Текст книги "Плацебо (СИ)"

Автор книги: Элинор Л

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Ладони все никак не согревались, и Багровый медленно стянул одну перчатку за другой. Пальцы почти не шевелились, но он сумел. От напряжения руки било мелкой дрожью, а дыхание казалось холоднее, чем воздух в прогретом печью помещении. Кимбли закрыл глаза, потому что усталость и обморожение сказались на нем сильнее, чем он думал. Его клонило в сон, но он заставлял себя не подчиняться телу. Багровый снова открыл глаза, и до боли нахмурил лоб, почувствовав каждую появившуюся морщинку на обмороженной коже.

Рейли осторожно вытащила руки из-под шкуры и медленно потянулась ими к Кимбли, чтобы не спугнуть. Находясь в каком-то трансе, Багровый податливо расслабил руки, а Симона мягко обхватила белые пальцы Кимбли. От этого прикосновения оба шумно вздохнули, но каждый по своей причине. Багровый почувствовал давление и понял, что пальцы еще можно спасти, а Рейли думала, что обожжется о его ледяную кожу. Она стала дышать на его ладони и бережно массировать их, пока не поняла, что они начали розоветь. Тогда она подняла глаза, и снова встретилась с его усталым взглядом. Симона обхватила его лицо своими ладонями, которые уже потеряли то тепло, что было. Но она стала так же медленно и аккуратно гладить его лицо, разгоняя застывшую в сосудах кровь.

Кимбли понял, что слышит стук собственного сердца, когда начал в полной мере ощущать каждое ее прикосновение. Она делала это так легко и заботливо, словно это не он ее предал. Словно это не его вина, что она сейчас находится в опасности.

Кимбли приоткрыл губы, пытаясь промолвить хоть слово, но связки одеревенели и отказывались работать. У него получился только хрип, и Рейли поднесла палец к его рту. Она прикоснулась так невесомо и нежно, что Кимбли от удовольствия прикрыл глаза. Ему не хватало этого, но он боялся себе признаваться. Страхи совершенно овладели им, и Энви был прав в том, что прежний Багровый алхимик мертв. Но он ошибся в причине. Кимбли потерял хватку не потому, что любовь появилась в его жизни, а потому, что он внезапно лишился ее в тот момент, когда познал. И вот теперь, когда Симона сидит рядом с ним, бережно отогревает замершее тело, не сотрясая при этом воздух бессмысленными словами, его мысли начали приобретать прежнюю характерную упорядоченность и логичность. И план дальнейших действий моментально созрел бы, но сознание подводило его. Он слишком сильно замерз, и едва держался, чтобы не упасть сию секунду.

Рейли сняла шляпу с Кимбли и положила ее вместе с его перчатками на тумбу. Она выбралась из-под шкуры, вытащив дневник, но не попытавшись его как-то спрятать, и Кимбли с коротким любопытством глянул на потрепанную тетрадь. Весь его интерес к дневнику пропал в тот момент, когда Симона сняла с него обувь и начала укладывать его под шкуру. Она до самого подбородка укрыла его и собиралась отойти, чтобы дать отдохнуть, но он схватил ее за запястье. Силы в хватке было чуть, но Симона задержалась. Она опустилась на колени, чтобы приблизиться к его лицу. Кимбли пытался что-то ей сказать – губы двигались, но вместо речи по-прежнему был только хрип. Не выдержав, Симона наклонилась к нему еще ближе, и нежно поцеловала его. До появления Кимбли в этом маленьком домишке, она думала, что при встрече сделает все, чтобы удрать от него подальше. Но только увидела его взгляд, не такой, который она ожидала, ее решительность надломилась. Симона и раньше догадывалась, что его власть над ней никуда не исчезла, и она всячески хотела от этого избавиться, потому что слишком сильно боялась открыться другому человеку. Рейли не была уверена, как поступит Кимбли, когда отогреется и придет в норму, но твердая убежденность в том, что он не причинит ей вреда, плотно укоренилась внутри. Страх растворился сам собой, когда она почувствовала, что вся нежность между ними, все это время была не ради игры и цели. Когда он зашел в эту комнатку, увидел Рейли, его глаза были растеряны. Он и сам до конца не думал, что сможет стать таким беззащитным перед ней. Симона поняла, что Кимбли боялся так же, как и она. Но теперь, когда все карты раскрыты, им больше не нужно притворятся и продолжать спектакль. Теперь им можно просто держаться друг за друга, чтобы снова не оступиться и не упасть.

