Текст книги "Искаженная спираль (СИ)"

Автор книги: Cyberdawn

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 32 страниц)

– Орочимару-сан, по известному мне, помимо техник сокрытия, обладает неизвестный кеккей генкаем, позволяющим создавать клонов, обладающих как навыками скрытности, так и маскировки. В Узушио, родича одного, диверсию затеявшего, убить пришлось, лишь тогда природа проявилась. Ни барьеры, ни печати, ни сенсоры его не остановили и не выявили. Кроме того, целей он своих добился, потому как разрушено было охраняемое. Притом, часть подельников вскоре после совершенного умерла, оставшись при том людьми. Как воздействовал, на них мы не знали, однако, после вырванной из Наруто-куна частички, вижу я это так: паразит, злодеем созданный, в мозг проникает. За четверть часа он, пусть ничтожно мало, но вверх сместился. Ну а дальше, точно никто не скажет, но почтенным, думаю, в общем очевидно.

– Нерадостные вести ты принес, Хизуми-кун, – откапитанствовал Орыч, – притом, как я понял, проник злодей в сердце квартала Учиха Ичизоку, – пучеглаз обреченно кивнул, – и обнаружен не был. Что ж, скорейшим образом надо частичку злодея изучить. И способ выявить его найти. До тех пор, почтенные, следует услышанное в секрете держать, в том мой указ как Хокаге, – присутствующие почтительно кивнули, – Учиха-доно, мы займемся дискуссией об исследованиях вторженца, присутствовать желаете ли?

– Почтенный Хокаге-доно, почтенные. Я не слишком сведущ в вопросах медицины и науки, потому предпочел бы быть сейчас с семьей. Один вопрос лишь, Удзумаки-доно, Наруто-куну ничего более не угрожает? – на что я башкой помотал.

На этом пучеглаз срулил, а на мою персону уставились подельники:

– Хизуми-кун, что за вторженец и паразиты? – набросилась на меня тетушка-сестрица.

– Все как я сказал, Цунаде-кун, – честно врал я, – все что добавить могу, это подозревали мы злодея в владении пространственно-временной техникой и ниндзюцу, на уровне джонина. Были указания и на то и на то, как по следам, так и убитым родичам.

– А, собственно, что хотел от Удзумаки вторженец? – поинтересовался Орыч. – Он ведь, как я понял, не просто вторгся.

– Разработки по природе чакры, убил разработчика, причастных и знающих, да и сами данные. После не появлялся, – продолжал художественно лапшевесить я.

– Похоже наемник, – задумался Змеетень, – впрочем это ничего не меняет, нападение и возможная попытка контролировать сосу… – осекся под моим взором хам неприличный, – джинчурики, члена клана Удзумаки, да и, вдобавок, приемное дитя главы клана-основателя. Конохе, он очевидно враг. Да и, как я понимаю, в его существовании ты уверен и в злонамеренности не сомневаешься? – на что я покивал.

– Ладно, почтенные, что с исследованием делать будем? – перешла к делу Сенджу.

– Мое предложение, создать клонов, и втроем, в максимально защищенном месте, займемся изучением. Причем, предлагаю, сегодня отдохнуть, и необходимое оборудование переместить, а завтра за работу приняться, – мудро посоветовал я.

– Есть полигон под Горой Хокаге, – задумчиво протянул огнетень, – Цу-тян, ты как смотришь? – Сенджу кивнула. – Значит, завтра на рассвете встречаемся тут и за дело примемся.

На том и порешили, а я, несколько пришибленный ситуацией и вообще, отправился спать. И свиток запечатал, в свиток для свитков, а потом и в хранилище свое. Ну и заснул.

39. Вот такое вот кино

С утреца набрал я все барьерные шодо, которые знал, и часть странных, но тоже пригодится. Домики с конгломератами духов исследовательского толка выгреб все, подумал, чтоб еще прихватить, но, кроме молотка потяжелее, в голову ничего не пришло. Молоток не нашел, так что пошел с тем, что нашел. С санинами встретился, клонов-заместителей создали, да и углубились в недра. Горы.

