Текст книги "Немийцы (СИ)"
Автор книги: Баса
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
Лицо покраснело от горячих мыслей, отвернулась к своей картошке в мойке и срочно стала очень тщательно и пристально рассматривать ингредиент будущего блюда.
Дима прочитал или увидел мысли на моем лице, потому что одну руку убрал от овощей и схватил меня за попу, пододвигая к себе боком. А я не сопротивлялась, когда поцеловали за ушком, и когда рука, пощупав попу, скрытую только шортами, перелезла вдоль талии дальше на грудь и смяла, я совсем не сопротивлялась. Ни капельки, к тому же, не забывала один момент – в правой руке у него нож!!!
Погладила пальчиками Диме подбородок, почувствовала легкую щетинку. Он не брился эти пару дней, от этого сразу казался «взрослым», грозным, похож на типичного бандита из боевиков, оставалось сигарету в зубы и запах перегара добавить.
– Мурррр, – призывно мяукнула, прикрыв глаза.
– Кису… надо… отодрать, – расслышала рык уже отнюдь не котика на ухо, а скорее зверя. Нож звякнул по столешнице и с этим звуком у меня прервалось размеренное дыхание.
Всевышние силы не дайте скончаться…я никуда не хотела. Хотела здесь остаться с ним. Не помнила подобного ощущения прежде, оно ни на что не похоже. Мне спокойно, тепло, иногда холодно, когда его руки теряли меня. Здесь…с Димой…было лучше, чем когда-либо. С высокой колокольни плевала на весь мир, пусть крутится и без нас.
А Дима опять амебный стал, сидел и о чем-то думал, а мне приходилось развлекать постоянно и трещать без умолку. А он слушал и слушал. Кто бы меня заткнул, боялась перестану разговаривать, и мы опять разойдемся на разные полюса мира.
У него спросишь:
– Любишь меня?
А в ответ:
– Ну?
Лёньке много раз признавалась, а этому не могла, стеснительно было, язык не шевелился. Ощущение будто голос потеряла внезапно и перебороть не могла себя, выдавить как-то.
После обеда мир – этот ужасный мир Немии решил вспомнить о нас. Чтоб его! Не крутился без нас.
Господин Пудель прервал отдых своим звонком. Теперь не знала, ненавидеть кудрявого или благодарить за помощь. И ведь как точно – привез вечером и под вечер объявил конец.
Собирались с Димой раздельно, каждый в своих мыслях. Ну и что мы должны сказать друг другу? Кажется у нас был очень, очень приятный секс. Или только казалось, а может у него всегда так? С его-то дамочкой? В конце концов, я не очень опытная любовница…я бы сказала, что в этом деле ноль или (ноль целых, пять десятых) из пяти.
Ехали на моей машине, с водительского сидения меня нагло пнули. Сказали, что противопоказано буйно помешанным управлять транспортным средством, тем более на больших скоростях.
При этом сам втопил далеко за сотню, очень далеко за эту цифру. Ему можно быстро ездить – утверждал, что умеет. На поворотах из-за этого швыряло сзади на креслах, но я стойко распрямлялась, ставила локоть на колено и смотрела на Диму очень внимательно. Он читал нотации о моей безответственности и вспыльчивости, а я не злилась, потому что не слушала. У меня в глазах рябил огромный вопрос! Сколько раз за пол года или, сколько они встречаются с Юлей, Дима с ней успел переспать, и в каких позах? Он ее тоже всегда так поднимает и опускает на…на…
Юля низкая, как я, а значит ею тоже можно крутить, как угодно. Хоть слова и застревали в горле…ничего…сейчас сказану. Выдавлю.
Но не задача! Появилась сеть на телефонах, и я оглохла от звонов в багажнике. Смс, звонки, про Диму молчу у него минут пять музыка не прерывалась изо всех агрегатов. В подобном темпе и провели ночь в дороге, Дима говорил по телефону, я отвечала на поздравления с праздником, на вопросы, где пропала близким, но только по смс. Не хотелось отвлекать занятого господина болтовней.
А Дима словно забыл обо мне, поэтому я сама о себе напоминала, вылезла между сидениями чуть вперед на передние и щекотала Диме шею и щеку, чтобы не забывал. На что он пару раз порывался откусить любопытные пальцы, правда нежно…губами.
