Текст книги "Забытые грехи (СИ)"

Автор книги: Elli Sansone

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Грейнджер решительно двинулась к кучке перепуганных гостей и сотрудников «Эйфории» и зычным голосом скомандовала:

– Поднимите руки те, кто что-то видел, знает этих мужчину и женщину или заметил в клубе что-то подозрительное.

Робко в воздух взлетели три руки.

– Отлично! – девушка потерла руки и извлекла из кармана потрепанный чёрный блокнот и огрызок карандаша, как заправский бобби*. – Вы трое – к сержанту Уайту. Остальные по одному в порядке очереди со мной в кабинет к мистеру Снейпу. У вас же есть кабинет? – она скосила глав мои сторону и, уловив кивок, махнула рукой. – Ведите!

Все, кроме охранника Стива, Фиби и одного из гостей гурьбой последовали за мисс всезнайкой в мой офис. Увидев полки, ломящиеся от книг и внушительный стол из чёрного дерева, а еще камин во всю стену, отделанный итальянским чёрно-белым мрамором, Гермиона на миг вытаращила глаза и издала полузадушенный стон. А ты думала, мы тут в бирюльки играем, дорогая?

– Рики первый. Потом отвезешь Лаванду домой, – велел я. Парень кивнул и робко устроился на стуле для посетителей, мисс Грейнджер же решительно пристроила свою очаровательную попку в моем баснословно дорогом кожаном кресле. Я прислонился плечом к каминной полке и скрестил руки на груди, многозначительно глядя на ведьму.

– Закройте дверь, мистер Снейп, – мило потупившись, попросила она.

Вот ведь… Я почти небрежно щелкнул пальцами и массивная дубовая створка нежно хлопнула.

– О, кажется, сама закрылась. Сквозняк, – невинно произнес я, облизывая губы.

Гермиона смерила меня свирепым взглядом и листнула блокнот. Вместо карандаша между её пальцев возникло древко.

– Рики, – ласково проговорила она, – а фамилия? Я просто запишу твои контакты… на всякий случай…

Пока парень диктовал цифры, которые никому не были нужны, палочка в тонких пальчиках заплела знакомый узор и Рики моргнул, замерев на полуслове и глуповато улыбаясь.

– Вот и славно, спасибо тебе. Можешь идти!

Так же ловко она обработала всех остальных. Я не мог не восхититься отточенными движениями и невербальными заклинаниями. Кажется, я скучаю по ощущения струящейся по венам силы. Когда за последней из официанток закрылась дверь, Грейнджер со вкусом потянулась, расстегнув наконец свою проклятую куртку. Неплохо. Руками бы я её грудь точно потрогал. И не только.

– Хорошо устроились, профессор, – скучающе сказала девушка, – на кого работаете? Министерство? Малфои? Гринграссы?

Подивившись её догадливости, я прошёл к шкафу, где хранил огневиски и стаканы.

– Будете?

– На работе не пью, – мгновенно отозвалась Грейнджер, но с тоской проводила стакан, который я поднес к губам, сделав щедрый глоток и прикрыв от удовольствия глаза, – вы не ответили на вопрос.

Я помедлил, покачивая стакан и следя за вспышками на дне. Конечно, это не тайна за семью печатями, тот же министр магии прекрасно знает, где я и что я делаю. Ничего противозаконного. После победы и полугодового лечения в Мунго я залег на дно, чтобы передохнуть. А после, когда обвинения с Драко были сняты, а Люциус отсидел положенные два года, меня пригласили на свадьбу с Асторией Гринграсс, где мы обсудили взаимовыгодное сотрудничество. Я выразил желание покинуть колдовской мир, на что Нарцисса вручила мне ключи от лофта. За то, что я свидетельствовал в их пользу перед Визенгамотом и уговорил то же самое сделать обязанного мне жизнью Поттера.

– Драко, – наконец произнес я, – и Астория. И ещё один… партнер. Не волшебник. Лекарственные и косметические зелья, мази, средства для волос. Шампуни моего собственного изобретения. У меня более ста патентов, мисс Грейнджер, так что я и один бы не бедствовал. Но спасибо, что спросили.

Ей хватило совести покраснеть.

– И при этом вы говорите, что не пользуетесь магией? Сомнительно, мистер Снейп.

