Текст книги "Плацебо (СИ)"
Автор книги: Элинор Л
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
Мустанг скрылся за поворотом, и Кимбли в обычном темпе пошел за Симоной, попутно проклиная полковника за такую стойкость. Внутри Багровый, конечно, был даже восхищен таким упорством, но в то же время это граничило с идиотизмом. С кем бы не шел сейчас Мустанг сражаться, это опасно для него, так как в любой момент он может упасть в обморок. Полковник не хотел говорить о своем деле здесь потому, что оно связано либо с его расследованием о смерти Хьюза, о котором, как он наивно предполагал, никому не известно, либо с философским камнем. И в том и в другом случае замешаны гомункулы. Что сейчас творили эти сволочные недо-люди Кимбли не знал, но был уверен, что так проколоться и не добить Мустанга могла только Ласт. Женщина остается женщиной, даже когда она гомункул.
Кимбли открыл дверь и увидел, что Симона сидит рядом с Марко, который выглядел таким бледным, что казался совсем прозрачным. Рейли бросила на Багрового удивленный взгляд.
– Добрый вечер, доктор Марко. – Кимбли подарил ему одну из своих любимых издевательских улыбок.
Тот на мгновение удивился, но потом стер с лица всякие эмоции, превращаясь в восковую статую, которая вот-вот сломается от груза на плечах.
– Что-то случилось? – невозмутимо спросила Симона.
– Лучше я скажу тебе это наедине, – ответил Кимбли, открывая дверь, чтобы Рейли вышла.
Та поднялась и, похлопав Марко по плечу, вышла в темный коридор. Когда Кимбли закрыл за собой тяжелую дверь, света совсем не осталось, и они оказались в полном мраке.
– Что? – выплюнула Симона. Кимбли не видел ее глаз, но был уверен, что возмущение из них хлестало во все стороны. Неужели их разговор с Марко был таким важным, что его нельзя было прерывать?
– Сейчас в ста метрах отсюда лежит без сознания младший лейтенант Хавок, – произнес Кимбли, а Симона тут же открыла дверь к Марко.
– Я должна срочно идти, доктор. Продолжить не могу, но надеюсь, что вы поняли меня, – сказала она ему. – До встречи.
Марко не поднял на нее глаз, и Рейли закрыла на ключ его темницу, а затем бросилась бежать в сторону решетки. Кимбли торопливым шагом двинулся за ней.
– И чего ты так спешишь? – спросил он ее, видя, как быстро она вертит ключами в замке.
– Там человеку нужна помощь, – ответила она и жестом спросила, куда бежать. Кимбли кивнул в нужное направление, и Симона сорвалась с места. Ему тоже пришлось перейти на бег, иначе она бы оторвалась.
Багровый слегка запыхавшимся голосом передал все, что знал и даже о своих догадках на счет Ласт.
– Я не замечала за ней такой мягкости, – задумавшись, ответила Симона. Расс и Прайд точно здесь быть не могут. И в выборе между Ласт и Энви Рейли согласилась с предположением Кимбли. – С чего бы такая милость с ее стороны?
– Вас, женщин, не понять, – лукаво произнес Кимбли.
– И это ты говоришь? Очень смешно.
Кимбли засмеялся, но не высказал своего предположения о легкой симпатии от Ласт к полковнику. Если хотела убить его, целилась бы прямо между глаз. Но такое место на животе она выбрала не случайно. Мустанг явно двинулся за ней, но что там будет дальше? Хватит ли ей сил добить его, а не пощадить, как опрометчиво сделала сейчас.
Когда Симона померила пульс Хавока, тут же перевернула его и начала непрямой массаж сердца.
– Пульс нитевидный, – сказала она слегка взволнованно. – Ты должен пойти наверх и взять в какой-нибудь процедурке около комнат для подопытных животных дефибриллятор.
– Ничего я не должен, доктор Рейли, – ответил Кимбли, прикрыв глаза. Он хотел сначала облокотиться на стену, но она оказалась вся в копоти от взрыва, и Багровый с отвращением отодвинулся.
– Кимбли, давай не сейчас.
