Текст книги "Тяжёлый ледяной блюз (СИ)"

Автор книги: Battle_S.W.I.N.E.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

= VII =

зона высадки Ново-Синклерского добровольческого

в шести километрах от Кадисии

Балават, Магистрат Канопуса

19 августа 3017 года

– Я не понимаю, о чём вы говорите, коммандер, – в голосе Кевина Мак-Доно звенело хорошо рассчитанное возмущение. – И у меня есть право хранить молчание, между прочим.

– Головидов насмотрелся? – хмыкнул баннер-сержант Скотт. – Может, тебе ещё адвоката найти?

– Уилл, он и есть адвокат, – сказала Элайза.

– А… – сержант коротко, без замаха, ударил Мак-Доно под дых. Перехватил за шкирку, не давая упасть и задумчиво проговорил. – Никогда ещё не бил адвокатов. А ведь давно хотел…

– Ну, вот… – Элайза покосилась на часы. Из опрометчиво объявленного ею часа до возобновления переговоров с Мэтсоном прошло уже сорок минут. – Видишь: хотел и получил. Мечты сбываются…

Она честно попробовала разговорить Кевина по-хорошему. Отчасти из нежелания доводить дело до мордобоя, отчасти – из неуверенности в правоте своей догадки. Головоломка сложилась внезапно, уже когда Мэтсон изложил суть своей угрозы. На десятилетия сделать Нодардашираганский кратер непригодным для разработок – пока не спадёт радиационный фон, это слишком опасный и дорогостоящий трюк для простого прикрытия грабежа. Во взятие заложников играют гораздо проще. Несколько тонн промышленной взрывчатки, которые в шахтёрской колонии раздобыть легче лёгкого, или пара-тройка термобарических бомб, умело заложенных в заводском комплексе, угробят массу ценного оборудования и человеческих жизней – достаточно, чтобы прибывший на планету отряд трижды подумал прежде, чем штурмовать город. Но полное уничтожение колонии… такими угрозами не разбрасываются. И если она прозвучала, то на кону явно не полторы или две тысячи тонн добычи, которые может увезти «Данаис»… ну – десять, пятнадцать, двадцать тысяч тонн плюс захваченные грузовые корабли… которые дорого стоят, но – не настолько дорого. Или настолько? Червячок сомнения шевельнулся в груди Элайзы.

Скотт усадил Мак-Доно на стул – разговор шёл в каюте коммандера – и навис над ним своими шестью футами роста и девяноста кило живого веса.

– Мы ж предлагали тебе по-хорошему, – укоризненно сказал он. – А ты в несознанку. Ну вот зачем?

Навык допроса у Скотта был самый зачаточный – так, нахватался по верхам, пока служил в полку Хадсенна. Тот попытался создать разведывательно-диверсионный отряд, а в таком умение по-быстрому допросить, скажем, взятого языка бывает очень полезно. Но там молодой Уилбур был лишь рядовым бойцом спецназа, и целенаправленно его этому не учили. Сам научился, глядя на старших товарищей.

– Ты ведь с самого начала темнил, – сказала Элайза. – Не только с германием. Тебя запихнули нам на борт в последний момент, ты, в общем, почти никто – кроме того, что племянник лорда Мак-Доно, мелкий и младший, но родственник… как раз такой, которого не жалко потерять, если дело пойдёт наперекосяк, но который достаточно свой, чтобы доверить ему семейные тайны.

– О господи! – взвыл Мак-Доно. – Да что вы оба от меня хотите!?

– Правды, – просто сказала Элайза.

– Я вам не лгал.

– Но умолчал о многом. Теперь рассказывай.

– О чём?!

Уилбур перехватил его за основание шеи и слегка шевельнул пальцами. Мак-Доно взвыл снова – теперь уже нечленораздельно, от боли.

– Настоящая цель этого рейда, – сказала Элайза. – И твои настоящие задачи. Ты ведь адвокат, дружок, то есть – профессиональный переговорщик. Ты должен был договариваться с пиратами?

– Это вы сказали, не я!

– Говори ты.

Скотт запустил руку в карман, извлёк не сигару – обычную пачку сигарет. Закурил, затянулся, свободной рукой резко перехватил Кевина за запястье и поднёс тлеющий огонёк к тылу кисти.

– Давай подумаем, на какой сигарете ты расколешься? Элли, поможешь его подержать?

