Текст книги "Обман общества (СИ)"

Автор книги: Безупречное алое цветение

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

– Странно…

– А что-то случилось?

Гермиона хотела ответить, но Северус ее опередил.

– Ровно ничего такого, что могло бы вызвать волнение, Минерва.

Строгий взгляд предостерег девушку от возражений, и она кивнула.

Минерва недовольно промолчала.

– А где директор Дамблдор? – спросила всезнайка, пытающаяся умело и мастерски перевести тему. Уж кого-кого, а старика Северус хотел видеть в последнюю очередь, однако, реакция МакГонагалл его почти развеселила. Та воплощала в себе изумление, явно считая, что они спятили. Вполне вероятно, если бы они не ворвались к ней в кабинет и не принялись обсуждать аристократов после не очень радостной поездки, она бы отнеслась с пониманием.

– Не знаю, – буркнула Минерва, даже не поднимая взгляд на портрет. Она рассматривала Гермиону с гриффиндорским и одновременно кошачьим любопытством, – Дорогая, когда нам ждать твоего возвращения?

“Снова заиграла заезженную пластинку”, – мысленно вздохнул Северус и вопросительно изогнул бровь, смотря на Минерву, которую проницательный взгляд или не насторожил, или остался незамеченным.

Этого вопроса Гермиона не ожидала. Скоро они разведутся, да и ждать официального подтверждения не нужно. Он ее не выбрал, а она не поддавалась мечтам, что ее любви хватит на них двоих. Это глупо, особенно с таким мужчиной как Снейп. Он ценит свою свободу. Он сам делает выбор, а она навязываться не собиралась.

Девушка размышляла и о разводе, и о своих чувствах, но никак не задумывалась о последствиях. Мерлин, снова переезд назад в Хогвартс, снова он станет ее директором, снова они станут пересекаться и видеться… Снова-снова-снова. Это будет больнее всего.

– Мисс Грейнджер еще не окрепла от минувших потрясений, а переезд отнимает слишком много сил, – протянул Северус профессорским тоном усмиряя Минерву, которая бросила в ответ лукавый взгляд.

– С переездом могут помочь домовики, Северус. Гермиона, детишки так соскучились по тебе. Я уверена, они обрадуют тебя.

– Я тоже соскучилась по своим карапузам, – проговорила с нежностью девушка после минутной запинки, – вот только не знаю, есть ли смысл в переезде?

Этой фразой она захватила все внимание директоров.

– Я собираюсь уехать в Австралию к родственникам сразу после развода.

Тишина железным каблуком наступила на последнее слово, внося неловкость и смятение.

– Дорогая, как же так? – ласково спросила Минерва и растерянно посмотрела на Северуса, словно он мог ответить. Но он молчал, принимая ее ответ.

– Я уже все решила. Упивающиеся ведь не дадут нам покоя, – горько хмыкнула девушка, а затем процитировала одного двойного шпиона, – Ведь не все пожиратели пойманы…

– Браво, браво… Откуда же к тебе пришла эта гениальная мысль? – не смог сдержать Северус иронии, вставая со своего кресла. Он прекрасно знал, как блефует девушка. Никогда эту храбрую львицу не остановила бы никакая угроза или опасность.

– Слетало периодично из уст одного… – увидев его изогнутую бровь, она запнулась.

– Одного.., – вторил он.

Снейп отдал свое внимание не существующей соринке на плече, которую с легкостью смахнул с шершавой ткани.

– Одного несносного человека, который читал мне эту мантру целыми днями в далеком прошлом.

– Очень печально, что вы запомнили только мантру, – наигранно бросил Северус.

Все это время Минерва старательно делала вид работающей женщины, полностью погруженной в свои бумаги. Она только слушала, гипнотизируя вторую страницу.

– Именно, – шикнула девушка, удаляясь в сторону двери, – извините, Минерва, у меня дела…

Вылетев из кабинета, Гермиона направилась в свою комнату. Чего он добивался? Хотел разозлить ее своим пренебрежительным отношением? Да так было всю жизнь. Это же Снейп. Девушка сетовала на себя за то, что ее чувства обострились до предела. Не стоило в самом начале воображать дурацкие идеи и накручивать иллюзии. Поздно. Теперь ее задевают его обычные манеры, его насмешливая ирония и его сухое безразличие к ней!