– Если ты знаешь, что тебе надо, просто попроси, – ответил он и показал ей философский камень, зажатый между зубов. Он взял его в руку и протянул Симоне на раскрытой ладони. – Только не лечи с его помощью, иначе мы это никак не сможем объяснить Мустангу.
Симона недолго думая схватила камень и отползла от Хавока.
– Массаж сердца надо продолжать, – произнесла она, и Кимбли нехотя начал надавливать на грудь младшего лейтенанта.
Рейли, создавая из воздуха переносной дефибриллятор, сумку с медикаментами внутри, осторожно посматривала в сторону Багрового. Он никогда не стал бы этого делать, если бы не ее просьба. Симона всегда верила, что люди не меняются, и до сих пор убеждена в этом. Но зато могут измениться их приоритеты, а вместе с ними и взгляды на жизнь и поведение.
– Разорви его водолазку, – сказала Симона, держа электроды наготове. Багровый осторожно взорвал ткань, отметив про себя, что это самое ничтожное его преобразование. – Руки!
Кимбли резко отодвинулся, чтобы и его не шарахнуло током, и Симона плотно прижала электроды к груди Хавока. Тело его изогнулось, и он резко вдохнул и открыл глаза. Симона нашла пульс на его шее и, улыбаясь, кивнула Кимбли в знак их общей победы.
– Меня зовут доктор Рейли. Младший лейтенант Хавок, вы меня слышите? – спросила Симона, подсвечивая его глаза фонариком.
Жан хотел что-то ответить, его губы еле шевельнулись, но он снова закрыл глаза.
– Он в отключке, но пульс есть, – произнесла Симона.
Глаза Рейли пробежались по торсу Хавока и она заметила два небольших отверстия на животе. Кровь уже запеклась, но могло быть еще внутреннее кровотечение. Она прощупала живот, но особой ясности это не придало. Если кровотечение и есть, то небольшое и прямо сейчас оно его не убьет. Симона перевернула Хавока на бок, а Кимбли помогал держать его. Рейли обратила внимание на задние отверстия в районе поясницы. Сомнений быть не может. Здесь действительно орудовала Ласт.
– Его надо срочно доставить наверх и сделать УЗИ брюшной полости, – произнесла Симона, складывая все в сумку. И тут ей на глаза попался философский камень. Все это время он бесхозно валялся рядом, а Кимбли даже не думал прятать свое сокровище. Почему он позволил так обращаться с тем, за что он заплатил пятью жизнями и своими шестью годами в одиночной камере строгого режима? Симона задумчиво протянула камень Багровому, и тот сразу же положил его во внутренний карман. – Если переносной дефибриллятор еще можно объяснить, то УЗИ нет.
Багровый кивнул и стал среди обломков искать подходящую доску. Из-под завалов он достал столешницу, и вместе с Рейли они загрузили на нее Хавока, который все еще был без сознания.
– Хочешь сказать, что в состоянии его дотащить? – спросил ее Кимбли, заметив, как ей было тяжело даже переложить его на деревяшку.
– Нет, надо что-то придумать. – Симона начала вертеть головой, в поисках колесиков от кресел или каталок. Но все было разрушено взрывом, а еще один вариант оставался в кармане Кимбли.
– Ты слышишь? – спросил он, нахмурившись.
– Кажется, да. – Рейли напрягла слух и поняла, что по коридору кто-то быстро движется в их направлении.
Через пару секунд внутрь забежал Альфонс. Он явно не ожидал увидеть здесь Рейли, поэтому удивленно и громко произнес ее имя. С Кимбли он поздоровался после, хотя и с опаской относился к нему. Похоже, Элриков просветил кто-то из военных на его счет. Симона заметила изуродованный доспех мальчика, но ничего ему не сказала, как будто так он и должен выглядеть. Алу долго объяснять не пришлось, он и сам догадался, что Хавока надо нести наверх, и вместе с Кимбли с разных краев они подхватили доску. Альфонс повел их путем, которым сам пришел сюда через подсобное помещение и подвал, и коротко рассказал все, что произошло, и как они все оказались здесь. Смерть Ласт нисколько не огорчила Рейли и Кимбли, так как оба прекрасно понимали, что Отец может создать новую Ласт так же легко, как и предыдущую. Они вдвоем просто внимательно слушали все, периодически многозначительно переглядываясь, но мальчик не заметил этого, так как шагал впереди спиной к ним.