Сдался Мак-Доно уже на второй. До сеанса связи с пиратами оставалось десять минут.

– Я знаю только про эту колонию, – сказал Мак-Доно. – Мы хотели отнять её у Пристов. Здесь же германий, кобальт, уран, редкозёмы… золотое дно, оттолкнувшись от которого, мы поднимемся выше!

– Пираты, – напомнила Элайза.

– Да… их лидер называет себя лордом Уортингтоном. У них есть логово где-то неподалёку… колония, которую он пытается создать и поставить на ноги. Это и помогло нам… познакомиться, – Мак-Доно облизнул губы. – Уортингтон планировал большой налёт, хотел захватить горное оборудование, людей… угнать корабли, если повезёт. У него был тут шпион-наводчик. Которого вычислил… наш человек. Сотрудник корпоративной безопасности. Мой… – Кевин осёкся, поняв, что едва не выдал родственника. Элайза нетерпеливо махнула рукой – давай, мол, дальше – и Кевин продолжил. – В общем… мы выяснили, на кого работал шпион, и предложили его патрону сделку.

– Какую?

– Они захватывают колонию. Разбивают гарнизон. А когда первый контрудар потерпит провал… мы начинаем переговоры.

– С пиратами. Ну да, – хмыкнула Элайза. – И о чём же вы собрались договариваться?

– Уортингтон… он разумный человек. Он хочет не просто грабить, он основал свою колонию, я же говорил… ему нужны люди, нужно продуктивное хозяйство, ну, там, добыча сырья, торговля…

– Бандитское королевство, – сказала Элайза. – Не просто банда, а крепкий тыл, над которым он будет держать крышу. Дай, угадаю… хотя нет, скажи лучше сам.

– Люди Уортингтона должны будут сменить гарнизон и… э-ээ… держать крышу над Балаватом. Так, что вместо одной колонии у него будут две.

– Продукцию которых он будет продавать вам по установленной вами цене. И все довольны.

– Ну… да.

– Кроме погибших при рейде, но это, право же, сущие мелочи… – саркастично добавила Элайза. – И кроме семьи Прист, которые потеряют свои вложения. Что повлечёт за собой некое перераспределение бабла и влияния в «Маджести Металз», ну, это уже не нашего с тобой ума дело. Я ведь права?

– Вы не докажете это, коммандер.

– А я и не собираюсь. Что есть у Уортингтона?

– Батальон мехов.

– Целый батальон?

– Я… не думаю. Скорее, неполный… что-то около двух рот, одна из которых сейчас здесь.

– Капитан Мэтсон?

– Его я не знаю. Мне назвали того, второго… Прохазку как представителя лорда на переговорах.

– Выходит, Мэтсон – подсадка? подставное лицо?

– Не знаю… может быть. Не знаю.

– Ты знал о ядерных зарядах?

Мак-Доно помотал головой.

– Господи, да откуда?! Мы догадывались про взятие заложников, это же очевидно, но не такое… такое…

– Эффективное, – сказала Элайза. – Вы ведь наверняка готовились кинуть Уортингтона, как только он сделает всё, что вам нужно. И получить в свои руки Балават, да плюс колония Уортингтона, да плюс его мехи… без самого Уортингтона, который умеет вести свою игру – на чорта он вам такой умный нужен?

– Да, – признал Мак-Доно. – Вам что-то не нравится?

– Мне не нравится то, что Уортингтон вас переиграл. Если кобальтовые заряды – не блеф… за что я лично не поручусь… он может полностью разрушить вашу колонию. Нет, вы, наверное, сможете и это обратить себе на пользу в игре против клана Пристов, но это не лучший для вас итог. Хотя и терпимый… наверное. Впрочем, не для тебя: это ведь будет твой полный провал.

Кевин мрачно кивнул.

– Угрожая вам ядерным заражением Нодардашираганского кратера, Уортингтон может получить от вас всё, что вы ему обещали – в лучшем для себя случае. Две колонии, с которых он будет иметь профит, плюс связь с вами… деловое партнёрство, из которого можно многое извлечь. В худшем же, он просто вернётся к первоначальному плану: разграбит Балават, на взятой добыче поднимет свою колонию, а вам оставит радиоактивные руины.

– Время, – напомнил Уилбур.

– Да, да, конечно. Идём в центральный пост.

Зазвонил коммуникатор.