Я фыркнул, сделав ещё глоток.

– Вы должны помнить, что при варке зелий волшебная палочка скорее враг, чем помощник, что да остального… Если вокруг меня нет толпы криворуких бездарей, которых чуть что нужно спасать, я прекрасно обхожусь без заклинаний. И уж точно не питаю приятной ностальгии к использованию непростительных. Уж вы-то это должны знать.

Грейнджер потупилась и замолчала. Она пару раз навещала меня в больнице, а я был слишком слаб, чтобы протестовать. Её неловкая забота раздражала. Особенно, когда я бредил и просил прощения то у Лили, то у Альбуса. Я выгнал её прочь, едва смог самостоятельно есть и пить и с тех пор видел только дважды. И оба раза предпочёл бы забыть.

Вздохнув, мисс-я-больше-не-аврор снова заговорила:

– Значит, компания «Эйфория» принадлежит вам. Частично. Я не думала, что вы вот так исчезнете. И уж точно не ожидала… встретить вас в Сохо.

– Вы этому рады? – вкрадчиво спросил я, поставив стакан и словно невзначай присев на край стола, поближе к ней.

Девушка скользнула взглядом по моему телу и нервно откинула волосы за плечо.

– Я была рада, узнав, что вы выжили, – просто ответила она, – одним призраком в моих кошмарах меньше. Но то, что вы почти не используете магию… неожиданно. Мне всегда казалось, что вы вросли в волшебный мир кожей, несмотря на ваше… происхождение. Даже Воландеморт считал вас самым искусным волшебником – после себя самого и Дамблдора.

Я поморщился.

– Давайте не будем говорить о покойниках. Свои долги я отдал давным-давно. Как там Поттер?

Гермиона явно удивилась моему вопросу. Ну конечно. Северус Снейп ненавидит мальчика-который-выжил. Старая песня. Северусу Снейпу плевать на всех. И на Поттера в том числе. Вот это значительно ближе к истине.

– Нормально. Стал главой аврората год назад, женился на Джинни Уизли. У них есть сын, Джеймс Сириус, скоро будет ещё один.

– А у вас? – спросил я.

– У меня дочь. Роза. Ей шесть лет, – Гермиона словно окаменела, говоря о своем ребенке. Странно. Вполне… невинный вопрос из вежливости.

– Развелись с Уизли? Не скажу, что удивлен, – протянул я, снова взяв стакан и одним глотком допив его содержимое, – его интеллект явно не дотягивает даже до нижнего края ваших стандартов, мисс Грейнджер.

– А вот это совсем не ваше дело, сэр! – она прикусила губу, с вызовом глядя на меня.

Я усмехнулся. Попалась. Одной рукой я поставил стакан на стол, второй провел по её щеке, наслаждаясь мягкой кожей. Она ахнула, но я не дал ей возможности подумать, наклоняясь к губам и обводя их языком, затем проталкивая его внутрь, в восхитительно сладкий ротик, тут же охотно приоткрывшийся. Запустил пальцы в её волосы, смял кудрявые пряди на затылке, углубляя поцелуй.

Мои чуткие уши уловили едва заметный скрип. Я еле успел отпустить Гермиону, когда дверь распахнулась и вломился Финч-Флетчи.

– Мы закончили, Миа, так что можешь приступать. Три обливиэйта, доклад Гарри и ты свободна. Большое спасибо за помощь! – бодро отрапортовал он, словно не видя, что девушка почти его не слышит. Или делая вид, что не заметил и целоваться с бывшими преподавателями бывшим заместителям главы аврората вполне нормально.

– Да, Джастин. Спасибо. Гарри уже в Министерстве? – с трудом проговорила Грейнджер.

– У себя. Шеклболт собрал всех. Как-никак, Пожиратель Смерти, считающийся мёртвым десять лет, всплывает не каждый день. Ну и Скитер. Стерва та ещё, но своя. Мы будем трансгрессировать, ты с нами?

– Нет, я… позже. Надо заскочить домой. Потом сразу к Кингсли и Гарри.

– Ладно. До свидания, профессор Снейп! – Джастин подмигнул мне и ушел.

Гермиона решительно встала, пытаясь обойти меня, но я успел остановить её, обхватив за талию двумя руками.

