Текст книги "Искаженная спираль (СИ)"

Автор книги: Cyberdawn

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 32 страниц)

Искаженная спираль

1. Череп под Луной

Над деревенькой сияла полная луна. Ласковый ветерок приносил запах ночных цветов, дыма и паленой органики.

По пустынной улице двигалось нечто, что вполне можно было принять за сервочереп, если бы не одинокий синий глаз, сверкающий из глазницы.

Это вот меня так покорежило. Или я сам себя. Ну не совсем сам. В общем, дело было так:

Академ-сити процветал, я крабствовал на галерах томнолордства, вроде бы, всем, кроме меня, хорошо. Однако начались странные непонятности: самопроизвольные призывы черт знает кого, неработающие ритуалы, причем как местные, так и мои, эксклюзивные. И чем академистее – тем хуже.

Причем, что характерно, динамика не радовала, со временем ухудшаясь… Хтонь вылазила чуть ли не на улицах города, фактически ежечасно. Местная магия не работала, моя работала через место, которым я сидел на золотом троне. Ну и найти виноватого в округе не удавалось, как будто сам мир ополчился на город науки.

Ну в принципе, фактически, так и оказалось. Выяснив, что источника гадствий у нас на планете нет, но действие локализовано и носит явно сознательный характер, в многомерность последовали информационные вопли типа «кто ты, и что надо». Ответ последовал незамедлительно, позволил выявить ответчика, ну и звучал как «ошибка, устранить».

Это местный сверхдух, админ криворукий, возмущался работой с большей мерностью, нежели ему желается. Ну и прилагал усилия, чтоб, значит, источник возмущения «устранить».

Пару недель, прерываемые набегами всякой пакости, мы подумали и я решил. В задницу духа. Несколько самонадеянно, но даже сейчас я решил бы так же. Только вот…

В общем, рассчитали и составили ритуал, дробящий сверхдуха на фрагменты. Будет таким же, как все «местные», конгломератом духов. Да и то не факт, в результате мог и вообще распасться окончательно. Однако как всегда сыграло «но».

Молчаливая лапа-симбионт в момент крошения сверхдуха на фракции подняла бунт на корабле, кроша уже мою тушку. Хамски и молча, даже не обозвалась ни разу. Самое забавное, что все бы было нормально, у меня был давно заготовленный ход на случай самовольства излишне разумного симбионта. Витал, доросший до старшего духа и сросшийся со мной, не до потери индивидуальности, но достаточно для того же определения «симбионт», имел ступенчатую программу «отсечения лапы». Ступеней было много – в итоге, для избавления от лапы пришлось отделить от себя голову с куском позвоночника, точнее наоборот. Неприятно, но в целом, некритично.

Только вот гадская лапа, уже отлетая из нашей мерности, нанесла удар по ритуальному кругу. Ну, а не менее гадский сверхдух, воспользовавшись лазейкой, долбанул по мне. Чем, как и прочее – понятия не имею. Сознания не терял, но с черепа ободрало все, кроме его самого и глаза (это уже защитные духи прикрыли, исчезая). Вспышки помелькали перед глазом пару секунд, и вот он я, точнее огрызок меня, тут.

Как итог, болтается черепушка, вылитый сервочереп. Витал пищит благим матом, что «все пропало», основной ущерб от сверхдуха прошел по большей мерности, что он пытается хоть как-то, хоть что-то исправить. Не до моих трехмерных потрохов ему, ибо если не поправить «все пропало» помру я, следом и он, а жить хочется. По смыслу так, естественно, речью-то многомерная зверушка не владела, хоть и значительно «очеловечелась». Хотя, возможно, это я «одуховнился». Ну и раз в полминуты латает глаз (тут я ультимативно настоял), чистит мозги от дряни, забивает их кислородом и опять «штопает» многомерье.