– Я поняла, – ответила Элайза на вызов Филлипса. – Скажите, что я сейчас поднимусь. Мак-Доно, идёшь с нами.

Тот поднялся со стула, нервозно одёрнул пиджак.

– Что вы хотите мне предложить?

Скотт сжал кулак, но Элайза остановила его.

– Дальше играем вместе. Это понятно?

– Куда уж понятнее… а потом?

– Червь с хвостом. Сначала выиграем. Потом будет потом.

Кадисия, Балават

Магистрат Канопуса

– В лучшем для себя случае вы покинете планету с полутора или двумя тысячами тонн добычи, – говорила с экрана Маркхэм. – Достаточно это, чтобы отбить затраты на рейд?

– Вместе с захваченными мехами и звездолётом, который наши люди удерживают в прыжковой точке – более чем, – ответил Мэтсон. – Поэтому вернёмся к моему предложению вам…

– Отступить с планеты? – хмыкнула канопианка.

– Именно. Забирайте остатки гарнизона, так уж и быть. И никто больше не пострадает.

– Кроме моей карьеры. А также его, – она кивнула на парня в цивильном костюме – представителя «ММ&М» – его, его и так далее. Всех сколько-нибудь ответственных офицеров в отряде.

– Карьера стоит человеческих жизней?

– Так же, как ваша добыча.

– Ты ведь не только о карьере думаешь, – заметил Мэтсон.

– И это тоже причина не отступать.

– Но и наступать тебе некуда. Я ведь всерьёз говорил…

– А своё имя и отряд ты тоже назвал всерьёз? Поздравляю: теперь если ты приведёшь свою угрозу в исполнение – сразу повесишь на себя статьи «преступление против человечества», «нападение на гражданские цели» и прочее до кучи. Как думаешь, во сколько Ком-Стар оценит ваши головы?

Мэтсон зло скрипнул зубами. Он давно уже понял свою ошибку, но слово – не воробей, хрен теперь исправишь.

– Пат, – мрачно подытожил он. – Ну, в общем, не так уж плохо – для тебя, всё лучше, чем проиграть.

– Для тебя – тоже.

– Я могу и просто покинуть планету с добычей. Никого не убивая и ничего не взрывая.

– «Акт грабежа и пиратства», – сказала Маркхэм.

– Докажи.

– Ты сам назвался. Я видела.

– Ты видела человека, назвавшегося капитаном Мэтсоном. Докажи, что этот человек – действительно капитан Мэтсон, а не пират Уортингтон, надевший чужую личину. В то время как настоящий капитан Мэтсон сторожит рудники где-нибудь на Римвардном фронтире.

– Ком-Стар докажет.

– Э, не скажи… если я взорву тут кобальтовую бомбу, то да – их РОМ будет носом землю рыть, лишь бы найти и призвать к ответу. А за акт пиратства и грабежа… да плевать на них фофудьям, сколько таких актов случается на Периферии ежедневно. Дело повисит пару лет и развалится, а капитан Мэтсон останется цел и невредим.

– Если ты не взорвёшь бомбу, то я возьму штурмом город.

– Уверена? Твои соотечественники уже пытались.

– Первый блин всегда комом.

– Есть и другие способы тебе помешать. У меня так и так в заложниках всё население этого города, а это сорок тысяч человек. Могу начать убивать их по одному – каждый день или каждый час, пока ты не уберёшься. Хочешь так?

– Начни, – пожала плечами коммандер. – Чем больше успеешь убить – тем хуже придётся тебе и твоим людям.

– Снова пат.

– Вали с планеты, – предложила Маркхэм. – Ты ведь останешься в выигрыше, сам только что говорил. Пусть небольшом, но уж каков есть.

Если бы это было так просто, подумал капитан. Мы ведь должны удержать планету до прибытия Уортингтона с его людьми – если удастся разбить гарнизон. А нам удалось. Теперь преждевременный отход с добычей будет провалом, за который придётся отвечать перед Уортингтоном, и даже захваченный звездолёт не поможет. Тем более что захватили его люди Уортингтона, а не мои.

