Текст книги "Его Работа (СИ)"

Автор книги: Дрюха Дрон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Да, – поддержал Обдиралов, – сейчас все деревни, довольно близкие к Дуркубам огромны, ты, вероятно, пока ехал сюда это заметил. Под песком есть земля. Рабочие бригады Дуркуб строят в более-менее населённой деревне с хорошим родниковым источником огромные подземные плантации, бурят многокилометровые скважины и колодцы: всё ради населения, а потом забираем львиную часть первых урожаев. Деревни налаживают производство круп и прочего, продают излишки, богатеют, расширяются, а потом наши бригады снова увеличивают плантацию.

– А как земля не истощается?

– Химические удобрения. Дуркубы – город шахтёров и сталеваров, а вот в Вильте производят просто огромнейшее количество химических удобрений, лекарств и витаминов, – пояснил Хабаров. Вот так и сосуществуем.

– Ты когда-нибудь видел паровоз? Великолепная машина, его свист ни с чем не спутать. Носится себе по кругу туда-обратно перевозя огромное количество грузов. Величайшее творение человечества. Кстати, что это за девушка в твоей машине?

– Раб, – просто ответил наёмник.

– А-а, имущество проверяют далее, – заметил юноша. – Там, с тыльной стороны стены будет ещё один шлагбаум.

– Готово, – заявил старик.

– Вот и славненько, – улыбнулся Обдиралов и, причмокнув, добавил: – Четыре золотых.

– Чё так много? – удивился Фриджек.

– Ты лицензию не имел, а это нехорошо, – ухмыльнулся юноша. – Мы тебе сделали её, – он протянул Фриджеку ещё тёплую пластиковую карточку, вылезшую с одного из отверстий коробка, – или берёшь и проезжаешь, или не берёшь и уезжаешь, решать тебе.

– Давай сюда, – фыркнул мародёр, выхватив её, и, отсчитав четыре монеты, якобы случайно выронил их мимо протянутой руки Обдиралова. Монетки, с характерным звоном, рассыпались по давно немытому полу. Хабаров выругался. Обдиралов ухмыльнулся, и, подобрав три из них, протянул их мародёру со словами:

– Я вижу три монеты. Ещё одну, пожалуйста.

– Ты наступил на четвёртую, – нахмурился мародёр.

– Я повторяю. Я вижу три. Ещё одну, будь добр.

– Ты на неё наступил! – закричал Фриджек. Обдиралов, выхватив револьвер и приставив дуло ко лбу мародёра, заявил:

– Что-то мне думается, что мы на шесть договаривались. А я вижу всего три, – добавил он. Хабаров захихикал.

– Ублюдок, – процедил мародёр, вложив в его руку ещё три золотых.

– Отлично, – он вложил деньги в карман. – А теперь кыш отсюда. И дверь закрой, пожалуйста.

– Да, конечно, – разозлился Фриджек, выскочив на улицу. Секунда, две, пять, – и мародёр вновь ворвался в постройку, крепко сжимая револьвер. Прозвучало два выстрела, почти одновременно. Хабаров попытался закричать, однако тотчас прозвучал и третий выстрел, и некогда полные лёгкие теперь же опустошались с тихим хрипом.

– Мудачьё, – сплюнул Фриджек, осознав, что пуля, выпущенная Обдираловым, просвистев над самым его ухом, срезала прядь его растрёпанных волос.

– Ну и, чё дальше делать собираешься? – тихо спросила Майн, облокотившись о стену рядом с дверью.

От неожиданности Фриджек вскрикнул, и, развернувшись выстрелил.

– Промазал, – заметила она.

– Ты всё время там стояла? – удивился мародёр. – Чего не помогла?

– Не хотела влипать в историю. Что дальше делать будешь?

– Как открыть палку? – устало произнёс он.

– Кнопочку найди, красненькая такая.

***

В машине он пересчитал плоды своего мародёрства. Тридцать один золотой, не считая его семь, добавились к остальным, пара револьверов и небольшая горстка пуль отправились в бардачок. Затем он въехал в город.

***

– Итак, что же у нас есть? – грузный лысый мужчина почесал свою густую бороду.

– Да чёт чертовщина с ними какая-то, – прохрипел усатый.

– Выкладывай, – прогремел бородатый, развалившись на стуле у входной двери.

– Отпечатков пальцев нет. Единственный – на этой красной кнопке, пробил, Фриджека Гудслэсса он, наёмника из Рильтега.

