Текст книги "Во благо Ордена Феникса (ЛП)"

Автор книги: Desert_Sea

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

– Гермиона? – Симус воодушевлённо кивнул на бутылку.

Разгорячённая алкоголем и занятно-сексуальным поцелуем с Парвати, Гермиона почувствовала себя намного лучше. Наклонившись вперёд, гриффиндорка решительно крутанула её. Бутылочка крутилась… медленнее и медленнее пока… не указала на Гарри. Прозвучало ещё больше хлопков и смеха. Гермиона сразу же взглянула на Джинни, которую вроде бы не смущала вся эта ситуация. На самом деле, она, так же как и другие, с энтузиазмом хлопала, и даже жаждала, чтобы это произошло. Джинни знала, что Гарри и Гермиона были практически братом и сестрой. Их поцелуй был бы неправильным, но таким забавным.

Гермиона понимающе приподняла бровь, глядя на Гарри, который одарил её одной из своих фирменных застенчивых улыбок, а затем снял очки.

– Давай уже покончим с этим, – вздохнула она.

Подползая к Поттеру, она встала на колени, Гарри тоже поднялся ей навстречу. Ухмыляясь, Гермиона неловко придерживалась одной рукой за его плечо, в ответ парень положил руку на её бёдро. Откуда-то сзади, из толпы гриффиндорцев послышались тихие пошлые шуточки и возбуждённый волчий присвист, намеренно накаляющие обстановку. Прислонившись к Гарри, Гермиона слегка приоткрыла губы, устремляясь к нему. И Поттер легонько коснулся её губ своим поцелуем. Конечно, она ничего не почувствовала, кроме…

– Мисс Грейнджер. Я полагал, у нас была назначена… встреча?!

От волны накатившего ужаса, они оба рывком повернулись в сторону дверного проёма.

Там стоял профессор Снейп. И он был крайне недоволен…

========== Глава 12. То, что доктор прописал ==========

– Какого Мерлина, вы там делали?! – прорычал Снейп, как только за ними закрылась дверь в гостиную.

– Я могла бы задать вам тот же вопрос, – сердито прошипела Гермиона. – Почему вы не отвечали мне?! На мои письма с совами.

– Я был занят, – он подчеркнул интонацией последнее слово.

– Ну, у вас, кажется, легко получается прерывать меня, когда занята я.

– Так вот как это называется? – брови Снейпа взлетели вверх. – Быть «занятой» с Поттером?

Гермиона захлопнула рот. Это было вообще не его дело.

– А вы не думали, что ваш очаровательный флирт мог бы подождать ещё один вечер?! – сорвался он.

– Это не моя вина, что вы всегда оставляете наши встречи на самую последнюю минуту. Вы не отвечали. Мне нужно было поговорить с вами.

– Разумеется. Так вот почему вы отказались от нашей встречи и предпочли провести это время в «близком разговоре» с Поттером.

– В чём проблема?! – Гермиона повысила голос от негодования. – Я не принадлежу вам!

Осмотревшись вокруг, Снейп схватил её за локоть и широкими шагами прошествовал дальше по коридору.

– Вы ожидаете, что я прибегу, как только вам понадоблюсь! – тяжело дыша, шипела она, стараясь не отставать от него. – Или ещё хуже, что я сделаю абсолютно всё, что бы вам ни понадобилось! Вы должны сами контролировать происходящие события! Вы! – он ничего не отвечал. – А ещё вам пора бы уже отрастить яйца!

– Вы хотите, чтобы я всё взял под контроль?

С трудом сглотнув под его невероятно мрачным, неоднозначным взглядом, она наконец кивнула.

– Скажите это! – приказал он.

– Я… я хочу, чтобы вы всё взяли под контроль, – прошептала она.

– Не… забывайте… это, – каждое слово прозвучало как твёрдый удар, безоговорочно подразумевающий, что профессор сам не позволит ей забыть.

Сжимая хватку вокруг её руки ещё сильнее, он потянул девушку к ближайшей двери. Отперев её беспалочковым заклинанием, Снейп втолкнул Грейнджер в затемнённый класс.

