Текст книги "Цвета пламени (СИ)"
Автор книги: Darr Vader
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)
Звук ее быстрых легких шагов сопровождался стуком воды, чьи капли, соскальзывая с ее волос и одежды, разбивались о грязный пол. Талия вытерла мокрое лицо рукавом, размазывая слезы дождя по щекам. Кулон-солнце, висящий где-то на уровне ее солнечного сплетения, приятно грел кожу, оставляя на ядовито-оранжевой ткани майки обугленное пятно. Девушка толкнула тяжелую металлическую дверь уже поеденную ржавчиной. Она поддалась с громким лязгом. Ее ждали, поэтому дверь была не заперта. Поэтому люди так легко шли на смерть. Поэтому она вновь достает из кобуры пистолет и наставляет на свою жертву.
– Добрый вечер, – мужчина неторопливо повернулся к ней. – Ты заставила себя ждать. Впрочем… думаю, это не твоя вина. Погода нынче… ненастная, – он тяжело вздохнул, благочестиво крестясь и прикрывая глаза. – Это гнев Господень. Это ангелы оплакивают невинно убиенных.
– Они не невинно убиенны. Они умерли за дело. Причем божьим промыслом здесь даже не пахло, – Талия сняла Хель с предохранителя и передернула затвор, – да ты сам не лучше. С демонами болтаешь как с братьями.
– А в твоих жилах течет их кровь, – Катон покачал головой. Бедное дитя… она совсем заплутала. Но ничего, он сумеет показать ей путь во тьме. Священный воин шагнул к девушке, не обращая внимания на черный глазок дула, устремленный ему в грудь. Туда, где трепещет сердце. Священник подошел практически вплотную к устремленному на него пистолету, тусклые карие глаза полны печали и желания помочь. Но все это лишнее. Талия итак знает, что ей следует делать. Однако ее рука дрожала, хотя палец по-прежнему лежал на курке. Одно касание, даже не требующее особых усилий, один – единственный выстрел – и все кончено. Для него. Но дочь архонта медлила. В синих глазах с мокрыми слипшимися от дождя ресницами пляшет нерешительность и… страх? Боль? Но раньше она отнимала жизни с большей легкостью. Чего она боится? Божьего гнева из-за того что убьет священника? Но этот «служитель Господень» убил многих и совершенно не испытывает укора. Так почему же она медлит? Ее цель праведнее всего, ее месть заслуженна. Почему Талия не может привести приговор, подписанный много лет назад, в исполнение? Ответ прост…
– Хватит шалить, детка, – насмешливый голос Данте эхом разносится по всему помещению. Девушка прикрыла глаза, заставляя темноту наполниться звуками и обостриться – звон металла и тихий лязг. Вот исполинский меч наемника выскользнул из ножен. Звонкий стук каблуков и глухой смешок – прибыла демонесса. Талия втянула голову в плечи, исподлобья глядя на блондина, и резким стремительным движением направила дуло второго пистолета на полу демона. Нет, убивать его не в ее планах, но она должна быть уверена, что он будет держаться на расстоянии личного пространства.
– Ти, малютка… не глупи, – примирительно пробормотал охотник, – ты итак дел натворила. Я, между прочим, переживал, – девчушка похожа на воробушка. Маленький, мокрый, нахохлившийся. Не понятно, чего хочется больше – пожалеть ее или выпороть как следует. Девочка кусала губы, но все же держала его на прицеле, но на ее бледном лице было написано такое отчаяние… как тогда, в подвалах Берита, когда за ней гнались шестерки этого борова. После этого она хныкала, уткнувшись в плечо сына Спарды.
– Единственный, кто здесь глупит это ты, Данте, – Талия не поворачивалась в его сторону. Не хотела смотреть в глаза этого придурка. Мужчина нахмурился. Он подозревал, что крошка будет упрямиться, но надеялся… зря, конечно. А ведь по возрасту… Ти могла бы быть его дочерью. Если бы его судьба сложилась иначе. Или ее… но все так, как есть. И этого не изменить.
– Детка, я понимаю, тебе больно… и ты хочешь отомстить. Но разве это вернет твоих родных? – ей показалось или голос наемника действительно дрогнул? – Ты по локоть в крови. Да, эти святоши – не самые приятные люди, но и них есть семья, дети… должны ли их ребятишки идти и мстить тебе? – Талия поджала губы, независимо тряхнув волосами. Глаза мерцали как у кошки.
