Текст книги "Каменный ангел (СИ)"

Автор книги: crazyhead

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Аби вглядывался в мои глаза несколько долгих мгновений, потом удивленно спросил:

– Ты не боишься?

– Нет.

– Знаешь, мне иногда хочется просто сбежать от тебя. Сесть на корабль и улететь так далеко, что ты не отыщешь.

Эти его слова, сказанные усталым отчаянным голосом меня испугали – а вдруг действительно: запустим мы эту его штуковину, и он растворится в просторах космоса, ищи его потом, как уникальную, только твою песчинку, в пустыне – найти столько же шансов.

– Аби, Абичка, ну чего ты? Я же ничего такого плохого… ты же всегда можешь скрыться в своей каюте! И вообще – я почти сразу отпускаю, как ты орать начинаешь…

– Отпускаешь. А однажды не отпустишь. Изнасилуешь, а потом скажешь – «а что такого? Я просто не смог сдержаться!». И я тебя убью. А твоя кодла будет охотиться за мной по всей галактике. Вот этим все и закончится.

– Нет, ты что! Я не настолько дурной! – отмел я подозрения Аби.

– Да? А так – чисто по поведению – именно такой!

– Да нет же! Просто мне нужно много… блин, слово забыл… ну, когда все время хочется дотрагиваться? Погоди, сейчас вспомню… а! Тактильник! Вот! Я – тактильник!

– Ну так и трогай руки, к примеру, что тебя все время тянет к ягодицам?

– Они прекрасны! – ответил я искренне.

Аби вздохнул, вытянул из меня свои когти, провел ладонью по телу, кровоточащие раны закрылись как по волшебству, потом волосы стремительно высвободили меня от захвата, а сам он отсел подальше.

– Рру, ты невозможный однобитный идиот, – произнес он устало, по его щекам побежали слезы.

Я похолодел, не зная, как его успокоить. Когда он орал, злился и дрался – это понятно. Но теперь я довел любимого до слез, и мне хотелось расшибить свой глупый лоб об стену.

– Перестань, ну пожалуйста! Дорогой, полно не стоит так расстраиваться! – прекрасноликий завесился от меня волосами, но плакать не прекратил – я слышал тихие всхлипывания, доносящиеся несмотря на то, что он прижал ладони к лицу, – Аби, Аби, посмотри на меня, ну хочешь – больше вообще до тебя не дотронусь? Ни разика? Пока ты сам не разрешишь.

– Ты не сможешь! Ты не в состоянии понять, что мне неприятно… я талдычу тебе это уже прорву дней, но до тебя не доходит!

– Все-все! До меня дошло, я смогу, вот увидишь!

Жутко хотелось обнять и погладить по голове, и я даже дернулся к Аби, хорошо, что вовремя сообразил – нельзя. Вскоре звуки прекратились. Остаток ночи он сидел в уголке, завернувшись в одеяло и даже ни разу не взглянул в мою сторону.

***

Мы прилетели, наконец, на Мао-2. Так себе планетка. Пустынная. Аби ходит грустный – он помнит ее совсем иной. Посадка, поиск нужного нам места по одному Аби известным приметам – все это как будто проходит мимо меня.

Я сконцентрирован только на одном – выполнении своего обещания. И это, бля, не просто. Приходится постоянно останавливать себя. Каждые несколько минут я каким-то неведомым образом оказываюсь почти вплотную к Аби. Потом опамятываюсь, отхожу в сторону, убираю загребущие пальцы за спину. Дотронуться хочется так, что кожа болит.

Очень сложно не коснуться, когда мы ложимся в одну кровать – ведь это будет так естественно: раз, и прижаться! Но нельзя. Да, я согласен с тем, что идиот, и что врун – привираю по случаю, и нисколечки мне не стыдно, и еще многое можно про меня понарассказать, но я не клятвопреступник. Раз пообещал – сделаю. В общем – сжимаю зубы до скрежета и отворачиваюсь от Аби, хотя безумно желается сграбастать его в объятия…

– Рру-Ко, ты идешь? – появившийся Аби вывел меня из задумчивости, заставив пошевелиться.