– Ничего не хочешь спросить?

– А нужно? – она снова прятала глаза.

– Мерлин, перестань. Ну подумаешь, поцеловались. Ты красива и свободна, а я умею хорошо целоваться. И не только, – интимно шепнул я, наклонившись к её уху, – так что если захочешь продолжить… стоит только сообщить.

Фыркнув, она выпуталась из моих рук.

– Можете открыть мне камин? Ненавижу трансгрессию на голодный желудок.

Я кивнул, скрыв разочарование.

– Могу накормить завтраком, если… хотите.

Грейнджер изумленно покосилась на меня, но, очевидно, сумела удержаться от искушения согласиться, взяв горсть порошка, она бросила его в камин и исчезла в вихре зелёного пламени. Только после этого я перестал «держать лицо» и рухнул в кресло, ладонями растирая ставшие чугунными виски.

Игорь жив. Был. Буквально несколько часов назад. В моем… в нашем клубе. Воспоминания нахлынули с неожиданной силой – ещё до того, как Воландеморт превратился в чудовище, до убийств и превозношения чистоты крови, мы часто встречались и делились идеями, пили хорошее вино, смеялись… Игорь Каркаров был звездой любой пирушки – статный, уверенный, с глубоким низким голосом, умеющим убеждать даже замшелых скептиков. Я равнялся на него тогда. Кем я был? Оборванцем из бедного района, полукровкой без кната в кармане, жаждущим признания. И любви. Меня можно было брать голыми руками, что Том Реддл и сделал. Я потерял Лили и это жгло меня изнутри. Поттер был тем, кем мне никогда не стать – наследник древнего волшебного рода, спортсмен, душа компании, чёрт, да даже внешне он был в сто раз лучше меня! О, как это мучило… да ещё и его постоянные нападки и издевательства его дружков… Я был тогда слишком наивен, чтобы понимать, что он чувствует во мне соперника, хоть и не желает это признавать. А потом я всё разрушил – собственными руками. Тогда-то Мальсибер и Эйвери и познакомили меня с Игорем, свели с тогдашней компанией. Люциус и Нарцисса тоже были среди первых, как и Белла – пока вполне себе в уме, Лейстренджи, Руквуд, Долохов… Я словно очутился среди своих. Они понимали меня и поддерживали.

Когда через несколько лет всё рухнуло, Игорь трусливо поджал хвост, вернувшись в Болгарию и засев в Дурмстранге. Директором. Тогда как ваш покорный слуга получил лишь декана. Слизерина. Факультета, из которого вышли всё тёмные маги, включая психа и убийцу Реддла. Я возненавидел своих бывших друзей так же отчаянно, как когда-то давно – полюбил. Кроме, разве что, Малфоев – они одни остались на плаву. Меня снова голыми руками взял уже другой манипулятор – великий и светлый, но от этого не менее требовательный. К моменту его смерти от моей души почти ничего не осталось.

«Стареешь, Северус, – подумал я, – потянуло на лирику. Лили, Альбус, Игорь. Чей покой ты ещё потревожишь своими сожалениями?»

Надо бы сообщить Люциусу и Драко о случившемся. И позвонить Софи – возможно, её объятия сумеют прогнать тьму, снова пытающуюся меня сожрать. Нас познакомил мой крестник, когда решил расширять свой маггловский бизнес в Лондоне. Она владела парой клубов и ресторанов и им обоим приглянулось старинное здание рядом с Таймс-сквер. Решив не ругаться, а стать компаньонами, они четыре года назад открыли «Эйфорию». Меня туда занесло от скуки, а позже я начал приходить, чтобы убедиться, что Лаванда в порядке. Танцевать стриптиз – не самое респектабельное занятие, но не мне её судить.

Я вытащил из ящика стола мобильный телефон – чудесная игрушка – можно в любой момент связаться с кем угодно. Гораздо более продвинутая технология, чем совы и заступники.

– Драко? Есть разговор, – произнес я. – Откроешь камин или мне приехать?

– А по телефону нельзя? Или ты соскучился, крестный? – протянул младший Малфой.

– Не дерзи, и поставь чайник, – велел я, улыбаясь.