– Ничего ты не знаешь, Данте! – с болью выкрикнула она. Сапфировые глаза блестели от слез. – И не понимаешь. Не можешь понять.
– Она уже большая девочка, – эти слова были произнесены так приторно–сладко, что сводило челюсть. Чей-то глубокий вздох и наслажденный выдох, запахом крови, витавшим вокруг. – Она достаточно взрослая, чтобы брать такой грех, как убийство, на свою бессмертную душу.
Сын Спарды раздраженно покосился на демонессу. Змеиные глаза сверкали расплавленным золотом, от ее спокойствия и невозмутимости и следа не осталось, правильные привлекательные черты исказила ехидная гримаса. Опасная плотоядная тварь перед нападением. Данте не испытывал к ней такого отвращения в эту минут даже когда увидел ее впалое веко и запекшуюся кровь на ресницах.
– Что ты тут забыла? – снести бы ей голову за то как она на него смотрит. Как и все приятели из ада. Все-таки все демоны в итоге остаются демонами. Единожды вор – всегда вор. Жаль, что он так поздно это понял.
– Я тебе заплатила, помнишь? Ты мой исполнитель. А исполнитель ничего не может делать без ведома заказчика.
Мужчина до боли сжал зубы.
– Наивно полагать, что только из-за денег я оставлю тебя в живых.
– Ты безвольный слизняк, и только поэтому я еще жива, – он еще ни разу не видел, что бы Гейлавер так заливисто смеялась. Вся эта чума, вся гниль, которую она до этого момента удачно скрывала под маской миловидной женщины, полезла наружу. Если бы тогда именно такая Фриндесвайд пришла к нему с предложением контракта, ее голова бы давно отделилась от тела! Губы, покрытые темно–бордовой помадой, издевательски кривились, язык обводил контуры зубов, ноздри заострились. И еще никогда Данте не видел ее такой красивой, как сейчас.
– Но, признаю, трахаться с тобой мне понравилось. Хоть на это ты способен… но в будущем лучше витаминчиков попей. Ну, так, на всякий случай, – и каратель снова счастливо захихикала, прижимая руку к пышной груди и сжимая свой крест. Дымчато–алый камень мерно пульсировал. По спине Данте пробежал озноб, руки сильнее сжали рукоять Мятежника. Боль, обида? Какого черта?! Его только что буквально в грязь втоптали, а почему–то до ужаса хочется прижать к себе Гейлавер и заставить ее заткнуться поцелуем. Подобные сумасбродные мысли только сильнее разозлили наемника.
– И ты еще что-то мне смеешь говорить, Данте?! – чуть ли не визгнула Талия, негодующе глядя на охотника. – Как… как вообще можно так бескорыстно доверять ей! ЕЙ! Она знает о тебе все, а ты?! Ты что–нибудь знаешь о ней?! – крупнокалиберный пистолет из небесно–голубой стали, потускневший и окутанный полумраком, направленный в голову сына Спарды, вызвал вспышку дежа вю. Короткопалая ладонь Катона легла на ее худенькое дрожащее плечо.
– Не стоит расстраиваться из-за этого, милая, – мужчина сокрушенно покачал головой. – Демону очень легко ввести в заблуждение. Он прав, опусти оружие, Талия. Ты свою задачу выполнила блестяще. Твой отец гордился бы тобой.
Темно–синие глаза сузились и стрельнули в сторону хмурящегося Данте. Какая задача? Что он несет? Но неожиданно девушка растроганно улыбнулась и опустила руки. Грустно щелкнули предохранители. Улыбка Гейлавер превратилась в оскал, блондин физически ощущал ее искрящее напряжение. Катон коснулся губами высокого девичьего лба и заботливо поправил ее ярко–синие волосы.
– Можешь идти, дитя мое. Свой долг перед Господом ты выполнила.
– Какой еще долг? – подозрительно протянул сын Спарды. – Что вообще за дерьмо тут творится?
– Неужели ты думаешь, что ваша встреча была случайной? – священник снисходительно фыркнул. – Бедный наивный Данте… все это время тебя использовали, тобой прикрывались, знали наперед каждый твой шаг, а ты так ничего и не понял. Ничего не заметил.
