Текст книги "Плацебо (СИ)"
Автор книги: Элинор Л
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)
– Как ты это сделала? – спросил Багровый у Рейли, когда она всучила ему тусклый фонарик, чтобы он светил на ишварита.
– Не понимаю, о чем ты, – коротко бросила она. – Баха, ты слышишь?
– Не…могу…дышать. – Ишварит начал конвульсивно вздыхать, и его всего трясло.
– Что с ним происходит? – спросил Кимбли, сразу же отвлекшись от прерванной темы.
Симона разорвала его кофту и достала статоскоп из сумки.
– Дыхание с двух сторон, значит, это не пневмоторакс. – Симона отложила статоскоп и тут же стала проверять шею. – Вены не вздуты, это не тампонада.
И вдруг она замерла. Кимбли ошарашено посмотрел на нее.
– Ты почему ничего не делаешь?
Симона плотно сжала губы, опуская уголки вниз.
– Это тромб в легком, а у меня нет с собой антикоагулянтов. – Она замотала головой в стороны, отползая к стене.
– Дай мне шприц, я создам его, просто скажи нужный молекулярный состав, – произнес Кимбли, а Симона подняла изумленный взгляд на него.
Дважды ей не нужно было повторять, и она четко проговорила формулу. Пока Багровый на земле выдавил нужный круг, Симона всучила ему шприц. Кимбли положил его в центр, и прошла алхимическая реакция. Как только Рейли увидела жидкость в шприце, она сразу же схватила его в вколола в вену ишварита.
– И долго он будет так дергаться еще?
– Ему не хватает воздуха, он не проходит в легкие из-за тромба, – ответила Симона, проверяя зрачки. Еще реагируют на свет, но начался нистагм.
Губы Бахи потемнели, а судороги увеличились. Кимбли молча отодвинулся, а Симона стала разглядывать полость рта, шею и грудь. По всему телу пошло красноватое высыпание, а на лбу выступил пот.
– Это не тромб, – вдруг произнесла Симона. – Это жировая эмболия из-за ампутации.
Кимбли не понимал, что это значит, но по лицу Рейли догадался, что здесь ничего сделать нельзя. Она отодвинулась к противоположной стене туннеля и выключила фонарик, погружая пространство в кромешную тьму. Гробовую тишину нарушали только сиплые бесполезные вздохи ишварита и его предсмертные судороги.
========== Глава 5. ==========
После того, как Рейли закрыла веки мертвого ишварита, она встала и направилась к другому концу туннеля на выход. Кимбли неторопливо двинулся за ней, периодически посматривая на ее спину. Симона казалась абсолютно нормальной, как будто ничего не произошло. Она, расправив плечи, спокойно шагала вперед. Рейли привыкла к смертям, для нее это была проза жизни. Ежедневно по несколько пациентов умирало на операционном столе или уже позднее, не придя в себя после наркоза. И Кимбли даже был рад, что ему не нужно озвучивать что-то вроде «Я же говорил», Рейли и так это понимала. Но еще, в отличие от алхимика, она знала, что от жировой эмболии никто не застрахован, и все равно был шанс его спасти. И, казалось бы, зачем спасать никчемного ишварита, рискуя своей жизнью? Однако нужна лишь одна капля, чтобы склонить чашу весов в свою сторону. И так же иногда кажется, что ничтожная жизнь одного маленького человека не значит ничего, но в следующий момент он меняет мир.
Яркое солнце слепило глаза, и Симона поскорее нашла тень. Кимбли стал оглядываться по сторонам, чтобы не наткнуться на ишваритов. Они выбрались в ту часть города, которая еще не была им зачищена, поэтому в любой момент могло произойти нападение. Дома кругом стояли целыми и лишь казались пустынными. А Багровый никогда не доверял такой тишине.
– Третий полевой госпиталь ближайший отсюда, верно? Ты знаешь, как до него добраться? – спросила Рейли, доставая из сумки флягу с водой и делая несколько жадных глотков. Она протянула ее Кимбли, и тот охотно допил до конца, отдавая ее обратно.
– Да, но тебе одной тут ходить не безопасно, – ответил он, вспомнив о приказе по устранению Рокбеллов.