Кимбли внезапно углубил поцелуй, и Рейли почувствовала что-то лишнее у себя на языке. Она отстранилась, а Багровый закрыл глаза, окончательно потеряв сознание от переохлаждения. Симона выплюнула изо рта посторонний предмет и крепко сжала челюсть, узнав его. В тусклом свете пламени из печи на ладони Рейли сиял философский камень.

========== Глава 22. ==========

До ушей Кимбли донесся какой-то грохот, и он открыл глаза, едва вспоминая, где находится. В другом конце комнаты под грудой склянок и пустых алюминиевых емкостей сидела Симона. Багровый попытался встать, но все тело ломило. Он подвигал пальцами на руках и ногах и ощутил приятную боль – значит, ничего ампутировать не нужно будет, и обморожение оказалось не таким серьезным.

– И долго я был без сознания? – спросил он, сначала откашлявшись.

– Считать то время, когда ты помогал гомункулам? – спросила Рейли, вставая с пола. Она села на кровать рядом с ним и легонько провела подушечками пальцев по его щеке. Кимбли прикрыл глаза от удовольствия, а Симона коротко посмеялась: – Я не заигрываю, а проверяю температуру обмороженных участков.

– Жить буду? – спросил Кимбли, вдруг вспомнив день, когда он познакомился с Рейли, и она так же осматривала его. Только теперь все это было приправлено заботой и лаской.

– Да, – она кивнула и пощупала его уши, а потом вытащила руки из-под шкуры. – Но верхний слой кожи поврежден и будет шелушиться. И если допустить повторное обморожение, то оно будет намного серьезнее этого. Сейчас надо продолжать согревать тебя изнутри.

Рейли встала и начала копошиться около печи, на которой стоял чугунный чайник.

– Я думал, что отдал тебе философский камень, – произнес Кимбли, полностью сев, но укутавшись шкурой. – Просто исправь все. И убери эти чудовищные морщины возле глаз. Я бы и сам сделал, только медицинская алхимия не мой конек.

Симона смерила его холодным взглядом, и Кимбли уже пожалел, что не проглотил камень перед тем, как отключиться.

– Как у тебя все просто, – она положила в кружку чай, завернутый в марлю, и залила кипятком. – Но давай все же поступим более рационально. – Рейли села на табурет напротив, и Багровый неуверенно взял алюминиевую помятую кружку, которую она протянула. – Когда сюда вернутся Шрам и Марко, они захотят знать, как тебе удалось перейти через горы в одном пижонском пальто и не получить обморожения. И когда обнаружится, что у нас есть камень… Не думаю, что его нам оставят.

– Не знал, что тебе надо перед ними отчитываться. – Кимбли подул на кипяток. – Я думал, мы быстро сбежим отсюда. Какой смысл оставаться в этой стране?

– Ты же сам хотел посмотреть, как закончится это противостояние: гомункулов и людей.

– Наблюдать можно и со стороны, лежа на теплом пляже Аэруго, например, – ответил он, отхлебнув. – Только не говори, что тебе мозги промыли, и теперь ты на стороне Элриков.

Рейли скрестила руки на груди и многозначительно поджала губы.

– Не могу поверить, что ты всерьез, – удивленно произнес Кимбли. – Гложит чувство вины? Ну так эта твоя помощь тебя не спасет от нее.

– Лучше бороться, чем бежать. К тому же, куда? Если гомункулы победят, то Аместриса им будет мало. Кимбли, проблема намного масштабнее, чем кажется. Под угрозой вся наша планета, неужели ты не понимаешь. Я должна помочь их остановить.

– Ты, бесспорно, умна и хороша в своем деле. Много знаешь о гомункулах и их планах, но я поражен таким твоим самомнением. – Багровый спокойно вскинул брови и снова отхлебнул. – Ты действительно думаешь, что дети Элрики со своими друзьями не смогут без тебя обойтись?

– Да, именно так я и думаю, – кивнула Рейли, а Кимбли прикрыл глаза и усмехнулся. – Я знаю много из того, что может пригодиться в какой-то момент.