С час барьерил будущую лабораторию, всем чем мог, как свитками так и кругами. И, наконец, извлек свиток со свитком, свиток из свитка. Да и распечатал в коробку из тонкой стали.

Хрень, предполагаемая частью чакрокуста, валялась относительно смирно. Периодически, правда, белея. Для начала тетушка-сестрица потыкала в хрень мистической рукой. Хрень чакру сожрала, спасибо не сказала, однако исследоваться таким способом явно не пожелала.

Вивисекторские замашки Орыча мы с тетушкой-сестрицей дружно приостановили, по причине отсутствия запасной хрени. Ну, до тех пор, пока другими способами хрень изучить не удастся.

Ну и начали шаманить, для начала санины, кто во что горазд. Правда, вышел им облом, хрень чакру и чакроконструкты жрала исправно. Чтоб Орыч не обижался, отпилили от хрени, вполне, к слову успешно, небольшой кусочек. Отпилили обычной сталью, да и Орычу отдали, что-то он со своим маго-чакро-биопанком шаманил.

Цунаде честно сказала, что её возможности чакрой ограничены, шодо, конечно, знает, но я получше. Ну и, в соответствии с гендерным стереотипом, уселась так, чтоб нас обоих видеть, наблюдала и давала охренительно нужные, ценные советы.

С шодо вышел облом у меня, все работало на чакре, круги показывали нифига или дыру, в зависимости от предназначения. Так что, начал я в хрень эту духов загонять. Впрочем, от духов многого я не узнал. Мяса человека кусок, пронизанный чакроканалами, с одним отличием: наличествующие нервные и остальные, спокойные, клетки имели чакросоставляющую чуть ли не в десяток раз выше, нежели у джонина. По сути, нашлепка кусочка плоти, на огромную чакроблямбу.

Из любопытного, был этот кусок плоти, при всех прочих равных, все-таки человеческим, а не кустистым, днк в рамках понятого к растениям отношение имела не большее чем любой другой человек. А главное, человечина эта была не Наруто, а какого-то постороннего типа. Точнее, двух типов, что меня изрядно удивило. Клетки днк двух, разных человеков, мирно сосуществовали в одной плоти. Что-то у меня в голове на эту тему всплыло, причем одновременно с Орычем, потому как возглас “Мокутон!” произнесен был хором.

– Точно, стихия дерева, – облизнулся Орыч, – я с ней, – несколько замялся он, – работал.

– Про Ямато ты рассказывал, не держу зла, – несколько злобненько ответила Цунаде. – Но выходит что вторженец – Сенджу?

– Не совсем, или совсем нет, – ясно и понятно ответил я, – здесь химера, причем с подобной я не сталкивался, клетки двух шиноби равноправно присутствуют в этом. Кроме того, чакронасыщенность, точнее, чакровместимость клеток этого паразита позволит биджу в него не запечатать, а поместить в прямом смысле.

– Клетки Хаширамы в некотором случае приживаются, – задумчиво протянул Орыч, вызвав легкое шипение Цу, – однако чакровместимость… Какова она?

– Примерно на десяток джонинов S-ранга, – обрадовал собеседников я.

Цунаде присвистнула, Орыч нервно облизнулся, аналогов такому и вправду не было. Впрочем, вопрос у нас стоял о том, как паразитарные хрени выявлять, а возможных зецу – не пущать.

И, выходило, что без духов – никак. Причем, выявление подобных хреновин дело тонкое, на площадь не завяжешь, только тыкать в каждого конкретного пациента. Однако, если мне память не изменяет, тех же белых зецу в каноне выявляли. Впрочем это были массовые организмы, “штамповка”, возможно – недоделки. Та хрень, что валялась перед нами, не выявлялась никак, кроме косвенных и почти незаметных возмущений чакры.