Атмосфера на Мао была в норме, так что уродский скафандр, прихваченный с ведрища, на котором Олан с дедулей продолжили путь, остался висеть на своем месте. Стоит все-таки взяться за ум и, когда это все закончится, попросить папу помочь с реализацией честно стыренного груза. Он подскажет, к кому обратиться, чтобы не облапошили и не попытались пришить. Если сумма получится приличной – а это еще неизвестно, ведь краденное скупают по заниженным ценам, стоит покумекать насчет катерка. Хоть и малого. Часть вырученных средств уйдет Олану, часть – папе, как плата за топливо и помощь, не знаю, хватит ли оставшегося… пока минерал покоился в трюме папиного корабля – думаю, Олан уже разговаривал с Ксаном о продаже. Надо будет уточнить.

Почему-то Аби не мог сказать точно, где сесть. Нам пришлось достаточно долго тащиться по пустыне, увязая ногами в мелком песке и глотая поднятую моими братьями пыль – некоторые из моих якобы вменяемых брателл начали носиться по барханам и игриво кидаться пригоршнями песка друг в друга. Папа-Ксан и Шыкх почему-то не спешили наводить порядок, только тихо улыбались, наблюдая за тем, как колготятся(5) братья.

Наверное, все дело в том, что папы дальновидно напялили на себя костюмы, защищающие и от жары, и от вездесущего песка, который уже кажется даже в трусы мне пробрался, и от пыли. И теперь родители шли в полном комфорте и умилялись «хвыздикам», во всяком случае Ксан точно умилялся.

Ей-ей не понимаю захера они все приперлись? Вот нафига? Если сторожить меня от Аби – тут и пап хватило бы. Если им не нравится сама идея пробуждения – чего проще: расхерачить дистанционно установку, никто не проснется. И – все. Или братки здесь типа почетного караула собираются устроить?

Сам запуск устройства произошел очень обыденно и неинтересно: когда мы нашли нужную дюну, из нее не особо эффектно поднялась колонна. Аби встал на нее, немного постоял, серый камень чуть-чуть посветился и – все. На этом наша миссия завершилась. Никакого тебе спуска в катакомбы, блуждания по романтичным темным коридорам и никакой загадочной лаборатории – как это рисовалось в моем воображении. И зачем вообще был нужен я? Аби сказал, что без меня соотечественники уже расплющили бы его своим ментальным давлением, а я – экранирую. То есть выполняю роль стены. Клево.

Процесс запущен, вроде делать особо больше нечего. Но выданный правительством планеты пропуск заканчивается только через трое местных суток, и братья с папами решили мотануть попялиться на «знаменитые маонские статуи», которые были собраны в одном месте, представляя из себя нечто вроде музея. Вход в него был платный и ограниченный по времени, теперь я понимал почему. Рекомендованная продолжительность экскурсии – не более получаса.

Мы прохаживались вдоль выстроенных ровными рядами «скульптур». Мне было дико скучно. Первые несколько метров я с интересом вглядывался в черты соотечественников Аби, но потом это надоело. В самом-то деле – я же никого из них не знал, так чего глазеть? Морды как морды. Симпатичные. Но, на мой вкус они все какие-то одинаковые. Мне кажется, что Аби совсем не такой. Он… красивее. Вот.

Пока я, украдкой зевая в кулак, медленно брел по дорожке, отцы о чем-то тихо говорили с Аби, незаметно оттерев меня от прекрасноликого. Братья бодро топали по дорожкам, сосредоточенно рассматривая изваяния. Я заметил, что некоторые «статуи» были помечены несмываемой краской из баллончика. Зачем? Вечно мне чего-то недоговаривают. Впрочем… может, па пытался донести инфу да я не услышал? Иногда, когда па начинает бубнить, я просто выключаюсь и перестаю воспринимать его слова.

Вокруг отмеченных истуканов началась какая-то возня. Братья бодро и достаточно быстро кантовали никак не закрепленные в грунте «статуи» и с независимым видом распихивали их по кораблям. Чую, улетать мы отсюда будем быстро. Зачем они тырят соотечественников Аби? Ладно, потом спрошу.