На закуску, помимо кучи повреждений различного толка, вместе с полной луной мою гладкую черепушку освещают абсолютно незнакомые звезды. И, судя по виднеющейся вдали нездоровой фигне, я знаю, где я нахожусь. И очень меня это не радует.

Потому что фигней был светящийся красно-рыжий киноид с девятью мохнатыми тентаклями, растущими из задницы. Росточка этак метров с тридцать. Плюнувший минуту назад относительно медленной светящейся хренью. Которую отвели от «рашморских» рож на скале, однако «атомный грибок» вдали виден и весьма впечатляет.

В общем, здравствуй, мир Кишимото, чтоб тебя. Даже думать пока не хочу о том, что я про все это думаю.

Стал проверять, что у меня, кроме черепа, осталось. И вышло негусто – два «обрывка» от духов разума. Ну, в принципе неплохо, их и развить можно, «целостность» в многомерье, зачастую, вещь относительная. Гудящий витал (в его гудении мне почему-то слышатся матерные конструкции) и до кучи провалы в памяти.

Вот еще чего не хватало. Причем, явно не повреждения мозга, свою томную жизнь я вполне помню. А вот до нее – дыра на дыре. Тут помню, там не помню. Половина ассоциативных цепочек ехидно помахивает оборванными концами. Знаю ритуал, потому что проводил, а откуда знаю, на каких принципах работает… Причем, первую-то жизнь помню неплохо, потом мир мальчика со шрамом, вроде бы, даже Хогвартс закончил… И каша, а то и пустота. Что было дальше, был ли я где-то еще после поттерианы – фиг знает. Может, Витал подлатает – всплывет.

Ну, при всех прочих равных все… Да в жопе все! Делать мне-то что? Щаз местные так или иначе запинают комок меха, кто-нибудь увидит забавного такого меня. Последствия меня ждут, мягко говоря, нерадостные.

Понудел виталу, мол накарябай на черепушке «вот такую кракозябру». Тот от меня отмахнулся, со вспышкой короткой боли изменил структуру теменной кости и завел в мозг пучок нейронов. И выдал «карябай сам, не до тебя». Ну вот даже не знаю, ну, в принципе, могу и накарябать. И «накарябал» ритуал отвлечения внимания. Учитывая «материал», ритуал, вроде, заработал. Ну хоть что-то.

Вовремя наритуалил, по дорожке топали два типа. Один красноволос и черноглаз, аж зрачка не видно, не старше лет шестнадцати, скорее помладше. В сером хаори с узнаваемой спиралькой. И еще на нем одежда была, что не может не радовать.

Второй в черной одежке, серой кирасе и нарукавниках. И в маске. Вот что на маске было – вот черт его знает, видимо, чтоб эти смайлики с животным сассоциировать, нужен специальный разрез глаз, у меня лично не выходит.

Ну и чесали оба в сторону лиса бодрым шагом. Только вот масочник вдруг воспылал клинической и радикальной мизантропией. Да и зарядил, рыхлилкой для почвы, единственному доступному объекту радикализма в шею, позвонок этак в третий-четвертый.

Удзумаки на заряженное отреагировал шаблонно, то есть, упал и помер. Масочник пульс проверил и срулил вдаль, видимо, искать новых жертв своей воспылавшей страсти.

А у меня в голове вращались обрывки канона, оценка возможностей, витала и мысль о времени смерти нейронов.

Удзумаки, судя по упомненному в каноне, сегодняшнюю ночь не переживут. Наруто могут как угодно обзывать, но не Удзумаки он, максимум – Намикадзе.

Учитывая место буйства лиса, мое местоположение и отработавшую биджуджаму, им в этом благом начинании помогут. Не дошел до их, виднеющегося за углом, квартала лис. Вот кто поможет – вопрос. Мизантропичный масочник из АНБУ – это очевидно. Однако огнетень сейчас – еще живой Намикадзе. Приказал вырезать под шумок родичей жены, ога. Теща, видимо, достала. В общем, не официальная власть это с вероятностью 99 %.

