Текст книги "Королева. Возрождение Луны (СИ)"

Автор книги: Девочка с именем счастья

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

– Ха. ― громко сказала Элизабет, улыбаясь. ― Нас все же поблагодарил.

Сказано это было, конечно, не с целью задеть гнома, и тот это понял. Он улыбнулся черноволосой Королеве, но извиняться за свои высказывания явно не собирался. Элизабет это же было и не очень нужно. Завтрак был ожидаемым событием, но пришлось с ним немного повременить: Трама не устраивала одни яблоки, поэтому он предложил поймать рыбу, но сделать это можно было только другой стороне острова, а не то их могли заметить с материка. В лодке кстати оказались удочки. Шестерка подростков и гном вошли в воду, с некоторым трудом оттолкнули лодку от берега и вскарабкались на борт. Командование взял гном. Весла, конечно, были слишком велики для него, поэтому Питер греб, а гном правил сначала по каналу на север, а потом на восток вдоль острова. Отсюда дети могли разглядеть и реку, и все заливы, и мысы за рекой. Выросший лес все изменил, и они ничего не могли узнать.

Пока они так плыли, Люси не посчитала зазорным поинтересоваться, за что их нового знакомого хотели убить. Трама вопрос, казалось, развеселил. Он с усмешкой рассказал о том, что является опасным преступником, и что Тельмары всегда так поступают. Рабадаш нахмурился и припомнил, что Тельмары не совались в Нарнию, на что гном ответил, что за тысячу лет их отсутствия многое изменилось. Однако, чтобы все это понять, пришлось бы слушать всю историю, а уже потом завтракать, но голод был несколько сильнее желания во всем разобраться. Разговоры оставили на потом.

Когда вышли в открытое море восточное острова, гном стал ловить рыбу и легко поймал несколько яркоокрашенных рыб, все вспомнили их по обедам в Кэр-Паравеле в старые дни. Наловив достаточно рыбы, они направили лодку в маленький залив и привязали ее к дереву. Гном, бывший мастером на все руки ― гномов-негодяев можно было встретить, а вот гномов-дураков-и-неумех никогда ― разрезал рыбу, почистил ее и сказал:

– Теперь нам нужен хворост.

– У нас в замке уже много хвороста. ― припомнил Эдмунд. Трам даже присвистнул:

– Так здесь действительно есть замок?

– Только развалины. ― сказала Люси.

Возник вопрос, как перенести рыбу. Связать ее было нечем и корзины тоже не было. Питер, однако, притащил несколько больших веток и, гном даже не успел высказать зреющий насмешливый вопрос зачем им это, как ветки оказались в ловких пальцах Элизабет. Трам притих, с интересом наблюдая, как ветки послушно гнуться под влиянием сиренево-голубых всполохах магии, что выбивались из-под пальцев девушек. Он смотрел, а потом, когда дело было сделано, коротко сказал:

– Ты это… не серчай за те слова.

– Да ладно. ― с улыбкой отмахнулась Лиз. ― Я все понимаю.

Сначала гному было не слишком уютно в замке. Он озирался кругом, чихал и говорил, что место сейчас не очень хорошее, но когда зажгли костер, он приободрился и показал им, как печь свежую рыбу в горячей золе. Нелегко было есть горячую рыбу без вилок, с одним перочинным ножом и кинжалом на семерых, и кое-кто обжег пальцы. В конце концов опять пришлось создать пару серебренных палочек, чтобы нанизывать на них рыбу, что привело Трама в тихий восторг. Ели быстро, обжигая языки, но в девять часов утра, когда на ногах с пяти, ожогам не придаешь особого значения. Все напились воды из колодца и съели по паре яблок, а гном извлек трубку размером с ладонь, набил ее, зажег, выпустил огромное облако ароматного дыма и сказал:

– Ну так что? Время для твоей истории.

– Даже не знаю, с чего начать. ― сказал гном. ― Начнем с того, что я вестник короля Каспиана.

– Кого? ― спросила Элизабет. Она удобно устроилась в объятьях Эдмунда, таким образом, что ее голова покоилась на его груди, а руки парня обнимали девушку за талию. Рядом сидящая Сьюзен наоборот, села позади Рабадаша, обняв его за пояс и упираясь подбородком ему в плечо.

