Текст книги "Немийцы (СИ)"
Автор книги: Баса
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)
Вали, пока не разоралась, а я слюни распустила дура Вильмонтовская!
– Это сойдет, как доказательство уровня моих чувств? – рядом со мной присел ты и что-то положил, в серебряной упаковочке. Если мне память не изменяла в таких обычно. Я посмотрела сначала на Диму, потом на коробочку итак несколько раз. С ума сошел? А может там не кольцо, что это я испугалась? Взяла коробочку, раскрыла. Оп-ля! Кольцо, два кольца. Взяла одно побольше, по размеру явно мужское и на нем россыпь драгоценных камней в виде четырех букв по ободку – Анна.
– Я не имела ввиду это, – показала я на коробочку пальцем. А может и это имела ввиду. Это кольцо вернула обратно и взяла другое поменьше. А там, как и предполагалось, имя Дима, чтобы не забывала имя будущего мужа? Показала к себе на безымянный палец. – Это сюда?
– Туда, разве это не говорит о степени моих чувств, – с сарказмом спросил Дима, а потом вывернул две руки, показывая два соединенных запястья. – А вот так?
По венам каждой шли курсивом новые тату, подобных не видела прежде. Его руки сплошь в одних татуировках, поэтому видимо не заметила появление очередных двух. На левой руке Ан на второй – На.
Я подлезла к Диме и поцеловала примирительно, как любимую игрушку в детстве, губы сомкнув на его, невинно по-детски.
– Я тебя люблю! – посмотрела ему в глаза, ничуть не таясь. Даже не стыдно это признавать. Наоборот горда что открыто могла сказать это. Я заслужила эту любовь, мы ее выстрадали.
– Мне тоже следует это сказать? – неуверенно спросил. – Каждый день это говорить?
Я засмеялась над его искренним, недоумевающим морщинкам на лбу. Как будто перед ним действительно задачка невозможной степень сложности.
– Желательно по несколько раз на дню, чтобы побыстрее поверила, – ответила, при этом снова уселась к нему передом, на его коленях попой.
Дима, собравшись с духом четко выговорил, как заученную речь:
– Я люблю тебя!
– Если бы тебя не знала, подумала, что стесняешь говорить о своих чувствах.
– Ты не представляешь как сложно, – выдохнул внезапно сгустки кислорода и как выдал вновь. – Ощущение, что мне раскаленными клещами язык прижигают в момент произнесения этих слов. Может я лучше себе всё тело татуировками с твоим именем прижгу?
– Не-а, – локоть поставила ему на плечо и захихикала на глупой попыткой слинять.
– Зато смотри сколько плюсов, – приобнял за бедра, сцепив в замок ладони мне сзади и подтянул к себе. – Ни одна женщина на меня не взглянет, если у меня везде будет Аня написано.
– Не-а, хочу слова.
Слова Димины закончились, но после небольшой паузы уже более серьезно он опять спросил:
– Хочешь дадим им имена?
Я только после этих слов перестала улыбаться, когда поняла о чем или о ком он говорил. Заморгала, как назло это не помогало и кусание губ, чтобы отвлечься на легкую боль, ничто не помогало.
– На плечах могу набить их имена, – сказал Дима и показал примерное место на футболке. – А для будущих детей еще есть много мест на моем теле, – я обняла его за шею покрепче, прижимаясь к источнику небывалого тепла, а Дима ответно притянул за макушку, слегка поглаживал волосы, плечи и спину. А я дышала ароматом его кожи и легким запахом духов, привычным, он часто и на моем теле ощущался этот его запах. Очень въедливый и дурманящий голову.
Сердце успокоилось, и мы с Димой закутались в теплом коконе наших общих эмоций, высвобождая их на свет. Не пряча, не тая, как мелкие воришки, держа в узде и боясь, что кто-то из нас поймет истинный смысл былых фраз. Теперь касаться, гладить можно было где угодно. Купаться было очень тепло в наших общих эмоциях, они в кое-то веке вырывались из нас.
С комфортом принимала поглаживания где угодно, и даже когда руки наглели, а то, что они наглели привыкла, я не напрягалась. Расправляла грудь, позволяя бесстыдно гладить ее, сколько угодно пусть трогает.