– Подполковник Кимбли, могу я спросить вас? – произнес Альфонс.
– Попробуй. – Багровый уже предполагал, что у него хочет узнать мальчик. Почему он находится здесь, как узнал, что им нужна помощь.
– Как вы оказались в подвале?
– Ты же понимаешь, что я не обязан отвечать, да? – Кимбли проговорил это медленно, но четко.
– Да, но я прошу ответить. Я хочу понять.
– Вы уже знаете, что доктор Рейли в прошлом сделала много ошибок, – сказал Кимбли и глянул на улыбающееся лицо Симоны. – И теперь, когда она на нашей стороне, те, на кого она раньше работала, хотят ее убить, чтобы она перестала помогать нам. Фюрер поставил меня к ней, как личного телохранителя. Мы были в ее кабине, когда увидели через окно, как некто забежал в лабораторию, а потом появились вы с полковником.
– Вы знаете этого человека, доктор Рейли, верно?
– Да, – коротко ответила Симона.
– Мы спрашивали Барри о тех, кто его сделал, но он сказал, что вы мертвы.
– Любой подопытный должен быть убежден, что его изувер мертв.
Альфонс согласился и погрузился в свои размышления, до самого верха не проронив ни слова. Уже на первом этаже лаборатории Рейли увидела полковника, который сидел на скамейке и делал вид, что ему не больно. Она подошла к нему и к Хоукай, которая уговаривала его поехать в больницу.
– Здравствуйте, полковник Мустанг, меня зовут доктор Рейли. – Симона опустилась на колени перед ним и отодвинула край его мундира. Ожог был сильным, но зато он остановил себе кровотечение.
– Тоже станете меня уговаривать?
– Нет, мне плевать, – искренне сказала Симона. – Максимум, что вам сделают в больнице – это правильно обработают рану и дадут обезболивающее. Но младший лейтенант Хавок сейчас срочно направляется в больницу. Ему сделают УЗИ и, когда найдут кровотечение, которое наверняка есть, отправят на операцию.
– Я понял вас. Можете не утруждаться, – хрипло ответил полковник, глядя в пронзительные глаза Симоны. Она слегка улыбалась, и Мустанг не сдержался и тоже приподнял уголки губ.
– Полковник? – Хоукай перевела взгляд с Рейли на него.
– Все хорошо, старший лейтенант. Я поеду в больницу, – произнес он и еще раз посмотрел на Симону.
– Организую вам палату на двоих, – сказала она и пошла за Кимбли и Альфонсом, которые выносили Хавока к карете скорой помощи.
========== Глава 17. ==========
Симона без стука зашла в палату, и Мустанг с невозмутимым лицом быстро, но без спешки, сложил карту, дабы не привлекать к этому действию слишком много внимания. Рейли в самый последний момент заметила, что там что-то обведено. Она запомнила это, и натянула вежливую социальную улыбку, которая у нее неплохо получалась. Но все собравшиеся даже не поздоровались с ней, а просто смотрели внимательно, широко раскрыв глаза. Эдвард так и вообще испепелял взглядом. У остальных хватило сдержанности вести себя нейтрально, но настороженно.
Расс предупреждал, что они обо всем могут догадаться, и, похоже, настал тот момент. Теперь ей придется инсценировать свою смерть, прятаться в подземельях, поселившись рядом с Марко. Симона поежилась, но сделала вид, что это из-за прохладного воздуха. Под пристальные взгляды всех она закрыла окно и задернула занавеску.
– Я пришла на плановый осмотр, – сказала Симона, так как тишина, казалось, сейчас задушит. Она подошла к полковнику, а тот всучил карту Хоукай, которая положила ее во внутренний карман так медленно и невозмутимо, как будто эта бумажка ничего для них не значит. Но Симона хорошо знала этот спокойный взгляд старшего лейтенанта. Она была такой со времен Ишвара, всегда носилась за Мустангом.
Полковник лег на подушку, а Рейли задрала его сорочку.
– После ужина я пришлю медсестру, она сменит вам повязки, – сказала Симона, внимательно разглядывая их.
