Текст книги "Цвета пламени (СИ)"
Автор книги: Darr Vader
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
[2] Spiel – нем. Игра
[3] mein lieber – нем. Родной мой
========== Эпилог ==========
– Фройлян Фриндесвайд? – миловидный мужчина средних лет поднялся навстречу карателю. Михаэль продолжал сидеть за столиком, дымя сигаретой и нахально косясь на старшую сестру. Гейлавер пожала руку незнакомца и грациозно опустилась на стул напротив брата. – Рад, что вы все же смогли придти.
– Nichtigkeiten¹, – брюнетка улыбнулась, отмахиваясь от плывущего в ее сторону сигаретного дыма – обманщик, хитро щурясь, пускал в нее зыбкие сизые колечки. Братец в своих потертых джинсах, грязной футболку и косухе в зале дорогого ресторана смотрелся совершенно неуместно. Будто зашел по ошибке. Метрдотель подозрительно косился на него, неодобрительно морща длинный нос и презрительно щурясь, но юноша этого как бы не замечал. Гейлавер обратила золотисто–зеленые глаза на мужчину.
– Может, объясните цель вашего приглашения, пока мой дражайший Verwandte² тушит сигарету о ножку стола и наивно думает, что этого никто не замечает, – меланхолично бросила демонесса, закидывая ногу на ногу. Носящий пятый чин фыркнул в ответ, запуская пальцы в свои смоляные волосы.
– О… да. Позвольте представиться, меня зовут Карло Маас и я поверенный одного очень влиятельного лица в вашей сфере, – он слегка ослабил галстук. Гейл и Михаэль беспокойно переглянулись.
– Надо же… – покрытые черным лаком ноготки демоницы постукивали по столу, застеленному белой скатертью, обманщик «гонял» свежую сигарету из одного уголка рта в другой. Маас, заметив мгновенную перемену в настроении демонов, добродушно рассмеялся.
– Нет, нет, право же, вы напрасно беспокоитесь, – модные очки без оправы сверкнули линзами. – Я здесь всего лишь, чтобы передать вам кое–что.
– Вы человек? – резко бросила каратель, рассеянно расправляя складки шифоновой юбки темно–лилового цвета.
– Не совсем. Я адвокат, – Карло снова улыбнулся и поставил на колени портфель из красно–коричневой кожи. Тихо щелкнул замочек, и перед демонами легли аккуратно свернутые денежные чеки. Уже подписанные, с указанной суммой. Михаэль быстро цапнул свой и нетерпеливо развернул.
– Ни хера! – носящий пятый чин воскликнул несколько громче, чем это позволяли приличия. Метрдотель вновь злобно уставился на него, проходящий мимо официант запнулся и чуть не уронил поднос, а сидящая за соседним столиком пожилая дама поперхнулась кофе. – Сколько ноликов, прямо глаз радуется! – юноша схватил со стола хлебную палочку. – В гостинице на эти деньги… да блять, всю гостиницу на них снять можно!
– Да, большая сумма, – Гейл поправила прическу. Пусть брат чуть ли не прыгает от радости как маленький ребенок, напряжен он не менее чем она. – Могу я спросить, за что?
– Да, – чавкая, кивнул обманщик, тыча в адвоката надкусанной хлебной палочкой, – за что столько бабок?
Карло тонко улыбнулся. Застегнув портфель, мужчина поднялся на ноги и одернул строгий темно–синий пиджак со старомодными лацканами.
– Мадам Ананке, – голос Мааса упал до едва слышного свистящего шепота. – Привыкла платить тем, кто помог ей. Пусть даже и невольно, – серо–зеленые глаза адвоката вспыхнули алым. – Всего доброго, – кивнув на прощание, Карло направился к выходу. Михаэль проводил его ненавидящим взглядом. На щеках демона заходили желваки, пальцы сжались в кулаки. Брюнет опустил голову, волнистая челка упала ему на лицо.
– Сука! – взревел он, хватаясь за края стола и переворачивая его вместе с посудой. – Тварь! Чтоб она сдохла, ебаная мразь! – фарфоровая солонка печально захрустела под подошвой его ботинок. Гейлавер пережила унижение более спокойно. Она убрала чек в сумочку и принялась равнодушно поправлять макияж. Лишь потемневшие глаза и трепещущие крылья носа выдавали ее ярость. Их… Ананке просто швырнула эти деньги им в лицо. Спасибо, что помогли моей доченьке добыть Феникса, вот вам бабки в утешение! Фриндесвайд захлопнула зеркальце, пытаясь выровнять дыхание. Злостью ничего не решить, но у демонессы буквально чесались руки кого–нибудь убить. Или сравнять это фешенебельное заведение с землей.