Прижиматься к Диме было очень приятно и гладить мои любимые плечи сквозь футболку, ощущая как перекатывались напряженные мышцы, было невероятно жарко.
Когда стало совсем невмоготу нашим телам пришлось кому-то возвращать мозги в спокойное состояние и утихомиривать заведенного мною же мужчину.
– Дим, – оторвалась от его. – Немного не место. Доктор будет очень шокирован, если застанет нас… Потерпи немножко… Я тоже очень тебя хочу!
Покрепче обняла его, и он в ответ. Спина хрустнула от его объятия, я ойкнула от неожиданности, а потом рассмеялась счастливо. Сила есть ума не надо.
Тогда Дима предложил погулять пока вечер не наступил, видите ли надо было проветриться. Не в таком же состоянии появляться перед друзьями и продемонстрировал штаны и…и… он пока не успокоился. На что я кивнула и попросила подождать в коридоре своего прихода.
– Что я там не видел, – буркнул напоследок.
Дверь за Димой закрылась, а мне показалось, что это не со мной происходило, а с кем-то другим, иным человеком. Да не бывало, чтобы мне настолько сильно везло. Я сейчас лопну, как надутый гелием воздушный шарик, и буду также смешно орать от счастья на весь медицинский коридор.
Переоделась в спортивный костюм, что поделать, если это единственная вещь которую привезли, не считая сарафана и ночнушки с халатом. Едва застегнула олимпийку новый врач зашел. Едва-едва голой не застал. Я смутилась, ведь без стука зашел. Процедуры, уколы делали разные всегда люди, всех не упомнишь.
– Гости где? – как будто расстроенно перебил мои мысли.
– В кафе, – ответила просто.
– Это хорошо, – улыбнулся врач. – Давай последний укольчик сделаем, присядь. И уже сегодня можем тебя отпустить. – Попросил мужчина в белом халате.
Прошла к кровати присела, закатала рукав по локоть. Мужчина достал ампулу с лекарством и шприц, пока распечатывал одно, откупоривал упаковку я подняла телефон, решив проглядеть список мало ли кому я нужна. Много кому. И Беатриче, и отец с мамой. Мужчина слишком старался открыть ампулу и в результате оцарапал сам себе палец, на что я сожалением заметила небольшие капельки крови.
– Все хорошо? – спросила я.
– Бывает, – улыбнулся врач, об халат вытер выступившие капельки крови, показал мне на руку, чтобы я задернула вверх. Сам начал из ампулы набирать шприц.
Стало темнеть за окном, но на высоте восемнадцатого этажа многие здания были видны. И я внезапно рассмотрела дым, возможно пепел поднимался огромной волной или туманом. Словно буря приближался сюда вперед, медленно летел в нашу сторону. А затем за плотной бело-серой бурей различила здание корпорации Хаски. Оно по периметру одного из этажей стало складываться, рушиться на глазах. Камни, песок посыпались сверху-вниз на людей, на дороги.
Я резко спрыгнула с кровати, задев врача, набиравшего шприц. Ампула вылилась на пол.
– Что такое Аня? – очень громко и как-то укоризненно воззрился он на меня.
– П..простите… я испугалась…вон там… – хотела показать на корпорацию Хаски, но на полу увидела небольшую лужица под нашими ногами от разлитой ампулы. Прозрачная может с легким оттенком серого. По комнате распространился запах он был насыщенный, богатый на самые разные оттенки, очень резкий запах перебивала полынь.
С врачом смотрели друг на друга очень внимательно. Мужчина не отрывал от меня взгляда с занесенным шприцом.
– Протяни руку, Аня, – я медленно подняла ее к нему навстречу.
Все основные медицинские препараты состояли из химии, никаких трав. Где еще чаще всего встречались травы? В ядах, транквилизаторах, снотворные и подобные вещества, запрещенные для использования.
– Что здесь и для каких целей? – руку убрала чуть к себе.
– Не волнуйся, – улыбнулся врач. – Немного трав для эластичности кожи, твоя спина будет лучше заживать и шрамов не останется…
– Спасибо, не хочу, – мягко, но настороженно улыбнулась.