– Каспиан Десятый, король Нарнии, да будет его царство долгим. ― ответил гном. ― Или вернее сказать, он должен быть королем, но думаю, старые нарнийцы предпочтут вас.

– Кого ты имеешь в виду под старыми нарнийцами? – спросила Люси.

– Это те, что подняли восстания.

– То есть этот Каспиан предводитель нарнийцев. ― подвел итог Рабадаш.

– Можно и так сказать. ― проговорил Трам, почесывая голову. ― Но на самом деле он из новых нарнийцев, он – тельмаринец, если ты понимаешь меня.

– А с какого перепугу тельмары считаются новыми нарнийцами? ― недовольно спросил Эдмунд. ― Они же всегда были нашими противниками: охотились на зверей в землях Нарнии, занимались работорговлей. Да и в скольких схватках мы сходились с ними?

– Все изменилось, пока вы там гуляли. ― сказал Трам. ― Но, наверное, это слишком плохо рассказываю. Думаю, что нужно вернуться к началу, к тому, как Каспиан вырос при дворе своего дяди и как он стал на нашу сторону. Но это длинная история.

– В таком случае хорошо, что мы любим истории. ― заметила Люси.

Гном сел поудобнее и начал свой рассказ.

========== Новое прощание с Кэр-Паравалем ==========

– То есть, этот Каспиан Десятый ― наследный принц тельмарийцев, который решил поднять революцию против своего дяди-деспота Мираза, и для этого ему нужны мы и жители старой Нарнии? ― Элизабет обвела всех вопросительным взглядом. ― Я все правильно понимаю?

– Из моего рассказа, ты вынесла только это? ― спросил Трам, на что Лиз громко фыркнула.

– Я обобщаю, потому что отношения этого недокороля с нянькой, каким-то ученым ― совершенно ненужная информация.

Трам нахмурился, но ничего говорить не стал. История, которую он рассказал Рабадаш вполне уместно назвал «затянутой», хотя, возможно из-за того, что гнома перебивали, но под конец Элизабет совершенно потеряла нить разговора и просто выхватывала какие-то отдельные фразы. Но так или иначе, Рог Сьюзен действительно сработал: Каспиан трубил в него между девятью и десятью часами, а все они как раз находились в это время на станции. Трудно было поверить, хоть и ясно, что это так.

– Впрочем, ладно. ― Трам встал, закончив чистить свою трубку и сказал. ― Думаю, я должен вернуться к королю Каспиану и сказать, что помощь не придет.

– А мы кто? ― возмутился Рабадаш.

– Вы… ― Трам запнулся.

– Мы же пришли. ― воскликнула Люси. ― Вы звали на помощь и вот мы. Если ты этого не видишь, значит ты глуп.

Элизабет хмыкнула, посмотрев на Трама.

– Думаю, вы ожидали увидеть воинов, а не шестерку детей, верно?

– Только не обижайтесь. ― попросил гном. ― Но твоя правда. Конечно, мы обожаем детей и все такое, но в данный момент, в середине войны… я уверен, вы и сами понимаете.

Повисла неловкая пауза, все всё понимали. Но внезапно Элизабет почувствовала легкие толчок в спину, и стоило ей слегка отстраниться от Эдмунда, тот вскочил и крикнул:

– Верно, мы не такие взрослые и большие как ты. ― с едкой ухмылкой сказал экс-Король, вкладывая в слово «большие» особый смысл. ― Однако это мы ― мы ― выиграли битву при Беруне. Это мы разрушили зиму, которая сковала Нарнию на долгие века. И наше правлением называют Золотым Веком Нарнии. И тогда нам было даже меньше, чем сейчас. И уж если рог нас позвал, то никто из нас не побежит обратно, лишь потому что маленький друг считает нас неподходящими для этой роли.

– Не выходи из себя, Эд. ― внезапно твердо произнесла Элизабет. ― – Давай лучше подберем ему в сокровищнице новое вооружение и сами вооружимся получше, а об этом поговорим после.

– Я не понимаю зачем… ― начал Эдмунд, но Люси прошептала ему на ухо:

– Не лучше ли сделать то, что говорит Лиззи? Я думаю, у нее есть какая-то идея.