– У меня есть оружие с собой. – Симона приподняла уголки губ и отогнула жилетку. За поясом у нее был револьвер.
– И чтобы показать его мне у тебя ушло целых три секунды. Знаешь, что может случиться за это время?
– Ищешь повод, чтобы не уходить? – спросила она мягким ровным тоном. – Ты привязался сильнее, чем сам думаешь.
– Какая самовлюбленность. Тут ты обошла даже меня. – Кимбли с легкой горечью усмехнулся. – Я забочусь о докторах нашей армии, только и всего. Сама говорила, что вас слишком мало.
Симона испытующе посмотрела на Кимбли, пряча пустую флягу обратно.
– Хорошо. – Она кивнула. – Тогда веди.
Кимбли осторожно шагнул вперед, останавливаясь перед поворотами и аккуратно выглядывая за угол, а Рейли покорно следовала за ним, хотя впечатление она создавала другое. Будто это она вела его, подгоняя сзади, но дала возможность почувствовать себя главным, пропустив вперед. Багровый иногда оборачивался на нее, чтобы проверить, идет она еще или ее бесшумно подстрелили, а Симона отвечала внимательным взглядом, приподнимая бровь.
– Я знаю, что у тебя вопросы ко мне, – сказала Симона, когда они остановились возле очередного поворота. – И ты хочешь втереться в доверие. Но если я расскажу тебе, то меня прикончат. И тебя заодно.
– Только что у тебя была теория, что я к тебе привязался, – отметил Кимбли, привычно усмехаясь. – Ты уж определись, чего именно я добиваюсь.
– Что бы это ни было, в итоге ты останешься ни с чем, – сказала Симона.
– Или получу все. Это не тебе решать. – Кимбли поджал губы, выдавливая улыбку.
Рейли, не моргая, смотрела на него, щуря нижнее веко. Он ждал какой-то реплики в ответ, что-то с ироничным оттенком в ее стиле. А она молчала, и будто знала, что сказать, но не хотела озвучивать. Ответ застыл на приоткрытых губах, а пытливый ум искрился в голубых глазах.
– Я пополню запасы в госпитале, а потом мы распрощаемся, – сказала Симона. – Мне нужно будет вернуться в тот район, что ты зачистил.
– Сложно отпустить ту, которая может ответить мне на многие вопросы.
– А ты не задавай их и, может, проживешь дольше, – добавила Рейли и обошла его, сворачивая за угол.
Кимбли тут же оглянулся по сторонам и пошел за ней. Кристенсен явно не будет с ним откровенничать, Марко так и подавно – этот человек боится собственной тени, и уж точно не станет рассказывать о тайнах исследований медицинских алхимиков. Нокс вообще не алхимик, и он может быть не в курсе, а рисковать, задавая ему вопросы, ни к чему. Поэтому единственная, кто может все рассказать ему, это Рейли. Нужно только найти способ выудить у нее информацию. Прежде всего Кимбли интересовал круг людей, которые знают про то, что камень у него. А остальные вопросы уже пойдут в процессе, надо только начать.
– Что там за шум? – спросила Рейли, перейдя на бег.
Вдалеке она увидела полевой госпиталь, вокруг бегали и беспокойно кричали раненные люди: ишвариты вперемешку с рядовыми. Кимбли, затянув хвост потуже, тут же побежал за Симоной. Из здания выскакивали медсестры и санитарки, которые пытались успокоить переполошенных людей. Кто-то в страхе забился в угол, тихо плача, а кто-то что-то кричал другим, будто объясняя.
– Что здесь происходит? – громко спросила Симона, оттаскивая медсестру от ребенка.
– Доктор Рейли?! – Медсестра явно не ожидала ее здесь увидеть. – Я… Мы ничего не успели сделать, все произошло слишком быстро…
Кимбли сначала нахмурившись смотрел на эту перепуганную девушку, но потом обратил внимание, что все вокруг заткнулись. Он осмотрел всех собравшихся. Они таращились на него, явно побаиваясь, но при этом никто не пытался сбежать от него. Раненные и перевязанные ишвариты замерли перед ним, как перед ядовитой змеей. Ни одного лишнего движения, иначе она накинется в любой момент.
