Текст книги "Честь - это миф? (СИ)"

Автор книги: Безликий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

– Я готова к смерти! А вы?!

Тут над всеми прогремел голос Феникса:

– Хватит! Убрать оружие! Мы не станем сегодня проливать кровь дроу. Танисса Джандарка, ты сделала свой выбор. Но это не остановит изменения! Если к их завершению ты откажешься снова...

Он не стал говорить угрозу вслух, ибо и сам не ведал, чем можно напугать безумца. Танисса отвернулась и молча покинула двор. Пара воинов подошли к Алисме.

– Ты как?

Алисма в этот момент проклинала свой новый доспех, который практически полностью оказался бесполезен. Сестра явно не узнала подделку и оттого била со всей силы, полностью уверенная в защите. Теперь Джандарка пару недель придётся дышать с большим трудом, явно треснули рёбра, хорошо хоть крови нет. Девушка взяла себя в руки и загнала боль подальше, чтоб не мешала.

– Я нормально, – ответила она сквозь зубы.

Она убрала от себя руки, что её поддерживали, и обратилась к Фениксу:

– Думаю, первое, что необходимо сделать, это пообщаться со всеми по отдельности. Узнать нужды и возможности. Так нам легче будет составить план следующего шага.– Согласен, – подтвердил он. – Разойдитесь по домам и привыкните к мысли о новом, – приказал он. – Завтра я со всеми пообщаюсь, и мы сможем решить, что делать в первую очередь на пользу нам всем.

Все начали расходиться. Последними остались несколько дроу, в их числе были Алисма и Феникс. Последний спросил:

– Тебе есть куда пойти?

Алисма немного удивилась.

– Да. Отчего такие вопросы?

– Вы с сестрой живёте только вдвоём и, насколько мне известно, Джандарка не брезгуют резать слабых членов семьи. Если ты сегодня погибнешь, то такая хорошая идея пойдет прахом.– Не переживайте обо мне. Я могу переночевать и у леди Маншрин Смаристонши. Она владеет большой библиотекой. Смогу переписать нам полезные советы из прошлого.

– Это и был твой план?

Девушка сказала, не скрывая разочарования:

– Я хотела объединить всех... А не стать врагом сестры.

– Что будешь делать, если твоя сестра станет врагом всех?

Алисма ответила с тяжёлым металлом в голосе:

– Джандарка не брезгуют резать своих.

Она пошла прочь. Пришла в дом Маншрин Смаристонши, некоторое время стояла молча в темноте, потом направилась в библиотеку, где её и встретила леди.

– Как всё прошло? – поинтересовалась она.

Джандарка проигнорировала вопрос.

– Где целебные мази? – спросила она. – Я слишком недооценивала разницу в силе между мной и сестрой.

Леди встала и быстро подошла к Алисме, приложила руки к девушке и стала беззвучно использовать магию. Пара минут – и Маншрин позволила себе улыбку.

– Девять трещин, отёк и ряд поврежденных нервов, – констатировала она. – Угрозы жизни нет.

Новое заклинание – и Алисму окутало красным светом, который проистекал из рук Маншрин, минута – он весь стекает назад, образуя в руках хозяйки странный объект, похожий на комок засохшей крови. Джандарка немного подвигала руками, вздохнула: боли не было.

– Вы владеете магией исцеления?

Леди Маншрин пошла к одной из тумбочек, достала небольшую коробочку и убрала туда комок «крови».

– Мне очень много лет, – произнесла она. – Само собой разумееется, что я владею огромным количеством самой разнообразной магии. Конкретно сейчас я использовала проклятое исцеление.

Алисма невольно себя осмотрела.

– Проклятое?

Леди Маншрин Смаристонши удобно расположилась в своём кресле и пояснила:

– Я питаю лёгкую слабость к магии проклятий, так как там всё имеет свою страшную цену.

Джандарка посмотрела на коробочку.

– Цена? – уточнила она.

– Пустяк. Если через сутки я не передам другой жертве всё, что забрала у тебя, то оно вернется к тебе троекратно, если к тебе не сможет вернуться, то меня постигнет с ещё большей силой. Но ты, девочка, не бойся, я столько тысячелетий использую данное проклятие, что уже легко могу контролировать его в мельчайших подробностях на любой стадии. Советую раздеться рядом с зеркалом.

