?

Примерно так было и на той злополучной вечеринке, когда мы познакомились. Все классные девчонки липли к нему как мухи к говну. Тогда-то я и решил привлечь внимание простеньким фокусом. Он и тут умудрился отличиться, достал свою вездесущую колоду! И пошло поехало…

Это просто снежный ком какой-то. Только ком, летящий с горы, в результате все равно куда-нибудь врежется. А наша гора бесконечна. Может быть, это просто закольцованная петля, по которой катается здоровый ледяной шар.

Постоянно возникает ощущение дежавю.

Вот и сейчас всё входит в первую стадию цикла. Нет, ну чем я ей не угодил? Я же симпатичный. Ну, так Киба говорил. Нда, нашел кому верить…

Итак, похоже, на сегодня все. Пора сваливать и поскорее, иначе я точно познакомлю чье-то магическое табло со стеной.

– Завтра я устрою вам встречу со световиками и техниками. Пожалуйста, продумайте детали за ночь, чтобы не было задержек. Ах да, завтра в двенадцать вы должны прийти на фотосессию для плакатов, – Сакура выдает нам по визитке.

Фотограф – какой-то таинственный Хьюга Неджи. О нет, мы же должны быть вместе на этих треклятых плакатах!

– А можно без Узумаки, боюсь, когда люди его увидят – побоятся прийти, – тут же озвучил свое мнение засранец. Та-а-ак. Как там…

Я маленькое беленькое облачко? Хотя нет, я чудо-дерево. С мелкими-мелкими красивыми листьями. Я расту в центре леса, вокруг меня гарцуют единороги. Над моей кроной раскинулась радуга. В моем мире добро, свет и бабочки.

Отбросить желание убивать. Почему я так сильно хочу брелок из его кишок? Нет, лучше из глаз.

– Ты можешь хоть пару секунд не плеваться ядом, а? Достал, тайпан хренов.

– Откуда ты знаешь о тайпанах? – о, мгновенная смена настроения. Да этот псих помешан на змеях!

Я их терпеть не могу, просто однажды задался вопросом, что за шипящий шнурок он вечно таскает на шее. И полез искать информацию о ядовитых змеях. Тайпан – самая ядовитая змея в мире. Я просто полюбопытствовал. А он, оказывается, носится с обычным относительно безопасным удавом.

– Интернет тебе в помощь, – хихикаю. Ну, тупица, получи гранату. – Или у вас, неандертальцев, искать информацию в интернете это богохульство? Оскорбление высших природных сил?

– Ты искал информацию о моей змее?

Вот, черт. Ну, бли-и-и-ин, ну как так. Он снова на коне. Ухмыляется, как будто выбросил на стол роял-флэш.

– Ничего я…

– Ведешь себя как давняя фанатка. Я чего-то о тебе не знаю, мистер придворный маг?

– Иди к черту, болван!

– Так, ну-ка заткнулись! – Сакура замахивается на меня планшетом. Эй, я что, один базар развожу?!

А Учиха всё ухмыляется. Надоело. Встаю и быстро иду к выходу.

– Пока-пока, Сакура-чан.

Не хочется оставлять их вдвоем, но я больше не могу. Мне срочно надо в лес, к единорогам и радужным какашкам.

Пожалуйста, всё, что угодно: какашки, лужи крови, грязь. Но только не рожа Учихи.

========== О тайнах, змеях и бутербродах ==========

– Ну, тебе повезло, дружище! – Киба ржет, закидывая ноги в дорогих джинсах и ярких носках на диван. Его псина, Акамару, носится вокруг, раздражая меня тупым жизнерадостным вихлянием. Погодите-ка, когда я стал таким занудой? Чья-то мерзкая аура плохо на меня влияет. Я становлюсь злодеем.

– Частично. «Каллапсо» – крутое место. Укротитель пожарных шлангов – не крутой партнёр.

– Вот и покажешь себя во всей красе! Как умеешь! Распили его прямо на сцене! – пьяное хихиканье и грохот. Он не пьян, но ржет так, как будто выжрал весь мой бар. Невольно улыбаюсь. И правда, чего я злюсь-то? Всего месяц совместной работы и всё. Жизнь разведет нас в стороны, как машины на разных полосах.