– Сестра Эскобар, говорите внятно! – приказала Симона, начиная нервничать.
– Рокбеллов убили, – быстро проговорила она и зажмурилась. Из ее глаз полились слезы, а Рейли исподлобья посмотрела на нее.
Симона как ураган залетела в небольшой дом, а остальные продолжали таращиться на Кимбли. Сестра отошла с его пути, и он медленно, гордо приподняв подбородок, прошел внутрь. В этом госпитале творилась настоящая вакханалия: на койках лежали вперемешку солдаты и ишвариты, кругом было много разбитых колб с жидкостью, гора окровавленных бинтов и страшный запах медицинских препаратов. Кимбли поморщил нос и, не в состоянии сдержать гримасу отвращения, следовал за Симоной. Она подскочила к лежащим прямо на полу двум людям в медицинских фартуках.
– Мы сделали все, что смогли, но кровотечение было слишком обильным, – произнес медбрат.
Симона стала осматривать раны и в какой-то момент просто отодвинулась от мертвых докторов, нервно потирая подбородок. Пока Рейли доставала из одного нагрудного кармашка сигареты и зажигалку, она двигалась на улицу, а за ней ринулся медбрат, быстро и коротко рассказывая о случившемся. Кимбли остался внутри под сопровождение внимательных взглядов окружающих. Кое-кто из ишваритов быстренько убрался, заметя у него алхимические круги на ладонях. Одна медсестра вообще не обращала на Кимбли внимание, продолжая обрабатывать ожоги одного из раненных. Багровый ниже склонился к трупам.
«А ведь это я должен был вас убить за вашу добросердечность, » – подумал Кимбли, глядя на застывшие лица докторов.
У Ури из кармана торчал краешек чего-то. Кимбли потянул, и в его руках оказалась фотография. Частично она была заляпана кровью, которая пропила одежду. На ней были изображены Ури и Сара. Они держали на руках улыбчивую девочку – скорее всего, дочку, а рядом стояла низкорослая старуха в очках. Кимбли горько усмехнулся и положил фотографию обратно.
Он нашел любопытным тот факт, что двое докторов имея хорошую семью, ринулись на войну, на которую их даже не призывали, так как они не давали военной присяги, и нашли здесь свою смерть. Желание помогать другим пересилило даже любовь к собственной дочери и матери. Вот насколько сильны бывают чьи-то убеждения и принципы. Кимбли бросил еще один взгляд на трупы. А ведь до этого момента он считал их настоящими глупцами, чокнутыми фанатиками с комплексом Бога. Но теперь он видел, что они просто до последнего были верны своему предназначению, и даже страх смерти не остановил их.
– Сколько у вас еще трупов? – Симона, окруженная двумя медсестрами и медбратом залетела обратно.
– Еще трое. Кровотечение, сепсис…
– Со мной говорить четко, без воды. Я спросила число, значит, ответ должен быть только им. Вам ясно? – В ответ медсестра кивнула, а Симона еще раз подошла к Рокбеллам. – Отправляйте все трупы в медсанчасть. Там пусть этих забальзамируют. – Она стала писать на маленькой карточке что-то очень быстро и неразборчиво. – Это адрес их дома, пусть отправят их родне.
– Вы были знакомы так близко, что ты знаешь адрес? – спросил Кимбли, подходя к ней поближе.
– Да, мы были коллегами, – коротко ответила Симона. – Мне некогда сейчас пререкаться с тобой, кто-то должен взять на себя ответственность за этот госпиталь, а кроме меня здесь нет докторов.
– Очень самоотверженно, – сказал Багровый, за руку оттаскивая Рейли в сторону, чтобы любопытные сплетники не услышали. – Сейчас это уже не важно, поэтому расскажу. Сегодня с утра мне дали задание. Я должен был убить этих Рокбеллов за неподчинение командованию. Их не раз предупреждали, чтобы те прекратили лечить врагов, но они упорно продолжали идти наперекор.
– Это ты к тому, что, если я начну делать то же самое, тебе и меня придется убить? – спросила Симона, растягивая губы в улыбке. – А тебе слишком жаль будет расставаться со мной?
– Твоя игра меня забавляет, и пока мне интересно, я буду продолжать, – Кимбли процедил сквозь зубы. – Но поверь, у меня рука не дрогнет.