Статуи почти не охранялись. Ну, не считать же за охрану несколько ржавых ботов? Это, что называется, защита от честных людей. От нечестных – то есть моих братьев, вознамерившихся упереть парочку истуканов, они не спасли. Но подали сигнал на пульт. Так что, как я и думал, улетали мы быстро.

Пока мы летели на корабле папы Ксана, успели все обговорить: и продажу минерала и покупку катерка для меня и Аби. Па обещал помочь подобрать что-нибудь приемлемое за те деньги, которые у меня будут. Аби немного поговнился, правда наедине. Он хотел, чтобы мы выделили ему его долю. Не знаю, что он там собирался с ней делать, но я ему сказал, что таким макаром нам даже на битый катер не хватит.

– Хочешь, чтобы сортир подтекал и гипер барахлил? Или ты того… уже собрался со мной расходиться? Подцепишь себе кого-нибудь, внушишь бедняге, что ебля волосами – это самое то, что надо, и будешь жить не тужить?

– Нет, – мрачно ответил Аби, – однако я все равно хочу свои монеты, мало ли что.

– Не будет никакого «мало ли чего»! – недоверие прекрасноликого уже начинало злить.

От его острого холодного взгляда меня трясло. Или это от недоеба? Вот так и знал – жизнь без нормального траха какая-то херовая. Уже и нервишки шалить принимаются! Усилием воли я подавил раздражение и ласково улыбнулся своему ненаглядному:

– Не дрейфь, я конечно не образец честности и добропорядочности, но и ты не слабый наивный лошок – если будем разбегаться, получишь свои монеты. Пока ты со мной?

Прекрасноликий дернул плечом, осмотрел меня сверху вниз и процедил сквозь зубы, что я обещал заботиться и содержать. Пора начинать…

***

Папы, посадив нас с Аби на небольшой катерок, отправились по своим делам. Братья свезли «подозрительных» – замешанных в несчастных случаях – ратуанцев на дальнюю планету, находящуюся вне радиуса действия установки, так как папы беспокоились за безопасность других разумных.

Несколько азартных братцев добровольно взяли на себя труд поискать окаменевших инорасников в частных коллекциях – как по мне, им просто экстрима в жизни не хватало. Истуканы-то надобно было еще и выкрасть, дабы поместить в зону действия «пробудителя».

Аби посчитал долг перед собственным народом выполненным, безропотно погрузился на купленный «на все» катер, и заперся в своей каюте. Дня три он просидел там практически безвылазно. Я даже начал беспокоиться, что он с голоду помрет, но нет. Выполз. Бледный, глаза покрасневшие – опять, что ли, плакал?

Корыто у нас маленькое – две каюты, камбуз, он же кают-компания, трюм, он же машинное отделение и рубка. Все рассчитано на двоих. Места по минимуму. Конечно, на дальние перелеты фигулина не рассчитана – горючего не хватит. Перед покупкой я попытался обсудить с инорасником варианты, но он поморщился и отмахнулся – сам мол решай, а я в этом ничего не понимаю. Теперь же Аби прошелся по помещениям, скуксился и грустно вопросил:

– А получше-то ничего не было?

– Лучше и стоит дороже, – бодро сообщил я, подавляя в себе мигом полыхнувшее раздражение.

Инорасник еле заметно дернул щекой, выражая неудовольствие.

Не знаю, как я пережил недолгий полет до ближайшей планеты. Аби был просто невыносим – он был невыразимо холоден, цедил слова через губу, почти не смотрел на меня и спал, естественно, в своей каюте. Стоило мне зайти в кают-компанию, как он тут же исчезал в личном закутке, недружелюбно и очень многозначительно щелкая замком.

Даже я – малочувствительный к чужому настроению понял, что Аби не хочет находиться со мной в одном помещении и в условиях ограниченного пространства катерка делает все, чтобы избежать моего общества. Что я натворил? Понятия не имею. Вроде, слово свое держу, не обижаю…

Недоумение, тоска и обида быстро переросли в злость и раздражение. Я начал бояться, что могу сорваться и наговорить Аби чего-нибудь нехорошего, ведь при виде его прекрасного лица меня аж всего корежить начинало – долго еще он будет надо мной издеваться? Сука неблагодарная. Я ему… а он! Сука!