– Киба, ты поможешь мне подобрать трюки. Чтобы затмить его, я должен использовать что-то нереально крутое и сложное.

– Что-нибудь опасное для жизни?

– Не люблю пугать публику, – делаю крупный глоток вкусного малинового чая, почесывая Акамару за ухом.

– А попробуй. Фокусы со связыванием, с цепями.

– Да не мое это!

– А что? Чем тогда ты затмишь Магистра Ужасов?

– Исчезновением и левитацией. Да.

– Серьезно? – сев ровно, Киба перестает хохотать. – Расскажи, как ты это делаешь?

– Неа.

– Ты мне друг или кто?

– Или кто.

– Ну, пожалуйста!

– Нет! Это тайны иллюзиониста, я не могу выдать их.

– И фу тебе за это! – Киба ложится на ковер, берет пульт и притворяется морской звездой, переключая каналы. Наблюдаю за манипуляциями дрессировщика собак, благодаря которому мои выступления выглядят живыми. Инузука мастер своего дела.

– Может быть, нужно что-то еще? Учиха силен.

– Просто улыбайся и будь ураганом. В этом твоя сила.

И я в который раз полностью соглашаюсь с ним.

***

На следующий день сразу созваниваюсь с фотографом. Для фотосессии нам нужны костюмы и некоторый реквизит. Методично собираю все это, стараясь ничего не забыть, а то у меня бывает.

Даже описать не могу, как я не хочу видеть Саске! Такое нежелание может быть только в самых крайних случаях. Но ничего не поделаешь, контракт мы подписали. Как назло, время летит быстро.

Кстати, я придумал. Из-за невозможности мирного сосуществования, можно предложить фотографу сделать из нас коллаж в фотошопе…

В студии народу мало. Меня сразу же узнают, здороваются, все приветливы, добры. Учиха тут. Он, само собой, в число приветливых людей не входит. Сидит как бесчувственная статуя, сложив руки на груди. С ним я не здороваюсь, обойдется.

После недолгого ожидания к нам подходит чрезвычайно миленькая брюнетка. Хината Хьюга – ассистентка фотографа. Первым делом она обращается ко мне. Приятно, что еще существуют нормальные девушки.

– Добрый день. Я провожу вас к стилисту, – щеки Хинаты покрываются очаровательным румянцем. Искренне улыбаюсь, стараясь развеять напряженную атмосферу. Я это умею. Жаль только, что все мои старания коту в известное мохнатое место из-за грубого идиота.

– Давай, шевелись.

Стушевавшись еще больше, брюнетка быстренько семенит в сторону коридора. Только за это я награждаю тупицу злым взглядом.

– И ты тоже шевелись, растяпа.

– Ты можешь быть хоть немного вежливым, ублюдок? Что она тебе сделала?

– Стормозила, – даже не задумываясь, отвечает он. – У меня сегодня много дел, и я не могу тратить время на ваши идиотские ужимки. Да и Орочи сегодня покормить нужно, он голоден, – на последних словах его губы растягиваются в злой улыбке. До меня доходит. Волосы на затылке ме-е-едленно так встают дыбом.

– Ты притащил с собой чешуйчатый шланг?!

– Не обзывай мою змею, придурок, – мы входим в небольшое помещение. Я нервно кошусь на его сумку. О господи.

Сразу же переодеваемся в костюмы. Хината быстро кланяется и уходит. Мы остаемся вдвоем. Смотреть на его наверняка жуткое бледное естество, скрытое под одеждой, я не очень-то хочу, поэтому сразу отворачиваюсь к своему углу. Артисты всегда переодеваются в углу, так повелось.

Нехотя стягиваю футболку. Быстро поправляю свою сценическую рубашку, расправляю небольшие складки… и краем глаза замечаю, что Учиха не шевелится. Стоит, скрестив руки на груди и опираясь на стену.

– И что ты встал?

– Подожду, пока ты напялишь свой клоунский костюм.

– Стесняешься обнажать свою рыхлую тушку?

Учиха угрожающе щурится. Ути-пути. Да, мы, вообще-то, похожи по комплекции. Но я же не могу не подразнить.

Начинает раздеваться, стягивает темно-фиолетовый пуловер. Между прочим, неплохие мышцы. Возможно, выродок пьяной совы ходит в тренажерные залы. Быстро он сдался на этот раз. Не подготовился?