Алисма так кардинально поступать не стала, скинула лишь часть брони, осмотрела свою кожу и лишилась дара речи. Все шрамы исчезли. Девушка скинула остальную одежду и не нашла ни одного шрама.

– Невозможно! – ошарашенно прошептала она.

Маншрин рассмеялась и произнесла задумчиво:

– Стоило, конечно, изменить ещё несколько вещей, но тебе необходимо оставаться воином.

Алисма спросила с опаской:

– Что именно?

– Сделать фигуру более объёмной в груди и бёдрах, немного убрать ряд мышц и в целом сделать тебя несколько мягче.

– Зачем?

Маншрин закатила глаза.

– Напоминаю в который раз. Может, для мужчины-воина ты и будешь прекрасной женой, но для кого послабее – гранитным големом с очень скромной фигурой.

Алисма Джандарка очень недобро посмотрела на свою учительницу.

– Напомню в который раз! – отчеканила она. – Моя фигура идеальна!

Леди Маншрин закатила глаза.

– Я согласна, – отмахнулась она. – Только сегодня на свидание ты идешь с очень нежным дроу. Он за свои полтора тысячелетия не поднимал ничего тяжелее тарелки и не держал в руках ничего грубее подушки. Даже твоё рукопожатие в восьми случаях из десяти может нанести ему травму.

Алисма очень тяжело вздохнула и опустилась на пол.

– Когда план был на бумаге... Он был идеален... – горько произнесла она.

Маншрин выглянула в окно.

– Джандарка, время воина истекает меньше, чем через десять минут, – напомнила она. – Через час я желаю видеть утончённую леди, готовую к свиданию.

Алисма очень строго отрезала:

– Это лишь небольшое обсуждение дел совета за пределами цитадели. И обсуждение долгосрочной стратегии...

Маншрин прервала Джандарка:

– Я это знаю. Но ты должна одеться, как на свидание с возлюбленным.

– Тогда, исходя из опыта моей семьи, стоит взять больше оружия и убедить сестру прикрыть меня.

Маншрин указала на дверь.

– Комната для сборов ты помнишь, где. Там я приготовила всё необходимое.

Алисма встала и спросила сама от себя того не ожидая:

– Вы сами всё делаете для меня? Вы?!

Маншрин улыбнулась.

– Можешь считать это заботой матери о дочери, если тебе необходимо думать, что всё делаю я. Если тебя интересует правда, то ответ прост: магия.

Джандарка снова задала старый вопрос, на которой учительница всегда отвечала по-разному:

– Зачем вам это всё?

Леди Маншрин обдумала новый ответ.

– Желаю сберечь время, – сообщила она на сей раз.

Алисма в этот раз не поняла короткого ответа.

– Можно подробнее.

– Джандарка. Ты в любом случае завершишь свой план, со мной или без меня. Такое уж воспитания у вашей семьи. Но есть тонкости. Маленькие мелочи и детали, о которых ты не можешь знать и тебе некого спросить. От таких деталей твой план по изменению города растянется на тысячелетия смуты и хаоса. Я долго размышляла, хочу ли быть свидетелем, как заявляется новый настоящий лидер тёмных эльфов или предпочту помочь ему избежать совсем глупых ошибок.

– Лишь ради этого?

Маншрин вздохнула и обратилась к Алисме, как к маленькому ребёнку:

– Девочка. Я гораздо старше тебя. Не на тысячелетия, а на много десятков тысячелетий. Весь этот город для меня – группа детей, что не умеет обращаться со всем, что к ним в руки попало. А мне так охота покоя.

Алисма проговорила спокойно:

– Так убейте меня и сестру. Настанет покой.

– Мне ни к чему покой в склепе. Я предпочитаю любоваться жизнью.

Алисма решила обдумать ещё одну небольшую каплю информации о своей учительнице леди Маншрин Смаристонши.

Уважение должно быть взаимно.