За своим письменным столом волшебница подписала заявление об увольнении и уедет отсюда. Конечно, глупый аргумент вышел насчет упивающихся. Гермиона никогда бы не убежала от них. Ее гриффиндорская честь не позволила бы. Слабый предлог, чтобы менять кардинально свою жизнь. Все крылось в нем. Гермиона уже тогда поняла, что обречет себя на страдания, если останется. Жить с любимым человеком, каждый день с ним пересекаться и знать, что это невзаимно, и что кроме страстного желания и тяги друг к другу между ними не сможет возникнуть взаимное возвышенное чувство.

Прочитав несколько часов, Гермиона вновь постучала в дверь директрисы. Пергамент с ровными буквами аккуратно опустился на гладкую поверхность стола, и никакие уговоры ни Макгонагалл, ни Дамблдора не смогли изменить ее решения. Минерве ничего не оставалось, кроме как подписать.

С грустью Гермиона подумала, что ей придется расстаться со своим настоящим, родным домом. Со смертью родителей исчезла и ее семья, сменившаяся Хогвартсом. В нем она нашла утешение и радость. Одиннадцатилетние карапузы зарядили ее оптимизмом и детской непосредственностью, с помощью которых Гермиона вышла из послевоеннной депрессии.

– Нет, я уже все решила. Как раз за месяц нас разведут, а вы найдете мне замену, – на ее губах заиграла робкая улыбка.

Макгонагалл несколько раз пробежалась волной пальцев по столу, размышляя над чем-то, а после вернула ей пергамент без тени улыбки.

– Зачем? – удивилась девушка. Заявление нужно начальству, а не ей.

– Вам осталось получить подпись второго директора.

***

С подписью второго директора проблем возникнуть не должно. Гермиона отправилась к себе. Стрелки часов давно забежали, показывая поздний вечер. Завтра утром она отдаст ему пергамент, и ее жизнь изменится. В коридоре стало непривычно пусто. Для Хогвартса это обычно – она просто отвыкла за два месяца, проведенных с ним, от многолюдной палубы, от самого круиза, где нет режима и часа отбоя.

Идя по пустынным коридорам и провожая спиной спящие портреты, Гермиона наткнулась на новую гриффиндорскую троицу, которая, завидя ее, помчалась в разные стороны, сверкая мантиями.

– Мисс..ис Снейп, – раздался до боли знакомый голос за спиной, – Вновь прикрываете заблудившихся или решили выпить воды? – бровь взметнулась вверх, выражая полное удивление.

– «Мисс Грейнджер» можете меня называть так, директор.

– Когда станете мисс, тогда и буду называть вас так, а пока «Миссис Снейп». Пол второго, круги под глазами вам отнюдь не подойдут, а знания, которые вы преподнесете завтра в полудремном состоянии не дадут решительно никаких плодов в головах юных бездельников, – процедил он.

– Завтра мои ученики идут на экскурсию с Хагридом. Ваши волнения излишни. И какая вам разница до моего статуса?

– Ровно никакой.

– Тогда я «Мисс Грейнджер». А женщина, носящая вашу фамилию – ваша женщина.

Ее пальчики сильно сжали пергамент.

– Миссис Снейп, не стоит умничать сейчас, не та аудитория, вам не кажется?…

Да он вообще ее слушает? Гермиона начинала злиться на свой трепет в груди. Он называл ее своей женщиной, пренебрегая всеми основательными аргументами.

– Со мной так нельзя. Я не ваша.

– Как посмотреть.

– Сначала сделайте своей, а потом указывайте и называйте. И поскольку со дня на день придет согласие министерства, я скоро верну свою фамилию, – она гордо вскинула свой носик.

Северус сделал еще один шаг, оценивая ее взглядом.

– Снова спорите?

Зрительный контакт не разрывался.

– Ни капли! – выдохнула девушка в возмущении, не замечая того, что и сама невольно сделала шаг к нему. Северус улыбнулся, чем ввел в заблуждение девушку.

– У меня есть для тебя подарок от Нота и других энтузиастов, проживающих у меня на иждивении.

Гермиона растерялась окончательно. Подарок для нее? Здесь гриффиндорское любопытство взяло свое.

– Подарок?

– В моем кабинете. Идете?

Поборов приступ волнения и томления внутри, она последовала за ним, зашла в кабинет и удивилась, увидев большую глазастую сову, сидящую в массивной клетке с запиской, в которой домовики кривым почерком передавали ей привет. Гермиона растрогалась таким милым вниманием к ней. Нот помимо теплых слов лично от себя добавил рецепт шарлотки и даже нарисовал смайлик. Сова гукнула, требуя выпустить ее из клетки. Гермиона бросила взгляд на усевшегося за стол директора.