В груди пекло яростью. Не припоминаю, чтобы кто-то вызывал во мне столь сильное темное чувство. Дабы не натворить неисправимое я тоже начал бегать прекрасноликого – заперся у себя, пил спиртное и читал давно умершего стихоплета. Никогда не любил стихи. И читать тоже не особо. Но сейчас что-то пошло. Так мы и провели время до посадки – по разным каютам.

На планете приткнул катерок на платный док в космопорту и понесся устраиваться на работу – монет хватило на оплату недели стоянки и двух дней номера в маленьком отеле на окраине города. Хорошо, что спикер, переживший со мной все приключения, без проблем вписался в планетную сетку, и я уже через пару часов после посадки договорился на небольшую временную подработку – надо было подменить ночного портье в каком-то пафосном отеле. Кто же в наше время использует «живых» портье? Правильно – только зажравшиеся богатеи.

Я старательно растягивал губы в улыбке и ежился в маловатом комбезе, обтягивающем меня как вторая кожа. Маячить как столб у всех на виду мне не очень понравилось. В блестящем псевдо-латексе я ощущал себя нелепо и инородно, уверен, что мои действия были не особо изящны, но, вроде совсем уж явно я не налажал. После смены хмурый, поджимающий губы администратор перевел заработанные монеты на местную пласт-карту, содрав с меня заодно некоторый процент за ее предоставление и регистрацию. Мудила. Я вообще не собирался ее заводить – проплачивать можно и с того универсального счета, что у меня был. По договоренности между планетами комиссии никакой нет, так что это очень удобно. Но вредный работодатель по каким-то причинам (он упомянул местные налоги и вычеты) считал для себя более выгодным переводить зарплату на пласт-карты, спорить было бесполезно. Я смирился с потерей части суммы, но расстались мы весьма недовольные друг другом. Потому я очень удивился, когда вечером следующего дня меня снова пригласили помаячить в вестибюле. Конечно, я с радостью согласился – не потому что стоять в неудобном комбезе пришлось мне по душе, просто весь день я проспал и не успел ничего найти на ночь, а монеты нужны.

Десять дней меня вызванивали каждую ночь, на одиннадцатый угрюмый администратор предложил подписать трудовой договор. На его лице было написано такое страдание, будто видеть меня – пытка, но кто-то его заставляет. Я согласился – а чего: по деньгам получалось прилично, на жизнь хватит, а сама по себе работенка легкая, можно будет потом еще и на день куда-нибудь устроиться. Если работать почти круглосуточно с перерывом на сон раз в несколько дней, то, скорее всего, удастся несколько приглушить ту жажду, которая меня гложет. Надеюсь, что желание жрать и спать перекроет невыносимую тягу к Аби, а то, мне кажется, что я уже скоро с катушек съеду… инорасник почти не разговаривает со мной, глядит как на гадость какую-то…

Из отеля мы съехали на двенадцатый день – один из парней, работавших в том же отеле, что и я, присоветовал крохотную квартирку. Получилось дешевле. Правда, кровать там одна, как и комната. Аби молча осмотрелся и уплыл на кухню – наверное, инспектировать. Я сунулся по углам: вроде ничего. Чистенько. Плесени нет, трещин, потеков – тоже. Вода из крана течет на первый взгляд чистая. Через три часа мне снова на работу, и я прилег на кровать – надо хоть немного отдохнуть… проснулся от легких прикосновений. Я уже почти перестал надеяться на то, что Аби поглядит на меня хоть сколько-нибудь ласково, не то что дотронется. Потому от еле заметного касания пальцев замер, не смея даже дышать слишком громко. Что на него нашло? Понятия не имею. Я потерял счет дням, проведенным в непонятной вражде и холодности. Страшась снова разозлить ненаглядного, я так и не решился притронуться, хотя Аби сидел совсем близко и я мог бы… нет. Я же обещал ему, верно?

Прекрасноликий не произнес ни слова, а потом я вынужден был подняться и отправиться на работу.