========== 3. Встреча ==========

Мне стоило неимоверных усилий уйти от Снейпа через камин, а не уронить его на пушистый ковер в дорого обставленном кабинете, стаскивая с нас обоих одежду. Что со мной происходит? Это же Северус Снейп! Слизеринский змей, убийца и Пожиратель и… нереально сексуальный тип. Помню, как в Хогвартсе некоторые старшекурсницы шептались о том, как далеко бы позволили ему зайти, несмотря на мрачное недовольное лицо, грязные волосы и ненависть ко всему живому, что имело наглость оказаться с ним рядом. Кто-то грезил об его аристократических руках с длинными чувствительными пальцами зельевара, кого-то возбуждал его глубокий бархатный баритон, а одна из пуффендуек, совершенно не стесняясь, заявила, что судя по размеру его носа и ног, член обязательно должен быть что надо. Я помню, как смутилась тогда, но сейчас… Напряжение, явно захватившее не меня одну, требовало выхода. Когда он поцеловал меня, я словно нырнула в бездонный омут, где остался только его искусный язык, вкус его губ и запах терпкого и сладковатого одеколона. Этот запах я до сих пор ощущала ноздрями. Жаль, что всё это длилось меньше минуты – я не успела до конца распробовать ни вкус, ни ощущения…

Выбравшись из одного из каминов в атриуме Министерства, я зарегистрировалась, отметила всех, на кого сегодня наложила заклятие забвения и безропотно вытерпела просмотр последних, выданных моей палочкой, заклинаний.

– Гермиона! – издалека мне оживленно помахала Сьюзен Боунс. – Как дела?

Я вяло дернула ладонью в ответ. Только этого мне сейчас не хватало. Сью была милой, но порой излишне навязчивой.

– Прости, меня ждет Гарри! – громко проговорила я и с облегчением скрылась в одном из центральных лифтов.

Оказавшись в приемной начальника аврората, я наконец-то выдохнула. Секретарь Гарри приветливо кивнула:

– Проходите, мисс Грейнджер, вас ожидают. Чай или кофе?

– Кофе. Покрепче. Со сливками. И, если можно, каких-нибудь сандвичей – я всю ночь провела на вызове, – попросила я, смущаясь от собственной наглости. Но женщина даже бровью не повела.

– Конечно.

Толкнув резную дверь, ведущую в кабинет Поттера, я пригладила встопорщенные волосы. И запоздало пожалела, что не привела себя в порядок. Кто же знал, что это будет не рядовой вызов на десять минут! Хотя Снейпа, кажется, вовсе не волновали мои неухоженные волосы, отсутствие на лице косметики и совершенно не сексуальный прикид. Интересно, зачем он полез ко мне? Захотелось очередную зарубку на столбики кровати? Хотя если бы кто-то сказал мне, что спустя много лет после последнего урока зельеварения, я подумаю о том, чтобы переспать с профессором Северусом Снейпом, я бы зашлась в истерическом припадке хохота. Правда в то, что мы с Роном разведемся и будем разговаривать сквозь зубы исключительно ради дочери, я бы тоже тогда не поверила. Моя любовь к нему казалась мне незыблемой, как камни, из которых построена гриффиндорская башня и бесконечной, как Запретный лес. Мы были парой на века, как Гарри и Джинни. Как Луна и её очаровательный жених Рольф Саламандер. Как Невилл и Ханна.

Возможно, дело было как раз в этом. Я вечно сравнивала то, как мы живём, с жизнью остальных друзей и знакомых. И дом у нас был меньше, и сад хуже рос, зарабатывали мы плохо, Роза постоянно болела, капризничала и плакала, тогда как Джеймс Поттер и Теорос Лонгботтом росли тихими, розовощекими и счастливыми. Стандарты заучки Грейнджер оказались слишком высоки даже для неё самой – отдел магического правопорядка, о котором я так грезила в школе, был полон старых замшелых и непримиримых к любым идеям волшебников. Я промучилась два года, а затем перевелась в аврорат. И мой брак начал трещать по швам, ведь в мире Рона жена должна быть дома к шести, готовить ужин из двух блюд и родить хотя бы троих детей. После Розы я исправно пила противозачаточное зелье не потому, что не любила дочь, а потому, что любила её слишком сильно и понимала, что на хорошую мать я не тяну даже если зажмуриться. Увы, посоветовать мне что-то и как-то успокоить было некому – моя мама умерла там, в Австралии, как и папа, спустя несколько месяцев после Финальной битвы, а Молли Уизли при всей своей доброте не понимала, что со мной не так. Я не была своей в магическом мире, не знала основ, меня некому было научить. Я не планировала рожать в девятнадцать, едва закончив школу.