Внешне капитан не изменился в лице, не покосился на сидящего рядом Прохазку. Предложение Маркхэм было не так уж плохо: его мародёры вывезут трофейные мехи и заводское оборудование, сколько влезет на борт «Дяди Тома», и будут таковы: никаких больше потерь, никаких боёв, растраченных боеприпасов и прочего. Коммандер, со своей стороны, отчитается об изгнании пиратов и спасении заложников, получит ещё какую-нибудь медальку или премию в награду… Нет. Такой исход едва ли устроит партнёров Уортингтона в «ММ&М», так что не станет Маркхэм их выпускать. Или станет?

– Предлагаю вернуться к переговорам завтра в это же время… сколько здесь длятся сутки, тридцать часов? Вот, через тридцать часов и поговорим. Гарантирую, что никаких убийств заложников за этот период не будет… разумеется, если и вы воздержитесь от попыток атаковать нас.

– Принято, – согласилась Маркхэм и отключила связь.

Пат. Грёбаный Блейком трахнутый пат. Всё потому, что Уортингтон держит их за то же самое место – заложников. И если они сейчас прекратят выполнение основного плана и перейдут к резервному – рейд и вывоз добычи… Уортингтон будет недоволен. И выместит это недовольство на семьях наёмников. К тому же, заряды установлены, и чортов Прохазка успеет их взорвать – это тоже часть резервного плана. Канопианские партнёры Уортингтона хоть и не получат колонию со всеми её богатствами недр, но здорово подгадят своим конкурентам. Наверное, их устроит и это. А вот вина за уничтожение колонии ляжет на Мэтсона и его людей – тут эта Маркхэм права, и тогда назад им дороги не будет.

– Блейкова жопа, – пробормотал капитан, вставая из кресла.

Аристид Прохазка проводил его недобрым взглядом. Ставя себя на место наёмников – прежде всего, Оливейры, уже обозначившего свою враждебность, но и капитана Мэтсона тоже – он видел для них один жирный шанс если и не выиграть, то отыграться и свалить. Интересно, а настоящие Мэтсон и Оливейра его видят?

зона высадки Ново-Синклерского добровольческого

Балават, Магистрат Канопуса

Ещё одна мысль некоторое время червём извивалась на периферии сознания, прежде чем Элайза поймала её за хвост.

– Пленный пират.

– Что? – не понял Уилбур.

Он был не в курсе подробностей набега лёгкого лэнса на Шуштар.

– Несколько часов назад гарнизону удалось подбить один из пиратских мехов и захватить мехвоина в плен. – Элайза вызвала по коммуникатору Делеона и потребовала скинуть ей материалы допросов. Выслушав ответ энсина, добавила. – Отправьте мне и его самого под конвоем… блядь, прямо сейчас! чем скорее – тем лучше!.. жду.

– Мэтсон не похож на подставное лицо, – заливая кипятком из чайника растворимый кофе, сказал сержант Скотт.

– Тоже заметил? – стянув через голову свитер, Элайза растянулась на койке. Они снова были в её каюте, на сей раз, вдвоём.

– По-ходу, он в самом деле капитан наёмников. Сроду не слышал о таких, но это, сама понимаешь, ни о чём не говорит.

Потому что во Внутренней Сфере слишком много наёмных рот – все не упомнишь. Отряды такого класса создаются, распадаются и реорганизуются едва ли не быстрее, чем комстаровское Бюро по надзору за наёмниками успевает вести учёт. И запрос в Ком-Стар с Балавата не отправишь, за отсутствием на планете компаунда.

– Наёмникам случается работать на бандитских королей, если нет другой работы.

– И если он не работает на клан Мак-Доно, – заметила Элайза.

– Тогда наш пацанчик его бы признал.

– Наш пацанчик знает столько, сколько ему положено… но пожалуй, ты прав. Если бы Мэтсона вербовали через Мак-Доно – пацанчик бы знал.

– Уортингтон посылает на дело наёмников – рискует ими, а не своими людьми. Как думаешь, Элли, чем он их держит?

– Не знаю. Это имеет значение? – не вставая с койки, Элайза стянула с себя штаны и ногой затолкнула их в изножье.

– Элли. – Скотт протянул ей кофе, и женщина сменила позу на полулёжа.

– Что?

– Ты часто имела дело с наёмниками?

– Я училась в Геройском подготовительном. – Частном военном институте, добрую половину курсантов которого составляли дети солдат удачи. Уилбура не устроил этот ответ.

– А потом? – спросил он.

– Потом я служила в армии.