Что надо делать в таких ситуациях? Какие у нас теперь отношения?
Припарковал Дима машину возле моего доме. Вышли на улицу, вновь окунувшись в извечную жару Арзонта, отвыкла в последнее время от этого.
Дмитрий Сергеевич бедрами развалился на месте водителя, на дверце, а меня подхватил под попой кистью руки. Там я очень удобно сидела, выше всех была. Оглядела парковку в раннее утро, почти никого, поэтому мы не привлекали чужого внимания.
Завтра запланировано долгожданное открытие острова X и W.
За Димой сейчас должен был Польски заехать и подбросить до дома, где его ожидала «девушка». Везет вечно. Дима встречался с Кристиной и изменял ей со мной, встречается с Юлей и изменяет со мной. Интересно, а когда я была его невестой с кем изменял?
Предпочла бы, конечно, чтобы встречался со мной и изменял со мной.
Сейчас Дмитрий Сергеевич одним глазом щурился от солнца, а вторым смотрел на меня чуть вверх, я выше него ведь. Довольный он, как котяра который объелся сметаны или как Волчица, которой первый раз предложили в рекламе сняться. Она тогда прыгала по комнате в общежитии Бастардов.
Автоматически и я перестала много думать, состарюсь быстрее. Отпустила чуть ситуацию, улыбнулась в ответ на Димин явный намек на хорошее настроение. Он не спал ночь, пока ехали, а довольный несмотря на это.
Локоть поставила на мужское плечо и ладонью щеку подпирала.
Так мы и переглядывались с легкими улыбками, молчание сопровождало наши переглядки. Кто кого называется? Кто первый озвучит мысли или чувства?
Давай, скажи, что любишь. Я готова слушать от тебя признания в любви, тогда и в ответ признаюсь.
Внезапный гудок автомобиля в абсолютной тишине субботнего утра был оглушающим. Дима даже дернулся нервно, причем со мной на руках и только потом поставил на землю. За пределами забора припарковался на обочине Весельчак – Пудель в черных очках и махал рукой с водительского сидения.
– Поехали! – крикнул среди тихой улицы раннего утра и головой кивнул на пассажирское сидение.
И так легко Диму у меня отобрали.
Я обреченно помахала отъезжавшей машине, а потом не спеша отправилась к себе в квартиру, “отдохнуть” от эмоций после отдыха. А они меня сбивали с ног, внутри целый поток этих эмоций, они крутились, по спирали, как торнадо, боялась улететь от них. Несмотря на не достаток сна и усталость вряд ли была в состоянии заснуть сейчас.
Сумку скинула дома и завалилась на диван в одежде, только обувь сняла. Тогда и застал звонок в дверь.
Я пару минут назад только зашла. На часах девять утра, кому в субботу не спалось?
Раскрыла дверь и этого человека естественно не ожидала увидеть. А тем более с букетом желтых цветов и с растопыренными лапами в разные стороны и с улыбкой, а-ля я мальчик одуванчик, а ты, Аня, злобная тетка из страшилок для детей.
– Здорова, любимая! Вот он я! Не ждала!? – Ленька зашел в квартиру, при этом нагло подтолкнул меня за плечи внутрь, на что я показательно скрестила руки на груди. Обороняться буду от него, первым что под руку попадет.
– Че надо, предатель? – заявила, пока Ленька разувался нагло. Честно, устала от наших с ним непонятных отношений. Пропал неизвестно насколько, жил припеваючи, а мне было здесь очень плохо, тоскливо, одиноко. Он вроде был мой друг, с детства меня знал, мог чем-то помочь, посоветовать. А он исчез. Небольшое темное чувство теплилось в груди, оно было очень черное и неприятное и не давало о себе знать, пока человек передо мной не объявился на пороге дома. Сейчас ощутило это очень ярко.
– На свои цветочки, воняют жутко! – Ленька шмякнул подарком мне на грудь, припечатав. – Дай попить, с дороги – двенадцать часов ехал.
Я долго смотрела на объект, решая выбросить его в окно или помиловать? Решилась – пусть поживет. Взяла цветы и пошла к шкафчикам на кухне с целью найти вазу.
