Текст книги "В чужой коже (СИ)"

Автор книги: crazyhead

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Все эти упаднические настроения и панические мысли старательно мной давились, но когда каждый шаг неумолимо приближал к гибели, а поделать ничего не получалось… в общем, не так просто оставаться оптимистом, когда ты в такой жопе.

Мы с Велором каждый день часами говорили о побеге, но… даже при самом благоприятном стечении обстоятельств (стрелять никто не умеет, а мечи и копья им нужны для антуража) выходило следующее: либо нас тут же заловят и после этого утроят бдительность, что будет очень плохо. Либо нас поймают чуть позже, накостыляют для улучшения взаимопонимания и опять-таки будут впредь более внимательны.

Нам нужен удачный побег. Второго шанса не будет. Но как? Толпа вооруженных бойцов, постоянная охрана. Мы же ни окрестностей не знаем, ни местных реалий. В общем, уже всю голову сломали, а ничего не придумывается.

Илай и Отино вели себя спокойно, чем меня изрядно удивили. Никаких истерик, слез, попреков, к которым я уже мысленно готовился. Несмотря на это, кристально ясно, что помощи от них – никакой. Неко при любой опасной ситуации просто замирает. Отино никакого участия в решении проблем не принимает, только хлопает растерянно глазами. Надеюсь, они смогут сориентироваться, если ситуация изменится и надо будет действовать.

***

Проверка на реакцию не заставила себя ждать.

Нас поместили в какую-то гнилую сараюку, стоящую на отшибе небольшой деревеньки, и тут-то пришло наше спасение. Выглядело оно несколько стремно: симпатичный пухлогубый глазастый паренек. Волосы встрепанные, голос мелодичный. Одет по-простому, хотя такого красавчика в шелка бы рядить…

Юноша спрыгнул сверху, вызвав тихий вскрик у Отино и шипение у Илая и уставился почему-то на меня.

– Ты кто и чего надо? – брякнул я, от неожиданности ничего более деликатного в голову не пришло.

К моему удивлению, юноша заулыбался, впрочем, причина его радости сразу стала понятна:

– Так вы балакаете по-нашенски! А я уж думку думал: как на пальцах объяснить? Ну, коли так, тады пошли? Выводить вас буду, а не то смерть вам лютая.

– Мне нравится твое предложение, но… хм… зачем тебе лишняя морока?

Понятное дело, что мы пойдем за местным. Илай и Отино, даже еще не зная, о чем мы говорим, торопливо натягивали на себя обувь, которую сняли, чтобы помассировать уставшие ступни и осмотреть на предмет потертостей. Велор застегивал пуговицы на легкой куртке, которую пошил себе на корабле, кажется, целую вечность назад.

– Ваша леталка очень вовремя с небес сверзилась! – парень мечтательно улыбнулся, а меня продрал озноб при мысли, что человек может так радоваться чужой смерти. Впрочем, не мне его судить, я же не знаю, какие здесь нравы.

Так как других вариантов у нас все равно не было, пришлось довериться незнакомцу. Понимал язык, конечно, только я, так что мне перепало служить переводчиком и координатором.

Прежде чем спрыгивать, юноша прикрепил к балке веревку, по которой предполагалось подняться обратно наверх. Я с сомнением посмотрел на тонкую бичеву, не очень уверенный в своих талантах. Сам он взобрался наверх быстро и ловко. Я отметил про себя, что, несмотря на не самый внушительный вид, парень, должно быть, в хорошей форме.

Следующим полез я. Сразу стало понятно, что мои опасения не были беспочвенны. На веревке были узлы, что облегчило карабканье, но помощь все равно понадобилась – Велор держал снизу, чтобы веревка не болталась.

Илай не испытал никаких затруднений, все-таки он похож на кота. Отино влез с еще большим трудом, чем я. Его пришлось подпихивать снизу и тянуть сверху. Велору помогли клешни.

Потом мы шли к дальней стене сарая, стараясь ступать на балки, чтобы не провалиться вниз. Спускались по той же веревке (Илай и местный по-пижонски спрыгнули) и бежали к лесу.