Смельчак, любимец удачи

Хана Лонлейс смотрела на шахматную доску. Молодая девушка, что после болезни отца и братьев унаследовала огромные богатства, большую власть и невероятные возможности. Сейчас она расположилась в удобном кресле, сделанном лично для неё, одетая в многослойный наряд из полупрозрачных шелков, которые позволяли любому мужчине мечтать, но ни одному не давали право увидеть. Вместо сложной конструкции на голове волосы свободно спадали на плечи белыми волнами. Любимая её игра, и сейчас партия прошла свой центральный рубеж, её фигуры неумолимо двигались к победе. Лишний раз не найдя причин сомневаться в своей победе, девушка позволила себе немного расслабиться. И – взглянуть на гостя.

Молодой парень двадцати лет. Смелый, ловкий, удачливый воин, что со своими людьми успел одержать достаточно побед там, далеко за стеной. Наглый, бесстрашный и самоуверенный, но эти качества в нём как-то неуловимо притягивали. Молодой воин притягивал взгляд, и те поступки, за которые любого другого гостя ждало наказание, в его исполнении лишь поднимали настроение Хане Лонлейс. Одет в рубаху, под которой во время движения можно было увидеть прекрасное тренированное тело, свободные штаны и простые сандалии. Одежда самая простая, которую он взял у своих людей, когда понадобилось сменить не совсем подходящий для встречи доспех. Для себя Хана Лонлейс давно опередила его как стихию – ветер, самый настоящий шторм, который она желала подчинить.

Маркус – он попросил обращаться исключительно по имени, так как не считал своим правом присваивать себе титулы и заслуги отца, – оторвался от созерцания шахмат и откинулся на спинку своего кресла с невероятно довольным видом.

– Что ж... Я наконец то разобрался с этой клятой игрой, – констатировал он.

Хана Лонлейс удивилась.

– Вы хотите сказать, что не знали правил раньше?

Маркус сморщился.

– Знал. Вот тот злодей, – Парень указал на одного из человек его сопровождающих, – как-то пытался меня учить. Но это оказалось скучно. Ну да ладно.

Маркус сел поудобнее, хлопнул в ладоши и потёр руки.

– Пора делать ставки, – заявил он.

Хана Лонлейс лишь снова поразилась этой простоте и... Смелости, что ли... Или глупости... Девушка указала на небольшой столик с кучкой золотых монет и произнесла:

– Помнится, ставки сделаны.

– Да бросьте, – отмахнулся парень. – Не могу же я допустить мысль, что полтысячи золотых могут что-то значить для вас... И тем более я не позволю думать вам, что это что-то значит для меня.

Он посмотрел за плечо Ханы Лонлейс, туда, где стояли пара эльфиек, его взгляд в который раз приковала та, что была помоложе.

– Сколько стоит эта юная красавица? – осведомился он.

Хана Лонлейс лишь весьма красноречиво взглянула на парня.

– Алькамираль совершенно уникальна, и вам её не приобрести.

Маркус рассмеялся и позволил себе обернуться, нашёл глазами яргора, у которого в руках был меч.

– Прекрасная Хана Лонлейс, прошу, проявите вашу милость и попросите вот того загорелого мужчину подойти ближе.

Хана Лонлейс прищурила глаза, в голосе прозвучали нотки металла:

– Вам ни к чему ваше оружие.

Маркус обернулся и проговорил с полной уверенностью:

– Если вашим яргорам будет спокойнее, приложив к моему горлу меч, я не против.

Хана Лонлейс жестом подозвала яргора, он встал так, чтоб в случае чего перекрыть любою возможность удара. Маркус взял свой меч и достал и ножен, направив в сторону от девушки.

– Гномья работа, – проговорил он. – Сплав трёх редчайший металлов. Лёгкий, что шпага, нерушимый, что ваше имя.

Полуторный меч не имел украшений, рун или каких-либо излишеств. Металл, что на свету переливался неуловимым узором, дол, гарда с небольшими ромбовидными окончаниями, рукоять, превосходно укрытая кожей, и навершие в виде простого слегка закруглённого ромба. Лишь редкий воин в этом мече сможет увидеть что-то уникальное и ценное.

Маркус повернул меч остриём вниз, приставил к столику с монетами и произнёс:

– Семейная реликвия «Стальная душа». Ваша ответ.