– Гермиона, наконец-то! – Гарри вскочил со стула. – Джордж велел ждать тебя, не желал ничего рассказывать подробнее, кроме того, кто умер. А Джастин вообще отправился домой спать!

– Я бы тоже с удовольствием отправился на боковую, – Уизли, развалившийся на диванчике с огромной кружкой чего-то горячего в руках, насмешливо приподнял бровь, – но Анджелина терпеть не может, когда я возвращаюсь под утро, так что я решил не ссориться со своей лучшей половиной и появлюсь днем.

– Где Кингсли? – спросила я. – Он должен это услышать.

– Скоро придет – кто-то попросил срочно подписать отчет. – ответил Гарри.

– В шесть утра? – я хмыкнула. – Тяжела доля сильных мира сего.

– Вот когда ты согласишься меня заменить, тогда и отдохну, – зычный голос министра, раздавшийся за моей спиной, был веселым. – И будь я проклят, если этого не произойдет.

– Надейся и верь, – Джордж рассмеялся, – и исподволь внедряй эту мысль в её сознание. Однажды это сработает.

Я выразительно повела плечами.

– Не в этой жизни, мальчики. Кто же тогда будет чистить память простым смертным?

К счастью, в этот момент вошла секретарь Гарри с подносом. Я проглотила голодную слюну, увидев ветчину, сыр и свежие огурцы на тоненьких ломтиках подсушенного хлеба. Вдохнув божественный аромат кофе с корицей, я почти расслабилась. Почти забыла о терзавшей меня много лет тревоге.

– Спасибо, миссис Шоу, – поблагодарил Гарри, – никого не пускайте ко мне хотя бы до полудня.

– А как же совещание? – женщина посмотрела на начальника аврората с явным неодобрением.

– Не сегодня. Отмените, – Поттер уселся рядом с Джорджем и цапнул один из моих бутербродов.

– Эй! – я шлепнула друга по руке и присела, отхлебывая кофе и едва не застонав от удовольствия. – Ты из дома, а я полночи препиралась со Снейпом.

Поттер некрасиво раскрыл рот, по привычке взлохматив тёмные волосы и вытаращив глаза за стёклами очков.

– Как там оказался… Снейп?! Ты серьезно? Профессор? В Сохо? В ночном клубе? – благоговейный ужас в его голосе заставил меня улыбнуться.

– Представь себе, он вполне жив, здоров и доволен тем, как всё сложилось. Вот только никак не ожидал, что прошлое его догонит в самом сердце Лондона, да ещё и так… масштабно, – проговорила я, стараясь не чавкать, – наши жертвы – Игорь Каркаров И Рита Скитер. Авада в упор, палочка неизвестна, саму её не обнаружили. Снейп говорит, что это не его – якобы он больше года не брал её в руки. В клубе были только постоянные клиенты, меньше половины персонала, чужих не заметили. Скитер пару недель назад подкараулила Лаванду Браун – та работает в клубе. Как Рита вышла на Каркарова – вот главный вопрос. Я слышала, что она пишет книгу о Воландеморте и его верных Пожирателях…

– Ни черновиков, ни прытко пишущее перо и сумку мисс Скитер не нашли. Я отправил человека к ней домой – там всё вверх дном, но ни клочка пергамента, ни перьев, ни одной книги или блокнота. Вынесли подчистую, – сказал Джордж, – господин Каркаров ни в одном из отелей и гостиниц Лондона не зарегистрирован – в маггловских. В магические он бы не сунулся – сразу бы узнали.

– Оборотное? – спросил Гарри.

– Оборот контролируется Министерством, ингредиенты к продаже запрещены, – Кингсли покачал головой, – из-под полы не варят уже давно. Я сказал бы, что и подобного уровня мастеров немного. Из тех, кто официально готовит зелья я знаю только троих. Ни один бы на такое не пошел.