Пока искала молчала, попить пусть сам себе ищет. Когда нашла, медленно поднялась и развернулась…всевышние силы! Раздраженно прошипела:
– Ду….ду…дурак! Зачем неожиданно подбираться!?
Мечтала стеклянную вазу в руках ему на голову опустить, жалко правда шрамы будут у модели.
Улыбки Ленька опустил, развалился плечом на гудевшем холодильнике.
– Я только что видел отъезжавшего Хаски и у меня появилась странная мысль…
Да, странная мысль? Вазу со звоном поставила на стол, как не расколола не знаю. Много черных эмоций сейчас во мне. И они решали, что лучше сделать с Ленькой, язык ему отрезать и выкинуть в окно или устроить сначала пыточную!
– Странную мысль? – спросила, чуть подняв бровь. – А у меня вот какая странная мысль? Почему ты Диме сказал, что был отцом моих детей?
– В смысле? – усмехнулся Ленька как-то натянуто. – Да ты что? – всплеснул раздраженно руками, потом почесал свою бородку. – Я значит из кожи вон лез, чтобы тебя освободить от твоего тирана. Сколько ты слез из-за него пролила? Я ей помочь пытался, а она меняет еще и левым выставляет? Ты, вообще, понимаешь, как я рисковал? Мы встретились с Хаски на нейтральной территории, в ресторане, но я боялся, что он меня шнурками от своих ботинок придушит! А ты не ценишь!!!
Я как-то в момент скисла, разворот плеч стал менее уверенным и пальцами перестала отбивать по столу. А ведь он прав. Я сколько Леньке плакалась, как плохо с Димой и что он не любит и не ценит меня. Играется и для одного я ему нужна.
– А вообще я приехал к тебе повидаться, а завтра мы поедим на открытие острова!
– Зачем? – ужаснулась.
Не поеду, это все равно что смертельный договор подписать. Дмитрий Сергеевич по стеночке размажет, причем одним взглядом и без дополнительных средств, таких как молоток или кувалда. – Не поеду никуда!
– Еще как поедешь. Мы год почти не виделись, а она меня бросить собралась! Мне надо там появиться, это единственная возможность нам повидаться. Ты пойдешь! – грозно приказал и ткнул пальцем на выход из кухни.
– Пошел к Бастардам со своими указульками! – как бы приказы, сказанные подобным тоном ничего кроме смеха не вызывали, а когда даже тихим голоском произносил светловолосый индивид сразу хотелось встать по стойке смирно.
– Анют, ну хватит обижаться. У меня дела были правда, не мог повидаться с тобой. А сегодня и завтра единственная возможность поболтать с тобой. Потом опять закончатся зимние каникулы и разъедимся надолго.
Жалобы и скулеж Лёни действовали безотказно. Стоял выбор – обидеть бывшего лучшего друга или умереть в смертельных муках от удушья руками Дмитрия Сергеевича. И я дура, конечно, выбрала второе. Но с другой стороны это великолепная возможность последить, что Дима будет делать с невестой. В конце концов, он мне ничего не обещал. Провели страстные выходные и разъехались в разные стороны, можно итак трактовать случившиеся события.
Если Дима пальчики запустит своей дамочке куда-нибудь – на попу, например, как мне любит делать, я ему эти пальчики на газовую конфорку положу. И дополнительно потом сковородкой прищемлю к плите. Решено! Буду еще сидеть – гадать, поедет со своей дамочкой или нет?
А теперь оценила, как Леня завалился на мой диван, закинув руки за голову, сумку дорожную с вещами на входе.
– Ты не останешься у меня! – ужаснулась предполагаемому варианту развития событий. Пальцем указывала на дверь. Ощущение, что если не выгоню, непременно прибудет палач и лишит жизни без суда и следствия.
– Хочешь отправить меня в отель!? Посидим, комедию посмотрим, винца выпьем…
продолжение следует…
Всем спасибо за внимание к книге, я сегодня в топе весь день крутилась на первой странице. Ляпота!
Спасибо за лайки, репосты и сообщения.