Сзади за парнем его люди готовы под землю провалиться, тот, на кого прежде он указывал, приложил к лицу руку, пытаясь себя убедить, что ему это мерещиться. Непроницаемые лица яргоров дали слабину, они смотрели с крайним удивлением. Хана Лонлейс восхитилась подобным жестом, но предстояло держать маску, ставить Алькамираль не хотелось совсем, хоть было понятно – её слуга не намного дороже этого меча, а возможно и дешевле. Просить время, пока яргоры посетят сокровищницу и найдут подходящий артефакт?.. Нет. Она не поставит себя в столь невыгодное положение. Хана Лонлейс взглянула на доску и твёрдо сказала:

– Боюсь, я не могу принять эту ставку. Партия почти подошла к концу. Столь...

Маркус позволил себе перебить девушку:

– Я сделал ставку именно на эту партию. Поздно что-либо менять. Ставьте в ответ, и мы продолжим.

Хана Лонлейс очень красноречиво по-женски улыбнулась и произнесла:

– Алькамираль, подойди и займи место моей ставки.

Эльфийка поклонилась вежливо и молча подошла к столику с монетами. Маркус протянул руку к доске и сделал ход. Хана Лонлейс внимательно взглянула на доску и ответила. Интересно, думала она, что станет делать воин, проигравший свой меч.

Ход за ходом Хана Лонлейс снимала с доски вражеские фигуры, остался буквально один ход до победы. Но вот Маркус двинул одну из фигур практически через всю доску и откинулся на своё кресло с самым довольным лицом.

– Вот и всё, – проговорил он. – Насколько мне известно, по правилам это победа.

Хана Лонлейс минуту рассматривала доску и просто не могла насмотреться, её любимая игра – и она терпит поражение. Да ещё какое. Из шестнадцати вражеских фигур на поле лишь три, и её ферзь в шаге от того, чтоб принести ей победу. Девушка расположилась удобнее в своем кресле.

– Это и была ваша тактика? – прохладно спросила она. – Потерять армию ради победы?

Маркус указал на фигуры и пояснил:

– Я не потерял ни одной фигуры. Стоит нам потратить пару мгновений и обе армии снова готовы к бою. А раз они не могут погибнуть, ими и дорожить ни к чему.

– Помниться, вы говорили, что плохо понимаете правила этой игры, а я вижу очень грамотно построенный капкан, – заметила Хана Лонлейс.

– Партия начинается не с шага первой фигуры, а с того момента, как мы решили сыграть. Все движения, все слова и даже вздохи, это то, что может использовать один генерал против другого. А фигуры... Это так... Внимание отвлечь.

Маркус повернулся к Алькамираль и заявил:

– Теперь ты принадлежишь мне.

Алькамираль взглянула на свою госпожу, та лёгким кивком подтвердила слова своего гостя. Эльфийка повернулась к своему новому хозяину и с почтением произнесла:

– Я к вашим услугам. Мое имя Алькамираль, вы вправе называть, как вам удобнее.

Маркус указал на столик и велел:

– Собери золото и отдай вон тому недовольному типу, который пытается меня взглядом придушить. Да, Том! Я затылком твои мысли читаю.

В это мгновение человек очень зло пробурчал:

– Я был бы счастлив, если бы это было правдой. Может, ума добавилось бы...

Маркус продолжил отдавать приказания:

– После отнеси меч яргору, который взял на себя ответственность за него. Самая великая и прекрасная Хана Лонлейс, – обратился он к хозяйке, – из всех... из всех, кого я встречал на белом свете, скажите, к этой служанке прилагаются какие-нибудь бумаги, вещи и ещё что?.. Или можно забрать прямо сейчас?

Хана Лонлейс смотрела и поражалась этой беспардонной наглости. Но ещё больше удивляло, как в свои движения он умудрялся вплетать разные знаки уважения к ней, казалось, его слова и поведение были верхом всего того, что не терпят Лонлейсы, но приказа о наказании не следовало. Хозяйка наблюдала, смотрела внимательно, как далеко он рискнет зайти. Маркус меж тем перестал обращать внимание на Алькамираль и полностью сфокусировал взгляд на Хане Лонлейс.

– Благодарю за прекрасную партию.

Девушка едва улыбнулась уголками губ.

– Возможно стоит повторить, – отозвалась она. – У вас теперь больше того, что вы могли бы поставить.

Маркус поднял руки.

– Простите меня... Но я точно не согласен на подобное. Полтора часа в приятном обществе с умной прекрасной девушкой куда ни шло, но три – это слишком. Попрошу вашего дозволения покинуть вас и отправиться в город.