***

По возвращении меня ждал сытный завтрак, что не могло не радовать – было раннее утро, я всю ночь провел на ногах и ужасно устал. Таковы правила: даже если никого из постояльцев в холле не наблюдается, я все равно должен отсвечивать и воплощать в себе респектабельность отеля. Хвыры, конечно, выносливые, но вчерашним днем я тоже шабашил. И позавчерашним. В общем, организм требовал отдыха, а не жалких нескольких часов сна. Голова налилась тяжестью, глаза слипались, я даже не сразу понял – сегодня кое-что идет не так как обычно: Аби не убежал, едва завидев меня в дверях, а разогрел пищу, сел напротив, подпер рукой голову и пристально меня разглядывал. У меня аж кусок в горле застрял.

– Чего ты на меня так вылупился?

– Ты удивил меня, Ррру-Ко.

– Да? – я перестал жевать и с изумлением уставился на мягко улыбающегося Аби. – Когда это я успел? Это же хорошо? Ну, что удивил?

– Хорошо, – кивнул Аби.

После того как я доел, сполоснулся под душем – под дурацкой униформой кожа сильно прела – и завалился в кровать, произошла неожиданная вещь: ко мне под одеяло залез Аби. И был он без своей бронебойной пижамы. То есть – голый. А еще он ко мне прижался, чего вообще быть не могло.

– Аби, я ведь сейчас тебя облапаю! – предупредил я, не понимая с чего это прекрасноликий вдруг сменил гнев на милость.

– Ты наверняка очень устал. Лежи и спи, – спокойно откликнулся Аби.

Я хотел было возмутиться – как же тут заснешь, когда такая красота дышит под боком? Но подавился словами – длинные пальцы Аби огладили мой зад и совершенно бесстыжим образом прошлись по ложбинке между ягодицами. Это было очень неожиданно. Инорасник никогда не проявлял ко мне интереса, если не считать попытки опутать волосней. А тут вдруг без всякого вступления пальцами в ж… ну, не совсем, он только рядом прошелся, но все равно – это было очень волнительно и будоражаще. Я заворочался, однако Аби без слов придавил спину рукой, понуждая сохранять прежнее положение тела. Он не хочет, чтобы я двигался? Почему тогда прямо не скажет? Или когда он сказал «лежи», то это типа было таким важным указанием, а не кокетливым поддразниванием? Так чего – мне не шевелиться, что ли? Секс-то будет? Или ему всего лишь тоже захотелось меня полапать? А если я его сейчас начну расспрашивать, не покажутся ли ему мои вопросы дурацкими? А вдруг я своей болтовней собью ему весь настрой, и он больше сегодня ко мне не притронется? Ай, наверное, лучше молчать – если немного подождать, то я и так узнаю, что там Аби задумал.

В общем, я замер, даже дышал через раз. Аби медленно водил руками по моему телу.

– Ррру-Ко, почему ты так напрягаешься?

Только после вопроса прекрасноликого я понял, что сжал ладони в кулаки, уперся лбом в кровать и округлил спину.

– Эта… я сосредоточен на самоконтроле! – прохрипел я, вызвав у Аби тихий смех.

– Ррру-Ко! Ты бываешь таким забавным! А все же? Так же не должно быть? Или должно? Я смотрел эти ваши тридэхи, но там все такая гадость попадается, что я долго не выдержал… и когда смотришь как-то не очень понятно…

– Что, прости? Ты… порево зырил?

– На словах всегда гладко выходит, так что я перешел от описания процесса к картинкам. А потом уже к тридэхам, – охотно пояснил Аби, продолжая меня гладить.

Представить прекрасноликого за просмотром клубнички лично я мог с трудом. Тяжело ему, наверное, пришлось, неподготовленному! Недавно я тоже полез в сетку, хотел немного сбросить напряжение, а то уже утомился дрочить на светлый образ Аби, а там такое повылезало, что от некоторых картинок и описаний у меня наоборот все упало. Пиздец, что некоторые с собой вытворяют!

– Аби, а ты с вашими… ну, никогда? Ни разика? Ну, по-нормальному?

– У нас считается нормальным получать удовольствие с помощью трихом. А ваш, человеческий способ – устаревшее варварство, – с некоторым раздражением заявил инорасник, я понял, что выбрал неверные слова, все-таки рассердил ненаглядного и если в ближайшие минуты как-то не исправлюсь, то опять могу получить многомесячный игнор.