– Наёмники редко идут на службу к людям вроде Уортингтона. – Скотт присел на стул, чтобы стянуть ботинки. – Даже к относительно респектабельным деятелям, таким, как Хендрик с Оберона или марианский кесарь – не любят. А этот чистый бандит. Наняться к нему можно только от полной безнадёги… скрываясь от долгов или врагов, или сидя под хайринг-баном…

– Понятно. Хочешь сказать, если Мэтсон тот, за кого себя выдаёт – то выбор у него невелик? или работать на Уортингтона, или…

– Да.

– Знать бы ещё, на что он попал. Вдруг получится с ним сторговаться?

– Против Уортингтона?

– И это тоже. – Элайза села на койке. – Мы можем попробовать проникнуть в Кадисию.

– С ума сошла?

– Ни капли. Я же не предлагаю сделать это прямо сейчас. Сначала посмотрим, что уже успели вытрясти из пленного мехвоина в Шуштаре, и тряхнём его сами. Потом уже прикинем, как и что делать. В идеале, нам надо бы связаться с этим Мэтсоном по-тихому, незаметно от его делового партнёра…

– Хм… – Скотт потёр подбородок. – У нас есть офисный мальчик из «ММ&М». А у него должен быть выход на корпоративную безопасность. Тем более что он сам проговорился о родственнике…

– Хочешь воспользоваться их агентурой? – спросила Элайза.

– Предлагаю. – Уилбур осклабился. – А хочу я тебя!

– Сейчас?!

Вместо ответа он встал с кресла, потянул молнию комбеза вниз, и комбез сам сполз к ногам сержанта.

– Сейчас. И здесь. – Он аккуратно взял из её рук чашку с недопитым кофе и поставил на стол.

– Я…

Перехватив запястья Элайзы, Скотт мягко толкнул её обратно в кровать, закрыл ей рот поцелуем, не давая продолжить.

– Подождёт. Всё подождёт, – безапелляционно сказал он и поймал губами её сосок.

– Да…а! – Элайза не удержалась и вскрикнула, когда Уилбур резким рывком вошёл в неё. И медленно двинулся назад, а потом снова быстро – вперёд, и так всё быстрее, быстрее… ласкал её грудь и вновь целовал губы, не прекращая яростного натиска плоти; поняв, что её руки свободны, Элайза обняла его и прильнула ближе. Её соски касались его сосков; женщина знала, что Уилбура это возбуждает. Замедлившиеся, было, движения вновь стали быстрыми, вновь наслаждение на грани боли терзало её лоно. Как долго это продлилось? Кожа Уилбура стала горячей и влажной от пота; крупные капли ползли по его лицу, срывались и падали ей на лицо и грудь. Вселенная наслаждения поглотила Элайзу; оргазм был подобен взрыву сверхновой.

– Я люблю тебя, – прошептал Уилбур, склоняясь над нею. – Люблю тебя, Элли.

У неё не нашлось сил ответить «нет».

= VIII =

Кадисия, Балават

Магистрат Канопуса

20 августа 3017 года

Специальных тюремных кают на борту «Юниона» предусмотрено не было, поэтому троих пленных мехвоинов разместили в маленькой подсобке на пятой палубе, где и одному места было не так чтобы много. Два на метр – достаточно, чтобы лечь на пол и вытянуться, но не когда вас тут трое. К тому же один из углов занимала параша, смрад из которой выделялся даже в отнюдь не благоуханной атмосфере пиратского корабля. Справлять нужду на глазах друг у друга тоже было занятием не из приятных, и Катарина терпела, сколько могла – первый раз, второй… потом смирилась, тоскливо чувствуя, как сползает вниз по наклонной к рабскому скотству, в которое пираты не прочь были загнать пленных мехвоинов.

Запятнанные плесенью серые стены, вздувшийся пузырями линолеум на полу и низкий, поменьше двух метров, потолок с двумя забранными решёткой лампочками. Выпрямляясь во весь свой высокий для девушки рост – метр семьдесят семь – и вставая на цыпочки, Катарина могла бы достать их макушкой. Постелей узникам не полагалось: спали вповалку на голом полу, да голые были и сами – одежду у них отобрали. Что было резонно вдвойне: как способ психологического подавления и лишняя помеха на пути к бегству, случись пленникам вырваться из узилища. По пятнадцатиградусному морозу, который за бортом, голышом далеко не уйдёшь.