– Сэр!.. мистер! Перестаньте немедленно, иначе я вызову полицию! – метрдотель в компании охранника и крепкого повара спешил через весь зал к беснующемуся Михаэлю. Демон поднял на него абсолютно шальные глаза, кровожадно ухмыляясь.
– Die Polizei?!³ А зови! Всех зови! – схватив с соседнего столика бутылку вина, он разбил ее об голову подступившего к обманщику официанта. Раздался оглушительный звон, почти столетний напиток и осколки стекла брызнули в разные стороны. Несчастный холуй свел глаза к переносице и медленно осел на пол, немногочисленные посетители повскакивали со своих мест. – Устроим вечеринку, суки, а?
***
Ее волосы он заметил еще издалека – они выделялись ярким алым пятном на серо–черно–коричневом холсте улицы. Словно капля свежей крови. Гилвер нахмурился. Эта девушка – просто воплощение вульгарности и отвратительного стиля, начиная от разношенных кед и заканчивая растянутыми футболками. И даже сейчас, стоя на остановке в ожидании автобуса, у нее в руках конфеты, открытая пачка драже «Skittles». Данте воспринимает ее как ребенка, как девочку, вдруг решившую поиграть во взрослые игры, а то, что это «дитя» готово было пойти по головам ради оружия демона, это он старательно забывает. Наемник твердым решительным шагом направился к Талии. Хотелось выплеснуть на нее весь свой гнев, всю ярость и зависть за то, что ее демонический родитель продолжает заботиться о ней, а их с Данте отец канул в Лету.
Нависая над девушкой безжалостной скалою, Гилвер скрестил руки на груди, буравя ее мрачным взглядом. Талия подняла на него синие смеющиеся глаза. О, так у нее еще и хорошее настроение! После того, как стольких людей, пусть и одержимых, она отправила на тот свет! Губы мужчина сжались в тонкую линию, однако он продолжал хранить молчание. Талия понимающе хмыкнула.
– Конфетку? – девушка протянула ему полупустую пачку драже. Гилвер едва не задохнулся от возмущения.
– Нет, – отчеканил он, грозно сверкая прозрачно голубыми глазами. Талия равнодушно пожала плечами и отвернулась. И только сейчас мужчина понял, что ему совершенно нечего сказать. Снисходить до этой соплячки, пытаться ей что–то объяснить – ниже его достоинства.
– Ты не заслужила, – неожиданно сорвалось с его губ. Девушка удивленно приподняла брови.
– Прости, что?
– Ты не заслужила, – повторил наемник, – этого оружия. Оно не должно быть в руках девчонки с манией величия.
– О да, в руках одержимых религиозных фанатиков ему самое место, – фыркнула Талия, закидывая в рот ярко–зеленую конфету. Ни раздражения, ни обиды, ни злости, ничего. И ее спокойствие лишь сильнее распаляло гнев Гилвера.
– Ты же никто. Пустышка. Сосуд для огненного демона, – прорычал он. – Такие, как ты, создавались только для этого!
– А для чего же создан ты? – синие, как вечернее небо, глаза скользили по забинтованному лицу наемника, словно пытаясь заглянуть под белые ленты бинтов.
– Ты все равно не поймешь моей цели, – напыщенно заявил мужчина. – Ибо она не ограничивается поглощением бесконечного количества конфет и прослушивания отвратительной музыки!
– Я тебя вижу третий раз, а ты уже успел посчитать, сколько конфет я ем и какую музыку слушаю? – девушка улыбнулась. Без ехидства или злорадства, она чисто, открыто улыбалась, прищурив один глаз. Гилвер до боли сжал зубы, чувствуя, как раздражение накатывает на него, словно морские волны в прибой. У этой девчонки талант выводить его из себя! И как только Данте ее терпел?!
– С тобой бесполезно разговаривать… – холодно обронил наемник.