Сарутоби – тоже верится с трудом. Да и перед боем с лисом он в мультике мелькал, не до вырезания кланов ему было, он о жене беспокоился и в доспехи облачался. Его подельники-советники разве что. И вот все указывает на нашего милого Корневища.

Впрочем, пофиг. Главное, что это не позиция деревни – это раз. У мозгов потенциального реципиента места в мире меньше пары минут до загнивания – это два. Ну и пинать витала надо – это три.

Многомерье латать хорошо, но если я тут помру – он со мной отправится. Так что выдал я свою, подозреваю, безумноватую идею и обоснуи её виталу. Тот погудел, да и дал согласие.

В общем, сросся я со свежеубиенным, минут за двадцать. Его мозг витал в костяную сферу заключил, в район груди опустил, да и питание на «гибернационный режим» подвел. А меня воткнул в голову, заменив лицевые кости. Подшаманил с общим строением и обменом веществ, чтоб не загнулся я, да и послал меня нафиг, с мыслеэмоцией «не помрешь, остальное – потом».

На вопли «к грудному мозгу доступ дай, рукосуй вивесекторский!» меня, судя по мыслеэмоциям, назвал еще хуже, но канал связи организовал.

Пошевелил я конечностями, прислушался к состоянию тушки. Ну, в принципе, терпимо, как-то лучше, чем черепом бултыхаться в воздухе. Да и дух, который бултыхал, улетел: с ним контракт на «защиту» был, так что срулил он на фиг, по сути перевыполнив договор.

Ну да ладно, на башке ритуальный круг, судя по… хм. А почему я потоки магии одним глазом вижу? Небось витал что-нибудь перекособочил, рукосуй многомерный. Фиг с ним, в одном он прав, потом можно и поправить.

Так вот, ритуал отвлечения внимания пашет, так что сползаю-ка я к кварталу Удзумаки, благо, до него рукой подать. Посмотрим, вырезали ли всех уже, да и вообще интересно.

Добредя до квартала не встретил ни души. Дверь в особняк со спиралью над входом приоткрыта, так что зашел и стал любоваться трупами, в количестве шести штук. Все красноволосы, так что кто они понятно. Явно прирезали их, скорее всего, исподтишка, следов боя нет, повреждения, в основном, со спины.

Зашел в здание, наткнулся еще на три трупа и следы сопротивления. Потому как два из них были масочниками, а один, затыканный железками – седой дед.

Хм, странно, шестерых бодрых взрослых как свиней, под нож, а дед, явно за сотню лет, с собой парочку нападающих прихватил. Ну, впрочем, всяко бывает.

Побродил по дому и начал засыпать. Витал, периодически являвшийся проверить, не загубил ли я нас, взбодрил, кинул скороговоркой «яд, не смерть, сон» и опять принялся многомерье штопать.

Ну тогда в принципе ясно. Часть Удзумаки, как и моего реципиента, вывели из усадьбы и прирезали в спину. Что, учитывая концентрацию внимания на лисе, было несложно, да и прирезанным в вину-то не поставишь. А оставшихся усыпили и стали добивать, да дед попался опытный и добиваться не согласился.

Осмотр дома привел к пусть и не оптимистичным, но и не катастрофическим результатам. Два ребенка, погодки лет восьми и девяти, родственники, судя по объятиям, не прирезаны и спят. И что-то вроде детского сада, четыре совсем мелких карапуза. Ну и, к моему счастью, дама, лет эдак тридцати пяти, видимо, смотрительница за мелочью. Больше в усадьбе никого. Дед, видно, охранял, остальных взрослых убили.

Стал теребить воспитательницу, та оттеребилась, сфокусировала на мне взгляд. Произнесла «Хизуми» и начала нести какой-то непонятный бред.