Я вспомнила, как на втором курсе варила в туалете плаксы Миртл. С тех пор минула, кажется, целая жизнь. Как мы не попались и не отравились, да что только не грозило троим идиотам, желающим узнать тайны Малфоя, которого мы считали Наследником Слизерина. Глупые, наивные дети. Как же нам повезло, что каждый раз мы выходили сухими из воды – не без помощи кого-то взрослого, конечно. Я тайно подозревала, что именно профессор Снейп варил зелье, чтобы вернуть мне человеческий облик, когда я превратилась в кошку.

– А что Снейп делал в клубе? – кажется, Поттера замкнуло.

– А как ты думаешь? Танцует приватные танцы для… хм… состоятельных леди. Тяжела и неказиста жизнь простого… зельевара! – пафосно продекламировал Джордж, а я прыснула, представив танцующего профессора. Правда, затем я представила, как он раздевается и мне стало не смешно, а… жарко.

Кингсли рассмеялся.

– Хорошо, что мы не на уроке, иначе это было бы даже не пятьдесят баллов с Гриффиндора, мистер Уизли. Северус давно уже живет в маггловском мире, он вполне успешный и законопослушный гражданин. Из постоянных контактов в магическом сообществе только чета Малфоев-старших и Астория Малфой. Драко, как вы знаете, особо не светится.

– Вы что, следили за профессором? – удивилась я.

Министр сощурился.

– Ты думаешь, что я оставил без внимания правую руку двух самых могущественных волшебников последнего столетия? Северус, конечно же, был оправдан, но не затаил ли он злобу и не планирует ли что-то, я не был уверен. Вот и наблюдал… аккуратно. Не вмешивался. Последний год слежка снята за ненадобностью – он живёт там же, в Сохо, кроме ресторанов и Малфой-индастриз, нигде не бывает. Ах да, когда его подруга в городе, они ходят в театр и на выставки. Закон не нарушает, почти не колдует. Не знаю, что происходит за закрытыми дверями офиса Драко, но ты лучше меня знаешь, Гермиона, что ни одного вызова туда стирателей не происходило.

– Подруга? – в один голос воскликнули Гарри и Джордж.

Подруга, значит. Вот же… вот же… кобель. Я разозлилась так, что хотелось кричать. Точно решил сделать пополнение коллекции идиоток. Так, всё, забыли о Снейпе. Мне нужно завершить доклад и убираться отсюда. Успею немного поспать, прежде, чем трансгрессировать на Гриммо.

– А что вас так удивляет? – Кингсли явно забавлялся. – Ему еще нет даже пятидесяти, он свободен и начал новую жизнь.

– А как же великая и трагическая любовь? – закатил глаза Джордж.

Гарри поморщился. Он в принципе не любил упоминаний о своих родителях, а уж в контексте любовного треугольника Джеймс-Лили-Северус особенно. Когда он рассказывал Визенгамоту о подвиге профессора и его самопожертвовании, никак не предполагал, что все ухватятся именно за неразделенную любовь. Даже Молли, узнав об этом, всплакнула, говоря, что недаром бедный мальчик вырос таким злым и язвительным, ведь его единственная любимая выбрала не его. Мне, если честно, было противно думать о том, как Лили Поттер вертела профессором – я почему-то не сомневалась, что она специально оттолкнула его, хотя могла простить. Ведь можно же остаться друзьями, разве это так сложно? Подумаешь, обозвал. На мне Беллатрикс это самое оскорбление в течение часа вырезала, как дети в художественной школе, и ничего. Да, уродливо. Да, побаливает в плохую погоду, но я ни за что не стала бы пафосно рвать отношения с Гарри и Роном из-за того, что они не спасли меня тогда.

– Давайте к делу, – сменила я тон беседы на деловой, – мне рассиживаться некогда, иначе твоя жена, Гарри, применит ко мне летучемышиный сглаз…

– Так тебе же нравятся… летучие мыши? – Джордж зашептал мне в самое ухо и я мысленно застонала. Проклятый Джастин и его длинный язык!