Дальнейшие часы превратились в мучительную гонку со временем. Надо было как можно дальше отойти от отряда. И как можно быстрее. И еще, по возможности, запутать следы. Когда парень скомандовал привал, мы повалились, прям где стояли… ну, не совсем, конечно. Если плюхнуться на траву, сырость моментально промочит одежду. Мы же покупали самую обыкновенную, не для походов, а сидеть с мокрой жопой – некомфортно. Стеная и жалуясь на жизнь, стали думать, как умостить седалище, не промочив. Получить простуду, не имея под рукой даже аспирина, как-то не хотелось. В итоге отыскали поваленное дерево и умостились на нем. Оно было почти сухое.

Жрать хотелось невероятно. Я уже понял, что здешняя пища подходила мне идеально. Велор тоже мог ее употреблять некоторое время. Но для анрострума предпочтительны морепродукты, иначе через какое-то время начнутся проблемы с пищеварением… где я ему мидий буду доставать – ума не приложу. Да и есть ли они здесь? Эта мысль на мгновение кольнула беспокойством, но я тут же успокоил себя. Скорее всего что-то да есть. Не может же быть, чтобы у них здесь ничего не водилось в водоемах?

Кроме того, идея о праотцах становилась все заманчивее, по мере того, как мы продвигались по планете: растительность, насекомые, птицы – все напоминало Землю. Я был готов увидеть диковинных животных и каких-нибудь летающих созданий, совершенно не похожих на наших птиц. Скажем, поднимающихся в воздух при помощи кожистых крыльев, подобно летучим мышам. Или парящих, создавая антигравитацию (не спрашивайте, как это возможно! Я ведь даже не знаю, что такое антигравитация!), или… ну, не знаю… фантазия пасует, но наверняка существует какая-то альтернатива привычным крыльям. Однако, реальность оказалась гораздо прозаичнее.

Обычные пичуги. Некоторые темные, некоторые ярко окрашены. Голова, крылья, туловище, хвост. Покрыты перьями.

Деревья тоже не представляли из себя ничего экзотичного: ствол, ветви, листья разнообразной формы, в основном зеленого цвета. Наверное, фотосинтезирующие. Компьютер капсулы сообщил, что газовый состав планеты идентичен Земному.

Около лица роятся мошки. Жалят. А однажды на привале я встретил самую обыкновенную лягуху. На вид, во всяком случае, она была обычной.

Единственное животное, которое сильно отличалось от земного – восьминогие коняшки. Да и то: число ног превышено вдвое, но морда, круп, само строение конечностей – напоминают обычного коня.

Так что хавчик для Велора найтись должен!

Мысли ворочались крайне лениво. Казалось, что я даже руку в ближайшие сутки не подниму, так устал. Однако, текли минуты, и я с удивлением понял, что свинцовая тяжесть, сковавшая тело, постепенно уходит. Завертел головой – провожатый куда-то исчез. Никто из инопланетян и не заметил: анрострум блаженно привалился ко мне, пробрался под одежду и поглаживал спину. Лечится. Илай засмотрелся на птичку. Они его завораживают, прямо как настоящего кота. Отино стянул обувь и растирал ноги, страдальчески морщась. Я решил пока не поднимать панику – мало ли, зачем человек отлучился? И вообще – посижу еще немного и пойду ветки собирать для костра… у нас же будет костер? Или… нельзя? Блин, что ж я так мало смотрел программ про выживание на лоне дикой природы? Надеюсь, местный парень вернется и поможет городским недотепам… он же не решил, что его долг выполнен?

Юноша вернулся до того, как я начал психовать на полную, вырвав из моей груди тихий облегченный вздох. Оказалось, что он разведывал местность в поисках источника воды. К нашему счастью, в здешних краях много родников и речушек, не придется пить застоявшуюся воду… Вот как раз про воду я передачу смотрел. НО! Она же была рассчитана на землян! И – махонький нюанс – предполагалось, что где бы ты ни был, но уж полиэтилен или консервную банку-то найдешь. Да, здорово мы засрали свою планету, скажу я вам… а вот здесь, незнамо где, о таких фиговинах еще даже не слышали. Ну, и как я соберу конденсат при помощи пленки? У меня лично ничего с собой нет! «Галька» да ножик – нас не обыскивали и это удалось припрятать. В общем – помощь местного населения – вещь неоценимая!