Врач повторил мою улыбку:
– Семьи Вильмонт, Хаски и их соратники должны быть устранены!
Взмах мужской руки, не знала, что за энергия, но это и не важно. Повторила ладонью движение, тем самым поставив блок – рикошет, голубоватая энергия врезалась с искрами об меня и резко вернулась, туда где и была. В руку мужчины. Мгновение и врач остановился, плечо и половина туловища заледенело, покрылось маленькой корочкой льда. Мужчина очень тяжело вбирал в себя воздух, с отчаянием, грудная клетка была частично скована энергией и не могла поглощать воздух.
Я не виновата! Пока он плечами передергивал, словно пытался снять оледенение с тела, выбежала в коридор.
прода от 14.09
Стремительно закрыла за собой палату и привалилась затылком к белой поверхности позади себя. Глубоко и не ровно дышала, пока рассматривала людей. Полный коридор незнакомцев: в белых халатах, и вероятно посетители. Кто друг, кто враг?
И где Дима? Вон. В углу возле подоконника ко мне спиной, ладонью правой руки опирался на холодное стекло окна, левой придерживал телефон и разговаривал. Я направилась к нему. Он знает о корпорации или нет? В эти окна открывался вид на маленький парк внизу и с верхних этажей на другую часть Арзонта. Не на корпорацию.
– Дим? – шепнула, чуть приблизившись взяла его за локоть. А он что-то говорил четким, выверенным тоном, как будто приказы отдавал. Кому куда сесть, что-то закрыть. Плохо понимала о чем он говорил, но пока помалкивала, а Дима обнял одной рукой и вновь прислонил к своему боку в объятии, как будто защищал от всего мира. Похоже это наша любимая поза становится.
– Эй….эй! – услышала вдруг от него, телефон отнял от уха и посмотрел на экран. – Зае… – промолчал на плохом слове и убрал средство связи в спортивные штаны.
– Дима…у нас…проблема, – очень тихонечко поведала его локтю, сама ненароком оглянулась по сторонам. Привлекали внимание или нет? Дверь из палаты пока не открывалась, есть вероятность, что врач задохнется, потому что его грудная клетка почти полностью скована льдом. Он не мог сделать вдох легкими и если объем энергии, посланный в мою сторону был велик, то не успеет выбраться и умрет.
– Врач меня…того…хотел…на тот свет отправить, – люди по коридору не обращали пока на нас внимания, поэтому я отвернулась вновь к окну. Заметила, как Дима поднял часы на уровень груди и получилось перед моим лицом, циферблат горел кроваво-красным цветом. Это что? Пальцами не заметно мой мужчина провел, набирая какое-то, наверное, сообщение.
– Мы его сейчас сами на тот свет отправим.
– Я уже…вероятнее всего, – неуверенно ответила. Пальцы на телефоне перестали стучать, а взгляд сверху вниз нереально было не прочувствовать. Я приподняла подбородок выше, чтобы ответить твердо в глаза. – Я похожа на безобидный одуванчик?
Дима странно передернулся, как будто его пронзило молнией и, ничего не сказав, вернулся к табло часов.
Интересно Дима понял, что я полигеном? Он знает, что малыши были с вирусным барьером и что от него. Параллель не сложно провести, значит я – полигеном.
Или Дима думает, что я забеременела там в пианино в тот наш месяц, а когда вернулась домой вирусный барьер поставила, когда узнала о беременности?
И теперь думает, что я врала ему два месяца о детях?!
Неожиданная догадка заставила удивленно воззриться на Диму, но он предпочитал не замечать внимания, а начал четко говорить:
– Слушаемся меня, не глупим, делаем, как скажу и невинных котиков, попавших в затруднительную ситуацию не спасаем! – особенно четко выговорил последнюю фразу и, взяв за руку, повел по коридору, не спеша, словно мы шли на прогулку, а не с дико взбесившимся сердцем на пару боялись помереть.
– Кольца в палате! – невольно выкрикнула и успела развернуться. Но меня за руку дернули, удаляя от палаты все дальше и дальше.