Эдмунд согласился и, вновь прибегнув к магии Элизабет, все, вместе с Трамом, снова спустились в прохладную тьму и пыльную роскошь сокровищницы. Глаза гнома заблестели, когда он увидел богатства, лежавшие на полках ― ему пришлось встать на цыпочки ― и он пробормотал про себя: «Никабрику этого видеть нельзя». Они легко нашли кольчугу, меч, шлем, щит, лук и колчан подходящего для гнома размера. Шлем был медный, украшенный рубинами, рукоятка меча вызолочена: Трам за всю свою жизнь не видел, а тем более не имел такого богатства. Люси схватила еще пару кинжалов и лук, все взяли щиты и мечи. Элизабет выпорхнула из сокровищницы последней и протянула руку, замуровывая вход камнями, заставляя плющ снова закрыть собой дверь. Теперь кроме нее никто не мог попасть в сокровищницу.

– Хорошо, маленький друг. ― сказала девушка, поворачиваясь к Траму. ― Ты не уверен в том, будет ли от нас польза, несмотря на то, что сегодня Эдмунд успел победить тебя, а Сьюзен показала себя как прекрасный лучник. Думаю, если ты убедишься в способностях самой младшей из нас, вопрос будет исчерпан раз и навсегда. Люси?

Девочка заметно побледнела, но быстро с собой справилась. Она не думала, что Грейс заставит ее ― как и Эда ― драться на мечах с Трамом. Однако Люси могла это сделать: она тоже была Королевой, и тоже бывала в опасных передрягах. Меч она выбрала сама, по руке, да и она дышал воздухом Нарнии, и весь опыт старых битв вернулся к Люси, и руки вспомнили прежние навыки. Если ее победа сможет убедить Трама в том, что они не дети, а Короли и Королевы, то Отважная была готова рискнуть. Но Элизабет говорила вовсе не о драке:

– Я видела у тебя на руке глубокую и страшную рану. Если ее не обработать, то рана загниет, после чего начнется зарождение крови и руку придётся ампутировать. ― она отошла и указала мечом на Трама, посмотрев на Люси. ― Покажи ему, сестрёнка.

И Люси заулыбалась, понимая, чего на самом деле от нее хотела Лиз. Гном ― о чем-то ворча ― сел на ступеньки, снял кольчугу, спустил рубашку, обнажив пропорционально сложенную волосатую и мускулистую как у моряка руку, размером не больше руки ребенка. На плече была грубая повязка. Люси размотала ее и под ней обнаружилась сильно вспухшая и неприятно выглядевшая рана.

«Бедный Трам. ― подумала Люси. ― Какой ужас!»

Затем она заботливо капнула одну-единственную капельку из своего флакона.

– Что ты делаешь? – закричал Трам. Но как он ни поворачивал голову, ни скашивал глаза и ни мотал бородой взад и вперед, разглядеть плечо он не смог. Потом он попытался ощупать его, и начал двигать рукой так, как будто пытался почесать место, до которого не дотянешься. Затем помахал рукой, поднял ее, напряг мышцы и наконец вскочил на ноги с криком:

– Вереск и великаны! Не болит! Как новенькая! ― он разразился смехом и сказал. ― Я вел себя как самый глупый из всех гномов. Я надеюсь, вы не обиделись? Смиренно кланяюсь вашим величествам ― смиренно кланяюсь. Благодарю за спасение, исцеление, завтрак – и урок.

– Хорошо, если мы во всем разобрались. ― нетерпеливо продолжал Рабадаш. ― Думаю, нам пора. Не будем заставлять короля Каспиана ждать.

Едкое «король» распознал не только Трам, но и все остальные. Гном открыл рот, потому закрыл, но ничего говорить не стал, а вот Элизабет и Эдмунд согласно хмыкнули. Несмотря на внешнею неприязнь к тархистансокому царевичу, Эд вполне сносно с ним общался. Элизабет замечала ― причем не раз ― что множество привычек и манера поведения у них двоих схожи, а потому, вероятно, они и не могли дружить целостно. Но Эдмунд и Рабадаш понимали друг друга очень хорошо, поддерживали и многое одобряли.