Смуглая и черноволосая коммандер Плоештан свернулась калачиком в противоположном от параши углу. Вытянувшийся ногами в ту сторону Билл Антонелли ворочался и стонал сквозь сон. Левый локоть, предплечье и бок его украшало несколько ссадин, и Катарина подозревала, что у него сломаны рёбра, наверное, пара-тройка. Её отец был врачом, и девушка имела некоторое представление о подобных вещах. Вот только помочь ничем не могла. Сон был тяжёлый, гадкий: Катарина бежала изо всех сил и не могла сдвинуться с места, воздух вокруг превратился в густую липкую патоку, давящую со всех сторон. Очнувшись, девушка села, обхватила колени руками. В камере было душно, и по её эбеновой коже струился пот. Очень хотелось пить, но из пятилитровой пластиковой канистры для воды кто-то успел вылакать последние капли, пока Катарина спала. Плоештан что-то пробормотала во сне; слова были неразборчивы. Её колотила мелкая дрожь, и, прикоснувшись к плечу женщины, Катарина поняла, что у той сильный жар. Этого только им не хватало…

Лязгнула, открываясь, дверь. Пират – бородатый мужик в противоосколочном бронике на голое тело – сначала бросил в проём им пятилитровку с водой, потом ногой втолкнул по полу алюминиевый бачок. И сразу же дверь захлопнулась; забирать пустую канистру никто не подумал. Катарина хотела вскочить, крикнуть: постойте! нам нужен врач! Не столь уж глупая идея, если подумать: все трое мехвоинов были дворянами, а за пленных дворян полагается требовать выкуп. И уж за Ориану Плоештан его точно можно было получить: её мать была исполнительным директором «Маджести Металз» на Данианшире, и денег у неё было немало. Не то что у матери Катарины, чьи земли на Аддасаре в хороший год приносили не больше двух с половиною – трёх миллионов баксов дохода. При том, что Кэт была младшей из трёх её дочек, и было ещё четверо сыновей на выданье, так что с мечтой о свободе через выкуп можно было сразу прощаться. Пока что пираты об этом не знали, и со всеми троими пленниками обращались одинаково. Возможно, в ближайшие дни это изменится… когда они разберутся, кто из пленников кто. Про Антонелли Катарина знала немногое: тот был уроженцем Люксен, сыном графини-фронесс, а может, и баронессы; что у него там в активе, окромя древности рода – Триединая знает.

Перевалившись вперёд на колени, Кэт шёпотом вознесла молитву Деве, Матери и Старице, сама толком не понимая, о чём, о спасении духовном или телесном. Но это помогло хоть немного прийти в себя, стряхнуть и остатки дурного сна. Затем приложилась к пятилитровке, пила жадно, большими глотками; две тонкие прохладные струйки воды выплеснулись из углов рта на грудь. На четвереньках – вставать лишний раз при здешней силе тяжести не хотелось – переползла к бачку. Крышки у того не было, и он был на три четверти заполнен кашей. Ложек и вилок им не полагалось, ни в этот, ни во все прошлые разы. Ещё один элемент рабского скотства, думала Кэт, привычно уже зачёрпывая кашу пальцами.

– Четвёртый. – Голос Антонелли со сна прозвучал хрипло-надтреснуто.

Кэт вздрогнула от неожиданности.

– Что? – переспросила она.

– Нам приносят еду четвёртый раз. Значит, сейчас уже утро двадцатого. Восемнадцатого мы попали в плен, и нас первый раз покормили, – видя непонимание в глазах девушки, объяснил он. – Потом были ещё два раза, и я полагаю, что это было утро и вечер девятнадцатого. Сейчас четвёртый раз – утро двадцатого.

Свет в камере не выключали, а часов у пленников не было. Но это… выходит, они тут всего два дня?! Билл Антонелли подсел к ней и тоже запустил руку в бачок. Он был долговяз и худ, отчего казался совсем мальчишкой в свои двадцать лет; боль в сломанных рёбрах заставила его страдальчески морщиться. Примерно, треть порции они оставили спящей пока Ориане; Кэт облизала пальцы от остатков каши и вытерла их о бедро. Как скоро этот жест станет совсем привычным? Отец прививал ей хорошие манеры, учил петь и играть на рояле, но всё это казалось сейчас нереальным. И кажется, вместо рояля ей скоро придётся играть пиратам на флейте любви. Катарина хихикнула, с неприятным холодком в груди сообразив, что готова сорваться в истерику, так просто, на ровном месте, всего после двух дней заточения в этой камере. Билл удивлённо воззрился на неё. Покачал головой и пошлёпал к параше, сел. Через какое-то время – природа, как раз, дала о себе знать – уступил место Катарине. Ни туалетной бумаги, ни возможности умыться-подмыться пираты узникам тоже не дали. Разве что, тратить на умывание те жалкие пять литров, которые им выдавали… на сутки? или на двое? на полтора? Билл, может быть, посчитал и это, но Катарина – нет.