Засада – была надежда на отсутствие языкового барьера. Слова знакомые в речи встречались, да и кандзи с хираганой и катаканой в настенной живописи и на безделушках – вполне знакома. Но в совокупе – не понимаю ни черта, как с испанцем пообщаться – знакомые «общие слова» есть, но не более. Впрочем, есть идея.

Указав пальцами на уши, покачал головой (надеюсь, примитивная невербалка совпадает), взял из детских вещей карандаш и пачку листов, да и нацарапал послание. Попроще, а то мало ли. «Нападение», «Смерть», «Люди». Дама, вроде, поняла, показал на запекшуюся кровищу на затылке и отшатнулся от кинувшейся помочь воспитательницы. «Защита», «безопасность», «барьер» накарябал я и веско потыкал в накарябанное.

Дама посмотрела, видимо, вняла, и выбежала из детской. Ну, очень надеюсь, что у клана барьерщиков есть заготовки барьеров. Кстати, половину написанного тетка, судя по мимике, не понимала. То есть еще и с письменностью не все гладко. Надо бы реципиента потрошить, да блин когда?

Заплаканная дама вернулась минуты через три, судя по ощущению легкого давления, за пару минут перед её появлением – что-то барьерное есть и активировано. Ну хоть немного расслабился. Дама тем временем проверила детей, выдохнула с облегчением и попробовала со мной заговорить.

Ну, кроме несколько раз повторяющегося «Хизуми», я, опять же, не понял нифига, соответственно башкой помотал. Воспитательница задумалась, схватила пачку листов и начала со мной переписываться.

Понимал я написанное тоже далеко не все, но, в целом, контакт наладился. Поведал я, что с памятью беда, но помню, как «маска» напал. Её слышу, но не понимаю. Где остальные, что с ними – не знаю. Лечить меня не надо, демонстративно порвал листок (ну, есть надежда, что печать с лечилкой тут есть). Тетка понимающе кивнула, значит, есть.

Ну и напоследок взмолился я о воде и сменной одежде. А то последствия смерти реципиента уже просачиваться начали, да и дама, хоть старалась не показать, от ароматов морщилась.

А спустившись, ведомый теткой, остановился. Подхватил деда, да и положил аккуратно на траву у усадьбы. К нему остальных красноволосых рядом пристроил.

Масочников просто выкинул на площадку перед входом.

Тетка слезы роняла, но кивала одобрительно. Ну, а потом загнала меня в проточный пруд рядом с усадьбой. Помылся-переоделся, а по возвращении путем серии написанных «мудрость», «самопознание», «сон», «медитация» донес до дамы хоть какой-то смысл из написанного. Покивала и срулила, о спиногрызах хлопотать.

Ну, а мне оставалось только в медитации копаться в «грудном мозге», да и с своими воспоминаниями разбираться. И с тем, что от меня, в сущности, осталось.

2. Я узнал, что у меня…

Первым делом попинал себя за раздолбайство. Знал же, что лапа – «себе на уме». Давно бы откочеврыжил и жил бы спокойно. Может, даже свой Империум бы сбацал, с шахматами и сороритками. А сейчас даже на золотой табуретке ничего не осталось, кусок который я – тут, который там – лапа изничтожила. Эх, ладно, что уж тут поделаешь, будем разбираться с тем, что осталось.

Осталось же у меня магическое зрение, которое местную чакру не вполне корректно распознавало, по крайней мере, лис вообще казался этаким солнцем, в доме линии (видимо, фуин) играли цветомузыку, исчезая и появляясь в хаотическом порядке (хоть на одном месте, что не может не радовать).

Остался у меня витал, сращенный со мной дух жизни, который за время нашего сосуществования даже в анатомии и физиологии разбираться научился. И в груду раковых клеток меня, от широты душевной, не превратит. И есть у меня подозрение, что по мере слияния, он свою индивидуальность утратит. Уж больно мерзкий у него характер прорезался, прям вот кого-то напоминает.

