Текст книги "Тяжёлый ледяной блюз (СИ)"

Автор книги: Battle_S.W.I.N.E.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

= XVI =

Мэнорбир-Форт

Скайфог (Мир Уортингтона)

Периферия

26 августа 3017 года

– Два «Юниона» на траектории торможения, – девушка-оператор оторвалась от экрана радара и посмотрела на Брэдли. – Минут через десять зависнут над пупом Нир-Сайда.

Нир-Сайд – Ближняя сторона – называлось то полушарие Мира Уортингтона, что было обращено к планете. В северной части его они как раз сейчас и находились.

– Место посадки? – спросил лейтенант. В ответ, девушка пожала плечами.

– Ну, разве что, пуп. Но вряд ли: они просто идут сюда от Л-раз по прямой. И если у них нет нашего точного местоположения, то выйдут на орбиту и будут искать.

– Уверена? – резко спросил Брэдли, и девушка стушевалась.

– Э-э… нет, сэр. Но я так подумала… ну… потому что…

– Думать тут положено мне, а не тебе. – Брэдли Абдул-Джаббар, смуглый чернобородый мужик лет сорока, навис над нею немаленьким своим ростом. – Следи за их курсом, и вы все тоже!

Девчонок на куполе – центре управления полётами и наблюдения за пространством – было четыре штуки. Техники-операторы, тупые рабыни. Где-то они там учились, в своей грёбаной Сфере, прежде чем Вольное братство поймало их и приспособило себе на службу. И головами, в которые Сфера успела напихать всяких наук, и тем, чем должна девка служить мужику. Брэдли прошёлся по полутёмному помещению купола. Голографических моделей, наглядно и для неспециалиста способных отобразить курс приближающихся дропшипов, тут не было. Но два «Юниона»…

– Уверена, что это «Юнионы»? – спросил он девицу.

– Ну… да. Хотя и будь это «Трояны» или «Данаисы»… загрузка та же, а перехватывать нам их нечем. Какая разница?

Абдул-Джаббар врезал ей оплеуху.

– Много умничаешь.

Оператор притихла. Абдул-Джаббар вновь принялся мерить шагами купол. Двадцать минут назад его подняли с постели – и с бабы – срочным посланием от лорда Уортингтона. Во всяком случае, с борта его корабля; впрочем, Уиллер не стал бы пользоваться подписью лорда без веских причин. Прочтя о выходной волне, которую засекли вахтенные «Чёрного пса», он признал: это причина веская. Даже если волны никакой нет, а только лишь трахнутый Блейком глюк старой аппаратуры – «Пёс» разменял уже третью сотню лет – подстраховаться лишний раз стоило. Выходную волну с солнечной вспышкой не спутаешь, а чужой звездолёт в этой системе – к гадалке не ходи, враг. Особенно если он вламывается в пиратскую точку. Ну, а куда – не из надира же через всю систему пришла та волна? Хрена бы с два её поймали тогда, солнце же заслоняет.

И по уму-то девка права: что «Юнион», что «Троян», что «Данаис», всё один хрен. «Юнион» лучше вооружён, «Троян» похуже, «Данаис» безоружен вовсе, но это фигня, потому как перехватывать их им всё равно нечем: «Адские кошки» Хейли Эрнандес всей эскадрильей сопровождают Уортингтона, а воздушную поддержку гренадёров лорд раздербанил ещё раньше: «стингреи» пошли прикрывать «Ходока» и наёмников, «иглы» – «Моржа». Воздух, считай, ими просран. При том, что и «Юнион», и «Троян», и «Данаис» способны нести по два самолёта на борт. И ещё роту мехов. Два корабля – две, сука, роты, против его пары лэнсов, вот, это и называется, блядь, попал.

Он приказал технарям готовить машины к выходу.

околопланетное пространство Скайфога

(Мира Уортингтона), Периферия

Ни «Тореадора» с его тяжёлыми истребителями, ни лэнс Карвахаля Элайза с собой не взяла – оставила сторожить перезаряжающуюся «Ипполиту» на случай, если Уортингтон всё-таки прыгнет к Итцехо и обнаружит её там. Поэтому всей воздушной поддержки в её распоряжении остался единственный «сперроухок». Пилотом на него, как более опытного, она посадила сержанта Вермеера.