– Тогда зачем заговорил? – Талия швырнула пустой пакетик из–под драже в урну. Несколько ярко–рыжих прядей упали ей на лицо, но девушка этого словно не заметила. – Прошел бы мимо…
– Ты мне еще будешь указывать, что делать?! – прорычал мужчина, надвигаясь на нее.
– Да что тебе от меня надо? – досадливо поморщилась Талия. Все–таки зря он к ней подошел, право же. Она так ничего не поняла и не поймет. Не соизволив ответить ей, Гилвер глубоко вздохнул и отошел на шаг, не сводя с девушки тяжелого взгляда.
– Ты представить не можешь, как тебе повезло, – его голос звучал будто издалека. – Твоя… мать бережет тебя. Может, даже любит. У тебя семья. Твоя сила, все это принадлежит тебе, а ты бросаешься этим, словно дешевой монетой!
Талия вплотную подошла к наемнику. Ее глаза смотрели грустно и настороженно.
– Желаешь поменяться со мной местами? – тихо произнесла она. – Желаешь посмотреть, как твой брат будет гореть заживо и захлебываться криками, а с мачехи пластами будет слезать кожа? – наемник хранил надменное безмолвие. – Об этом почему–то все забывают. Вас больше колышет то, что я владею тем, «чего недостойна», – Талия сморщила нос и тряхнула своими рыжими локонами.
– Ты отомстила за смерть родных, в твоих руках – оружие архонта. Что же ты будешь с ним делать? – наемник резко перевел тему. Не с ней ему об этом разговаривать.
– А это уже не твое дело, – отрезала девушка. Гилвер сухо усмехнулся. Вот, коготки у нее все–таки есть. Он хотел сказать что–то еще, как из–за угла вывернул автобус и, судя потому, как Талия встрепенулась, именно его она и ждала. И все же… слишком он много ей внимания уделяет. Девушка – всего лишь мелочь на пути к его цели, о которой он в скорости забудет.
– Мой автобус! Еще увидимся, – она поправила рюкзачок на спине. Гилвер хотел было сказать, что вряд ли он будет искать с ней встречи или что–то в этом духе, как Талия вдруг приподнялась на цыпочки и, слегка оттянув бинты, прильнула к его губам. По телу наемника словно прошел разряд тока, и, прежде чем он успел как–то среагировать на подобную наглость, девушка резко отпрянула и кинулась к открытым дверям автобуса, которые практически мгновенно сомкнулись за ней с тихим шипением. Мужчина автоматически облизнул губы – на них остался легкий привкус фруктовых драже. Соплячка, да что она себе позволяет?! Пальцы сжали рукоять катаны, льдисто–голубые глаза потемнели. Как в дрянном мыльном сериальчике. Пытаясь разжечь в себе гнев, коего на деле не чувствовал, Гилвер принялся думать о Мундусе, мести, утерянных силах, но мысли упрямо возвращали его к нахальной девчонке с огненно – рыжими волосами.
***
– Пацан, ну… ты не теряйся, звони, – Данте взъерошил волосы Неро, и рыцарь отскочил в сторону, возмущенно фыркая. Юноша шмыгнул носом, поправляя рюкзак на спине.
– Я Красную Королеву попозже заберу, – буркнул он.
– Ага, ага, – охотник понимающе кивнул, – так и скажи, что из–за Клео туда–сюда мотаться будешь! Она, кстати, не звонила?
– Нет, – храмовник опустил голову. С одной стороны, не звонит, не отвечает – и ладно, пусть катится! Подумаешь… а с другой Неро было ужасно обидно, что Клео его избегает. Может, она обиделась, что он тогда не взял трубку? Но, черт, его этот пердошлеп белобрысый не пускал! Силком буквально волок в тот долбанный храм. Парень печально вздохнул. Его словно разрывает на части – одна его половина рвется в Фортуну, к Кириэ, а другая цепляется за тот город… может, стоит привести Кириэ сюда? Опера, старый парк и ботанический сад ей точно понравятся… музей и церковь святого кого–то там тоже хороши. А, впрочем, там видно будет. Неро не хочет, чтобы Клео и Кириэ вдруг встретились. Просто… просто не хочет и все! – Ладно, пойду я, а то на поезд опоздаю.