Они продолжали сверлить друг друга взглядом. Уголки губ Симоны все еще были приподняты, хотя глаза при этом казались испуганными, и Кимбли догадался, что эта улыбка нервная. Перед ней снова встал выбор между жизнью и принципами, которые сейчас не больше, чем глупость. Рокбеллы тоже следовали своим идеалам, но были убиты из-за непробиваемого упрямства.
– Не смею задерживать вас, майор, – сказала она, отходя на шаг и указывая на дверь.
Кимбли понял, что если она продолжит так глупо себя вести, ему прикажут убить ее, несмотря на то, что она много знает и, по всей видимости, полезный человек. И если этого не сделает он, найдется кто-то еще – незаменимых нет. Он сжал ее плечо и наклонился к лицу.
– Прекращай бессмысленный цирк, или я сию минуту подниму весь этот госпиталь на воздух, – сурово проговорил он, и волосы на затылке Симоны зашевелились от такого беспощадного взгляда. Словно в его глазах появились иголки, протыкающие ее насквозь. – Тебя пример Рокбеллов ничему не научил? У них осталась дочка и пожилая мать. Они променяли их на пару десятков своих врагов.
– Я знаю, – с такой же натянутой улыбкой и чуть приподнятыми бровями ответила она. – Один из них и убил их в нервном приступе.
– Ты так спокойно это говоришь? Это равноценный обмен, ты считаешь? Такова цена за две жизни близких и любимых людей?
– Они сражались за то, во что верили, – ответила она, чуть повысив голос. – А ради чего сражаешься ты, Кимбли? Ну что у тебя есть в жизни кроме этой работы, скажи?
– О! Одинокая докторша-лесбиянка решила поучить меня жизни?
– Да пошел ты! – Симона свободной рукой крепко ударила его по щеке, а Кимбли, глядя в ее перекошенное от злости лицо, даже не ожидал этого.
Голова Кимбли дернулась в сторону удара. Он на одно мгновение оторопел, и общий шум в комнате заглох от одного яростного и унизительного шлепка. Все стали таращиться на них двоих. Он медленно поднял глаза на Симону, которая, казалось, нисколько не жалела о своем поступке и с радостью сделала бы это еще раз. Щеку жгло от крепкого удара, а гордость полыхала в ярком пламени, открывая путь лютой ненависти. Его лицо исказилось, и он до боли сжал ее плечо, а Симона быстро потянулась к своему оружию. Все вокруг замерли, боясь сделать лишнее движение, чтобы эти две кобры не выместили свою злость на ком-то третьем. Кимбли резко перехватил револьвер, действуя быстрее нее, и тут же отбросил его в сторону подальше.
– Очень зря. – Испепеляя Рейли глазами, он помотал головой, и второй рукой зажал ее горло, прижимая к стене.
Симона яростно начала болтать ногами и хрипеть. Кимбли отодвинул ее, а затем крепко приложил затылком об стену, продолжая сжимать горло. Рейли сильно стукнула его жестким ботинком в коленную чашечку, и Кимбли поморщился от боли. Упираясь в него ступнями, она стала шагать по его бедрам вверх к торсу, отодвигая Багрового от себя как можно дальше. Кимбли расслабил хватку, и этого оказалось достаточно – Симона высвободилась, отпрыгивая в сторону.
Они оба свирепо смотрели друг на друга. Тот, кто первый моргнет или отведет глаза, потеряет мгновение, которым воспользуется другой для атаки. Рейли, не сводя с него глаз, хлопнула в ладони и поднесла одну из них к стене, вытаскивая с помощью алхимической реакции длинный меч, который она сделала из арматуры и камня.
– В ближнем бою ты бесполезен, Кимбли, – сказала она, умело размахивая мечом. – Попытаешься совершить реакцию, и взорвешься сам.
– Какие познания, – с улыбкой ответил он, уворачиваясь от ударов.