– Что мы…?

Его рука зажала ей рот.

– Когда я беру всё под контроль… вы делаете… а не говорите.

Сердцебиение Гермионы ускорилось, когда его дыхание спустилось вниз по её затылку.

«Святой Мерлин, что я только что разрешила ему делать?»

Схватив за плечи, он развернул девушку, дезориентируя её в темноте. Она потянулась, чтобы удержаться на месте, но её руки мгновенно оказались прижаты к бокам.

«Бежать! Срочно бежать!»

Пытаясь вырваться из его крепкого захвата, она неожиданно почувствовала горячее, влажное дыхание у основания своей шеи. Его рот. Гермиона замерла. Это трепещущее ощущение напротив её чувствительной плоти усиливалось темнотой, и по коже девушки побежали мурашки. Поднимаясь чуть выше, профессор с удовольствием коснулся губами её дрожащей плоти, засасывая кожу прямо над пульсирующей артерией, дико стучащей на шее девушки. Гермиона ощутила, как мышцы начали медленно плавиться, а голова неосознанно откидываться назад, несмотря на угрозу того, что его зубы скользили в опасной близости от её жизненно важного местечка.

– Ах-х… – застонала она, бессловесно умоляя о помиловании.

Но у неё появилось странное предчувствие, что она его не получит. Мастер зелий выразился предельно ясно, о том, что собирался делать. Честно говоря, Гермиона была почти уверена, что он уже это делал, а она изо всех сил старалась не забывать дышать. Но когда Снейп стал произносить одно заклинание Расщепления швов за другим, заставляя слой за слоем её одежды сползать и падать, девушка поняла, что он только начал. Холод просачивался внутрь. Всё тело гриффиндорки напряглось. Она быстро замёрзла.

– Вы не могли бы набросить на меня…?

Что-то грубо втолкнули ей в рот. Это оказался его большой палец. Захватывающий в ловушку её язык. Слова Гермионы превратились в невнятное мычание, а затем в молчание. Тогда профессор полностью отстранился от неё. Она так и осталась стоять в одиночестве, дрожа от холода, и только очертания его силуэта виднелись в почти непроглядной темноте.

«Неужели он собирается оставить меня вот так? Или заставит вернуться голой в общую гостиную?»

Но потом она почувствовала это – лёгкое, как пёрышко, прикосновение, скользящее по обоим замёрзшим соскам. Девушка затряслась, сжимая руки в кулаки. И пока она с нетерпением ждала возвращения ощущений, произошло кое-что ещё более неожиданное. Внезапное тепло затрепетало вокруг её губ. Дыхание. Его дыхание. А затем его губы мимолётно прикоснулись к её, единожды, дважды, после чего задержались, оставляя на губах Гермионы лёгкую, едва ощутимую влажность. Тем временем кончики его пальцев вернулись к её соскам, прикасаясь к ним так же легко, как и его губы к груди. Всё её тело мгновенно пришло в полную готовность – нервные окончания вспыхивали как безумные, пытаясь схватить каждый божественный поток ощущений. Это был одновременно манящий соблазн и мучительная агония. И она почувствовала себя настолько… контролируемой им.

Это напряжение постепенно возрастало, превращаясь в накапливающееся возбуждение, которое заставляло воздух застревать где-то в её лёгких, и оставаться там неподвижным до тех пор, пока прикосновение Снейпа к следующей чувствительной точке не высвобождало его. Это было похоже на работу какого-то чувственного, волшебного иглотерапевта.

Её соски уже затвердели и стали рельефными со всех сторон. Каждый из них он деликатно и нежно ласкал до такой степени, что Гермиона сама смогла ощутить их структурность и возбуждённое набухание, превращающиеся в податливость его рукам. Затем он раскрывал её для себя, молчаливо уговаривая с помощью кратких, нежных прикосновений губ до тех пор, пока она не обнаружила, что её рот приоткрылся, издавая трепещущие судорожные вздохи прямо из горла. И начала задаваться вопросом, какая из частей его тела прикоснётся к ней следующей.