Питер, на правах старшего, осмотрелся и подхватил мысль Рабадаша:

– Если идти тем путем, которым шел Трам, это займет два дня, во всяком случае у нас. Мы не можем идти день и ночь как вы, гномы. ― Пэванси повернулся к остальным. – Очевидно, то, что Трам называет курганом Аслана, это сам Каменный Стол. Вы помните, что оттуда полдня ―или немного меньше ― пути до брода у Беруны…

– До моста у Беруны. ― вставил Трам.

– В наше время моста не была. ― вставила Лиз, задумчиво подпирая подбородок пальцами. ― Питер прав. И от Беруны до Кэр-Параваля еще день с лишним. Если мы не торопились, то обычно возвращались к чаю на второй день. Если идти быстро, то, может быть, мы придем за полтора дня.

– Не забывайте, что все заросло лесом. ― вставила Сьюзен. Уже после Нарнии они заметили, что стоит одному предложить какую-то идею, другие начинают ее дорабатывать, учитывая мелкие детали, пропущенные другими. В итоге они работали слаженно, как единая чистая нота. ― И придется прятаться от врагов.

– Послушайте. ― вступил в разговор Эдмунд. ― А зачем нам идти тем путем, каким шел наш Дорогой Маленький Друг?

– Если вы хорошо относитесь ко мне, не надо больше об этом, ваше величество. ― попросил гном.

– Отлично, можно я буду говорить «наш Д.М.Д.»?

Элизабет дернула парня за рукав одежды.

– Хватит, Эд. ― сказала она. ― Не дразни его.

Но Эдмунд очаровательно улыбнулся, сверкнув озорством в карих глазах. И Элиз совершенно забыла, из-за чего негодовала пару секунд назад. Когда Эдмунд хотел, он мог

использовать свое обаяние и харизму в правильных ситуациях очень выгодно.

– Не беспокойся, девица, ― я хотел сказать, ваше величество. ― усмехнулся Трам. ― От насмешки волдыря не будет.

Хотя с тех пор они часто называли его Д.М.Д., пока не забыли окончательно, что это значило.

– Как я говорил, ― продолжал Эдмунд. ― Нам не обязательно идти тем же путём. Почему бы не проплыть на юг до Зеркального залива? Это сильно приблизит нас к Каменному

Столу, а у моря мы будем в безопасности. Если мы отправимся сейчас же, то попадем в залив до темноты, поспим несколько часов, и ранним утром будем с Каспианом.

– Важно знать побережье, ― сказал Трам, ― Никто из нас ничего не знает о Зеркальном заливе.

– А что мы будем есть? – спросила Сьюзен.

– Нужно взять с собой яблок. ― предложил Рабадаш. – И давайте что-нибудь делать. Мы тут уже два дня, а еще ничего не сделали.

– Почему бы Элиз снова не увеличить наши рюкзаки? ― добавил Эдмунд.

Элизабет, погруженная в свои мысли, дернулась от собственного имени, но согласно кивнула. На языке крутились слова о том, что современные лондонские рюкзаки очень выгодно смотрятся в Средневековом антураже, но этого она так и не сказала. Один из рюкзаков набили яблоками. Затем хорошенько напились из колодца, и собрали в небольшую фляжку Трама воды ― ее Элизабет тоже пришлось увеличиваться, хотя бы потому что гномам вода нужна меньше, чем людям, а до того, как они пристанут к берегу, неоткуда будет взять пресную воду. отправились к лодке. Детям жаль было оставлять Кэр-Паравел. Хоть он и был в развалинах, они все равно чувствовали себя там как дома.

Элиз обернулась на их замок еще раз. В лучах полуденного солнца он словно сверкал как в былые времена. Кэр-Параваль был их домом, родным очагом, и сейчас прощаться с ним ― снова ― было невыносимо. Сколько произошло в стенах этого замка, что он еще видел? Тогда они ушли, потому что выполнили свое предназначение ― их приход в Нарнию означал наступление мира и покоя для жителей волшебной страны, так гласило пророчество. Белая Колдунья пала, но осталось еще много врагов – и борьба с ними заняла пятнадцать лет. Теперь все они были побеждены, и древняя магия, что держала сыновей Адама и дочерей Евы, восстановила равновесие.