Джеймс Смитингтон отправился к Данианширу на захваченном «Ходоке». Это было решено ещё до отлёта: энсин с его связями в командовании флота – как-никак, адмиральский сын и внук – мог повлиять на скорейшую отправку новых отрядов на Балават и Скайфог. «Тоже ведь поле боя», прокомментировал это он сам. «На котором ты должен победить», напутствовала его Элайза.

Затормозив над центром обращённого к планете полушария Скайфога, два корабля разошлись по низким орбитам – искать пиратское логово. Географическая привязка у них была самая приблизительная: обращённое к планете полушарие, тропические, примерно, широты, если судить по высоте диска планеты над горизонтом. Северное полушарие, потому что наземные станции могли держать связь с зенитной прыжковой точкой – из южного им бы не дал это сделать изгиб поверхности планеты. Дальше – плюс-минус лапоть. Широкая река, речная долина… Хорошо ещё, 84 % поверхности тут покрыто водой. Площадь суши не так велика, как могла бы быть. И плохо, что прозрачность атмосферы хреновая, и от оптики мало толку. Не хрестоматийная Венера до терраформирования, конечно, но очень местами похоже.

Запас хода дропшипов давал им возможность не делать полных витков: проход по параболе, торможение и разворот, новый проход по параболе. Времени на это уходило поменьше, чем нарезать круги по орбите.

– Похоже, оно. – Филлипс вывел на монитор схему рельефа местности, совместил её с давешними кроками Оливейры. – По старым картам, тут был довольно-таки крупный город, тысяч на сто-полтораста жителей. Хавер… как там его…

– Хаверфордвест, – сказала Элайза.

– Да. Типа того.

Двести лет влажной жары и буйная тропическая растительность немногое от него оставили. Разве что, некоторый запас железобетона, стекла, нержавеющих сплавов… Который пираты пустили в ход при строительстве крепости.

«Дериноя» вновь начала тормозить, двадцать пять метров на секунду в квадрате.

– Садимся на грунт, а не на площадки, – решила Элайза. – Мы скачем тут по небу третий час, они могли успеть заминировать их.

– У вас паранойя, коммандер, – поддел её Филлипс.

– Подстраховаться не повредит.

– Ну да, – хмыкнул шкипер. – Монашки – и те на огурчик гондон надевают… внимание! Слушать в отсеках: приготовиться к посадке!

Отцепившись от кресла, в котором сидела, Элайза рыбкою в невесомости устремилась на выход – к своему новому бэттлмеху.

Мэнорбир-Форт, Скайфог

(Мир Уортингтона), Периферия

Брэдли Абдул-Джаббар хорошо понимал, что шансов отбиться от двух рот бэттлмехов в этой крепости у него нет. Будь здесь достроены все орудийные башни и блиндажи, будь у него в достатке противотанковых пушек и солдат, чтобы укомплектовать их расчёты, будь у него больше мехов и более мощные бэттлмехи, в конце-то концов! Тогда шанс появлялся. Ну, а сейчас этих стен и наличных сил хватило бы, разве что, против бунтующего мужичья на сельхозмехах. Или же шайки каких-нибудь нищебродов с лэнсом-двумя разваливающихся на ходу дряхлых машин. Случись таким забрести в Мир Уортингтона, Брэдли разделал бы их под орех, к вящей славе своей и лорда-капитана, как начал Уортингтон себя титуловать.

Сейчас же он приказал оставить крепость. Два ротных транспорта должны были означать средний рейдовый отряд военных или наёмников на государственной службе, или крутую пиратскую группировку, которая вознамерилась отжать у Уортингтона его мир. Надежда была лишь на то, что незваные гости не знают расположения Форта и рабских посёлков, и потратят какое-то время на поиски их с орбиты. Часа полтора, два, максимум – три, по беглой прикидке Абдул-Джаббара. Значит, на эвакуацию у него есть полтора или два. В тридцати-сорока километрах к северо-западу край речной долины начинал подниматься, образуя поросшие травяным лесом холмы и скалы. Добраться туда, петляя меж зарослей и трясин, займёт часа три с учётом, что две самые медленные его машины – «урбанмех» и «бегемот» – не сделают больше 33–35 километров в час при всём желании. Им бы тридцатник набрать. Поэтому Брэдли отправил их вперёд сразу: пусть уползут от Мэнорбира, насколько смогут, остальные нагонят. Или пойдут другим путём, тихоходы же отвлекут внимание неприятеля на себя. К ним за компанию он воткнул два грузовика-шеститонки из четырёх, которыми располагал, загрузив в кузова несколько ящиков с боеприпасами к крупнокалиберным пушкам, всё равно, бывшим только у «урбанмеха» и «бегемота», кое-какими запчастями и наименее ценную часть людей с их скарбом – баб и детей наёмников Мэтсона. Кто-то там из своих тоже к ним примостырился, надеясь пораньше убраться из города. Брэдли махнул рукой. Волочь полторы сотни детишек и баб и прятаться с ними потом по пещерам и джунглям – то ещё удовольствие. Даже когда среди них четыре его собственных жены и вся пацанва с девчонками. Их он, конечно, загнал вместе со всеми на борт одного из оставшихся грузовиков.