– Какая трогательная сцена, – лицемерно пропела Гейлавер, переступая порог конторы. Рыцарь оскалился при виде демонессы, невольно зажимаясь и поворачиваясь к ней спиной. В последние дни сильно потеплело, и на карателе красовалась легкая блузка без рукавов и юбка из летящего шифона по щиколотки. Данте поджал губы, скрестил руки на груди, но Гейл на него даже не взглянула. – Возвращаешься в Фортуну, мальчик? Не отнесешь ли цветы на мою могилу?
– Нет! – грубо рявкнул юноша, выбегая из агентства. Носящая четвертый чин снисходительно рассмеялась, качая головой. Сын Спарды нетерпеливо постукивал каблуком ботинка по полу.
– Чем обязан, детка? – процедил наемник, сузив льдисто–голубые глаза. Фриндесвайд плотно прикрыла дверь конторы и подняла на полу демона невозмутимые желто–зеленые глаза. Сожаление легонько кольнуло блондина, когда он увидел, что роскошные вьющиеся волосы Гейл теперь едва касаются точеных обнаженных плеч.
– Остаток гонорара принесла, – демонесса принялась увлеченно рыться в своей сумочке, – ты же принимаешь чеки? Может, и карточки? Кажется, я книжку дома забыла…
– Наличные. И побыстрее, – мужчина присел на край стола, окидывая оценивающим взглядом легкую фигуру демоницы. Интересно, а пацан поперся в свою Фортуну… бельишко Гейл он с собой прихватил или где–то здесь оставил?
Каратель удивленно приподняла тонкие брови.
– Предлагаешь мне тебе их мешками таскать?.. о, вот и она, – женщина помахала чековой книжкой перед лицом блондина. – Не затягивай с обналичиванием, возможно, мне придется закрыть эти счета.
– Концы в воду, м? – сунув руки в карманы, Данте расхлябанной походкой направился к окну. На стекле красовались разводы слез, оставленные дождем. На подоконнике он заметил несколько цветных фантиков и криво усмехнулся. Вот же… трудно ей было их до мусорки донести?! Расфасовала поди по всей конторе! А он–то думает, чего Триш так вкрадчиво осведомляется, не слипнется ли у него чего.
– Можно и так сказать, – Гейл грустно улыбнулась. – Возможно, даже придется уехать из города…
– Скатертью дорога, – отрывисто бросил охотник, не оборачиваясь. Не видеть ее, не дышать с ней одним воздухом, не говорить с ней – что может быть лучше? Убить ее наемник все равно не сможет. Моветон это – лично прикончить девушку, с которой он спал. А то какой–то триллер получается… нет, появись Гейл перед ним в своем истинном обличье, сын Спарды в нее бы всю обойму выпустил… наверное.
Брюнетка тяжело вздохнула, устало потирая переносицу. Что же везет ей так на мужские закидоны в последнее время? Кристофер, Михаэль, теперь еще и Данте. Хорошо хоть юный рыцарь не стал сцен устраивать. Гейлавер подошла охотнику, положила руку ему на плечо. Блондин вздрогнул, но не повернулся.
– Ты ведь знал, что примерно так все и будет. Richtig, Dante?⁴ И как бы ты не дулся, ты не будешь отрицать, что все закончилось довольно неплохо. Могла быть намного… намного хуже.
Сын Спарды не ответил. Ранимый, будто человек… и на что он все же злится? На ложь демонессы или на то, что она уходит? Гейлавер могла бы остаться, но из этого все равно ничего не выйдет. И он это знает. Знает даже лучше, чем каратель. Фриндесвайд положила чек на подоконник.
– Auf Wiedersehen, Sohn des Sparda⁵, – тихо произнесла носящая четвертый чин, но Данте вдруг круто обернулся и схватил демоницу за плечи. Гейл охнула от неожиданности. В бледно–голубых, цвета льда, глазах полу демона билось кроваво–красное пламя. Женщина сглотнула вставший в горле колючий ком. Сейчас, в это мгновение, он способен убить ее, обратить прахом, как сотни, тысячи ее братьев и сестер. Но вместо этого охотник прижал ее себе. Демонесса невольно обвила руками его шею, прикрыв глаза и прижавшись щекой к его виску. Трехдневная щетина на подбородке наемника слегка колола кожу на ее плече. Вот он, самый удачный момент, чтобы убить ее. Когда бдительность спит, а рассудок занят лишь губами Данте, скользящими по изгибу ее шеи. Гейлавер запрокинула голову, позволяя ему сорвать с нее блузку и усадить ее на подоконник.