– Не заводись, пусть варварство, но у меня же нет этих ваших трахом. Я ваще лысый! Так чего? Нет?

– Мне казалось, мы уже это обсуждали! Или это мы с Грр-Ри говорили? Не важно. Ответ – нет, никогда, ни разика, ни разочка! И с людьми – нет! Про животных уточнять нужно?

– Ясненько. И ты, значит, полез в сеть повышать грамотность?

– Да.

– Ты лучше бы у меня спросил, я бы скинул тебе годное порево, а то небось гадости насмотрелся! Наверное, ты охуел и решил, что ни за что и никогда ничем таким не займешься?

Аби фыркнул, стянул одеяло и с интересом посмотрел на мое тело. В его глазах я не приметил брезгливости или страха.

– Мне достаточно лет, чтобы догадаться не делать поспешные выводы, опираясь только на один источник информации, – непонятно ответил Аби, я неопределенно хмыкнул, избавляя себя от необходимости внятного ответа.

Прекрасноликий продолжил меня гладить, а потом перевернул на спину и, сев на ноги, внимательно осмотрел. В прошлые разы, что бы я ни делал, Аби оставался ледышкой, доводя меня до отчаяния своим абсолютно мягким членом, но сегодня все было иначе. Я с удивлением понял, что куй у него все-таки отличается от человеческого: на моих глазах скромный червячок здорово раздуло вширь, головка оказалась остроконечной и довольно крупной, к тому же блестящая красная плоть составляла почти всю протяженность члена. Это чего – у него головка на весь хуй? Необычно. Так, а раз у него встал, значит, мне дадут? Ну, раньше же он никак не проявлял влечения, а сейчас – вон как воодушевился! И я тоже, конечно, уже того – воодушевился, гы-гы. Пока Аби осторожно касался моих ног в районе паха, явно не решаясь дотронуться до члена, я пытался ответить на сложнейший вопрос: так мне-то можно потискать Аби или нет?

Тем временем прекрасноликий приподнялся, вклинил свои колени между моими и через мгновение оказался у меня между ног. Меня редко рассматривали да еще так пристально. Обычно трах происходил по-пьяни, партнер к тому моменту, как мне удавалось его зажать, уже ощутимо плыл и только вяло трепыхался в моих руках, а чтобы так: вдумчиво и на трезвую голову… кажется, и не было ни разу. Поэтому внимательный взгляд Аби немного нервировал, но не настолько, чтобы я вслух выразил свою нервозность – пусть смотрит, от меня же не убудет!

– Ррру-Ко, я так понял, что у людей принято следующее: только один из двоих входит в тело, а другой в это время не использует свой половой орган для соития. А у хвыров тоже так?

– Да, а как иначе?

– Но почему? – недоуменно спросил Аби.

Я пришел в некоторую растерянность: прекрасноликий парень головастый, неужто не понимает очевидного?

– Потому, что одновременно – физически не возможно! – ответил я.

Брови у Аби удивленно взлетели, он наклонился к моему члену ближе, я уж понадеялся, что он возьмет в рот… хотя, если вспомнить про зубищи, может и хорошо, что вместо этого он внимательно осмотрел хуй со всех сторон.

– Дотронуться можно? – деловито вопросил он, и я радостно закивал.

Пальцы Аби совсем не нежно обхватили ствол и… потянули вперед. Не слишком сильно, но все равно неприятно.

– Эй-эй! Ты мне хуй-то не отрывай!

– О! Так это – все?

Аби хлопал глазами и глядел на меня с недоверием, я даже возмутился в душе – не такой уж у меня маленький, чтобы удостоиться восклицания «и это все?». Я раздраженно заворчал, неловко заворочался и пробубнил недовольное «да».

– Ах! Кажется, я понял в чем дело! – воскликнул Аби, сияя от посетившей его догадки, – половые органы людей и хвыров короткие и жесткие!