– Что я могу сказать, – упорно игнорируя брата бывшего мужа, продолжила я, – никто из тех, кто был в клубе, не дал внятных показаний. Трое видели зеленый луч, слышали какое-то шипение и вроде бы заметили силуэт в чёрном, скрывшийся через кухню – в ней есть отдельный выход на улицу, ведет в переулок, откуда можно попасть на площадь Пиккадили. Следов там не нашли – я думаю, что убийца трансгрессировал, может быть, даже прямо из здания. Это маггловский район, никаких чар Снейп не накладывал. Всем стерла память, показания зафиксированы и переданы аналитикам. Могу откланяться?

Встав с кресла, я допила остывший кофе и поправила волосы.

– Иди, – Гарри кивнул, а Кингсли, задумчиво переплетя пальцы, о чём-то глубоко задумался.

– А Лаванда? – опомнился Джордж. – С ней говорила только ты…

Я вздохнула.

– Она потеряла магию, я не знала, но это случилось ещё семь лет назад. Где и зачем Снейп её подобрал, я уточнять не стала. Память стирать не стала – она же… своя.

– Я тоже ничего об этом не знал, бедная Лаванда, – сокрушенно выговорил Гарри, сняв очки и потерев лоб, – но тогда получается, что у нас практически ничего. Нужно снять последние заклинания с палочки Снейпа и искать врагов Каркарова и Скитер. Вероятно, это заказное убийство. Может, Рита в очередной раз раскопала какую-то грязь. А ещё нужно навестить тех, кто ещё жив из старой шайки… Может, расскажут что-то полезное. Джордж, займешься? Связи Скитер ребята уже проверяют.

– Само собой, – аврор вскочил, – давненько я не видел одного блондина… как и его папочку-павлина.

– Я отправлю кого-нибудь в Азкабан, допросить Руквуда, – сказал Кингсли, – в живых больше никого не осталось. Гермиона, у меня будет к тебе просьба…

Я вздрогнула, не ожидая ничего хорошего.

– Я же не аврор, господин Министр…

– Да, но хватка у тебя прежняя, – парировал Шеклболт, – и не говори, что тебе не интересно. Навести Северуса после выходных. Он лучше всех знал Игоря Каркарова, он один выжил из той, первой орды Пожирателей. Мальсибер и Эйвери мертвы, Долохов и Лестрейндж были приговорены к поцелую дементора и поцелованы… от них никакой пользы, как ты понимаешь.

– Пусть Гарри навестит, – злобно проворчала я, – он соскучился, по лицу видно!

– Вы уже говорили, и он не отказал тебе в беседе. Контакт есть. Северус – сложный человек, и его трудно за это осуждать. Он ясно дал мне понять ещё в день вручения наград, что больше посягательств на свою свободу не потерпит, а ты, как сама заметила, не аврор. Просто бывшая студентка, – Кингсли явно уперся, поэтому я нехотя кивнула, зная, что позже непременно пожалею о своей мягкотелости.

Вернувшись домой, я упала на кровать и зарылась лицом в подушку, даже не потрудившись раздеться. Сегодня в впервые за две недели увижу Розу и проведу с ней несколько часов. Ради этого стоит постараться, чтобы не испортить всё… снова. И на обед к Поттерам следует явиться в хорошем настроении и с чистой головой – у Джинни на этот счет был пунктик. Кроме того, нервировать подругу, находящуюся на восьмом месяце беременности, не хотелось. Она и так сойдет с ума, когда узнает про Скитер, Каркарова и Снейпа. Особенно про последнего.

Я сама не заметила, как провалилась в тревожный сон, в котором мы с профессором снова целовались, его руки были в моих волосах, а бедра терлись о мои с совершенно недвусмысленными намерениями. В тот момент, когда длинные пальцы Снейпа скользнули ко мне в трусики, я резко проснулась. Серебристая лань, вырвавшая меня из забытья, голосом Гарри произнесла:

– Гермиона, мы ждём тебя через час. Не забудь забрать у Ханны пирог.

– Мерлинова срань! – выругалась я, отбрасывая одеяло.

Стащив мятую одежду, я ступила в прохладный душ, желая унять возбуждение, жаркой волной прокатившееся по венам. Игнорируя мысль быстро довести себя до оргазма, я яростно тёрла кожу мочалкой и долго прополаскивала волосы специальным бальзамом с ароматом ванили – конечно же, компании «Эйфория». Он был призван превращать непокорные лохмы в гладкие блестящие завитки. Втирая скользкий состав в пряди, я не могла не думать, что его, вероятно, разработал Снейп. Талант, как говорится, не пропьешь.