Элизабет развернулась, сделала шаг вперед. Кэр-Параваль видел и слезы, и улыбки, знал и беды, и радость. Королева надеялась, что нем был счастлив кто-то другой. Она посильнее, до белеющих костяшек сжала Алетиометр, который обдал ее волной тепла.

«Тхарма!»

Элизабет встрепенулась и закрутила головой.

– Элиз? ― позвал Эдмунд уже в реальности, направляясь к ней. Девушка вертела головой, стараясь определить источник звука и того, кто это сказал. Голос показался ей знакомым. Эдмунд подошел к ней и положил руку ей на плечо.

– Мне показалось… ― прошептала девушка. ― Показалось, что кто-то… ― но, впрочем, девушка сейчас же быстро покачала головой. ― Ничего. Потом разберемся с этим.

Эдмунд кивнул. Привычное множественное число «разберемся» уже его не волновало, а даже наоборот ― льстило. Девушка была влюблена и не смыслила без него жизни. Поэтому Пэванси ласково поцеловал Грейс в уголок губ, и они вернулись к остальным, активно что-то обсуждающим.

– Д.М.Д. лучше сесть к рулю, ― сказал Питер, ― Эд и я возьмемся за весла. Подождите минутку. Лучше снять кольчуги ― будет достаточно жарко. Девочки пусть сядут на нос и указывают Д.М.Д. направление. Пока мы не пройдем остров, держите курс в море.

Вскоре зеленый лесистый берег острова был уже далеко позади, очертания маленьких бухт и мысов сгладились, а лодка поднималась и опускалась на тихой ряби. Море окружало их, и вдали казалось голубым, а вокруг них зеленело и вспенивалось. Пахло солью, было очень тихо, раздавался только шум воды, бьющейся о борта лодки, да плеск весел и скрип уключин. Солнце грело все сильней. Люси и Сьюзен сидели на носу лодки, пытались достать руками до воды, чувствовали себя превосходно и видели дно моря, устланное чистым бледным песком с редкими пятнами пурпурных водорослей. Рабадаш менялся с Питером и Эдмундом местами у весел, потому что не хотел быть бесполезным. Элизабет расположилась позади Эдмунда, смотря на воду.

– Как в старые времена, ― проговорила Люси. – Ты помнишь наши путешествия в Теревинфию и Гальму, к Семи Островам и к Одиноким Островам?

–Конечно, помню, – ответила Сьюзен, ― И наш корабль «Кристалл» с головой лебедя на носу и резными крыльями по бокам палубы.

– И шелковые паруса, и огромные фонари на корме. ―добавила Элизабет, хотя разговаривать желания не было. Она все думала об этом имени ― Тхарма. Ей действительно показалось, что это крикнул Анабесс.

– И пиры на полуюте, и музыкантов.

– А ты помнишь, как музыканты поднялись на мачту и играли на флейтах так, что казалось, будто музыка звучит прямо с неба?

Потом Рабадаш взял у Эдмунда весло, а он сел рядом с Лиз, оперевшись спиной о ее ноги. Девушка погладила парня по голове, сжимая волосы у корней и слегка потягивая, пропуская между пальцев. Они уже прошли остров и держались ближе к берегу, все такому же лесистому и пустынному. Они старались не вспоминать то время, когда не было лесов, дул легкий ветерок, а вокруг были друзья.

– Уф, до чего же изнурительная работа, ― сказал Питер.

– Можно я погребу немного? ― живо предложила Люси.

– Весла слишком велики для тебя, ― коротко ответил Питер: не потому, что злился, просто у него не хватало дыхания для разговоров. Но тут вода в руке заколыхалась сильнее, словно от быстро течения и лодку с друзьями легко понесло вперед. Питер и Рабадаш выпустили весла, откидываясь на бортик и облегченно вздыхая. Трам обернулся на

Элизабет.

– Это вы делаете, Ваше величество? ― спросил гном. Лиз кивнула, а потом, не удержавшись, спросила:

– Ты знаешь, кто такая Тхарма?