– А-а, из этой ямы.

– Да, он сюда впервые за несколько десятков лет приехал.

– Так, а из чего они убиты?

– Думаю, обычные револьверные пули, только вот, они и насквозь не прошли, и в телах чёт их нет. Все отверстия зашиты.

– На другом блок-посту спрашивал про этого Фриджека?

– Да. Там сказал нам что имущество – около шестидесяти золотых, один раб, три или четыре револьвера, бочка на сто литров и, собсна, сам джип. Всё остальное – барахло.

– А что по убитым?

– Обдиралов и Хабаров. Не сильно приятные личности.

– А что по камерам?

– Стрелялось четверо, двое наших и двое их – лиц не видно.

– И всего три пули выпущено, – добавил бородатый.

– И ни одной нет. Они будто исчезли.

– А с Фриджеком что?

– По камерам, лица, правда, не видно, он зашёл, чуть поглядел на два сидящих трупа, наверно подумал, чё они спят, пошёл и поднял шлагбаум.

– В базе отмечался?

– Нет, в базе его нет. Ну, то есть…

– Будто он и не въезжал, продолжай.

– Посмотрел, значит, я, кто предыдущий по базе въехал. Кран и Ящик, – с этими словами усач зевнул.

– Гм, ну так в чём проблема? Эти их пришили?

– Не знаю, – сознался тот. – Отпечатков их нет, но в базе они въехали почти перед самым наёмником, на камеру пришили этих двух, дата и время совпадает, и снова въехали в город.

– Что значит «снова»? – не понял бородач.

– В том то и чертовщина, что они въехали в город четыре дня назад, а после не выезжали.

– База глючит, може? – предположил он.

– Исключено, – отрезал усатик. – Всё время не глючила, а чё сейчас глюканула?

– Но ведь камеры! – заметил бородатый. – Тех двое, этих двое, два убитых.

– То есть, ты хочешь сказать, что два человека, въехав город, через четыре дня перебрались через стену, пришили пограничников, ограбили их, потом выняли все пули, зашили раны, усадили их в правдоподобную позу сна, затем замазали свои лица на камерах, не оставив при этом ни единого отпечатка, а потом специально отметились в базе? Это что за идиотский прокол? И нашо богатым наёмникам горстка золотых? И да, не забудь: потом они снова перелезли через стену, посреди белого дня, что бы не спалиться на второй заставе.

– И правда, идиоты, – согласился бородач. – Что будем делать?

– А, не знаю, – пожал плечами усатый. – Найдём этих двух идиотов, последим за ними – мало ли? Но чёт мне подсказывает, что чё-то здеся нечисто…

***

В это же время наш общий знакомый ехал куда-то в центр Дуркуб, оставляя позади десятиэтажные высотки. Фриджек никогда не видел ничего подобного. Ему казалось, что эти здания выше ветряков, а с их крыш видны стены Столицы. Также он признал, что в жизни не видел такое скопление машин, они тянулись вереницей далеко-далеко, за пределы взора мародёра. И все они стояли. Пробка – так Майн обозвала сие явление.

Гул. Где-то там, дальше машин. Характерное постукивение колёс, свист, в небе показалось огромное облако пара, и снова прозвучал свист. Огромнейшая паровая махина, возвышающаяся над низенькими крышами автомобилей, промчалась длинным змеем пред глазами наёмника. Затем вся остановившаяся колонна тронулась.

Дело близилось к закату. Риц – так звали местного бармена – уже докуривал свою сигарету, дабы вновь с новыми силами вернуться в бар и простоять там до полуночи, что, впрочем, редко удавалось, так как ему частенько приходилось задерживаться до рассвета, когда ко входу в бар подкатил неизвестный Рицу джип. Водитель оставил свою машину рядом с табличкой «не парькавать, ато разабьём», чем вызвал лёгкое негодование бармена. Однако, новоприбывший вовремя увидел надпись, и, тихо выругавшись, вынул стэнд из песка и закинул в близлежащий переулок. От удивления Риц приподнял бровь и почесал затылок, в раздумьях, как поступить далее. Ведь новенький занял место парковки особых людей, кои часто имели наглость заявляться в самый неподходящий момент. С другой стороны, они ожидали владельцев самой крупной фармацевтической компании пустыни, вдруг это один из них? Поэтому Риц решил позволить себе случайно не заметить этой наглой выходки.