Впрочем, была последняя идея. Отколупал от куска и себе ломтик, да и пустил в него сенчакру. Получил куст. Не вполне, конечно, куст, но ломтик со взрывной скоростью пророс всякими веточками, листьями и прочей гербологической фигней. Пояснив соратникам причину метаморфозы, призадумались мы все втроем. Понятно, что так проверять “на паразита” дело надежное. Надежно проверяемого в могилу сведет. А вот в качестве охранного барьера, есть варианты. Безусловно, цельный организм клона некоторое количество чакры не одеревенит, однако листиками-цветочками он, как минимум, покроется, а главное выдаст ощутимый выброс чакры, вполне улавливаемый сенсорами.

После часа высококультурной и высокоинтеллектуальной (я матерился не более шести с половиной раз) беседы, пришли к выводу.

Конохагакуре закрывается двумя, проницаемыми материальными, но сдерживающими чакру барьерами. Между ними циркулирует сенчакра. Потери, безусловно, будут, однако Орыч посулил генный материал Джуго, для выращивания “биочакрореактора”. А пока – ручками, что в целом не сильно напряжно, полчаса в день одному отшельнику – потолок. В принципе можно и жабыча какого подключить, на длительный контракт.

Ну а перед барьерами, на воротах стоит обычная охрана, с тестерами на “эксклюзивных техниках Удзумаки, хиден хоть режьте”, на духах, естественно.

Неделя и семь часов сна, прошли как один день, полтинник проверочных амулетов, прописывание данных стабильного барьера, все заняло немало времени.

Проверки показали, что зараженность чакрокустом присутствовала, причем на высоком уровне. Но не главы, старейшина, причем один на клан, исключением были Абураме, Инузука и Курама. Ну и Пугало, очевидно в силу своей несомненной гербологической полезности, оказался обделен вселенцем.

Собственно у нас, Удзумаки, не обошлось без потерь, Ацуко, первый мой помощник, ушла из жизни. Причем именно ушла, зараженные не сопротивлялись и вполне успешно изолировались. После чего, за пару часов, часть мозга, бывшая паразитом, превращалась в труху, прихватывая изрядный кусок памяти, моторных да и банально витальных навыков. Ну и дыра изрядная в мозге выходила, джуньяхира и чакромедики если и вытаскивали, то откровенные овощи без надежды на реабилитацию.

Впрочем, вариант с амулетами решили все-же оставить. В конце концов, если какой-нибудь чиновник Дайме получит разрыв ума на пороге Конохи, при всех прочих равных, это будет несколько худшим вариантом, нежели посыл его же подальше.

Отстоял на общих похоронах, как по мне – правильное решение, вполне способствующее сближению внутри деревни. Запустил чакру в межбарьерье, да и Фукасаку к работе припряг, благо хоть и выгреб он из меня чакры как пылесос, но прыгать сам в мир шиноби мог, и на полгода от забот с барьером освободил.

Ну, а после отсыпа, распечатал я коробку из Узушио в подвале, да и расковырял её. Ничего полезного, впрочем, кроме вакуумного металлического пенала со схемами внутри не оказалось, тлен и ржа. А внутри было несколько ритуалов призыва, после тестов и исследованиях выяснилось, что на жертвах, части хватало зверья, а часть явно на человеков рассчитана. Крови или других аналогов местные рунологи-ритуалисты, очевидно, не использовали. В принципе, руны были близки к футарку, но с частью рун явно оттуда же, однако мне незнакомых. И все.

По сути, я узнал, что дочакровая цивилизация использовала ритуальные призывы на крови и имела общие, но разделившиеся с известной мне школой, корни.

А вот в шодо, который я пропустил мимо ума, нашлись вещи по-настоящему поразительные. Портал, в параллельные миры, со сходной топологией. Правда зуд мой исследовательский несколько притупило то, что проницаемы они были только для чакроконструктов.

Так что после запуска трех клонов, очевидного развеивания без следа двух и пакета памяти о чем-то, типа мезозоя от третьего, стал я вникать в печать. И выяснилось, что с переносом биообъекта никак. А вот, например, послать в подарочек неведомым соседям биджу, вполне реально. Впрочем, делать последнее, пока желания не было, да и лишнего биджу под рукой так и не появилось.