– В кармане, глупая! Я тебе только что сказал не совершаем необдуманных поступков. Ваш центр взорван, Колчак вероятно тоже собираются. Как и предполагалось две общеизвестные личности решили не отсиживаться у Баллийцев, а пересекли сегодня границу. Нас решили убрать, сменить власть в стране! Какой далеко идущий чудак нам попался! – бубнил Дима, а я молча наматывала на ус.
Шаг постепенно ускоряли, а Дима тихонько отдавал приказ или размышлял просто вслух, делясь со мной мнением:
– Идем по лестнице, на лифте опасно, ниже спустимся…попробуешь переместить нас. Не получится, переместишься одна, а я по лестнице сбегу, – с этими словами Дима резко раскрыл дверь, ведущую на лестницу и рванул в нее, утаскивая и меня за собой за руку. – А теперь бегом! – скомандовал и перешел собственно на очень быстрый бег по ступенькам. Здесь длина ног значения не имела, поэтому я успевала вполне за ним. Пока никого не встретили, тишина относительная, изредка где-то слышны были открывания дверей на одном из этажей.
Шаги где-то близко…голоса услышала мужские. Сердце забилось неистово, словно вот сейчас последний раз бьется и скоро затихнет насовсем. Мы в пролете между этажами. Сбоку что-то быстрое врезалось в стену и резко отскочило вниз. Энергия свалилась к нам под ноги небольшой голубой лужей. Невольно вскрикнула, на что Дима обратил внимания и обернулся назад.
Там был мужчина в белом халате, а рядом без сомнения военный. Мы одновременно оценили друг друга.
– Эй! – услышала призыв врача.
Потом уловила взмах руки от мужчины в форме, энергия вновь выстрелила в нас непонятной струей будто воды, нет, немного потверже по составу. А сзади меня прихватил за талию Дима и заставлял отступать.
Где стояла до этого, образовалась вновь небольшая, голубоватая лужа-жижа.
Мы медленно спускались по ступенькам задом. Дима сзади закрывал спину своим телом, спереди обнял, защищая большими руками. Ладонь положил мне на лоб, пальцы растопырил по возможности, пытаясь дотянуться и закрыть виски. Кисть защищала мне нос и рот. Другой рукой Дима сжал меня на уровне груди, тем самым блокировал удары в легкие и сердце.
Передвигались очень аккуратно, бесшумно, а бесформенная лужа внезапно приподнялась над полом. Стала расти, преобразовываться, сверкать и приобретать очертания. Энергия двигалась по полу, кралась змеей в нашем направлении, стекая по ступенькам.
Последнюю ступеньку мы преодолели и поравнялись с дверью, которая вела на один из этажей. Ее надо открыть и успеть зайти.
В это же время ледяная змея раскрыла свою пасть, звонко цокнула зубами-иголками. Мать моя, Алла! Чуть не вскрикнула от испуга, боялась я ползучих тварей всегда. Прикрыла глаза, знала, что нельзя так делать, но вновь не послушалась устава.
Внезапно потеряли равновесие вместе с Димой.
Позади дверь распахнулась, и мы вдвоем провалились на пол в коридоре. Мое падение пришлось на грудь Диме, он же принял на спину и бедра, держа меня в коконе рук.
– Спасибо, – прошептала еле слышно ему, приоткрыв один глаз.
А где змея-то? Двери распахнуты на лестницу, а перед нами ну такого не ожидала даже в самых кошмарных снах. Польски, с завязанными волосами на затылке, в одной футболке черной, в спортивных штанах и полностью в боевой стойке.
– Не за что Вильмонт! – Вертушка в исполнении Польски смотрелась поистине идеально. Ноги с руками вертел словно вокруг оси позвоночника, выбивая дурь из этой ползучей змеи-энергии. Мне до такого мастерства, как пешком до Герберта.
– Мало одного было, теперь двоих защищать! – произнес или скорее пробурчал Санек.
По лестнице спустились те двое: врач и военный.
– Бегом. Бегом. Встаем! – Польски захлопнул дверь перед ними, а нам протянул две руки и поднял можно сказать обоих одним рывком. Никогда не подумала бы что он такой сильный.