Посетители знаменитейшего бара «Пивасик-убивасик» – не самые приятные личности. Один из них сразу упал в объятья Фриджека как только тот перешагнул порог, и, пустив долгую отрыжку наёмнику в лицо, выдавил:

– З’дро… ва! Др… ру-ужи. ще-еэ! М-м-м’стер вс… в… крытия ва-арюга, г’ык, ар’юга. зам… ко-ов. На-на-над’а?

– Ты пьян. Сгинь, – приказал мародёр, отпихнув завсегдатая.

– Да-а-аже. Не… э-э. т! Пь… а-ан-ный. Да-да-даже-э. Любо-бо-бой замо-о-ок в’с… кры-о-ы-ою! – крикнул он, пошатнувшись, и, потеряв равновестие, вновь побежал на Фриджека, однако, не найдя мародёра в начальном положении, споткнулся о порог и вывалился за дверь. С минуту полежав, он, видимо, забыл о негодяе, и, встав и отряхнувшись от песка, заметил прекрасную девушку на заднем сиденьи старенького джипа Фриджека.

– Пр’вет, да-ама-а-ачка! – начал он. – Па… мо-ощь ну-ну-нужна?

В это же время Фриджек уже стоял у барной стойки, нервно постукивая пальцами по липкому дереву. Риц, бросив окурок в переполненную урну у двери, поприветствовал новенького.

– Чего надо? – поинтересовался он.

– Работу выполнил, – ответил Фриджек, протянув ему помятую листовку. С минуту бармен изучал её.

– Вот адресс, туда вези, – он записал его на обороте. – Карту города будешь покупать?

– Доставай.

– Полмонеты, – с этими словами Риц нырнул под стойку и выудил из кипы листовок довольно внушительный по размерам лист пожелтевшей бумаги. – Ещё что-то?

– Разыскиваю кое-кого.

– По Работе, или так, для себя? – поинтересовался он.

– А есть разница? – Фриджек приподнял бровь.

– По Работе – ответить должен, если просто так – отвечать не обязан.

– Считай, что по работе, – предложил наёмник.

– Что, так надо их найти? – рассмеялся Риц. – Ладно, кого ищешь?

– Сорвиголова, Кран и Ящик.

– Интересный разброс. Ладно ещё голова, а от этих двух отбросов что тебе надо? – бармен почесал затылок, и, подхватив карандаш, отметил две области на карте города. – Двое – в этом квартале, третий где-то здесь.

– Знаю, я – не тот кого ты хочешь сейчас слушать, но… – начал до боли знакомый голос из-за спины наёмника, – но у тебя проблемы.

– Заткнись, – прошипел Фриджек.

Из-под блестящей маски-черепа блеснуло два огонька.

– Очень важное.

– Заткнись, – грубо повторил наёмник.

– Не груби мне тут, – нахмурился Риц. – Мой бар, захочу – выгоню.

– Я не тебе, – огрызнулся негодяй.

– А рядом никого, кроме меня нет, – скривился бармен. – К мозгоправу отправлю.

– Там раб… – тихо продолжил голос, однако тотчас вскрикнул, как только брюнетка, коя расположилась по правую руку от мародёра, наступила каблуком ему на пальцы ног.

– Тебя попросили, – ухмыльнулась она, и, поправив волосы, вновь опёрлась о стойку.

– Чего застыл, заснул чтоль? – Риц щёлкнул пальцами перед самым носом наёмника. – Надо ещё чего?

– Поесть, пожалуй, – тихо пробубнил Фриджек.

Вам когда-нибудь доводилось пробовать обычную яичницу, заесть её тарелкой сладкой кукурузной каши, а напоследок запить это всё колючей сладкой водой? Вероятно, желудок мародёра готов был сочинить оду этому великолепно вкусному ужину, всё равно, что негодяю пришлось выложить за него всего каких-то жалких пять монет. Фриджек удовлетворённо откинулся на спинку стула, призакрыв глаза и задремав. Как обычно, он расположился в самом тёмном углу заведения, где из-под тени мог наблюдать за нередкими пьяницами, то и дело заглядывающих в бар.

– Ещё что-то? – окликнул его бармен.

– Майн, тебе чего-либо взять? – наёмник взглянул на брюнетку за его столом.

– Не голодна, – сквозь полудрёму ответила она.

– Ты же несколько дней, вроде, ничего не ела. Как так?

– Я не слышу, говори громче! – переспросил Риц.