Она померила давление, задала еще стандартные вопросы. И при этом чувствовала, как у Эдварда дымится голова от мыслей. Рейли сделала пометки в истории болезни Мустанга, поставила свою подпись и повернулась к Хавоку.
– Нейрохирург к тебе еще не заходил, да? – спросила она, глядя в его карту.
– Нет. – Жан переглядывался с остальными, и те как рыбы держали язык за зубами, боясь теперь при Симоне лишнее слово сказать.
– От наркоза ты отошел хорошо, как вижу, – отметила она, подсвечивая его зрачки. Она начала задавать контрольные вопросы, проверяя работу мозга, а Жан без проблем отвечал на каждый. Специальным молоточком она ударила по нужным местам, и его руки дернулись так, как нужно. – А теперь сядь, я проверю ноги.
Жан не двинулся с места, но при этом несколько удивился.
– Все нормально? – спросила она, видя его недоумение.
– Я думал, что просто еще не до конца отошел от наркоза, поэтому так, – задумчиво произнес он, а у самого взгляд остекленел.
Симона подошла к другому краю кровати и откинула покрывало, взявшись за правую стопу Хавока. Все остальные напряглись еще сильнее. Беззвучный вопрос повис в комнате, и каждый чувствовал его гнетущую атмосферу. Симона провела верхним концом шариковой ручки от пятки Жана к пальцам, а затем посмотрела на его лицо. Тот понял еще с того момента, как Рейли уверенно схватила его ногу, ему даже не нужен был второй тест на левой ступне. Симона прикрыла покрывало и, поджав губы, посмотрела на него.
– Такое иногда случается, – сказала она, но сама понимала, что Жана эти слова уже не успокоят. Кому нужен лейтенант без ног? – Нейрохирург должен зайти к тебе до конца смены, дождись его и не делай преждевременных выводов. Но по опыту скажу, случаи бывают разные. Возможно, тебе просто следует пройти курс реабилитации, и ты сможешь ходить.
Брови Хавока неоднозначно дернулись, а руки сжались на покрывале в кулаки. Мустанг таращился на своего подчиненного, Хоукай даже открыла рот, сменив свое непроницаемое выражение лица. И Элрики не сводили глаз с Рейли, которая таким беспощадным тоном говорила все это. Таким безразличным. Но никто из них не понимал, что на самом деле ей искренне жаль видеть молодого здорового парня, который теперь, вероятно, навсегда останется прикованным к инвалидной коляске. А ведь он всего лишь следовал за своим полковником. Хавок был далек от всех игр, которые устраивает Мустанг, но как это зачастую бывает, крайним достается больше всего.
– Позову к тебе доктора Лейтона, – промолвила Симона и оставила в истории болезни пометки и свою подпись.
Под гробовое молчание она вышла в коридор, где ее ждал Кимбли. Он скучающе изучал людей вокруг, но не видел для себя ничего интересного. Как только Симона появилась, он сразу же немного оживился, но не настолько, чтобы это заметил кто-то из посторонних.
– Хавок скорее всего остался без ног, – сказала она ему, когда они вместе стали двигаться по коридору в сторону хирургического отделения. И кому угодно ее тон мог показаться ироничным, с некоторой долей издевки, но только не Кимбли. Он удивленно посмотрел на Симону, которая задумчиво шла вперед, не поднимая глаз на него.
– Не хочешь ли ты сказать, что тебе его жалко?
– Просто этот случай натолкнул меня на мысль, которая давно вертелась в голове, но я ее упорно задвигала, чтобы она не мешала делать мою работу. – Симона замолчала, завидев группу хирургов. – Итан!
Один из них повернулся за свое имя и махнул Рейли рукой. Лейтон сказал что-то своим коллегам и отошел к Симоне и Кимбли.
– У меня мало времени, скоро операция, – сказал он и бросил короткий взгляд на Багрового, который ходил за Симоной везде. – Что ты хотела?
– Лейтенант Хавок не чувствует ног, – сказала она. – Но от наркоза уже отошел, поэтому думаю, что это паралич.