Его язык безжалостно дразнил, доставляя только самые короткие и лёгкие ласки. Как только она устремлялась ему навстречу, так, в тот же момент, он отступал. Оставался только вибрирующий след его мощной энергии, к которой Гермиона легко могла пристраститься. Её губы трепетали, дрожали и покалывали, наливаясь в ожидании соединения с ним, в надежде на конец этих мучений, которыми он так изысканно наказывал её. Даже предполагаемая возможность того, что он может не захотеть поцеловать её, вырвала непроизвольный всхлип из ноющего горла девушки.

– Скажи мне, что ты хочешь… – его шелковистый голос растекался в темноте тёплым мёдом, заставляя её судорожно сглотнуть в бесполезной попытке сохранить хоть какую-то часть рассудка.

– Я хочу тебя… – её голос звучал жалким, хныкающим, нуждающимся. Но это было всё, что она смогла сказать: – Я хочу, чтобы ты… поцеловал меня.

Он ничего не ответил. И убрал свои руки. Всё её тело просто кричало, умоляя о большем, несмотря на полную темноту.

«Что он хочет получить от меня?»

Без предупреждения, его горячий рот поглотил её. Рука сгребла волосы Гермионы, собирая в кулак, затем Снейп рывком дернул её голову назад, так, чтобы челюсть девушки опустилась, максимально открываясь для него. Пока его губы пожирали её, язык глубоко проникал в рот, и она чувствовала, что отдаётся его грубости с таким уровнем отчаяния и наслаждения, что оно потрясло её саму до глубины души. Она упивалась его поцелуями, как умирающая от жажды женщина, добравшаяся до холодной воды. И лишь, когда девушка начала осознавать свои неистовые стоны, то поразилась, в кого она превратилась. Такие звуки она никогда в своей жизни не издавала.

И Гермиона бы списала это на случайное помутнение рассудка, но Снейп внезапно отпустил её, и они продолжили поглощать друг друга так же яростно. Получается, что она сама хотела его. Как никого другого, когда-либо раньше.

– Где твоя волшебная палочка?

– Прости? – задыхаясь, прошептала она.

– Твоя палочка…

– Она… М-м-м… В моём кармане… в кармане моей рубашки.

– Accio!

Мгновение спустя Гермиона почувствовала, как гладкую древесину палочки вложили в её руку. Затем Снейп приподнял девушку, пронёс несколько шагов и посадил голой задницей на твёрдую поверхность – на письменный стол. В темноте она ощутила под собой мягкую ткань и последовавшее решительное надавливание его руки на её грудь. Профессор настойчиво подталкивал её, укладывая вниз, пока она не легла на материю, в которой узнала его мантию.

Его тёплые ладони удовлетворённо пробежались вниз по её обнаженному животу, затем скользнули по бёдрам и жёстко вцепились в них с внутренней стороны. Грубо раздвинув ноги девушки в стороны, он схватил кончик палочки и направил его вниз между её ног. Холодное дерево коснулось клитора Гермионы.

– Накладывай Histomalleus, – приказал он.

Её рот шокировано открывался и закрывался несколько раз, пока она моргала в окружающую вокруг темноту.

«Что он собирается со мной сделать?»

– Накладывай… своё… заклинание, – угрожающе прорычал он.

Гермиона закрыла глаза.

– Histomalleus.

Она немедленно почувствовала это – небольшой комочек клитора теперь стал распухшим и тяжёлым между её нижних губ. Палочка выскользнула из пальцев гриффиндорки и упала на пол. Снейп небрежно отодвинул её ногой.

Всё началось с ощущений его уверенных пальцев, раскрывающих складочки плоти её половых губ, подставляя тем самым, всю увлажнённую киску прохладному воздуху. Гермиона, лежа с широко разведёнными ногами, итак чувствовала себя очень откровенно. Но новое ощущение, когда раскрылась её самая интимная область, как будто её плоть была безболезненно рассечена искусным хирургом, оказалось мучительным. По крайней мере эти мысли гуляли в её голове до тех пор, пока не произошло кое-что ещё, и пока её детальный анализ ситуации внезапно не стал… гораздо… менее… важным…

– О, Боже…!