– Дай пару минут! – ответил Фриджек, развернулся к Майн: – Даже меня, когда я всего-то полдня не ем, может скрутить от голода.

– Ты так сильно хочешь потратиться? – ухмыльнулась Майн. – Ладно, возьми мне тоже тарелку той каши.

– Риц! Давай ещё каши! – громко попросил он.

– Вкусная, не правда ли? – улыбнулся тот, отправившись на кухню. Через минуту он вернулся к стойке, приготовил очередному пьянице очередной коктейль и вновь отправился на кухню. Быть одновременно поваром, барменом, официантом и охранником – трудная задача, но ещё труднее – быть невероятным скрягой, именно жадность заставляла его быть и тем, и другими одновременно. А ещё тяжелее расставаться с деньгами, платя посудомойке и уборщице – одна приходила за час до открытия, а другая перемывала всю посуду до блеска в пристройке. А ведь будь его воля – и он бы с радостью поработал и за них, дабы выручка от его бара была выше. Но, как он верно подметил, поработав так пару дней, он бы сдох. А если он умрёт – то потеряет все деньги. А это – убыток его заведения. Понаблюдав за ним ещё пару минут, Фриджек откинулся на спинку стула и задремав.

***

– Пожалуйста, твоя каша, – Риц легонько похлопал Фриджека по плечу.

Тот приоткрыл глаза.

– Не заказывал, – нахмурился он.

– Неудачная шутка, – бармен приподнял бровь. – Давай, налетай.

– Но… Я правда, не заказывал, – наёмник захлопал глазами, – я не голоден.

– Слушай, всё равно мне голоден ты или нет: ты заказал – ты заплатил, иного варианта нет. А если откажешься платить – выгоню из бара и больше не пущу, с бандитами разговор короткий. Две монеты, если ты помнишь.

Фриджек машинально выложил золотые на стол. Бармен быстро спрятал деньги в карман и предпочёл ретироваться, оставив негодяя наедине с тарелкой сладкой еды.

– Странный тип, – задумчиво пробубнил он.

– Но… я ведь правда этого не делал, – тихо пробормотал Фриджек.

– Ошибаетесь, сэр, – ответили из-за его спины. Наёмник обернулся. – Вы чего-то хотели? – седовласый мужчина поправил свой цилиндр.

– Да нет, я вас просто не заметил…

– Туз Пиковый или Червовый? – он поправил монокль.

– А? – не понял Фриджек.

– Червовый или Пиковый? – терпеливо переспросил мужчина.

– Гм, извините, но с кем вы играете? – поинтересовался наёмник. – У вас же за столом никого нет…

– Ошибаетесь, сэр, я сижу за вашим столиком.

– Да нет, вроде, вы за столиком позади.

– А вы точно уверены, сэр?

– Абсолютно, я ещё не успел ослепнуть.

– Тогда вы абсолютно неправы, сэр. Я также сижу и напротив вас.

Такое смелое утверждение заставило Фриджека обернуться. Затем ещё раз, после снова. Всё тот же мужчина в старомодном чёрном смокинге находился и позади, и впереди него.

– Как так? – удивился Фриджек. – Как вы можете находиться в двух местах одновременно?

– Одновременность относительна, сэр.

– Это как?

– То, что считается одновременно относительно тебя, не одновременно относительно меня, сэр.

– Это как так? – переспросил Фриджек.

– Так вы тянете ещё карту, сэр, или нет? – лаконично перебил его мужчина.

– Пиковая или червовая… – пробубнили позади.

– Коли даму ты потянешь, знай же…

– А если не туз…

–…четыре это будет…

–…например, валет…

–…а коли юношу возьмёшь…

–…или шестёрки. Не люблю шестёрки…

–…то тройку ты прибавишь…

–…нет, значит, бубы?..

– Я не могу слушать вас одновременно! – разозлился Фриджек.

– Мы говорим не одновременно, сэр! – в один и тот же момент повторили они.

– По одному, пожалуйста…

–…ну, а если короля…

–…может трефы?..

–…то пятёрочка убьёт тебя.

–…червовый туз…

– ТЯНИТЕ КАРТУ, СЭР! – закричали они в один голос.

– Сейчас, сейчас… – испугался Фриджек, уставившись на три карты на руках. Так, седовласый, король, наверно, юноша и шесть. Значит, шесть, три и пятёрка. Четырнадцать. Рука наёмника зависла над колодой. Стук сердца глухими ударами отдавал в ушах. Бум-бум-бац… Вдох… Выдох… Пальцы легонько коснулись рубашки верхней карты. Он не знал откуда, но он помнил эту игру. Липкий оборот пристал к подушечкам его пальцев. Он аккуратно стащил её и перевернул. Туз.