Они вместе с Биллом помогли Ориане сесть и поесть, но после нескольких горстей каши женщину вырвало, быстрее, чем она могла успеть добраться до параши.

– Твою мать, – в сердцах пробормотал Антонелли.

– Простите, – тяжело дыша, Ориана привалилась к стене. – Господи, пожалуйста…

Почти всё время, что не спала, женщина пребывала в прострации, невидящим взором глядя в пространство перед собой. Кэт думала, что она всё ещё переживает позавчерашний бой, разгром и падение Кадисии. Два меха командирского лэнса – «феникс-хок» Орианы Плоештан и «уосп» Антонелли – были подбиты, ещё двум удалось отойти и соединиттся с отрядом энсина Аверлино. Который был вскоре тоже разбит, и служившая в нём Катарина попала в плен. Что случилось с командиром и её товарищами по лэнсу – Тимом Трилочану и Брайеном Чавесом – она так и не узнала. Кажется, мех командира был повален… или то был Трилочану? В суматохе боя она легко могла спутать один «центурион» с другим. А Чавес? Этот красивый и смуглый парень подкатывал к ней все два, без малого, года, что они прослужили на этой планете. И будь он викканцем, а не магдалинистом, Кэт бы ответила ему взаимностью. Но Чавес к своей вере относился столь же серьёзно, как Катарина – к своей, а просто заняться сексом… нет, у них двоих это не получилось бы просто. Мудрая Старица могла бы найти компромисс, но в возрасте Кэт девушки лучше слышат прямолинейную Деву.

Катарина вновь обхватила колени руками и опустила голову. Теперь это всё уже стало неважно. Жив или мёртв Брайен Чавес, она его больше не увидит. Девушкой тоже овладела апатия. И сколько прошло ещё времени, прежде чем снова открылась дверь, она так и не поняла.

– Встать! – одного окрика было мало, чтобы вывести её из оцепенения, потребовался ещё и пинок.

– Ах ты… – Билл Антонелли тоже вскочил на ноги.

Зря: визитёр сбил его на пол одним быстрым жестоким тычком под дых. С побагровевшим лицом, парень несколько секунд без толку ловил воздух ртом, пока к нему не вернулась способность дышать. Визитёр навис над ним, качнулся с носков на пятки и обратно. Это был рослый темнокожий детина лет между двадцатью пятью и тридцатью – точнее не скажешь – одетый в коричневую с серым кожанку, по жёсткости и видимой тяжести которой угадывалось наличие подшитых изнутри бронепластин. В кобуре на поясе висел лазерник незнакомой Катарине модели.

– Ты, – он ткнул девушку пальцем в грудь. – На выход. Живо, блядь!

Этот окрик заставил Катарину послушаться. Всё, что она хотела сказать про заболевшую Ориану Плоештан, вылетело из головы. Девушка просто шла вслед за пиратом, переставляла ноги и глядела ему поверх плеча, не думая, куда и зачем он её ведёт. «Как будто есть в этом что-то непонятное». Странно: чувств никаких не было. Даже наоборот, в глубине души Кэт была рада выйти из камеры, и ни нагота, ни перспектива стать игрушкой для жесткоких пиратских развлечений не вызвали какого-то иного отклика. Пират вёл её вверх по трапам, достаточно долго, чтобы у девушки сбилось дыхание, да и сам задышал тяжело. То ли межпалубные лифты не работали на этом старом вонючем дропшипе, то ли пират не хотел ими пользоваться, но спрашивать Катарина не решилась.

– Вперёд, – пират подтолкнул её в каюту и затворил дверь. – Сядь. Чего ты хочешь: поесть, воды… не воды, курить?

– Помыться, – не задумываясь, сказала Катарина.

– Вот, с этим хуже… хотя, – из накладного кармана штанов пират вытащил тонкую пачку влажных салфеток, – держи.