– Я убью тебя когда–нибудь, – прорычал сын Спарды, покрывая поцелуями лицо демонессы. Каратель блаженно зажмурилась и улыбнулась.
– Es gibt viele Wege zum Töten, lieblings⁶, – проворковала она, закидывая ноги на пояс охотника.
***
Она опаздывала. Впрочем, как всегда. Типично женская черта. И это еще больше раздражает. Гилвер покосился на часы: большая стрелка неумолимо продвигалась к цифре двенадцать, а маленькая замерла на четырех. Гейлавер же обещала прийти к трем. Наемник раздраженно поморщился. Мало того, что она втянула его в свои интриги, так еще и смеет заставлять его ждать. Не говоря уже о том, что крутит шашни с его братом. Ничего удивительного, у Данте никогда не было вкуса, ни в отношении музыки, ни в отношении женщин. А демону… демону глубоко плевать, кого вводить в грех. Мужчина присел на скамейку, устроив катану на коленях, когда заметил спешащую к нему Фриндесвайд. Он едва узнал ее с короткими волосами. Женщина изящно опустилась рядом с Гилвером, поправляя воротник блузки без рукавов. Наемник не без ехидства отметил, что нескольких пуговиц на ней не хватает.
– Ты опоздала, – надменно произнес он.
– Увы мне, – золотисто–зеленые глаза лукаво искрились. Гилвер поморщился.
– Демон в хорошем настроении – плохая примета. Ты принесла, что обещала?
– А ты как думаешь? – на шее, не прикрытый волосами, алеет след от засоса. Понятна теперь причина ее томности и кошачьей сытости. Отвратительно!
– Не шути со мной, – катана выскользнула из ножен. Немного, всего на сантиметр, чтобы позволить карателю увидеть блеск смертоносной стали. – Ты говорила, что скажешь мне… у кого моя сила. И где Ямато. И где… где мой отец.
– Нет. Расписывать тебе местонахождение Спарды я не буду. Я не знаю, где он. Никто не знает. Иначе бы его давно уже нашли. Тебя должно это радовать, Вергилий.
– Не называй меня так, – мужчина упрямо дернул головой. – Пока я не верну себе мою силу, я не смею называться моим именем.
– Ja… Nicht Neugier tötete eine Katze, aber die Grundsätze⁷, – с усмешкой заметила Гейл, протягивая наемнику ежедневник в кожаном переплете. – Вот. Здесь все, что тебе нужно.
– Если ты соврала…
– Помилуй Император! – брюнетка всплеснула руками. – Я каратель, а не лгун! Обижаешь… Вергилий, – она легко поднялась на ноги и направилась прочь.
Легкий ветерок трепал подол ее юбки, играл иссиня–черными волосами. Не дожидаясь, пока демоница уйдет слишком далеко, Гилвер нетерпеливо пролистал ежедневник. Его страницы были пусты. Все… кроме одной. В конце блокнота была вложена цветная фотография юноши с серебристо–белыми волосами и катаной в руках. Его катаной, его Ямато! Наемник вскинул голову, ища взглядом носящую четвертый чин, но Гейлавер фон Фриндесвайд уже растворилась в объятиях города.
Комментарий к Эпилог
[1] Nichtigkeiten – нем. Пустяки
[2] Verwandte – нем. Родственник
[3] Die Polizei?! – нем. Полицию?!
[4] Richtig, Dante? – нем. Верно, Данте?
[5] Auf Wiedersehen, Sohn des Sparda – нем. До свидания, сын Спарды
[6] Es gibt viele Wege zum Töten, lieblings – нем. Есть много способов убийства, родной
[7] Ja… Nicht Neugier tötete eine Katze, aber die Grundsätze – нем. Да… пожалуй, кошку сгубило не любопытство, а принципы
========== Кладбище картин ==========
– У вас есть три дня, чтобы вернуть долг, мистер Редгрейв, – мило напомнил высокий тенор, томно растягивая гласные. Данте поморщился, с трудом подавив желание швырнуть телефон в окно, в стену, растоптать его на хер. – И не забудьте о процентах.