Поперхнувшись воздухом, я с обидой посмотрел на Аби – так меня еще не оскорбляли! Он не короткий! Хуй на нанесенную любимым душевную рану среагировал не лучшим образом, становясь гораздо менее жестким, того и гляди – совсем коротышкой станет! Пока я хватал воздух, пытаясь подобрать слова для ответа, Аби решил проиллюстрировать свое утверждение: складочки у основания его члена разгладились, ствол стремительно вытянулся в длину, головка хлопнула меня по груди, а потом член зашевелился, как змея, угрожающе поблескивая красным навершием.

– Блять! – взвизгнул я, отпрыгивая назад и ударяясь маковкой об стену. – Ебана рама, предупреждать же нужно!

Я смущенно потер затылок и, сглотнув, уставился на извивающийся член. Аби тихонько хихикал, зажимая рот ладошками. Длиннющий хер двигался так, будто жил своей жизнью.

– Абичка, ты знаешь, мне кажется, что твоя хуйня в меня не влезет! Во всяком случае, целиком…

– Нет, Ррру-Ко! Ты неверно понял – это и не предполагается, я же не хочу тебя травмировать… то есть действительно – у вас половой орган вытягиваться не может?

– Нет.

Как говорится: сюрприз! Погодите, погодите… если хуй длинный, как хвост, то ведь что получается? Ай! Выходит у инорасников в ебле царит трахательное равноправие?

– Рру-Ко, у тебя такой вид… ты раздумал… соприкасаться слизистыми?

– Что? Нет, конечно!

Еще чего! Я встрепенулся и подполз к Аби поближе, стараясь не наступить коленями на хвост… ой, в смысле хуй. Не для того я столько вытерпел, чтобы в шаге от вожделенного совершенства… ни за что от своего не отступлюсь! Инорасники частенько таят сюрпризы, мне ли не знать? Правда, в Аби их чего-то слишком много понапихано.

– Осталось прояснить ряд моментов, – улыбнулся прекрасноликий.

– Ага, мне например интересно – я теперь могу схватить тебя за жопу? Можно же, да? Да?

– Можно, – нежно улыбнулся Аби.

Обрадованный я полез лапать все до чего мог дотянуться. Увлекшись поглаживанием и стискиванием совсем забыл про хвостовой хуй. От прикосновения чего-то влажного к заднице я вздрогнул, недоуменно опустил взгляд вниз и увидел нагло трущуюся о меня елдень. Аби тихо подхихикивал, морда его стала ехидной-ехидной. По-моему, он специально меня пугает. Не то чтобы я так уж прямо писаюсь от страха, но активный хуй конкретно напрягает. А я вообще снизу-то был? Не помню! Только если пьяный или обдолбанный…

– Ты только это… дырки не перепутай, ага? – пробурчал я, нервно ежась.

– О, так ты тоже отличаешься от человека в смысле анатомии? – воскликнул прекрасноликий и прижался ко мне, намереваясь исследовать поподробнее.

Он несколько раз переспросил, куда можно, а куда – нет и почему, потом грациозно встал на четвереньки (хуй при этом лег на простыню) и, повернувшись ко мне спиной, без стеснения раздвинул ягодицы. У него тоже оказалось две дыры. Охуеть.

– Я бы на твоем месте их не путал, – предупредил меня Аби, – а то я тоже могу что-нибудь напутать!

Пока я медленно, замирая от нахлынувших ощущений, проталкивался в указанное Аби отверстие, его хвосто-хуй вел себя как паинька, то есть болтался себе и ко мне не лез. Но как только я начал вбиваться, что-то мокрое мазануло по бедру и через секунду головка коварного полового органа ткнулась в яйцеклад. Ничего себе он у Аби изгибается! По моей заднице что-то потекло – наверное, у этой чудо-елды еще и смазка выделяется, и твердая хуйня настойчиво полезла внутрь.

Яйцеклад, в отличие от жопы, именно для такого использования и предназначен, правда я не беспокоил его понапрасну. Ощущения были странные – немного тянуло и жглось, но терпимо. В принципе никаких особо приятных впечатлений от знакомства с Абиным «хвостом» я не ждал, но собственный организм меня удивил – после пары толчков что-то завибрировало внутри и так захорошело, что аж звезды из глаз посыпались. Аби подо мной задергался, у меня потемнело в глазах от подкатывающего оргазма, инорасник, кажется пытался что-то сказать, но я уже был не способен воспринимать информацию – все мои силы ушли на то, чтобы, выплеснувшись, не лечь на спину Аби – думаю, я слишком тяжелый для этого. Прекрасноликий зашипел – все-таки я на него навалился, вывернулся из-под меня, уложил на живот и дотрахал мою разомлевшую от любви тушку.