Третьей машиной конвоя был мехоэвакуатор – полсотни тонн весом, и те же полсотни, без малого, тонн способный тащить вперегруз. Боеприпасы, сменные бронеплиты, миомерные тросы для ремонта приводов, бочки с горючим и прочее грузили в него, пока лейтенант не скомандовал «хватит!» Ещё десяток с лишним тонн взвалил на себя «бастер», единственный остаюшийся у Джаббара индастриалмех. Чортова машина соляру жрала как свинья помои, поэтому две пятисотлитровые бочки загнали ей в багажник на пузе. Шестидюймовки из блиндажей вытащить не получилось, но две крупнокалиберные «десятки» Абдул-Джаббар приказал снять с крыши цитадели и прицепить на буксир к грузовикам. Вытянут. Не так сильно они нагружены, чтобы не.

– Баст, ты уверен, что остаёшься?

В динамике комма послышался тихий смешок.

– Я мирный человек, лейтенант, и боюсь только разориться, – сказал толстый кабатчик. – А это как раз и будет, если я брошу своё заведение. Нет, я уж как-нибудь так… Опять же, глаза и уши.

– Ну да. – Брэдли покосился на часы и включил громкую связь. – Живее, живее, блядь! Враг ждать не будет!

С начала эвакуации успело минуть полтора часа, прежде чем Абдул-Джаббар скомандовал колонне начать движение.

* * *

«Дериноя» села в полукилометре к югу, «Вонючка» на том же примерно расстоянии к северу от крепости в Мэнорбире. Выхлопы реактивных двигателей вырыли в рыхлом грунте ямы по нескольку метров глубиной, с оплавленными стеклянистыми стенками, в которые опустилась корма того и другого дропшипа. Посадочные опоры выдвинулись, приняли вес, и сразу же начали опускаться аппарели.

– Вперёд, за мной! – Элайза первой сошла на землю на своём «мародёре».

Кривой Фриц на «ханчбэке» двигался следом за ней. Свой прежний «блэкджек» женщина отдала Катарине Зарикос, зачислив ту в лэнс вместо погибшей Ренаты. С борта «Вонючки» первыми высадились Оливейра и его ударный лэнс. Вновь за рычагами своего «стингера», чернокожий лейтенант наёмников резво повёл отряд к крепости. Радарные импульсы дропшипов и мехов беззастенчиво шарили по ней… не находя ничего, что могло бы сойти за оборону.

Ударный лэнс Утпата обогнал командирский и тоже приблизился к стенам.

– Признаков обороны не вижу, – доложил Раджкумар. – И думаю, что её и нет.

– Уверен? – спросила Элайза.

– Ещё нет.

– Дарий, запрыгни на стену.

– Понял, командир, – наёмник ответил мгновенно, и пару секунд спустя его «стингер» мелькнул в воздухе, поднявшись над земляным валом.

Запрыгнул на гребень, остановился, несколько секунд ожидая, пока компрессоры его реактивных ускорителей «чилтон 360» закачают достаточно воздуха для нового прыжка. Спрыгнул вниз.

– Пока чисто, командир. Сдаётся мне, крепость оставлена.

– Этого следовало ожидать, но… мы должны убедиться.

– Понял. Осматриваюсь.

Потревоженные спуском дропшипов низкие облака разродились мелким дождиком. Ведя бэттлмехи к проёму в стене, Элайза внимательно просматривала окрестность. Там, где кончался короткий язык из бетонных плит, земля хранила следы недавно проехавших машин и прошедших мехов. Что было резонно и ожидаемо: если пиратам удалось засечь два скачущих над планетой «Юниона» – а им удалось, радарное облучение с планеты зарегистрировали оба борта – то они могли прикинуть и их загрузку, после чего решить уклониться от безнадёжного для них боя, двумя лэнсами против двух рот. Одна, правда, неполная, но откуда бы это знать пиратам? С другой стороны, они могли и в засаду сесть, и дать-таки бой незваным гостям; Элайза по опыту полагала сей вариант сомнительным, но всё же, не сбрасывала со счетов.