Хана Лонлейс заинтересовалась:

– Зачем тебе туда?

– У вас тут прекрасно, – развёл руками Маркус. – Создать кусочек рая – подвиг, который я не смогу повторить. Но эта тишина и покой... Слишком... Пойду в город, уверен, там есть те, кто желает получить в морду.

Окончание фразы было столь неожиданно, что Хана Лонлейс не смогла скрыть удивления:

– Серьёзно?! Ты готов променять прекрасное общество, еду и напитки на драку в переулке?

Маркус сел поудобнее, допил бокал вина и ответил коротко и серьёзно:

– Да.

Девушка снова его осмотрела и не нашла ничего, что видела в своих яргорах. Её воины практически всегда были собраны, она легко их могла узнать по движениям, по взгляду, даже по тому, как они стоят. Перед ней сейчас сидел далеко не самый богатый наёмник, никаких следов высокого происхождения. Нет даже намека на интеллект. Всё, что он делал, полностью соответствовало его образу. А ещё прекрасно вёл торги, знал историю и мог ответить на вопросы о политике, переиграл её в шахматы и точно знал каждый свой следующий шаг. Хана Лонлейс мысленно позволила себе улыбку, она желала получить реванш, и он предоставил ей этот шанс.

– Зачем идти так далеко? – обронила она. – В школе «Железо» есть прекрасная арена и превосходные лекари. Вы сможете подраться, и вашему здоровью ничего не будет угрожать.

Маркус посмотрел на доску и снова на девушку, чей взгляд буквально светился от маленькой победы.

– Да бросьте, Ваше высочество. Я знаю, что школа превосходна, я купил там себе два десятка воинов, но сразиться со мной... Я не хотел бы калечить ваших людей.

От последних слов Хана Лонлейс буквально кожей ощутила эмоции своих воинов, как и любой хороший правитель.

– Вы слишком самоуверенны. Мои воины неровня другим бойцам. Или вы готовы это оспорить?

Маркус встал и буквально лучась энергией заявил:

– Идём! Я и не думал, что есть такая прекрасная возможность.

Хана Лонлейс посмотрела на Маркуса и решила, что она должна немного его проучить. Небольшой жест рукой – и яргоры вместе со слугами пошли организовать кареты к школе «Железо».

В дороге девушка слушала истории о победах Маркуса и гадала: это рассказы хвастуна, который не понимает, о чём говорит, или он слишком хороший воин.

Глава Школы «Железо» сам участвовал в открытии врат. Он же помог хозяйке выбраться из кареты.

– Хана Лонлейс, – почтительно произнёс он. – Чем я могу вам помочь?

Девушка указала на Маркуса.

– Вот. Сэр Маркус желает продемонстрировать мне свои навыки в обращении с мечом.

Глава окинул парня скептичным взглядом.

– Что-нибудь придумаем...

Маркус же спокойно пошёл к возу, где хранились его вещи, которые попросили снять в присутствии Ханы Лонлейс. Путь ему перегородили яргоры, сзади раздался женский голос:

– В моей школе есть всё необходимое.

Маркус указал на свои вещи и пояснил:

– Я желаю использовать свой доспех и меч.

Хана Лонлейс немного напряглась.

– Боевое оружие опасно.

Маркус лишь обернулся с немного диким взглядом.

– А иначе в чём смысл? – парировал он.

Хана Лонлейс бросила попытки достучаться до разумности гостя и дала дозволение вернуть ему вещи, а сама пошла к трибуне со своим персональным местом. На пути её догнал глава школы и спросил, с трудом скрывая волнение:

– Хана Лонлейс, позвольте спросить, каких бойцов мне брать?

Хана Лонлейс прошла к трибуне, заняла своё место и очень строго ответила:

– Лучших. У тебя нет права на поражение.

– Я понял. Ваша воля исполниться.

Первым на арену, небольшой песчаный, десяти метров в диаметре круг, со стеной в два метра и трибунами примерно на пару сотен человек, вышел Маркус. Он был в рыцарских доспехах нечеловеческого происхождения – дело рук гномов или эльфов. Из-за множества латок сложно было судить об авторе точно. Доспех явно был чуть облегчен, отсутствовал ряд деталей для защиты на сгибах рук и ног. Маркус обошёл арену по кругу и встал в центре.