Пришла пора налаживать отношения.

========== Глава 5 ==========

Прилетанцы оказались не столь беспомощны, как я боялся. Шли ходко.

Зверья у воинов с собой не было, все остались во втором отряде, так что нам оставалось лишь путать следы, да двигаться в обход хоженных троп и жилья. Дня через три на нас плюнут – небось наврут потом, что шогготы сожрали… они, верно, ужо давненько не встречались, зато если хочешь свалить вину на опасного зверя – эти твари самое то. Никто даже и не подумает попрекнуть, что не уберегли.

К концу дня все умаялись и еле переставляли ноги. Я не стал тревожить чуть живых от усталости созданий, отправился на поиски воды, да и подстрелить кого-нибудь надо…

Как только вернулся, столкнулся с острым взглядом паренька, что был похож на человека. Он очень внимательно и серьезно осмотрел меня, а потом легко поднялся и подошел ближе.

– Мне кажется, нам надо поговорить, – произнес он, – ты даже не сказал, как тебя зовут, да и мы не назвались. Я – Артем. Это – мои… партнеры. Супруги. Велор и Илай. И, наконец, Отино.

– Меня зовут Камо(8), – улыбнулся я.

Надо же… супруги! ЧуднО! У нас-то так не бывает. Случается, живут мужики вместе, да всю жизнь делят и невзгоды, и радости, только то – не супружество. А вот ежели дитенка какого, сиротиночку, к себе возьмут, вот тогда – супруги. А здесь ажно три мужика! И ни единого дитятки. А – супруги!

А про деву не прибавил ни слова. Хитрец. Надо будет позже вызнать.

– Хорошо. Расскажи, Камо, какой план? Куда мы идем, как скоро будем, каковы шансы?

Я некоторое время распинался про другое княжество. Особо подчеркнул, летунов там любят.

– Прилетали как-то. От голода спасли. Не даром, знамо дело, но без ваших много бы людей погибло…

Парень покивал задумчиво:

– А скажи-ка, Камо, бывает так, что такие как мы… падают? Ну, то есть не специально приземляются, а вот как мы – БАЦ! Крушение, то есть.

Я почесал репу:

– Случается.

Пока мы разговаривали, собрали хворост в четыре руки, я выкопал углубление, сложил туда ветки посуше, сделал валик из земли. Думаю, сойдет. Погоня должна быть достаточно далеко. Лес стал гуще, запах дыма вряд ли нас выдаст, только если просверк огня. Заглубив кострище, я спрятал нас от преследователей. Парень со звезд помогал. Смотрел, как делаю я, и делал так же. Толковый. Другие же сидели, привалившись друг к другу и балакали о чем-то своем. Я их не понимал. А парня – понимал. Волшебство!

– Слушай, может, ты знаешь – те, которые падали… ну, если у них… эм… леталка разбилась. Они что делают? Тут есть какой-нибудь дом, где можно вызвать помощь?

Я задумался. Пока размышлял, сходил на ручеек, принес тушку убитого порося, сделал надрез, снимая шкуру, вскрыл живот, вынул потроха… Пришлый внимательно следил за тем, что я делаю. На его лице застыло странное брезгливое выражение.

– Ну, чего смотришь? Аль у вас, наверху, мясо не в почете? Грибов надо набрать? Так, вроде, не сезон еще…

– Там, где я жил… мясо продавалось уже разделанное. Совсем по-другому выглядит, – задумчиво сообщил парень.

Мне показалось, или он стал бледнее?

– А… ты есть-то сможешь, или вывернет? – плотно сжатые губы внушали опасение, небесные люди не такие, как мы, кто знает, что у него в голове?

– Смогу, конечно, не обращай внимания.

Я этой уверенности не разделял. Интересно, а остальные – так же?

– Я знаю, что не вся пища подходит тем, кто прилетел со звезд. Вам… не поплохеет? Я могу и другую еду достать! Корешки всякие, грибов почти нет, но несколько штучек найти можно.