– Тогда оставь им инструкцию, и поехали со мной.

– Почему ты не хочешь поиграть теперь за другую сторону?

– Потому что это глупость и безумство сражаться при данных обстоятельствах! – слегка повысив голос, сказал Кимбли. – Если вы проиграете, вы все умрете. А если победите, то те, кому ты помогала, посадят тебя за все совершенные преступления! Сражаешься за то, чтобы доказать всем, какая ты сильная и вовсе не трусиха?

– Ты бы так и сделал. – Рейли не поддержала повышенный тон Багрового, сохранив спокойствие в голосе. Он уловил ее тонкий намек и выдохнул – незачем криками привлекать к домику лишнее внимание.

– Ради философского камня я убил все свое командование, и за это был лишен свободы на шесть лет. Хочешь быть как я?

– Я хочу исправить свои ошибки.

– Эдвард тоже очень хочет исправить свою ошибку и вернуть себе и брату тела. – Кимбли произнес это с некой иронией. – Но он всего лишь пацан и не понимает, что вся прелесть жизни как раз в том, что пленку назад отмотать не получится. У тебя есть возможность только жить дальше и все. Ошибки исправить невозможно.

– Их можно перекрыть другим делом.

– Нас это не спасет.

– Нас? – удивленно вскинула брови Рейли. – Ты вроде сбегать собирался. Как же пляж Аэруго?

Кимбли отхлебнул чай, а потом отвел глаза в сторону и поджал губы, как будто съел что-то кислое.

– Я вспомнил, что игрок, а не сторонний наблюдатель.

– Когда уже изменился, прежним не стать, да? – произнесла она, победно улыбнувшись.

Кимбли перевел взгляд на нее, давая понять, чтобы она завязывала с издевками по этому поводу. Теперь он не бросит ее ни при каких обстоятельствах, поэтому, если Рейли остается, значит и он никуда не поедет. Озвучивать ему это сейчас не хотелось, и Багровый был даже рад, что Симона поняла все без слов.

Занавесь шелохнулась, и в домик вбежала Уинри. Она была так взбудоражена, что не сразу заметила Кимбли. Но в следующую секунду, когда ее взгляд нашел Симону, а рядом с ней Багрового, она громко вскрикнула.

– Добрый день, Уинри-сан. – Кимбли махнул ей рукой и улыбнулся так вежливо, как мог себе позволить с обмороженной кожей лица.

– Подполковник Кимбли, – пролепетала девушка. – Доктор Рейли… Что он…

– Все хорошо, Уинри, – спокойно произнесла Симона. – Ты, конечно, напугана, но не за чем бояться.

– Я…

– У тебя что-то случилось? – спросила Рейли.

– Ал и остальные вернулись, они ждут в домике Шрама-сана… Там…

– Что? Кто-то ранен? – обеспокоено спросила Симона и встала.

– Не совсем, но… – Уинри косила взгляд на Кимбли, который ехидно улыбался, тем самым еще сильнее пугая ее.

– Я сейчас приду, – негромко сказала Симона, наклонившись к Кимбли.

Рейли взяла с полки саквояж и уже собиралась выйти, как в домик вошел Шрам и тут же взглядом попал на Кимбли, уютно устроившегося под медвежьей шкурой и с чашкой чая в руках. Уинри отскочила к другой стене, подальше от эпицентра, а Симона быстро встала между Шрамом и Кимбли. При других обстоятельствах Багровый непременно попытался бы подорвать этого ишварита, но сейчас он преспокойно попивал чай, делая невозмутимый вид, чем еще больше бесил своего заклятого врага.

– Ты, наверное, хочешь объяснений, да? – взволнованно произнесла Рейли. Шрам перевел на нее свой лютый кровавый взгляд. – Он пришел сюда не за тем, чтобы кого-то убивать. Он искал меня, чтобы…

– Нравится это тебе или нет, ишварит, – Кимбли прикрыл глаза и говорил с улыбкой, – но теперь я буду действовать на вашей стороне. Ровно до тех пор, пока мне это выгодно, так что не обольщайтесь.