Обжигающий рот Снейпа сомкнулся на её гигантском клиторе, кончик его языка поглаживал вдоль него, посылая удары удовольствия в самые глубины её сущности. Голова Гермионы напряжённо приподнялась вперёд, чтобы посмотреть на происходящее – как будто она могла лучше познать все ощущения, если бы увидела его. Но везде была почти абсолютная тьма и профессор казался просто тёмной фигурой между её ног. Чёрная, опасная, настойчивая фигура, возбуждающая её до уровня, который был почти за пределами понимания Гермионы.

Его язык был мягким, но упругим, как и член, и он двигался с вполне сознательными намерениями. Эти намерения требовали её, утверждали и заявляли на неё свои права, окончательно затуманивая рассудок девушки. Казалось, не существовало никаких границ для его исследований. После взмахов и поглаживаний языка, превративших клитор в пульсирующего монстра, он спустился вниз и начал омывать её изнывающую от желания киску. Должно быть, она уже истекала от влажности. Но, казалось, это не было ему неприятно. Снейп попеременно чередовал щекочущие ласки и ритмичные погружения языка внутрь.

Тогда она обнаружила, что её бёдра рефлексивно покачиваются ему навстречу. Во многом это было похоже на секс. Но приятное щекотание волос профессора между её бёдер, не давало забыть, что на самом деле там происходило. Казалось, язык в её киске доводил девушку до пределов. Но когда он вернул всё своё внимание к клитору, одновременно с этим проскальзывая в её разгорячённое отверстие чем-то похожим на два довольно больших пальца, Гермиона потеряла всё представление о том, что было и не было до этого.

– Ох мой… Ох… Да…! – всхлипывая, застонала она, схватившись одной рукой за стол, а другой сжимая в кулак его волосы. – М-м-м…

Её голова металась из стороны в сторону, пока скорость проталкивания его пальцев постепенно увеличивалась, а язык сражался один на один с клитором – и явно побеждал. Она чувствовала, как его голова ритмично покачивается под её кулаком, безжалостно терзая пульсирующий комочек, и ещё профессор начал массировать какое-то особенное местечко глубоко внутри неё, отчего девушке странно хотелось помочиться.

Не существовало таких слов восторга или ругательств, которые объяснили бы, что происходило. Иногда даже дыхание казалось невозможным. Рыдания оказались единственным естественным выходом эмоций для Гермионы. Это было так инстинктивно, так всепоглощающе…

Трение пальцев профессора напротив её стенок, стук костяшек его пальцев о её промежность, когда они снова и снова резко вторгались внутрь… Внезапно Гермиона почувствовали себя слишком хорошо… предельно хорошо… и ей оставалось только выпустить из себя всё это.

Сжимая пальцы в его волосах, бёдра девушки содрогнулись, а после она исступлённо пришла к кульминации. Хриплый крик слетел с губ Гермионы, в то же время она почувствовала, как что-то жидкое брызнуло из её внутренних каналов под давлением его пальцев. Судороги были экстремальными и выглядели скорее, как сильные рывки и конвульсии по всему телу. А его пальцы продолжали погружаться и поглаживать внутри неё, пока она окончательно на затихла.

«Как он может так чувствовать меня?!»

Гермиона разрыдалась, когда последние мощные сокращения прокатились по её тазу, Снейп выпустил клитор, всё ещё пульсирующий от притока крови, и вышел пальцами из киски, которая продолжала судорожно вздрагивать с ощутимыми повторными волнами. Её мысли были буквально разбросаны везде. Теперь, когда отвлекающее возбуждение осталось позади, гриффиндорка попыталась осознать, что только что произошло. И почему. Но прежде, чем она вышла за рамки интереса к демонстрации его сексуального мастерства, профессор одним рывком перевернул её.

– Я не думаю, что… – начала она, но внезапно её грубо толкнули вперед, и твёрдая рука сжала затылок. – Что ты…?!

В тишине прозвучал резкий, тяжёлый шлепок.