– Пока я заметил только одно – что ты говнюк, каких поискать, – отчеканил мужчина, закидывая меч на плечо. Их темноты углов начали постепенно выходить и остальные «воины». Все со скорбными унылыми лицами, но при оружии. Гейл приглушенно зашипела, узрев знакомый холодный блеск серебряных клинков.
– Ничего, из того, что пережил в последние дни, не произошло просто так, – Катон пропустил оскорбление мимо ушей. – Твоя… знакомая, – он кашлянул и кивнул в сторону надменно скривившейся Гейлавер, – соблазнила одного из наших братьев.
– Ой, я даже и не старалась, – высокомерно бросила она, всплеснув ухоженными руками. – Даже спать с ним не пришлось, – каратель повернулась к наемнику. Его прозрачно – голубые глаза будто подернулись инеем, черты лица окаменели, – он… ему просто крышу снесло. От предполагаемых перспектив. Хотя ждала его лишь пуля в лоб.
– Тот оборотень… – смешанное с ужасом и восторгом от подобной расчетливости, поднималось в груди охотника словно цунами. Все было спланировано с самого начала этой хладнокровной сукой… эта… тварь просто играла Данте! А он–то дурак… надеялся, что… а на что, собственно, он надеялся? Будто демонесса что–то чувствует к убийце ее собратьев? К сыну предателя? Недаром же Гейл так ворковала в церкви с тем Ариманом. Катон смотрел на наемника с жалостью и легким злорадством, но стоило блондину поймать темно–синий взгляд девчушки, как она слегка сморщила носик и подмигнула. Данте несколько опешил. Только что она с отрешенной мордашкой ковыряла грязный пол носком разношенного кеда, а сейчас уже… но стоило Катону по–отечески приобнять ее за плечи, как она вновь скромно опустила ресницы.
– Идем, дорогая. Незачем тебе смотреть на это, – священный воин облизнул губы. Непонятно от чего–от того, что гнусное порождение Ада ждет смерть или от того, что это дитя наконец–то в его руках. Талия покорно кивнула. – У нас с тобой есть еще дела. Закончите здесь, – повелительно бросил мужчина остальной «церковной гвардии». – Сейчас мы как никогда близки к нашей цели. Давайте же не будем заставлять сей сладкий миг ждать.
Первый удар Данте отбил играючи. Сталь ударилась о сталь, высекая искры, священник отлетел в сторону, и пуля Эбони завершила кровавую работу за Мятежника, которому сегодня вдоволь хватит алого. Гейлавер полоснула по горлу подскочившего к ней церковника кинжалом, изящное лезвие с невероятной легкостью рассекло плоть и кожу. Мужчина захрипел, хватаясь за горло, пытаясь удержать утекающую жизнь, и клинок Истины по самую рукоять ушел в мягкий человеческий живот. Демонесса провернула его несколько раз, наслаждаясь агонией и страхом этого смертного червя. Ну, что же ты не зовешь своего Бога? Что же он не спасает тебя? Не покарает демона, что отнял твою жизнь? Брюнетка брезгливо оттолкнула этот кусок мяса, и он распластался на полу, нелепо раскинув руки. Кровь, булькая, покидала его тело через широкую рану. В ту же секунду ее щеку опалило жаром – пуля пролетела в миллиметре от ее лица и попала в переносицу замахнувшегося на нее церковника. Она повернулась к Данте, надеясь поймать взгляд сына Спарды, прочитать в хрустале его глаз его мысли, но блондин был слишком занят – на него наседали сразу семь «воинов». Остальные, бестолково бормоча слова молитвы, кинулись к ней. Может, позволить им загнать носящую четвертый чин в угол, чтобы Данте потешил свое оплеванное ей же самолюбие, но что–то подсказывало Фриндесвайд, что сейчас это не прокатит. Печально… их примирительный секс мог бы быть жарким. И в этот раз она бы не стала убегать, пусть бы Триш и потомок жрицы видели, что он предпочитает ее, Сербин, а не их! Что–то хлестко ударило ее по запястью, Гейлавер взвыла от боли. Освященный клинок обжигал даже сквозь плотную снежно – белую ткань ее пиджака. Невольно каратель разжала пальцы, выронив Истину, звон металла о бетон заставил Данте обернуться. Священники смыкали кольцо вокруг демонессы. Мужчина бросился к ней, но сильные удары в живот и в нос вынудили его отступить. Лица священников сливались в единое белесое пятно, черты размыты, словно смотришь на них сквозь залитое дождем окно. Кажется, будто на него наседает толпа хреновых близнецов! Ударив одного локтем в грудь, а второго почтив поцелуем с эфесом Мятежника, наемник рванулся к Гейлавер. Почти ненавидящий ее несколько мгновений назад, сейчас он готов убить за нее.