– Он здесь из-за меня, – подтвердила Рейли. – И…

– Постойте, – Кимбли задумчиво уставился в стену, вспомнив, что Энви пошел другой дорогой. – Где вы были, пока не вернулись обратно в деревню?

– Кимбли… – Рейли попыталась его остановить, но Багровый уже в упор смотрел на Шрама, который пытался силой мысли размозжить голову алхимика.

– Мы поймали гомункула, – пробасил Шрам, посмотрев на Рейли. – Это Энви.

Кимбли в голос засмеялся и захотел встать, но Симона тут же остановила его попытку, снова укрывая шкурой. Шрам с отвращением наблюдал за тем, как эти двое спорят. Кимбли хотел посмотреть на пойманного Энви, а Рейли пыталась убедить его, что тому еще надо отогреваться. Шрама коробила мысль, что придется делить воздух с Кимбли, если он хочет, чтобы Симона участвовала в общем деле. Лишь бы сейчас не сорваться и не убить Багрового.

– Я буду в своем доме, – бросил он и выскочил наружу.

Уинри продолжала испугано наблюдать за руганью, которая больше походила на баталию в ироничных замечаниях, чем на аргументированный спор.

– Доктор Рейли, – девушка вмешалась, отвлекая внимание двоих на себя. – Я могу остаться с подполковником Кимбли, если не хотите оставлять его одного. А вам бы надо пойти туда, потому что Марко-сан нуждается в осмотре.

– Я не причиню тебе вреда, Уинри-сан, – заверил ее Кимбли, хотя понимал, что его слова не вызывают доверия у девушки.

– Я скоро вернусь, Уинри, так что не волнуйся. – Симона улыбнулась ей и посмотрела на Кимбли, который заправил за ухо выбившиеся пряди и подмигнул.

Рейли торопливо пробежала несколько домов. Чем быстрее она справится с ранами Марко, тем быстрее вернется Кимбли. Он, конечно, не причинит вреда Уинри, но наговорить ей может всякого, что девочка покончит с жизнью, если воспримет его слова слишком серьезно.

Симона влетела в домик, в котором уже ее ждали все остальные.

– Кимбли тоже здесь? – удивленно спросил Марко, видимо, не поверив словам Шрама.

– Да, – коротко ответила Рейли и подошла к нему, чтобы посмотреть на раны. Но старик отпихнул ее, заверив, что ему не нужна помощь.

– Рейли?! – донесся писк из банки. Симона повернулась на голос Энви и коротко рассмеялась, увидев его в таком виде. – Ты выглядишь еще хуже, чем я, предательница!

– Нет, жалкий гомункул, ошибаешься. – Она подошла к нему и взяла банку в руки, поднося ближе к лицу.

– Кимбли проиграл тебе, да? Ничтожество.

– Энви, ты прочитал столько моих книг, но так и не понял человека, – усмехнулась Рейли.

– Чэ?.. – протянул Энви, желая вступить с ней в перепалку, но его перебили.

– И что теперь будем делать? – спросил Альфонс.

– Кстати, а где это Стальной коротышка? – пропищал Энви.

– Брат? – удивился Альфон. – Он должен быть в Бриггсе.

– Хм, – промычал гомункул. – А я вот слышал, что после его боя с Кимбли в Баскуле, обрушилась шахта. И больше об этой креветке ничего не было слышно.

– Что? – удивилась Симона.

– Не может быть, – вскричал Альфонс и подскочил к банке с Энви. – Доктор Рейли…

– Ал, я не уверена, но…

– Брат должен быть в порядке, я точно знаю! Вы же говорили про нашу связь через этот круг. Если бы Эд был мертв, то и я тоже…

– Тут недалеко есть тот, кто видел его в последний раз, – продолжал пищать Энви, ехидно щуря глаза. – Можешь пойти и выбить информацию из него.

Альфонс замер и посмотрел на Энви внимательнее. Симона не стала размахивать руками и говорить о том, что маловероятно, что Кимбли что-то знает. Младший Элрик всегда был благоразумным, и в этот раз он не стал изменять себе.

– Я уверен, что с братом все хорошо! – твердо сказал он. – И я точно знаю, что он так же считает и обо мне, поэтому мы не должны останавливаться. Мы должны в него верить.

Энви недовольно фыркнул и отвернулся.