Медперсонал отмер и поспешно стал выводить людей из палаты, чтобы их не задели, и в первую очередь тех, кто лежа на подстилках вообще не мог самостоятельно передвигаться. А Симона тем временем медленно наступала на Кимбли, ненароком раскурочив от удара стол и тележку. Тот ловко отстранялся, но в какой-то момент резко остановился. Симона по инерции за ударом стала поворачиваться, но врезалась в него, вставшего на пути как столб. Тот сразу же немного нагнулся, отклоняясь от лезвия, и одним ударом под колени, сбил Рейли на пол. Рука с мечом оказалась поймана в железный захват, а вторая снова легла на горло. Кимбли прижал ее всем телом к полу как можно сильнее, чтобы как в прошлый раз она не высвободилась.
– Повторяешься, – прохрипела Рейли.
– Бессмысленный бой. Сдавайся, – произнес он.
Кругом не осталось и души, только двое мертвых Рокбеллов под грязно-серыми простынями. Волосы Симоны в пылу сражения совсем растрепались, слегка волнистыми змейками раскинувшись по полу и щекоча руку Кимбли. Тот кровожадно уставился на Рейли и ждал, когда же она взмолится о пощаде. Но та брыкалась, безрезультатно пытаясь коленями ударить его по ребрам.
– Так значит тема борьбы на этой войне для тебя от чего-то болезненна? – хрипела она, перейдя к попыткам расшатать его уверенную позицию атакуя с другой стороны.
– Ты в таком положении хочешь об этом поговорить? – спросил он и наклонился к ее уху, царапнув скулу своей щетинистой щекой. – Не поверишь, но использовать алхимию в ближнем бою особенно с тобой мне не обязательно. Я переломлю тебе шею одной рукой, если захочу. Но ответь мне сначала на вопрос: что у тебя есть в жизни кроме этой работы?
Симона крепко сжала губы, а Кимбли уперся своим лбом в ее, ожидая ответа и наслаждаясь мукой в ее глазах. Она осознавала свой полный проигрыш ему, но при этом продолжала бессмысленно бороться. Такое упорство не могло не вызывать уважения, но граничило с глупостью. Багровый садистски улыбался и продолжал ее держать. Разве это не наслаждение? Грудь Симоны так исступленно поднимается при сбившемся дыхании, глаза бушуют яростными всполохами гнева, а губы приоткрыты в немом крике.
В этот момент забежал один из рядовых с бумажкой в руках. Он еле дышал от усталости и замер, увидев эту сцену, но поспешно вскинул руку вверх.
– Это сообщение для доктора Ури Рокбелла, – сказал он, осматриваясь по сторонам.
– Он и его жена мертвы, боец, тебе на входе не сказали, что ли? – бросил в ответ Кимбли, не отпуская Симону.
– Но… Как же так?.. – заикаясь, мямлил солдат. – Что же…
– Что в сообщении, рядовой? – спросил Багровый.
– Я могу зачитать?
– Не испытывай мое терпение!
– Хорошо. – Рядовой чуть не подпрыгнул на месте от того, как гаркнул на него Кимбли и поднял записку до уровня глаз. – «Прошу перевестись тебя или Сару в главную медсанчасть. Доктор Марко бесследно исчез, у нас не хватает врачей. Доктор Нокс.»
Кимбли посмотрел на Симону, которая перестала брыкаться. Они оба поняли друг друга только по взгляду. В любом случае, этот госпиталь будет закрыт и расформирован, бороться за него сейчас уже не имеет смысла, потому что Рейли с передовой снова переведут в основную часть из-за нехватки врачей там. Багровый разжал руки и посмотрел на синяки, которые оставил ей. Та, выползая из-под него и откашливаясь, потерла шею и взглянула на красноватый след на его щеке.
– Ничья, да? – посмеиваясь спросил Кимбли. Он поднялся на ноги и вышел из госпиталя прочь.
========== Глава 6. ==========
Симона зашла в комнату отдыха для врачей, где уже сидел доктор Нокс. Он нервно натирал стекла своих очков, глядя в одну точку. Перед ним на столе стоял остывший кофе и недоеденный сэндвич.
– Как он мог исчезнуть? – без прелюдий начала Рейли, плюхнувшись в кресло возле стены, сложив ноги на журнальный столик. Она запрокинула голову назад и закрыла веки, почувствовав, будто в глаза песка насыпали.