– Я готов, Хана Лонлейс..., – заявил он. – Где твои воины?

Тут на арену вышел человек в броне и цветах семьи Лонлейс. Он встал в паре метров от Маркуса и вежливо поклонился.

– Я Лод, лучший воин пятого года обучения.

– Я Маркус. Лучший мечник трёх королей.

Воины поклонились Хане Лонлейс. Девушка осмотрела их и приказала:

– Бой до первой крови. Начали.

Маркус быстро надел свой шлем, ловко выхватил меч и занял боевую стойку. Лод стоял перед ним, готовый к бою. Воины едва заметно кивнули друг другу, подтверждая полную готовность и мечи столкнулись, выбивая первые искры.

Хана Лонлейс смотрела на арену, где раздался первый звон мечей. Она желала увидеть скорую победу своего воина, но из глубины её души за победу Маркуса болела юная девушка, желавшая... Встретить великого героя... В звоне стали, скрежете металла и взмахе мечей она с трудом могла уловить красоту, понять, кто лучше иль хуже. Хана Лонлейс ждала результата. Вот очередной набор звона, часть движений девушка не смогла различить, и меч Маркуса вдруг оказался у горла её воина. Лод склонил голову, принимая поражение. Пока Хана Лонлейс пыталась разобраться в своих чувствах от поражения. Маркус развернулся к ней и громко произнёс:

– Это скучно...

Девушка потеряла дар речи, как ему может быть скучно? Эмоций парня было не разобрать под забралом шлема. Он предложил пари, снова ставка без компромиссов и возможности отказать.

– Великая Хана Лонлейс, – продолжал Маркус. – Ваши люди не смогут биться со мной по-настоящему, если их не подтолкнуть. Предлагаю пари.

Все, кто были на арене и трибунах, замерли, лишь один человек прикрыл лицо рукой и очень тихо молил богов, чтоб дали ему сил выдержать это путешествие. Маркус добавил смело:

– Если я одерживаю десять побед подряд, Хана Лонлейс исполнит одно моё желание, исключительно в рамках чести и моего безграничного уважения к вам, потерплю два поражения – исполню любое ваше желание.

Хана Лонлейс смотрела и просто не могла представить, как можно предложить такое.

– Условия слишком... Неправильны...

Маркус рассмеялся под шлемом.

– Вы совершенно правы, – согласился он. – Мне стоит предложить пятнадцать моих побед, но это слишком долго. Зовите уже следующего бойца.

Хана Лонлейс посмотрела крайне красноречиво на главу школы, одним взглядом обещая ему больше, чем можно сказать словами, тот поспешил с трибун прочь, дабы лично отбирать и выводить на арену бойцов.

Второй бой. Хана Лонлейс смотрит снова на стоящего в победной позе Маркуса, здоровый боец, два с лишним метра ростом, потерпел невероятно быстрое поражение.

Третий бой. Маркус после победы даёт сраженном гному советы на будущее.

Хана Лонлейс смотрела, как Маркус, не покидая арены, снова и снова побеждал. На его доспехах было не счесть царапин, можно было увидеть кровоподтеки на открытых участках тела, в паре мест следы сильных ударов должны были оставить на теле страшные синяки. Но он снова стоял победителем. Восемь побед. Три студента и пять преподавателей легендарной школы воинов не смогли победить одного человека.

На арену вышел сам глава школы, и Хана Лонлейс остановила бой.

– Маркус, вероятно, стоит прерваться. Меня не прельщает победа над уставшим и раненым противником.

Маркус крутанул в руках меч и поудобнее взялся на него.

– Не стоит, – отмахнулся он. – Я одержу победу здесь и сейчас. Готов?!

Стоило только главе школы кивнуть, как его атаковали.

Хана Лонлейс смотрела на уже девятый бой и просто не могла оторвать глаз. Та самая часть души, казалось бы, забытая, ликовала, смотря на непобедимого война. Того, кто никогда не склонится. Шторм, что нельзя укротить. Вот бойцы достигли немыслимой для девушки скорости, она уже просто не могла понять, что происходит. Вот над ареной проноситься резкий вскрик, и глава её школы роняет меч, держась за окровавленную руку.

Маркус выходит в центр и громогласно объявляет:

– Девять.