– Вы проиграли, сэр! – сиреной заскрежетало прямо у него в голове. Этот звук исходил не извне, он просачивался прямо в мозг наёмника, минуя уши, он не мог их развидеть, не мог перестать их слышать, вновь и вновь, два идентичных человека повторяли, не говоря, смеялись, не смеясь, смотрели, не смотря, существовали, исчезая.

– Пожалуйста, твоя каша, – Риц легонько похлопал Фриджека по плечу.

Тот приоткрыл глаз.

– Не заказывал, – тихо предположил наёмник, нащупывая твёрдую стену за спиной.

– Неудачная шутка, – бармен приподнял бровь. – Давай, налетай.

– Хорошо, хорошо… – быстро успокоил его Фриджек, выложив две монеты на стол, – у меня это, за спиной никого нет?

– Ну, паук вполне может быть, а что, что-то проползло? У нас даже мелких жучков нет, може почудилось, – спрятав деньги в карман, Риц ретировался.

Спустя три ложки вкусной каши она превратилась в настоящую тарелку сладкого дерьма, кое он продолжал заталкивать в себя. Какой чёрт дёрнул ему заказать ещё одну тарелку? Да, она вкусная. Он съел ещё одну ложку. Она была вкусная. Но он-то был совершенно не голоден! Ещё ложечку… Он посмотрел на кашу. Она в ответ посмотрела на Фриджека. Мародёр скривился. Собрав всю силу воли, он сгрёб её остатки и запхал в горло. Он никогда не разбрасывался потраченными деньгами.

– Готово, – прокряхтел он, вновь откинувшись на спинку своего стула…

Прохладный воздух, пропитавшись едким запахом дыма из кухни, защекотал его нос. Фриджек приоткрыл глаз. Риц храпел, уткнувшись носом в стойку, а дюжины две местных пьянчуг развалились то тут, то там, по полу всего бара и, почёсывая животы, мирно посапывали. Лишь один старый оружейник, забившись в один из самых тёмных уголков бара, тихо плакал в рукав. Мародёр взглянул на часы. Пол пятого утра. Солнце, вероятно, ещё не успело подняться. Он взглянул на пустые стулья у стола. Ему казалось, что он забыл что-то важное, или же… не сильно. Он вновь окинул взглядом распластавшихся пьяниц, и, оперевшись на стол, приподнялся. Аккуратно ступая тяжёлыми башмаками по скрипучему полу, он продвигался ближе к выходу. Его каблуки лишь легонько поцокивали из темноты. Он не любил будить спящих. Особенно, если этот спящий мог преспокойно его пристрелить.

– ПА-А-АЛЬЦЫ, – завизжали прямо из-под ног.

– Прости, – моментально заткнул ему рот Фриджек, уберя свою подошву с его кисти.

Чуть успокоив расплакавшегося пьяницу, он продолжил своё продвижение. Пройти оставшийся путь не составило труда, разве что резко открыв дверь, она с силой кого-то шибанула. Этот кто-то, проворчав какие-то неразборчивые ругательства, вновь захрапел.

– Прости, – просто извинился Фриджек, выйдя и аккуратно заперев за собой дверь.

Он окинул сонным взглядом свой джип.

– О, задняя дверь открыта настежь, – зевнул он, быстро захлопнув её.

Фриджек аккуратно расположился у руля, чуть приопустив кресло. Чуть повтыкав в потолок, он изъял из множественных карманов своей любимой жилетки карту Дуркуб. Так. Значит, двое живут тут, а третий – тут. Он искал её. Ту девушку, коя не переставала сниться ему, ту, с которой он хотел хотя бы ещё раз увидеться, лицо и имя которой ему так и не довелось запомнить. А эти, его бывшие собратья по оружию… Они были единственной зацепкой. Они её знали. Вероятно, одна из тех людей, что прикрывает своё имя маской прозвища. Кран, Ящик, Сорвиголова и Виталя. Если она существует, то она – одна из них. Трое живут в Дуркубах. Один в Вильте. Фриджек никогда не умел считать вероятности разных событий, однако верно подметил, что шанс найти её тут, в Дуркубах, куда выше.