– И тебе здравствуй, – сказал Нокс, надевая очки и глядя через них на развалившуюся Симону. – Боюсь, что его могли даже убить. Живым пробраться через этот ад…
– В жизни не поверю, что Марко мертв, пока своими глазами не увижу его труп. Этот нытик чрезвычайно живуч, это точно. И кстати, я же как-то выбралась с улиц сюда, когда меня так унизительно заставили работать в полевых условиях.
– Это тебе не операционная, где десяток человек делает то, что ты говоришь, и тратит при этом уйму лекарств. Учись работать своими руками и головой. И кстати, я слышал, у тебя было сопровождение.
– Даже ты уже знаешь, прекрасно. – Симона поджала губы. – Я когда-нибудь дойду до крайней точки и вырву языки всем медсестрам и санитаркам. Но прежде всего этому интерну.
– Как ты поняла, что мне рассказал Донован? – Нокс глотнул свой кофе.
– А с чего этим клушам вокруг тебя виться, ты же женат. А этот все уважения хочет добиться. Сомнительный способ выбрал.
Нокс ухмыльнулся и с отвращением откусил небольшой кусочек сэндвича.
– Как это произошло? С Рокбеллами, – осторожно произнес он, пытаясь сохранить голос суровым, чтобы Рейли не заметила ноток горечи.
– Знала, что спросишь, – ответила Симона, начав подергивать ногой. – Сегодня я познакомилась с истинной справедливостью жизни. Рокбеллы спасали ишваритов. И один решил вернуть должок, раскромсав их до той степени, что они истекли кровью раньше, чем им успели помочь. Их доброта свела их могилу.
– Поэтому лучше оставаться такой циничной сволочью, как ты? – спросил Нокс, бросая сэндвич на тарелку.
– По крайней мере, если меня убьют, я буду знать, что заслужила это. А Рокбеллы… Жизнь странная штука. Я сволочь, но жива. А они теперь мученики, герои войны. Но разве это не глупость? Они могли спасти намного больше людей, если бы были сейчас живы. Променяли несколько десятков спасенных жизней ишваритов на всех своих будущих пациентов, а их могло быть сотни. Это же глупо делать выбор в пользу меньшего.
– Твоя проблема в том, что ты живешь в каком-то будущем. Вечно думаешь, что же будет потом. Поживешь с мое, может, и поймешь. Нет этого «потом», есть только сейчас, – отрезал Нокс, немного повысив голос из-за раздражения. – Рокбеллы жили сегодняшним днем. И если они могли сегодня спасти кого-то, они бы все сделали ради этого, не думая о том, что будет завтра. Это и отличает их от тебя!
– А еще у меня пульс есть. Так чья философия жизни сильнее: моя или их? – Симона открыла глаза и посмотрела на Нокса, немного повернув голову. Он чуть не взорвался от такого цинизма и неуважения по отношению к коллегам, но промолчал. – Ладно. Надеюсь, мою лабораторию ты не сильно раскурочил?
– Я даже не успел туда заглянуть. Раненных слишком много, особенно после выхода Кимбли сегодня. Тех пехотинцев по кусочкам собирали. Конечности смогли спасти не всем, – ответил он, отводя глаза в сторону, а Симона настороженно слушала, пытаясь понять, вынюхал ли Нокс здесь что-то лишнее или нет. – Но последним в лаборатории был Марко. Я видел, как утром он оттуда выходил, чтобы приступить к работе, но потом его и след простыл.
Рейли убрала ноги со столика и облокотилась на колени, сжав кулаки под подбородком. Лаборатория Симоны на самом деле была общей, поэтому Марко был часто вхож туда. Но он не любил там находиться, поэтому Рейли по праву считала это своим местом. Там хранились все ее наработки, исследования, истории болезни ее испытуемых ишваритов, результаты проверок философского камня и его первые незавершенные экземпляры.
Рейли подскочила с дивана и вылетела прочь из комнаты, как только мысль о краже, совершенной Марко, пришла ей в голову. Нокс даже не обратил внимания на исчезнувшую коллегу и с флегматичным выражением лица остался допивать свой кофе. Симона так торопилась, что поскользнулась на последних ступеньках в подвал и проехала их на пятках, едва удержав равновесие. У последней железной двери она достала из кармана связку ключей и спешно начала открывать замки. Приложив усилия, она распахнула тяжелую дверь и влетела в комнатку.