Гном нахмурился. Элизабет знала, что память гномов способна запечатлеть любое событие или историю, но чаще всего они откладывались в дальний ящик и не вытаскивались до тех пор, пока не требовались. Спустя мгновение Трам неуверенно кивнул:

– Знать сам ― не знаю, да и может сказки все это… ― тут он прокашлялся. ― Но говорят, что Тхарма была чужеземкой, колдуньей, которую сюда сослали. Казнить ее не могли за недостатком доказательств, поэтому Король Орландии отправил ее сюда в Нарнию, прося Королей и Королев переправить ее на территорию великанов. ― Трам покачал головой. ― Там ей точно грозила бы смерть. Но Королева уговорила брата-Короля этого не делать, поэтому Тхарма осталась здесь. Она и вправду была жестокой ведьмой, но Нарния исправила ее. Любовь исправила… ну, в большей степени. Она вышла за одного из Королей и родила ему троих наследников и дочь. Но это, опять-таки, Ваше Величество, только легенда.

– А когда это произошло? ― поинтересовался Питер. ― Ну, относительно нашего исчезновения.

– Может это и вовремя правления ваших детей, а может ― уже во время ваших внуков. ― сказал гном.

Элизабет кивнула.

========== Короли, Королевы, Короли, Ведьма ==========

Анабесс знал, что при коронации имена-титулы даются не просто так. Его отец величался Справедливым, мать ― Чарующей, тетя Сьюзен ― Великодушной, Люси ― Отважной, а дядя Питер ― Великолепным. И Анабесс знал, что на это есть свои основания, есть причины давать Королям и Королевам такие титулы. И были основания давать новые титул им ― ему и его сестрам с братом. Поэтому, когда Ваана ― Милосердная ― появляется в его кабинете, Верховный Король знает, о чем пойдет разговор. И все же он тепло улыбается сестре и указывает на диван. Они садятся рядом.

Сегодня с утра привезли пленницу из Орландии. Ведьма Тхарма обвинялась в уничтожении целого поселения. Оно было небольшим, люди там разводили животных, занимались земледелием и понятия не имели, за что на них обрушился гнев ведьмы. Тхарма была дочерью обычного крестьянина и дочери графа, поэтому её матери пришлось оставить роскошную жизнь, но она явно была счастлива ― а потом Тхарму забрала старая ведьма. Ее бабушка. За что ― непонятно. Король Орландии ― Лум ― не был уверен в том, что катастрофу устроила именно Тхарма. Он знал ее мать и хотел верить в то, что дочь графини не могла убить столько людей. Он сослал девушку в Нарнию, прося три месяца назад вошедшего на престол Короля Анабесса как-нибудь решить столь щекотливую проблему. Народ требовал казнить преступницу, поэтому Лум пустил слух, что Тхарму отправят в царство Великанов, которые бедную уж точно не пожалеет. Но в письме указал, что если Анабесс найдет доказательства тому, что Тхарма невиновна, Лум будет ему весьма признателен.

Поэтому Анабесс был уверен, что сестра захочет обсудить с ним возможную невиновность этой Тхармы.

– Все, что я могу сказать уже приходило тебе в голову, ― спокойно говорит Ваана. Анабесс кивает.

– Я, разумеется, займусь этим делом, ― ровно произносит Король, ― Но не думаю, что Тхарма окажется невиновной.

– Может быть, ― согласно кивает Милосердная, ― Но Лум попросил тебя разобраться в этом деле, а не исполнить приговор.

Ссылка в царство Великанов была суровым наказанием. Еще их родители боролись с великанами и смогли добиться более-менее стабильного соглашения, так что если Тхарма окажется там по велению Анабесса, Верховного Короля, пощады ей не будет. Как человек, Анабесс сочувствовал Тхарме, но чего он терпеть не мог ― так это жестоких ведьм. Его мама была примером Колдуньи, которая делала все во благо своего народа, как сейчас это делает Мелестина. Но ведьмы, использующий свой дар во вред обычным людям… этого Король понять не мог. Ему было известно, что Орландия использует в своей армии колдунов, чтобы с помощью магии одолевать противника, но в Нарнии он считал такое недопустимым. Фридрих знал всех ведьм и колдунов Нарнии, внимательно следя за их действиями и отчитываясь брату, поэтому за подобные происшествия Анабесс не волновался. Но, вероятно, будет справедливым разобраться в этой ситуации. Тхарма отстаивала свою невинность, может быть, ее кто-то подставил?

– Я займусь этим в ближайшее время, ― пообещал Анабесс. Ваана улыбнулась и кивнула головой.