– Тебе не отнять наш ключ! – просипел «священный воин», вынимая из кармана маленький дамский револьвер. – Она не уйдет. Она послужит высшей цели. А ты… свободен, сын Спарды. Уходи. Мы с тобой делаем одно дело.
– Черта с два! – охотник сделал шаг, но священнослужители тут же ощетинились огнестрельным оружием. Гейл, бледная до синевы, связанная широкими кожаными ремнями с изображением каких–то символов, сидела на полу. Церковник опустился перед ней на колени, и она, визгливо рассмеявшись, плюнула ему в лицо.
– Это наш бес, – в голосе пожилого брюнета зазвучал металл, – уходи. Кровь сильна, но стоит ли она того?
Данте не ответил. Несколько долгих секунд, показавшимися ему днями, он смотрел на карателя, алчно облизывающего губы. Круто развернувшись и взмахнув полами плаща, она устремился к выходу. Это уже не те уроды, парочку которых наемник пришил в церкви, это люди. А даже самая ничтожная человеческая жизнь не стоит одного демона. Охотник не видел, не мог видеть боли, промелькнувшей в золотисто–зеленых глазах Гейлавер. Не видел, как демонесса впилась отросшими клыками в шею мужчины, нагнувшегося, что бы поднять ее на руки. Жалобный крик и осколки смеха носящей четвертый чин потонули в шепоте дождя.
========== Часть 24 ==========
Воздух дрожал, раскаленный до предела, клинки кружились в своем смертоносном танце, рассекая воздух с такой же нежностью, как лезвия мечей проникают плоть демонов. Сделав обманный выпад вправо, Гейлавер нанесла рубящий удар сверху, но Михаэль успел увернуться, однако широкое лезвие вскользь задело его по плечу. На белой ткани мундира расцвел алый кровавый цветок, но ни брат, ни сестра не собирались прекращать тренировки. Боль-мелочи, воля сильнее. Порождения тьмы раны им привязывать не позволят.
Михаэль отскочил в сторону, хрипя и отплевываясь от непослушных волос, то и дело падающих ему на лицо. Гейлавер видела, как брат перебирает пальцами на рукояти меча. Видела в его глазах дикую ярость. Он смотрел на нее лишь мгновение, и кинулся вперед. Девушка ушла от удара быстрым полуоборотом, но атаковать в ответ не стала. Сейчас бы дамы Ордена меча удар пришелся по рукам и венам. Михаэль бы просто истек кровью. Капитан видела, что брат начинает сдавать. Его дыхание сбилось, он все чаще пропускал удары, но Фриндесвайд-младший не желал проигрывать. Даже ей. Тем более ей. Поэтому когда Гейл, щадя брата, заикнулась о перерыве, юноша зашипел.
– Нет! Бьемся до конца! Пока один из нас не окажется на полу! – он тряхнул головой, откидывая непокорные локоны.
Гейлавер усмехнулась. Она устала не меньше его, но показывать это не в ее стиле. Она должна служить примером для всех, а главное – для него. Девушка буквально одни прыжком подскочила к своему брату и поставила ему подножку. Не удержав равновесие, молодой человек упал на пол, больно ударившись головой. Меч отлетел в сторону, прокатившись по паркету, Михаэль сдавленно застонал, пронзая старшую сестру негодующим взглядом.
– Es ist nicht fair!¹ – выпалил он, насупившись.
– Ты на полу. Мы закончили, – Гейл рассмеялась и подала Михаэлю руку, чтобы помочь тому подняться. Золотисто-зеленые глаза вспыхнули гневом. На какое-то мгновение Гейлавер показалось, что он ударит ее. Дотянется до меча и… но пальцы юноши крепко сжали ее запястье и резко дернули на себя. Девушка с криком рухнула на брата, который тут же перевернулся, с наглой улыбкой нависая над ней.