Все, казалось, лежит на своих местах. Книги на открытых полках стояли по темам алфавитном порядке, как их расставляла Симона. Папки с личными делами испытуемых, историями болезни аккуратно стопочкой лежали на письменном столе. Через стекло в другую комнату она увидела идеально чистую операционную для ее экспериментов. Все инструменты блестели в бледном свете ламп. Симона прошла к столу и открыла правую дверцу, опустившись на колени к сейфу. Рейли покрутила колесо, выставив нужную комбинацию, и со страхом дернула за ручку.
В лабораторных маленьких колбочках с пробками багровым сиянием переливались незавершенные философские камни. Симона с облегчением выдохнула, быстро пересчитывая их.
– Ну что, он спер его? – До ушей Симоны донесся незнакомый голос.
Она выглянула из-за стола и увидела перед собой неизвестного молодого парня. Высокого, крепкого и достаточно красивого. Рейли с недоверием прищурилась и тяжело вздохнула.
– Хватит придуриваться, Энви, – фыркнула Симона и захлопнула сейф, садясь в свое кресло.
Энви тут же превратился в самого себя, расплываясь в ехидной ухмылке. Он поправил свои темно-зеленые патлы и сел на край стола, сложив руки на груди.
– Если бы Марко спер камень, я не представляю, что с тобой сделал бы Расс, – довольно улыбаясь, произнес Энви.
– Начнем с того, что если бы Расс меня не отправил на передовую, Марко бы вообще не сбежал! Он боится меня, поэтому слушается.
– Хочешь, сказать, что Нокс разиня? Он даже не в курсе про камни, так откуда ему было знать, что за Марко нужно следить?
– Да я не об этом. Просто Ноксу нет дела до живых людей. Даже солдаты, которых он штопает, потом просят меня переделать швы. Нокс делает это так, словно они тряпичные куклы, а не люди. Его место в патанатомии.
– Я уверен, он нашел бы себе с десяток оправданий своей неаккуратности. – Энви заливисто рассмеялся. – Вы людишки такие жалкие.
Симона не стала поддерживать его веселье, а просто внимательно смотрела на него, пока он успокаивается.
– Ты пришел, чтобы проверить камень или у тебя еще дело есть? – спросила она, открыв верхнюю карту.
– Марко исчез. Его поиском, конечно, занимаются Ласт и Глаттони, но здесь есть дела, которые он не завершил. Тебе придется вместо него создавать камень. Расс уверен, что ты справишься, а вот я думаю, что ты струсишь.
– Если Расс не будет включать «строгого папочку», я смогу все закончить, просто не дергайте меня. Мне не обязательно было контролировать работу Кимбли, это мог сделать и ты. Или Ласт.
– У нас другая задача. Теперь Расс сказал, чтобы Нокс занимался живыми, а ты – своей работой. И советую поторапливаться. – Энви встал и превратился в того же молодого парня. – У меня предчувствие, что скоро это веселье закончится.
– От чего же? – спросила Симона, оторвавшись от карты и взглянув на него.
– Философский камень достался нужному человеку. – Энви снова злорадно рассмеялся, а у Симоны мороз по коже прошел. – А ты не хотела ему давать его. Приказ ведь был четкий: кто из трех выбранных нами алхимиков первый обратится с травмой, должен получить философский камень. Так почему?
– Я решила, что он не справится, – не задумываясь, ответила Симона и вернулась к прочтению карты.
– И ошиблась! Ты такой же жалкий человек, как и все, – проговорил он и стал двигаться к двери.
– Заткнись, жалкий гомункул. – Симона усмехнулась. Слова Энви совсем ее не задели, хотя тот был уверен в обратном. Рейли и сама знала, что не идеальна, как и все люди, а замечания о несовершенности были всего лишь напоминанием этой истины.
– Или же… – Энви замер перед самым выходом, а Симона несильно сжала кулаки, и бумага захрустела. – Или же ты знала, что он справится, и именно поэтому не дала ему камень.