Хана Лонлейс обвёл взглядом арену, все бойцы, что потерпели поражение, стояли у самого края, словно чужие трофеи. Девушка обернулась и взглянула на двоих кангротов, что сопровождали её с начала этой встречи. Они переглянулись между собой, один из них низко поклонился хозяйке и направился на арену. Хана Лонлейс была, как никогда, на пике эмоций, ей уже было не победить, но оставался шанс на ничью.

Кангрот встал перед Маркусом, он с пары метров чувствовал запахи очень тяжелого боя и крови.

– Я не вправе драться с вами, – почтительно произнёс он. – Сэр, вам необходим лекарь и отдых, а после мы сразимся в полную силу.

Маркус снял шлем, кинул его на песок. Лицо было красным и всё в поту, можно было увидеть, как раздуваются ноздри от тяжёлых вздохов. Даже шлем не смог полностью защитить, было пару ссадин на щеках и жуткая усталость. Вот он сплюнул на арену сгусток крови и улыбнулся.

– Я одержал девять побед, – небрежно напомнил он. – Это решающий бой! Ты думаешь, я желаю ждать?!

Маркус провернул в руке меч, взглянул на кангрота взглядом человека, который точно знает, что делает. В голубых глазах не было злобы, усталости или боли, лишь дикий необузданный азарт. А на лице – смесь усталости и безумия. Кангрот поднял свой меч и направил на Маркуса.

– Если вы нападёте, то спор завершиться здесь и сейчас!

Маркус выдохнул и изменился в один миг, все эмоции исчезли с лица, на кангрота смотрел Воин.

Когда Хана Лонлейс увидела лицо Маркуса, её передернуло. Человек наверняка еле стоял на ногах, но желал драться дальше, девушка уже хотела встать и приказать, чтоб бой состоялся позже, но Маркус напал на кангрота, и зазвенела сталь. Она встала и подошла ближе к краю, чтоб лучше видеть происходящее. Если кангрот победит, то совесть не позволит ему признать победу, если потерпит поражение, он подведёт свою госпожу. Хана Лонлейс могла сколько угодно считать себя превосходным чтецом чужих душ, но прямо сейчас она не представляла, ради чего дерутся эти два воина. Девушка примерно понимала, что происходит на арене, её воин теснил Маркуса и казалось, вот-вот сможет пробить его защиту. Первая минута подошла к концу. Вот наконец кангрот наносит удачный удар, и меч Маркуса падает в песок. Осталось одно движение. Противник успевает перехватить руку. Два война борятся за меч. Тут Маркус резко отступает вбок и выбивает кангрота из равновесия, тот быстро приходит в себя, вырывает руки из захвата и уже готовится принести победу своей госпоже. В последний миг Маркус успевает сделать ещё полшага к своему мечу и, подкинув его ногой, схватить за рукоять и нанести резкий удар снизу. Рука кангрота дрогнула, его меч смотрит выше головы оппонента, меч Маркуса замер прямо перед его лицом.

Хана Лонлейс не верила своим глазам. Один воин одержал десять побед подряд. Вот он убирает меч в ножны, подходит ближе, встаёт на одно колено и произносит:

– Хана Лонлейс, прошу вас сходить со мной на ужин наедине, если позволите.

Хана Лонлейс смотрела и не знала, как реагировать, девочка внутри ликовала от предложения героя, госпожа была в ярости на своих воинов. Посмотрев на Маркуса, что в бою получил от кангрота новую рану, она решилась.

– Я подумаю, что можно сделать.

Маркус склонил голову в почтении.

– О большем и не прошу. А теперь извините меня, мне надо отдохнуть.

Маркус упал на бок, практически все вздрогнули. Хана Лонлейс один раз взглянула на Аминориэль, и та спрыгнула на арену, подбежала к парню и начала осмотр, насколько позволяли доспехи, вокруг все ждали вердикта. Эльфийка наконец посмотрела на хозяйку и сообщила:

– Открытых ран мало, и они не угроза жизни, множество следов ударов разной тяжести, но угрозы жизни в них тоже не вижу. Полагаю, это крайне сильная усталость, человек сильно далеко ушел за рамки своих возможностей.