– А разве домовики могут позволить себе купить сову?

– Спросите лучше их самих.

Гермиона выпустила птицу в окно и поежилась от вечернего ветра. Она подошла к нему, долго не решаясь начать разговор об ее увольнении. Казалось, работа с документами полностью поглотила директора, и он забыл о ней. Ее ладошка случайно встретилась с его при передаче пергамента, и ее смущенный взгляд разорвал зрительный контакт.

Северус лениво пробежался вдоль заявления и отложил его на край стола.

– Это все? – скучающим тоном спросил он, складывая бумаги – Или вы будете и дальше меня отвлекать, миссис Снейп?

– Почему вы не подписали? И я Грейнджер.

Пауза и его пристальные взгляд всколыхнули нервишки девушки, и Гермиона поджала губы.

–Спорите? Я не собираюсь менять привычку досрочно, также ставить подпись, – медленно протянул он, – Более того, я не собираюсь отправлять вас в Австралию или куда бы то ни было.

Северус выбрал самый обольстительный тон из своей коллекции. На какое-то время Гермиона словно выпала из реальности, наслаждаясь его голосом. Он умышленно злоупотреблял своим талантом, оно и видно: слизиринец. Девушка собрала все свои мысли и твердо спросила, в надежде, что он не увидит, как нервно забилась жилка на ее шее.

– С какой стати вы решаете мою жизнь?

– На это есть ряд причин, – директор медленно обошел стол, – У меня нет вам замены.

– Раньше в вас эта причина как-то не особо выражалась. Меняете взгляды на жизнь?

В его глазах загорелся гневный огонек, но он усмехнулся.

– Вы удовлетворяете все критерии, соответствующие этой должности.

Гермиона отошла поближе к двери, подсознательно ища пути бегства. Причем больше всего она боялась отнюдь не Северуса Снейпа. Она пугала саму себя. Мысли принимали ложный путь, стремясь нарисовать романтические картинки в ее голове. А голос и бездонный взгляд вызывали в ее животе вихри теплоты.

– Какие еще причины?

Он шагнул к ней.

– Кажется, вы говорили о своей книге. Она может пострадать под гнетом австралийских издательств.

Гермиона не могла сделать и шагу в то время, как он неумолимо медленно приближался. Она сделала глубокий вдох, который так и не успокоил ее. Волнение и трепет накрыли, когда она уловила его запах, такой родной и такой горький.

– Какое дело вам до моей книги? Это касается только меня. Исключительно меня, – собрала свои мысли она, возвращая трезвый рационализм своей голове.

– Действительно, мои интересы страдают только в блинных делах.

От шепота поползли мурашки. Она совсем забыла о том глупом споре, который сама же и предложила. Гермиона решила, что будет лучше покончить с этим сразу.

– Я завтра их сделаю.

– На завтрак. Кухня в твоем распоряжении, – смотря на нее сверху вниз, он открыл перед ней дверь, чувствуя, как девушка нервно сглотнула, бросив мимолетный взгляд ему на губы.

***

Нот, да и другие домовики обрадовались приходу хозяйки и с удовольствием уступили ей кухню. Гермиона надела фартук, завязала бантик и приступила к готовке. Ее руки почти не дрожали, а мысли почти поддавались разуму. Северус заинтересованно наблюдал за процессом, прислонившись спиной к стене. Его внимательный взгляд прожигал и нервировал ее больше всего.

– Я обещала. Не отравлю, – девушка достала коробку яиц.

– Хотелось бы самолично убедиться.

Гермиона разбила несколько яиц прежде, чем ответить с театральной напыщенностью:

– И это после всего, что было! Ах, какое недоверие! Могу узнать причины?

Северус оттолкнулся от стены и встал около стола с миской.

– Исчезла твоя любознательность, выключился режим “Почемучки”. Либо тебя накрыла болезнь, либо ты что-то задумала. По опыту склонен полагать второе. По каким таким причинам ты решила уехать и бросить все в тартарары?

Гермиона не смогла сказать и слова. Он хорошо ее знал, и она согласилась бы в другой ситуации. Впервые в жизни ведьма не замыслила нечто грандиозное. Ей лишь хотелось поскорее распрощаться с настоящим и окунуться в будущее. Она добавила сахар и молоко.