Ну и еще, забавным было то, что диапазон “настроек окна” на мир был чрезвычайно широк. Но, память от клонов возвращалась хорошо, если в четверти случаях из посланных. Так что, затеял я себе досуг, отправляя в пару миров, по параметрам из наиболее интересных мне, клонов, получая короткие ролики. По сути – как кино для отдыха, даже Косым переулком полюбовался, правда, в том ли мире где я был, или в отражении бесконечно возможных – не знаю.

Но реально полезных вещей, к сожалению не было. Да, безусловно любопытно, наталкивает на многие мысли и подтверждает часть моих теорий. Однако практической пользы из явно развлекательного шодо, были там трансляторы голограмм, что-то вроде планетария под открытым небом и прочая развлекальщина, не было никакой. Как и от призывов духов, среднего и выше.

Но, в определенный момент, несомненно нежданно-негаданно, вызвал меня наш Змеетень. Проходил совет джонинов, повесткой которого было “варварское, ничем не спровоцированное и вероломное” нападение Ивовцов на отстроенный пост в Кусе. Хорошие наши отбились, да и травянистые товарищи пришли на помощь, так что каменистый штурмовой отряд срулил бесславно, причем с потерями. Правда, по докладам, с Кусовцами они старались не связываться, что косвенно подтвердило правильность выбранной политики.

Орыч ораторствовал насчет “поругания и вероломства” господа джонины жались и явно войны не хотели. Ну, намстить как-то, оно конечно стоит, но вот воевать, дорого и больно – читалась на их кислых ликах. Впрочем, поддержка Учиха, Хьюга и Ино-Шика-Чо у нас была, так что воевать таки собрались, причем, что немаловажно, в нужную сторону.

Ну, а после совета, ввалилась моя мстительная тушка к Орычу. Да и, признаться, была она, вдобавок, несколько раздраженная и кровожадная, от обломов и безблагодатщины последних недель. Да и выдала эта, пыхающая негативом, тушка:

– Хокаге-доно, как глава клана Удзумаки, союзник Конохагакуре, прошу вас, во избежание потерь, поручить диверсионную деятельность в Ивагакуре мне, – с мрачной рожей изрек я.

– Вроде не клон, – подозрительно пригляделся к моей персоне Орыч, – Хизуми-кун, объясни, с чего я должен направлять туда тебя, на твой взгляд?

– “Полет Бога Грома”, снизит опасность для меня до пренебрежительно низкой вероятности, – начал перечислять я, – в отличие от любой другой диверсионной группы, которая понесет в горах потери, если не будет полностью уничтожена. Есть ряд техник, которые мне бы хотелось опробовать на практике, – несколько кровожадно ухмыльнулся я. – Ну и, наконец, Ооноки Камизиру был одним из тех, кто разрушал Узушиогакуре.

– Хорошо, – после некоторого раздумья выдал Орыч, – однако, не хочешь ли ты послать клона? Насколько я знаю, они у тебя выгодно отличаются долговечностью и боевыми качествами.

– Возможно и хочу, однако техника, тестировать которую я собираюсь, требует моего присутствия лично. Кроме того, Орочимару-кун, я реально смогу уйти полетом в любой момент.

– Уговорил, как только получим отказ в ультиматуме, получишь миссию, – я помотал головой, – Хорошо, окажешь дружественный союзнический акт, – я покивал головой, – мне, безусловно, не хотелось бы чтобы ты рисковал, – Орыч алчно ухмыльнулся, – тут от тебя больше прока. Однако шиноби развивается в битве, да и резоны твои весомы.

Ну и срулил я от Огнетня. На самом деле, мне реально хотелось выпустить пар, какое то ощущение засасывающей трясины возникало. Кроме того, старикашку я вполне осознанно и уверенно хотел прихлопнуть. А вот наносить ущерб поголовью шиноби не очень. Ну, сверх необходимого, безусловно. Так что, мой рейд отвечал ряду моих целей и ряду моих хотелок.

Через неделю посланник принес отказ, и руки, раздробленные в труху, вместе с чакроканалами. Так что был мой, мстительный выход.