Она ударилась лбом о стол. Гермиона могла почувствовать, как мастер зелий опустился на колени на столе позади неё. Девушка стояла на четвереньках, а он прижимал её голову своей рукой вниз и насильно удерживал в таком положении.

– Для того, чтобы я всё взял под контроль, ты сама должна отказаться от него.

– Но я не…!

Последовал ещё один сильный шлепок…

Голова Гермионы вновь оказалась крепко прижата к столу. На самом деле это не было так уж болезненно, скорее очень шокировало. И его доминирование, которое она на себе испытывала, определённо казалось для Гермионы в высшей степени некомфортным. Несколько мгновений спустя, девушка ощутила напористое давление у входа, а затем он до основания загнал себя в неё. От перевозбуждения она была слишком сильно припухшей изнутри. Его член воспринимался из-за этого крупнее, чем обычно. Размер и вес профессора, которыми он налегал на неё, казались подавляющими. И когда Снейп начал вонзаться, сопровождая каждый толчок прижатием её головы к столу, она сжимала вагинальные мышцы и сокращалась внутри.

Сейчас она испытывала то, с чем боролась годами. Как магглорождённая – как грязнокровка, считающаяся второсортным членом Волшебного мира. Низшим звеном. И это лежало в основе всей её неуверенности.

«Почему люди думали, что я всегда так отчаянно пыталась себя проявить? Почему я была такой «невыносимой всезнайкой»?»

Потому что быть чем-то казалось для Гермионы намного лучше, чем быть ничем. Лучше, чем быть отвергнутой из-за своего происхождения – это было что-то подсознательное, то, что она абсолютно не контролировала. И сейчас он стремился сделать с ней это снова, чтобы она почувствовала себя меньше, ничтожнее… подавленной… Внутренний жар от гнева, унижения и чистого физического давления слились в ней воедино. Потянувшись руками назад, Гермиона постаралась оторвать его пальцы, но он вцепился ими ещё сильнее.

– Остановитесь! – всхлипывая, девушка яростно царапала его.

– Отпусти это… – хладнокровно приказал Снейп.

И она разрыдалась.

«О чём вообще он говорит?»

Он продолжал погружаться в неё: ритмично, уверенно, безостановочно… Она чувствовала себя беспомощной, мужчина был слишком силен. В какой-то момент девушка перестала бороться и просто сдалась – она должна была позволить этому случиться.

И вот тогда это произошло. Странная лёгкость внезапно захватила Гермиону, прокатываясь волнами по всему телу. И она начала дышать: правильно, нормально, глубоко. Гриффиндорка почувствовала освобождение, как будто всю свою жизнь она находилась в ловушке, под давлением невероятной тяжести и, наконец, освободилась от неё.

И вес этой тяжести, как она подозревала, был её чувством ответственности. Её потребностью управлять и контролировать каждый момент своей жизни, чтобы держать в узде скрытую тревогу о неудачах. Но сейчас, в этом беспомощном состоянии, ей принудительно пришлось отказаться от самоконтроля, и передать всё ему. Хотя Гермиона чувствовала, как её тело снова реагирует и откликается на него, девушку охватила убедительная идея, что оно больше не принадлежит ей. Её плоть стала просто вещью – безвольным проводником его желаний. И главным желанием Снейпа было остановить её от саморазрушения. Но для этого ей требовалось довериться его действиям. Это было совершенно чуждо Гермионе, но это оказалось… огромным… твою мать… облегчением! Достаточным, чтобы вызвать слёзы на глазах.

Она начала дрожать и давление постепенно ослабло, приподнимаясь с её шеи. Вместо этого рука профессора погрузилась в волосы гриффиндорки, успокаивающе поглаживая кожу головы. Другая его рука скользнула вниз, массируя всё ещё огромный клитор, который был более чем готов принять стимуляцию.

Когда ритм его толчков ускорился, Гермиона вновь ощутила напряжённость в самой глубине своей женской сущности – в отличие от остального тела, которое стало уже практически бескостным. Она слегка повернула голову и мокрым от слёз лицом прижалась к его ладони, потираясь о неё, как кошка, в поисках его ласки.