Наш побег по белому коридору почти не нарушали ничьи голоса, повсюду звучала напряженная тишина. Не очень похоже на больничный легкий гомон, словно здесь никого нет, возможно суббота – выходной день и многих пациентов отпустили домой и лаборатории на нижних этажах сегодня не работали. Слишком тихо.
Долгий, пронзительный звук, похожий на гудок автомобиля, едва не заставил нас зажмурить глаза, мы только на секунду приостановили стремительный бег.
Внимание! Внимание! Просьба покинуть помещение больницы. Сработала охранная система. Здание заминировано. Повторяю – покинуть помещение!
Переглянулись резко между собой, а потом услышали шум открываемой двери, Обернулись назад по коридору, туда где оставили ту двойку и первым делом обнаружили двух волкодавов. Они рыкнули на своем собачьем языке и угрожающе завыли в наши сторону. Без лишних слов их спустили с цепи. Последовал массивный рывок от животных, телом они напоминали пантер, такие же гибкие и юркие, да и мощные челюсти способны разорвать горло любому человеку.
Услышала голос Димы:
– Аня, бегом на восьмой этаж, всего один этаж остался вниз. Мам в кафе должны быть наши, держись поближе к Виталику.
Что, простите!? А эти двое не собираются убегать?
Посмотрела на одного, потом на другого. Оба в напряженной позе.
– Я конечно понимаю, что вы герои!
Звери стремительно приближались. Дима оттянул правую руку назад, затем левую сформировав два энергетических заряда в обоих руках и сделал выпад в сторону собак. Мощный вихрь закрутил воздух и собак вместе с ним. Одну завертел, а вторая лишь вскользь коснулась боком стены, потом подорвалась на лапы и рванула с еще большим стремлением. Вторая чуть сзади повторила движение.
– Бегом! – отдал приказ громко и раздраженно. – Внизу встретимся! – он повторил свои движения.
Приказы я к сожалению умела выполнять. Очень похоже на то, когда отец что-то решал и спорить с ним бесполезно. Скользнула рукой по Диминому плечу.
– Помирать не смей, – тихонько шепнула.
И побежала на выход к лестнице. Вот теперь сразу видно, что основная масса людей покинула больницу, остались только нужные. Но нужные для чего?
Сзади слышала рев или скулеж волкодавов. Если им больно, значим мои двое в безопасности. Для чего нас здесь могли оставить? Дима сказал Гербертовский Медицинский центр взорвали и этот собираются. А нас намеренно оставляют чтобы…чтобы здесь тоже похоронить? Наши семья хотят убрать целиком…
Вибрация прошла по полу, я обратила на это внимание. Под ногами, бухало, ходило ходуном, стены дрожали. Не успела обернуться, как потеряла опору под ногами и весь мир слился в непонятное пятно. В голове зазвенело, а потом боль превратилась в тихую, спокойную волну, и я по ней поплыла.
Глава 21 “Друзья”
В этой главе раскрываем последний секрет Хаски
POV Вильмонт
Я помнила лишь сильный шум в ушах и мое тело, которое плыло, словно по воздуху. А потом завертело, закружило, голову крутило из стороны в сторону, боялась ее свернет или замкнет от удара. Внезапно свет померк перед глазами, стало горячо и непривычно в районе затылка. Темное покрывало перед глазами, ничего не видела за ним, а потом и звук в ушах пропал, выключился.
А следующий осознанный отрывок воспоминаний – передвиалась по обломкам некогда предметов мебели. Коридоры испорчены хламом перевернутых досок, все люстры, цветы с подоконников, вещи превратились в груду мусора, по которой я осторожно ступала кедами.
Мой вид не лучше, на запястьях и пальцах царапины, одежда грязно-белая в побелке. А по воздуху сплошной туман из снежинок краски летал и оседал на лицо и в ноздри, от чего дышать становилось тяжелее и тяжелее, будто кто-то препятствовал этому. Вновь услышала сирену на всю больницу, но продолжала идти вперед. Различила звук выстрелов.
Очень похоже на серию коротких глухих выстрелов попадающих во что-то твердое и звонкое, похоже на стену.
Я о чем-то забыла. Только о чем?