– Ну, и кто теперь главный? – хохотнул Михаэль, прижимая старшую сестру к полу.
– Ладно, ладно. Ты победил, теперь отпусти, – рыцарь томно закатил глаза, девая вид, что не слышит. Фриндесвайд исступленно забилась под ним, едва сдерживая смех. – Отпусти, кому говорю!
– Ой, ладно–ладно, разворчалась моя старушка, – почувствовав, что хватка брата ослабела, Гейл мгновенно посерьезнела и дернулась, вырываясь. Поднявшись на ноги, она поправила мундир, глядя на родственника сверху вниз.
– Пойдем, нужно перевязать тебе плечо.
– Расслабься, мамочка, рана–то плевая, – Фриндесвайд-младший потянулся, слегка поморщившись от боли, – заживет.
– Плевая, но ты не подумал об инфекции? Что если она загноится?! Я не хочу, чтобы тебе отрезали руку из-за пустяка, – девушка тяжело вздохнула, помогая брату подняться. Темно–багровое пятно на его мундире стало больше. – В следующий раз будешь осторожнее, Михаэль, – Гейлавер подняла его меч и протянула рыцарю, – если, конечно, опять не будешь валяться на полу.
– Ты, между прочим, рядом валялась!
– Но первым упал ты, – капитан похлопала его по здоровому плечу.
– Но я смог тебя повалить! – Михаэль надулся. – Ты меня не любишь… совсем не ценишь, знай себе, валяешь любящего брата по полу…
– Когда я освобожусь от своих обязанностей капитана, я обязательно начну тебя ценить, любить и… – она замолчала на полуслове и огляделась по сторонам. Только что Гейл ощущала чей–то пристальный взгляд. Внимательный, даже жадный… но в тренировочном зале никого нет, кроме нее и брата.
– Гейли? – Михаэль, насторожившись, подошел к ней. – В чем дело?
– Ничего. Наверное, показалось. Идем, – развернувшись на каблуках, девушка направилась прочь. Да, они абсолютно одни, но почему же ощущение липкого алчного взгляда, шарящего по ней, не пропало?
***
Неро со стоном стянул с себя грязную, изорванную кофту, сжав зубы – кровь запеклась, и ткань прилипла к телу. Некоторые растревоженные ранки вновь открылись, кровь тонкими струйками сочилась по мраморной коже полу демона. Швырнув изгвазданную кофту на пол, юноша оперся руками и прохладные края раковины, глядя на собственное отражение сквозь упавшие на лоб снежно–белые волосы. Адская длань слабо мерцала и пульсировала ноющей болью. Сказать, что ему досталось – значит тактично промолчать. Нижняя губа разбита, на правой скуле красиво багровеет синяк, левое плечо и часть шеи занимает здоровенный ожог, усеянный волдырями, а на торсе вообще живого места не осталось! Но больше всего болела задница. Видимо, во время падения он не хило на нее приложился. Ополоснув лицо холодной водой, рыцарь медленно выпрямился, морщась от накатывающих на него волн боли. Да… с боевым крещением, Неро! С демонами бился, с ангелами и ожившими статуями тоже, а вот с одержимой столкнулся только сегодня. Сжав зубы, рыцарь медленно повернулся к выходу, стараясь даже не дышать – каждый вздох отдавался огненной вспышкой боли в груди.
– Цел, пацан? – Данте приоткрыл дверь ванны. При виде юноши, бледного и будто побывавшего в мясорубке, наемник тихо присвистнул. – Помощь нужна? Доползешь сам до кровати–то?
– Ха, думаешь, пара царапин, и я расклеился? – дерзко усмехнулся Неро, держась за поясницу. – Не дождешься!
Мужчина покачал головой. Еле ноги переставляет, а все туда же, выпендриваться. А отделали его действительно на славу. Прямо разукрасили, от темно–фиолетовых синяков до ярко–алых ожогов. Целая палитра. Тряхнув волосами, охотник закинул демоническую руку парня себе на плечо.
– Э–эй! – голубые глаза грозно сверкнули, – же сказал, что сам!