–Неужели соскучились по моим вопросам? – Гермиона вскинула брови и повернулась к нему.

– Невежливо отвечать вопросом на вопрос, -съязвил он, приписывая эту привычку к “особенностям” гриффиндора.

– Вас это никогда не смущало!

Он насмешливо изогнул бровь и подарил ей пристальный манящий взгляд.

– Вы нервничаете, – хмыкнул он.

–А вы переводите тему.

Девушка слышала ритм своего сердца, чувствовала биение жилки на шее. Этот диалог выводил ее, заставляя все больше и больше думать о Снейпе, о них. Она направилась к продуктовому ящику и почувствовала его пристальный взгляд на своей спине. Не дожидаясь его ответа, фразы или действий, она попыталась открыть ящик. Дверца поддалась не сразу. Северус подошел к ней, чтобы помочь, как дверца шкафчика открылась. Раздался глухой хлопок.

– О Мерлин! В следующий раз буду спорить с Лонгботтомом, – послышался недовольный голос.

Гермиона развернулась и захохотала, не смея сдерживать свои эмоции. На нее изучающим и одновременно хмурым взглядом смотрел Кошмар Подземелий и всего Хогвартса, весь перепачканный в муке.

– Не вижу ничего смешного, – буркнул он, сдерживая улыбку.

Гермионина ладошка по старой привычке коснулась его лица, смахивая муку. Сама она была не менее бела. Он вздрогнул, ловя смущающийся убегающий карий взгляд. Гермиона покраснела и опустила руку. Теперь уже и так нельзя сделать. По ее телу прошлась знакомая трепетная волна, когда она поняла, что он продолжает на нее смотреть.

Их взгляды встретились, и она ничего не успела сделать. Он обхватил ее лицо руками и поцеловал.

Губы требовательно ласкали, призывая Гермиону ответить. Лишь получив взаимность, Северус опустил руку на тонкую талию, а другой зарылся в густых волосах.

Девушка застонала от восторга и удовольствия, разливавшегося горячей жидкостью внутри. Его руки умело гладили ей спину, а губы продолжали свою пытку. Все кости в ее теле потекли, как вода, когда губы принялись ласкать ее мочку уха.

– Ты же знаешь, моя дорогая, что я ничего не подпишу, и что ты вряд ли станешь Грейнджер…

Гермиона постаралась возразить, но поцелуй сменил вектор ее разумных мыслей. Она почувствовала сладкое желание. Северус подхватил ее под коленями, поднял на руки и, не прерывая поцелуя, отнес в спальню, где осторожно уложил свою ценную ношу на постель.

Он накрыл ее своим телом, томительно терзая поцелуями. Его руки умело расправились с пуговками на женской блузке. Гермиона рвано дышала. Она становилась влажной. Его рука провела дорожку от шеи вниз, спускаясь к вздымающейся груди. Указательный палец погладил бархатную кожу над чашечкой лифчика. Девушка выгнулась к нему, требуя большей ласки.

– Северус, – простонала она, слабо пытаясь его остановить, одновременно не желая этого – Не нужно. Возникнут проблемы с разводом.

Он медленно провел языком вдоль ее шеи, поднимаясь к губам и целуя их.

– Любовь моя, я именно этого и добиваюсь.

Гермиона обхватила ладошками его лицо и заставила посмотреть в глаза.

– Что ты сказал?

Он хмыкнул.

– Я намерен соблазнить тебя в течение этих недель.

В венах запульсировало возбуждение. Они рвано дышали.

– Я люблю тебя, – прошептал он. – Все, конечно, должно выйти не так. Мы бы развелись, и я добился бы тебя ухаживаниями. Однако кое-кому взбрело в голову мчаться в Австралию и.., – ему не дали договорить. Гермиона поцеловала его.

– Я тоже тебя люблю, – выдохнула она с нежным взглядом.

Северус подарил ей теплую улыбку, от которой в ее душе все перевернулось.

– Тогда мы можем просто отменить наше заявление, – предложил Северус, зачарованно наблюдая за своими пальцами, накручивающими ее локон.

– Соблазни меня, – хмыкнула Гермиона, краснея. Они встретились взглядами, и девушка заметила, как в черных глазах вспыхнул огонь.