Фриджек оторвался от карты, вновь уставившись в потолок. Сейчас, когда машин на улице почти не ездит, ему будет куда легче найти дорогу в нужный район. Он мысленно поблагодарил Рица за то, что уже зарядил аккумулятор его джипа. Его взгляд скользнул по зеркалу заднего вида. «Пусто» – промелькнуло у него в голове. Фриджек зевнул, вновь уставившись на зеркало. Будто он забыл что-то очень важное. А, впрочем, неважно. Он вновь находился в машине один, а значит, он может спокойно развалиться, не стесняя никого. «Один», «Никого». Мародёру сразу не понравились эти слова. Вновь бросил косой взгляд на зеркало.

– От собака, – заскрежетал зубами он.

***

– Риц, помоги! – заорал он с порога, с силой ударив дверью по голове храпящего алкоголика. Тот, проворчав уже значительно громче, на карачках пополз под ближайший стол, и, огрызнувся, заснул. Риц приоткрыл глаз.

– Иди сюда, и не визжи, – тихо прошептал он. С минуту он наблюдал, как наёмник, расталкивая башмаками то тут, то там валяющихся пьяниц, пробивался к барной стойке. За мародёром до двери образовался широкий проход. – Чего стряслось, что ты орёшь? – зевнул он.

– У меня раб сбежал! – выкрикнул Фриджек.

– Вдох… Выдох… Вдох… Выдох… – бармен продирижировал мародёру пальцами. – Успокоился? Теперь подожди, – с этими словами он вытянул из-под стойки стакан на стол. – Так, чуть того, чуть сего… – Риц смешал несколько алкогольных напитка в один коктейль и залпом выпил его. – Так, что случилось? – проснулся он.

– У меня раб сбежал! – шёпотом повторил негодяй.

– Так, какой раб? – не понял бармен. – А, всё, припоминаю, – он залез под стойку и вынул какую-то записную книжку. – Давай сюда своё объявление.

– Что делать? – Фриджек в нетерпении постукивал пальцами по дереву.

– Не кипишовать, – тихо ответил бармен, пробегая пальцем по списку. – Смотря от того, что тебе надо.

– Найти раба! – на полном серьёзе заявил наёмник. – Разыскать!

– Э-э не-е. У нас таким не занимаются, розыском людей. Пустая трата времени, вот честно. Сбежал – так навсегда.

– Но! Но я всегда доводил дело до конца! У меня нет ни единого проваленного задания!

– То есть, ты хочешь замять дело, без удара по репутации.

– Именно! – Фриджек ударил кулаком по столу. – Помогай!

– Не шуми ты так, – почесал затылок Риц. – Ты можешь пойти к работодателю с поличным, сдаться на его милость, но тогда твоя репутация может пострадать. Или же можно ему заплатить довольно существенную сумму, что бы он этого якобы не заметил.

– Не пойдёт, не подкупая. Крайний вариант. Хочу, что бы он тоже думал, что задание я выполнил.

– Гм, какие запросы, – ухмыльнулся бармен. – Есть одна идейка, но выйдет в кругленькую сумму.

– На сколько кругленькую?

– Монет так семьдесят, и за свою работу я возьму ещё пять монет, надо же мне тоже зарабатывать.

– Товаром принимаешь? – поинтересовался наёмник.

– Всем, кроме безделушек и еды.

– Тогда выкладывай идею. Не тяни.

– Мы её… – Риц выдержал паузу, – выкупим! Да! Ты будто её привёз и она тебе понравилась.

– Он согласиться её продать? – не поверил Фриджек.

– Вряд ли, но мы предложим сумму, раза так в два превышающую истинную ценность этого раба. А дальше дело за жадностью.

– А если я вдруг найду её? Я смогу её обратно сбагрить?

– Вряд ли. Если провернём – то в один конец.

– Пробуй, – одобрил наёмник. Только попробуй там за поменьше продать.

– А что, напряг в средствах?

– Сколько за этот револьвер дашь? – Фриджек вынул оружие из-за пазухи.

– Старая модель. Но от того не сильно плохая. Надёжная, – Риц с интересом изучал зазоры и царапины на металле. – Монет пятнадцать, ну ладно, для тебя семнадцать.

– У меня там ещё два таких валяется, в машине имею ввиду.

– Тащи сюда.

Фриджек застучал каблуками по полу, с силой распахнув дверь, выскочил на улицу, и спустя пару минут, громко ворча проклятия, вернулся в бар.

– Что такое? – поинтересовался бармен.