– Превосходная работа, мисс Грейнджер, – его голос казался возбуждённым и напряжённым.

Затем сила трения о клитор увеличилась, и, наконец, она потеряла себя… Прижимая голову к столу, Гермиона задыхалась, когда её тело взрывалось вторым грандиозным оргазмом. Профессор отстал всего на несколько секунд. Простонав что-то, прозвучавшее, как аналогичное облегчение, он кончил внутрь неё. Электрическое шипение магии, проходившей через его член, одновременно наэлектризовывало её стенки, делая наслаждение от оргазма ещё ярче. Затем его ладони оказались на её спине: сильные, длинные пальцы растирали её утомлённые мышцы, после чего они оба обрушились на стол.

Аккуратно выйдя из неё, он поднялся со стола, помогая девушке сойти на пол. И когда они оба уже стояли на холодном полу, Гермиона посмотрела вверх на теряющееся во тьме лицо Снейпа.

– Я не забуду, профессор, – благодарно прошептала она.

_____________________________________________________________________________

«A Dangerous Mind» by Within Temptation.

========== Глава 13. Непристойное предложение ==========

Северусу неохотно пришлось признать, что пора прекращать спать на животе. Так как участившееся утреннее пробуждение с каменным стояком, раздавленным о матрас, создавало профессору плохое настроение на весь день. Тем более, что он ничего не мог с этим поделать.

Это утро оказалось особенно болезненным. Сны про определённую дерзкую гриффиндорку, со знакомой парой сладких губ, отсасывающих ему под рабочим столом прямо в классе, вызывали у мастера зелий такую степень эрекции, что всё уже казалось не так уж смешно, а по правде говоря – не лезло ни в какие ворота. В процессе этого мучительного сновидения, боль от неудовлетворённого возбуждения подавлялась фантазией об её энергичных оральных ласках. И Северус был готов по очевидным причинам не обращать внимание на растущий физический дискомфорт, даже когда ноющая жажда приблизила его к оргазму. К счастью, он проснулся вовремя, но с пульсирующим от боли членом, страдания которого мог облегчить только холодный душ, раздражающий профессора ещё сильнее.

Однако, он не обращал на Грейнджер внимания. С самого вечера последней пятницы. Северус решил принимать пищу в своих покоях, так как не был уверен, как общее помещение, такое как Большой зал, подействовало бы на них обоих, учитывая последствия последней встречи. Профессор был абсолютно уверен, что девчонка будет размышлять над этим пикантным инцидентом и, без сомнения, последующим отсутствием его внимания к её персоне.

На самом деле, существовала довольно высокая вероятность того, что, несмотря на её очевидное согласие в тот раз, Грейнджер уже переосмыслила своё поведение обратно в непокорную позицию. И это также было одной из причин, почему Снейп был ещё менее, чем обычно, полон энтузиазма, перед первым утренним уроком по Зельям. Наверно она уже была в классе, и когда он войдёт, её объёмная копна волос как всегда тут же обратит на себя внимание.

Когда Северус одевался, то морщился от боли в виске. Почти целая неделя, проведённая в Больничном крыле значительно улучшила его состояние, но события пятничной ночи значительно потрепали силы. Он чувствовал себя не в лучшей физической форме делая то, что делал, и всё же по-прежнему считал, что это было правильно и необходимо. Девчонка была близка к тому, чтобы развалиться на части под гнётом морального напряжения. И хотя, было рискованно так быстро и радикально знакомить её с собственными комплексами неуверенности, Северус оставался убеждён в целительной силе такого подхода.

Она справилась с этой проблемой. И вопреки тому, что Грейнджер могла думать, это было достойно уважения – уважения за то, что она оказалась достаточно стойкой, чтобы преодолеть, довольно проницательной, чтобы понять и достаточно честной, чтобы отпустить всё это.

Мастер зелий застегнул последние пуговицы, плотно закрывая воротником горло. К сожалению, он не мог приписать себе такой же уровень честности.

***

Девчонка не смотрела на него.