– Радж, пусть Сабрина тоже войдёт в город.

Сабрина Санчес была лучшим сенсорщиком ударного лэнса, поэтому разведку с этой стороны был резон поручить ей.

– Противника не вижу, – через несколько десятков секунд доложила девушка.

– Иду в крепость, – решила Элайза. – Команирский лэнс, за мной.

Не сводя прицелов с блиндажей, из которых могли жахнуть шестидюймовые пушки, они миновали проход. Блиндажи молчали, и признаков жизни под их бронёй сенсоры не засекли. По левую руку от проёма находилось обнесённое забором из колючей проволоки скопище бараков-контейнеров – загон для сельхозрабочих; на дверях бараков висели замки, и внутри они были забиты людьми. Оставили они крепость или нет, но рабов пираты с собой брать не стали. По правую руку, на меньшего размера пятачке, находились склады продовольствия и зерна, пекарни и прочее, полный список чего Элайза не держала сейчас в голове. Обычно там ходили один-два патруля из уортингтоновских солдат и трудились рабы, но сейчас было пусто. И никаких признаков засады.

Висящая на флагштоке над цитаделью белая тряпка значила то, что и должна была по всем конвенциям: крепость сдана.

зенитная прыжковая точка

системы Скайфога (Мира Уортингтона)

Периферия

– В последних сообщениях из Форта они передали о двух приближающихся «Юнионах» и эвакуации крепости. – Уиллер сглотнул. – Полагаю, Мэнорбир уже в руках противника.

Жена и дети капитана жили в Мэнорбире; они должны быть в числе эвакуированных, но кто мог знать, не догонит ли противник уходящий из крепости конвой? Без стационарной аппаратуры связи в цитадели, Брэдли Абдул-Джаббар не мог послать сигнал дальше низкой орбиты.

– Ожидаемо, – голос Уортингтона был спокое и ровен. – Кто?

– Опознавательных знаков в оптике Джаббар не видел, но радиокоды соответствуют Магистрату Канопуса. Боевой флот, спинвардная эскадра – та, что базируется на Кейтс-Холд. Один идентифицирован как КМК «Дериноя», второго в нашей базе данных нет.

Базу данных канопианского флота раздобыло ещё Вольное братство, и устарела она лет на пять-семь, а покрывала, в основном, корабли, болтающиеся вдоль спинвардного рубежа. КМК «Дериноя» (тип «Юнион») в ней был назван в числе кораблей, приданных в качестве транспорта Народной добровольческой бригаде ВСМ.

– Значит, народные добровольцы… – проговорил Джоффри Уортингтон.

Слабейшая из четырёх бригад армии Магистрата, давно сократившаяся до трёх батальонов мехов. Хотя её силы хватило полтора года назад, чтобы сломать хребет Вольному братству. Антиас громил головной батальон Магистратской милиции, а тут, на Данианшире, стоял Ново-Синклерский добровольческий. Одна рота которого прямо сейчас противостояла отряду Мэтсона и Прохазки на Балавате. А «Дериноя» и второй, неустановленный «Юнион», значит, везли две другие сюда. Сходится.

– Рота на Балавате и две здесь, – сказал Джоффри Уортингтон. – Нарвались. Тебе не кажется?

Капитан «Чёрного пса» потёр подбородок. Пальцы заметно подрагивали.

– Шлюхи решили закончить то, что не кончили на Антиасе.

– Возможно, – сказал Уортингтон. – Или же наши партнёры-дюрахи так отвечают на наш ход с кобальтовыми зарядами: мы угрожаем стереть их колонию, они же захватывают нашу столицу.

– Простите, милорд… Но я говорил, что не стоит нам заключать этот договор. – Капитан застыл, глядя Уортингтону в глаза.

– Я спрашивал твоего мнения, и ты ответил, – невозмутимо проговорил тот. – Мы слишком многое могли выиграть, чтобы разбрасываться такими шансами.

– Мы проиграли.

– Ещё нет, – бандитский король помедлил. – У нас ещё есть усиленная рота мехов и тяжёлая эскадрилья… дропшипы и звездолёт.