– И что же делать дальше? – спросил Зампано.

Шрам подошел к Рейли и вырвал из ее рук банку. А затем всучил ее маленькой Мэй со словами, что она должна уехать из страны. Симона в душе была согласна с его аргументами, ведь это действительно не ее война. Хотя эта девочка могла бы своими талантами во многом помочь им.

– Я думаю, надо разрушить тот круг вокруг страны, который делал Слос, – произнес Альфонс, когда вопрос с отъездом Мэй был закрыт.

– Даже не думай, – отрезала Симона. – Этот туннель охраняет Прайд.

– Но что-то же можно сделать с ним?

– В теории можно отвлечь его, чтобы он ослабил бдительность, но это также очень рискованно.

– Оставаться на севере небезопасно, – произнес Шрам. – Когда гомункулы и Отец поймут, что Энви и Кимбли пропали, начнут искать нас здесь. Надо уехать. Я собираюсь изменить эту страну, – пафосно произнес Шрам, хотя на его лице была скорбь. – И мне нужна твоя помощь, Марко.

– Хорошо. – Кивнул доктор.

– Что вы намерены делать? – спросила Рейли.

– Нужно подготовить все для обратного алхимического круга, который составил мой брат. И один я не справлюсь, мне нужен опытный алхимик.

– Надо чтобы кто-то нашел Хоэнхайма и Эдварда, – сказала Рейли.

– Мы с Уинри поедем в Лиор, – сказал Ал. – И если Джерсо и Зампано составят компанию…

– Я с радостью поеду с тобой, парень, – ударил себя в грудь Джерсо.

– И я. – Зампано положил руку на плечо Альфонсу, и тот одобрительно кивнул.

– Тогда мы с Кимбли отправимся на поиски Эдварда и Хоэнхайма, – сказала она. – И привезем их в Лиор. Но… Так может случится, что на это уйдет больше времени. И к тому моменту, когда мы их найдем, вы уже будете в другом месте.

– И что тогда? – спросил Ал. – Как нам с вами связаться?

Симона задумалась. У гомункулов отличным связным был Прайд. Использовать его метод удобно, но он запросто может перехватить любое сообщение. На телефонную связь так же нет смысла надеяться – каждый звонок прослушивается армией Централа.

– Доктор Рейли, – вдруг произнес Альфонс, и Симона подняла голову, взглянув на него. – Гомункулы упоминали Тот Самый День. О чем они говорили?

Энви демонстративно фыркнул и посмотрел на бывшую напарницу, намекая, чтоб она держала язык за зубами.

– Это день солнечного затмения. Они бывают пару раз в год, но им нужно именно то, которое закроет весь Централ. Не буду вдаваться в подробности и объяснять, как движутся планеты, но если они упустят этот день следующей весной, то потом точно такое же затмение произойдет примерно через двести или триста лет.

– Значит, они точно не перенесут эту дату, верно? – уточнил Альфонс.

– Да, все верно. Они во что бы то ни стало сделают то, что задумали именно следующей весной, – подтвердила Рейли. – К чему ты клонишь?

– Если вы найдете Эда и папу, но не сможете связаться со мной или Марко-саном, то условимся встретиться за двое суток до Того Самого Дня близ Централа. Так будет надежнее, чем если наши сообщения перехватят гомункулы.

Недолго подумав, Рейли утвердительно кивнула. Альфонс действительно был благоразумен и осторожен, в отличие от Эдварда. Он более расчетлив и педантичен, да к тому же не спорит и не орет, как его надоедливый старший брат. Симона ухмыльнулась, вспомнив тот задорный пыл Стального. Этот мальчишка несомненно нервирует. Но именно такие люди как он умеют вдохновлять своим яростным и непоколебимым стремлением к справедливости.

Раздалась негромкая возня в передней, и Шрам тут же напрягся, посуровев еще сильнее. Симона сразу узнала голоса Уинри и Кимбли, который убеждал ее в своем здоровье, но девчонка упорно не хотела пускать его в комнату.

– Неужели вы рассчитывали провести свое собрание без меня? – спросил он, заходя внутрь.