Дорога до обители булыжников, заняла четыре дня и ничем, кроме чертовых гор, холмов, ущелий и прочей отрады альпиниста мне не запомнилась. Сам я был под ритуалом сокрытия, всякие “сложные маршруты” преодолевал хизушином. По сути, никого из враждебных шиноби так и не встретил, хотя, возможно, и не заметил.

Но, долбанный скалодром перевел мое раздражение в состояние почти неконтролируемое, так что пришлось плотно сидеть в четырехмерье, гася нездоровые и суицидальные порывы тушки.

Наконец, добрался я до Ивы. Беспрепятственно и без явно видимой тревоги проник, да и стал минировать свитками с “Огненным Драконом” продуктовые склады. Помереть местные не помрут, но пояса подтянуть придется. Ну, а охота на горных козлов, козлами каменноголовыми, снизит агрессивные порывы и возможность их проявления от последних.

Занял я место на крыше высокого здания в сотне метров от башни Цучикаге. И, одновременно с подрывом свитков, стал теребить её щупалами. Свитки, соответственно сработали, жратва агрессоров пылала. Башня, в свою очередь, теребилась, камнями и целыми блоками откалывалась, да и развалилась, по истечении минуты, вполне успокоив воспоминания о Башне Узукаге.

Правда, мое положение каким-то образом локализовали, крыша вспучилась каменными остриями, вот только я уже прыгнул на скалу, возвышающуюся над Ивой. Впрочем, не успел я насладится зрелищем, как вокруг места моего пребывания начал конденсироваться светящийся параллелепипед. Ооноки, гадский старикашка, выжил.

Отыскав мерзкую, противную и мелкую фигурку, на границе деревни, прыгнул к ней, точнее в воздух над ней, хизушином, выходя из зоны действия техники. Ну и щупалами вращая и трепыхая, с намерениями агрессивными и убийственными.

Падая, я прыгнул на метку в подвале. Последнее что я видел, перед прыжком – пролетающая мимо меня фигурка поганого старикашки, с перекошенной от боли рожей, держащаяся за зад.

Выжил, гадский недомерок, думал я, уже в подвале. Ну и так вышло неплохо. Лыбу в себе давил, но она, подлая, прорывалась.

40. Удзумаки и современный Игорь

Подавив лыбу, наведался я к Змеетню нашему, поставить в известность о “успешно совершенном диверсионном акте в рамках союзнических отношений”. Орыч внял, поблагодарил, да и стал меня теребить насчет “камер клонирования”, завлекательно помахивая тройкой свитков.

Подумал я и решил, что потрошить трупы, мне не то, чтобы неприятно, хотя и не самое любимое дело, но банально лень. Раз уж вивисекторский Змеич предложил сотрудничество, вот пусть потрошением и займется, а я поддержкой жизненных функций озабочусь. Ну, а потом, каждому по результату, да и займусь я своими пучеглазыми, а Орыч своими “идеально-геномными” проектами.

Озвучил я свой мудрый план. Орыч покивал, создали мы пару клонов. Передали им свитки, посмотрели друг на друга, отняли свитки. Создали еще пару клонов, оставили “на хозяйстве”, да и в собственных персонах отправились в орычевский подвал.

В подвале Орыч слюнями изошел и вращал языком как вертолет, смотря, как я приращиваюсь рукой к трупу и реанимирую, как его, так и СЦЧ. Что-то, как-то, неуютно мне от взоров страстных и вожделённых, бросаемых на всего меня, стало.

– Орочимару-кун, не смотри на меня так, всеми ками прошу! – взмолился устрашенный я. – Вот, возьми кровушки моей, не кеккей генкай это, а хиден от Шинигами-сама.

Орыч взгляд немного прояснил, мелькание языка замедлил. Впрочем, кровушку взял, исследователь недоверчивый. Ну, я хоть перестал себя чувствовать объектом столь пристального… вожделения, что не может не радовать.

В общем-то, задача, которую я поставил, ну а Орыч вполне согласился попробовать, была в создании этакого маточного репликатора, максимально аутентичного прототипу, чакро, гормонально и прочее активному, но, при этом, лишенному сознания. На последнее, Орыч языком у виска покрутил, но лапой на мои “психические отклонения” махнул, мол, сам не без греха.