– Мы… – капитан сглотнул. – Мы продолжаем идти к Балавату. Но…

– Нет. Итцехо как промежуточная остановка просчитывается слишком хорошо. Думаю, чтобы добраться сюда, шлюхи воспользовались одним из наших джампшипов: по срокам перезарядки как раз подходит. Тогда у Итцехо нас ждут перехватчики. Они могли подтянуть даже авианосец с Кейтс-Холд.

Тяжёлый дропшип типа «Вендженс», один такой как раз там и болтался. Четыре десятка воздушно-космических истребителей, возможно, и взвод-два морпехов. Впрочем, морпехов способен нести и сам звездолёт.

– Тогда… уходить? От Скайфога мы можем пойти и обратно к системам Фронтира, и на антиспинвард – к Канопианским руинам…

– Нет, – спокойно ответил Уортингтон. – То и другое – не вариант. Мы возвращаемся. Мы не оставим наших людей, пока есть вероятность, что их можно спасти.

Он не сказал «надежда», но именно это чувство всколыхнулось в душе капитана.

– Да, милорд. Мы ляжем на обратный курс, как только закончится торможение.

Когда дверь каюты закрылась за вышедшим Уиллером, Джоффри Уортингтон остался сидеть, сцепив пальцы в замок и прикрыв глаза. Да, уходить из системы – не вариант. У половины братвы на планете остались бабы с детишками. Сам лорд пиратов подобных привязанностей не испытывал, так как считал это слабостью, но понимал, что его люди способны взбунтоваться. Горе и страх отнимают разум ещё хлеще, чем ярость. К тому же, вожак, приказавший бежать – плохой и негодный вожак. Опомниться не успеет, как будет свергнут. Особенно когда Доринг тут, рядом… чорт, надо было оставить внизу его – но кто ж знал? Он не рассчитывал оборонять Мир от угрозы серьёзнее мелкой банды в один-два мех-лэнса. С такой Абдул-Джаббар мог бы справиться. Мелочь всерьёз драться не любит, отступит после короткого обмена выстрелами. Или примкнёт к его группировке в надежде на такую поживу, которой им без него не видать ни в жисть. И от военного лёгкого рейдового отряда Джаббар мог попробовать отбиться. Но против двух рот шансы его были невелики. Оставить крепость в Мэнорбире было разумным шагом, в джунглях Абдул-Джаббар мог продержаться до возвращения Уортингтона, мог даже причинить неприятелю ущерб партизанскими вылазками. Хотя лорда Джоффри устроило бы и простое сохранение вверенных ему войск.

На Антиасе флот обеспечил Магистратской милиции господство в воздухе, но и то, Вольное братство смогло умыть её кровью. А Джоффри Уортингтон прорвался сквозь заслон лёгких истребителей с «Чёрным псом» и «Фермерской дочкой», и был таков. Здесь флотского авианосца пока не видать, зато у Уортингтона в строю шесть «хеллкэтов» против четвёрки истребителей, которую могут нести «Дериноя» и тот второй «Юнион». И две роты вместе с отрядом Джаббара у него тоже наберётся. Достаточно, чтобы дать бой военным, а если расклад будет складываться не в его пользу, то никогда не поздно и отступить.

= XVII =

Мэнорбир-Форт

Скайфог (Мир Уортингтона)

Периферия

27 августа 3017 года

– Налей-ка нам, дружище, пивка – лучшего, что у тебя есть!

– Дык, ваш-бродие, это, – развёл руками жирный кабатчик, – у нас тут только одно пиво, какое сами варим-с: оно же лучшее, оно же и худшее…

Скотт ухмыльнулся, раскуривая сигару. Обратиться к сержанту как к «благородию» – примитивная лесть, но вряд ли ошибка, знаки отличия канопианской армии не так уж сложны, чтобы этот толстяк их не знал. С другой стороны, лесть, как раз, уместная и естественная в его положении, а с третьей, она не остановит Уилбура от форсированного допроса, буде понадобится. Заведение с крысой в скафандре на вывеске было построено сразу из трёх типовых двенадцатиметровых контейнеров: два состыкованы повдоль на земле, третий взгромождён на них сверху. Там, как понял Уилбур, были номера, назначение которых, в общем-то, очевидно. Внизу – внутренность одного контейнера целиком отведена под бар, во втором размещались кухня, холодильники и прочие подсобные помещения. Помимо хозяина-толстяка, в баре работало несколько девок, одетых в грязные кружевные передники – собственно, ничего, кроме передников и кожаных рабских ошейников, чего тоже здесь следовало ожидать. «И девки, наверняка, наши», подумал Уилбур. Как и другие рабы, которых они выпустили из бараков пару часов назад.