– Не нужно. Все нормально. Эта планета очень похожа на мою. Я бы даже сказал – они до странности одинаковы. Остальные, кажется, тоже не слишком отличаются от людей. Велору лучше что-то морское. Рыбу, или еще что. Илай ест то же, что и я. Насчет Отино – не знаю. Недавно с нами. Вроде, ест и не болеет.

Я покивал, принимая к сведению.

– Насчет помощи… слышал я что-то такое. Будто стоит диковинный дом. Никого в себя, окромя людей с небес, не пускает. Только он далеко. Не в ближайшем княжестве.

Парень от моих слов скривился, будто комара сожрал:

– Нам туда надо. Мы летели на большом корабле, а потом он сломался, и теперь мы здесь… Необходимо вызвать помощь, тогда нас заберут, и мы продолжим наш путь.

Он поколебался, вглядываясь в меня, решая, можно ли мне довериться, и я уже знал, что он у меня попросит.

Действительно, морщась и запинаясь, попросил помочь. Видно, что не привык полагаться на других.

Бывают такие люди – вечно заискивающе глядят, как бы снизу вверх, и во всем-то им нужно подсобить. Жалобно тянут: «Ну, я не у-у-уме-е-е-ею…». Или стоят около работы, будто в затруднении, ждут доброхота, что на себя сам все взвалит.

Прилетанцы и впрямь не умеют, но этот… Арт, или как его? Кажется, Арт, не запомнил… вот он – старается. Без меня они, конечно, пропадут. Да и со мной – тоже может так случиться. Лес – место опасное.

Знамо дело, мне проще довести существ до ближайшего княжества да и потрюхать по своим делам. Правда, особых дел у меня нет: жить негде, работы нет… в родную деревню я возвращаться не собираюсь, жутко не люблю, когда в мои дела нос суют, даже родня.

Если возьмусь провожать прилетанцев, могу и сам сгинуть в лесу – путешествие выйдет многодневное, еды у нас нет, охотиться могу только я, да и отбиться от зверья эти изнеженные существа скорее всего не сумеют. Идти с ними для меня – одна морока. Помогает пока только этот Арт… эх, тяжело мне будет! Но возможность быть рядом с прекрасной белокожей прилетанкой стоит любых тягот! Поэтому я повздыхал для виду, сделал мрачное лицо и, как бы нехотя, согласился.

Арт помог с устройством ночлега, снова глядел да запоминал. Я, видя его интерес, говорил, что делаю да почему. Натаскали мы с ним лапника, дров для костра, чтоб не потух ночью. Расположили ветки около ствола дерева, потеснив сидевших созданий, я нанес палок и соорудил простенький навес, используя ствол как опору. Места под таким сооружением – только лечь, зато немного убережет от прохладного ночного воздуха. Костерок был сразу размещен с таким расчетом, чтобы тепло шло в сторону шалаша. Ну, хорошо, что не зима. А то намучились бы с огненными кроватями…

Впрочем, трудностей и так хватало. Взять хотя бы приготовление пищи. Над заглубленным костром большую тушу не приготовишь. Надо ведь, чтобы мясо хорошенько прожарилось, а то так и заболеть можно. Я, конечно, осмотрел тушку снаружи и изнутри, когда потрошил. На первый взгляд зверь был здоров. Но все равно лучше хорошо прожарить. У меня все заготовлено на одного: и соль и котелок махонький и горсть сухарей… а теперь это все надо на пятерых.

Я хотел сводить компанию к ручью на водопой, но Арт сказал, что воду надо прокипятить. Зачем? Он объяснил про маленьких животных, которые могут жить в воде и повредить.

– Я же пил! И ничего со мной не сталося! – я с недоумением почесал репу.

– Ты на этой планете всю жизнь. Тело привыкло. А мы только прилетели, не хочется рисковать. Что-то я не уверен, что ваши… ну, кто там лечит? Знахари? лекари? Смогут вылечить кого-то из нас.

Речи показались мне разумными. И впрямь – прилетанцам болеть нельзя. Кто знает, как они устроены? Мож, даже юшка не красная!

На последней мысли я что-то залип.

– Арт…

– М? – у парня слипались глаза.