Спасибо за награды Diana Dzieva, Юлия, Салтик Мажеренова
За перышки спасибо. Ирина Ляшенко, Evgen, Katerina Babushkina, Анжела Ковалева, Лариса, Anet, Ira Citovic, Юлия, Лара, Пруленцова Олеся, Лана, Анастасия Линецкая, Кира Муратова
Спасибище огромное. Я честно ни у кого не выпрашиваю наград. В конце прод благодарю, потому что не каждый в сообщениях отписывается и здесь реальнее всех поблагодарить. Эта трилогия черновая, пока сюжет довожу до ума, да и демонстрирую, что умею или не умею. Я сама себе ни разу награды не выдала для поднятия рейтинга)))
Глава 12 ” Х и W ”
Извините, задержала проду. Что-то плохо она у меня шла. До сих пор не нравится)
POV Вильмонт
Шея была мне дорога, поэтому благополучно применила в общении с Ленькой запрещенный прием – претвориться маленькой, бедной и больной.
Эх, мужики! С довольной моськой захлопнула дверь за Лёнькой и совсем совесть не мучила. Я не стремилась в девятнадцать лет лишиться шеи. А если бы мой ненаглядный друг остался ночевать, болталась бы я завтра на люстре без дыхания. Докажи потом, что не верблюд.
Лёнька – наивная душа всегда верил наигранным слезкам, а Дмитрий Сергеевич – черствый сухарь никогда не реагировал на мой скулеж. Хотя нет, один раз он отреагировал, испугался-то как во время секса. Раньше надо было думать, чуть мозоль не натер на том самом месте. Надо рассчитывать свои силенки и мои.
На столь оптимистичной ноте я завалилась спать, после обеда необходимо было придумать план мести. Что я могла противопоставить Диме? Ни-че-го. Лишь полное игнорирование его великолепнейшей персоны.
Я упоминала, что удалила Диму из всех социальных сетей и номер телефона стерла? Это правда. Но! Найти его странички в интернете опять же не составит труда, а его номер я наизусть всегда помнила. Эти страшные цифры в шкуре Ананиной запомнила навечно.
Так что, сегодня записала заново его номерок.
5 января. А у Димы День Рождения через пять дней, только дарить ему ничего не буду. Пусть невесточка дарит. За сутки ни одной смс, ни одной захудалой смс.
На следующий день рано утром поехали с Леней на его машине. Была сразу одета празднично для торжества. У Дмитрия Сергеевича глаза вылезут на затылок, не только на лоб, но и дальше убегут. Я можно сказать голая – платье представляло собой юбку длинной до пят, при ходьбе ноги и бедра очень четко обозначались под тканью. Юбка начиналась сзади примерно на пояснице, кажется наклонишься и попа наружу. Спина полностью голая, а спереди кусок ленты примерно сантиметров двадцать в ширину был перекинут через шею, тем самым сдерживал падение платья. Дальше два конца ленты спускались через грудь и прикреплялись к юбке в одной точке. На уровне груди – две стороны ленты были закреплены брошью.
Верх платья удерживался дополнительно маленькими шнурочками-завязочками на спине, как у купального костюма.
К всему образу пришлось добавить, конечно, высокие каблуки под длинную юбку. И цвет у платья очень яркий – красный.
Я за километр буду видна. Попляшите вы у меня, Дмитрий Сергеевич, со своей Юленькой!
Отец всегда на важные встречи присылал приглашения после того, как стала Ананиной, но прежде я отказывалась. А сегодня любезно согласилась, правда для личной выгоды.
Пристегнулась в машине у Лёньки и мы покатили, как в былые времена, под громкие раскаты музыки группы Жижи на весь салон. Этого у нас не отнять с Лёней.
Куда делась дружба, порой ее не хватало? Не хватало вот этого комфорта рядом с ним, веселья, легкого подшучивания. Необычные у нас отношения.
Мы не любовники, но больше и не друзья. Перейдя однажды черту, не смогли вернуться к изначальному состоянию.
Благо музыка не давала ощутить напряженную тишину, потому что существовала некая грань, что образовалась между нами.
Посмотрела я на профиль Лёньки. Друг был в приподнятом настроении, напевал судя по открывавшимся губам. А Лёня, увидев мое внимание, подмигнул с намеком, что всё у нас хорошо.