Она почувствовала горячее дыхание на своих губах, а потом ими завладел страстный поцелуй. Руки Северуса принялись спускаться ниже, лаская плечи, живот, спускаясь на бедра. От нежного поглаживания в животе появился жар. Он покрывал поцелуями ее шею. Ткань юбки медленно ползла вверх, бесстыдно демонстрируя кружево женского белья. Смущенная Гермиона таяла от его умелых ласк. Она скромно свела колени, и он мягко улыбнулся.

– Ты прекрасна, Гермиона.

Северуса заводил невинный и одновременно соблазнительный вид ее ножек. Она была так чиста и прекрасна, что его взгляд жадно исследовал ее тело, возбуждая ее еще больше. Гермиона чувствовала, как становится влажной, как ее тело тянется к нему, требует чего-то большего. Он дотронулся до ее ключиц и, вырисовывая круги, медленно спустился к груди, опрокидывая чашечку лифчика. Он приоткрыл рот, любуясь видом ее белоснежной груди. Гермиона поерзала то ли от холода, то ли от предвкушения, и Северус приступил к ласкам. Он мягко сжал ее грудь и коснулся соска, от чего Гермиона всхлипнула. К другой груди он припал губами, нежно посасывая кожу и лаская ее языком.

Коленом он раздвинул ее ножки, и Гермиона потерлась бедрами о его ногу. В ней все пылало. Внутри метались молнии, вызывая в ней дрожь. Северус медленно расправился с ее одеждой, участь которой его ни капли не волновала. Гермионе захотелось почувствовать его кожу, поцеловать каждый дюйм его тела. Поэтому она принялась за многочисленные пуговки, которые, между прочим, доставляли ей немалое удовольствие расстегивать их.

Рубашка полетела в неизвестном направлении. Гермиона провела руками по его твердым мускулистым плечам, по подтянутой груди и спустилась к животу, где виднелась темнеющая полоска волос, но здесь ее остановили.

– Нет-нет-нет, не так быстро, дорогая моя, – хриплым голосом сказал Северус, вновь целуя. Лаская ее живот, мужская рука спускалась ниже, касаясь нежных влажных складочек. Когда он слегка вошел в нее пальцем, с ее губ сорвался стон восхищения. Гермионе казалось, что изнутри ее наполняет электрический ток, принося растущее удовольствие. Она ерзала бедрами, подаваясь навстречу его умелым пальцам, пока он посасывал ее шею и спускался ниже. Напряжение внутри росло, а кожа от его губ воспламенялась. Шея, плечи, грудь, живот. Он спустился ниже, примыкая губами к своду ее бедер. Она ахнула и откинулась на простыни, почувствовав, новую волну наслаждения. Если бы она была котлом, то наверняка, зелье в ней уже бурлило бы.

Гермиона стонала, чувствая подступающую разрядку. Внезапно все прекратилось. Их взгляды встретились.

– Ты действительно хочешь этого? – охрипшим голосом спросил Северус, поглаживая ее бедра.

– Люби меня, Северус, – выдохнула она, наблюдая, как он расстегивает ремень.

Он навис над ней, смотря в карие глаза, властно раздвинул коленом бедра и потерся своей возбужденной плотью.

– Ну же, пожалуйста! – застонала девушка, пытаясь получить удовлетворение.

Гермиона вскрикнула от пронзающей боли, и он замер, принялся покрывать мягкими поцелуями ее лицо и шептать на ушко утешающие слова. Она первая двинулась, почувствовав новые ощущения, когда неприятная боль притупились. Северус задвигался медленно, растягивая ее и давая привыкнуть. Ее теснота сводила его с ума.

Постепенно их ритм ускорился. Воздух пропитывался запахом возбуждения. Стоны растворялись в стенах спальни. Почувствовав дрожь возлюбленной, как ее мышцы сжимаются вокруг него, Северус последовал за ней, наполняя ее.

Он лег рядом и притянул ее к себе.

***

Северус обнимал сладко спящую на его плече Гермиону. На ее лице растянулась счастливая улыбка, которой любовался мужчина. Она его, и он никому ее не отдаст. Его черный кот, в котором была заключена часть его души, тянулся к ней не зря. С какой болью Северус смотрел на свое магическое создание-крестраж, сладко спящего на ее коленях. Ему еще тогда была невыносима мысль отпустить ее. Сейчас же в разы сильнее. Нет, теперь она точно и навеки миссис Снейп. А если эта девица вздумает упрямится, то он поступит также как и Люциус Малфой, который похитил Нарциссу и все-таки добился от нее и ее страсти, и ответной любви. Метод, конечно, рискованный, но работающий.