Мы успели поесть, попить воды (котелок пришлось наполнять несколько раз), спутники Арта уже залезли на свои места, а он все сидел рядом. Боится, что ночью скроюсь?

– А у тебя кровь красная?

– Красная. Про остальных не знаю.

Почему-то он совсем не удивился вопросу. Позевал еще немного и полез на свое место.

***

Прилетанцам было тяжко. Видно было, что они сильно уставали, особенно белокожая девка и ушастый парень. Велор оказался весьма выносливым, он быстро втянулся. Из всех упавших с неба, он был самым странным внешне. Я не мог прекратить пялиться на его серую кожу и крепкие клешни. Но он не серчал, даже подсмеивался. Подошел ко мне дал потрогать свои вторые руки и рассмотреть необычные пальцы. Я запомнил его имя, Арт часто его упоминал.

Парень совсем не отличался от тех, что я знал. Не только на морду похож на человека, но и изнутри… не знаю, как толково сказать… да и остальные прилетанцы вели себя очень… понятно.

Вот, скажем, раздался громкий звук. От неожиданности человек вздрагивает. И эти – тоже. Велор еще клешни вперед выставляет. Ушастый же прижимает слухалки к голове.

Или, вот – хочет Велор показать, как он Арта любит, тихонько прижмет его где-нибудь за деревом и в уста поцелует. Совсем как человек бы сделал.

Ушастый немного похож повадками на малого зверька. Еще и хвост. Он им дергает из стороны в сторону, и можно понять, что злится. А если испугался – так забавно делает! Хвост между ног и спереди – самый кончик торчит. Будто срам свой пытается прикрыть! И уши прижимает. Еще он иногда шипит.

Девчонка вела себя тихо-тихо. Старалась лишний раз рта не раскрывать, и я редко слышал ее голос.

Прошло несколько дней. По моим прикидкам, ежели нас до этого времени не споймали, то ужо и не догонят.

Пока шли, немного пообвыкся с прилетанцами. С Артом, единственным, кто говорил по-нашему, много балакал. Парень охотно тарахтел, как по писанному рассказывая о родине. Верно, я не все понимаю. Он пытается растолковать, да только это не всегда удается. Немного осмелев, решился расспросить об Отино. Арт уткнулся взглядом в землю, почесал репу и сказал:

– Ну, на самом деле я об Отино почти ничего не знаю. Недавно с нами.

– А ты можешь… ну, помочь нам поговорить? Я скажу – ты ей перескажешь по-ейному и наоборот?

– Могу, конечно. Только… м… а тебе зачем?

– Красивая.

– А… – промямлил парень, кивая.

Арта, кажется, сконфузили мои слова, неужто у них это запрещено?

– Слушай, я не уверен, что он – женщина, – признался Арт.

– Так… а зачем тогда поневу носит? – возразил я, краем глаза следя за Отино.

Ну, не может же мужик быть таким тоненьким, ладненьким, легким? А движения все какие! Будто танцует под одной ей слышную музыку!

– Э… Ты только не нервничай! – Арт поднял ладони в успокоительном жесте, но я и не думал злиться, только сильно удивился, – я Отино совсем не знаю. И языка его тоже. Мне переводит вот эта штука…

Арт показал небольшой гладкий камушек. Вот ведь диво! И как он это, а?

– Если верить этой штуке, – продолжил парень, – Отино говорит о себе в мужском роде.

Я непонимающе выгнул брови, и прилетанец поспешил пояснить:

– Ну, «я пошел», «я сделал». Однако, кто их, этих инопланетян, знает. Наверное, проще всего будет спросить. Ты как думаешь?

Я признал это самым разумным, пусть сам и не сомневался, что Отино может быть только девушкой. Как закончили с обустройством ночлега, подошли к остальным. Прилетанцы сидели прямо на лапнике, постелив под себя куртки. Я покачал головой – все же в смоле изгадится! Но оказалось, что ткань какая-то волшебная. Грязь не липнет. Арт начал расспрашивать Отино и, по мере ответа, хмурился все больше.

– Знаешь, это будет довольно трудно объяснить, – сказал он, повернувшись, меня даже обидки взяли – что ж, он считает меня совсем уж дремучим валенком?

– А ты попробуй!