Я отвернулась к окну и опустила его вниз. Ветер завыл в салоне, отчего кудряшки стали развиваться по салону и по оголенным плечам.
Ехали по мосту, тот который соединял Арзонт и новый остров.
Этот день похоже откроет новый лист в истории всей Немии. Хаски и Вильмонты хоть и не связаны родством, но этот остров, как напоминание о наших «дружеских» отношениях.
Остров был виден еще с моста – высокий зеленый участок земли, половина его по-прежнему утопала в деревьях.
Когда въехали в огромные ворота на острове с Лёнькой скромно выключили музыку, будто это не мы на всю дорогу слушали Жижу. Цивильно вышли из машины, по улыбались знакомым, натянув самые добродушные улыбки. Парковка была забита огромным количеством приезжих гостей.
Едва я вдохнула приятный, свежий воздух, поправила кудрявую прядку волос за ухо, как Лёня обозначил, что надо подниматься наверх – указал рукой в каком-то направлении. Я послушно туда обернулась, но взглядом не дошла до необходимого места. Гораздо раньше я вздрогнула и рука возле прядки дернулась, когда Дмитрий Сергеевич своими ледяными глазами заморозил меня. Дверцу черного автомобиля держал приоткрытой и оттуда, кто-то сейчас собирался подняться. А мой Дмитрий Сергеевич, хотя не знаю уже мой или не мой смотрел на меня и «морозил» по-настоящему. Такого эффекта еще не ощущала никогда. Отвернулась максимально спиной, а потом поняла, что зря – спина-то голая, только кудри верх тела скрывали.
Я оперлась ладонями о багажник машины Лёньки и попыталась скрыться тем самым от всевидящего взгляда. Дышала очень глубоко и редко, потому что словно ледяные пальцы бегали по шее и сжимали плечи. Дмитрий Сергеевич весело игрался прохладным ветерком на моей коже.
– Лёня, стой! – трусливо схватила друга за плечо, скрытое голубой рубашкой с коротким рукавом. Что-то я теперь побаиваюсь, если увидит с Ленькой, по номерам я думаю уже понял, с кем прибыла.
– Зачем? – таинственно шепнул Лёня.
– Покури постой здесь, – показала пальчиком, что он должен стоять именно здесь, спрятанный частично машинами.
Сама вышла из временного убежища и пошла к пассажирскому сидению достать телефон. Надо со своим семейством встретиться – место встречи обговорить. Сегодня должны быть все. Пока шла с громким стуком шпилек по асфальту чувствовала – еще немного и мне обеспечат воспаление легких. Все тело будто в лед опустили, было огромное желание обнять себя за руки и прогнать холодные мурашки. Пока открывала дверь в машину, смотрела телефон и писала сообщение пару раз ненавязчиво окинула взглядом компанию Хаски. Виталика видела, следующего младшего брата, самого Диму, белая рубашка и легкие серые брюки. И этот гад смотрел в мою сторону и вовсе этого не скрывал, а руку подавал своей Юле. Фея одним словом, волосики красиво закручены на один бок и красная розочка украшала прическу ей за ухом. Вколоть бы этот стебель ей в голову!
Какая я однако кровожадная. Юля в розовом платье, меньше некуда, супер-мини. Там ни одного пальца до причинного места. Прежде чем Юля резко обернулась в мою сторону, я отвернулась. Мы не особенно знакомы, но все же неловко немного. Дожили… я чувствовала неудобство перед этой девушкой, потому что Дима изменял ей со мной.
Шмонт приподнял локоть по-джентльменски. Я схватилась покрепче, хоть какая-то поддержка, и мы пошли в направлении Хаски. Не проигнорируешь знатную семейку.
– Ты очень холодная! – Лёня взял мои пальцы, которые обхватывали его локоть, и лежали на руке. Видно почувствовал на коже мои прикосновения.
– Нормально, – ответила, а у самой губы, наверное, посинели.
Я Диме не прощу! Мозг его думает, прежде чем делает?
– Доброе утро! – произнесла почти равнодушно, оглядела Диму, точнее его плечо. Тяжело в глаза смотреть.