Уинри обреченно вздохнула и приземлилась рядом с Альфонсом. Симона махнула ей рукой, чтоб та не переживала из-за невыполненного задания. Рейли от умиления едва сдерживала улыбку. Кимбли надел на себя высокие сапоги из свалянной овечьей шерсти и по уши закутался в медвежью шкуру. В таком виде с красными щеками и носом он походил на огромный меховой шар. Но такой шар, который преисполнен чувством собственного достоинства.

Шрам стоял прямо за спиной Рейли и скрипел зубами от злости. Атмосфера в комнатке накалилась до предела, но Кимбли это только забавляло.

– О, мои подчиненные тоже здесь, – протянул он, а Джерсо и Зампано словно языки прикусили. Симона усмехнулась. Куда же делась их смелость, когда они имели наглость ставить себя выше нее? А теперь только увидели того, кого боялись до смерти, так сразу же трусливо поджали свои хвосты. – Рад снова видеть и тебя, Энви.

– Завались, Кимбли, – пропищал гомункул. – Ты проиграл еще больше моего.

– Возможно. – Багровый осторожно забрал банку из рук Мэй, а девочка даже не сопротивлялась. Хоть Кимбли и был простым человеком, но энергия от него шла чудовищной силы. Он приблизил банку с Энви к лицу и практически беззвучно, но так, чтобы услышал именно гомункул, сказал: – Но впервые в жизни я понял, что если бы я выиграл, то остался бы ни с чем.

Энви задумчиво посмотрел на него, но горделиво отвернулся в другую сторону, отказываясь дальше вести диалог.

– Так на чем вы остановились? – спросил Кимбли, садясь рядом с Рейли. Шрам тут же поменял локацию и встал так, чтобы лучше всего видеть алхимика.

Альфонс и Симона быстро пересказали ему дальнейший план действий, и Багровый погрузился в раздумья, напряженно потирая подбородок.

– Вы упускаете одну важную деталь.

– Какую? – спросил Альфонс.

– Шрам все еще в розыске, и не думаю, что армия прекратит его преследовать. А значит, он и Марко-сан находятся под прямой угрозой. Также военные с подачи фюрера будут охотиться на каждого и нас, включая тебя, Альфонс Элрик. Еще есть Прайд, Грид и Глаттони, которые будут искать меня и Энви. А это начнется сразу, как только мы перестанем выходить на связь.

– Что ты хочешь сказать? – рыкнул Шрам.

– Думаю, что чем ближе Тот Самый День, тем сильнее военные будут давить, чтобы помешать вам что-то сделать. И если им будут помогать гомункулы, шансов нет.

– Полковник Мустанг на нашей стороне, – произнес Ал, а Кимбли с Рейли только усмехнулись. – И генерал-лейтенант Армстрог тоже.

Кимбли тут же изменился в лице.

– Если армия Бриггса окажется в Централе в разгар событий и сможет удержать войска фюрера… Генерал-лейтенант не упустит шанса раздавить своих начальников. И полагаю, она на это способна.

– Нам нужно средство связи с каждым, кто участвует в деле, – сказала Симона. – Если мы все разбредемся в разные стороны без какой-либо перспективы сойтись в одной точке, все пойдет прахом. Почти за год возможно всякое, и нельзя исключать, что таким составом мы можем больше не встретиться. Распланировать дальнейшие действия и то, как мы свяжемся друг с другом в случае их изменения, нужно именно сейчас.

Кимбли задумчиво тер подбородок, перебирая различные варианты. Каждый раз, отметая очередной, он хмыкал и принимался размышлять над следующим.

– Гомункулы так сильны потому, что используют энергию многих душ, – произнес он с легкой улыбкой. – Мы тоже можем воспользоваться этой схемой.

– Использовать философский камень? – уточнил Марко, слегка побледнев.

– Можно сказать и так, – ответил Багровый и перевел взгляд на Альфонса. – Нужно собрать как можно больше людей, готовых помогать вам. И они должны быть надежными. От них будут зависеть наши жизни. Эти люди должны на этот год забыть о своих прошлых жизнях, и стать теми, кто сможет затеряться в толпе. Таксистами, официантами, почтальонами, да даже продавцами цветов. И рассредоточиться по Аместрису, чтобы в каждом более менее крупном городе было два человека. Второй – для страховки, если с первым что-то случится. Дело рискованное, не у всех хватит духа пойти на него.