Взяв себе в помощь пару капралов с их отделениями, доктор Геррера организовал перепись и осмотр этих бедолаг, обещав управиться к вечеру. Энсин Ольтяну с оставшейся частью взвода прочесал город и под прикрытием «крусейдера» Фиорелли с «уитвортом» за еомпанию двинул на БТР к порту. Скотту и его взводу достались ремзона и цитадель. В то, что пираты сдадут их чистыми, без сюрпризов, ни он, ни Элайза не верили, и не ошиблись, конечно. С полдюжины мин и растяжек они обезвредили, одна-таки стоила жизни двум обалдуям, влетевшим в центр связи и управления полётами так, будто снимались в дерьмовом головиде, с автоматами наперевес.

Растяжку поставили и на входе в склад боеприпасов для бэттлмехов, но обезвредить её много времени у Уилбура не заняло. Хотя он и приказал сапёрам проверить склад ещё раз, а после доклада «проверено – чисто» не поленился и сам посмотреть. Других минно-взрывных сюрпризов на складе и в самом деле не было. Пираты торопились, их поджимало время, так что минировали цитадель на скорую руку, больше в надежде подпортить захватчикам триумф, чем в расчёте нанести существенные потери.

Аппаратура связи слегка пострадала от взрыва, и только. Ни демонтировать, ни ломать её пираты не стали, лишь заблокировали систему паролями. Взломать которые было вопросом времени и задачей не первой очереди: аппаратура дропшипов с наблюдением за околопланетным пространством и связью справлялась не хуже.

В здешний кабак, а может, салун, Уилбур явился не один – в компании замкомвзвода-2 звёздного капрала Лидии Луческу и нескольких бойцов головного отделения. Разливая им пиво по разномастным стаканам и кружкам, толстяк как бы невзначай поинтересовался:

– Платить будете-с, ваш-бродие?

– А как же, – хмыкнул Уилбур, выкладывая на стойку монету с профилем Коссандры Сентреллла. – Вот: целый доллар, и ежели ты, засранец, решишь, что этого мало…

– То вы вычтете из оплаты мою жизнь, – в тон ему сказал толстяк. – Известное дело, чего уж…

Пиво было светлым и мутным, с лёгким осадочком, как и положено нефильтрованному, но на вкус неплохим. Лучше, чем обычно варят из квиллара, уж в этом-то Скотт разбирался.

– Известное, – проговорил он. – Как и наказание для шпионов и стукачей. Тоже известное, верно?

Под его взглядом толстяк стушевался.

– Да я… как бы…

– Ты хочешь жить, а я хочу кое-что знать. Так что сделка у нас наклёвывается простая: с тебя честность – с меня твоя жизнь. Попробуем сторговаться?

к северу от Мэнорбира

Скайфог (Мир Уортингтона)

Периферия

Перекрашенный в цвета Магистрата Канопуса – синий и чёрный, с блёкло-голубым брюхом, неразличимым на фоне здешнего белёсого неба – «сперроухок» шёл на километровой высоте. Под брюхом и крыльями его, вместо бомб, висело полдюжины подвесных баков для реактивной массы, чтоб дольше держаться в воздухе. Сбрасывать их опустевшие не рекомендовалось: где потом новые взять? Нет уж, будь добр привезти все полдюжины назад. Знакомое дело, кивнул тогда Митч Вермеер. Наёмники тоже привыкли расходники экономить, где и как только могли. А тут ещё давешний бой…

Парни на «иглах» задорого продали свои жизни, убили беднягу Крингоша и порубали в капусту «сэйбр», на котором летал Митч; Глэдис не повезло: схлопотала прямое в кабину и взрывную декомпрессию, потому как лётный скафандр её тоже был повреждён. Космос есть космос – за это его Митч и не любил. Летать в небе понятней и проще. И декомпрессия тебя не убьёт, разве что, заберёшься совсем высоко.

– Снижаюсь до семисот, – сообщил он на борт «Деринои». – Облака слишком низкие, видимость ухудшается.

Начал пологий разворот к северу. Южные заросли выглядели пустыми, не похоже, чтоб их потревожила колонна техники. В принципе, это было понятно и так, по остающимся на земле следам, но коммандер Маркхэм решила потратить несколько минут на пролёт над южной частью долины – подстраховаться. Сама же она повела бэттлмехи на север. Хотя «Дериноя» руководила полётом, отслеживая «сперроузок» своими радарами, ещё один канал связи соединял его непосредственно с «мародёром» Маркхэм.