Первый прототип мы благополучно, что в целом и закономерно, загубили. Мозг излишне деградировал, соответственно часть реакций с выделением чакры, да и гормонов, пропали. Источник фурыжил как чакрореактор, что в целом – неплохо, но целям создания “аутентичных условий формирования” не вполне отвечало.

А вот второй вышел на загляденье, сознания ноль, растение-растением, однако весь спектр физиологических реакций сохранился. Так что, срастил я все потребное, в этакое яйцо-инкубатор, да и выдал Орычу первый… ну вот даже не знаю как назвать то надругательство, что мы совершили. Впрочем, будет репликатором.

Ну, а валандаясь над созданием “своей пр-р-релести”, завел я с Змеетнем давно задуманную беседу:

– Орочимару-кун, слушай, раз уж я твой советник по науке, хотел я тебе предложить такой, пока гипотетический вариант, – Орыч от оглаживания своего яйца, которое репликатор, отвлекся и ухо навострил, – смотри, вот сейчас, насколько я знаю, в Конохе исследованиями занимаются только отдел АНБУ, по сути – твоей гвардии. Притом, прямо скажем, не особо они исследователи, скорее – выбиватели, что из шиноби выбить данные, что из явления, – Орыч фыркнул.

– В целом ты прав, Хизуми-кун. Есть твои коллеги, клановые исследователи, – пояснил Орыч на вопросительный взгляд. – Притом, как понятно, результаты их работы только шпионажем и вытащишь. Ну, и несколько бесклановых специалистов, им, как впрочем и любому шиноби Конохи, администрация платит, либо разово, либо пожизненную выплату за технику или открытие, – в общем-то, информация большей частью мне известная, что покивать мне не помешало.

– Вот, и есть у меня такая, даже не знаю, мечта или идея, собрать исследователей в одну организацию, например, вот тут, – тыкнул я пальцем в свое яйцо, которое репликатор, – если бы не твои советы, подача нужного типа чакры вовремя и отсечение всего лишнего я бы, методом проб и ошибок, загубил десяток, а то и более образцов.

– Ну, без тебя я вообще, не вполне представляю, как можно было бы работать с мертвыми образцами, – отдал должное моей незаменимости Орыч, – тебя же, в целом, прекрасно понимаю. Например, если бы не Анко-тян, я бы треть времени тратил на повторение прошлых ошибок. Однако, сейчас шиноби имеют твердый интерес, они знают, что принеся результаты своих трудов, получат пусть и не чрезмерное, но достойное вознаграждение, ну, сейчас так, – несколько скис Орыч, прикидывая сколько перспективных начинаний могло быть пролюблено прошлой администрацией.

– Я, признаться, видел себе исследовательский процесс таким образом: зарекомендовавший себя открытием шиноби получает место в центре. И незначительную зарплату на уровне С миссии в неделю. При этом получает доступ к оборудованию и исследовательским данным и встраивается в структуру, сходную с структурой той же Академии. Никто не препятствует ему исследовать самостоятельно, благо данные и оборудование у него будут. При этом, мы можем обозначить приоритетные цели и направления, финансово стимулируя и выделяя гранты, как одиночкам так и группам.

– Не уверен, Хизуми-кун, что из твоей идеи выйдет что-то продуктивное. Впрочем, финансовые потери не столь велики, так что попробовать ничто не помешает, – сомневался Орыч.

– Я, кстати, хочу отдать на исследования мечи тумана, – меценатствовал я.

– Уверен? – изумился Орыч, – все же артефакты, по сути, легендарные, а уж про цену и говорить не хочу.

– Вполне, – бессеребнически кивнул я, – шодо в них широко известное и довольно примитивное по сути, хоть и скомпенсированное тонкостью исполнения. Боевые качества либо завязаны на конкретные стихийные проявления, либо бессмысленны, как мне, так и в целом, клановым бойцам Удзумаки. Цена? А кто их купит, Орочи-кун? Разве что, другая великая деревня, чтобы обратить их в итоге против нас. В общем, для меня больше интересны материалы и сочетания их, технологии изготовления. Скажем так, не тот спектр знаний, в которых я блещу. А от исследований получит пользу как деревня в целом, так и я получу интересующие меня данные, – несколько покривил я душой, но не соврал по сути.