Симона подняла на него тяжелый взгляд и плотно сжала губы, ожидая дальнейшей реакции гомункула от этого прозрения. Сердце быстро забилось, но Рейли не могла себе позволить показать чувства. Она продолжала, не моргая, смотреть на Энви исподлобья.
– Так что из двух, а? – спросил Энви. – Ты либо тупая, раз не смогла разглядеть очевидную беспощадность Кимбли, либо жалкая идиотка, раз в тебе вдруг проснулось сострадание к ишваритам.
– Правда как всегда где-то посередине. – Симона приподняла бровь, не сводя пристального взгляда с Энви.
– И это мне говорит ненавистница полумер! – Энви загоготал. – Ты не просто жалкая, но еще и непроходимая тупица.
Симона легонько улыбнулась на его очередное оскорбление, которое ударилось об нее, как о стену, а Энви с разочарованием вышел, не дождавшись ответных воплей. Как только дверь за ним плотно закрылась, Рейли отложила бумаги в сторону и откинулась на спинку кресла, закрыв глаза. Несколько минут она решила насладиться звенящей тишиной, но вскоре поняла, что не способна сейчас расслабиться. Целый день потратила практически впустую из-за прихоти Расса, а теперь после страшной усталости нужно возвращаться к исследованиям. Хорошо, что хоть Кимбли отстал, когда они, наконец, достигли медсанчасти. Он задает слишком много вопросов, но даже саркастичные ответы Симоны давали ему пищу для размышлений. Он слишком проницательный, и это может быть опасно для него самого.
Рейли вышла из лаборатории и поднялась в свою коморку. Там она приняла душ и переоделась в темно-синий хирургический костюм и удобную обувь. Стояла глубокая ночь, поэтому тишину в части нарушала заключительная возня в операционной да негромкий стон в палатах раненных солдат, которым каждую ночь снились кошмары. Но такие сны снились не всем – некоторые из-за болей совсем не могли спать. Седативного в части достаточно, но у многих были травмы, при которых нельзя вкалывать подобные препараты, потому что они могли вызывать угнетение дыхания и сердцебиения. Медперсонал уже привык к подобным звукам по ночам, но только поступившие солдаты не могли сомкнуть глаз. Ужасы сражений все еще преследовали их, навсегда изменив молодой задор искрящегося взгляда.
Симона спустилась в подвал и, забрав истории болезней пациентов со своего стола, прошла в запретное крыло. Не все врачи имели доступ в эту часть, но каждый из них понимал, что просто так это место не называли бы запретным. Сунь они свой нос сюда, уж точно не получили бы его обратно.
Рейли уверенно распахнула дверь, и ее тут же встретил немолодой мужчина, немного склонив голову. При нем была резиновая дубинка, оружие. Он подошел ко второй железной двери открыл несколько замков ключами, и Симона молча кивнула ему в знак благодарности, входя в коридор из инфекционных боксов. Все кругом казалось чистым, но при этом белая штукатурка на стенах пожелтела и облупилась, вскрывая грязно-черные каменные блоки. Тут уже находилось несколько других врачей и интернов, которые бодро поприветствовали ее.
– Здравствуйте, доктор Рейли, – поздоровался один из молодых парней и подошел ближе.
– Ты хорошо заполнил истории, Картер, молодец. – Симона улыбнулась, подходя к одной из камер и ища нужную карту в руках. – Что у нас здесь?
– У номеров 1241, 1232, 1223 реакция на вакцину проходит хорошо, анализы в пределах нормы. А вот у номера 1214 все хуже, я уже назначил ему рентген для проверки образований в легких, – быстро и четко отвечал интерн.
– Да, все верно. Дело в его весе, увеличь дозу препарата. Это, может быть, приведет к аритмии, поэтому следи и за ним. – Кивнула Симона, быстро просматривая карты, а потом она бросила вглубь камеры взгляд.
Оттуда на нее уставилось четыре пары кроваво-красных глаз ишваритов. Один взрослый мужчина, женщина, девочка-подросток и маленький мальчик. На всех были только медицинские ночнушки. Каждый из них затравленно жался в противоположную стену, находясь на своей металлической койке, привинченной к полу. Симона внимательно посмотрела в глаза каждому в ответ, а затем двинулась к следующей камере.