Её взгляд почти достигал профессора в ряде ситуаций, но ускользал, прежде чем они могли бы вступить в зрительный контакт. И волосы сегодня были собраны в высокий пучок на затылке, больше не являясь безошибочным барометром, выделяющим девушку из всех других.

«Малообещающее начало…»

Снейп поймал себя на том, что пристально всматривается в Малфоя. Драко также бросал вполне красноречивые взгляды в сторону Грейнджер. Снейп присматривал за мальчиком и был в курсе того, что произошло на лестничном пролёте, и о взрывной ситуации на уроке Слизнорта. Пока мастер зелий вновь пересадил Драко в противоположную часть классной комнаты, но всё ещё был крайне встревожен. Понятное дело, мальчик был в отчаянии из-за обряда. Как и все они.

«Собрания» по пятницам в клубе Люциуса Малфоя были продуманы до мелочей. Они позволяли нескольким Пожирателям Смерти исполнить свои обряды с помощью одной похищенной магглы. Северусу, к счастью, до сих пор удавалось избегать этого места, хотя он чувствовал на себе всё большее давление со стороны других.

Впрочем, у Тёмного Лорда возникали подозрения, что обряды не выполнялись его слугами, как требовалось. И существовала постоянная угроза того, что повелитель прибудет без предупреждения, которая держала присутствующих таких «собраний» в сильнейшем напряжении. Если бы их обнаружили… едва ли кому-нибудь повезло сбежать живым.

Северус был всего лишь более удачливым мерзавцем. Ему везло. Но, по сути, как долго ещё продлится его везение… Профессор мрачно размышлял об этом, наблюдая как гриффиндорка усердно переписывала инструкции очередного зелья с этой чёртовой классной доски за его плечом… и совсем на него не смотрела… Он внутренне вздохнул, прежде чем продолжить проверять эссе.

«Судя по всему, мы вернулись к тому, с чего начинали…»

По окончании урока между студентами раздавались шумный разговоры, ученики начали собираться и покидать класс. Обычно мастер зелий требовал, чтобы они уходили тихо, но сейчас ему было всё равно. Северус хотел, чтобы они просто исчезли отсюда поскорее.

Она явно отставала от остальных. И вполне умышленно.

«И что это значит? Ещё одна проблемная хрень?»

Когда последний студент выскользнул за дверь, Грейнджер нерешительно направилась к его столу. Её робкие перемещения ушли из поля его зрения, и Снейп сосредоточился на пергаменте перед собой, нацарапывая исправление красными заострёнными росчерками своего пера.

Она ничего не говорила, медленно продвигаясь вперёд, пока её фигурка не зависла критически близко к его локтю.

– Профессор…

Он поднял глаза вверх, слегка изогнув бровь, как будто не замечал её присутствия до этого.

– Мисс Грейнджер…

– Я… Я подумала, может быть, мы могли бы встретиться… в начале недели? У меня есть кое-какие важные дела… на пятницу.

– Тогда в четверг?

– В среду, – скорость её требовательного ответа и внезапный жар во взгляде заставили Северуса прикрыть рот ладонью, чтобы спрятать распространяющуюся по губам ухмылку.

– Значит в среду, – соглашаясь, он слегка наклонил голову.

– Я очень признательна за это.

Это прозвучало слишком подчеркнуто. Как будто она имела ввиду нечто большее. Отступив на один шаг, а затем ещё на один, девушка повернулась, чтобы уйти, но затем внезапно остановилась.

– Ой… я почти забыла кое о чём.

– Да? – он нахмуренно смотрел ей в спину.

Обернувшись, гриффиндорка приблизилась к нему с выражением страха и решительности на лице.

– Мне нужно передать вам вот это…

Упираясь коленом о его стул, она стремительно обняла мастера зелий за плечи и устремилась к нему, захватывая его рот своими приоткрытыми губами. Северус незамедлительно потянул её к себе на колени, крепко сжимая пальцами за ягодицы. Одна из её рук скользнула по затылку профессора, требовательно прижимая к себе, пока девушка стонала, сладко упиваясь поцелуем. Он тяжело дышал, посасывая её губы и язык, смакуя вкус, который уже нашёл для себя довольно опьяняющим.