– Я сразу говорил, что его случай почти безнадежный. У него было всего пять процентов из ста. – Лейтон пожал плечами, и Кимбли заметил, что на его лице даже тени беспокойства или сожаления не проскочило. Безразличие, как оно есть. – Мы сделали все, что смогли.
– Я ему сказала, что ты зайдешь и сам поговоришь с ним, – добавила она.
– Хорошо, я зайду, но разговаривать тут не о чем. Повреждения нервов не исправить, разве что какой-нибудь сверхмощной алхимией не воссоздать их заново. Даже автоброня парню не светит.
– Ты уверен? Может, сделаешь снимки, проверишь все? – уточнила Рейли.
– Я видел все при операции и еще там сразу сказал, что это безнадежно, – ответил Лейтон. – Все, мне пора. Я зайду к нему после операции.
И доктор скрылся за двустворчатыми дверьми, куда только что ушли все остальные хирурги.
– Так что ты хотела сказать, когда увидела Лейтона? – спросил Кимбли, когда они пошли в обратную сторону.
– Поговорим дома. – Симона поджала губы и поправила волосы, затянутые в хвост.
– Говоришь так, словно мы старые супруги, – буркнул Кимбли. – И когда это мы успели пожениться?
– Доктор Рейли! – раздался вопль в коридоре, и Симона с Багровым обернулись на него.
На них испепеляющее смотрел Эдвард, а Альфонс стоял сзади. При любых обстоятельствах младший Элрик выглядел грозно и даже был способен за себя постоять, но в сущности Симона не чувствовала никакой агрессии с его стороны. В отличие от его старшего брата, которого распирала выплескивающаяся ненависть.
– Ты что-то хотел, Эдвард? – спросила она невозмутимо.
– Хотел сказать, что… – он подошел к ней близко, смотрел снизу вверх, но это не помешало ему показать всю свою дерзость и буйный характер одним только взглядом. – Теперь я понял!
– Брат, не надо…
– Вы ведь не сказали мне и слова правды! Так?!
– Если ты понял, что мне нельзя доверять, зачем ты ждешь моего подтверждения? – спросила она, не повысив даже на полутон свой голос. – Наивно надеешься, что хоть это будет правдой?
– Вы такая же убийца, как и все, кто участвовал в Ишварской войне, даже несмотря на то, что вы доктор!
– В твоем положении очень легко обвинять других, – с усмешкой произнесла она, еще больше раззадоривая Эдварда таким тоном.
– Вы самый лживый человек, что встречался мне! И знаю, что…
– А вот все свои знания храни при себе, мальчишка. – Суровый голос Кимбли полоснул Эдварда как унизительная пощечина, и тот на мгновение оторопел. Тон Симоны был таким ироничным, игривым, как будто она баловалась с любимой игрушкой. Но вот Кимбли в этот раз оказался беспощаден. Холодный взгляд подобно острым иглам впился в Элрика, и тот даже не мог пошевелиться. Багровый наклонился к нему, крепко схватив за плечо. – Расставь приоритеты, Стальной. Тебе важнее правда, у которой нет неопровержимых доказательств, или возможность вернуть тело себе и своему брату?
– Угрожать мне вздумали, подполковник? – процедил Эдвард. Он даже на одну секунду не струсил перед ними двумя.
– Ты уже сделал несколько выводов, так подключи голову и в этот раз. – Губы Багрового дернулись в усмешке, но потом он стер ее, снова опуская уголки вниз. – Если ты себя не считаешь ребенком, так веди себя как зрелый человек. Не делай глупостей и необдуманных шагов.
Эдвард молчал, а Симона поняла, что они с Кимбли как две кобры, загнавшие незрелого мангуста в угол. Мальчик, конечно, не подал виду, что боится, но он задумался, хмурясь еще сильнее прежнего. Багровый отпустил его и поправил свой белый пиджак. Симона смотрела на этого ребенка жестко, понимая, как ярко сейчас полыхают ее глаза голубым пламенем.
– Пойдем, брат. – Альфонс взял его за плечи и буквально потащил к выходу, хотя Элрик все еще пытался найти слова, чтобы пристыдить и Кимбли, и Рейли.