Опьяненный маленьким триумфом, продолжаю разглядывать полуголого урода. Он вдруг начинает таким же взглядом пеленговать меня. Чую, зреет что-то нехорошее.

– Ты маловато кашки кушаешь, Саске-чан. Ручки-то вон, совсем худенькие. Хочешь печенюшку?

О, твою ж мать, какой взгляд! Я всегда буду восхищаться этим. Пить его ярость из пылающего бокала ненависти крупными, жадными глотками. Может быть, я стал энергетическим вампиром?

Отбросив одежду, Саске пытается игнорировать недружелюбные выпады. Но я уже разогрет до невозможности.

– Если не любишь печенье, схожу куплю конфетку. А то тебя так жалко, так жалко.

– Завали хлебало, выкидыш эскалатора! – разворачивается. Резко так, неожиданно.

– А карты свои ты где прячешь? В подгузниках есть потайной кармашек? Расскажи, мне очень интересно!

Впервые мне удалось вывести его из себя настолько эффективно. Только вот радость недолгая, почти секундная. Он кидается на меня как орангутанг на соседнюю ветку с бананом, причем с целью сожрать этот самый банан. Я успеваю только хило отмахнуться яркой футболкой. Саске, как самый опытный боец хватает меня за волосы и толкает к стене. Удар такой сильный, что звездочки скачут перед глазами, но я счастлив! Прижимаюсь щекой к стене и мерзко хихикаю.

– Закрой свой гнилой рот! – рычит прямо на ухо. Ага, щас! Без труда выкручиваюсь из захвата. Этому меня Киба научил, мы частенько боремся.

Теперь уже я прижимаю Учиху, только к ледяному полу. Под пальцами крепкие руки. Он дергается, без шуток пытаясь ударить. И кусает. Кричу от боли.

Резко открывается дверь. В проходе красная, как спелая клубника, Хината и весьма недоумевающий фотограф.

А мы на полу, полуголые, черт знает в какой позе пытаемся убить друг друга.

– Может быть, вы разберетесь где-нибудь в другом месте? – безэмоционально спрашивает Неджи.

Осознав странность ситуации, нехотя слезаю с ругающегося Учихи. Ну вот, а нам только весело стало.

Дальше переодеваемся спокойно. Под наблюдением фотографа.

Мой наряд представляет собой дичайшую помесь стилей. И деловой, и уличный, и молодежный. Чрезвычайно удобные бежевые туфли, золотистые джинсы, широкий оранжевый блестящий пояс. Такая же яркая золотистая рубашка с оранжевой тесьмой по краю, маска на пол лица и очень легкий летящий плащ. На шее кулон – камень спессартин.

На Саске же всё черное. Полупрозрачная шифоновая рубаха, с очень пышными “пиратскими” рукавами, поверх жилетка с ремешками-застежками на груди. Темные полуобтягивающие штаны, высокие сапоги и плащ-накидка с капюшоном. Он и вправду чем-то похож на пирата-разбойника… Или на портового карточного шулера. На шее и лице ничего лишнего. Там будет белая змея-альбинос. От этой мысли дергаюсь как от удара.

А Саске очень вовремя лезет в сумку, достает пластиковый резервуар для перевозки этой гадости и с умилительным сюсюканьем выуживает оттуда любимого змея. Он не очень длинный, зато довольно толстый. Я тут же пячусь к стене, всеми правдами и неправдами пытаясь себя успокоить.

Он не кусается. Он не ядовит. Он может убить только хозяина.

– Надеюсь, ты не набросишься на бедненького Наруто, наложившего в штанишки, – мурлычет Учиха своему ужасному питомцу и по совместительству сценическому атрибуту. – Он невкусный.

Я молчу. Он прав. Я невкусный.

Теперь Саске выглядит довольно грозно. Тут появляется стилист и с визгом вылетает обратно в коридор. Спустя полчаса поисков Неджи силком запихивает его обратно.

Этот стилист будет сниться мне в страшных кошмарах. Как в этом мире может существовать стилист с полнейшим отсутствием вкуса? Зеленый костюмчик, убогая прическа под горшок, а брови! Я думал, что Саске – монстр, но нет! Бывают существа еще более…

– Простите, я думал, змея душит вас! Меня зовут Рок Ли! – справившись с нервной дрожью, говорит несчастный. – Я наложу грим… а… можно это чудо убрать в ящик?