– Обобрала, – чуть не плача ответил он.

– Проблемно, – пожал плечами бармен.

– У меня десять монет, и эти три револьвера, – наёмник смахнул ненароком навернувшуюся слезу обиды.

– О-о, протянул Риц, а эти получше модели, да и поновее будут. Будто из них и не стреляли. За эти по двадцать точно дам.

– Риц, спасай, – взмолился Фриджек.

Бармен почесал затылок. Не в его вкусе разбрасываться деньгами, а сейчас как раз настал тот момент, когда человека можно лохануть монет так на полсотни точно. Раба-то он и за сорок-сорок пять всучит, надо знать, на что давить, а револьверы, хоть и старые, монет за тридцать точно сбагрит. Военного образца, разве что, только городские служащие Дуркуб могут себе позволить, специальное издание Столицы, а не каких-то подмастерьев-недоучек. А тот, первый! Изготавливался на заказ. Заказное оружие! Сто монет на выходе было, а, быть может, и больше. Такой и руку оторвать может. Не меньше, чем шестьдесят монет получит, пускай и выдержано временем. И откуда у какого-то бомжа из Рильтега такие раритеты? Риц ещё раз прикинул примерную выгоду. Считая по минимуму, и шестьдесят за раба, его выгода составила ровно полсотни. «И ещё пять сверху, за работу» – про себя ухмыльнулся он. Однако, если он сейчас спугнёт наёмника, прибыли ему не видать.

– Ладно, – уступил он, – может что и выйдет, – он еле сдерживался, что бы не засмеяться Фриджеку в лицо. – Что предлагаешь ты?

– Может, как-нибудь двумя этими револьверами обойдёшься, ну, которые подороже идут? – неуверенно предположил он.

– А чего так?

– Убийца без оружия долго не живёт, – он плотно сжал зубы. – Понимаю, что ужасно невыгодно, но я верну. Обещаю.

– Обещаешь, точно? – Риц приподнял бровь. – Ладно, но это на твоей совести, – он нарочито вздохнул. – Давай мне один из новых, и тот, постарее.

– Но так ты же получишь денег меньше? – удивился Фриджек. – Да и потом, этот мне от отца достался. Вроде бы.

– Да что толку ты из этого старья стрелять будешь? – Риц про себя ухмыльнулся. – Оно же скоро откажет, зуб даю, ему сто лет в обед! А тебе вон, новый, более хорошего образца пусть останется, потом меня благодарить ещё будешь, – он с силой похлопал наёмника по больному плечу.

– Ну, спасибо, Риц, ты настоящий друг, – мародёр скривился от дикой пронизывающей боли. – Спасибо тебе, правда.

– Только помни, с тебя должок, – закивал Риц. – Я буду ждать.

– Всенепременно! – поддакнул Фриджек.

– Ладно, жди здесь часов так до десяти, пусть твой работодатель проснётся, а там я с ним и поговорю, – улыбнулся Риц, и, спрятав револьверы в сейф с деньгами под стойкой, добавил: – Не переживай, всё будет хорошо.

«Для меня – так точно», – про себя добавил он.

– Или же можешь заглянуть ко мне уже вечером, – предложил он. – Что бы не томиться и ожидать.

***

О бабках Дуркуб ходило множество слухов и шуток, однако все знали, что Василиса Петровна – та ещё ведьма. У старой карги не было ни детей, ни родственников, а жила она на порядок выше своих одногодок. А ведьмой она была потому, что никто не знал её молодой. Эта бабка не старела десятилетиями и пережила не одно поколение, а соль вся в том, что её никогда не видели на улице, а в её доме никогда никого не было. А если и был, то этот человек внезапно был убит, он исчезал, сгнивал, сгорал, подавился и так по списку далее, иногда даже одновременно. Вся молодёжь боялась Василису Петровну, особенно когда она пристально сверлила их взглядом, высунувшись из своего окна, тыкала в их сторону костлявыми пальцами, что-то увлечённо кряхтя себе под нос. Заклятия, вероятно. А особо приближённые бабки Василисы были Зинаида Васильевна, Татьяна Ивановна и Баба Аня, последняя вообще самая свирепая баба их квартала. И в этот самый день три самых кровожадных телохранителя Василисы Петровны, сидели на лавочке у их общей пятиэтажки, прямо под окнами старой ведьмы.

– Ти шмотри, хто шаркает, – прошипела Зинаида Васильевна, легонько качнув в сторону головой. – Наркоман, шуб даю.