– Ни в коем случае, – заверил наемник самым честным тоном прежде, чем бросить трубку. Вот ведь влип–то… сумму занял копеечную, проворонил последний день срока, и вот теперь ему придется продать почку, чтобы рассчитаться с китайцем по имени Юэйя. Юэйя… это что за имя такое, состоящее из одних гласных?! Видать, хреновое у мужика было детство, вот он сейчас и отыгрывается на ком только можно. Блондин с разбегу плюхнулся на диван. Остается лишь ждать, надеяться… и молиться, что подвернется какой–нибудь худо–бедный… хотя нет, бедного не надо, но заказ, за который ему отвалят налички, и любители собачатины, наконец, от него отстанут!.. или что там они трескают? Суши? Нет, суши это японское… да какая разница?! Засранцы узкоглазые…
В животе требовательно забурчало. Настроение окончательно упало ниже плинтуса. В конторе – шаром покати, в бумажнике сиротливо лежат последние пятьдесят баксов, а еще надо платить за свет, воду, отопление, хотя кому она сдалось летом–то?! Охотник приуныл. Не надолго. Ведь если блондин умрет с голода, плохо будет всем, правильно? И кредиторам, и Триш, и Леди, и пацану, забившегося в своей Фортуне… решительно поднявшись на ноги, Данте шагнул к двери. Стук каблуков его ботинок по полу утонул в раскатистом рыке грома.
– Ну, шикарно! – выпалил сын Спарды, закатив глаза к потолку. – Что дальше? Нашествие саранчи? Или Мундус заглянет на чаек? – прогулка под дождем – очень мило и бодряще, но не на голодный желудок же! Но в магазин все равно идти надо. Заказать пиццу наемник не рискнул – что его полтинник против трехсот с лишним долга? Эх, какие все вокруг жадные да меркантильные до денег…
Первое, что почувствовал Данте, шагнув под серебристые пальцы дождя, так это острое желание вернуться обратно, в тепло и уют родного агентства. Но еще чуть-чуть и он будет глодать свой любимый раритетный стол… набрав полную грудь воздуха, мужчина плотнее запахнул плащ и, низко склонив голову, сбежал по лестнице. До супермаркета десять минут ходьбы… в ясный день, а не в такой погодный высер. Блондин прибавил шагу, лавируя между лужами, прикидывая, на что потратить последние деньги. Организм требовал полезной пищи, а душа жаждала газировки, арахисового масла, пирогов и земляничного санди… что–то маленькое и мохнатое метнулось под ноги полу демону. Блондин шарахнулся в сторону.
– Твою ж мать! – выпалил он, хватаясь за пистолеты и понимая, что они остались в конторе. Маленький кудрявый щеночек испуганно прижал ушки, пятясь за мусорные баки. Данте приглушенно чертыхнулся. Черт, он уже бродячих псов шугается! Нервы, сплошные нервы… собачка смотрела на охотника умоляюще, повиливая хвостиком. Мужчина смущенно улыбнулся и развел руками. – Прости, малыш, у меня нет с собой еды… – живот вновь отозвался требовательным рыком, – меня бы кто покормил…
– Какая лапочка! – подозрительно знакомый девичий голосок раздался совсем рядом, и нечто худое, закутанное в черный балахон с капюшоном, подскочило к щенку. Ярко–рыжая коса соскользнула по плечу, и тонкие, украшенные причудливым переплетением татуировок руки схватили насквозь промокшего песика. Данте, коварно усмехаясь, сдернул капюшон с головы Талии. Девушка взвизгнула от неожиданности и от холода прикосновения тонких пальцев дождя.
– Какого?!.. – темно–синие глаза чуть заметно расширились при виде охотника, и девушка со счастливым визгом повисла на шее у блондина. Зажатый между ними щенок сдавленно пискнул, заставив дочь архонта поспешно отскочить.
– Рад видеть тебя, малютка, – за прошедшие пару месяцев Ти совсем не изменилась. Даже одежда, кажется, та же самая – растянутая толстовка, джинсы и кеды. И рюкзак тот самый. Успевшие намокнуть пряди липнут к щекам и тонкой шее, и она, недовольно морщась, то и дело откидывает их с лица. – Какими судьбами в наших краях?
– Проездом, – фыркнула Талия, тиская щенка. Псинка разомлела от неожиданной ласки и повисла в ее руках, блаженно закатив глаза. – Если бы ты не вопил, я бы тебя и не заметила.