– Надо сообщить об этом Рассу, – произнесла Симона, когда братья удалились на приличное расстояние. – Эти дети и так много знают, да еще и Мустанг ввязался. И Бог знает что им мог рассказать Барри.
– Барри? Он ведь почти ничего не знал, – задумчиво сказал Кимбли. – И ничего этот Мустанг не сделает. Я его знаю.
– Знаешь? – спросила Рейли, приподняв одну бровь.
– Такое недоверие прямо оскорбление для меня, – Кимбли притворно обиделся, а следом за этой эмоцией пошла его коронная ироничная улыбка. – Мустанг жаждет власти настолько же сильно, насколько мне на нее наплевать. Я просто люблю взрывать, и мне неважно что, мне интереснее масштаб. Владение секретной информацией позволит ему чувствовать себя на голову выше всех остальных. О какой власти может идти речь, если тайну знают все, кто ни попадя? Поэтому Мустанг и его шестерки ничего никому не скажут. А вот Элрик молчать не станет. Поэтому Расс должен будет найти способ заткнуть этому пацану рот.
– Его не убьют, он ценная жертва, – сказала Симона.
– Смерть ничего не решит. Трупы тоже могут говорить, ты же это понимаешь. Могут многое рассказать о тех, кто их убил. – Усмешка Кимбли была такая осторожная и тонкая, что Рейли сразу же начала в голове перебирать всех последних убитых, которых знала. Кимбли явно намекал на кого-то, но не хотел говорить в открытую, чтобы Симона сама догадалась. – Не напрягайся, не думаю, что эта так называемая «смерть», – на этом слове он жестом поставил кавычки, – что-то изменит. Но мне нравится владеть информацией, которая недоступна другим.
– Как Мустангу?
– Он преследует какие-то цели, в отличие от меня. Я лишь хочу наблюдать за этим миром, по возможности вообще не вмешиваясь. Хотя порой приходится принять чью-то сторону.
– Ты с теми, кто даст тебе больше возможностей. – Симона с легким укором глянула на него.
– Как будто ты с гомункулами по другой причине. – Кимбли наклонил голову к плечу и легко улыбнулся. – Может, уже пойдем домой? – Он сделал к ней шаг и провел пальцами по щеке, отодвигая пряди. – Твоя смена все равно кончается через пятнадцать минут.
– Мне надо проверить еще нескольких пациентов, – ответила она, но не отстранилась, утопая в его голубых глазах.
– Скажи медсестрам, пусть они проверят. – Кимбли уперся лбом в ее лоб и пристально смотрел в глаза.
– Подожди меня в коридоре. Разговоры с пациентами конфиденциальны. – Рейли преодолела в себе желание поцеловать его и выскользнула. Перед тем, как зайти в палату, она заметила, что Кимбли не провожает ее взглядом, а задумчиво смотрит в пустоту.
_____
Симона всегда держалась от Кимбли немного на расстоянии. Не то чтобы ему хотелось кричать во все горло, что они вместе, но и притворятся, будто они и не спят вовсе, ему тоже не нравилось. Кимбли намного важнее были чувства, а не то, насколько хорошо о них осведомлена общественность. Багрового все устраивало в их отношениях, когда он с Рейли оставался наедине. Но когда они шли по рынку, чтобы купить продукты, Симона все равно держалась так, словно ничего между ними не происходит.
– Что будешь на этот раз готовить? – спросила она.
– Я могу сделать, что хочешь, только скажи, – флегматично и отстраненно ответил Кимбли. Он стал разглядывать людей, которые таращились на него. Эти крестьяне хоть и жили в Централе, но одеваться явно не умели. Это не Кимбли одет слишком празднично, это они плебеи без вкуса.
– Вы слышали, что братья Элрики снова дерутся с кем-то? – донесся до ушей Кимбли и Симоны обеспокоенный голос торговца. Они повернули голову, и тот говорил со своей клиенткой.
– Говорят, это тот убийца государственных алхимиков, – ответила она.
Багровый посмотрел на Рейли и все понял. Этих детей надо спасать, иначе в нужный момент они просто не смогут предоставить необходимое количество ценных жертв.
И вдруг в спину Кимбли врезалась девчонка.
– Простите, – бросила она и побежала дальше.