– Нет, – моментально отвечает злодей, явно наслаждаясь страхом всех присутствующих. – Он и так слишком много времени провел в коробке. Орочимару никого не тронет. Он добрый и послушный, правда, голодный немного.

«Добрый»?! Как «это» может быть добрым, а?

Рок Ли начинает с меня. Что-то правит в волосах, потом румянит щеки. И на удивление неплохо справляется. Ловко так.

Над Саске же приходится покорпеть. Во-первых, потому что Ли пытается причесать его стоя в другом конце комнаты. Во-вторых, потому что он пытается подвести ему глаза, стоя там же. Это довольно проблематично, но я беднягу понимаю. Ли еще долго будет видеть кошмары с участием этого использованного красноглазого гада.

Итак, фотосет. Теперь настает моя очередь бояться. Саске управляется со своей кишкой как чертов змееуст. Неджи ругается, а я не могу встать ближе!

Нас заставляют стоять спина к спине. Невелико дело, только если позади вас не Учиха.

В разгар съемок, когда я умудряюсь-таки расслабиться, змея вдруг решает познакомиться поближе. И невозмутимо переползает на мое плечо. Я понимаю, что происходит, только когда чувствую щелчок нежного раздвоенного язычка по коже.

Никогда в жизни я так не орал. Этот вопль, наверное, слышит вся студия и улица. Отпрыгиваю в сторону, при этом змея со смешным звуком шлепается на пол и начинает вести себя агрессивно, шипеть, изворачиваться. Саске довольно быстро справляется с ней и уносит в коробку.

А вот когда Учиха возвращается, я реально пугаюсь. Таким злым я его еще не видел.

– Ты совсем придурок?

– Надо было держать своего сперматозоида-переростка в рамках приличия! Я боюсь змей, неужели не заметно?!

– Орочи не опасен, болван! – хватает какой-то бутерброд с тарелки мирно жующего техника и пуляет в мою сторону. Уворачиваюсь, но бутерброд смачно прилипает к оконному стеклу. Да уж, живописно.

Быстро хватаю еду и неожиданно швыряю обратно. Саске снова пасует жалкими остатками чьего-то ланча. Юху-ху, студийный бутербол. Неджи как ни странно относительно спокоен. Примерно минуты три. А потом он просто дьявол во плоти, быстрыми тычками раскидывает нас в разные стороны.

Вот так вот и заканчивается фотосет. И, слава богу, что заканчивается, блин. Обещаю себе больше никогда не сниматься с Учихой. Боже, если ты есть, пожалуйста, не надо.

========== О войне, розах и листе ==========

Слава богу, в «Каллапсо» всё проходит спокойно. Для нас с Саске «спокойно» – это значит без рукоприкладства. Но словесные войны никто не отменял.

– Может быть, вообще лучше выключить освещение на твоей стороне? Ты будешь отвлекать зрителей от моих действий, – заявляю, глядя на хаотичные перемещения по сцене.

– Вон там дверь, – мимолетом отвечает Саске, тыкая пальцем в сторону выхода.

И я теряю к нему интерес. Иду знакомиться со световиками. Главным тут оказывается весьма странный субъект без бровей по имени Гаара. Его и того стилиста надо бы познакомить.

Как ни странно мы быстро находим общий язык. Он только внешне суровый, но стоит копнуть поглубже – милый одуван. Гаара на пальцах объясняет все варианты светового шоу. Пушка, подсветка, светомузыка – выбирай что хочешь, на любой вкус. Объясняю, что для трюка с исчезновением нужен особый свет. Недолго думая, выдает то, что нужно. Да он гений!

Мы долго болтаем, подбирая варианты, пока в нашу идиллию не приспичило вмешаться шулеру.

– Ты знаешь, что сегодня корпоратив в честь шоу?

Какие мы серьезные. Прям сосредоточенные. На унитазе, наверное, гениальный кардист Учиха Саске с таким же лицом сидит.

– Первый раз слышу, – и это чистая правда.

Раз корпоратив, значит, да здравствует война! Пушки готовы к бою, капитан на мостике, первый помощник вытащил саблю, скоро прольется много крови!