Остались «эсперские» части мозга, но до персональной реальности я достучаться не могу, возможно, витал поправит.

Ну и в плюсах все, а вот минусы неприятные.

Неприятным было: дырявая память, когда я мельком просматривал имеемое и радовался «сохранности первой жизни», не заметил кучи лакун. Так-то забыл бы и не заметил, но пытаясь восстановить воспоминания о каноне, наткнулся на куски отсутствующего. Причем даже неясно, то ли я утерял, то ли создатель мира косячил с объяснением и хронологией. Но в других воспоминаниях тоже встречались аналогичные лакуны, мелкие, но много. Так что беда-огорчение, мда.

Неясно, что с моим «эсперским многомерьем», отлечит ли это витал, отрегенерирует ли само. Боюсь, что будет, как у обычного человека с утерянной конечностью.

В общем, попечалился я, да и занялся потрошением разума реципиента. Благо, окклюменция из мира МКВ, вроде бы, не пострадала.

Ну и нарисовалась такая картина:

Зовут меня Хизуми Удзумаки, что как символично, так и изрядно иронично. Представитель я правящей ветви клана Удзумаков, двоюродный брат ныне, видимо, покойной Кушины. Реципиент был личностью увлекающейся и упертой. Барьерные печати его интересовали, остальное в него впинывали старшие, вплоть до тренировок пинками. Но и впинутого мне пока хватало.

В деревеньке, притулившейся в тени листа, обитали те, кто «подозревал» Коноху в предательстве. По миру разбежались те, кто в этом был «уверен». То, что предательство, с последующим уничтожением Узушиогакуре но Сато было – неоспоримый факт. Какую бы армию ни собрали вторженцы, проникнуть сквозь барьерную цепь водоворотов смогли бы единицы. Плюс защитные барьеры, запечатанные техники, дедуля Ашина, способный запечатать биджу за минуту. Да и старых хрычей почтенных старейшин, аналогичных ему, в Узу хватало.

В общем, явно была диверсия. Часть выживших прямо тыкала пальцем в Коноху и послала все нафиг. Часть, к которой примкнул мой реципиент, логично предполагала, что тех пяти шиноби Конохагакуре, что были в Узу, для масштабной и столь эффективной диверсии не хватит. Что, впрочем, не помешало, заняв выделенный еще Хаширамой квартал, наотрез отказаться поставлять бесплатные свитки. Ну и скидок не давали. Все это подавалось под соусом «у нас клан помирает, союзники, вам стыдно должно быть нам денюжкой малой не помочь», но все всё понимали.

Ну и похоже выкопали остатки клана себе подобным отношением могилу. Корневищ и так отличался завидной параноей и склонностью к «быстрым, всем понятным и неправильным решениям». А тут, под данзячьим носом, в плевке от башни Хокаге, сидят и хамски живут шиноби неконохи. Да еще и нелояльность демонстрируют и деньги нагло за работу требуют.

Вот еще один немаловажный фактор: джинчурики, как и сами Удзумаки, не были коноховцами. Узу, в честь союза и организации «доброй традиции», выделило сестренку «в супруги будущему каге». То, что Наруто «опротектили», указывает либо на то, что послали ВСЕ старые договоры лису под хвост (что с «лисоуничтожением» Удзумаки было неприглядно, но реально), либо он не только де-факто, но и де-юре был «Намикадзе» с псевдонимом «Удзумаки». Та же Кушина, например, отучившись в академии шиноби, опротекченной не была.

И, кстати, появляется юридический казус. Клана «Намикадзе» нет. Сейчас, вообще – неважно, главное нет, а Кушина, несмотря на «публичную» фамилию «Намикадзе», значится Удзумаки, членом клана. Как, к слову, и Мито, несмотря на супружество.