– Надо идти, – сказала ему Симона, пока Кимбли провожал взглядом девочку. Он усмехнулся такому невероятному совпадению и повернулся к Рейли.
– И чем ты собираешься мне помочь? – спросил он ее. – Нет. Просто посиди где-нибудь в таком месте, чтобы быть на глазах у других людей.
Кимбли не дал ей и слово вставить, а просто развернулся и побежал прямиком за этой девочкой. До его слуха не доносилось частое топанье ботинок Симоны, и он понял, что она осталась стоять посередине улицы, как он и велел. Рейли далеко не глупая, но слишком отчаянная, может и кинуться за ним, когда тот уйдет достаточно далеко. Запутать следы все равно не удастся, его внешность слишком заметная для любопытных зевак, даже если он сбросит с себя белый пиджак, поэтому во время битвы придется еще и присматривать за своим тылом, там в любой момент может оказаться Симона.
Кимбли уже слышал, как взрывается дорога, стены домов и доносятся мальчишеские крики в пылу битвы, а, значит, девочка и вправду оказалась той, о ком он сразу же подумал. Багровый усмехнулся и понял, что ему пора беспрекословно доверять своей иррациональной интуиции так же, как и безошибочной логике. На деле получается, что она работает не хуже, а в чем-то даже лучше второй.
Рокбелл заскочила в переулок и сбавила темп, шагая мимо мертвых или оглушенных рядовых. Багровый и вовсе остановился, прикидывая свои дальнейшие действия. Если пойдет за ней, то его быстро обнаружат, и в этом совершенно не будет смысла. Лучше занять выгодную позицию с более высокой точки.
Багровый взглядом наткнулся на пожарную лестницу и без промедления стал взбираться по ней вверх. Он заскочил на крышу и помчался в нужном направлении. Битвы уже не было слышно, но Кимбли знал, что она не окончена. Элрики живучи до невозможности, как и этот треклятый ишварит. Откуда у людей только берется такая жажда жизни? Багровый точно знал, что если проиграет, он с легкостью расстанется со своей жизнью. Лучше умереть, чем влачить жалкое существование неудачником и трусом. Бороться только для того, чтобы доказать себе свою цену, ощутить тот самый край пропасти, секунду до вечного забвения, где пустота вокруг тебя и внутри тебя, когда ты и есть эта самая пустота. А потом снова чувствовать глоток воздуха, как признак того, что ты снова победил.
Альфонс и Эдвард вопили Шраму что-то про Рокбеллов, по их словам убитых им. И тот не стал отрицать, но эта девчонка все слышала. Самое время атаковать, пока никто этого не ждет. Но Элрики слишком близко, Кимбли заденет их и Уинри, а это может вылиться в серьезные проблемы.
Рокбелл схватила пистолет и направила его на Шрама. Блеснула тусклая надежда на то, что сейчас все и закончится, и этого ишварита победит не кто-то из армии или матёрых государственных алхимиков, а простая девчонка-механик. Но она оборвалась в тот момент, когда прошло больше двух секунд после того, как оружие оказалось в неумелых руках. Чем дольше тянешь, тем меньше шансов на то, что выполнишь задуманное.
Раздался выстрел, а за ним еще один. Уинри от испуга выронила пистолет, а Эдвард ринулся к ней и прикрыл собой, завалив на лопатки. Ловкий ишварит, конечно, понял, что стреляют в него, поэтому тут же увернулся, будто видел полет этих пуль, и побежал прочь из переулка. Альфонс кинулся за ним, что-то выкрикнув брату и подруге. Кимбли хотел уже броситься бежать за ними, как увидел того, кто стрелял.
Симона уверенно стояла на ногах, крепко держа пистолет двумя руками. И находилась в такой позе, прямо как из учебника. Ноги на ширине плеч, локти выпрямлены… Кимбли вспомнил ее библиотеку в квартире и усмехнулся. Теорию она запомнила, а вот практики не хватало. Между ней и Шрамом было каких-то пара десятков метров, а она промахнулась. Будь на ее месте военный, ишварит бы не ушел.