– Доброе, доброе! – Виталик ответил за всех.
– Аня, давно вас не видно! – как-то старший Хаски всегда относился ко мне просто и улыбчиво, чего не скажешь о его жене. Та равнодушно окинула взглядом и поздоровалась.
– Работа… Работала, вот и пропадала, – не знала, как еще найти оправдание своим действам, не буду постороннему человеку рассказывать о своих злоключениях.
Последним с кем здоровался Лёня был Дима. Вряд ли один и другой были рады играть на камеру добрых друзей, поэтому не знаю, каких усилий им стоило поднять руки и пожать.
– Очень рад встрече! – услышала серьезный голос Димы, кажется впервые он перестал меня охлаждать взглядом, а обратился к Лене с улыбкой. С улыбкой-ямочками! Он мне их редко раздаривает.
– Да уж… – как-то пискнул Шмонт во время пожатия. Интонации в его голосе способна различить, и сейчас его голос немного надломился. – И я рад! – вот теперь стал обычным.
Дима хлопнул по плечу Шмонта по-дружески, а руку продолжал трясти.
– Сегодня непременно надо выпить вечером и поговорить по душам! – в заключительный раз Дима сжал руку Лёне и отпустил с улыбкой.
И всё? А я переживала. Мне и то хуже сделал, мог и застудить!
– Пошли, – недовольно буркнула Лёньке.
Саша прислала смс, что они где-то наверху, на самой центральной точке острова возле фонтана.
С Лёнькой преодолели длинную асфальтированную площадку для транспортных средств, в самом конце которой обнаружили лестницу. По ней и предстояло долго подниматься.
Пока шагали в гробовом молчании, я наслаждалась видом слева. Сквозь черные шпили забора, рукой подать до голубого бесконечного океана. Бирюзовая вода с такой высоты просвечивала дно полностью, как будто мель выглядело с высоты. Но это обманчиво, мы намного километров вдали от берега и здесь вероятно очень глубоко.
Поднялись на зеленую территорию: повсюду деревья, цветы, узенькие тропинки. И птицы розовые. Это что за птичка пролетела маленькая? Проследила за ее полетом и посадкой на одном из деревьев.
Прошли правее и перед нами вновь две широкие лестница из белого камня, по бокам от них – статуи известных людей в истории. Разделялись лестницы между собой ручьем, который сливался сверху-вниз.
Наш поход закончился на самом верху одной из лестниц, но в процессе перемещения я прокляла папу, Хаски, каблуки и Лёню. А последний предатель отбыл по делам, встретил видите ли знакомого.
Диму я простила, а значит и своего родителя обязана. Конечно Дима придумал свадьбу с целью до меня добраться, как поведал Санек, а отец-то по-настоящему использовал опять.
Толпа сгущалась по мере того, как я поднималась выше. А потом поняла, что на лестнице слева встречались одни Страдовцы, а с правой стороны? Посмотрела кто стоял через этот ручеек и действительно догадки подтвердились. Справа – наши Гнетовцы.
Две лестницы – два народа.
На самом верху лестницы – обнаружила большую, ветвистую арку из прекрасных бутонов белых цветов. И наконец-то фонтан, о котором написала Саша.
Это была самая вершина острова, здесь я и нашла половину своего семейства. Небольшие деревья огораживали от яркого солнца небольшой фонтан, от которого исходила приятная свежесть и доносился небольшой шум капелек, разбивавшихся об воду.
Здесь две лестницы соединялись в эту самую полянку – стало быть это своего рода точка соединения двух семей и двух стран одновременно.
Поздоровалась с семьей и вместе с ними стала ожидать прибытие второй.
Итак, что мы получили!
Дмитрий Сергеевич приехал с невестой, если он приведет ее сюда, значит, у них серьезно. Потому что здесь должны находиться только главные ветви со своими парами. Правда у Вильмонтов ни у кого из нас нет пар. Только у Саши.
Интересно, а почему Саша здесь стояла без мужа? Задалась вопросом, оглядев свою белокурую, смеющуюся сестрицу. От нее счастье прям исходило лучами добра. Александра весело что-то шептала на ушко маме.