Пробиралась осторожно, чтобы не поранить ноги. Обувь очень тонкая, а повсюду осколки и острые обломки от некогда мебели из палат.
Прямо по центру сдвоенная дверь и оттуда доносились шорохи и голоса. Распахнула двери не задумываясь, почему не осторожничала, не понимала?
Одна из стен в помещении полностью отсутствовала, благодаря чему здесь относительно светло, день хоть и заканчивался, но было видно происходящее перед глазами почти и без дополнительного освещения.
Оглядела полный зал народа среди перевернутых столов и стульев. Это кафе. С правой стороны стены на полу обнаружила мою Алису и Пашу рядом с ней, который что-то шептал заботливо нашей сестре.
Если сейчас был взрыв, то вероятно кольца спасли их от удара. Лицом в пол лежал рядом с ними Виталик Дорадо, видимо без сознания потому что не реагировал на изменения в окружающей среде. Мое появление не заметил.
А еще здесь же были…
– Здравствуй, любимая! – я обернулась на голос говорившего и с удивлением обнаружила моего лучшего друга с пушкой в правой руке, почесывающего оружием подбородок.
Располагался он на одном из столов и гремел осколками стекол. Брал их и горсткой сыпал обратно на поверхность и наблюдал за этим зрелищем.
– Вот так бывает, думаешь оно уже твое…в твоих руках…особо не напрягаешься, а тут подходит урод и отбирает у тебя из-под носа, – Шмонт поднял взгляд и посмотрел будто через меня.
Леонид сейчас выглядел плоховато, обычно позволял себе небольшую небритость на щеках и подбородке, сейчас же почти вся шея заросла щетиной.
Рядом с ним несколько вооруженных мужчин. Леонид должен быть в тюрьме насколько известно. Как он здесь оказался?
– Ручки вверх, дорогая! – эта его каверзная улыбка, полная очень плохих мыслей и пожеланий сопернику, только раньше соперником я не была прежде. А сейчас чувствовала в свой адрес угрозу. Друг пушкой сделал несколько взмахов верх, намекая чтобы подняла ладони мирно. Я поспешила выполнить.
– Ага. Штаны вниз! – кто-то прокомментировал рядом.
Здесь собралось много людей: слева Леонид со своими дружками, человек пятнадцать навскидку, справа шесть или семь.
Друг внезапно спустился со стола и пошел ко мне, я по-прежнему стояла с руками, занесенными над плечами. Леонид обошел меня и неожиданно обнял крепко со спины. Потом направил нас в ту сторону, которая нужна была ему.
Мы шли, словно приклеенные, сиамские близнецы, в углу помещения, чуть в затемнении обнаружила стул. Вот, что я забыла. Склоненная голова Димы на этом стуле показывала, что он без сознания, со связанными за спинкой руками.
Услышала внезапно голос Санька, а потом его болезненный хрип, будто бы ему треснули по груди, не давая дышать.
– Постой здесь! – велел Леонид, а сам прошел к стулу и ударил пистолетом в кадык Диме, тот дернулся от боли, зажмурился, но очнулся. Заморгал усиленно. Неимоверная боль, наверное, его разбудила, поэтому Дима закинул голову назад почти на спинку стула, прогоняя разряды этих ужасных волн. Чуть позже открыл глаза пристально посмотрел на нас. Внимание фокусировалось на мне секунда за секундой.
– Аня… – произнес удивленно.
– Не твоя забота, – оборвал Леонид и схватил сзади за шею, чуть надавив пальцами. – Хаски, своим появлением в жизни моей любимой все карты попутал. Аня всегда моя была и должна была быть моей и дальше! А ты ей мозг запудрил!
– Ты прям, Шмонт, кладезь приколов! – начала я насмешливо. – Не узнаю тебя в гриме. По-моему это раньше я была весельчаком, а ты так… – насмешливо пальчиками повертела, намекая, что он ни так и ни сяк. Среднячок, как бы не хуже. – Ты на вторых ролях, смирись! – резко закончила мысль, чуть развернув голову в его сторону.