– Что тебе понадобится, брат?

– Узнай у Лума все произошедшее до мельчайших подробностей, а Фридрих пусть отправляется в Орландию и разбирается на месте, ― младший Король все равно должен был отправиться в Орландию, так пусть и этим делом займется, ― Тхарма пока пусть будет услужении у Мелестины. Сестра сможет ее приструнить, если что.

Ваана согласно закивала.

Тхарма столкнулась с ним этим вечером. Причем ― буквально. Одна из старших служанок что-то выговаривала молодой девушке, несущей какие-то свертки. Вероятно, что Тархистан прислал какие-то подарки в честь коронации царевича Рабадаша. Анабесс часто писал ему, желая получить совет, а Рабадаш был частым и желанным гостем в Нарнии. Спустя много времени Тархистан и Нарния установили крепкий и долгий мир между собой. В Тархистане делалось множество украшений и производились ткани из необычного материала. Царевич ― простите, нынче уже Правитель ― Рабадаш часто отправлял их в подарок Королевам, а Короли получали неплохое оружие. Взамен Тархистан получал редкие семена растений и большие запасы продовольствия.

Анабесс и Фридрих всегда с умилением наблюдали пристрастие сестер к украшениям. Элодия уже не позволял себе такого открытого восторга, но имела огромное имущество. Но что наперерез пресекала вся царствующая семья ― взятки. Так было еще при Великих Королях и Королевах, так будет и впредь. Перлита и Анабесс до сих пор помнили, как Питер Великолепный и Сьюзен Великодушная скинули в море со скалы золото, что Тельмары прислали, надеясь на умягчения закона на счет работорговли. Это было прямое оскорбление, и всем послам пришлось понять, что договориться с Нарнийскими правителями посредством взяток не получится.

Королевы первыми видели новые товары, привезенные в столицу. После их выбора, оставшиеся украшения отправлялись в сокровищницу. Да, драгоценности были предметом отличия между женщинами. Не то чтобы все эти тяжелые короны и браслеты нравились Мелестине, Перлит или Ваане, но многочисленные приезды послов, гостей из других стран требовали выглядеть соответствующе. Королевы носили больше украшений на шеях, запястьях и пальцах. Да и кроме того, молодые Королевы любили наряжаться в наряды, сшитые из вельветовых, шелковых и расшитых золотом тканей, а также надевать ювелирные изделия, украшенные жемчугом и драгоценными камнями. Они заказывали себе колье и браслеты, пестрящие изумрудами, гранатами, жемчугами и алмазами.

Присланные вещи из Тархистана были простым жестом доброй воли. Старая служанка ― по имени Нина ― приехала вместе с Элодией, когда Элизабет изъявила желание забрать ту. Родных родителей у Элодии не было, поэтому Нина заменила девушке мать, и Королева Чарующая милостиво предложила им вместе отправится в чудесный край. Сейчас Нина в основном и занималась тем, что была наставницей для служанок. Короли и Королевы предлагали ей купить домик, завести хозяйство, но Нина лишь отмахивалась ― она была уже не молода, а детей у нее нет. Поэтому она оставалась в замке, где ее любили и где у нее было много дочерей ― служанки то и дело обращались к ней за советом. Чувство нужности, как это когда-то назвал Эдмунд.

Нина коротко предупредительно вскрикнула, но ни Анабесс, ни Тхарма не успели среагировать и столкнулись. Хотя в следующем они среагировали оба и мгновенно ― темно-синий и красный всполох магии метнулись к сверткам, придерживая хрупкие вещи от соприкосновения с каменным полом. Тхарма облегченно выдохнула и подхватила вещи.

– Простите, Ваше Величество. ― учтиво произнесла Нина. Тхарма опустила голову. Она напоминала цыганку с пышными чёрными волосами. Глаза у нее были черными, да и вся девушка была очень миленькой. Можно, даже сказать, красивой.

– Ничего страшного, ― произнес Анабесс, смерив ведьму строгим взглядом. ― Ты объяснила ей правила?

– Конечно, ― кивнула Нина. ― Не беспокойтесь, она не доставит вам проблем.