Я поинтересовалась, почему она здесь без муженька. Она сказала – отныне падшая женщина. Первая в истории Вильмонт, что разводится, на что папа на нее укоризненно посмотрел.
Все дети Сергея Вильмонта знают, что такое укоризненный взгляд. Он молча мог ходить возле тебя минут пять, и от его этого взгляда готов спустя некоторое время признаться во всех грехах, даже которые не совершал.
Если сейчас Дмитрий Сергеевич поднимется со своей шваброй, я этого ему не прощу! Тогда между нами – точно все кончится, при условии, что особенно и не начиналось.
Пальцы еще не до конца отошли от его ледяных прикосновений, я ими провела по локтю, запястью, пытаясь восстановить ритм сердца. Не хотелось бы действительно приговор привести к исполнению.
Где эта красная роза на голове? Четко следила за продвижением семьи Хаски вдоль одной из лестниц, противоположной от нашей.
Ты спасен, Дмитрий Сергеевич! Пришлось прикусить нижнюю губу, чтобы она не раздвинулась в довольной улыбке. Он шел один и впереди, как Глава Хаски, сзади него отец с матерью. Когда у Димы появится ребенок «этой» семьи в таком количестве больше не будет – тогда он, его жена и его ребенок станут основной ветвью Хаски. А эти – два брата, две сестры и родители станут побочными, вторыми, третьими линиями.
Интересно, почему отец Димы настолько рано покинул пост, он, если не ошибаюсь примерно ровесник моего? А Диме зачем эта постоянная работа? Неужели никогда не хотелось погулять и поиграть, как многие. В Белесье оба раза был, как ребенок, нигде настолько спокойным его не видела.
Семья Хаски поднялась на вершину, Дима выделялся естественно, белая рубашка, серые, легкие брюки, аккуратный, стильный. Если бы не эта ситуация, если бы я впервые так его встретила, наверное, сразу влюбилась. При условии, что он хоть чуть-чуть был галантен.
Старшие Хаски прошли сразу к моим, ох, как заулыбались и те и другие будто лучших друзей встретили. Я что-то за год пропустила?
Обменялись улыбками, любезностями. А потом начали представляться между собой – в сотый, наверное, раз. Естественно, на возможные камеры.
– Ну это Павел, вы наверное знаете! – начал папа, показывая на брата. Тот натянул улыбочку, вроде искреннюю и пошел здороваться с Сергеем, который Хаски, а потом с его детьми.
– А это моя малина, ну моя и Павлика, – папа попытался пошутить и начал по старшинству. – Это Александра, самая старшая…
– Ты бы еще сказал старенькая, – прошептала сестра сквозь зубы. – Давай без возраста только, пап, – перебила она резко отца, а потом заулыбалась остальным напротив. – Приятно познакомиться. Ты бы лучше уточнил, что я холоста, молода, красива и моделью работаю, – от скромности сестренка не умрет.
– А еще не умеешь готовить, спишь до вечера, и в жизни тряпки в руке не держала! – съехидничала я.
– Пфф, – скорчила она недовольно моську. – Цену набиваешь себе, что ль? – подколола она и ударила по-больному, как она думала. – Зато у меня ноги от ушей растут.
– Я наоборот очень рада, что ноги у меня из нужного места растут, а не оттуда, откуда у тебя?
Саша вскипела видно, развернулась, руки по бокам кулаками поставила, приготовилась меня побить.
– А ну девочки брейк! – взмолился Паша и встал между нами с сестрой, создавая больше преград на пути Саше.
– Девочки, ну хватит, не успели встретиться, а уже курятник развели. Папа злится, – Алиса кивнула назад в сторону отца, и мы четверо замерли.
Я с Сашей обменялась понимающими взглядами.
– Да ладно тебе, пап, – махнула рукой. – Мы же шутим. Правда, сестра? – я приобняла ее за руки чуть ниже плеч и покачнула в свою сторону, та едва не потеряла равновесие на высоких каблуках. Да, к тому же, она как тростинка худенькая – худенькая, длиненькая-длиненькая. А у меня дури много.
Саша поглядела на меня, с обещанием по меньшей мере проклясть пару десятков раз. Что она и подтвердила:
– Да, сестра! – проговорила и держа левую ладонь вверх, правым кулаком ударила по ней.