Друг сильнее сжал мне шею, давя на болезненные точки, при этом заговорил очень тихо и будто прошипел:
– Девочка моя, я тебя очень люблю, но давай без твоего тупого юмора! – вновь обнял со спины перед глазами Димы, крепко пережал на груди руками, не давая тем самым сдвинуться с места.
В руки вложил пистолет, закрепляя ладони на нем.
– Держи крепко, – попросил на ухо почти интимно, будто милые слова говорил.
Мои руки автоматически на вису держали пистолет, направленный в грудь парня напротив – моего парня. Шмонт оставил в покое и отошел временно.
– Слушай, – неожиданно пришло на ум. – А между нами что-нибудь по взаимному согласию было? – повернула голову к Шмонту, пока он направлялся к своим друзьям.
Вместо ответа Леонид засмеялся:
– Я два года к тебе подкатывал – ноль эмоций. Пришлось натравить на тебя знакомых старшеклассников и спасти в самый ответственный момент, когда тебя пытались изнасиловать. Я герой, а ты обратила на меня внимания. Девочки такие предсказуемые. Любят принцев! – Леонид встал возле одного из столов, оперся об него бедром. Улыбки полны были желчи и ненависти. Неужели он всегда был отвратительный? А я спала всё это время?
– А потом? – я по-прежнему держала пистолет на вытянутых руках дулом к Диме. Мы не отрываясь глядели друг на друга, на остальных не реагировали. Только на движения ресниц или мимику друг друга.
– Наши желания, себе ИК-а я залил прошлой осенью, когда ты с ним любовь крутила. Первое условие создания зверят мы узнали давно, причем сами без ваших подсказок. Олегу было все равно на второе условие, он постоянно, ублюдок, регенерировал. Я на радостях тоже залил в себя, а только оказалось, что нужно второе условие. И его мы узнали, когда Дмитрий Сергеевич продал три процента Колчака Максу, кстати, из-за тебя сделал эту глупейшую ошибку. Макс ржал, как конь, после той продажи.
Я отняла взгляд от Димы.
– Не знала, что ты настолько урод, Леонид! – не нашла более точного определения. Моего друга Лёни больше не существовало. Теперь был Леонид. Последний вопрос. Глазами вернулась к Диме. – Ты был единственный кто знал про мою беременность и от кого самое главное. Авария – твоих рук дело? Баттлу не нужен был наследник Хаски и Вильмонт, правильно?
Пистолет, как он приказывал до этого, держала крепко, но теперь перевела оружие в сторону Шмонта.
Мне в голову и сердце мгновенно направились винтовки с лазерным прицелом. Я это ощущала и через олимпийку, каждой ниточкой материала.
– Чтобы ты пострадала, я не хотел, это клянусь дело рук Олега. Он заревновал, – ответил Леонид. – А теперь направь-ка это оружие в своих руках в сторону Хаски. Подойди к нему поближе…видишь как парень обескуражен, его любимая сейчас пустит ему пулю в лоб. Согласись, не самая худшая смерть? – моя рука автоматически вернула дуло пистолета к Диме, а тело само пошло ближе и ближе.
– Дуло ко лбу!
Моя рука подняла ствол и, не медля прислонила его ко лбу Димы, точно по середине, заставив голову того откинуться чуть назад. Палец сжал курок, пружина сработала скрипуче-страшно.
– Нет. Лучше пистолет к сердцу! – последовал приказ.
Мои руки задрожали, но переместились к груди Димы. На его некогда черной футболке грязные разводы, а оружие целилось ему в левую грудь.
Я подняла глаза на Диму, боясь прочитать страх, неуверенность или ненависть ко мне. Но он абсолютно чист, спокоен и не боялся. В тот момент была очень горда им и уверенна в его, да и благодаря ему – в своих силах. Дима невероятен, в такой ситуации не бояться. Я потрясена.
– Стреляй Хаски в грудь!
Очень точно Леонид отдал приказ. Его не обмануть. Указал специально кому должна придти пуля в сердце. Не смогу нарушить приказ. Гениально, правда?
Резкий поворот руки вправо, перпендикулярно тому, как она была до этого. Цель мною была сразу найдена. Уже слыша дробные очереди и чувствуя, как тело вспыхивало болью от разрывающих пуль, нажала на курок. Только жаль мне попали в руку и прицел сбился, и как результат промахнулась. Угодила в плечо Шмонту, заставив того болезненно вздрогнуть и заорать не своим голосом.