Другая медленно обернулась на высокого мужчину.

– Праституткой работает, – заскрежетала Татьяна Ивановна скрипучим, как давно не смазанные дверные петли голосом, – ти смотри какая зазывающая походка.

– Замолчите! – огрызлулась баба Аня, сморщившись и приоткрыв свой единственный глаз. – А то на суп пущу! – она пригрозилась клюкой.

Остальные переглянулись.

– Шо тут праисходит? Чаво орём? – раздалось прямо над ними. В окне показалось недовольное лицо Василисы. – Чаво спорим?

– Сюда алкаш идёт, – сморщилась Зинаида.

– Вон то? – Василиса прищурилась. – Алкаш точно, но не проститутка. Хотя курит много.

– Точно точно, от него травой за сотню километров несёт!

– Так девочки, заткнулись, он подходит.

На мужчину вылупилось нечётное количество глаз. Тот остановился у входа в подъезд дома, оторвался от карты, и, глянув на бабок, спросил:

– Сорвиголова здесь живёт?

– Наркоман, – кивнула Василиса Петровна.

– Однознашно, – поддержала Зинаида Васильевна.

– Ты, значится, дружок того идиота?

– Да нет. Просто давний знакомый. И чего это он идиот?

– А ты тоже, этим, мужчиной по вызову работаешь? – прищурилась баба Аня.

– Я предпочитаю термин «наёмник», – поправил мужчина.

– И што, гряшную работку предпошетаешь?

Мужчина задумался.

– Да, пожалуй, вы правы.

Бабки переглянулись.

– Жигало чёртово, – сплюнула баба Аня, и, чуть поразмыслив, вслух добавила: – И что, с мужчинами… тоже… того?

– Ну да, – кивнул наёмник. Мужчин он тоже убивал.

– Батюшки! – вскрикнула Татьяна Ивановна, протянув руки к небу. – Зачем ты так грешишь?

– Он это, того… Не верит, в общем, – многозначительно кивнула баба Аня.

– Батюшки! – вновь закатила глаза Татьяна Ивановна. – Вступайте в ряды верующих, – Она всклочила, хватанув наёмника за руки, и быстро всучила ему визитку одной из многочисленных сект Дуркуб, внезапно материализовавшейся у неё в ладонях. Наёмник попытался вырваться, однако бабка только крепче сжимала свои пальцы. Мужчина скривился от боли. Последний раз ему ТАК заламывал руки лет десять назад один из бугаев банка Рильтега, когда он в очередной раз не смог выплатить свой долг.

– Да отстань ты от него, Танюха. Надо тебе ото скопление грехов? – баба Аня легонько пнула её клюкой. – Оно того не стоит.

– Я теперь поняла, зачем ты здесь! – воскликнула Василиса Петровна. – Ты – его любовник!

– Чей это? – удивился наёмник. – И чего сразу любовник?

– Того идиота, – схаркнула баба Аня. – Ток это, предупреждаю. У него жена есть.

– А, та ведьма?! – сморщилась Татьяна Ивановна.

– Она ешё и шлюха, – поддержала Зинаида Васильевна.

– Стоп, стоп, бабульки. А чё сразу шлюха и ведьма?

– Ты видел её волосы? – баба Аня заговорчески прищурила глаз. – Такие длинные, такие огненно-рыжие, будто они вот-вот загорятся.

– А её глаза такие глубокие, и такие зелёные! Однозначно ведьма! – Василиса Петровна многозначительно закивала головой. – Стоит её только мужика увидеть, как она сразу его охмуряет.

– Потому и шлюха, што одевается так открыто, – заключила Зинаида.

Мужчине подобные доводы показались весьма не убедительными, хотя кое-что всё же в россказнях бабок его заинтересовало, что довольно сильно удивило самих сплетниц, ибо примерно на этом моменте все слушатели их покидали.

– Так как, вы говорите, она выглядит?

– Ну, низенькая такая, щупленькая, – повторила баба Аня. – Одевается весьма непристойно.

– Не шорты, а смрад! – крякнула Татьяна Ивановна. – Сраку вообще не прикрывают.

– И длинющ-щие такие огненно-рыжие волосы, на все Дуркубы ТАКИХ волос не найдётся, – закончила баба Аня. – Вульгарная баба. Наркоманка, наверно.

– Так, вы говорите, Сорвиголова тут живёт? – уточнил мужчина.