– Ничего я не вопил! – оскорблено вскинулся сын Спарды. – Так… вскрикнул немножечко… и куда ты и откуда, если не секрет?
– Я иду домой.
– Я думал, ты живешь за городом.
– Нет, там живут папа и братья. Я тут неподалеку квартиру снимаю, – девушка успела стянуть толстовку и, оставшись в оранжевой майке с фигурными разрезами на животе и спине, принялась пеленать собачонку в свою кофту. Льдисто-голубые глаза полу демона чуть сузились. Раньше ее рисуночки были бледнее, будто выцветшие, напоминали разводы фломастера, а сейчас ярко-сиреневые словно нарисованные тонкой кистью акварелью. Данте скрестил руки на груди, рваным жестом откинув челку с лица.
– Ты не замерзнешь, детка? – дождь припустил сильнее, барабаня по крышам и асфальту. Ти в ответ на его заботу строптиво хмыкнула. – Темнеет. Давай я тебя провожу.
– А то я сама дорогу не найду, – Талия независимо тряхнула огненно-рыжей косой. Тканевый сверток на ее руках заворочался и притих, очевидно, задремал. Серебристая цепочка, обвивающая ее шею, матово блеснула, и блондин заметил, что счастливой пули на ней нет. Уж не с нового ли дела идет малютка? Опытный глаз наемника приметил жирные пятна на джинсах и легкую ссадину на лбу. – Чего это ты на меня так пялишься? – подозрительно протянула она, слизнув с губ дождевые капли. Мужчина невинно улыбнулся.
– Просто так. Сто лет тебя не видел, – и, покачиваясь с пятки на носок, сунул руки в карманы плаща. – Ну, так что? Пригласишь в гости старого друга?
– Старого? Как самокритично, – Талия ехидно захихикала и тут же охнула от боли – сын Спарды мстительно дернул ее за косу. Не дав дочери огненного демона возможности вернуть должок, Данте обнял ее за плечи и решительно потащил к остановке. Он очень надеялся, что у нее есть, чем перекусить.
***
– Проходи, располагайся, – Талия сбросила кеды и принялась «распаковывать» щенка из толстовки. Песик покидать нагретое местечко не желал, ворчал и упирался, вцепился зубами в мягкий вельвет. Девушка чертыхнулась, попыталась разжать крошечные челюсти, и собачонка принялась демонстративно порыкивать. Этот зловещий рокот, рождающийся в хиленькой грудке щенка, напоминал Данте, в лучшем случае, бульканье кипящей воды в чайнике. Пока Ти боролась с упрямым зверенком, мужчина огляделся. Квартирка у малютки неплохая, просторная светлая гостиная, обстановка статичная: диван, пара кресел, журнальный столик, телевизор, книжный шкаф. Пол застелен светло-бежевым ковром, на окнах кружевные занавески. Было весьма уютно и мило, если бы не царящий здесь беспорядок. Даже бардак – всюду валяются книги, карандаши, кисти, баночки с красками, всякие маечки-кофточки. Блондин покосился на рыжую, все еще пытающуюся выковырять собачку из толстовки.
– Детка, тебя ограбили? – задумчиво протянул он.
– Уф… нет! – дочь архонта обиженно надулась и упала на диван. – Черт с тобой, сиди хоть до посинения!
– Хотел бы я посмотреть, как синеет собака, – фыркнул наемник, подцепив двумя пальцами ядовито-зеленую футболку. – А тебя точно не грабили? А то твоя берлога выглядит так, будто тут торнадо или парочка демонов пронеслась.
– Вот кто бы говорил! Сам-то часто блеск в своей конторе наводишь? – не дожидаясь ответа, Талия резво направилась на кухню. – Ты голодный? Хотя чего я спрашиваю, конечно, да.
– Эй! Зарываешься, малявка! – грозно рявкнул охотник, на что девушка игриво вильнула бедрами и скрылась за дверью. Данте усмехнулся. Стерва малолетняя… хотя какая она малолетняя? Всего на семнадцать лет младше его. Мелочи. Из кухни доносилось приглушенное мурлыканье Ти и бряцанье посуды. Интересно, что она там наколдует? Вряд ли она будет потчевать гостя кулинарными изысками, но все-таки. Решив не отвлекать хозяюшку от готовки ужина, Данте развалился на диване, вытянув ноги. Район тут приличный, да и квартирка немаленькая. Откуда у малютки столько кэша? Или папочка подкармливает? Талия не рассказывала ему о своем приемном отце, да охотник не особо и спрашивал. Знает, что у нее семья есть, и ладно. У кого-то нет даже этого.