Арт вздохнул и начал рассказывать:

– У них на планете вообще нет женщин и мужчин.

– Это как? А как же… – мне даже подумалось, что прилетанец надо мной смеется, – как же без баб-то? А ребятишки тогда откуда?

– Современные технологии позволяют вырастить ребенка в специальном контейнере… эм… ну, в такой большой плошке. Там всякие трубочки подходят и питают дитя, потом, когда подходит срок, его вынимают. Чтобы получить ребенка нужно внести определенную сумму… эээ… заплатить.

– Так… – я некоторое время поморгал, пытаясь представить себе дитенка, растущего в деревянной кадушке, как какой-нибудь цветок. Глупость какая-то! Но ведь они летают по небу, Один знает, что еще умеют…

– А как это – нет женщин?.. – спросил я самое главное.

– Они обоеполые. То есть – присутствуют и мужские и женские половые признаки. Но не одновременно. Зависит от окружающей среды. Раньше, давным-давно, во время засухи, голода, или еще каких-нибудь бедствий все не беременные особи становились мужчинами. В кровь выбрасывались определенные гормоны… эээ… черт, как объяснить-то… неважно… короче, превращались в мужиков, так проще выжить. В хорошее время один из пары брал на себя рождение ребенка. А сейчас, когда они стали очень развиты, то вообще… ну, не трахаются.

Арт выглядел смущенным, я хмурился, не понимая, как подобное вообще может быть.

– Знаю, что звучит дико. Мы вот тоже еще до такого уровня технологий не дошли.

– А как же семья? Что… все по одиночке живут, а детей, как сирот, в особых домах воспитывают?

Арт переспросил о том Отино, долго слушал ответ, потом повернулся ко мне:

– У них там сложная система. Есть особые чины, следящие за… ну, чтобы их мало не становилось. Некоторые особи живут парами. В маленьких городах есть даже чудаки, рожающие по-старинке, сами. Но это редкость. На таких все смотрят как на сумасшедших. В основном живут парами, создают семьи, но обычный секс считается слишком грязным и травматичным, вместо него есть особые приборы… черт… вот, как про киберсекс объяснишь, если ты даже не знаешь, что такое компьютер? – парень досадливо покачал головой и снова обратился к Отино, я честно пытался представить себе то, о чем говорил Арт.

Страх какой! Меня аж передернуло. Это же… против естества! Интересно, а они за руки держатся? Целуются? Или тоже… слишком грязно? И кто же все-таки Отино? Насколько я понял, это существо может меняться. А сейчас? Переадресовал вопрос Арту, он ответил:

– Сейчас Отино мужчина. Говорит, что вообще перед вылетом в космос закрепил у себя этот пол.

– Зачем? – удивился я.

Отино как раз поправил свои волосы, а потом совершенно по-девичьи приподнял плечико и стрельнул на меня глазами. Ну, как есть баба! И делать-то ничего мужицкого не умеет. Ветки всегда Велор рубит – у него клешнями очень ловко получается. Они на диво сильные и легко срезают нижние ветки. Пока Велор работает, зверочеловек носит и раскладывает, помогает.

Зверочеловек, Ил, иногда пташек приносит. Он к ним приближается тихо-тихо, ни травинка не шелохнется, ни сучок под ногой не переломится – даже я так не умею, а потом одним стремительным движением напрыгивает и – попалась пичуга. Есть в маленьком тельце почти нечего, но можно кинуть в похлебку, все наваристей будет.

А Отино обычно за водой посылали, да ягоды собрать, или грибы поискать, или соцветия нарвать, чтоб заварить. Чисто женская работа. И слабенький он. К бабам завсегда мужик снисхождение имеет, а вот к хилому пареньку… всяко может случится. Потому я и удивился, что Отино выбрал.

Опять Арт и Отино некоторое время говорили, потом парень повернулся ко мне:

– Мужчина стабильней… э… спокойней, тело немного сильнее, мышцы нарастают быстрее. С точки зрения выживания – разумней. Он же из своего мира улетел деньги зарабатывать, вот и перешел в более удобную, так сказать, форму.