Папа видно устал нас слушать и перебил:
– А это моя вторая дочь. Аня, ваша несостоявшаяся невестка.
– Вам крупно повезло, что несостоявшаяся, – не смогла не вставить оскорбительные пять копеек Саша.
Папа опять продолжил невзирая на нашу бойню:
– Ладно перейдем к ангелу моему…
Я потеряла суть разговора, потому что весь обзор закрыла большая тень, и большое…знакомое тело.
Белая рубаха с коротким рукавом. Мощная грудь, хорошо мне известная. Я полюбила слушать, как гулко бьется его сердце рядом со мной. Подняла любопытный взгляд наверх к его шее. Что это?
Бесстрастный взгляд Димы.
Не сразу поняла, что моя правая рука была приподнята вверх на уровень примерно глаз его ладонью. Затем голова Димы склонилась, и я потеряла сосредоточенный на мне взгляд.
Губы обожгли руку поцелуем. Галантный жест от Димы? Это необычно и смущало…при всех любопытных. Мое лицо скорее всего сравнялось по цвету с моим платьем, а потом почувствовала, как нахальный язык успел лизнуть кожу и попробовать на вкус. Поганец! А если кто заметит извращения?
Ехидные ямочки появились на лице Димы, когда тот разогнулся в полный рост, по-прежнему не спеша отнимать лапу от моей.
Кажется, мы стали достоянием общественности, даже отец перестал представлять нас и смотрел, то на стремительно краснеющую еще сильнее меня, то на Диму.
– Нет, ну нормально! – воскликнула Сашка, руками возмущенно взмахнув. – Ну почему только этой дамочке вечно внимание достается. Дмитрий, знаете так не хорошо делать! Я тут тоже стою молодая и красивая и мне тоже иногда хочется мужского внимания! – грозно сверкнула она глазами на Диму. Ой, актриса.
– Извини, Саша, мою грубость, – услышала от него.
Дима подошел к Саше, с трудом скрывая улыбку и поцеловал ей руку. На этом не закончил, направился к Алисе и точно также поцеловал той пальцы. Та даже покраснела. Алиса покраснела! Я тебе сейчас покраснею! Хотелось ей по голове треснуть, чтобы проснулась.
А потом Дима дошел и до близняшек. Те точно пали жертвой обаяния Дмитрия Сергеевича. Когда их назвал по имени красивый дяденька и поцеловал руку, как им было устоять?
Пашин гарем расстаял от чар Хаски. Я тут одна еще видно соображала.
– Это Алиса – мое солнышко, моя отрада, в отличие от первых двух, – недовольно посмотрел папа на нас с Сашей. – Красавица, умница, учится на отлично, послушная, ответственная, исполнительная!
Ну началось… единогласно переглянулись мы с Сашей и недовольно скрестили руки перед грудью. Устроили временное сестринское перемирие. С надутыми моськами кивали головой под каждую его хвалу Алисе:
– Папу с мамой слушается, с мальчиками не якшается и домой вовремя приходит.
Переглянулись мы озадаченно с сестрой по соседству.
– Я не поняла! – уперла руки в бока Саша. – А мы, значит, у тебя какие-то отщепенки. Я тоже до шестнадцати лет сидела безвылазно дома.
– И я, – подняла руку вверх. – Я не то, что вовремя, вообще из дома не вылазила.
– Зато теперь ни одну… ни вторую дома не увидишь, – спокойно отчитал нас папа. Словно ведро воды на голову вылил, и мы стояли обтекали минут пять, какие безответственные с Сашей.
– Ох, начинается, – демонстративно вздохнула и отвернулась от родителя.
Затем минут пятнадцать Хаски старший расхваливал своих чад. Начал с близняшек, и по старшинству, дошел до Димы, только прежде облил с ног до головы Виталика, едва не дураком обозвал. Тот под конец обозлился и пальцем указал на Диму:
– Зато вот образец идеального сына да, папа? Ты на него молишься одинокими ночами! – обиженно заявил Виталик. – Зато я добрый и меня все любят, а он черствый сухарь! – тыкнул он пальцем в брата, едва не в плечо.