– Не рыпайся, щенок, – устало вздохнул сын Спарды, не удостоив Неро взглядом. Несмотря на напускную веселость и жизнерадостный тон, блондин был чем–то… взволнован. Напряжен. Светлые брови сурово сдвинуты, скулы заострились, а в прозрачно–лазурных глазах плещется беспокойство. Полу демон с легкостью дотащил рыцаря до его комнаты и небрежно швырнул квартиранта на кровать. Неро тихо взвыл, упав на обожженное плечо.
– Ой, прости, пацан, – равнодушно хмыкнул Данте. Стыдно признать, но голова у него забита отнюдь не избитым пареньком, оказавшимся на его иждивении, а демонессой. Использовавшей его сучкой из Ада, которая сейчас в руках религиозных фанатиков, одной из которых осталась синевласая малютка Ти, на которую сама Гейл и натравила оборотня–перевертыша из «Священной войны» и… черт как все сложно, запутано! И ради чего?!
– Данте, – прохрипел Неро, откидываясь на подушки, мгновенно разъехавшиеся из–под него. Юноша, ворча, принялся укладывать их на место в попытке устроиться поудобнее, – что произошло? Какого… какого хера?!
– Знаешь, я сам понятия не имею, – наемник почесал в затылке. По–хорошему он должен забыть о Гейлавер фон Фриндесвайд. Кто она, всего лишь очередная бесовская тварь, а хороший демон – мертвый демон. Скатертью дорога, детка! Но… пальцы охотника сжались в кулаки, натягивая кожу перчаток. Он же… сам. Своими собственными руками толкнул женщину этим узколобым уродцам во фраках, которые… которые будут пытать ее. А что, инквизиторы это обожают! Во славу правды, во славу Господа… но никто, никто не заслуживает этих истязаний. Даже демоны. И даже ради Бога. – Может, тебе что–нибудь принести, пацан? Чай там, аспирин… кстати, ты так и не сказал, что… или кто тебе так напинал. Клео? Да? Что, с поцелуями приставал?
– Я не такой, – угрюмо буркнул Неро, мгновенно мрачнея еще больше. Девушка его кинула, накостыляли… рыцарь потянулся к мобильному, одиноко лежащему на прикроватной тумбочке.
– Так, стоп–стоп, куда это ты?
– Позвонить, – юноша нахмурился, когда Данте подхватил сотовый и, подбросив его в воздух несколько раз, сунул в карман. – Клео не пришла. Я… я хочу спросить…
– Потом, – отрезал мужчина, – на тебе место живого нет. Уверен, конфетка и потом будет рада с тобой поболтать.
– Мы договорились встретиться, а она… она не пришла, – расстроено прохрипел рыцарь, по–мальчишески надув губы. Уязвленное самолюбие и обида даже на мгновение помогли ему забыть о боли и медленно затягивающихся ранах.
– Привыкай, парень. Девочки, они такие, а особенно красивые. Так… ты мне не ответил, Неро, – Данте присел на край кровати. – Кто тебя отмутузил?
***
Демоническая рука Неро слабо пульсировала бледно-голубым. Распростертый на потрескавшемся асфальте, серебристо-белые волосы испачканы кровью и копотью, Красная Королева валяется неподалеку, в то время как пальцы юноши сжимают Синюю Розу. И над бессознательным рыцарем склонилась Талия. Ярко-красные волосы падают ей на лицо, узоры на руке мягко светятся малиновым светом. Гейлавер сжала зубы. Что ж, они немножко опоздали…
Совсем чуть-чуть. Каких-то полтора часа. Но этого вполне хватил, чтобы из неуравновешенной девочки – полукровки получилась одержимая неуравновешенная девочка-полукровка. Интересно, кто в нее вселился? Кому пришла эта гениальная идея в голову?
– Кажется, у нас проблемы, – демоница медленно попятилась, не сводя с Талии цепкого взгляда. – Знаешь, пожалуй, я постою здесь, за тобой. Прямо за твоей спиной, Гилвер. Совсем рядом.
Наемник смерил ее презрительным взглядом. Трусость? Что ж, вполне ожидаемо. Мужчина расчехлил катану, сверкающий клинок описал дугу в воздухе. Девочки отреагировала на опасность ежесекундно. Одержимая не стала ждать, пока на нее нападут. Талия решила атаковать первой. Горящие красные глаза оказались совсем близко, мужчина едва успел увернуться от удара. Лицо опалило жаром. Гилвер нанес рубящий удар катаной сверху, но Талия небрежно отвела лезвие в сторону и, едва замахнувшись, ударила наемника кулаком в грудь. Мужчину отшвырнуло в сторону. Ударившись о каменную стену головой, наемник потерял сознание. На когда-то белых бинтах проступило темно багровое пятно.