Это было досадно. Очень даже. Но вот так сразу отказаться от мысли чпокнуть Отино я не мог. Может, слетать к нему и переделать в бабу?

Весь вечер наблюдал за движениями белокожего юноши. Костер, заглубленный на всякий случай, давал слабый отсвет на его лицо. Утомленные дневным переходом прилетанцы тихо переговаривались между собой и осторожно, по ягодке, ели с листа, то, что собрал для всех Отино. Перед тем, как предложить другим, Отино всегда подходил ко мне и показывал свои находки. Если съедобное я кивал. Ядовитое – выкидывал. Отино срывал большие листья, сворачивал в кулечек, набирал в них ягоды и каждому давал отдельную порцию.

Белокожий прилетанец сбивал меня с толку. Он подбирал под себя голые ноги, нервно сдвигал коленки и вытряхивал из волос тонкие веточки, что прицепились, когда он ходил по лесу, и все это таким плавным, истинно бабским манером… Пришлось тоже сдвинуть ноги, чтоб бугор на штанах был не так заметен.

***

По моим прикидкам скоро уж и другое княжество начнется. Мы шли лесом, а ежели б по дороге, небось уж и посты, что подать за проезд собирают, показались бы… однако, перед тем как выходить к замку, мы решили переночевать в последний раз в лесу, а уж потом, с рассветом, просить помощи у местного князя.

Я занялся привычным уже обустройством ночлега. Отино, как всегда, собирал знакомые ягоды и подходил ко мне, чтобы проверить незнакомые.

Потом, я спрашивал себя: ну, как можно перепутать оранжевую олию и золотистую ягоду пейот(9)? Но Отино их перепутал. А я поленился проверить все ягоды. Когда вернулся с дичью, прилетанцы уже вели себя странно: громко смеялись, катались по земле, падали на спину и забавно дрыгали ногами. Засмотревшись на белые ноги Отино, я бездумно высыпал в рот горсть оставленных мне ягод.

Распробовав пейот, сплюнул на землю – сейчас не время для подобного веселья – но было уже поздно. Пейот – ягода сильная. Достаточно выжать сок из двух или трех, чтобы до утра ловить фей… собственно, с этого момента я мало, что помню.

Помню – бежал. Помню, как смеялся, когда Арт учил нас каким-то забавным играм. Кажется, я падал, но боли не чувствовал. Над ухом звучал громкий смех…

(8) Камо – тихий воин (афр.)

(9) Пейот – это галлюциногенный кактус. Во всяком случае, так сказал мне тырнет. Ну, а у меня это «веселая» ягода.

========== Глава 6 ==========

Бохлейлу было сорок пять лет, из которых почти двадцать он провел, решая проблемы других людей. Именно так. Ведь, что значит быть князем? Прежде всего – это ответственность. Именно так ему втолковывали с самого детства. Маленький Бохлейл был тихим, послушным ребенком, и проникновенные речи воспитателей-идеалистов, а также наставительные беседы с отцом легли на благодатную почву. Мужчина вырос с твердым убеждением, что уважение людей надобно заслужить мудростью и сноровкой в управлении, это не дается просто так.

– Сынок, – говорил ему отец – вот, смотри: мы идем, нам все кланяются в пояс. Это не потому, что я тому, кто будет недостаточно быстр, всыплю десять плетей. Нет. А потому, что в эту зиму никто не умер от голода. Я позаботился о своих людях. Все было сделано вовремя и зима не стала для нас временем потерь.

Мальчик, а потом и юноша, слушал отца внимательно, старался запомнить его слова и быть достойным правителем.

Шли годы. Умер старый король, молодой человек принял его заботы. Старался соответствовать. Люди и впрямь его любили, ибо руководил он с умом, в конфликты старался не лезть и, даже выпив лишку, не начинал чудесить.

Со временем Бохлейл понял, что не все так однозначно в нашем удивительном многогранном мире. Его сосед, к примеру, вообще скинул все дела на совет, а сам предавался разврату и веселил сердце охотой. Люд глухо волновался, но это подспудное, почти неявное неудовольствие, продолжалось уже многие годы и что-то не торопилось выливаться в народный бунт с факелами и наточенными вилами. Бохлейл начал подозревать, что легкомысленный сосед преспокойно умрет от старости, ну, или сломает шею во время охоты, и эта мысль заставляла его досадливо хмуриться. Почему нерадивого правителя еще не постигла заслуженная кара?