– Надеюсь, ― величественно кивнул Анабесс и направился дальше, но внезапно был остановлен робким голосом:

– Ваше Величество? ― Тхарма запнулась, стоило Королю глянуть на нее. ― Я хочу поблагодарить вас за то, что вы для меня делаете.

Анабесс кивнул и направился дальше. Нина кивнула Тхарме:

– Молодец. Ты должна проявлять уважение.

– Я знаю. ― кинула Тхарма, и они направились дальше. Ведьма из Орландии не могла не признать, что старший Король был очень хорош собой.

***

Глаза Элиз светятся голубым светом. Как тогда, в башне, где она раздавила сердце Джадис. Она моргает и свечение пропадает, а Алетиометр девушка продолжает сжимать в руке. Она смотрит на Льва, что стоит перед ней и смотрит на Королеву. Вокруг все спят.

– Что это?

– Это прошлое. ― говорит Аслан, и Элизабет буквально подпрыгивает от знакомого, мягкого голоса. Луна светила так ярко, что лес был виден как днем, но выглядел более диким. Позади был ельник, направо – зубчатые вершины скал на дальней стороне оврага, прямо впереди – полянка, за ней на расстоянии полета стрелы росли деревья. ― Ты растешь, дитя. Растут и твои способности. Открывая свое сознание Компасу, ты способна видеть то, что хочешь даже не задавая вопроса.

– Разве это возможно? ― спросила Элиз. ― Я спала так долго.

– Но ты же продолжала видеть, верно? ― спрашивает Аслан. ― Вспомни. Твои сны в том мире. Ты спала глубоко, засыпая под тиканье Компаса, и мечтала лишь о своих детях. И ты их видела.

– Я не помню. ― говорит Элизабет. Она действительны в Лондоне спала очень крепко, часто засыпая под боком у Эдмунда и слушая мирное тиканье золотых часов. И ей действительны что-то снилось, а что ― вспомнить она не могла.

– Открывая свое сознание Алетиометру, ты переносилась в Нарнию своих детей, являясь им. ― пояснил Аслан и направился в лес. Сердце Элизабет забилось быстрее, она встала и пошла за ним. На поляне отчетливо слышался шум, издаваемый деревьями при сильном ветре, однако самого ветра не было. Все же это был не обычный шум листвы. Лиззи чувствовала в нем какую-то мелодию, но не могла ухватить мотив, как не могла уловить слов, которые говорили деревья прошлой ночью. Это была ритмичная веселая мелодия, и, подойдя ближе, она почувствовала, что ноги ее уже танцуют. Теперь не было сомнения в том, что деревья двигались – туда и обратно, одно к другому, как в сложном деревенском танце.

– Ты помнишь, что сказал ваш дядя, когда ему рассказали о Нарнии?

– Что время здесь течет иначе. ― вспомнила она.

«Если в доме действительно есть дверь, ведущая в другой неведомый нам мир, (а я должен вас предупредить, что это очень странный дом, и даже я не всё о нем знаю) если, повторяю, они попали в другой мир, нет ничего удивительного, – во всяком случае для меня – что в этом мире существует своё измерение времени. И каким бы долгим вам не показалось то время, которое вы там пробыли, на это может уйти всего несколько секунд нашего времени. С другой стороны, вряд ли девочки, по крайней мере милая Люси, знают о таких явлениях физики. Если бы они притворялись, они додумались бы просидеть в шкафу куда дольше, прежде чем вылезти оттуда и рассказать вам свою историю.»

– Верно. ― кивнул Аслан. ― Пока вы были Королями и Королевами здесь, в вашем мире не прошло и минуты. А несколько лет в вашем мире были тысячелетиями здесь. И сейчас Нарния такова, какой ты ее видишь. ― он оглянулся на лес вокруг, и Элизабет зябко повела плечами. ― Но стоит вам вернуться обратно, здесь тоже многое изменится. Ваш мир идет в ногу с миром, где в Нарнии до сих пор правят ваши дети. И так будет продолжаться, пока там не появятся ваши дети.

– То есть, существует несколько реальностей?

– Да, и они сейчас не перекликаются. Но стоит вам вернуться, вы окажитесь параллельны с этим развитием событий.

Понять это было сложно. Но Элизабет знала, что если Аслан начал о чем-то говорить, то у этого должен быть смысл.