На столе в вольном беспорядке валялись рисунки – всякие натюрморты, пейзажи, пара портретов, и все в акварели. Мужчина одобрительно хмыкнул, с любопытством рассматривая работы девчушки. Миленько, талантливо… внимание зацепилось за портрет мужчины, жутко похожего на него самого. Но сын Спарды точно знал, что не его Ти увлеченно малевала на бумаге. Сглотнув вставший поперек горла колючий ком, наемник положил рисунок на место и прикрыл его еще парой листов. Непонятное чувство тревоги растекалось медленно колючей, вязкой волной по телу полу демона.
– Данте!.. чай или кофе?
– Коньяк, – гаркнул блондин, почесывая за ушком без пяти минут домашнюю дворнягу.
– Коньяка нет, есть виски.
– Валяй вис… чего? Это на хрена это тебе алкоголь дома?!
– А братьев мне чем поить? Они и трезвые не сахар, а пьяные хоть засыпают быстрее и ко мне не лезут. – Ну, охерительная логика! Сразу видно, женская!
– Газировка есть?
– Есть.
– Давай ее.
– С коньяком?
– Слушай, я не твой брат! Нечего меня спаивать! – мрачное настроение постепенно развеивалось, и день вновь заиграл радужными красками, невзирая на хмурое за окном небо и неминуемую расплату долга. У малышки куча видеоигр и прочих прелестей, скучать ему точно не придется. Еще было бы неплохо переночевать у Ти. Сытый, сонный, разморенный, Данте уж точно не захочет возвращаться в агентство под дождем.
В соседней комнате что-то грохнуло, щеночек выскочил из уютного гнездышка скомканной толстовки и разразился писклявым заливистым лаем. Потрепав доблестного охранника по холке, мужчина поднялся и, неслышно ступая по ковру, направился к двери, ведущей, скорее всего в спальню. Любопытно, что прячет там малышка.
Комната встретила его тишиной, мягкими зыбкими сумерками, дрожащими в свете уличного фонаря, просачивающегося сквозь щель между тяжелыми портьерами. Здесь такой же беспорядок, как и в гостиной, только более… личный, что ли. Обоймы, пустые гильзы, исписанные тетради. Лица, смазанные, с размытыми от темноты чертами, смотрели на него с фотографий черными провалами глаз. Данте шагнул, пытаясь рассмотреть людей на снимках, и едва не запнулся об упавший мольберт. Картина валялась неподалеку. На ней изображена женщина, даже в полумраке охотники видел, какие яркие у нее волосы. Огненно-рыжие, совсем как у Ти, но короткие и вьющиеся. Она стояла спиной к нему, повернув голову. Самое странное, что фон у картины раскрашен полностью, а вот у женщины готовы только голова и рука – на нежном предплечье красуются замысловатые узоры.
– Данте… какого хера?! – от тона Талии веяло холодом почище чем из морозильника. Мужчина спешно обернулся, снова едва не наступив на мольберт.
– Тут что-то упало, и я пошел посмотреть. Я ничего не трогал, честное слово! – но девушка его будто не слышала. Оттолкнув его в сторону, она бросилась поднимать картину. Наемник неловко переминался с ноги на ногу, пока рыжая бережно поднимала портрет.
– На хрена ты сюда пошел?! Кто тебя просил? – глухо бросила она, поднимая мольберт.
– Я уже говорил. Что-то упало, испугало твою псину, и я пошел посмотреть. Расслабься, детка, я ничего не видел. Тут же темно.
– Ты и этого видеть не должен! – рыкнула Талия с неожиданной злостью, синие глаза тускло сверкнули алым. – Выметайся вон!
– Тихо, тихо, малютка, осади назад, – мужчина попытался улыбнуться и протянул руку, но дочь архонта отшатнулась, шипя, словно дикая кошка. В тусклом свете фонаря сверкнула голубая сталь ее пистолета.
***
– Вот теперь, когда ты успокоилась, – процедил Данте, прижимая холодную банку колы к внушительной шишке на лбу. – Может, объяснишь, чего ты вдруг так взъелась.