– Не ниже пятисот, – сказала она.

– Сам понимаю.

Пол-километра – предел для зениток, выше они могут достать «сперроухок» лишь по очень большой для себя удаче. И той же непрухе для Митча Вермеера, но тут ещё можно рискнуть, а вот снижаться до зоны эффективного обстрела – то риск неоправданный.

– Шестьсот, – решил он, вглядываясь в панорамный экран.

На вспомогательный вывел картинку маг-скана, ищущего в джунглях внизу скопления металла и магнитные поля работающих термоядерных реакторов.

– Есть засечка на час! от вас километров полста, коммандер.

– Поняла, – отозвалась Маркхэм. – Что именно?

– Пять реакторных сигнатур, точно – одна большая машина… ща подсвечу радаром… пять бэттлмехов, возможно, индастриал на дизелях, большой грузовик, похоже, ещё пара-тройка шеститонок. Ща подойду поближе… даю картинку!

– Вижу.

– Вторая засветка на четыре часа. – Митч резко завалил самолёт на крыло, меняя курс. – Вижу «урбик», «бегемот», две шеститонки. Медленно движутся. Скидываю картинку, ловите!

– Грузится… пришло! Ага…

* * *

– Четыре отметки на пять часов, приближаются! – в голосе Норберта Кушнеревича Абдул-Джаббар уловил нотки паники.

– Точно четыре? – спросил он.

– Да… пока да.

– Всего четыре. – Он сбавил ход «феникс-хока», пропуская колонну вперёд. – Продолжать движение, Тайлер – ведёшь!

– Понял.

Оставленный без подчинённых второй лейтенант Тайлер Флойд был недоволен этим, но возразить не рискнул. Как и открыто выказывать недовольство. Абдул-Джаббар, между тем, перестроил свой лэнс цепью – лицом к приближающимся вражеским мехам. Быстрые, они шли прыжками и бегом, нагоняя колонну с юго-востока. Джунгли росли тут не сплошняком – что хорошо, иначе бы колёсная техника не проехала, но оставляли достаточно места, чтобы укрываться от вражеского огня в бою. Правда, и враг тоже мог укрываться не хуже. Продвинутые сенсоры «феникс-хока» первыми опознали незваных гостей: три «ассасина» и двадцатитонный «уосп», а может быть, «стингер»: без визуального контакта эту парочку спутать легко. Тот и другой выпускает промышленность Магистрата, тот и другой стоит на вооружении его армии. Как, в общем, и всех прочих армий и Внутренней Сферы, и Периферии.

За визуальным контактом не заржавело: покрашенные в блёкло-зелёную с жёлтым полосу болотного камуфляжа мехи вскоре показались на панорамных экранах. Расцветка не совсем подходящая к цветам растительности Мира Уортингтона: та, всё же, поярче, но магистратовцы, должно быть, использовали одну из стандартных схем. Эмблема канопианской Народной добровольческой бригады, пика с нанизанной на неё парой-тройкой колец, тоже была хорошо различима. «Уосп», всё-таки, «уосп». И действительно три «ассасина», против «феникс-хока», «стингера» и двух «уоспов» Брэдли Абдул-Джаббара.

С шестисотметровой дистанции «ассасины» дали залп дальнобойными ракетами. Они тоже шли цепью, но целью своей выбрали мех Абдул-Джаббара, как самый тяжёлый в отряде противника. Несколько боеголовок ударили его в левую руку и ногу. Джаббар выстрелил большим лазером по ближайшему из «ассасинов», больше на наудачу, чем в расчёте попасть, всё же, дистанция была великовата. Промахнулся, но это было неважно. Ещё пара боеголовок ударила по левому бедру, прежде чем Брэдли успел укрыться в зарослях. Новым выстрелом большого лазера он достал приблизившийся канопианский «уосп». Хрупкая броня левого борта раскололась, обнажая тонкие прутья несущих балок, плавящиеся и гнущиеся под лучом. Мех резко затормозил, качнулся назад и отпрыгнул, скрываясь в зарослях.

Обменявшись ещё несколькими выстрелами со «стингером» и «уоспами» лэнса Абдул-Джаббара, канопианские мехи отстали.