Все-таки я ужасно устал за прошедшие дни, только этим и можно объяснить тот возмутительный факт, что я заснул почти сразу после того, как Аби прилег рядом со мной.

(4) Агата Кристи «Я тебя ненавижу»

(5) колготиться – прост. вести себя беспокойно, суетиться, хлопотать.

========== Глава 10 ==========

ПОВ Герхарда

Яркие лучи проникали даже сквозь плотную ткань занавесей, они грели кожу, растекались пятнами под веками. Я поворочался, устраиваясь так, чтобы наглое светило не мешало мне спать, но поваляться не удалось – к боку прижались и начали тихонько толкать, раскачивая кровать.

– Ф? Я сплю!

– Неа, уже нет. Давай, просыпайся, сплюшка! А то я буду тебя щекотать!

В голосе Олана звучала улыбка, пришлось открывать глаза – люблю смотреть на его счастливое лицо.

– Поднимайся, скоро твой Праби приедет и братца моего идиотского привезет.

– Ага, – пробормотал я, щурясь на свет, – сейчас. Я так и не понял – что за спешка? Зачем они вообще к нам приедут? Не то, чтобы я был против общения с твоей родней… просто волнуюсь – что-то случилось?

– Ай, да я не знаю. Рунако ничего толком не сказал.

Брат Олана связался с нами поздним вечером, я уже спал. Конечно, писк связи меня разбудил, но проснулся я не до конца, слушал разговор вполуха и потому не был уверен, что не пропустил чего-нибудь важного.

Кажется, Олан рад встрече с родственником – он уже давно не видел никого из братьев, которые внезапно оказались очень заняты, так как с большим интересом отнеслись к маонцам. Можно сказать, взяли их под шефство. Мне даже было немного неловко: все-таки все началось с меня и моей страсти к прекрасным произведениям искусства, а потом я тихонько слился, оставляя почетную обязанность все разгребать другим.

Ксан провел большую работу: он выяснил, какие маонцы были замешаны в трагических инцидентах, разыскал их изображения, затем застывших маонцев погрузили на корабли и увезли подальше – пусть себе дальше «слушают музыку звезд». Несколько хвыров взяли на себя заботу об «оттаявших» маонцах. Сначала таковых было всего двое, и это было не так уж сложно, но потом очнулось сразу двадцать, что не могло не привлечь внимания властей. Пришлось улаживать разные бюрократические вопросы. Маонцев внесли в реестр разумных существ, выдали какие-то гроши в качестве подъемных, обнесли «музей» со «статуями» стеной, обозвав его резервацией и запретили посещения всем, кроме хвыров – кто-то же должен был за всем этим безобразием следить.

На нескольких новостных порталах проскользнула информация о пробуждении древней расы, и пару недель эту новость активно обсуждали в блогах и на разнообразных передачах, но потом интерес угас, сенсацию вытеснили другие шокирующие известия, так что глобально ничего не изменилось.

Конечно, о некоторых особенностях маонцев пришлось умолчать, но все равно некоторые службы проявили особый интерес к очнувшимся после созерцания инорасникам. Тут-то и пригодилась способность милых созданий влиять на разум: навалившись всем скопом они смогли внушить подозрительным службистам, что совершенно безобидны. Немалую роль в этом сыграла очаровательная внешность, которой маонцы бессовестно пользовались.

Олан иногда связывался с братьями, узнавал как там дела, поэтому я знал, что не все инорасники проходили через период адаптации так же тяжело как Праби. Некоторые уже через пару месяцев находили в себе силы покинуть своеобразный центр реабилитации. Я почти не удивился тому, что кое-кто из тех самых службистов, проверявших маонцев, вернулся на свою планету в сопровождении прекрасного спутника. По всей видимости, маонцы умели устраиваться.