Прошло еще немало лет, прежде чем Бохлейл не пришел к пренеприятной мысли: возможно, мир не справедлив. И подлеца не всегда ждет наказание, а хорошего человека – награда. Не самое приятное открытие для того, кто всю свою жизнь отчаянно старался заслужить счастье.

С тех пор прошло время. Князь по привычке продолжал решать чужие проблемы и делать жизнь окружающих если и не хорошей, то хотя бы сносной, просто потому, что не мог иначе. Однако, прежнего удовольствия уже не получал.

Все чаще он начал задумываться о возрасте, о том, что большая половина жизни уже прожита, а вспоминать – нечего. И впереди – лишь бесконечная круговерть утомительных дел. Иногда мужчине хотелось просто взять… и убежать. Скрыться в лесу и не видеть ни просителей, ни докучливых советников, ни занудного воеводы…

Бохлейл все чаще видел во сне, как прыгает вниз с одной из самых высоких башен, но не падает вниз, а летит, летит… все дальше и дальше, по-птичьи взмахивая руками, на которых – ни одного перышка. Под ним проносится земля, чуть не задевая, мелькают деревья, а он улетает все дальше, будто спасается от чего-то страшного, что притаилось в его замке. Иногда Бохлейл думал, что этот жуткий зверь, от которого он желал спастись – старость…

Словно подтверждая его мысль, пришли головные боли, настолько сильные, что князь до хруста сжимал зубы.

Лекарь, следящий за его здоровьем, говорил, что головные боли – результат хандры. И давал флакон с мерзкой настойкой. Князь морщился и шел на башню. Пить гадкую настойку и запивать ее вином.

И сегодня Бохлейл задумчиво вглядывался в начинающее темнеть небо, качал бутылью, мутный осадок взметывался и кружился спиралью, лез в горло, заставляя мужчину досадливо покашливать.

Вдали виднелась кромка леса, Бохлейл почти не смотрел в ее сторону – оттуда никогда никто не приходит, тем более под вечер, когда ворота уже закрыты. Тем удивительнее было зрелище, которое открылось его глазам, невольно метнувшимся в сторону заунывных звуков. В первое мгновение мужчина решил, что это диковинные звери, ибо существа передвигались на четвереньках. Потом к двум неясным силуэтам добавился третий, с факелом в руках. Князь заинтересовался, снял с пояса небольшую увеличенцию, подаренную в том году соседом, и приставил к глазу.

Картинка моментально прыгнула вперед, и Бохлейл разглядел созданий, выползших из леса около его замка.

Некоторое время он заинтересованно следил за ползающими по земле, кружащимися и кричащими что-то существами. Трое были явными прилетанцами, еще двое – походили на людей.

На башню поднялся один из дозорных, спрашивал не будет ли указания снять «фейри» из арбалета.

– Дурень, – беззлобно вздохнул Бохлейл, – подготовь отряд. Носилки не забудьте. Сейчас они набесятся и попадают. Небось, опять пейот созрел…

Стражник утопал, громко сопя, он считал, что железный болт – самое оно для фейри, ведь всем известно, что железа они не переносят… а князь вернулся к наблюдению за невменяемыми прилетанцами – все же развлечение, позабавнее ужимок скомороха! У того не было таких клешней… и… кхм… он не охотился за мышками и лягухами.

Существа оказались выносливыми – они еще довольно долго бегали друг за другом, один из людей запрыгнул на того, что с клешнями, со спины и прилетанец безропотно носил парня на закорках, пока человеку не надоело. А еще они целовались. Бохлейл нахмурился. Лобызание с непонятными существами вызывало неприятное шкрябанье в груди. Не противно, но как-то… неверно. Впрочем, когда пейота переешь – еще не то поцелуешь…

Когда существа набегались и попадали, отряд перенес крепко спящие тушки в замок. Коварная ягода делает человека маловосприимчивым к боли, потому всех раздели, обтерли от грязи, затем бесчувственные тела осмотрел лекарь.