Шум поворачивающейся дверной ручки заставил Грейнджер мгновенно катапультироваться с его коленей, за долю секунды до того, как первый студент прибыл на свой следующий урок. Она провела дрожащими руками по юбке, разглаживая её. Его брюки оказались в более плачевном состоянии, так как слишком заметно стояли колом в определённом месте, так, что профессору пришлось поплотнее прикрыть это своей мантией. Снейп откашлялся.

– Мы продолжим ваши дополнительные занятия в среду, мисс Грейнджер.

– Да, профессор, – на одном дыхании ответила она, затем опустила голову, повернулась и поспешила прочь из класса.

Северус пристально смотрел ей вслед, делая глубокие вдохи через нос. В их отношениях произошёл явный прогресс. Её негодование уменьшилось, кажется девчонка смягчилась. Но характер, присущий Грейнджер – пламенный и требовательный – всё равно остался, и вот это выступление, только что у него на коленях, сейчас это доказало. Однако, вместо того, чтобы использовать свою энергию против него, похоже, она, наконец, готова работать с ним заодно. Эта мысль вызвала дополнительную нагрузку на и так натянутые швы его брюк.

«Может ли всё это, на самом деле, обернуться к лучшему?»

***

Прозвучал внезапный стук в дверь.

Снейп поднял глаза, удивлённый непривычным всплеском в груди. Он никого не ждал в это время ночи, но, с другой стороны, возможно, это была… Профессор открыл дверь и увидел серебряную змеиную голову, парящую у него перед носом.

– А я уже подумал, что ты, вероятно, в постели, Северус, – ухмыльнулся Люциус Малфой. – Получаешь немного удовольствия во имя Тёмного Лорда…

– Что тебе нужно, Люциус?

– Разве ты не пригласишь меня войти?

Сверкнув глазами на блондина, Снейп всё-таки неохотно сделал шаг назад.

– У тебя пять минут.

– Конечно. Не хотелось бы отнимать у тебя слишком много драгоценного времени, – Малфой пронёсся мимо него, затем скинул с плеч свою мантию и небрежно швырнул её через всю гостиную на кресло. – Цель моего визита, по сути, состоит в том, чтобы убедиться, что после нашей небольшой «ссоры» в тот вечер нет никаких обид, – он прогуливался около книжных полок.

Снейп фыркнул, сильнее закутываясь в мантию.

– Тёмный Лорд иногда наслаждается небольшими гладиаторскими боями. Ты же понимаешь, в этом нет ничего личного, – продолжал Малфой.

– Гладиаторскими? Я не припоминаю таких испытаний: с участием только одного бойца, связанного и с кляпом во рту.

Люциус повернулся к нему лицом.

– Я и не говорил, что это было справедливо, Северус. Но поскольку такие небольшие представления «хлеба и зрелищ» занимают Тёмного Лорда, мы обязаны участвовать.

Снейп попросту свирепо смотрел в одну точку, оранжевое пламя танцевало в его чёрных глазах.

– И я хочу дать тебе небольшой совет. Ты, действительно, должен лучше изображать по крайней мере иллюзию искренности. В противном случае ты вряд ли переживёшь следующий раунд допроса.

– А ты, конечно же, эксперт в искренности, – иронизировал Северус.

– В эту игру обычно играешь ты, – Люциус сделал шаг ему навстречу. – Сталкиваешь одну сторону с другой, наш открыто-скрытный шпион, предоставляющий неполные, выгодные для тебя ответы обоим хозяевам, использующий Окклюменцию. Согласись, всё это выглядит не очень хорошо.

– Я ожидал тщательной проверки от Тёмного Лорда. Но не рассчитывал, что мои знакомые будут получать такое удовольствие, пока я медленно разрушался под его пытками.

Люциус постукивал тростью по своей ладони.

– Не все желали идти по этой тонкой грани, Северус. Но некоторые из нас хотят однозначно продемонстрировать, на чьей они стороне.