– Я вас понял, подполковник, – произнес Ал. – У нас есть друзья, готовые нам помогать, я уверен в этом.

В течение долгих часов велись разговоры о планах до Того Самого Дня, которые необходимо притворить в жизнь, однако Симоне все еще не нравилась шаткость их положения. Слишком много было этих «но» и «если». Однако выбор у них не большой, другого варианта не остается. Только довериться друг другу, выжить во что бы то ни стало и завершить свое задание, чтобы в нужный момент сыграть свою партию в этой пьесе.

Вдруг Симону как током ударило. Они слишком сильно сфокусировались на действиях Отца, гомункулов и центральной армии, что совершенно упустили из виду еще одну сторону.

– Погодите, – она остановила яростный спор Кимбли со Шрамом, который уже становился перепалкой на грани рукоприкладства. – Есть еще одна деталь, которая ушла из виду.

Все замерли в ожидании, ведь после стольких часов анализа все казалось таким кристальным.

– Конечно, я была одной из главных ученых-алхимиков у гомункулов, но… Я не единственная.

– Человек с золотым зубом… – задумчиво произнес Кимбли, вспоминая того, кто в больнице Севера поднял его на ноги после ранения в бою со Шрамом.

– Его имя Клаус Вебер. Я отвечала за химер, души, прикрепленные к предметам, философские камни и частично за Третью научную лабораторию и Первую больницу Централа. А он отвечал за остальные, гомункулов и…бессмертную армию. Это его наработки, и я практически не имела доступа к ним, поэтому знаю не все.

– Что? – удивился Марко.

– Это уже было после того, как мы вернулись из Ишвара. Тогда возникла идея создать идеальных бойцов, способных без страха и сожаления бросаться в бой. Конечно, есть специальные медикаменты для живых, но на каждого солдата не напасешься, да и они умирают от ранений. А тут такая возможность создать идеальную бессмертную армию. Это куклы-манекены, сделанные из специально созданного материала, в которые вживили энергию душ из философских камней.

Марко начал качать головой, а Уинри и Мэй не сдержали девичьих вздохов. Остальные же напряглись, представляя себе силу такого воина. У Кимбли на лбу даже появилась глубокая морщина, и взгляд посуровел. Солдаты Бриггса, какими бы беспощадными и бесстрашными они не были, все же оставались людьми, которым всегда в физическом плане будет далеко до модифицированных воинов.

– Когда последний раз я присутствовала при эксперименте, душа просто не закрепилась за телом, потому что это был новый способ внедрения – не через алхимический круг, а через жидкость, вкалываемую внутрь манекена.

– Так значит, эта армия попросту не готова? – уточнил Марко.

– С того момента прошло около полугода. А до Того Самого Дня еще год. Вы же понимаете, доктор, что в любой день в течение этого времени, у них есть возможность успешно завершить этот эксперимент.

– Если они бессмертны, то их невозможно убить? – удивился Альфонс.

– Если им все же удастся прикрепить душу к манекену, то, чтобы убить его, придется либо уничтожить сам манекен – сосуд для души, либо другим способом разъединить его и эту жидкость.

– Почему ты сообщаешь об этом только сейчас? – спросил Марко, пытаясь в своей голове уложить эту новую информацию. – Столько времени мы не знали этого… Это все меняет.

– Это ничего не меняет, – отрезал Кимбли. – На другие планы эти куклы не повлияют. И еще не факт, что Веберу удастся завершить этот эксперимент.

– Но если все же получится, – вступил Шрам, – то армия Централа станет непобедимой.

Все в очередной раз переглянулись между друг другом, но никто не стал озвучивать свои опасения и переживания. Это как подливать масло в огонь. Каждый действительно боялся за жизни своих близких и собственную. Но если начать нагнетать обстановку еще сильнее, лучше от этого никому не станет. К своим страхам добавятся еще и чужие.

Симона посмотрела на Кимбли, пытаясь понять степень искренности в том, что он сейчас делает. Багровый из тех людей, которые не станут творить что-то навязанное посторонним человеком, если сами того не хотят. А значит, сейчас он действительно перевернул шахматную доску, продолжая партию за другие фигуры.