Хана Лонлейс незаметно для других выдохнула с облегчением, потом начала отдавать распоряжения:

– Аминориэль, доставь его лекарям и лично проконтролируй оказание помощи. Возьми с собой Алькамираль, это её господин, пусть привыкает.

Потом повернулась к людям Маркуса и добавила:

– Полагаю, вы пожелаете гостить у нас до полного выздоровления вашего господина.

Получив согласие, Хана Лонлейс обернулась к одному из воинов и велела:

– Проводите людей в домик гостей и обеспечьте всем необходимым.

Хана Лонлейс дождалась, когда посторонние покинут арену, и спустилась на неё. Подошла к поверженным воинам, что поспешили упасть на колени и практически в один голос простонали:

– Хана Лонлейс, мы примем любую кару.

Девушка их осмотрела и указала на кангрота.

– Встань, – приказала она. – Я тебя внимательно слушаю.

Кангрот встал и молчал. Он хотел многое сказать, но все слова казались пустыми звуками, наконец он просто выдохнул и вывел итог:

– Он превосходный мечник. Лучше уже невозможно.

Хана Лонлейс спросила у всех сразу с нотками ярости в голосе:

– Выходит, у меня в школе «Железо» плохие учителя. А это значит, я каждый раз лгу своим гостям, когда рассказываю, каких превосходных воинов можно купить. Вам напомнить о наказании, которое положено лжецам?

Все молчали, не в силах что-либо придумать, и кангрот решил говорить за всех:

– Я как воин могу вас заверить, эта школа готовит одних из лучших. Но ни одному учителю не под силу вырастить талант в каждом ученике. Маркус – Талант в обращении с мечом. Немногие кангроты смогут с ним тягаться в бою. Это его дар.

Хана Лонлейс спросила с подозрением:

– А его раны?

– Первые пять боев он сражался не всерьёз и берег силы. Следующие пять на арену выходили свежие воины против уставшего противника. Его раны – это не наша заслуга.

Хана Лонлейс всё обдумала и вновь обратилась к кангроту:

– На твое место будет поставлен другой. У тебя теперь новая обязанность. Перебили всех моих подчинённых. ВСЕХ! Собери отряд лучших мечников! Ты сможешь среди тысяч разумных найти десяток?

Кангрот сглотнул очень тяжело и выдавил:

– Сделаю всё, что в моих силах, и больше.

Хана Лонлейс сделала шаг вперёд, положила руку на плечо кангрота и повторила:

– Ты сам сказал: всё и больше!

Взглянув на остальных, девушка холодно обратилась к ним:

– Ученики, вам – продолжать учиться. Учителя. Вас ждёт экзамен. Я сама решу, какой.

Хана Лонлейс покинула арену, села в свою карету и отправилась во дворец. День был слишком длинный и богатый на эмоции. Требовалось отдохнуть, отчистить разум и подготовить новую форму общения с Маркусом, ибо старая совершенно не работала. Ещё было необходимо продумать идею ужина. С одной стороны, он произнёс: «Если позволите», так что она могла и отказаться... Но с другой, ей хотелось, наверное, остаться с ним наедине. Хана Лонлейс подумала о дворце, там живут именно те, кто уже никогда не отвернётся от семьи, а с другой стороны, никогда не звучало запрета приглашать туда посторонних. Девушка решила, что Аминореэль будет намного легче помочь Маркусу во дворце, нежели в школе «Железо». Перед отдыхом стоило отправить гонца с письмом о перемещении больного.

Маркус и раньше ходил по грани и рисковал своей шеей. Когда ему было примерно пятнадцать лет, отец перестал пытаться его удержать и переложил эту невыполнимую задачу на Тома. Прожжённый в множестве битв воин быстро осознал всю бездонную глубину проблемы и старался решать её постепенно до тех пор, пока это было возможно. Ему же пришло в голову выдать Маркусу меч. Когда открылся просто невероятный талант юноши, то отец потратил часть богатств на приглашение лучших из лучших для обучения. И вот к двадцать годам Маркус – глава и главная сила отряда «Бесстрашные медведи», участник трёх больших войн и множества мелких разборок. Его деятельность принесла богатство, в десятки раз превосходящее цену его обучения. Его имя стало известно многим и многим, и каждую неделю в его доме гостили невесты с семьями, что желали породниться с ним, но воину неохота было останавливаться.