Спустя полчаса я критически разглядывала себя в зеркале. Немного пудры и румян оживили лицо, а подкрашенные тушью ресницы смотрелись очень даже неплохо. Тяжелая масса кудрей падала на плечи, но красивыми и ровными пружинками, а не так, как будто вороны начали вить гнездо и бросили на полпути. Я выбрала закрытое бежевое платье без рукавов до колена с узором из красных и зелёных квадратов, а сверху набросила кардиган. Сунув ноги в светлые туфли на небольших каблуках, я схватила сумочку и побежала к соседям. Во-первых, забрать пирог. Во-вторых, воспользоваться камином – в моем крохотном домике его не было, а вот Невилл, перестраивая свой, позаботился об удобном транспорте для жены – она владела пабом «Дырявый котёл» после ухода на покой своего дяди Тома и перемещалась прямо на работу.

Я постучала в оранжевую дверь Лонгботтомов, восхищенно разглядывая утопающее в цветах крыльцо. Руки Невилла творили чудеса, всё живое, к чему они прикасались, буйно расцветало и дарило радость. Теплицы Хогвартса впечатляли размахом сейчас, когда профессор Стебль ушла на покой. Самые лучшие растения Великобритании, грибы, коренья и ягоды теперь были в распоряжении школы.

Мне открыла Ханна – летящее васильковое платье, розовые щеки, тщательно заплетенные пшеничные волосы. Одним словом, идеал. Не то, что я.

– О, ты как раз вовремя, Гермиона! Я упаковала твой пирог, а Нев открыл камин до площади Гриммо, – улыбнулась подруга, – выглядишь отлично. Косметические чары?

– Нет, – буркнула я, – обычная косметика.

Посторонившись, чтобы дать мне пройти, жена Невилла вполголоса заметила:

– Видно, что ты стараешься, Гермиона. Не нужно так переживать.

Я любила Лонгботтомов, правда. От всей души. Но вот в такие моменты мне хотелось их придушить. Обычно они выступали единым фронтом, но сегодня, видимо, сжалившись, Невилл решил не добивать меня искренним сочувствием и заботой. Я много раз говорила, что не заслуживаю того, чтобы матерью настолько идеального ребенка. И что мои ошибки нельзя искупить так быстро. Но все вокруг словно сговорились ни в чём меня не винить. Даже Кингсли сегодня сделал вид, будто я всё еще прежняя. Дал задание, ляпнул про контакт со Снейпом. Более чем уверена, что профессор не станет со мной обсуждать свои веселые пожирательские будни и Игоря Каркарова. Он же не совсем идиот. Вряд ли он даже на порог меня пустит.

– Спасибо, Ханна. Джинни будет в восторге, – поблагодарила я, одним взмахом палочки уменьшая коробку с горячим пирогом и засовывая её в сумочку. Чары незримого расширения пространства плюс заклинание облечения веса – это моё всё. Со времен путешествий по лесам за крестражами я сменила пять сумок. Эта была шестой. Я втайне ею гордилась – крохотный мешочек из бежевого бархата был изящным и красивым, а внутри… О, чего там только не было. И весила она меньше самого тощего домового эльфа.

– Передавай ей привет, – сказала Ханна, – и поцелуй от меня Розу и Мари-Виктуар. Тео у Августы, иначе точно напросился бы с вами.

– В следующий раз, – небрежно ответила я, – не забудь закрыть за мной камин.

Шагнув в приятное зелёное пламя, я зажмурилась, а открыла глаза, когда ловкая рука Джинни втащила меня в уютный кабинет Гарри. Стряхнув с волос порох, я прокашлялась и встретилась с пылающим взглядом подруги.

– Гермиона Джин Грейнджер! – завопила она, дав мне буквально минуту, чтобы успокоить дыхание. – Ты совсем стыд потеряла! Как ты могла так со мной поступить!

Глядя на круглую очаровательную миссис Поттер в комбинезоне для беременных и полосатой рубашке, я приняла самый виноватый вид на который была способна.

– Я очень сильно сожалею, милая. А в чём дело?