Выходит такая загогулина, что не Кушина «вышла замуж». Де-юре, член правящей ветви клана Удзумаки взяла себе в наложники какого-то там Намикадзе. Ну, а союзники, чтоб урона чести не было, пристроили «какого-то там» на место каге.

Смех-смехом, но есть у меня подозрение, что факт сожительствования с кузиной, стал немаловажным фактором становления Йондайме огнетнём. При этом, ежели Удзумаки есть, то джинчурики и «по закону», и «по чести» ихний. Пошлют Коноху далеко, заберут сосуд с лисом и свалят по своим делам. И даже в книгу Бинго не добавишь, великие деревни не то что засмеют – изоржутся и помогут беглецам, причем, помогут без кавычек.

Так что со своей колокольни, Данзо основания Удзумаки прикопать имел. Правда, похерил законы, слово, договоры – ну так все «ради высшего блага», то есть ради Конохи и "Воли Огня". Странная она правда у него вышла, как и у Тобирамы: вырезай под корень своих. И всё.

Не налаживай отношения, не ищи компромисс, а режь под корень. Психи невменяемые, если по уму.

И сейчас складывается такой расклад: Удзумаки, хоть и поредевшие, но выжили. Лиса запинают в ближайшее время. К нам в гости, скорее всего, подтянутся побеги Корневища, но с полноценным штурмом им облом, это не спящих резать. Те же соседушки квартала, Учихи с Хьюгами, на звуки штурма пусть стариков, но пришлют (а если учесть, что, вроде бы, сам же Данзо как старейшина ультимативно запретил Учихам лезть в бой с лисом, то красноглазики явятся всем кланом, да еще и озверевшие).

В общем, добивать нас не выйдет, а пара тушек АНБУ и куча убитых в наличии. Плюс, что самое главное, сейчас нет каге. Минато мертв, значит, надо, в момент безвластия, подставить Корневище под гнев кланов. В то, что выдернут корнеплод, верится слабо. Ему и резню Учих с рук спустили, клана-основателя, в их, на минуточку, собственной деревне. Но подрезать крылышки могут. Вот от этого и будем плясать.

А плясать придется мне. После деда (а боевой старик у входа оказался мне натуральным дедом) я выхожу старшим «по крови и чести», наследник блин, а сейчас, по факту, Глава клана Удзумаки. Вот угадиться от счастья и гордости теперь.

Ладно, с этим, вроде, начерно, разобрались. Где архив клана реципиент помнит, а я после разбора себя займусь разбором бумаг.

А с собой счастье. То самое, составленное из букв «Ж», «П», «О», «А». Худо-бедно очаг чакры вижу. Вижу чакроканалы, хоть и пришлось «косить» магзрением чуть ли не из подмышки. Все работает, не развалилось. Только, вот уже реально, вусмерть, задолбавшее меня «но»: витал, перемещая мозг на «новое место жительства», аккуратно перенес все каналы через многомерье. И они есть в мозге, фигня, чакрой именуемая там циркулирует. Только ко мне это не имеет ни малейшего отношения. Я рулю телом через нервную систему, к Системе Циркуляции Чакры никакого отношения не имею.

До кучи, из разряда «искромётных» шуток, витал оставил мой глаз. Второй – реципиента. То-то тетка так странно косилась на левый, как я теперь понимаю – синий глаз.

То есть, сейчас (и то, если повезет, что «сейчас») я не чакропользователь. Что эта чакра за хрень, чем отличается от магии и как работает – пофиг пока. Витал освободится – будем думать. Сейчас задача раз – язык, задача два – воспитательница, Ацуко Удзумаки обзываемая. Поговорить, успокоить, да и, возможно, что интересное скажет. Задача три – архив клана, хоть Хизуми и балбесничал на занятиях, но примерное местоположение договоров клана я из его думалки вытянул.