* * *

– Третий-Л блок охлаждающего контура и левый торсовый прыжковый ускоритель выведены из строя, – докладывала фёст-ранкер Джессика Крофорд. – Тяжёлые повреждения несущих конструкций. Очаг возгорания потушен, сброс боеприпасов не производила.

– Хорошо, – сказала Элайза. – Ты молодец. Возвращайся на «Дериною», Раджкумар – выдели один мех сопровождения, чтобы её не подкараулили по дороге какие-нибудь ублюдки с базукой.

– Сабрина, – без колебаний, назвал Утпат. – Проводишь малышку до базы.

– Поняла, шеф, – отозвалась Санчес. «Ассасин» протянул левую руку с раскрытой ладонью манипулятора. – Джесси, пошли. Дай тёте ручку, будь хорошей девочкой.

– Юмористы, – буркнула Элайза.

Джессике повезло: удар в левый борт мог подорвать боекомплект, а сотни боеголовок РМД более чем достаточно разнести в клочья маленький «уосп». Да и мех покрупнее и крепче, в общем-то, тоже. Может, и был резон вывалить боекомплект на хрен из магазина: острой нехватки боеприпасов пока нет, а со вскрытой бронёй левой секции торса любой шальной осколок, выстрел из гранатомёта и даже пуля может стать фатальным. Но ладно, что сделано – то сделано. Едва ли в здешних джунглях кишат партизаны с базуками. Не так много у пиратов людей… да и базук.

И свой командирский лэнс Элайза вела отнюдь не в погоню за основным конвоем. Оставшийся в городе Уилбур вышел с нею на связь и сообщил о предполагаемом разделении конвоя: тихоходные «бегемот» и «урбанмех» вышли из города почти на час раньше основного конвоя, и с ними ушли два грузовика, на борт которых Абдул-Джаббар загнал тех, кого посчитал наименее ценными из списка подлежащих эвакуации – семьи наёмников Мэтсона. Лучшего подарка на этом этапе операции не стоило и желать. Знай пиратский лейтенант, что наёмники присоединились к атакующему его войску, он оценил бы их близких иначе. И Элайза не хотела давать ему времени исправить эту ошибку.

Как не хотела и Оливейре сообщать о происходящем до срока: пусть гонится пока за конвоем, и пусть Вермеер, обнаруживший с воздуха «бегемот», «урбик» и грузовики, пребывает в неведении относительно их настоящей ценности. Можно подкинуть ему работёнки – пусть сделает несколько заходов на мехи Джаббара с относительно безопасной полукилометровой высоты, потреплет им нервы и броню. Ударному лэнсу Оливейры она приказала следовать за колонной на расстоянии, не вступая в визуальный и огневой контакт без необходимости – или команды.

В принципе, ударный лэнс её собственной роты куда более заметен: три «ассасина» редкое сочетание, зато у Оливейры подборка «стингер», два «уоспа» и «локаст», которых в любой армии Сферы до чорта. И перед отлётом их перекрасили в камуфляж Ново-Синклерского, с соответствующими знаками отличия. Раздобыть краски нужных цветов, кстати, был тот ещё квест: с собою на Балават их, понятное дело, не брали, да и на Балавате кому бы понадобилось и зачем рисовать болотный камуфляж? Планета-снежок ведь, последние болота там вымерзли хрен знает, когда. Как и леса, и всё остальное. Однако ж – нашли. Уилбура осенило, и он, запросив городскую администрацию Шуштара, узнал, что там действует детский сад для семей работяг. Это казалось невероятным, но были и те, кто летел на Балават с семьями; кроме того, семьи образовывались и на самой планете. Детей рождалось не то чтобы много, полуторная гравитация и постоянный холод этому не способствовали, особенно, у рабочих. Но детский сад, несколько лет назад открытый при местной магдаленистской епархии, всё равно был переполнен. А краска нужна была им для росписи помещений под лес, каковой бóльшая часть детей видела лишь на картинках. Реквизировать краску на оборонные нужды у Элайзы не поднялась рука. Поэтому она потратила пару часов, чтобы наехать на городскую администрацию, выбила у неё деньги и лично отправилась расплатиться с отцом Адрианом. Краски хватило на командирский и оба ударных лэнса; тяжёлые мехи огневой поддержки и боевого, чтоб не палиться в арктическом, перекрасили в чёрный с лазоревым – парадные цвета бригады. Благо, и чёрной краски, и синего колера для белой на Балавате имелось в достатке.