– Спасибо. Куда их потом бросать?

Он показал ей и мусорную корзину. Несколько минут Катарина обтиралась салфетками, как могла, пока не кончилась пачка. Но хоть капельку чистоты ей это прибавило.

– Куришь? – спросил чернокожий.

Кэт помотала головой.

– Но пьёшь. По-любасу.

На откидной столике он выставил бутылку мартини, из маленького холодильничка достал лёд и нарезку ветчины и сыра. Вместо бокалов были алюминиевые кружки, но эта вольность Катарину не покоробила.

– Тебя зовут Катарина, так? А я Дарий.

– Будем знакомы, – девушка заставила себя улыбнуться.

Кружки глухо звякнули друг о друга.

– Специально для девушек держу, – пират усмехнулся.

Кэт поняла, что он довольно молод: ближе годам к двадцати пяти, чем к тридцати, как ей показалось вначале. Выпив, она потянулась к нарезке: нестерпимо хотелось поесть нормальной еды. А следующей возможности может не представиться долго, в её нынешнем незавидном положении.

– Музона нам не хватает, – предпринял вторую попытку завести разговор пират.

Мелодия была Катарине незнакома: что-то явно попсовое, молодёжное, определённо, не магистратское, но попса – везде попса. И голосок у певицы был не ахти, и слишком много испанских слов в диалекте, а этот язык был девушке незнаком. Дома на Аддасаре в ходу был урду, а в школе она учила литературный греческий, хотя не сказать, что уроки пошли впрок.

– Ну, между первой и второй…

Пришлось снова выпить. Алкоголь не прибавил веселья, скорее, злости.

– Можем ещё раскинуть картишки, хотя если на раздевание, то ты победил, – сказала Катарина. – Второй круг играем на интерес.

– Ты интересная девушка, – улыбнулся Дарий.

– Я знаю. – Она налила себе до краёв и осушила кружку, расплескав самую малость, пока подносила ко рту. Сгребла пригоршню ломтиков сыра и закусила, встала, не прекращая жевать. – Я ведь красивая? Я тебе нравлюсь?

Высокая, с длинными мускулистыми ногами и плоским животом, некрупной, зато и не потерявшей формы даже при здешней силе тяжести, грудью. Жёсткие курчавые волосы на голове коротко стрижены, виски и затылок побриты, как это часто делают мехвоины, для лучшего контакта с сенсорами нейрошлема; выбрито и под мышками, зато низ живота покрывает густая чёрная поросль.

– Нравишься, – выдохнул Дарий.

– Ну. Ты же за этим меня сюда привёл? – «Триединая, дай мне сил!»

Кэт потеряла невинность в семнадцать лет, с солдатом-техпомом – одним из тех, кто чинил их родовой «орион», и был ещё раз год назад, с парнем по имени Джастин, мехвоином «феникс-хока», которого провожали на дембель. Были другие поклонники, тот же Чавес, но их она так близко не подпускала, считала постель слишком личным, чтобы пускать туда просто друзей. А человека, которого не страшно и полюбить, Кэт пока не встречала. Теперь уже и не встретит, наверное. Теперь у неё нет и личного, она лишь военная добыча пиратов, но поскольку она жива – война не окончена, и то, что меж ног, тоже оружие. Дева – охотница и воительница, должна понимать.

Дарий усмехнулся, вставая напротив неё. Пародия на свидание, которую он тут устроил, бесила Катарину, но контратаковать можно было лишь так.

– Пьём брудершафт? – спросил Дарий.

– Пьём! – сразу взяла кружку она.

И в поцелуе перехватила инициативу быстро. Умения ей, может, и не хватало, но это с лихвой компенсировал напор. Кэт прижалась к нему всем телом, обвила руками, стягивая с Дария куртку и бросая на пол, потом скользнула вниз – на колени – сама. Вместо молнии у него на штанах были пуговицы, целых четыре штуки, и с ними пришлось повозиться. Мужская плоть рвалась ей навстречу, и Кэт обхватила её губами, принялась ласкать языком. Легонько боднула Дария лбом, подталкивая к кровати. Ошеломлённый напором, пират подчинился. У койки он взял реванш, перехватив поднимающуюся Кэт и уложив на спину; взромоздился сверху как был, голый по пояс, в штанах и ботинках, и резко вошёл в её лоно.