– Мать твою, Сашкин клон!
Увидела за секунду удивленное лицо Димы, ошарашенное, взволнованное, потерявшее контроль над ситуацией. Теперь он боялся, глядя на меня, неужели предпочел, чтобы я выстрелила?
Успокойся, это не я. Улыбнулась доверчиво и расплылась в воздухе беловатой дымкой.
Проснулась уже на холодном, кафельном полу, начала чихать от запаха. Здесь что-то горело, было очень жарко и ярко пылало.
– Аня, – меня трясли за плечи чьи-то руки. – Анюта, живо просыпайся, мне здесь страшно.
Прокряхтела пока присаживалась на пол, потому что в голове каша, будто там кочергой водили по пустым стенкам и вот теперь головная боль не замедлила о себе дать знать.
– Ура, – зашептал знакомый голос.
Кто у нас спец по клонам? Саша показала внезапно палец возле губ, прося о молчании. Я так и сделала, завалилась обратно на пол лицом вниз.
Расслышала шаги неподалеку от себя, хруст по дереву и осколкам. Саша забилась в угол, где была перевернута кровать на бок. Сестра нашла там местечко в темноте, подобрав колени к груди.
Шаги приближались, играя по моим натянутым нервам, как инструмент по струнам, очень звонко и завораживающе. Боялась даже лишний раз вздохнуть без надобности и уж тем более не смела открыть полностью глаза, скорее подсматривала.
– Смотри, кто-то валяется… – мужской голос один.
– Пни мертвая или нет? – второй голос, больше шагов вроде нет. Два человека. Спецы или нет?
Почувствовала или скорее предсказала движение рядом с собой. Взяла резко за руку того, кто ко мне наклонился, и дернула вес его тела через себя. Эффектный приемчик даже для девушки.
Пока мужчина рядом на полу страдал от удивления и потери дыхания, я ему выбила очередной поток воздуха локтем по грудине. Выхватила пистолет и выставила на второго.
Друзей быть не могло, больница оккупирована противниками.
– Будешь пушечным мясом! – приказала ему.
Саша облегченно поднялась из своего закутка. Парень чуть старше меня, ровесник, наверное, сестры.
Бояться? Без смысла. Побояться успею потом, если выживу. А выжить я должна, чтобы… а что я буду делать пока история умалчивала.
– Вперед, мистер, как тебя там! – ткнула парня дулом в плечо, второй валялся пока под ногами без особого движения.
И мы пошли сквозь разваленные медицинские приборы, кое-где перешагивали, иногда передвигались свободно, это был кабинет. Потом вышли в коридор, где почувствовали стойкий запах гари. Всё это забивало легкие и кружило голову.
Я направляла парня перед собой, Саша шла за мной, ей я и сказала:
– Видишь, как хорошо быть маленькой, – шепнула сестре за спину, той приходилось идти на полусогнутых ногах. Может отвлечется, я чувствовала ее дрожащие руки на плечах.
Папа, спасибо за курс самообороны, благодаря этому не сильно страшилась экстренных ситуаций.
– На каком мы этаже? И что происходит ты в курсе? – вопрос адресовала парню спереди
– Девятый этаж, а происходит переворот. Власть сменяется, – хмыкнул чудак передо мной. – Вскоре твой папашка и Хаски останутся с голой задницей…
– И как же это произойдет, умник? Даже если стадо идиотов решили помериться силами… – начала я распаляться.
– Вильмонт, ты слишком невежественна в этих вопросах, нет смысла объяснять тебе… ай, – я со всей силы вжала пушку ему в шею.
– Слышь, умный ты наш! – и я жарко зашептала ему на ухо. – Сейчас пулечку выпущу тебе в затылок и скажу таким нашла и ваш «круто» переворот не увидишь. Как твою мать, Шмонт выбрался из тюрьмы? – повысила голос, а потом пожалела. В коридоре было слишком тихо, наши шаги звучали громко, скрипели и порой под нами раздавался хруст.