Ну и стал вгонять уже в свое отсутствие разума местную говорильню-писальню. Выходило странно. Смесь китайского, японского и английского. Причем последний «начертательно-разговорный». Так же, как каламбур с «ниндзя». Берем слово, передаем звучание иероглифами. Потом смотрим смысл иероглифов, который, как понятно, к звучанию никакого отношения не имеет. И если выходит что-то осмысленное, но можно сократить – сокращается. В итоге из слова «электроника» остался кандзи «море». Хотя несколько бессмысленных сочетаний пиктограмм, узнаваемых «на-слух» как английские слова я нашел. До смешного напоминали «заклинания» из одного мира мертвецов призрачного типа. Впрочем, ладно, «добрая» Ацуко ждет меня.

Смотрительница спиногрызов плакать перестала, успокоилась, нашлась в компании подопечных и притащенных… ну скажем, кузена и кузины, в памяти дети погодки значились как Масами, старшая сестра, и Ичиро, младший брат. Дети моего троюродного дядюшки, очевидно уже мертвого. Прочих мелких реципиент не знал, внимания на них не обращал.

В общем, зашел я в «детскую комнату» и встретил меня бух на колени и «Жду ваших приказов, Хизуми-доно.» Видимо, тоже прикинула, кто глава клана. Хотя мне эти (повторенные еще и мелочью) реверансы на фиг не уперлись, но факт, что тут «правила такие», смирил меня с реальностью. Рукой поднимательно помахал, встали, но смотрят, ждут, понимаешь, ценных указаний «Хизуми-доно». Даже мелочь глазенками пожирает. Азияты-с, дикари-с. Хотя на рожу вполне себе европеоиды, разве что с малой толикой азиатчины. Впрочем, фиг с ними, мелочь рукой «кышнул», сам Ацуку в сторону отвел, да и приступил к допросу:

– Ацуко-кун, из-за травмы я, возможно, утратил часть воспоминаний. Мне понадобится твоя помощь в их обретении.

– Хизуми-доно, недостойная счастлива служить Вам.

– Не церемониально, Ацуко-кун.

– Как пожелаете, Хизуми-доно, что Вас интересует?

– Имена этих отроков, для начала. И кто их родители.

– Асума-тян, Карин-тян, Котоон-тян и Кацу-тян. Все они не из правящей ветви, первая пара – медики, последняя – воины. Я правильно ответила на Ваш вопрос, Хизуми-доно?

Правильно-то правильно, только не так. Нахмурился:

– Впредь, Ацуко, не вменяй мне мысли, которых я не имею. И отвечай на вопрос, что задан, а не помыслился.

Воспиталка закланялась и перечислила родителей спиногрызов, нафиг мне и вправду не нужных. Правда одна деталь… Впрочем, обдумаю потом.

– Кто-нибудь из постоянно проживающих в клане находится сейчас вне Конохагакуре?

– Да, Хизуми-доно, медик, Эйка-сан сейчас исполняет заказ на лечение, – поднял бровь, вызвал уточнение, – В Кусагакурэ но Сато, Хизуми-доно.

– Благодарю за ответ, Ацуко-кун. Тебя же хочу поставить в известность, что все члены клана, кроме находящихся в доме, скорее всего, мертвы. Я выжил чудом, хотя уже смотрел в глаза Шинигами. Я не думаю, что Коноха презрела древний договор в сердце своем, скорее это деяния отдельного отступника. Однако мы находимся в опасности, да и информация о нападении никогда не должна покинуть твоих уст, без моего на то дозволения. На тебе сейчас, да и в дальнейшем, воспитание детей. С остальным же я справлюсь.

– Слушаюсь, Хизуми-доно, по Вашему слову.

Да уж, не дура, но стервозинка в ней есть, весь разговор «пробовала на прочность». С другой стороны, реакция-то естественная от тетки, в матушки телу годящейся. А то, что не дура – совсем даже неплохо.

Так что встал, да и свалил в архив, приобщаться к «мудрости», а проще – выяснять юридические тонкости и нюансы, как для себя, так и для клана.