Наблюдающая за ним из-за угла, Гейлавер скривилась. В такие моменты жалеешь, что не можешь улететь как шестой чин, исчезать как пятый чин или, на худой конец, предсказывать свое будущее как второй. Если Талия найдет ее, каратель даже сопротивляться не сможет. Сосуд нельзя уничтожать…
– Сербин… какой приятный сюрприз, – губы девушки тронула скупая улыбка. – Как же давно мы не виделись.
– Да… давно… а ты собственно кто? – осторожно протянула брюнетка, не торопясь, однако, покидать свое хлипкое укрытие. – Правила этикета предписывают сначала представиться самому. Знаешь, ведь из-за сосуда сложно сказать, кто передо мной.
Талия ответила не сразу.
– А ты не узнаешь меня, Сербин? – асфальт вокруг нее вспыхнул. Пламя плясало на зернисто-черном асфальте, нежно касаясь рук девушки.
– Если я отвечу «да» ты представишься? – с каких пор она начала юморить в опасных для жизни ситуациях? Сейчас она напоминает не карателя, а жалкого человека. Или Данте. Он тоже любитель поострить.
– Твое ерничество начинает меня утомлять, – голос Талии стал заметно ниже. Пламя вскинулось к небесам, и над девушкой, слегка дрожа в раскаленном воздухе, возвысился силуэт, пылающий, золотистый и красный силуэт женщины в доспехах. Глаза цвета белого золота без зрачков впились в Фриндесвайд. На ее красных вычурных латах, даже призрачных, играло солнце, ярко-рыжие волосы развивались языками пламени, а ее губы двигались в унисон с губами Талии. – Теперь же ты узнаешь меня?
Сейчас очень хотелось что-то сказать колкое в ответ. Но это могла быть последняя колкость Гейл в жизни. Меньше всего сегодня Каратель хотела встретиться лицом к лицу с архонтом.
– Но ты стоишь лицом к лицу со мной, – Ананке скрестила руки на груди. Талия сделала то же самое. – Сын Спарды ни в счет. Хотя, – архонт наклонила голову на бок, – признаться, я ожидала от старшего отпрыска гораздо, гораздо большего.
Демонесса покосилась на мужчину, лежащего без сознания. Честно говоря, она тоже рассчитывала на нечто более… выдающееся. Но одержимая, она же Ананке, вырубила Гилвера так быстро, что Сербин не успела даже убежать с места событий. Носящая четвертый чин попыталась прикинуть, успеет ли она добежать до катаны наемника и хотя бы ранить или отвлечь верховного демона, но девушка вскинула руку с зажатым в ней пистолетом.
– Ты наивно полагаешь, что смогла бы от меня убежать? – одержимая медленно приближалась к Гейлавер. – Думаешь, от огня можно уйти?
– Ну, что здесь сказать? Не попробуешь – не узнаешь, верно? – Гейлавер улыбнулась, но как-то грустно и натянут. Золотисто–зеленые глаза слегка затуманились. Резко развернувшись, со всех ног женщина рванула вдоль по переулку. Даже будучи на каблуках брюнетка уверенно перешла в спринт, тяжелые смоляные локоны лентами развивались за ней по ветру. Она убегала все дальше и дальше, бросив Гилвера одного. Он уже взрослый мальчик, справится, а вот ей снова связываться с архонтом вовсе не хочется.