Когда Рейли уже убрала пистолет за ремень, из-за угла выскочила небольшая группа военных. Симона тут же бросила взгляд на Кимбли. С такого расстояния он все равно увидел пронзительно голубой цвет ее глаз. Колючими иголками он прошелся по всему его телу, как будто осуждающе. Или предостерегающе. Если Багровый будет недостаточно осторожен, кто-то из Элриков может умереть.
Кимбли первый отвел взгляд от Симоны, хотя и с удивлением для себя признал, что сделать это было нелегко. Он неожиданно для себя понял, что эта погоня, предстоящая битва хоть и волновали его кровь в жилах, но вдруг стали ему не так интересны, как оказаться сейчас наедине с этой женщиной. Не просто для того, чтобы предаться физической любви. Чтобы ощутить то, как доверчиво она позволяет обнимать себя. Как оставшееся ее тепло на простынях медленно уходит, а запах продолжает щекотать нос. Как ласково она смотрит на него, когда думает, что он не замечает. Ощутить покой, когда она осторожно, чтобы не разбудить его, приткнется к боку и положит ладошку на его грудь. Наедине с ней каждый раз убеждаться в существовании той грани, которая, казалось бы, отсутствовала в нем.
Кимбли бежал за Шрамом, он видел, как мальчишка Альфонс отчаянно сражается. И сердце Багрового трепетало от привкуса битвы во рту, но мысли были полностью поглощены воспоминаниями о Симоне. Кимбли буквально заставлял себя сосредоточиться, чтобы случайно не угодить под атаку мальчишки или ишварита.
– Конечно, это тело во многом ограничено, – начал говорить Альфонс. – Но ограничения не делают меня жалким! И в твоей жалости я не нуждаюсь!
Кимбли заметил, что Альфонс стоит хоть и близко, но не настолько, чтобы его доспех разнесло в щепки. Знакомая приятная волна прошла по телу, и губы сами по себе расплылись в кровожадной улыбке. Багровый даже не контролировал это.
Земля под ногами Шрама надулась и взорвалась. Его откинуло в сторону дальше от мальчика, но взрыв оказался недостаточно сильным.
– Подполковник Кимбли! – Альфонс обернулся и заметил его, наконец.
– Отойди в сторону, дружок. – Кимбли подошел ближе, готовясь к следующей атаке. Но из поднявшегося столба пыли и дыма от взрыва, вылетел Шрам, выставив правую руку вперед.
Кимбли увернулся и моментально применил преобразование, пытаясь взорвать конечности Шрама. Но тот смог уйти и скрыться в поднявшемся дыму. Ветра практически не было, поэтому пыль оседала медленно, позволяя ему поменять позицию.
Внезапный вопль Эдварда отвлек Кимбли, и Шрам выскочил прямо у него из-за спины. Но пацан тут же устремил свою ступню в лицо ишвариту. Багровый смог только наклониться в другую сторону и удивиться проворности этой мелкой креветки.
– Оставьте его нам, подполковник Кимбли, – уверенно произнес Элрик.
– С чего ради мне соглашаться? – усмехнулся Багровый.
– У нас с ним личные счеты, – процедил Эдвард. Его немного шатало, половина головы была в крови, но пацан уверенно и беспощадно смотрел на Шрама. Кимбли даже на мгновение замер, поразившись такой смелости, граничащей с глупостью.
– Месть не вернет Рокбеллов, Стальной, – сказал Багровый, и оба мальчика и ишварит, нахмурившись, посмотрели на него. – Неужели ты готов ради нее рискнуть своей и брата жизнями?
– Попался! – За спиной Шрама раздался крик.
Глаттони, огромная туша, приземлился прямо за ишваритом и понесся на него. После их недолгого сражения из канализационного люка выскочил неизвестный подросток и быстро засунул в гомункула гранату. Кимбли тут же спрятался за ближайшим вагоном, и в следующее мгновение Глаттони разорвало на части. Продолжая оставаться в стороне, Багровый преспокойно наблюдал за тем, как переодетая Хоукай увозит связанного гомункула и того пацана с собой, а братья Элрики провожают их внимательным взглядом. Она успела прострелить ногу Шраму, и Кимбли удивился. Эта снайпер никогда не промахивалась, и, выходит, она целилась в его ногу.