На том и порешили. Я отволок свое прекрасное яйцо в подвал, обиходил его всячески, подвел покушать и наоборот, да и зарядил оставшейся хьюгиной роговицей. Ну и стал ждать, по прикидкам, с неделю, на формирование органа у репликатора выйдет. Каких бы то ни было, духов я пока в него не пихал, надо было отследить динамику.

А в оставшемся после “экспроприаций” здании собралась группа мозговитых (или не очень) товарищей. Снабдил я этот храм науки рядом исследовательских шодо, обставил за свой счет. Ну и речь, в стиле “вот вам объекты исследований, делайте с ними что хотите, сломаете – сами станете объектами исследования”, безусловно, зарядил. Сгрузил им поганые ковырялы, да и стал ждать результатов. В любом случае, либо данные, либо подопытные будут, несколько безумноучено покикикивал я.

Через неделю, вызрел в репликаторе вполне себе пучий, со сложной чакроструктурой, глаз. Вполне себе белый.

Как-то, вживлять в себя всякую неизвестную пакость, желания не было. С другой стороны – бьякуган реально давал немалые бонусы, а уж ценился даже фиг знает насколько. На фоне нередких шаринганов, бьякуган попадал в чужие руки чрезвычайно редко, считанные разы.

Подумал я, да и распечатал “глуховатого и слишком любопытного” АНБУ. Что-то он у меня подзадержался, бедолага, чуть ли не с инаугурации Орыча в Огнетни. Точнее, не чуть ли, а как раз с неё.

Обесчакренный подопытный вяло порыпался, что мое вивисекторское черное сердце ничуть не смутило. Проверил я товарища и обнаружил на его языке, как ни странно, печать. Правда кривую и явно не “молчания”, аналог пилюли с ядом, при высасывании чакры банально не сработавшей. Ну и порушил я сие шпионское приспособление нафиг. Да и выдал прикованному, обезъяденному и обезмасочному товарищу такой спич:

– За невыполнение приказа Хокаге и попытку выведать секретную информацию, ты, Синдзи Мару, изгнан из рядов АНБУ Конохагакуре и приговорен к умерщвлению. О чем я, Хизуми Удзумаки, советник по науке Совета Листа, тебя уведомляю. Годайме Хокаге, в милости своей, передал тебя для исследований и опытов в мои руки. Печать смерти твоя деактивирована, а перед тобой два выхода. Первый, ты соглашаешься на добровольное сотрудничество, теряешь лицо, имя, приносишь клятву и становишься слугой клана Удзумаки, но при этом сохраняешь личность. Второй, ты отказываешься, либо врешь мне. В таком случае, твое сознание будет уничтожено, а тело пойдет на опыты. Ложь я распознаю, возможности предать не оставлю. У тебя десять минут на принятие решения, принимаю только “да” или “нет”, любой ответ кроме этого, либо отсутствие ответа, будет обозначать “нет”.

Ну и отошел я в сторонку. Вообще, мне нужен специальный Игорь. Не в смысле уродливый горбун, а ассистент и подопытный в одном флаконе. Ряд запланированных экспериментов с додзюцу будут требовать как отслеживания и контроля пользователем, так и наблюдения снаружи.

С виталом, конечно, можно прирастить себе лишнюю голову, отслеживать её реакции и взаимодействие с додзюцу, однако эксперимент, с учетом взаимодействия с моей чакрой, выйдет не вполне чистым. Да и просто пускать шпиона на компост жалко, а так жив и пользу принесет, науке в моей наглой роже, а в перспективе – всему шинобскому роду. Тем временем размышлятельное время вышло и я пришел за соответствующим ответом:

– Итак, твое решение? – непреклонно вопросил я.

– Я согласен служить клану Удзумаки, не во вред Конохагакуре но Сато! – героически пропищал партизенен. Хм, не врал, что и неплохо.