– Это все. – сказал Багровый, поняв, что больше не о чем говорить. Он поднялся с места, и все встали вслед за ним. Кимбли ухмыльнулся и вышел из комнаты.

Рейли отправилась за ним, попрощавшись на ночь с остальными. По дороге она догнала Кимбли, устремившегося к ее домику, но не стала его останавливать. Когда они снова оказались в тепле, и Багровый решился снять с себя тяжелую, но теплую шкуру, и сесть за стол, Симона подошла и обняла его сзади, уткнувшись носом в макушку.

– Спасибо, что делаешь это, – сказала она.

– Я рассчитывал на другую благодарность, не все мои конечности замерзли, – посмеялся Кимбли. Он потянул ее за руку вниз, а сам запрокинул голову назад. Их глаза встретились, хотя лица были развернуты по отношению друг к другу. – Если в этом противостоянии победят люди, нас с тобой посадят пожизненно, – серьезным тоном произнес он, сбивая всю игривую атмосферу, которую только что сам навел. – И я рассматривал разные варианты, в одном из которых мы с тобой были по разные стороны. В процессе меня бы скорее всего убили гомункулы. А ты снова осталась бы одна.

Рейли ничего не ответила, продолжая вглядываться в его глаза.

– И я выбрал другой вариант. Тебя. Смерти я не боюсь, мне даже нравится ее привкус во рту. Перед ее лицом я будто обретаю себя, понимаю, кто я есть на самом деле. Но меня бросает в дрожь от одной мысли, чтобы снова бросить тебя. Странно, правда? Поэтому пусть лучше мы либо умрем вместе в борьбе за жизнь, либо до конца дней будем отбывать срок в одиночных камерах. Видеться только раз в год на общей прогулке. Но зато я буду знать, что ты рядом, и слышать, как за стеной бьется твое сердце.

– У нас есть шанс сбежать сейчас, – произнесла она после долгой паузы. – Завтра утром все разбредутся своими дорогами, и мы будем свободны.

– Пока ты чувствуешь над собой Дамоклов меч из вины, ты не сможешь стать свободной. Мы завершим все до конца.

Рейли хотела его поцеловать, но Багровый продолжал смотреть на нее твердо и уверенно. Это был взгляд солдата, воина, готового бороться за то, что ему дорого.

========== Глава 23. ==========

В ушах звенело. Каждый звук доносился как сквозь толщу воды и отдавался резкой головной болью. Симона неторопливо открыла глаза, но увидела только то, что лежит на земле, а вокруг происходит что-то неимоверное. Раздаются крики Элриков и Хоэнхайма. Рейли едва понимала, где вообще находится, и не могла точно вспомнить события за последние несколько минут. Почему она в обмороке? Ведь только что они сражались против Отца, а теперь…

Рейли приподнялась на локте, а все тело пронзило острой болью. Сразу же сдавило легкие, а в глазах потемнело. Сломаны ребра, Симона это поняла.

– Не двигайтесь! – Изуми быстро подскочила, как будто вспомнив о Рейли.

– Что происходит?

– Он поднялся, чтобы создавать новые философские камни! – прорычал Хоэнхайм.

Бетон под его ногами стал превращаться в колонну, поднимая его наверх, а Грид как паук пополз следом.

– Отправимся следом! – скомандовала Изуми, не отходя от Рейли, а затем повернулась к ней. – Очевидно, вы не можете сражаться. По дороге я оставлю вас с подполковником Кимбли и полковником Мустангом.

– Хорошо. – Рейли покорно согласилась с Кертис. Признавать себя слабой ей определенно не нравилось. Но быть обузой в бою – это еще хуже.

Симона все еще чувствовала себя в какой-то прострации. Тело продолжало не слушаться и работать в полсилы, зато память возвращалась. После того, как Шрам активировал обратный круг, открытый его братом, во время боя с Отцом Рейли получила удар булыжником в левый бок. И когда упала на пол, скрючившись от боли, следом прилетел тупой удар в затылок. Вот что значит не иметь боевой опыт. На практике она могла все: даже на тренировках с Кимбли, которые он ей устроил в последние месяцы их путешествия по стране. Но в реальной схватке ей хватило пары настоящих ударов, чтобы выйти из строя. Сломанные ребра и сотрясение мозга.