***
Неро вымученно прикрыл глаза. Хотелось спать, а еще больше пить, но ни желания, ни сил подняться и просто протянуть руку и взять стакан не было. Стоило юноше только смежить веки, как перед ним представало лицо Талии. Развивающиеся рыжие, практически алые, волосы казались языками пламени, сапфировая синева глаз сменилась кроваво–красным, а узоры на ее теле из нежно–фиолетовых превратились в золотисто–оранжевые, словно сталь, раскаленная в огне горнила… прежде чем вырубиться, рыцарь успел заметить тот самый медальон, что швырнул загадочную Анну в стену. То ли живая, то ли все–таки мертвая… черт ее разберет. Но своего унижения Неро ей не простит. Плевать, кто там в нее вселился, но безнаказанно насмехаться над рыцарем Ордена меча… мимолетная мысль, что девушка может быть ни в чем не виновата, задрожала и вспыхнула, обратившись пеплом. Она безжалостно убила столько людей, хладнокровно оборвала их жизни, ничуть не раскаиваясь. Она заслуживает… чего? Смерти? В таком случае, Неро ничем не лучше Талии. Рыцарь тяжело вздохнул и тут же вздрогнул от неожиданно разрезавшего тишину комнаты телефонного звонка. Крошечный телефончик ползал по тумбочке, надрываясь звоном и требуя немедленно ответить на звонок. Поборов лень и усталость, юноша протянул руку.
– Ну? – угрюмо протянул он, бережно сжимая телефон пальцами адской длани, стараясь не сломать мобильный. Затуманенное сознание не сразу позволило блондину узнать такой родной, такой знакомый голос.
– Неро, – он слышал Кириэ так четко, так ясно, будто бы девушка перенеслась из Фортуны сюда, в убогую комнатку агентства «Davil May Cry». – Ой… я… я даже не ожидала, что ты так быстро возьмешь трубку, – она смущенно рассмеялась. – Я так рада слышать твой голос!
– Кириэ, – на лице юноши расцвела счастливая глуповатая улыбка. Рыцарь так замотался с этой чертовщиной, что совсем позабыл… стыдно признаться, что мысли о любимой девушки вылетели из головы, – я… тоже рад тебя слышать. Кириэ, прости, что я тебе не звонил. Просто…
– Неро, я все понимаю. С тобой все в порядке? Я ужасно соскучилась!.. – она резко замолчала, словно сама испугалась своих слов. В этом вся Кириэ. Причудливое сочетание нежности, невинности и скромности, переплетающееся сверкающими нитями, легкими, невесомыми как паутинка. Юноша прикрыл глаза, забывая и про боль, и про одержимую девчонку, и… да вообще про все. После стольких напряженных дней, вновь говорить с Кириэ, слышать ее чистый будто бы прозрачный голос… а увидеть бы ее – еще лучше! Такая родная трепетная улыбка, взгляд темно–карамельных глаз, в которых пляшут золотистые искорки. Рыцарь сделалась грустно. Неизвестно, когда все это закончится, когда он еще сможет увидеть ее. Обнять ее. Поцеловать… Неро нахмурился. Важно ли это? Он любит Кириэ. Сердце замирает уже от звуков ее голоса. И расстояние им не помеха.
– Я тоже соскучился, Кириэ…
Комментарий к Часть 24
[1] Es ist nicht fair! – нем. Так не честно!
========== Часть 25 ==========
Мотоцикл с яростным ревом пронесся мимо, пылающий свет фар немилосердно ударил по зрению. Резкий порыв ветра запустил прозрачные пальцы в темно–русые волосы Кристофера, слегка растрепав их. Запахи бензина и пыли обострились, впиваясь в воздух острыми гранями. Толпа проводила гонщика истошными воплями, но почти мгновенно позабыла о нем, когда из–за поворота на трассу, раскаляя асфальт и плавя шины, вылетели остальные участники гонки. Исступленно рычали моторы, приветственные и восторженные крики взлетели к ультрамариновым небесам. Шоколадный взгляд пророка затуманились, мужчина опустил веки, чтобы кто–нибудь, ненароком, конечно же, не заметил, как цвет его глаз сменяется от темно–карего к жемчужно–белому. И грядущее не заставило себя ждать – визг тормозов и звук удара, скрежет металла об асфальт окружили носящего второй чин, сплетаясь в одну ужасающую мелодию. Мотоциклист в неоново–зеленом шлеме, таком ярком, что казался пропитанным фосфором, не справился с управлением и, сбив еще нескольких гонщиков, вылетел за линию трассы. Ариман глубоко вздохнул, равнодушно наблюдая, как к пострадавшим спешат на помощь. Один выживет, но до конца дней своих будет прикован к инвалидному креслу, а вот двое других… скончался на месте от полученных травм, а другой умрет по дороге в больницу. Печально, но неизбежно.