– Хорошо. Итак, сейчас я наложу на тебя печать, внимательно слушай условия её срабатывания, так как неисполнение будет для тебя неприятным, а, возможно, и смертельным, – с этими словами я положил лапу на лоб поциента, срастился с ним и, формируя шодо на внутренней стороне черепа, продолжил. – Ослушание приказа меня, Хизуми Удзумаки – растущая боль, по прошествии минуты – смерть. Попытка передать информацию обо мне, секретах, узнанных от меня и в моем присутствии, без моего на то прямого и явно озвученного дозволения – немедленная смерть. Мысли о причинении вреда, прямого или косвенного, членам клана Удзумаки – возрастающая боль, до момента прекращения таковых мыслей. Попытка причинения вреда прямого или косвенного члену клана Удзумаки – немедленная смерть. На этом все.

На самом деле, я делал то, что любили называть “ментальной закладкой”. По сути, шодо сформированное на внутренней стороне черепа, могла быть и наложена чакроконструктом на мозг, правда, более уязвима. Суть “закладки” состояла в том, что управлял ей сам озакладенный.

Печать, как понятно, не могла понять “предательство” или нет. Это делал сам человек, чьи оценочные суждения “сращивались” с шодо в процессе наложения “закладки”. Естественно, закладаемый должен был быть в сознании, трезвом уме и здравой памяти, на момент наложения. Я, кстати, предполагаю, что канонная “психоломка” Данзо своих подчиненных и была базисом под подобную закладку, печать молчания или как-то так. Безусловно не единственным, но немаловажным фактором.

И, конечно, закладка не была стопроцентно надежной. Однако, отслеживания реакций, раз в месяц, позволяло на неё положиться. Ну, за исключением сильных стрессовых моментов, кризиса миропонимания и травматических для психологического состояния ситуаций. Но, у меня свежепоименованный Игорь будет под рукой, проверить его реакции я смогу, да и подкорректировать как печать, так и Игоря.

В общем, освободил я “ассистента безумного ученого”, обозначил ему новый ареал обитания и условия проживания. Даже книжек подбросил, правда минимум беллетристики, максимум научной, в основном мной же и написанной литературы. Хотелось бы, чтобы он стал настоящим Игорем, а не манекеном для отработки техник.

Ну а перед началом “безумного эксперимента”, задал я Игорю последний, из его прошлой жизни, интересующий меня вопрос:

– Игорь, по чьему приказу ты проигнорировал приказ Хокаге?

– Данзо Шимура, – ответил тот.

– Ты видел его лично? – отрицательный жест. – Метод передачи информации и причина, по которой ты посчитал что она от Данзо Шимура?

– Листок с появляющимися приказами, выдан лично в руки при негласном приеме в подразделение НЕ, – поморщился Игорь, видно что сопротивляется и не хочет отвечать, но не партизанит.

– Видел ли ты живого Данзо после его официальной гибели или имеешь ли ты иные данные, кроме листка приказа о том, что он жив? – собеседник задумался но повторил отрицательный жест.

Вот ведь, чертов Корневищ Шредингера! Впрочем пофиг на него. Если он неопределенно жив вне Конохи – то просто еще один враг, далеко не самый опасный, с учетом того, что эксперимент Орыча с мокутоном закончен не был. Подконтрольных ему АНБУ мы уже вычистили, так что неопределенно-плевать на его неопределенную персону.

Ну, а после решения на всяких шредингастых пенсионеров внимания обращать не более, чем они того заслуживают, взялся я за Игоря. Да и вживил в него пучий глаз. Глаз вполне прижился, проращивание дополнительных чакроканалов и джонинский резерв Игоря нивелировали избыточное потребление чакры.

Через десяток дней мучительных и плодотворных экспериментов пришел я к таким выводам:

Чакра есть единый формат проявления многомерности, близким аналогом которого в трехмерности можно назвать наниты. Типов чакронанитов два, те самые инь и янь. После формирования чакросистемы мира все чакроисточники в мире действуют автономно, при этом в них заложена базовая, аппаратная надстройка управления. То есть, некий, условно назовем его суперпользователь, выдал команду на “деструктивное поведение” всей чакре мира.